Текст книги "Клептоман"

Автор книги: Михаил Берсенев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 20. Неравный бой с начальством

Все пятеро делегатов в приемной руководителя, как загипнотизированные, следили за медленным движением золоченой ручки двери вниз. Они рассчитывали увидеть улыбающегося и радушного шефа, который неспешно обсудит их требования. Однако надеждам не суждено было сбыться: дверь резко распахнулась и дальше вся картина развивалась как в кино с замедленной съемкой. Первым появился Куравлев, без пиджака, в расстегнутой рубашке, под которой всеобщему обозрению предстала волосатая грудь. Глаза его сверкали от праведного гнева, лицо изменилось от переполнявшей мужика злобы. В руках он держал весомые нунчаки, соединенные металлической цепью. Он тряс ими в воздухе, отчего две составные части оружия бились друг о друга и издавали леденящий душу звук ломаемых костей. Сразу же следом за шефом в приемную вылетели Алексей и Сергей, тоже со злобными лицами и кривой усмешкой. В руках один держал бейсбольную биту, другой палку для отодвигания массивных штор в кабинете. На двух телохранителях не было даже рубашек. Они шли «воевать» в брюках, ботинках и майках, так что всем парламентерам были видны бугры мышц тренированных бойцов. К тому же Сергей поверх майки надел кобуру, расстегнул застежку, и из нее торчала рукоятка пистолета. Становилось сразу понятно, что выхватить это смертоносное оружие займет доли секунды.

От вида вылетевшей коршуном из кабинета мини-армии бойцов с буграми мышц, волосатой грудью, вооруженных грозным снаряжением для ведения ближнего боя, к тому же, с огнестрельным оружием, трое молодых ребят и две девушки на время потеряли дар речи, и до самого конца этой сцены никто из них не проронил ни единого слова. А говорил, вернее, кричал, генеральный директор – Федор Петрович Куравлев. Кричал, вращая в диком бешенстве зрачками, подобно злому волку, оскаливая свои белоснежные зубы:

– Ага! Сотрудники пришли! Приперлись! Что хотите?! Требования свои выдвигать! Сейчас я вот этими нунчаками все эти требования вобью вам, знаете, в какое место?! А Сергей будет забивать эти нунчаки бейсбольной битой, как будто у него в руках молоток! Будет вбивать их, как обычные гвозди в деревянную доску: медленно-медленно, с ужасной улыбкой на лице!

Вся эта тирада перемежалась таким количеством отборного русского, английского и испанского мата, что через минуту Марина Кочетова попыталась закрыть уши ладонями, однако, децибелы звука, льющиеся рекой из мощной глотки начальника, преодолевали все барьеры и вклинивались прямо в мозг слушателей, как сотни стрел, пущенных кочевниками во врага. Тирада продолжалась минуты три, после чего Куравлев загремел еще громче:

– Так кто будет первым?! Кому первому вбить нунчаки в пятую точку?! – он сделал короткий шаг в сторону кресел, где вжались от страха в обивку молодые ребята и девчонки. Следом сделали шаг и мускулистые телохранители с бейсбольной битой и палкой для штор. Началось сближение двух фронтов, и один из них сразу же зашатался, а через десяток секунд напрочь развалился: пятеро молодых людей ломанулись к выходу из приемной, причем галантные джентльмены локтями отталкивали дам, чтобы первыми смотаться с поля неначавшегося боя. Девушки пытались отпихнуть молодых джентльменов, но силы были неравные, и поэтому последней покинула приемную Елена Малиновская.

Марина Кочетова так и осталась сидеть с расширенными от изумления глазами и заткнув ушные раковины руками. Когда спина последнего бойца из бежавшего ополчения – спина Малиновской, исчезла за дверью, трое воинов-победителей из лагеря администрации фирмы разом вперились в лицо молоденькой секретарши, и все трое одновременно загромыхали шумным смехом, складываясь пополам и держась за животы. Громогласный хохот трех мужских, луженых глоток сотрясал офис туристической компании. Несколько клиентов, что пришли оформлять туристические туры в экзотические страны, с удивлением стали озираться по сторонам. Сотрудники забыли напрочь о своих обязанностях и тоже обратились в слух. А вскоре к трем гогочущим мужским голосам присоединился тоненький и звонкий женский. Это Марина Кочетова вышла из оцепенения и, будучи непосредственной свидетельницей несостоявшейся баталии, так же залилась шумливым хохотом. Стены офиса туристической компании еще не слышали подобного концерта. Отсмеявшись до колик, до слез, боевая тройка в лице начальника и двух его телохранителей удалилась обратно в кабинет Куравлева. Там шеф достал из бара бутылку дорогого коньяка и разлил по маленькой порции себе и Сергею. Алексей сегодня был за рулем, так что ему хозяин кабинета открыл баночку прохладной «Фанты». «Полководец» поднял бокал и произнес короткий тост:

– Ну, за нашу боевую мини-команду, которая блестяще вышла победителем в схватке с превосходящими силами противника по численности, но не по качеству!

Мужчины выпили, двое из них закусили ломтиком лимона обжигающий горло коньяк.

– А как мы сыграли свои роли, Федор Петрович? – весело спросил Сергей.

– Отлично, ребята, просто отлично! Вы видели лица этих ребят, когда мы выскочили в таком виде из-за двери? Эти круглые от ужаса глаза и есть лучшая характеристика вас, как актеров! – искренне оценил таланты двух своих помощников бизнесмен.

Присутствующие вновь вспомнили эти молодые перепуганные личики и опять посмеялись, только гораздо более сдержанно и недолго.

– А скажите, Федор Петрович, будете ли вы как-то наказывать этих ребят за эту попытку вторжения? Это вопрос чисто из любопытства! – Алексей сделал небольшой глоток прохладного апельсинового напитка.

– Нет, конечно, что вы, мужики! Они же мне столько положительных эмоций принесли. Да и вам, я думаю!

Алексей и Сергей согласно покачали головами.

– Мне понравился их демарш именно своей смелостью и безрассудностью. Что здесь скажешь – молодые горячие головы. Я и сам был таким. Так что, никаких репрессий не будет.

«Умный все-таки мужик у нас шеф, хоть и клептоман!»– подумал Сергей. «Это же глупо – воровать шоколадки в магазине, когда может себе позволить этого шоколада купить целый грузовик!».

– Сергей, будешь еще коньяк? – обратился к нему работодатель, взяв в руки бутылку коньяка.

Сергей отрицательно покачал головой.

– Ну, ладно, и я не буду. Посмеялись, повоевали и хватит! Вернемся к работе!

Куравлев стал застегивать расстегнутую рубашку и после вернулся к изучению документов у себя на столе. Телохранители тоже привели себя в порядок и вновь приступили к своим обычным делам во время ожидания – к чтению. В кабинете снова воцарилась рабочая тишина.

Через три дня после бегства делегации сотрудников с поля боя с начальством, Федор Куравлев проводил общее собрание всех отделов с целью распределения новых стратегических заданий и обсуждения проблемы задолженности некоторых корпоративных клиентов за предоставленные компанией туристические и консультационные услуги. Все уже знали на фирме о попытке надавить на руководство со стороны пятерых молодых сотрудников. Многие ждали применения репрессивных мер к «бунтовщикам», однако, их не последовало. Все пятеро мятежников присутствовали на этом собрании и все пятеро ждали чего-то нехорошего. Они сидели тише воды, ниже травы, и лишь очень горячий парень – Тимофей Феклистов напыжился и то надувался от злобы, то недобро поглядывал на начальство и на своих коллег. Было видно, что он едва ли вполуха слушал, как Куравлев и руководство планирует ужесточить политику по отношению к клиентам-должникам компании.

– Я прошу еще раз всех менеджеров созвониться с клиентами-должниками, а еще лучше, съездить и встретиться непосредственно с руководителями этих фирм. Необходимо донести до этих людей, что нам тоже нужно платить по договорам с отелями. Напомните им, что сотрудники их организаций в большинстве своем остались довольны предоставленными услугами и турами, условиями проживания и питанием. А это все наша работа, мы ее сделали. Так почему они, наши партнеры, находят возможным задерживать оплату нашей компании, согласно договорам? – вещал Федор Петрович, а менеджеры заносили в свои ежедневники его указания.

Феклистов же сидел «на взводе»: он почти не спал эти три дня и все прокручивал в голове назад, как кадры кинопленки, события трехдневной давности. Вот и сейчас, он не смог отвлечься от этой сцены в приемной и вновь вспомнил, как генеральный директор фирмы, что сейчас давал четкие указания и инструкции своим подчиненным, кричал на них три дня назад: «Ну, что хотим?! Что хотим?!»

– Итак, что же нам делать, если перед нами сидит наш должник и нам необходимо убедить его заплатить по нашим счетам? – Спросил Куравлев аудиторию. И тут Тимофей Феклистов выпалил свою странную реплику. Переполнило чашу терпения юноши то, что, как ему показалось, шеф ехидно ухмыляется, глядя на него, Тимофея Феклистова. Еще Тимофей вспомнил, как перепугался три дня назад, как смалодушничал, и в присутствии девушек, одна из которых ему очень нравилась, первым ломанулся из приемной, подальше от страшно кричащего, волосатого начальника с нунчаками и двух его верзил, вооруженных бейсбольной битой, огнестрельным оружием, и палкой для отодвигания штор, которая в умелых руках может моментально превратиться в грозное оружие. Он бежал первым и это был факт. "Издевается еще!"– пулей пронеслась эта обидная мысль в голове менеджера, и он выпалил не в тему:

– Что хотим, что хотим?! Морду тебе хотим набить, вот что хотим, засранец! – и стукнул кулаком по длинному столу.

Все опешили от такой наглости и беспардонности. Куравлев даже побелел от гнева, зрачки его глаз увеличились, и он голодным разъяренным хищником смотрел на Феклистова. Тимофей понял, что попал впросак. Теперь его просто сожрут. Он как-то весь съежился, голову втянул в плечи, внутри пробежала волна холода. Но на то он и был молод и горяч, неглуп, и скор на разные придумки. Чуть позже наглец нарушил тягостную тишину в аудитории и добавил к первой своей «убойной» реплике:

– Ой! Думаю, вы не правильно меня все поняли! Я имел в виду, что если перед нами сидит должник, как говорил Федор Петрович, и он нам не платит, то тем самым этот должник ломает нам бюджетную политику, выставляет нашу компанию в дурном свете перед зарубежными партнерами! Вот такому должнику хочется дать в морду! Конечно, я слишком эмоционально ответил, но уж очень я не люблю этих неплательщиков! А в итоге у нашей респектабельной компании с положительным имиджем, которого, благодаря чуткому руководству фирмы мы с таким трудом достигли, растут проблемы! Страдает имидж, который так легко потерять из-за возможного кризиса неплатежей!

При этом фразу о «чутком руководстве» молодой человек усилил, выделил ее на общем фоне уверенной интонацией. Следует сказать, что подчеркивание роли руководства в формировании имиджа надежной компании не осталось незамеченным ее основателем. Лицо Куравлева смягчилось, сдвинутые брови, как признак нарастающего гнева, вернулись на свое исходное положение, уголки рта растянулись в малозаметной улыбке. Окружающие, буквально кожей почувствовали, как разрядилась накаленная атмосфера в помещении после пояснений Тимофея, и также вздохнули с облегчением.

– Что ж! Менеджер по работе с отелями Тимофей Феклистов, с присущей его возрасту горячностью, в общем-то, правильно охарактеризовал то, какое отношение должно быть у сотрудников нашей фирмы к злостным должникам. Мы не можем и не должны с ними «сюсюкаться» и просить заплатить нам наши же деньги. Они должны нам, а не мы им, поэтому мы имеем полное право требовать соблюдения графика оплат. Конечно, Тимофей немного грубо утрировал, когда заявил, что мы должны «бить морду» нашим неплательщикам. Это – не цивилизованный метод, правда, иногда неплохо срабатывающий. Эмоционально – да, можно поддержать и такой грубый подход, но так дела в бизнесе не делаются, если мы позиционируем себя как респектабельная компания. Поэтому, наш путь – переговоры, убеждение, убеждение и еще раз убеждение! Прошу вас использовать правила преодоления возражений, которым я когда-то вас обучал, а потом уже преподавали вам тренеры из кадрового центра.

Федор Петрович подошел к столу, просмотрел некоторые свои записи и вдруг спросил Феклистова:

– Тимофей, вы помните эти правила? Вы же были на тех уже таких давнишних семинарах, когда еще я сам учил сотрудников этим методикам?

– Я помню те семинары, Федор Петрович! Хотя меня, как сотрудника отдела по работе непосредственно с отелями, проблемы неплатежей касаются меньше, чем сотрудников отдела продаж. Тем не менее, я помню, что очень важно сначала выяснить насколько отказ клиента платить является истинным, а насколько ложным.

– Правильно! А как это лучше всего сделать?

– Лучше всего перефразировать возражение клиента в вопрос и, причем, в вопрос положительного свойства. Например, если клиент говорит «Хрен мы тебе заплатим…». Простите, если клиент говорит вам, что он не может сейчас вам заплатить по договору, так как, например, нет свободных денег на счету, все ушло на закупки, или на взятки, или еще куда, важно задать ему следующий вопрос: «А если бы деньги были на вашем расчетном счету, вы бы заплатили нашей компании за предоставленные услуги?». Потом хорошо бы ненавязчиво выяснить, когда клиент ожидает поступление денег…

– Достаточно! – перебил его патрон. – Я рад, что вы так быстро выудили из памяти материалы далекого уже по времени тренинга, Тимофей!

Феклистов на секунду задумался, потом вновь взглянул прямо в глаза шефу, и сказал:

– А я бы все равно по физиономии с удовольствием бы настучал!

Куравлев вновь сдвинул брови, а Феклистов, опомнившись, сжал при всех кулаки и добавил:

– Просто руки так и чешутся при виде этих самых должников! Но я тоже понимаю, что это не путь, это просто эмоции. А в бизнесе эмоции часто бывают вредны.

Парень замолчал и уткнулся взглядом в лежащий перед ним ежедневник с пометками. Федор Петрович объявил:

– Итак! Сотрудники отдела продаж через полчаса собираются здесь же, в этом помещении, где пройдет тренинг «Преодоление кризиса неплатежей с отдельными клиентами». Его проведет специально приглашенный специалист из кадрового агентства. Соответственно, всем сотрудникам, которые пройдут этот тренинг, советую запоминать и записывать все его материалы. Потом повторять и учить, и еще раз повторять и учить, практиковать предложенные методики. Потому как в конце недели, будет проведен мини-экзамен для тех, кто изучит этот курс. Явка на все занятия обязательна для каждого сотрудника. Я не хочу вас пугать, но предупредить обязан: получение «незачета» по экзамену будет чревато весьма серьезными неприятностями. Какими? Вы, я полагаю, догадываетесь. Если сотрудник не способен даже усвоить материал небольшого тренинга, или не хочет этого делать по любым причинам, то такой человек не вписывается в нашу корпоративную политику. Это что касается экзамена. Далее: к следующей среде каждый менеджер должен составить список своих должников, с подробной карточкой клиента, с цифрами, именами и координатами руководителей, бухгалтеров, менеджеров и прочих контактных лиц. Потом менеджеры встретятся с руководством наиболее крупных неплательщиков. После встреч, график которых будет согласован со мной через начальника отдела продаж Чувилина Алексея Семеновича, сам Алексей Семенович доложит мне о результатах с показом цифр и соответствующими примечаниями. Задача ясна, Алексей Семенович?

Присутствующий на собрании начальник отдела продаж турпродуктов сделал пару пометок в блокноте и коротко ответил:

– Абсолютно.

«Опять репрессивные методы внедряет»! – с недовольством подумала Елена Малиновская. В принципе, сообщение о том, что «незачет» по экзамену чреват последствиями, не касалось напрямую ее рекламного направления. Тем не менее, все понимали, что никто не застрахован оттого, что завтра, например, шеф не соберет подобное собрание того же рекламного отдела, и не загрузит работой и без того загруженных сотрудников. А их уже и так не хватает в связи с возросшим объемом работ. Или вдруг завалит дополнительными заданиями и потребует их выполнять в авральном режиме. Или придумает еще какую-нибудь систему типа «зачет – незачет».

«Что-то странное происходит, все же, с нашим руководителем. Раньше он таким не был. Да, был строг и достаточно требователен, но не так репрессивен, как сейчас. Закручивает гайки все сильнее и сильнее. Может, в семье непорядок, хотя по их отношениям с Алевтиной, на людях, во всяком случае, ничего подобного не скажешь. Может, болеет чем. Или с кем-нибудь из родственников беда. Бизнес-то вроде, несмотря на трудности, растет, развивается, клиенты толпой прут. Что-то с ним не так, это очевидно» – здраво рассуждала про себя девушка. И она была права: это «что-то не так» заключалось в том, что Федор Петрович Куравлев все с большим вожделением начинал смотреть на шоколадки в ярком оформлении, открытки, мыльные пузыри и прочие безделушки в магазинах. Но пока он «держался», боролся со своей клептоманией. Однако, странное «лечебное» воздействие кулаков охранников супермаркета «Радость покупки» в Костроме на недуг бизнесмена слабело и улетучивалось с каждым днем. Эти маленькие вещички в броских упаковках, пустячные, вновь манили к себе взрослого и состоявшегося мужчину, как магнит.

ГЛАВА 21. Мужской способ ознакомления с оперой

Куравлев-старший и Алевтина потягивали неспешно чай на веранде и оба смотрели, как Светлана Стриж, по прозвищу Лиса, удивительно ловко управлялась с ракеткой и мячом на теннисном корте. Бывают такие люди, которые на велосипеде, например, никогда в жизни не катались, а вот оседлают его и начинают кататься, как ни в чем не бывало. У них от природы чувство равновесия и координации развито особенно хорошо. Пока другие, обучаясь управлению, отбивают себе колени, кожа их рук стирается, как о наждачную бумагу, от нырков на асфальт и падений на бок, пока они врезаются в припаркованные автомобили и десантируются в канаву вместе с двухколесным другом, который имеет особенность еще и пристукнуть сверху, другие садятся в седло и, на зависть первым, начинают просто рулить так, как будто этим они занимаются давно. Аналогичная ситуация складывалась и тут: девчонка легко отбивала подачи Федора Куравлева, причем попадала точно в контур площадки, странным способом угадывала в какую часть ее стороны корта пошлет мяч соперник. Да еще осмелела до того, что стала гонять хозяина этого гостеприимного дома из угла в угол теннисного покрытия. В конце концов, молодость стала брать верх, и Куравлев-младший все больше проигрывал мячей. Однако, чуть позже мужчина воспользовался другим своим оружием – опытом, и так же стал многократно заставлять бегать молодую соперницу в разных направлениях, потом подсекать мяч прямо под сетку, а когда юная спортсменка успевала настичь и отбить мячик, Федор резко посылал его в дальний угол. Вот тут-то молодость и не успевала. Федор же довольно улыбался: Лиса стала часто «мазать», потом злиться. Наконец, Куравлев мощным «гасом» завершил розыгрыш, и начинающая теннисистка в запале выругалась матом.

– Нет, это не то слово, которое ты крикнула! Это называется "продуть"! – радостно констатировал победитель, – А то слово, что ты сейчас упомянула, означает конец всему! Но это не так! При таких успехах ты скоро меня за пояс заткнешь!

– А что! Может и заткну! – Лиса гордо вздернула свой миниатюрный носик.

– Ну, что? Пойдем к Алевтине и отцу, чайку попьем? – просто, как ровеснице предложил Федор Петрович.

– Пойдемте! – согласилась девушка. – Загоняли вы меня!

– А то! – самодовольно ответил Куравлев, и они, побросав ракетки, двинулись в сторону беседки, где о чем-то беседовали Петр Степанович и супруга его сына.

—Так что, пока он не делает этих глупостей, то есть не крадет из магазинов безделушки. Но на работе он стал невыносимым начальником для подчиненных. Я вижу, что его многое раздражает, что он впадает то в гнев, то в уныние. Дома-то он старается не показывать вида, что с ним что-то не так. Но я-то это чувствую, – Алевтина закончила говорить и смотрела на черную поверхность кофе в ее чашке. Молчал и Петр Степанович.

– Но сейчас, когда он играл, я видел радостного человека, – заметил пенсионер.

– Это потому, что вы приехали, Петр Степанович. Он вас любит. Вы его отец. К тому же вы приехали не один, а со Светой. Раз вы сказали, что она хороший человек, то он этому безоговорочно верит, так как вы для него первейший авторитет.

– Авторитет авторитетом, но я ему запрещал воровать все эти безделушки с детства, порол иногда ремнем. По-мужски. Он терпел мужественно, никогда на меня не обижался, но потом все равно крал эту мелочевку! – с горькой усмешкой заметил Куравлев.

– Это не дурь, к сожалению! Клептоманию ремнем не вышибешь! – вздохнула женщина.

– Знаю! Я тоже многое пробовал, как и ты сейчас пытаешься пробовать, дочка. Тогда только психотерапевтов не было, были психиатры, невропатологи. Не помогло! Так что потом я и пороть-то его перестал за это. Ведь именно за воровство он только и получал у меня ремня! Больше ни за что! Он же хороший парень – Федька! Настоящий мужик, работящий, неглупый, строгий, но справедливый. Дружить умеет. И такой вот изъян! Клептомания, мать ее!

– Да, он достойный отец для Артема, а мне – муж! – согласилась Куравлева.

Они оба теперь смотрели на дорожку от корта, где стояли Федор и Лиса. Мужчина что-то рассказывал девушке, показывая рукой на клумбу с декоративными цветами. Девушка же присела на корточки и с удовольствием водила ладошкой по крупным пушистым бутонам сиреневых цветов.

– Да! Цветы он, хоть и мальчишка, всегда любил! – заметил отец бизнесмена. – Ладно, есть у меня еще одна идея, как попробовать Федьку от его болезни избавить! Может, сработает!

Клептоман и девушка закончили, видимо, обсуждение красоты и условий выращивания цветов, и шли к беседке.

– Какая идея, Петр Степанович? – живо поинтересовалась Алевтина.

– Пока не скажу, дочка! А то посмеешься над старым выдумщиком! Но скажу, что идея необычная. Нестандартная, как я говорю иногда.

– Да чего мне смеяться-то, Петр Степанович! Расскажите! Я обещаю, что не буду даже улыбаться! Мне очень хочется знать!

– Эх! Женское любопытство! Не обижайся, дочка, придет время, я тебе все расскажу. И, думаю, это будет скоро. А пока не пытай меня! Договорились?

– Договорились! – вяло и разочарованно произнесла женщина. – Какой же вы скрытный! – добавила уже бодрее и с легким неудовольствием.

Жизнь шла свои чередом. Пельмешка лежала в московской больнице в ожидании операции, а Лиса с дедом проводили время в коттедже Федора и Алевтины. Хозяева почти все время проводили на работе. Дед общался с внуком, вскоре приехавшим с детских соревнований по плаванию с серебряной медалью. Вечерами Куравлев – старший частенько играли в шахматы с сыном. Несмотря на возраст, Петр Степанович больше выигрывал у отпрыска, чем проигрывал. Лиса днем ездила по Москве, бывала в музеях. Пару раз с женой Федора Алевтиной они сходили в театр, один раз в цирк. Доктор в Московской клинике сказал деду, что с пациенткой все стабильно, деньги за операцию клиника получила, уход за ней очень хороший. Так же он порекомендовал не беспокоить часто пациентку, так как Снежане нужен покой. Даже при визитах к ней желательно было как можно меньше разговаривать с больной. Удивительно, но Алевтина Куравлева и Ксения Стриж, несмотря на весомую разницу в возрасте, сдружились. Помимо цирка и театров, они четыре раза посетили оперные спектакли. Как ни странно, но именно опера полюбилась молоденькой девчонке. Алевтина иногда с удивлением косилась на лицо девушки во время прослушивания очередной партии оперного певца. Казалось, что она должна бы увлекаться современными слащавыми поп-исполнителями, но именно на опере Ксения Стриж, как бы забывала обо всем на свете, все тело ее обращалось вслух, а при сценах объяснения в любви на высоких нотах между оперными персонажами и вовсе глаза ее увлажнялись. Однажды женщина спросила девушку, нравится ли ей современная музыка. Та просто ответил, что да, нравиться, но далеко не все. А вот оперу она слышала и видела впервые в жизни именно в Москве.

Как-то Алевтина и Лиса решили, что хорошо бы вытащить и Федора на спектакль, взять с собой Артема и Петра Степановича. Сказано – сделано. Женщина заранее купила билеты и в день спектакля они вместе постучались в кабинет бизнесмена в их коттедже. Куравлев тогда сидел перед монитором компьютера в грустном расположении духа и в двадцатый раз пытался разложить сложный карточный пасьянс. Это ему не удавалось и он начинал понемногу злиться.

– Федор! Поехали с нами сегодня на оперу! Хватит тебе сидеть и хмуриться! Поехали к прекрасному приобщаться!

– Аля! Ты же знаешь, что я небольшой любитель оперы! Мне бы лучше на футбол.

– Ага! Как и Мишке Оптимистову! Оба, вроде, развитые, культурные люди, с университетским образованием, а к такому великому искусству, как опера, равнодушны!

– Аль! Ну, ты же помнишь, как мы, кстати, с Мишкой, все вместе в оперу ходили, когда он приезжал. Не очень все хорошо получилось-то!

– Миша Оптимистов – его армейский друг, – повернулась к Лисе Алевтина, – Мы тогда также, все вместе, в оперу пошли. Мишка приезжал с женой. Так вот, первый акт наши мужики еще как-то отсидели, а потом гляжу: один в туалет выходит, а другой за ним следом. Причем, заметь, приспичивает им почти одновременно. Ну, раз сходили, ну два, но на третий мы с Евгенией – женой Оптимистова, насторожились. Женька тогда пошла через пару минут, как они опять нас покинули, проследить за странно исчезающими мужьями. И что же ты думаешь, где они все это время околачивались? В буфете!

Лиса прыснула от смеха, а Федор сделал невинное лицо.

– Но сейчас, Федя, Мишки здесь нет, и с нами поедет твой папа. Так что, уважь свою семью, отойди на вечер от дел и этого компьютера!

Мужик согласно кивнул.

– Который раз уже пасьянс складываешь? – уходя поинтересовалась супруга.

– Уже тринадцать раз эта сволочь... Прости, эта бездушная машина издевается надо мной! Ни разу не дала выиграть!

– Вот-вот! Так что отвлечься тебе будет полезно. Билеты у нас на руках. Так что подготовь свой классический смокинг и вперед, к вершинам оперного искусства!

Любитель пасьянса понимающе кивнул: в вопросах искусства муж отдавал первенство супруге. Когда Лиса и Куравлева шли по коридору от кабинета Федора, девушка спросила:

– А что там в буфете-то получилось, раз даже сам Федор Петрович сказал, что неприятная ситуация была?

– Да уж! Набрались они с Мишкой в этом буфете спиртного. Типа, давно не виделись. Заспорили между собой, кто будет чемпионом по футболу в кубке УЕФА. Федька тогда презрительно отозвался об игре итальянцев, назвал их «тягучими», как вареные спагетти. А в буфете в это время трое итальянцев сидели, сотрудники посольства. Все они, как ты понимаешь, отлично понимали и говорили по-русски. Слово за слово – сцепились. Хорошо без мордобоя, охрана вмешалась. Потом милиция приехала, наших забрала. В общем, неприятно все это было.

– А итальянцы чего? Их в милицию тоже забрали?

– Да нет! У них же неприкосновенность дипломатическая. Что хорошо – обошлось все. У нас же есть партнерские отношения с отелями в Италии. Сообщили этим дипломатам названия отелей, имена их управляющих. Итальянцы в отделение сами поехали, написали, что по их вине крик в опере подняли. Наших выпустили и потом они все вместе, русские мужики и эти итальянские дипломаты, всю ночь в ресторане итальянском куролесили. А потом, один черт, все общение у них скатилось к спорам и крикам, чья сборная сильнее. Причем, Мишка – то с моим сборную Бразилии защищали. Типа, они разнесут итальянцев. А те, естественно не соглашались, кричали, что вы тут понимаете, в Москве, в мировом футболе. Правда, потом опять помирились. И так несколько раз было. Но, в конце концов, они остались друзьями. Видимся с ними иногда.

– А я, кстати, тоже к футболу неравнодушна! Стараюсь все матчи смотреть в нашем чемпионате с участием моей любимой команды, а уж за нашу сборную болею постоянно! – улыбнулась Светлана Стриж.

– Чудно! – искренне удивилась Алевтина. – Впрочем, другое поколение, другие люди.

Вечером все семейство Куравлевых и Лиса смотрели оперу. Алевтина была одета в элегантное черное обтягивающее платье, Федор был в дорогом и строгом костюме из чистой, легкой шерсти. Его отец надел классическую тройку. Артемка, сын Федора и Алевтины, также красовался в строгом костюме для мальчиков. Однако, наибольшее внимание окружающих мужчин привлекла именно Лиса: как она не сопротивлялась, ей было куплено элегантное вечернее платье, а в салоне красоты ей сделали модную прическу. Волосы поднимаются наверх по всей окружности головы, и фиксируются на затылке заколкой. Эту заколку с удовольствием дала поносить молодой девушке жена Федора. Фиксатор для волос представлял собой золотое, миниатюрное изделие в форме диадемы, но, несмотря на размер, сразу бросающиеся в глаза. Когда Светлана Стриж вышла из салона красоты в новом платье, с новой прической, с этой привлекающее внимание заколкой, что блестела в лучиках солнца, все мужчины искренне восхитились. Федор, Петр Степанович, телохранители Алексей и Сергей, даже школяр Артемка заворожено смотрели на неспешно идущую, на высоких каблуках, красавицу девчонку. Светлана буквально продефилировала к машине, и, как истинная леди, стала ждать, когда же телохранитель семьи Сергей откроет ей заднюю дверь. Однако, крепкий парень продолжал пристально глядеть на молодую красавицу, причем открывать дверь, похоже он не собирался, а просто смотрел на это изящество с слегка приоткрытым ртом. Возникла немая сцена: девушка ждала, когда же, наконец, джентльмен вспомнит о мужской галантности, а сам джентльмен, похоже, забыл, что надо бы открыть дверцу и подать руку садящейся в авто даме. Куравлев отвел взгляд от молодой красотки и взглянул на Сергея. После чего чуть не рассмеялся. Он повернулся к Алевтине: та уже хихикала в кулачок. Артемка же решил привлечь внимание застывшего как изваяние молодого человека легким свистом. Именно на этот свист молодой человек оглянулся.

– Сергей! Ау! Рот закрой, а то ворона залетит или муха! Открой, наконец, даме дверь ! – вернул к жизни ошалевшего напарника Алексей, перегнувшись с водительского сидения и открыв переднее окно авто. – А потом, следом езжай. Петр Степанович и Артемка с тобой в машине поедут.

Сергей ойкнул и поспешно кинулся открывать заднюю дверцу «Лексуса», а Светлана грациозно исчезла в чреве дорогого авто.