Текст книги "Тени над Заполярьем: Действия Люфтваффе против советского Северного флота и союзных конвоев"

Автор книги: Михаил Зефиров

Соавторы: Дмитрий Дегтев,Николай Баженов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

7 октября над городом появились девять Ju-88, которые с пикирования сбросили бомбы на судоремонтный завод. Предприятие получило сильные повреждения. Кроме того, досталось и жилым кварталам, так, на улице Ленинградской было разрушено здание райисполкома Кировского района. Еще три бомбы взорвались во дворе Главпочтамта.

23 ноября немецкие самолеты сбросили на Мурманск бомбы, оснащенные взрывателями замедленного действия. Одна из них упала возле трансформаторной будки во дворе дома № 5 на улице Пушкина, в центре города. Прибывшие бойцы МПВО едва успели эвакуировать жильцов и выставить оцепление, как через 35 минут после падения «адская машина» взорвалась. Одновременно в других частях города произошло еще несколько взрывов.

Всего же в июне – декабре 1941 г. Люфтваффе, согласно советским данным, совершило 62 налета на Мурманск, одиннадцать – на Полярный, восемнадцать – на аэродромы ВВС Северного флота и восемь – на корабли в Кольском заливе.

За это же время число жителей Мурманска резко сократилось. Если до начала войны в городе насчитывались 130 тысяч человек, то к концу 41-го года – всего 18 тысяч. Это стало прямым следствием мобилизации мужчин призывных возрастов, эвакуации женщин, детей и стариков, а также ухода большого числа судов в Архангельск.

Глава 3
Ворота ленд-лиза

Город на Беломорье

В середине XVI века на Белом море, в 50 км от устья Северной Двины, возник первый русский морской порт. В 1553 г. в него прибыл первый английский корабль, а затем через тридцать лет – в 1584 г. – на этом месте по указу царя Ивана Грозного был основан город Новохолмогоры. Затем в 1613 г. он получил свое нынешнее название – Архангельск – и в дальнейшем распростерся на обоих берегах реки и островах дельты.

Позднее царь Петр I построил здесь первые судостроительные верфи, с которых в 1694 г. сошел на воду первый русский морской корабль. В конце XIX века Архангельск и Центральную Россию соединила железная дорога, после чего грузооборот порта значительно вырос. Тогда же по решению императора Александра II в порту начались масштабные дноуглубительные работы.

В середине ХХ века порт Архангельска, через который главным образом велась торговля лесом на экспорт, занимал одно из первых мест в мире по протяженности причалов. Правда, и по своей ветхости он находился примерно на том же месте. Фактически порт делился на три основных района. Основная часть, называвшаяся Бакарицей, была расположена на левом берегу Северной Двины выше Архангельска по течению. Второй район находился ближе к устью реки и назывался Экономия. Остальная часть причалов располагалась уже прямо на берегу залива. Железнодорожных мостов через реку в городе не было, и связь осуществлялась только паромами. В 1939 г. в Архангельске проживали 251 тысяча человек, город делился на четыре района, застроенных на 80 % деревянными домами.

Учитывая важное стратегическое значение беломорских портов, еще 8 мая 1940 г. Военный совет Архангельского военного округа принял постановление «Об организации ПВО пункта Архангельск». Оно предусматривало охрану от воздушного противника наиболее важных объектов: аэродрома, железнодорожных станций «Бакарица» и «Архангельск», порта, электростанции, штаба округа и других. В это время непосредственно в самом Архангельске дислоцировался 213‑й ОЗАД, в состав которого входили три батареи 76-мм зениток.

Молотовск защищал 81-й ОЗАД береговой обороны Северного флота. В этом дивизионе имелись одна батарея 76-мм орудий и две батареи МЗА, а также пулеметная рота с двенадцатью пулеметами «Максим». Кроме того, на территории Архангельского военного округа базировался 152-й ИАП.

С 20 ноября 1940 г. прежние территориальные границы ПВО расширились, и уже имеющимися силами предусматривалось обеспечить противовоздушную оборону Архангельска, Мезени, Онеги и других городов. В феврале 1941 г. был сформирован Архангельский бригадный район ПВО, вошедший в состав Северной зоны ПВО. Но все эти реорганизации не изменили главного – дислокации и боевого состава самих частей.

22 июня 1941 г. Архангельская область в числе других была объявлена на военном положении со всеми вытекающими последствиями. В этот же день все скромные средства противовоздушной обороны были приведены в боевую готовность. Тысячи архангелогородцев, получив повестки, толпились в очередях у военкоматов, скупали продукты, рыли траншеи и укрытия. Штабы МПВО пугали возможными бомбежками. Однако поначалу все было мирно, и в небе над Белым морем плыли только редкие облачка. Грань между миром и войной была очень тонкой и незримой, никому не верилось, что война может прийти на эти просторы русского Севера. Но продолжалось это недолго…

30 июня, на восьмой день войны, внимание жителей города привлек необычный гул, доносящийся с неба. Ранее им приходилось слышать шум авиационных моторов, но те звучали по-другому. Подняв головы, архангелогородцы увидели двухмоторный самолет, на крыльях которого отчетливо виднелись кресты. Он шел над древним городом на небольшой высоте. Люди продолжали следить за полетом незваного гостя и вскоре увидели, как от него отделились и устремились к земле несколько черных точек. Вскоре где-то на окраине раздались взрывы и в небо взметнулись столбы дыма и пыли. После этого город превратился в разворошенный муравейник. Люди бросали работу, одни бежали к укрытиям, другие – домой, где оставались родственники, а третьи – к месту, где падали фугаски.

Как потом оказалось, четыре бомбы разорвались на позициях зенитных батарей 213-го артдивизиона. Самолет на подлете не был обнаружен постами ВНОС, и потому в Архангельске даже не дали сигнала «Воздушная тревога». Из опроса свидетелей выяснилось, что немец прилетел со стороны Белого моря и что первыми его увидели рыбаки в устье Северной Двины. После этого в городе была срочно введена полная светомаскировка, а строительство щелей пошло стахановскими темпами.

6 июля командующий Архангельским военным округом генерал В. В. Романовский подписал приказ «Об организации постов воздушного наблюдения и оповещения». В нем командиру Беломорской военно-морской базы предлагалось разместить посты ВНОС на плавсредствах, кои выставить в Белом море на якорях. Одновременно с этим посты наблюдения создавались во всех немногочисленных населенных пунктах, причем формировались из местных жителей, получавших вместо квалифицированной подготовки лишь общие словесные инструкции.

С целью проверки готовности зенитных батарей и авиаэскадрилий к отражению новых воздушных налетов командование округа в ночь на 18 июля провело учебную тревогу, которая, как и ожидалось, выявила массу недостатков во всех подразделениях. Так, в 152‑м ИАП боекомплекта набралось только на пять боевых вылетов, а десять истребителей И-15 оказались в неисправном состоянии. Сбор по тревоге в зенитных батареях происходил крайне медленно. Сведения от постов ВНОС поступали с большим опозданием, а наблюдатели не смогли распознать типов самолетов. Взаимодействие между зенитками и истребителями вообще отсутствовало.

Тем временем немецкие самолеты-разведчики продолжали время от времени появляться в небе Архангельской области, производя аэрофотосъемку железнодорожных линий, городов и портов. «Юнкерсы» неоднократно замечались над устьем Северной Двины, городом Онега и железнодорожной станцией Обозёрская. А в августе произошло и вовсе неожиданное событие. Немецкие диверсанты подожгли лесобиржу на Маймаксе. [39]39
  Общее название трех поселков в северной части Архангельска.


[Закрыть]Огромный столб дыма был хорошо виден из всех концов города.

13 июля 1941 г. по советскому радио было передано официальное сообщение о подписанном накануне соглашении между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии. В тот же день в вечерней сводке Совинформбюро говорилось, что «великие народы Советского Союза и Англии объединились для совместной борьбы с гитлеровской Германией».

29 августа в Двинскую губу вошел британский лайнер «Импресс оф Канада», который сопровождали корабли Королевского военно-морского флота: легкий крейсер «Ниджер» и три эсминца. На его борту находились две тысячи человек из персонала советских шахт на острове Шпицберген, которые были эвакуированы англичанами по просьбе правительства СССР.

31 августа в Архангельск прибыл первый союзный конвой PQ‑0 [40]40
  Конвои из Исландии в Архангельск и Мурманск получили обозначение PQ, а шедшие обратно – QP.


[Закрыть]под наименованием «Дервиш» в составе шести транспортов. Они доставили 10 тысяч тонн каучука, 64 истребителя «Харрикейн», а также 534 британских военнослужащих (летчиков и наземный персонал). Это событие стало полной неожиданностью для города, и поначалу портовики даже не смогли организовать разгрузку судов.

Рабочих явно не хватало, поскольку многие из них уже были призваны в армию. Поэтому в сентябре Наркомат обороны обязал командующего Архангельским военным округом до 15 октября сформировать из военнослужащих две рабочие колонны и подчинить их начальнику архангельского порта. Непонятным было также, кто несет ответственность за разгрузку. После препирательств различных ведомств Военный совет Архангельского военного округа и обком ВКП(б) возложили эту самую ответственность на начальника Архангельского порта.

29 сентября – 1 октября 1941 г. в Москве прошла трехсторонняя советско-англо-американская конференция, по результатам работы которой был подписан протокол о предоставлении СССР в рамках ленд-лиза помощи на общую сумму в один миллиард долларов. Термин «ленд-лиз» (Lend-Lease) появился после того, как президент США Франклин Рузвельт еще 11 марта 1941 г. подписал соответствующий закон. Он обозначал передачу взаймы или в аренду иностранным государствам, чья оборона признавалась жизненно важной для национальной безопасности самих США, вооружения, боеприпасов, продовольствия и других материалов и услуг. За все, что после окончания войны нельзя было вернуть, например, за продовольствие и материалы, Советскому Союзу предстояло расплачиваться стратегическим сырьем, золотом и валютой. [41]41
  Кстати, Россия, как правопреемница СССР, до сих пор в полном объеме не расплатилась за эти поставки.


[Закрыть]

Схема основных районов Архангельска и устья Северной Двины

На первом этапе в качестве основного пути для поставок из США и Великобритании был выбран так называемый северный маршрут» через Северный Ледовитый океан с конечным пунктом в Архангельске. На берега Северной Двины был послан уполномоченный Государственного Комитета Обороны и одновременно начальник Главсевморпути И. Д. Папанин. Ему поручили организовать прием кораблей союзных конвоев, быструю их разгрузку и дальнейшую немедленную отправку грузов на фронт.

Прибыв на место, Папанин понял, что дело плохо. Никакого единого порта в Архангельске не было. Это были отдельные районы и участки, растянувшиеся на многие километры, каждый из которых имел своего хозяина. Технические возможности позволяли принимать одновременно не более пяти судов с осадкой до 5,5 метра, причем только в одной Бакарице, участке порта на левом берегу Северной Двины, в юго-западной части Архангельска. Там имелись двадцать причалов общей длиной около двух километров. Однако они, как и железнодорожные пути и краны, находились в плачевном состоянии. Портовый район Экономия вообще не мог принимать суда с военными грузами, а в Двинской губе и вовсе имелся только один временный причал строившегося судоремонтного завода.

Папанин доложил в ГКО об этих неутешительных новостях, и уже 9 ноября вышло постановление «Об Архангельском порте». Согласно ему, в Архангельск были направлены буксиры, земснаряды, краны, ледоколы, буксиры, автотранспорт и многое другое. Благодаря этому работы по реконструкции Бакарицы пошли быстрыми темпами. После дноуглубительных работ и удлинения железнодорожных веток он получил возможность принимать и довольно быстро разгружать суда с осадкой до семи метров.

Также был модернизирован порт Экономия. В результате буквально из ничего, а из ничего русские строить умели, там появились шесть причалов для судов с осадкой до 7,3 метра.

Затем в марте 1942 г. юго-западнее Архангельска началось также строительство северодвинского порта. В течение нескольких месяцев там выросли шесть причалов, угольный пирс, подведены железнодорожные пути в две колеи. Были выстроены склады и складские площадки, служебные и производственные здания, проложен водопровод.

При этом германское командование, рассчитывавшее на скорое взятие Москвы и окончание войны, поначалу не обращало особого внимания на всю эту бурную деятельность. Самолеты-разведчики Люфтваффе время от времени фотографировали Архангельск и его окрестности, но этим все дело и заканчивалось.

Между тем советское командование решило на всякий случай усилить противовоздушную оборону этого района. В соответствии с упоминавшимся выше постановлением ГКО от 9 ноября вскоре был образован Архангельский дивизионный район ПВО. В него вошли дополнительные силы: 3-й дивизион из 317-го зенитно-артиллерийского полка (ЗенАП), позднее переименованный в 84-й ОЗАД, а также вновь сформированные 160-й, 171-й, 372-й и 480-й отдельные зенитные артдивизионы.

В конце ноября с Северо-Западного фронта прибыл 41-й отдельный батальон ВНОС. Сведения стали поступать и от постов 107-го отдельного батальона, размещавшихся в Вологодской области. Учитывая большие и в основном необитаемые пространства района вокруг Архангельска и низкую плотность постов, батальоны получили мощные радиостанции. Была налажена связь с частями ПВО Ленинграда, Мурманска, а также Череповецко-Вологодским дивизионным районом ПВО. Позднее в Архангельске была установлена РЛС «Пегматит», наблюдавшая за подходами со стороны моря.

Первые конвои

Ответственность за организацию конвоев и их непосредственное охранение на всем длинном и опасном переходе из Исландии в Советский Союз и обратно была возложена на британское Адмиралтейство. [42]42
  Оно является верховным органом управления и командования британским Королевским военно-морским флотом (Royal Navy). Его совет состоит из десяти членов, из них пять – военные моряки в звании адмиралов, которых называют лордами. Первый лорд Адмиралтейства является высшим руководителем и членом британского кабинета министров, 1-й морской лорд – начальник морского штаба, 2-й морской лорд – начальник департамента личного состава, 3-й морской лорд – начальник технического департамента, а 4-й морской лорд – начальник департамента снабжения и морских перевозок.


[Закрыть]Последнее уже имело опыт подобной работы в годы Первой мировой войны.

Конвои двигались по довольно узкой по морским меркам полосе шириной 180–200 миль, между кромкой арктических льдов и водами, омывающими оккупированную немцами Норвегию. Архипелаг Шпицберген приходилось огибать с юга из-за сплошных льдов, расположенных к северу от него, и большого количества дрейфующих айсбергов.

Наиболее опасным был период примерно с января по апрель, когда судам приходилось идти южнее островов Ян-Майен и Медвежий. Район последнего острова, получившего название благодаря большому числу живших на нем белых медведей, был самым гиблым местом. Здесь конвои от баз Кригсмарине и Люфтваффе в Северной Норвегии отделяло всего 150–200 миль.

При формировании конвоев учитывались два основных показателя: место назначения и скорость хода транспортов. Ни комплектность груза, ни вооружение или габариты судна в расчет не принимались. Правда, иногда высота мачт или труб, резко выделяющаяся на фоне остальных, могла послужить причиной отказа включения корабля в конвой. По скоростным характеристикам транспорты подбирались в конвой так, чтобы весь конвой в целом мог следовать со скоростью равной или на один узел меньше скорости самого плохого «ходока», имевшегося в его составе.

Незадолго до выхода конвоя в море в порту формирования для соответствующего инструктажа собирали капитанов и старших радистов всех транспортов. Как правило, это мероприятие проводилось в помещении офицера морской службы контроля и продолжалось 30–45 минут. Уточнялись основные элементы будущего перехода, и каждый мог задать интересующие вопросы. На инструктаже доводились общие указания по движению конвоя: место каждого транспорта в строю, дистанция между ними и колоннами, скорость на переходе, порядок выхода и построения, позывные и опознавательные сигналы, принимаемые меры в случае атаки и так далее. Обязательно напоминалось о важности и необходимости затемнения и поддержания бездымности на переходе. Перед выходом в море, обычно в конце инструктажа, каждый капитан получал пакет необходимых секретных документов и сигнальную книгу торговых судов. Кроме того, капитаны снабжались инструкциями и указаниями на случай специфических условий и чрезвычайных ситуаций.

После этого суда выходили в море, где формировали походный ордер. При строе в несколько кильватерных колонн головное судно каждой колонны являлось ведущим. Один из головных транспортов назначался ведущим всего строя. При выходе ведущего из строя выполнение его функций автоматически принимал на себя головной транспорт соседней колонны справа. Военные корабли занимали круговой ордер вокруг транспортов. Командиром всего конвоя являлся старший офицер эскорта, который находился на одном из кораблей охранения. Непосредственным руководством по вождению судов в конвое и их маневрированию занимался коммодор конвоя, подчинявшийся старшему офицеру эскорта.

Отставшие транспорты независимо от причины оставлялись на произвол судьбы. Все суда на переходе обязаны были сохранять полное радиомолчание и светомаскировку и даже избегать выброса мусора за борт. Считалось, что плавающие в воде помои и отбросы могут навести на конвой немецкие самолеты!

Рядовые моряки, служившие на транспортных судах, особенно орудийные и пулеметные расчеты, проходили обучение на береговых стационарных учебных пунктах, которые имелись во всех крупных английских портах. Обучение проводилось наглядными методами: фильмы и демонстрация разных образцов вооружения и их возможностей. Основное внимание уделялось ведению зенитного огня, для чего использовалась особая киноустановка. Затем уже во время плавания время от времени проводились тренировки.

Что касается советских судов, то поначалу их команды составлялись из пограничников, как наиболее надежных в политическом отношении, поскольку советские власти опасались бегства моряков за границу. Однако их неподготовленность к морской службе очень быстро выявилась, и пришлось их заменить обычными моряками. На все выходящие в плавание суда назначались военные команды из 8–12 человек, преимущественно артиллеристов и пулеметчиков. Обучение экипажей велось отделами боевой подготовки Наркомата морского флота, но при этом в отличие от союзников львиную долю часов занимали политзанятия.

Граница зон ответственности британского Королевского флота и советского Северного флота проходила в Баренцевом море по меридиану 20° восточной долготы. Еще до выхода конвоя из Англии или Исландии самолеты ВВС СФ должны были произвести разведку кромки арктического льда и сообщить ее итоги союзникам. Исходя из этого прокладывался курс конвоя. Незадолго до его отправки британская военная миссия в Полярном информировала командование Северного флота о составе конвоя, его организации, дне и времени выхода, а также о предполагаемой дате прибытия.

По этим данным штаб СФ должен был разработать план конвойной операции в своей операционной зоне. В теории после этого все выглядело так: подводные лодки выходили к немецким портам для перехвата германских крейсеров и линкоров, авиация усиливала наблюдение за аэродромами Люфтваффе и военно-морскими базами, противолодочные корабли должны были вести поиск германских субмарин. Забегая вперед, надо сказать, что фактически выполнить все эти задачи Северному флоту оказалось не под силу.

Тем временем 29 сентября 1941 г. из Архангельска вышел обратный конвой QP-1. Он состоял из тринадцати груженных лесом судов, в том числе семи советских, шедших в охранении английских кораблей: двух эсминцев и четырех тральщиков. Русские транспорты имели на борту по два ручных пулемета «Мадсен» времен Первой мировой войны, с помощью которых на полном серьезе собирались отражать атаки авиации. Как вспоминал Б. И. Иванов, член команды парохода «Моссовет»: «Вести прицельный огонь из них по воздушным целям было практически невозможно. Надо отметить, что на иностранных судах уже были установлены зенитные орудия и пулеметы».

При выходе конвоя из горла Белого моря в небе появился немецкий гидросамолет. Иванов продолжал: «Наш капитан Федоров во время тревоги схватил ручной пулемет и, оперев его на поручни мостика, выпустил целую обойму в сторону самолета, находившегося не менее чем в двух милях от нас. И хотя капитан промазал, он был доволен тем, что пулемет в его руках все-таки стрелял. А то, что на таком расстоянии „Мадсен“ достать самолет не мог, ни для капитана, ни для остальных было неведомо».

Далее во время пути конвой несколько раз подвергался атакам одиночных самолетов, по которым транспорты открывали огонь из всего имевшегося оружия. Караван прошел между островами Медвежий и Шпицберген, обогнул Ян-Майен и направился к берегам Шотландии. Англичан, уже имевших богатый опыт проводки конвоев и отражения атак германской авиации, сильно удивило оснащение советских судов, вернее, его полное отсутствие.

В порту Данди британские военные специалисты провели работы по установке на суда соответствующей защиты и вооружения. Так, на «Моссовете» установили противоминный кабель и бронированные пулеметные точки на мостике, из железобетонных плит смонтировали бронезащиту мостика. На полуюте был выполнен фундамент и бронированное укрытие для орудийного расчета 75‑мм орудия. Расходные цистерны пресной воды, находившиеся на верхнем мостике, также были закрыты броней.

На «Моссовете» было установлено и новое «чудо-оружие» английской разработки, предназначенное, как кому-то казалось, для борьбы с пикирующими бомбардировщиками. Оно представляло собой металлические ящики с крупнокалиберной ракетницей со стволом длиной 450 мм, направленным вертикально вверх. Во время атаки пикирующих под большим углом Ju-87 это устройство выстреливало два парашютика, соединенных между собой тонким плетеным стальным тросом. Считалось, что в ходе пикирования, если верно все рассчитать, самолет неизбежно наткнется крылом на эту струну. Струна после этого потянется за самолетом, что вызовет раскрытие куполов парашютов, и трос срежет плоскость самолета. Вряд ли надо объяснять, что подобным экзотическим образом сбить «Штуку» вряд ли было возможно.

Англичане занялись и повышением квалификации экипажей русских судов. Моряки были направлены в военную школу по подготовке артиллеристов и пулеметчиков. Кроме материальной части и практических стрельб, «ученики» изучали силуэты немецких и британских кораблей и самолетов, дабы уметь отличать чужих от своих. В этой школе советским морякам часто демонстрировали учебно-методические фильмы, снятые английскими моряками при отражении реальных атак самолетов и кораблей.

К середине ноября 1941 г. транспорт «Моссовет» был вооружен 75-мм орудием, двумя пулеметами «Гочкис», двумя пулеметами «Льюис», десятью винтовками и двумя комплектами систем защиты от штурмовиков. Теперь это был действительно военный транспорт. На обратном пути в районе Оркнейских островов караван был атакован немецкими бомбардировщиками, которые, однако, не добились попаданий.

Тем временем 11 октября в Архангельск прибыл конвой PQ-1. В его составе были девять транспортов, а охранение включало тяжелый крейсер «Саффолк», два эсминца и три тральщика. Через две с половиной недели – 28 октября – пришел конвой PQ-2, состоявший из шести транспортов, трех крейсеров и трех тральщиков.

Пароход «Моссовет» у причала

Пароход «Декабрист»

Следующие шесть транспортов и один танкер из состава конвоя PQ-3 достигли места назначения только 22 ноября. При этом Двинская губа уже начала покрываться льдом, и суда пришлось проводить к причалам порта Бакарица с помощью ледокола «Ленин» и ледокольных буксиров № 6 и 8. В результате все они были поставлены под разгрузку только к вечеру 24 ноября.

Спустя три дня – 28 ноября – к кромке льдов в Двинском заливе прибыли еще семь транспортов и один танкер конвоя PQ-4. В районе южнее острова Ян-Майен они подверглись атаке небольшой группы Ju-88. Затем одиночные самолеты Люфтваффе пытались атаковать их вплоть до входа в Белое море. Однако эти удары не отличались особой настойчивостью. Немецкие пилоты, как правило, подходили к цели на высоте 4000 метров, переходили в пикирование и сбрасывали бомбы, не входя в зону эффективного зенитного огня корабельных орудий.

Затем утром 8 декабря к кромке льдов в Двинской губе пришел конвой PQ-5, прошедший весь маршрут вообще беспрепятственно. Здесь его судам пришлось простоять в ожидании проводки к причалам Архангельского порта три дня, прежде чем появился ледокол «Ленин».

Утром 19 декабря к горлу Белого моря подошел конвой PQ-6. Около мыса Терско-Орловский он разделился. Транспорт «Декабрист» и танкер «Мирло» в сопровождении легкого крейсера «Эдинбург» и двух эсминцев повернули в Мурманск. 27 декабря на подходе к Кольскому заливу их атаковали два Ju-88A. «Декабрист», перевозивший 111 тонн различных грузов, получил прямое попадание, но бомба, к счастью, не взорвалась. Проделав в борту пробоину, она ушла в воду.

Интересно, что находившиеся на борту судна в качестве пассажиров советские летчики во главе с известным М. М. Громовым пытались стрелять по атакующим «Юнкерсам» из пушек стоявших на палубе танков. Однако, учитывая угол возвышения танковых пушек и артиллерийские навыки летчиков, подобная стрельба вряд ли могла произвести серьезное впечатление на пилотов Люфтваффе и скорее действовала успокаивающе только на самих новоиспеченных «зенитчиков».

Тем временем оставшиеся четыре транспорта и один танкер конвоя PQ-6 продолжали движение к Двинской губе и 20 декабря подошли к кромке льдов, находившейся уже в горле Белого моря у мыса Инцы. На этот раз их было решено вести под разгрузку не в Архангельск, а в Молотовск. К полудню 23 декабря при помощи того же ледокола «Ленин» все суда были поставлены под разгрузку.

В общей сложности до конца 1941 г. в Архангельск проследовали семь конвоев (PQ-0 – PQ-6) общим составом 51 транспорт, доставившие в общей сложности 160 413 тонн различных грузов, и два танкера. [43]43
  По воспоминаниям контролера местной таможни Юлии Петровой, один из них привез авиационный спирт. Едва от танкера были протянуты шланги, как один тут же был оперативно надрезан и у «источника» выстроилась целая очередь жаждущих.


[Закрыть]В составе четырех обратных конвоев (QP-1 – QP-4) ушли 47 судов, имевших на борту 145 758 тонн груза.

Все они благополучно преодолели сложный маршрут, не встречая серьезного противодействия со стороны немцев, и в частности Люфтваффе. Это было связано с тем, что германское командование и лично фюрер полагали, что не позднее декабря 1941 г. Москва будет захвачена, сталинский режим падет и большинство грузов, доставленных в северные порты России, просто не успеют доехать до фронта.