Текст книги "Олигарх 3 (СИ)"

Автор книги: Михаил Шерр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Приятный сюрприз, ничего не скажешь и как оперативно всё решено. Непонятно правда почему так официально, можно было и лично это сделать.

Вероятно жандармский офицер прочитал на моем лице эту мысль, потому что коротко кашлянув, он разъяснил мне этот нюанс.

– Александру Христофоровичу не здоровится.

Отпустив жандармского офицера, я после короткого раздумья решил начать с казачьего офицера и пригласил своих новых помощников в свой кабинет.

Полковнику было тридцать лет, полковничий чин он получил вчера и новенькие погоны с двумя просветами без звездочек подтверждали это.

Он подтвердил сказанное мне Сергеем Петровичем, что первая сотня семей донских казаков сидит что говорится на чемоданах и от готов отдать распоряжение им направляться в Усть-Лугу прямо сейчас. Это меня очень устраивало и я тут же сказал.

– Тогда, половник, будьте любезны распорядитесь сделать это немедленно, а потом прибыть ко мне и мы с вами решим что делать дальше.

Казачий офицер тут же покинул кабинет, а я начал беседу с монахом.

– Ваше Преподобие, в каком режиме вы предполагаете со мной работать?

Монах очень открыто и по-доброму улыбнулся и ответил.

– Как вам угодно, ваша светлость.

– Тогда давайте право выбора будет за вами.

Монах еще раз улыбнулся и предложил свой вариант.

– Если возможно, я бы предпочел постоянно находится при вашей персоне, в одном и вами поместье или постоянно сопровождать вас в поездах.

– Хорошо, меня это устраивает, я сейчас же распоряжусь выделить вам соответствующие покои, – мысль о том, что ко мне приставили соглядатая и шпиона, я отверг сразу.

Монах опять улыбнулся и продолжил.

– Если у вас возникнет предположение что я приставлен к вам в качестве соглядатая или шпиона, то скажите об этом прямо и я тогда буду приезжать к вам только по вашему вызову, – я подумал, что монах прозорливый и и молча кивнул. – И давайте обращаться без официоза, вы ко мне батюшка или отец Анатолий. А я к вам по имени-отчеству.

– Хорошо, я согласен, – с таким предложением трудно не согласиться.

.

Глава 22

Отец Анатолий откровенно рассказал мне о порученной ему миссии. C ним вместе и по врозь беседовали и обер– прокурор Синода и первенствующий член митрополит Серафим. Я был немного удивлен, что они уклонились от встречи со мной предпочли щекотливые вопросы решать опосредованно. Но в этих вопросах этим людям мало кто указ.

Как и я, отец Анатолий считал произошедший почти двести лет назад раскол русской церкви трагедией нашего народа, но сам лично стоял твердо на позициях нынешней официальной церкви, а то, в чем он пред Господом кается и за что молится, это его личное дело.

В своей практической деятельности отец Анатолий исходит из железнейшего принципа, знакомого мне по Вооруженным Силам: приказ начальника закон для подчиненного, сначала выполни, а при несогласии имеешь право после выполнения обжаловать по команде.

Когда отцы командиры советской сержантской учебки втолковывали это мне, то я, зеленый безусый салобон, поначалу считал их гадами и подлецами и только неутомимые железные кулаки нашего замкомвзвода и часы, проведенные не в постели, а в ротном сортире, который мне пришлось регулярно драить по ночам за свою строптивость, заставляли меня молчать и подчиняться.

А потом я, кое как закончив учебку, стал командиром отделения и быстро понял правоту и справедливость этого армейского постулата и уходя на дембиль, послал с учебку письмо с одним словом: спасибо.

В ближайшие дни отца Анатолия нарекут в епископы, а затем в Лавре пройдет его хиротония – рукоположение в епископы.

Священноначалие уполномочило отца Анатолия на контакты со староверами в моих будущих предприятиях за пределами России и на Дальнем Востоке. Ему дано право способствовать отъезду священства старообрядцев в мои владения, если они обязуются никогда не склонять к расколу православных.

Такого подарка от Государя Императора я конечно не ожидал. Кузьма Иванович рассказывал мне, что некоторые его собратья по вере ищут выход из более чем столетнего тупика раскольников – отсутствие своего епископата. И я когда-то смотрел историческую передачу о староверах России, где рассказывалось, что у них каким-то образом накануне Крымской войны где-то в Европе вне российских пределов восстановился старообрядческий епископат.

Я в этом отношении старался быть ниже травы, тише воды и ни с кем из значимых старообрядцев не контактировал, ограничиваясь только Кузьмой Ивановичем, при чем всячески выпячивая наши деловые контакты. Он, большая умница, вел себя крайне мудро и ни где в вопросах веры не нарывался. А его старший сын, Иван Кузьмич, вообще был самым настоящим подпольщиком и свои раскольничьи дела вел очень скрытно.

Поэтому особой информации о поисках раскольников своего епископа у меня не было.

И вот сейчас мне открытым текстом иеромонахах Александро-Невской Лавры рассказывает, что поисками епископа для старообрядцев занялись богатые питерские купцы братья Громовы Сергей и Федул Григорьевичи.

Они обратились за советом к шефу жандармов генералу графу Бнекендорфу и тот объявил Сергею Григорьевичу, что Государь не согласится на то, чтобы раскольники-поповцы явно могли принимать к себе беглых православных священников. Иное дело, если бы они завели свою самостоятельную иерархию: тогда, может быть, власть снисходительнее отнесется к их священникам.

Идеальным вариантом было бы, если это произошло где-нибудь далеко-далеко и обязательно под присмотром Святейшего правительствующего синода.

Тут я почти в буквальном смысле выпадаю в осадок. Это надо же, начать такие гонения на старообрядцев и особенно на беглых священников, и в тоже время для отдельных личностей можно делать такие послабления, что даже допустить создание самостоятельной иерархии.

Похоже я тут со своими инициативами идеально в это дело вписываюсь. Силен царь-батюшка, такую геополитическую загогулину замыслить, самостоятельная старообрядческая иерархия это троянский конь, а вот в чьих интересах – вопрос очень тонкий. Интересно сам он это придумал или с помощью извращенного ума моего «благодетеля»?

Ну а когда отец Анатолий сказал, что было бы не желательно появление в моих владениях греческих священников, мои последние сомнения исчезли. И надо сказать в этом он совершенно прав, турецкие соглядатаи и шпионы под маркой константинопольских священников мне явно не нужны.

Заканчивая беседу, отец Анатолий спросил предполагаю ли я отправить следующим караван в Америку священников и когда. Он в течении месяца готов подобрать трех нужных мне священников: двух православных и одного старобрядца.

На такой многообещающей ноте мы расстались, да дела однако.

Полковник Ерофеев вернулся через три часа, уже после отъезда отца Анатолия.

Он распорядился отправить посыльных на Дон и готов сегодня же обсудить со мной все вопросы нашего сотрудничества. При всей своей внешней расположенности я почти сразу же понял, что казачий офицер в общении со мной пока не собирается расстёгивать пуговицы своего мундира и предпочитает строго официальное общение. Ну что же настаивать не буду, всему своё время. Мы с ним условились, что его временной штаб-квартирой будет Усть-Луга и что он завтра же убудет в Оренбург.

Во время нашей беседы неожиданно из отпуска вернулся Иван Васильевич, радостный и довольный в отличном расположении духа. У его дочерей все было замечательно, благодаря постоянной помощи отца они неплохо жили материально. А история с моей дуэлью оказывается имела большой резонанс и даже поспособствовала карьерному росту его зятьев офицеров.

Старший зять правда в разговоре закинул удочку про отставку и поинтересовался, а не удастся ли ему где-нибудь пристроиться под крылышком тестя.

Но этот разговор мы решили отложить, мне пришла идея послать в Оренбург полковника вместе и Иваном Васильевичем, у отставного капитана там остались замечательные контакты после нашей поездки в те края.

На этом варианте мы решили остановиться и Иван Васильевич с полковником сразу же уехали.

Вечером ко мне в кабинет пришел Сергей Петрович, он весь день был чем-то занят с бурмистром Кондратом и только-только освободился.

– Сергей Петрович, у меня не идет из головы наш разговор, так ли я прав, отвергая панамский вариант? – я достал испанскую карту перешейка и расстелил на столе. – По прямой верст пятьдесят, разными тропами около восьмидесяти. В день можно пройти не больше десяти верст. Но всё равно экономия времени огромная.

– Матвей Иванович рассказывал, что смертность там составляет до двадцати процентов от заболевших только желтой лихорадкой, а для наших людей просто нахождение в том климате уже опасность, – Сергей Петрович с ходу привел главный аргумент против этого варианта. – Тем более будет много женщин и детей. У нас будут страшные потери, это не стоит того.

– Несколько месяцев в море тоже не сладко, скажу я вам, – мы оба отлично понимаем, что решение проблемы строительство железной дороги или канала, но это только в будущем. – Если бы не Техас, можно было бы через Мексику.

– А Мексика совершенно не реально? – неуверенно спросил Сергей Петрович.

– Считаю что совершенно, там идет непрерывная гражданская война. Также как собственно и во всей Центральной Америке и пока этот котел не перекипит, туда лучше не соваться, – в этот момент мне подумалось, что даже в знакомом мне 21-ом веке, еще не перекипел, но озвучил я немного другое.

– Но вот над освоением залива Лимон надо подумать. Для создания хорошего маршрута через перешеек там надо построить хороший порт и надежно его контролировать, а там глядишь и дорога поспеет. Так что это не такое уж и близкое будущее.

Ночью мне совершенно не спалось. Я вспоминал свои поездки по Сибири, взвешивал и анализировал то, что знаю сейчас только я один.

Итогом моих размышлений было решения о смене намеченных приоритетов.

Все, что намечено, безусловно надо выполнять. Но направление главного удара, говоря военным языком, перенести и идти на Дальний Восток всё таки из России. А начать движение естественно надо с дорог.

После завтрака я пригласил к себе Сергея Петровича и братьев Петровых, у них после нашего разговора был своеобразный мозговой штурм: разработка своего плана развития России.

Наше совещание я решил начать со своих товарищей детства.

– Господа инженеры, прошу, – усевшись поудобнее, мы с Сергеем Петровиче приготовились слушать доклад. – Доклад будет общим или у каждого свой?

Вид у братьев был немного растерянный и это меня несколько озадачило. Братья переглянулись и слово взял Василий.

– Поле для деятельности огромное, Алексей Андреевич, но есть одна, на наш взгляд, первоочередная задача.

Когда братья отправлялись на кратковременную стажировку в Англию, мы договорились в рабочей или официальной обстановке обращаться по имен-отчеству или даже официально, к ним – господин, ко мне – светлость или как сейчас по имени-отчеству, а вот во всех остальных случаях как привыкли раньше – по именам.

Когда требовалось говорить что-то общее, то почти всегда начинал Василий.

– Без сомнений надо продолжать всё начатое, срочно необходимо строить новый литейный завод и готовиться к производству резины. В Англии и США аналогичные исследования ведутся и кто-нибудь тоже получит такой же результат, – в этом я не сомневался, так как наверняка знал даже имя человека разрабатывавшего в США процесс вулканизации резины. И как хорошо, что они начали именно с этого вопроса.

– Но мы пришли к выводу, что начать нужно с самого необходимого – строительства хороших дорог, шоссейных и железных. А если увязывать это с тем о чем говорилось недавно, то в первую очередь надо строить хорошую дорогу в Сибирь, до Иркутска, параллельно дорогу вокруг Байкала и в Забайкалье до места слияния Аргуни и Шилки. А сразу на Амуре найти удобное место и заложить поселение-порт на левом берегу или на стрелке Аргуни и Шилки, – Василий все показывал на карте, а его брат молча внимательно следил за его указкой.

– А не проще использовать уже существующие городки и поселения, тот же Сретенск к примеру, насколько я знаю Шилка там уже судоходна. Да и то, что кяхтинские купцы там понастроили – спросил Сергей Петрович.

Василий посмотрел на брата, наверное у них каким-то образом были распределены роли и отвечать на вопрос ему.

– Проще, не лучше. Что там купцы понастроили еще надо посмотреть, а судоходство там самое большое с мая по ноябрь. А Шилка извилистая, по ней пока до Амура дойдешь, не один день пройдет. Вдобавок бывают годы, когда она мелеет. На Аргуни еще хуже, – посмотрев на меня, Иван дал небольшое пояснение источникам своей информации.

– Господин Бальзаминов приготовил заранее много интересного про те края и мы естественно этим всем воспользовались, – рвению господина архивариуса я не удивился, он, как говорится, на ходу подметки рвет. Ты только заикнешься про букву А, а тебе уже про Я всё выкладывают. Не устаю удивляться когда они все это успевают делать.

– Тогда лучше на стрелке или немного выше по Шилке. Нечего китайцев раньше времени дергать, – согласился Сергей Петрович. – Да и тогда лучше тдти по дороге, насколько это возможно, чем по по реке с неустойчивым судоходством.

– Не поспоришь, – согласился я. – А дальше, что предлагаете?

– А дальше очень интересная штука получается. Мы внимательно изучили Нерчинский договор, господину Бальзаминову удалось снять с него копию. Этот договор не определял точных границ ни на картах, которых тогда еще не было, ни на местности,– Василий показал на карте эту границу.

– Территория Приамурья, согласно договору, осталась китайской и соблюдая его, русские не плавают по Амуру уже более ста пятидесяти лет и единственным из россиян, кто прошел Амур от истоков до устья, был Василий Поярков в 1642-ом году, но его отряд двигался на небольших лодках. Поэтому даже есть сомнения в его судоходности.

– А твоё мнение? – я повернулся к Ивану.

– Конечно судоходен, Шилка судоходна почти от Читинской. А Амур не в пример шире и полноводнее.

– Скорее всего ты прав, – согласился я с доводом друга детства, тем более что знал это наверняка.

– Так вот, – продолжил Василий, – о нижнем течении Амура и тем более о его устье, в договоре нет ни слова. Этот вопрос был тогда не решен и остается в таком состоянии и по сей день. Поэтому мы с чистой совестью начинаем осваиваться в устье Амура. Места южнее являются заповедными – фамильной вотчиной императора и китайцам там даже селиться нельзя, – Иван кивнул, как бы подтверждая слова брата, а тот посмотрел на меня, знаю ли я это.

– Господин инженер, не тяни, давай говори, что вы там придумали? – мне не терпелось узнать, что такое хитрое они задумали.

– У англичан большие проблемы в торговле с Китаем, постоянно большой дефицит, а они это не любят, – Василий ухмыльнулся и покрутил головой, похоже насчет английской любви у него есть особые впечатления. – Единственный товар, который эти господа по сути могут предложить китайцам, это опиум. Но те не дураки и пускать такую гадость к себе не желают.

Сейчас на дворе век девятнадцатый и категорического неприятия наркотиков, в частности опиума, еще нет. Даже достаточно много людей относящимся к нему положительно. Но Матвей был одним из немногих докторов. Кто категорически был против и у нас все знали его точку зрения, поэтому Василий назвал это гадостью.

– Я думаю, что в ближайшие годы англичане эту проблему попробуют решить силой, – продолжал Василий тем временем. – Поэтому мы цинским чиновникам скажем, что наше поселение будет гарантом того,что англичане не полезут на Амур и не потревожат вотчину императора. А там глядишь и договоримся о чем нибудь с ними, золото они тоже любят.

Хитер бобер, ничего не скажешь. А ведь может и прокатить, прикольно будет купить у маньчжуров все Приамурье и Приморье.

– Интересно вы, господа, мыслите, интересно. Мне такое и в голову не приходило, – я повернулся к Сергею Петровичу. Он на братьев посмотрел с очень большим удивлением, эта мысль похоже поразила его еще больше чем меня. – С этим вопросом я целиком и полностью с вами согласен. Сергей Петрович, вы согласны?

Господин Охоткин кивнул и ответил:

– Да, согласен. А какие еще дороги надо на ваш взгляд строить в России?

– Москва – Оренбург, Оренбург – Уфа, Москва – Крым, Москва – Ростов – Кавказ, – начал перечислять Иван, а Василий сопровождать это показом на карте. – Москва – Киев – Одесса, Москва – Смоленск – Брест – Варшава, Москва – Великие Луки – Рига, Новгород – Псков – Рига, Москва – Архангельск, Москва – Царицын, Петербург или Усть-Луга – Псков – Витебск – Гомель – Киев. Пожалуй для начала всё.

– Для начала,– усмехнулся Сергей Петрович. – Хорошее начало.

– Да неплохое, а потом еще и железные дороги построить по этим направлениям, – согласился я. – А на восток как дорогу вести?

– По двум маршрутам, Москва – Владимир – Нижний – Казань – Уфа и Москва – Рязань – Пенза – Самара – Уфа. От Уфы на Челябинск. Можно конечно и по Сибирскому тракту вести, но лучше как мы предлагаем, Москва… – Василий хотел начать обосновывать свое предложение, но я его прервал.

– Тут я вами полностью согласен.

Иван протянул мне нарисованную им схему предлагаемых дорог. Я посмотрел на неё и положил на стол.

– План действий таков. Восточнее Иркутска можно начинать работать в любую минуту, даже можно и от Енисея. А вот со всем остальным надо к Государю. Думаю новую дорогу на Урал и в Сибирь он сразу одобрит, а потом как эта пойдет. Поэтому я к Государю. Сергей Петрович у нас будет естественно главным организатором работ, – он молча кивнул головой, соглашаясь.

– Вы, братцы, – я пальцем показал на друзей детства, – отправляетесь в Италию, а затем в Англию. Мне нужен гребной винт, это раз, а два, проекты двух судостроительных заводов, морского и речного. Надо начинать их строить, один в Усть-Луге. Это будет Балтийский морской завод, другой, речной, в Коломне. В перспективе – заводы на Черном море и на Дальнем Востоке. Вопросы?

Глава 23

В полдень тринадцатого июня я подъезжал к Усть-Луге. Со мной был отец Анатолий. Накануне была воскресная служба в нашей домовом храме в питерском доме. Я делал это перед всеми своими путешествиями и поездками, но в это раз служил еще и отец Анатолий, поэтому служба и молебен получились какими-то особенно торжественными.

И не мудрено. Я задумал новый большой поход в Калифорнию, на Аляску и на Дальний Восток. Мы пойдем мы туда большим караваном. Накануне в Усть-Лугу пришло два новых парохода синьора Марино с его большим письмом и братья Петровы успели получить мои уточненные инструкции перед отъездом в Италию.

Антонио сообщал, что почти все проблемы с гребным винтом решены и к середине августа в Усть-Лугу придет еще четыре новых парохода, один из них ледокол. У пришедших пароходов и достраиваемых, корпуса ниже ватерлинии обшиты металлическими листами.

Такое количество кораблей синьор Антонио строил и строит не только на своей верфи. Он привлек к работе еще две верфи и спрашивал моего совета о перспективах дальнейшего сотрудничества.

Получалось, что к осени у меня будет десять пароходов и два ледокола. «Челюскин» останется на Балтике, а второй ледокол пойдет на Камчатку.

«Геркулес» и «Американец» останутся в Атлантике и продолжат ходить в Техас. А остальные пойдут опять вокруг Южной Америки, но на этот раз мы не будем так безумно рисковать и пойдем через Магелланов пролив.

Синьор Марино спрашивал как ему действовать дальше: продолжать строить для меня пароходы, начать модернизацию своей верфи или готовиться к переезду в Россию.

Строить в России свои судостроительные заводы я решил с обязательным использованием опыта моих итальянских друзей. Задача была не просто построить новые заводы в России. Но и шагнуть вперед так, чтобы лет через двадцать оказаться впереди планеты всей, а это не просто. Догнать и перегнать англосаксов задача колоссальная и не факт, что это получится за двадцать лет.

Полностью металлические пароходы уже появились десять лет назад и потихоньку эта идея пробивает себе себе дорогу. И я хотел опередить здесь англичан и построить первый цельнометаллический пароход, который первым пересечет Атлантику на паровом ходу. Но неожиданно у Антонио начались проблемы.

Сначала с проектированием судна. Задача была по своим характеристикам построить корабль не уступающей деревянным серии «Геркулеса». Но здесь оказалось много подводных камней и если с созданием проекта Антонио справился пусть не так быстро как хотелось, то технологическая отсталость от англичан оказалась еще той проблемой.

С деревом его корабелы работали так, что учиться надо приезжать у них, а вот с металлом все оказалось не просто. И если бы не консерватизм английского Адмиралтейства, которое продолжало с недоверием относиться к железным кораблям и не позаботилось о сохранении секретов островных корабелов, мы бы набили такое количество шишек, что даже страшно становилось.

Антонио купил два уже построенных металлических корабля, изучил их и как следует поэксплуатировал. Один даже специально плавал в поисках хороших штормов. Параллельно он готовил кадры для своей верфи. Всё это стоило немалых денег в том числе и мне. И вот теперь встал вопрос, что делать дальше, строить новый завод в России или реконструировать верфь Антонио.

В итоге я решил совместить приятное с полезным. Антонио расширился в Генуи и на своей верфи будет продолжать строить по два деревянных парохода в год. А рядом будет построена по сути новая верфь, где тоже будут строить по два парохода в год, но полностью металлических. Конечно со временем мощности надо будет нарастить.

Строительство каждого парохода и тем более эксплуатация, обходились мне в копеечку, по этой причине я и решил продолжить серию деревянных пароходов. Антонио довел их конструкцию почти до совершенства, технология производства тоже почти высший пилотаж и вполне можно подумать о создании комерческого пароходства.

И параллельно начать строить заводы в России, Балтийский сразу же должен ориентироваться на цельнометаллическое производство, а в Коломне как получится. Там задача немного другая – надо как можно быстрее запустить речные пароходы на российских реках.

Новгородское имение Николая Сергей Петрович перекроил по нашему подобию и оно начало давать ему очень даже неплохой доход. Рядом были скуплены несколько имений и там мы, Кузьма Иванович, Николай и я, решили на троих построить новый металлургический завод.

Сначала он будет заниматься различным чугунным литьем, а затем обеспечивать металлом наши будущие строительство железных дорог и кораблей.

Братья Петровы уехали в Италию с немного изменившимися задачами, получается с гребным винтом проблемы вроде решены и едут они туда фактически с инспекцией, а потом сразу же в Англию.

Там они должны организовать на постоянной основе стажировки наших инженерных и рабочих кадров и по возможности ознакомиться еще раз с английским железнодорожным строительством. А если получится, то и с судостроением.

Вернуться они должны к двадцать пятому августа. Первого сентября мы должны будем уйти в новый поход, а они займутся подготовкой своей экспедиции в Сибирь.

Братья должны будут провести всю подготовку к строительству новой дороги от Иркутска до Амура и до Красноярска, а непосредственно заниматься строительством будет Ян. Это предложение Сергея Петровича.

Ян был немного в курсе моих планов и попросил своего бывшего патрона походатайствовать за него, ему загорелось заняться сибирскими делами. Я подумал и решил, а почему бы и нет. Братья не дураки и быстро разберутся потянет он это дело и нет.

А вот в будущем Магадане скорее всего заправлять всем будет Иван Кузьмич Кольцов. Он подобрал себе команду и предложил этих людей мне. Возглавлять их будет мой тезка Алексей Андреевич Соловьев, тридцатилетний бывший военный инженер. Его усердно рекомендовали братья Петровы.

У инженера Соловьева была большая семья, где он был единственным мужчиной. На его иждивение была больная матушка, две младших сестры, тринадцати и пятнадцати лет, пятеро своих дочерей, старшей из которых было десять лет и жена.

За последний год у него была просто полоса жизненных проблем, умер отец и заболели матушка и жена. Небольшое имение, приносящее хоть какое-то доход пришлось продать и срочно стал вопрос как жить дальше. На вырученные от продажи имения деньги можно будет кое как протянуть год, а потом перспектива нищенского существования.

Поэтому военный инженер решил уйти в отставку и попытаться решить эту проблему на гражданке.

Тут братья и подсуетились, предложив ему пойти работать у меня. В моё отсутствие этот вопрос решал Матвей и когда он сказал господину инженеру, что тонкий материальный вопрос можно решить не заемом денег в долг, а получением например аванса в счет части будущего жалования, то Алексей Андреевич сразу же принял такое приглашение.

К моему приезду он уже вышел в отставку и уехал в Москву, решать проблему с лечением матушки. По возвращению я с ним познакомлюсь.

В Усть-Лугу со мной едут Сергей Петрович, месье Анри и трое мох камердинеров, Петр, Архип и Тимофей. Герасим в сожалению похоже не оправится после ранения, поэтому мы с Соней решили его поберечь и предложить ему выбрать место постоянного жительства.

Герасим выбрал для жизни Пулково. Ему там приглянулась какая-то девица и он попросил разрешения жениться. Естественно разрешение мы дали, а заниматься он будет исключительно нашим дворцом. А всем остальным хозяйством имения по прежнему наш бурмистр.

Перед отъездом я почти целый день потратил на общение с нашими химиками, Сидором Пантелеевичем и кузнецами. То, как обстоит дело у этой публике мне очень понравилось. Я конечно не специалист, но на мой взгляд у нас успешно идет создание научно-исследовательского химического института с опытной производственной базой. А Сидор Пантелеевич практически наладил мелкосерийное производство снегоуборочной технике на конной тяге.

Здесь конечно пятьдесят процентов успеха заслуга четы Бакатиных, они изумительные организаторы и контролеры. У меня просто не оказалось ни одного самого маленького замечания.

Я по этому поводу раздумался так, что полночи не спал. Ну как говорится одни кадровые рояли в кустах. Все, кто меня окружают сплошные умницы, гении своего дела, все как на подбор честные и преданные. Хотя если подумать, то ничего удивительного в этом нет.

Наша светлость ведь не простой человек, а по-па-да-нец. И это произошло не просто так, поэтому удивляться тут не чему.

Вечером мы вчетвером, сестрица Анна, супруга, Сергей Петрович и я, подвели финансовые итоги нашей деятельности после моего феерического разбогатения.

Чистые убытки составили почти полмиллиона фунтов. В будущем году они должны быть меньше, но в ближайшей перспективе общего плюса пока не видно.

Но этот результат меня откровенно порадовал, я то был настроен на миллион убытков. Соня даже испугалась этому. Она думала что ей супруг будет этим очень расстроен, а он бравурные марши начал распевать.

Поэтому в Усть-Лугу я ехал в великолепном настроении, да полного дорожного счастья не хватало только Ивана Васильевича, без него мне было даже как-то странновато.

Жизнь в Усть-Луге кипела и не просто кипела, а били ключем.

Первым моим вниманием завладел Прохор. Пароходы были в море и вернуться к своим причалам должны только к вечеру, поэтому я с удовольствием познакомился с хозяйством нашего гения животноводства.

Прохор от радости сиял так, что наверное и ночью будет светло вокруг него. Еще бы не сиять, ему своему князю было что показать.

Я все, что знал о достижениях сельского хозяйства в 21-ом веке постарался ему рассказать еще в Англии и во время нашего путешествия туда и обратно. Конечно всё это я рассказывал в адаптированной для нынешнего века форме. Но Прохор сумел прыгнуть выше головы.

Чистота и порядок в его хозяйстве меня потрясли. При мне скотницы мыли какую-то корову рекордистку, которая регулярно ложилась в свой навоз и поэтому эту процедуру повторяли через день. Скотницы делали это к моему удивлению весело и с огоньком. Заметив моё удивление, одна из них сказала, что корова настоящая змея, ей очень нравится когда её моют и она специально ищет момент, чтобы улечься в свежий навоз.

Опытное стадо у Прохора составляло почти пятьдесят голов и еще столько же было кандидатов на зачисление в его элиту.

Он с гордостью продемонстрировал свои записи. А гордится ему явно было чем. Удои его коров были чуть не в половину выше обычного стада и никто уже не подвергал сомнению его успехи. Прохор утверждал, что ему удалось добиться уже и первых результатов в выведении чисто мясной породы, но тут на мой взгляд до очевидного успеха еще далеко.

А вот в свинстве успех был на лицо. Разница опытного поголовья и контрольного была видна невооруженным глазом, как и с птицей. В немаленьком курином и индюшином стадах кандидаты на звание бройлеров уже были заметны.

Экскурсия по владениям Прохора доставила мне огромное удовольствие. Тем более что и Сергей Петрович еще вчера внес в это свою лепту, у Прохора дебит с кредитом сходился с очень большим плюсом и если все наши имения будут также работать как его фермы, то доходы отних прилично увеличатся.

Анна Андреевна и тут проявила своё административное рвение. У Прохора половина его персонала были стажеры с других имений и из имения Николая. Особенно много было из Новоселово и с юга. Во все другие имения уже были отправлены специально отобранные быки производители.

Ужин был поздним, я не садился за стол пока не вернулись с моря капитаны. Вновь пришедшие пароходы приняли наши старшие офицеры. Всеми кадровыми вопросами занимался крестный и я совершенно в это не вмешивался.

За столом царило радостное оживление. Особенно были довольны новоиспеченные капитаны. А вот Флегонт Мокиевич был похоже немного в печали. Я сначала не понял в чем дело, но когда зашел разговор об океанских просторах меня осенило, да он просто тоже хочет пойти в океан, а ему похоже судьба елозить на Балтике.

– Флегонт Мокиевич, – я решил схитрить и подойти к делу немного со стороны, – ваш старший офицер готов будет сменить вас на мостике «Челюскина»? Я считаю что на Восток должен будет пойти наш новый ледокол. Господин Марино написал, что он должен будет прийти к нам в августе и по своим ходовым качествам не будет сильно уступать простым пароходам.

Крестный мою хитрость понял и улыбнулся, а Флегонт Мокиевич от удивления даже дар речи потерял. Он судорожно сглотнул и ответил неожиданно хриплым голосом:

– Вне всякого сомнения, Алексей Андреевич.