Текст книги "Посланники Великого Альмы (Книга 1)"

Автор книги: Михаил Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Часть III

Глава I

1

Пробуждение было долгим и томительным. И вот, наконец, как после долгого наркоза, мозг стал демонстрировать на внутренней стороне век, словно на экране монитора, стремительный полет возвращения сознания.

У Джулии перехватило дух от бешеной, головокружительной гонки по абсолютно черному узкому коридору; уносясь от неё ровным квадратом, он смыкался где-то вдали. Движение было назад, а не вперед, и к Джулии вначале пришло тягостное ощущение приближающейся рвоты. Но с каждой секундой это чувство таяло – а вскоре пропало совсем.

Крутые виражи, резкие взлеты, неожиданные падения спиной в вертикальные стволы черных шахт этого фантастического бесконечного лабиринта и постоянное вращение против часовой стрелки – все это сопровождалось беззвучным криком Джулии, которой казалось, что следующее падение будет последним. Но… Вслед за очередным следовали ещё и еще. И все были нескончаемо долгими, доводящими до исступления.

Казалось, время пошло по замкнутому кругу.

Но вот её неистовый полет стал более плавным и медленным, стены коридора начали тускло отсвечивать от невидимого пока источника света, находящегося где-то позади.

Джулия почувствовала легкое сопротивление, как от погружения в воду, а потом…

Остановка. Полная.

Окончательная?

Впереди не было никакого тоннеля, лишь безграничное черное небо с мириадами звезд.

Джулия поняла, что лежит с открытыми глазами. На спине. А между лопаток что-то сильно и больно давит.

"Камешек…" Это была её первая мысль после возвращения сознания.

Тело оказалось словно налито свинцом, и она, почувствовав, что окончательно разбита утомительным полетом феерического сна, смежила веки и, не смотря на боль в позвоночнике от давившего на него камня, быстро уснула.

На сей раз сон был глубокий и безмятежный. А новое пробуждение пришло от яркого света, слепившего глаза сквозь тонкую щель неплотно сомкнутых ресниц.

Джулия открыла глаза и тотчас зажмурилась от пронзительных лучей солнца, стоявшего почти в зените.

"Господи, – подумала она, – неужели полдень?"

Она чувствовала себя отдохнувшей и полной сил, но привычно потянуться и напрячь мышцы расслабленного тела у неё не получилось.

Поначалу пришло легкое беспокойство, а ещё после двух безуспешных попыток пошевелить руками и ногами Джулия поняла… что связана.

"Кто мог это сделать? – мозг активно включился в работу. – Провалились на операции? Плен? О, черт! Только не это!"

Она напрасно напрягала мускулы шеи, чтобы приподнять голову и осмотреть себя. Тогда попыталась вспомнить, что предшествовало её теперешнему состоянию, но – не вспомнила. Она потянула носом воздух: он был влажным и, как показалось, пропитанным электрическими зарядами.

"Как после грозы… Странно, если я связана – почему не чувствую боли от веревок? Больно только спине. Чертов камень".

Вдруг ей на ум пришло, что она лежит на пляже военно-морской базы «Атолл» в Эверглейдс. Так же тепло спине, приятно припекает солнце, руки раскинуты в стороны. Вот только не слышно прибоя.

"Стоп! – скомандовала Джулия. – Руки у меня точно не связаны!"

Еще одна отчаянная попытка пошевелить рукой… и пальцы медленно сжались в кулак. Теперь отпустить. Стала сгибать руку в локте – получилось. Согнула ноги. "Ура!" – тихо обрадовалась Джулия. Снова открыла глаза: веки были тяжелыми и болезненными, как при высокой температуре. Яркое солнце вышибло слезу, и она стала смотреть чуть в сторону.

Небо. Голубое. А на горизонте – темное. Значит, туда ушла гроза. Джулия опустила глаза и взглянула на свои согнутые в коленях ноги. Потом опять в небо. Сердце отчего-то учащенно забилось.

"Что?.. Что я увидела? – и вдруг вся изнутри вскрикнула: – Ноги! Господи!"

Она метнула взгляд на свои колени, но увидела не только их: руки, прижатые к груди, и прядь волос, упавшую на предплечье. Джулия закрыла глаза, а в голове неистово пронеслась молитва, которой ещё в детстве её научила мать: "Господи! Крест на мне! Да победит он всех врагов дьявола, и побежит от меня вся вражья бесовская сила, как от молнии. Христос рядом и вся сила небесная, и серафимы, и святые ангелы…"

Снова взгляд на тело.

"О, нет!"

Рядом кто-то застонал.

Джулия повернула голову влево и увидела рядом с собой молодую светловолосую девушку, лежащую на траве. Она, приоткрыв рот, водила языком по пересохшим губам. Вся её одежда состояла из короткой юбки и полоски ткани, прикрывающей одну грудь; тело было покрыто красивым золотистым загаром, но все равно выглядело белым. Таким же, как и у Джулии.

Джулия поднесла палец ко рту и прикусила его.

Больно!

Сомнений не оставалось: это её тело.

"А где же старое? – Джулия перестала соображать. – Черное! Мое родное – где? А вообще, это – я? Так, блиц-опрос: имя – Джулия Мичиган, лет – 34, муж – Самуэль, я – капитан спецподразделения "Новые Амазонки". Ну, все! Это – я. А может, я умерла и превратилась в ангела? Пожалуй, это единственное объяснение. Интересно, рядом чья душа?"

– Эй! – изо рта Джулии вырвался хрип. Она кашлянула и попробовала ещё раз: – Эй!

Девушка повернула к ней голову.

Джулия улыбнулась и хотела спросить "Кто ты?", но снова не получилось. С третьего раза неповоротливый, непослушный язык наконец повиновался:

– Ты кто?

– Ои Ои… Лои Оис… Лои Кетис.

– Лори Кертис? – с трудом спросила Джулия. Но слова выговорила четко: чужой язык быстро привыкал к незнакомой речи.

– Да, – подтвердила девушка.

"Ну, точно, нас убили, – подумала Джулия, – и мы в раю. Хорошо, хоть в ад не попали". И добавила вслух:

– Отлично выглядишь, Лори.

– Спасибо. Я тебя знаю? – поинтересовалась девушка.

– Наверняка. Я – Джулия Мичиган.

Девушка улыбнулась:

– Тогда я – Вупи Голдберг.

– Я сама была на неё похожа как две капли воды, – вздохнула Джулия.

– А я уже ходить пробовала, – раздался сзади чей-то голос.

– Ну и как? – нашлась Джулия.

– Нормально. – Потом, после небольшой паузы, голос повторил: Нормально, если не считать того, что я – это не я.

– Узнаю стройные философские мысли Сары Кантарник. Ведь это ты? спросила девушка, назвавшаяся Лори Кертис.

– Я же сказала, что нет. А вот насчет мыслей ты права, они действительно принадлежат мне.

– Да, это – Сара, – определилась Джулия, – потому что я ничего не поняла. Но раз уж ты ходишь, может, заодно и скажешь, что, черт возьми, происходит?

– Тсс! – Лори приставила палец к губам. – В раю не поминают черта.

– Ага! Я не одинока в своих мыслях. Значит, нас все-таки убили?

– Вряд ли. Душа невесома, а мы обладаем плотью.

– Да ещё какой! – сказала Лори, с неподдающимся объяснению чувством оглядывая свое тело.

– Мне кажется, – продолжила Сара, – произошла реинкарнация, наши души вселились в чужие тела.

– Так убили нас или нет?! – Джулия потеряла терпение.

– А тебе будет от этого легче?

– Сара, я убью тебя, как только встану.

– Это сделать не так уж трудно, я имею в виду – встать.

Джулия набрала в легкие побольше воздуха, подтянула колени к подбородку и, получая инерцию от сильного рывка ногами вперед, оторвала свое тело от земли и очутилась на ногах. Но голова закружилась, и она чуть было не свалилась обратно. Оглядевшись вокруг, капитан «Нью-Эй» увидела необычную картину: красивый луг, ослепительное солнце, десять полуобнаженных девушек на бархатистой траве. Не хватало разве что стрекота кинокамер, нахального взгляда режиссера и массовки. "Почему массовки?" подумала Джулия, но тут же забыла о ней, почувствовав странное ощущение, будто стоит на табурете или на какой-то подставке, отчего трава кажется слишком удаленной для её обычного восприятия. Да ещё баланс был нарушен: она руками искала опору.

Рядом с ней улыбалась молодая, лет восемнадцати девушка.

– Это быстро пройдет, – сказала она. – Сделай несколько шагов, походи немного и будешь чувствовать себя, как я.

– Наверное, ты чувствуешь себя паршиво. Кстати, это ты теперь Сара Кантарник?

Девушка кивнула.

– Мамочка! – донесся до них голос, и Джулия, обернувшись, увидела свою соседку стоящей. – Сколько же во мне роста?

– Роста мы все одинакового – может, шесть футов или чуточку меньше, сообщила Сара.

– Похоже, что мы близнецы.

– Если так, то нашей мамочке было несладко. Как она, бедная, носила в утробе десять детей…

– Почему десять? – Джулия посчитала всех и себя. – Нас же одиннадцать.

– Ты не в счет. Очевидно, ты старшая сестра.

– Так, шутки в сторону. Нас было семь человек, а сейчас одиннадцать. Четыре лишних.

– Очевидно, это вон та четверка, – Сара указала рукой на группу девушек, сидящих на коленях в стороне.

Было заметно, что они краем глаза наблюдают за происходящими событиями, хотя все их внимание было уделено небольшому серебристому идолу.

– Ба! Старый знакомый! – Джулия приблизилась к семипалому Богу и внимательно рассмотрела его. – Сомнений быть не может, это та самая скульптура, которую мы видели в пещере, а затем – в палатке у профессора Харлана.

– И видели его, заметь, последним, – добавила Лори.

– Волосы ни у кого не шевелятся? – спросила Джулия, передергивая плечами.

– У меня. – К Джулии подошла ещё одна девушка и повторила: – У меня. Я – Фей Грант.

– Еще у кого?

– У Паолы Бенсон – я здесь.

– Я – Дороти Джордан. Подняться пока не могу.

– А где Бесси Нильсен?

– Она осталась на посту, у палатки, – ответила Сара.

Джулия попыталась что-то сообразить, но в итоге махнула рукой.

– А вы, девушки, кто такие – если не секрет, конечно? – спросила она и встала перед четверкой, облокотясь рукой о голову Альмы.

Жрицы даже не пошевелились.

– Понятно, – констатировала Джулия. Хотя ровным счетом ничего не понимала.

– Мне тоже все понятно, – сказала Лори Кертис, осторожно подходя к Джулии. – Мы вселились в баскетбольную команду. Интересно, у них высшая лига?

– Перестань, Лори.

– А что, мысль неплохая, – поддержала её Фей. – Я давно мечтала сыграть на Кубке США. Представляете – центровая Фей Грант!

– А вот и тренер, – Лори кивнула головой в сторону реки. – Похоже, наш клуб не очень-то богат, у нашего наставника нет даже спортивного костюма.

2

Тепосо ещё издали заметил оживление в стане жриц и облегченно вздохнул. А Олла от удивления приоткрыла рот, глядя на вольность – да нет, это была дерзость старшей жрицы, которая держала свою руку на голове Бога. Тепосо этого не оценил, он был искренне рад за девушек, которые в короткий срок восстановились после удара молнии и, как видно, пришли в норму. Поэтому такая мелочь прошла мимо его внимания.

– Эй! – крикнула ему Лори и, махнув рукой, пошла навстречу. – Нам сказали, что ты тренер. Играющий? – Она невинно осмотрела его крепкую фигуру.

– Лори! Прекрати этот цирк! – Джулия тоже подошла и отстранила плечом подругу. Дружелюбно улыбнувшись индейцу, она отрекомендовалась: – Меня зовут Джулия Мичиган, я – офицер ВМС. А как ваше имя?

Тепосо недовольно сощурился и сказал:

– Ничего не пойму… Что это у тебя во рту – орехи?

– Послушай, Джулия, – заголосила Лори, – мы так не выиграем ни одного матча! Он же ни черта не смыслит в английском!

– Лори, перестань паясничать. Если кто и не понимает, так это ты. Отойди, пожалуйста.

– Пожалуйста, – Лори одарила Тепосо улыбкой и, качнув бедрами, отошла.

Тепосо внимательно вгляделся в глаза старшей жрице, быстро подошел к невысоким кустам и вернулся, держа на открытой ладони десяток ярко-красных ягод.

– Вы случайно вот это не пробовали? – в его голосе чувствовалась озабоченность.

– Спасибо, – Джулия решила не отказываться от угощения и взяла несколько ягод. Она сделала первую ошибку, не признав в них разновидность "волчьих ягод".

Но отправить в рот не успела. Тепосо ударил её по руке, и красные шарики скрылись в траве.

– Они наелись моурадо! – закричал он вновь онемевшей Олле. – А я думаю, что это они – «уа» да «уа»!

– Капитан, дай я с ним поговорю, – снова подала голос Лори. – Парень явно нервничает.

– Я сама поговорю.

– Давай, пробуй, только начни с хинди. По-моему, это его родной язык.

– Только не хинди, – Сара Кантарник, владеющая этим языком, протестующим движением вскинула руку.

– Do you speak English? – начала Джулия.

Тепосо не реагировал, глядя на объевшихся волчьими ягодами жриц.

– Sprechen Sie deutsch?.. Parles vous Franse? – спросила она в нос, демонстрируя отличное произношение. – Тоже нет?.. По-итальянски?.. А может, вы уроженец Испании?

Тепосо вмиг сделался белее бумаги. Он дико взглянул на жрицу, чувствуя на спине холод горячих лучей солнца.

– Ну, слава Богу, – Джулия вздохнула, продолжая говорить по-испански. – Он испанец.

"Я – испанец?!" – оглушительно рявкнул внутри Тепосо незнакомый голос.

– Послушайте, сеньор… Не знаю вашего имени. Вот я – Джулия Мичиган, – начала все сначала Джулия. – А вас как зовут?

Тепосо тяжело сглотнул, но нашел в себе силы, чтобы не убежать. Он даже робко спросил – по-испански:

– Откуда ты знаешь испанский язык?

– О, я знаю несколько языков. Это часть моей работы.

– А она, – снова встряла Лори, – капитан ВМС.

Джулия показала ей за спиной кулак.

– Так как же все-таки вас зовут?

– Тепосо, – мертвым голосом сообщил индеец и посмотрел на оставшиеся на ладони ягоды, которые чудесным образом повлияли на жриц, дав способность говорить на незнакомом им языке. Хотя бедняги после непродолжительного возбуждения, вызванного ядом этого растения, давно должны были бы лежать и корчиться от нестерпимых болей в желудке.

– Очень приятно, Тепосо. А скажи, ведь это не Испания? Это, судя по растительности, Америка, скорее всего Южная. Я права? Да и акцент у тебя ужасный. Так что это за страна?

– Это страна альмаеков.

– Очень хорошо, – похвалила Джулия. – А мы кто такие, нас ведь ты должен знать?

Тепосо решил во всем потакать отравленным женщинам и потому ответил:

– Вы жрицы. Ты – старшая.

– И служим мы вот этому Богу, да? – Она отступила на несколько шагов и вновь положила ладонь на голову идола.

– Да, вы молитесь Альме.

– Извини, Тепосо, я вынуждена взять тайм-аут.

Джулия подошла к остальным.

– По-моему, мы ухнули лет эдак на пятьсот назад, – сказала Сара.

– Все сходится, если принять на веру пылкие речи профессора Харлана, поддержала её Паола Бенсон.

– Это нонсенс! Такого не может быть!

– Ты ещё закричи, что хочешь домой к маме, – осадила Джулия подошедшую последней Дороти Джордан. – Подведем итоги. Итак, мы – жрицы, это несомненно. Индеец, а он точно индеец, знает нас, вернее, знает наш облик.

– Ничего, скоро он узнает, что кроется внутри.

– Знаешь, Лори, твой отец был прав, когда категорически выступал против твоего участия в операции.

Лори вздохнула.

– Это от любви. У старика жутко большое сердце.

– Послушайте, вы! – Тепосо потерял терпение и даже озлился на дурачившихся жриц. – Вы можете говорить по-испански, а если хотите, толкуйте на языке барикутов. Но учтите, Литуан недолго продержится, он и так одной ногой в могиле. Да будет вам известно, что мы нашли его в трех километрах отсюда. Вот вы стоите здоровые и улыбаетесь, а ему отрубили руку и он очень плох. И ещё мы видели с Оллой детей. Испанцы отпустили их, чтобы проследить за ними и узнать, где золото. Дети снова в плену.

Тепосо негодующе посмотрел в глаза старшей жрице. Сейчас он ненавидел её за ветреное поведение и пытался найти причину её легкомысленных действий: "Может, молния виновата? Ударила в голову и перевернула мозги!"

– Кажется, дело серьезное, – сказала Лори.

– Наконец-то до тебя дошло. – Джулия подошла к Тепосо. – Я вижу, ты сердишься на нас, но ты не знаешь причину. Давай оставим выяснения до следующего раза, а сейчас мы отправимся к Литуану – так, кажется, ты произнес? – и дорогой ты все нам расскажешь. Расскажешь все, будто видишь нас впервые и мы ничего не знаем. И – никаких вопросов, понятно? – Она строго взглянула в хмурые глаза индейца.

Тепосо открыл было рот, но решил не возобновлять перепалки. Махнув рукой, он позвал Оллу, и они с помощью остальных жриц стали осторожно снимать Альму с носилок.

– Дороти и Паола остаются здесь, – распорядилась Джулия, – осмотрите местность. Остальные – со мной. Показывай дорогу, Тепосо, мы готовы.

3

Тепосо чувствовал себя болваном, идя рядом со жрицами и рассказывая им о том, что они и сами прекрасно знали. Но внутренний голос подсказывал, что так надо, и он слепо повиновался ему. Впрочем, не это шокировало бедного индейца, а то, что он вел повествование на испанском языке. Вот это буквально убивало его. Плюс ко всему – поведение жриц. Их будто подменили, в повадках стало что-то от хищного зверя. Старшая спокойно шла рядом и слушала, изредка задавая короткие вопросы, зато другие, вооружившись взятыми из лагеря топориками, шастали по кустам, забегали вперед или вообще надолго исчезали из виду.

"Чем вооружены испанцы?" – Тепосо мысленно повторял вопросы жрицы и отвечал. "Сколько их?" – "Приблизительно две сотни… На трех кораблях… В живых не осталось никого, только я и жрицы… Пленные – только дети… Наверное, около ста…" – "Кто он?.. Вождь!.. А Литуан – священник". "Скорее бы уж дойти и сдать их ему", – жестоко подумал Тепосо, пропустив очередной вопрос настырной жрицы.

– Тепосо, ты не слышишь меня?.. Я спросила – какое расстояние отсюда до города?

И он снова включился в работу.

А Олла шла рядом и пылающим взором благодарила небеса. За что – она не знала, но, глядя на изменившихся подруг, угадывала, что произошло что-то большое и торжественное, случилось то, для чего они молились и днем, и ночью. Ее чувство было радостным и печальным одновременно, как все её песни.

Через три четверти часа они наконец подошли к тому месту, где Тепосо оставил Литуана под присмотром трех жриц.

Все было по-прежнему, как три часа назад. Может, Тепосо показалось, но мертвенную бледность священника слегка скрасили жизненные цвета. Он мысленно порадовался за старика и скосил глаза на старшую: та даже не вздрогнула при виде искалеченного священника.

– Лори, – позвала подругу Джулия, когда бегло осмотрела рану Литуана. – У него сильное воспаление. Поищи-ка шалфей или что-то в этом роде. Сара и Фей идут берегом реки дальше. Фей – старшая. Проявлять осторожность; впереди, насколько я поняла этого парня, каменоломня, где сейчас пребывают испанцы. Восточнее находится поселок, куда они увели детей. Снимите местность и возвращайтесь лесом.

– Есть, капитан, – Фей козырнула, и они с Сарой растворились в кустах.

– Так, девушки, – Джулия обратилась к жрицам, находившимся с Литуаном, – помогите-ка мне раздеть его. Чувствую, что у него есть ещё травмы. Тепосо, быстренько переведи – и за водой.

Он выполнил первый приказ и понуро побрел к речке.

Вскоре на грудь Литуана, где Джулия насчитала множество ушибов и как минимум три сломанных ребра, был наложен компресс из смоченных в холодной воде пальмовых листьев. Рану на руке снова промыли и наложили повязку с листьями шалфея. Литуан во время этой процедуры лишь однажды слегка приоткрыл глаза и снова впал в глубокий сон.

Через полтора часа явились Фей и Сара с коротким докладом: пятьдесят испанцев снуют возле входа в пещеру и пятеро – с ними столько же бульдогов тигровой окраски – сторожат семерых мальчиков и восьмерых девочек в одном из домов поселка.

– Почему ты не сказал мне, что у испанцев есть собаки? – спросила Джулия у Тепосо.

– Потому что ты не спрашивала, – огрызнулся индеец.

– В следующий раз будь предусмотрительнее, – строго сказала она. – А теперь, будь любезен, возьми носилки и возвращайся в лагерь. С тобой пойдет Лори и эти четыре девушки. Заберите Альму и все, что сможете унести.

– Это ещё зачем? – возмутился Тепосо, который днем раньше тащил все это на себе в противоположную сторону.

– Затем, что мы перебираемся ближе к городу.

– А это зачем?

– Могу назвать две главные причины, – терпеливо ответила Джулия, хотя их гораздо больше. Первая: если нас будут искать, то только не у себя под носом. Вторая: нам нужно ознакомиться с окрестностями и собственно с городом, чтобы узнать, где держат детей. Понятно?

Тепосо почесал в затылке, соображая, но Джулия жестом руки уже торопила его.

Литуан, проснувшись, последние две-три минуты силился понять, о чем говорят его старшая жрица и Тепосо, но ничего не понял. Лишь когда он нашел её глаза и всмотрелся в них, то истина внезапным ударом полоснула мозг. Он собрал все силы и, протянув к ней руку, встал на колени. Но не посмел коснуться, только произнес:

– Прости меня, Дила…

Джулия вздрогнула. Ее слух вырвал из незнакомой речи до боли знакомое слово, которое из уст седовласого старика прозвучало явно как обращение к ней. Она оторопело глядела в лицо индейского священника, от которого её отделяла половина тысячелетия.

– Значит, тебя зовут Дила? – спросил Тепосо.

Он был раздосадован таким простым именем старшей жрицы, напрочь забыв, что оно принадлежит богине альмаеков.

– Да, – хрипло ответила Джулия. – Меня в детстве так называла мама.