Текст книги "В бою антракта не бывает"

Автор книги: Михаил Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

2

Завод находился в девяти километрах от Ленинска-18. Конечная остановка маршрутного автобуса, которую миновал «труппер» Страхова, так и называлась: «Девятый километр». Еще двести метров – и съезд на шоссе.

– Накинь-ка ремень.

– Что? – Алексей хорошо расслышал слова девицы, но их смысл показался ему гораздо глубже. Что поделаешь, сегодня приходилось взвешивать не только собственные слова... Но Ирина не дала Страхову и секунды на размышление.

– Ты слышал, о чем я сказала.

– Боитесь, что постовые могут остановить машину?

– Я считаю до трех.

Секундами раньше она не дала договорить, а сейчас прервала его мысли. Теперь он уже не контролировал себя, потому не смог скрыть растерянности. С оторопью майор смотрел на девушку, которая пристегивалась ремнем. Щелчок замка показался ему чересчур громким.

И второй щелчок – это Ирина в буквальном смысле слова пристегнула Страхова к креслу.

До шоссе сто метров.

Алексей пожалел, что не решился действовать на охраняемой территории, когда можно было притопить педаль газа и врезаться в ворота. А ведь мог, обнимая эту шлюху, удерживая ее, отпустить руль, распахнуть дверцу и вывалиться вместе с ней из машины. Мог и получить пулю. Но ранения далеко не всегда бывают смертельными.

Пятьдесят метров.

Он слышал собственный крик, корчась от боли, но успевая обезоружить девицу; видел организованные действия своих подчиненных, которые пулю за пулей посылали в салон машины, начальника караула, спешащего к нему на помощь с криками: «Ну и шуточки у тебя, майор!»

Майор паниковал. И против воли отказывался сделать беглецам предложение. Вот сейчас, не доезжая поста, договориться: вы своей дорогой, я своей. Страх затолкал внутрь сознания простое и единственное решение, поскольку всем необходимо время. Ему – чтобы замести следы в типографии, им – чтобы убраться как можно дальше.

Казалось, он видел то, что скрывалось за поворотом дороги. И это что-то уже погружало его в совершенно необъяснимое состояние, граничащее с помешательством. Он смотрел на дорогу и не видел ее, свернул на шоссе в сторону города и автоматически прибавил газу; машинально пошел новый отсчет: до поста ГАИ осталось пятьсот метров. И он проедет пост не останавливаясь.

Они ехали не быстро, их даже обогнал хлебный фургон, навстречу попались две легковые машины. Водители не обращали внимания на красный джип с молодой женщиной в кресле пассажира и тройку молодых людей, расположившихся сзади; ничего подозрительного, все привычно.

«Накинь-ка ремень».

От Ирины не ускользнуло замешательство майора, и ей показалось, что выражение потерянности на лице Алексея исчезало по мере того, как они приближались то ли к населенному пункту, то ли к какому-то объекту. Может быть, мост, о котором упомянул Страхов? Об этом можно было судить по дорожным знакам, которые периодически встречались на их пути и предписывали водителям ограничить скорость: 70 километров в час: 50, 40... И другой знак, предупреждающий о крутом повороте.

Ирина взвела курок пистолета, мгновенно припоминая откровения начальника охраны.

– Что впереди, майор? Мост? С вооруженной охраной?

Страхов был уверен, что никто из бандитов не умеет водить машину. Так и было, поскольку он сам загнал джип в цех, выслушав объяснение Ирины, что ни она сама, ни кто-то из ее друзей не умеют управлять автомобилем. Выходит, ошибся. Девушка обратила внимание на дорожные знаки. А ему казалось, что все ее внимание приковано к нему.

– Нет, – хриплым голосом отозвался Алексей, – впереди крутой поворот.

– Это я уже поняла.

И в этот момент до майора дошло, наконец, что пора прийти к соглашению. Но тут случилось то, чего майор не мог предусмотреть: навстречу ехали «Жигули» десятой модели, и солидарный водитель предупредительно помигал дальним светом, показывая, что впереди патрульно-постовая машина. Это была самая нелепая услуга, которую когда-либо получал Страхов.

«Десятка» пронеслась мимо, и над самым ухом майора прошипел голос Ирины:

– Провести хотел, сволочь?!

Она нажала на спусковой крючок пистолета.

Не сразу, словно раздумывая, майор уронил голову на баранку.

Ирина перехватила руль и бросила взгляд назад, но за головами товарищей разглядеть ничего не сумела.

– Эй, вы, там! Есть кто-нибудь сзади?

Под днищем машины раздался хруст шестеренок, когда при включенном сцеплении Ирина рванула рычаг коробки передач в нейтральное положение. Нога майора упиралась в педаль газа, и мотор ревел на холостых оборотах. Он успокоился, когда девушка выключила зажигание.

То, что сделала Ирина, было оптимальным вариантом. И она продолжала, выискивая глазами место для съезда.

– Есть кто сзади, я спрашиваю?! – она сорвалась на крик.

– Ну, мы сзади, – наконец отозвался Трофимов.

– Бараны! Ну, бараны! Я про машины спрашиваю, кретины!

Не дожидаясь ответа, она съехала с шоссе, и джип, протаранив придорожные кусты, скрылся за ними. Ей пришлось еще поработать рулем, чтобы оказаться как можно дальше от шоссе. Было неудобно, мешало тело майора, которого бросало из стороны в сторону, и она, выкручивая баранку, толкала его локтем. Наконец, подмяв под себя молодое деревце, машина остановилась. И словно по инерции Ирина двинула рукой в шею офицера.

– Сука!..

Прежде чем вылезти из джипа, она, стараясь не испачкаться в крови, вынула из кармана водителя пухлый бумажник и подрагивающими руками открыла его. В основном там были сотенные купюры.

– Надеюсь, эти настоящие, – обронила она, покидая салон и стараясь не смотреть на окровавленного майора.

3

Москва

За столом для совещаний в кабинете начальника оперативного управления собрались почти все участники утренней планерки. Докладывал подполковник Пахомов:

– Из наших источников в МВД просочилась информация о том, что Сергей Каменев якобы собирается навестить своего брата. О чем, собственно, говорит направление: беглецы уходят на восток. Это важно, потому что ни один из них не имеет родственных контактов в восточном направлении.

Кто-то из офицеров не смог подавить смешок и хрюкнул в ладонь.

– Рогозин? – строго спросил генерал.

– Я, товарищ генерал.

– Погуляй. – Взгляд на Пахомова: «Продолжай».

– Кроме Каменева, – дополнил подполковник. – Значит, это он ведет их – прямиком в поселок Светлый, где лесничим работает его брат. От этой группы в силу понятных причин не может отстать Ирина – наш главный свидетель преступлений подразделения одного силового ведомства на территории другого.

Генерал отметил время.

– Жаль, у нее нет «окна», чтобы еще раз выйти на связь с Самарой.

– Возможно, вы правы, товарищ генерал: Каменев мог расправиться с девушкой за телефонную связь с адвокатом.

– Будем надеяться, что этого не произошло. Иначе говоря, наши усилия наполовину напрасны. Продолжай, Женя.

– Нам придется защищать и Ирину, и вещественные доказательства, которыми она располагает.

– Кстати, кто мне напомнит практику уголовного розыска? – спросил Даньшин.

Генерал высказался туманно, но его понял один человек, работающий на разведку флота.

– Дальневосточный заповедник Светлый – одно из наиболее вероятных мест, где может объявиться преступник, а с ним, будем надеяться, и наш главный свидетель. Тысячи и тысячи километров непроходимой тайги. Загони туда всю российскую армию целиком, и все равно не сыщешь беглеца. А вот один человек...

– У тебя есть кандидатура?

– Фамилия агента Романов. Курирует его бывший шеф флотской разведки адмирал Школьник.

– Ранее Романов был задействован в делах подобного рода?

– Ему двадцать девять. За его плечами несколько успешных операций. Богатый опыт общения с людьми.

– Почему ты выделил именно его?

– Мы не рассчитываем, что наш запрос по «верхнегородищенскому делу» найдет одобрение среди руководящего состава МВД. Нам будет рекомендовано «оставить это дело профессионалам сыска».

Генерал пробежал глазами текст запроса, адресованный на имя Михеева. Кандидатура генерал-майора была выбрана не случайно. Он до сих пор возглавлял подразделение с длинным названием: управление по прогнозированию преступлений в сфере экономики, связанных с подделкой и распространением поддельных ценных бумаг. За четыре года отдел вырос до управления. Обращаясь в самое компетентное подразделение МВД в сфере ценных бумаг, генерал ГРУ избегал переадресаций.

* * *

Генерал-майору Михееву А.В.

Доводим до вашего сведения, что в деле о расстреле караула и побеге заключенных из изолятора временного содержания Верхнегородищенского ОВД появились дополнительные данные и новые фигуранты. Источник, заслуживающий доверия, сообщил следующее. В типографском цехе предприятия ЗАО «Торговый дом „Багратион“ группой лиц налажено производство фальшивых акцизных марок и долларов США в производственных масштабах. Известен и способ транспортировки подделок: в железнодорожных вагонах в специально изготовленных контейнерах. Одним из активных участников преступной группы является начальник охраны ТД „Багратион“ майор Страхов. Позволю напомнить Вам, что охрана объекта осуществляется подразделением из состава 8-го управления МВД.

Ставим Вас в известность по следующему факту. Поскольку «Багратион» находится в ведении Министерства обороны, мы предприняли ряд шагов.

Первое.

Поскольку наш источник находится в опасности, а согласно оперативным данным ваших подразделений – цитата: «цель группы, возглавляемой Сергеем Каменевым, – дальневосточный заповедник Светлый, одно из наиболее вероятных мест, где может объявиться преступник», военная разведка в лице оперативного управления берет на себя ответственность и командирует в вышеназванный район оперуполномоченного ГРУ Константина Романова.

Второе (в качестве удовлетворения обеих сторон, заинтересованных в скорейшем завершении этого дела).

Просим Вашего разрешения на совместные действия. А также предоставить связь ответственного за расследование с К. Романовым.

* * *

Даньшин отложил запрос и кивнул офицеру:

– Продолжай. Кажется, я спросил, почему ты остановился на кандидатуре Романова.

– Сергей Каменев родом из Самары, там проживают его родители и младшая сестра. Через пару дней она вылетает самолетом на Дальний Восток, к брату.

– У нее отпуск?

– Марина Каменева бросила учебу в университете и вступила в полосу сплошных каникул.

– Ясно. Романов сейчас тоже в Самаре, я понял. – Даньшин нашел глазами Евгения Пахомова. – Срочно вылетай в Самару, вызывай Романова в штаб 2-й армии, беседуй, советуйся, отдавай приказы.

Подполковник встал с места.

– Слушаюсь, товарищ генерал. Выписать ему документы прикрытия?

– Оперуполномоченный нашего Главка, – согласился генерал. – Ему двадцать девять? «Присвой» ему звание капитана. Значит, там, где не справится целая армия, управится один человек? – спросил он после паузы. – Да, да, я понял, ты говорил не о рядовом человеке, ты имел в виду профессионала. Ход не новый, он не раз давал положительные результаты.

Даньшин нажал на клавишу селекторной связи и распорядился:

– Досье на Романова: как там его по имени-отчеству?

– Константин Андреевич, – подсказал флотский разведчик, – год рождения – 1977. Агентурный псевдоним – Румын.

– Слушаюсь, – ответил адъютант, слышавший каждое слово в кабинете шефа.

– Не отключайся, – предупредил его Даньшин. – Как только Романов вылетит в Хабаровск, а точнее, пройдет паспортный контроль, отправляй запрос в МВД. Иначе Романову шагу не дадут сделать.

Глава 10
Изгои

1

Они шли уже два часа, последние тридцать-сорок минут – ориентируясь по звукам поездов. Скорее бы добраться до железной дороги, припасть губами к самой грязной луже и пить, пить...

Они шли только вперед, от этого в голове Кисина родилось несоответствие: нужно свернуть или идти назад. И чем ближе к цели, тем больше кружится голова: стук колес перемещался за спину.

– Я больше не могу. – Кисин плелся в хвосте и еле переставлял ноги.

– Знакомая фраза, – насмешливо отозвалась Ирина, останавливаясь. – Неудивительно, что ее я слышу всегда только от мужиков: «Я больше не могу!» Конечно, ты не можешь.

– Скажите, что я убью ее! – вырвалось у Михаила.

Девушка рассмеялась:

– Ты даже сам не можешь сказать об этом. И не смотри на меня так, мне твои взгляды побоку. Не можешь идти, окапывайся здесь.

– Ну и окопаюсь, – огрызнулся Кисин. – Встретимся на суде.

– А потом в женской колонии, – парировала Ирина. – Соберитесь! Еще десять минут, и мы выйдем к станции.

Кроме перестука колес, ее ухо уловило иногда прерываемые встречным ветерком переговоры диспетчера по внешнему громкоговорителю. Судя по всему, беглецы подходили к сортировочной станции, той самой, где только малодушие не позволило им открыться перед рабочими. Наверное, именно этот момент стал переломным в их судьбе.

Ирина вспомнила нытье Михаила, если бы он тогда не начал обливаться слезами, все могло сложиться по-другому.

– Мутант.

– Чего? – Кисин поднял глаза.

– Я буду звать тебя мутантом. Замолкни! – Она повысила голос, не давая Михаилу открыть рот. – А то не доживешь до суда. Ты глупый и трусливый мутант. Кто ныл все время в вагоне? Кто убил рабочего?

– А ты не убивала?!

– Не застрели я майора, нас бы пощелкали на посту.

– А как быть с ментом в отделении? Его ты тоже не убивала? Нет, это Серега накаркал! «Быть в бегах – это наслаждение, счастье! Любым способом, даже кровавым!» Сволочь! Нас всех перебьют.

– Перебьют, если ты не бросишь орать.

Они вышли к окраине сортировочной станции с южной стороны. Некоторое время наблюдали густую паутину железнодорожных путей и множество низких и мрачных строений.

– Туда. – Ирина указала на железнодорожную ветку – с поржавевшими рельсами и шпалами, тонущими в траве, и сломанным семафором на накренившемся столбе.

Этот путь, которым давно не пользовались, заканчивался списанными пассажирскими вагонами – этакий маленький городок на окраине сортировочного парка. Даже с такого внушительного расстояния можно было различить сохнущее на веревках белье, велосипед, прислоненный к самодельному деревянному крыльцу вагона, кур под предводительством белого петуха, чей звонкий голос издали привлекал к себе внимание.

С одной стороны этот тупик прикрывало заброшенное приземистое здание с выбитыми стеклами, а дальше шел кустарник, плавно переходящий в лес. Другая сторона была практически открыта, не считая десятка тополей и нескольких грузовых платформ на первом главном пути парка.

– Снова в лес, – пробурчал Кисин, замыкая колонну. – А я не верил, что осень в Сибири качественная.

Он в кровь сбил ноги и с завистью смотрел на Николая Трофимова, обутого в кроссовки Сафиуллина, и на Заботина, которому впору пришлась обувь застреленного гравера. Можно было снять туфли с майора, но не хватило времени. К тому же сразу и не сообразишь, что нужно делать. Все произошло быстро, неожиданно. Если бы он сидел на месте Ирины, не смог бы действовать так грамотно и решительно, как она. Михаил снова и снова возвращался к мысли, что завидует ее смелости и хладнокровию, что рождало в нем другое чувство – ненависти. Его обуревали незнакомые доселе мысли о насилии. Он явственно представлял, как сбивает Ирину с ног, бьет ее по лицу, в кровь разбивая ее губы, нос, рвет на ней одежду. Дальше... Разгоряченная фантазия в этом месте круто поворачивала назад, к избиению. До полусмерти. Главное – унизить ее, дать понять, что он – мужчина.

Сволочь, обозвала мутантом, встретимся, мол, в женской колонии. А он не нашел ответа.

«Отыграюсь, – думал Кисин, – обязательно отыграюсь...»

Незамеченные, они пролеском вышли к заброшенному пакгаузу и через оконные проемы несколько минут наблюдали за путейским городком, состоящим из шести вагонов. От последнего вагона к будке деревянного туалета протянулось проволочное ограждение с сигнальными консервными банками. На небольшом отдалении стояла мрачная баня, сложенная из списанных шпал.

– Время удачное, – шепнула Ирина, продолжая наблюдать. Полдень, убогая улочка пустовала, не считая малыша в белой панаме, разъезжавшего на трехколесном велосипеде, дворняги, на минуту показавшейся из своей будки, и свободно разгуливающих по двору кур.

Но не только среди детей велосипед был самым распространенным видом транспорта – вдоль полотна с платформами проехали на велосипеде двое рабочих в спецовках.

Еще пара минут, и Ирина отошла от окна.

– Кто пойдет со мной?

Неожиданно отозвался Кисин:

– Я пойду.

– Отставить! – усмехнулась девушка, демонстративно оглядывая его грязную солдатскую рубашку и сапоги. Ее взгляд остановился на Трофимове: – Пойдем, Коля. Только поменяйся с Игорем оружием.

Заботин молча протянул пистолет, принимая от Николая «калашников».

– И будьте начеку, – предупредила Ирина, – в случае чего подайте знак. Мутант, ты умеешь кукарекать? – Она явно нарывалась на неприятности, но остановиться не могла. Смотрела в полыхнувшие злобой глаза солдата и читала в них неприкрытую угрозу.

«Ладно, сволочь, придет время, и я припомню тебе все», – его рука на цевье автомата побелела от напряжения. Он даже повел стволом, провожая Ирину взглядом. И все. Не мог не согласиться с тем, что ему трудно будет убить ее, почти невозможно. Причина крылась в том, что в этом случае беглецы снова потеряют человека, способного хладнокровно мыслить и руководить. С Ириной было спокойней. Если не брать в расчет ее пренебрежительные шуточки, она являла собой идеального лидера. Как и Сергей Каменев, она обладала способностью подчинить себе других.

И вторая причина, она крылась в отношениях между Ириной и Михаилом. Когда она целовала майора, в голове Кисина невольно родилась мысль о групповом сексе. На инстинктивном уровне он почувствовал себя очередным. Он возненавидел майора, который в то время не подыгрывал ей, а действительно потерял башню. Она свела с ума всех; и дело не в ее привлекательности – ее красоту только подчеркивали грязные джинсы, растрепанные волосы, заострившийся нос и бледные не накрашенные губы, – а в ее безрассудстве.

– Коля, чего ты застыл на месте? Струсил, что ли?

– Нет. – Трофимов неопределенно пожал плечами, но с места не двинулся. У них не было другого выхода. Надо проникнуть в один из вагончиков, найти там какую-нибудь одежду.

– Нет? – переспросила Ирина. – Тогда загляни в ближайшее будущее. Я не верю в сказку о том, что кто-то там наверху распоряжается судьбами людей. Нет, парни, человек сам распоряжается своей судьбой. Думаешь, мы случайно оказались вместе в изоляторе? Нет, – Ирина покачала головой, – сами сделали так, чтобы оказаться там. Сами распорядились, чтобы вот сейчас быть рядом, вместе. Лично мне для этого пришлось совратить своего ученика. Не веришь?

– Верю. Ты даже майора соблазнила.

Ирина рассмеялась.

– В жилом вагончике может кто-то оказаться, – несмело сказал Трофимов. – Лучше будет, если один из нас проберется в город и купит там подходящие шмотки. Деньги-то у нас есть.

– Я пойду с тобой, – вновь подал голос Кисин, видя замешательство товарища. Он не знал, о чем думают остальные, кроме Ирины, которая, словно проверяя солдат, высказывала свои мысли вслух. Кое о чем могла сказать откуда-то взявшаяся у Трофимова робость. – Так что ты решила?

Нет, она была и осталась настоящей сукой! После первого ее слова Михаил буквально позеленел от злобы, а следующие слова еще долго доходили до его сознания.

– Отставить! – Ирина секунду-другую наслаждалась изумлением, которое вместе с обильным потом проступило на физиономии Кисина. Затем перевела взгляд на Трофимова. – Придется тебе, Коля, снова поменяться оружием. Теперь уже с Мишей. Он пойдет со мной. И отдай ему свою рубашку. – Ирина провела ладонью по волосам Михаила и неожиданно перешла на зловещий шепот: – Если у тебя на мой счет есть какие-нибудь мысли, выброси их из головы. Моргнуть не успеешь, как я выбью твои мозги, понял?

Кисин развел руками и округлил глаза: «Да что ты!»

– Прошу тебя: смени выражение лица. С такой рожей ты не напугаешь даже вон того малыша. – Ирина указала на мальчика, который развернул свой велосипед и покатил на нем в другую сторону.

2

Страхов позволил себе открыть глаза, когда шаги бандитов затихли в лесной чаще. Затем медленно, словно опасаясь, что за ним могли наблюдать, поднял голову. И только после этого задрал рубашку и рассмотрел рану. Ничего страшного. На животе на расстоянии пяти сантиметров друг от друга зияли две небольшие кровоточащие раны. Не задевая жизненно важных органов, пуля прошла едва ли не по касательной и застряла где-то за обшивкой дверцы.

Самое время порадоваться выпуклому брюшку. Он приложил к ранам носовой платок и с минуту смотрел, как ткань пропитывается кровью. Стараясь не делать резких движений, Страхов вынул из кармана рубашки сотовый телефон и набрал номер Селянина.

– Василий, ты еще дома? Отлично! Запоминай, где я буду тебя ждать.

Почти не чувствуя боли, только жжение в боку, майор обошел вокруг машины, качая головой: передний бампер помят, вдоль правого борта шли глубокие царапины. И майор уже прикидывал, во что ему обойдется ремонт автомобиля.

Полчаса назад он думал о том, как бы остаться в живых. А сейчас жалкие царапины и вмятины ползучими гадами вылезли на передний план. Ладно... Главное – он жив и действует оперативно. Не забыл похвалить себя: не сразу, но сообразил, что нужно прикинуться мертвым. А эти безмозглые идиоты взяли деньги, но не удосужились забрать сотовый телефон. И добить...

Страхова передернуло. Он вспомнил, как голова его покоилась на баранке, глаза были закрыты; он пассивными действиями спасал свою жизнь и просто не мог допустить мысли, что его могут «проконтролировать» в голову.

Он представил себе похожую на мобильный телефон рацию и так называемый спутниковый навигатор, обладателя которого посредством спутникового оборудования, имеющегося на заводе для отладки этих самых навигаторов, можно отследить в любой точке. Рацию и навигатор фирмы «Багратион» беглецы прихватили из цеха. И, конечно же, злосчастный листок с росчерками Страхова и пачку подделок.

Выкурив сигарету, Алексей, пару раз оглянувшись на джип, стал подниматься к шоссе. И едва он показался из зарослей, как увидел приближающуюся на малой скорости машину Селянина. Начальник типографии был один и внимательно вглядывался в придорожные кусты.

– Я здесь. – Страхов выдвинулся вперед и поднял левую руку, правой он придерживал платок под рубашкой.