Текст книги "Песок (СИ)"
Автор книги: Михаил Алексеев
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Но именно эта несуразность – задержание несколькими раненными группы диверсантов из семи человек на трех машинах и требование одного из них приезда начальника Особого Отдела 20-ой армии майора ГБ Воистинова и заставила последнего отправить его туда. Предупредив быть внимательным и на месте разобраться с серьезностью ситуации. Потому что семь диверсантов разделались бы с "войском" старшины походя. И дай Бог, чтобы потом смогли найти их тела. Если же они действовали под прикрытием наших документов, то уж точно старшина из госпиталя не смог бы выявить подделку. Скорей бы они его "построили" и еще использовали бы в своих целях. И самое главное – почему один из задержанных назвал именно его фамилию?
И сейчас лейтенант, пользуясь случаем, спал в машине, откинувшись на заднем диване "эмки". И даже кочки и ямы, сопровождаемые матом сквозь зубы их водителя, не могли потревожить его сон.
Когда он вылезал из машины в Хватов Заводе, то поймал себя на мысли, что даже не понял – спал ли он? Тело затекло от неудобного положения, и он сделал несколько энергичных движений, разгоняя и сон, и кровь.
– Где они? – представившись, спросил он вынырнувшего из темноты в свете фар старшину. Тот представился в свою очередь и указал на темнеющую рядом избу. По тени шевельнувшегося от ветра над крыльцом флага, Иванов понял, что это сельсовет.
Прошли внутрь. На столе у телефона светила керосиновая лампа. С улицы света было не видно. "Хорошо соблюдают светомаскировку", – с одобрением оценил лейтенант.
–Обыскивали? Оружие при них было?
–Никак нет. То есть оружия не было. А обыскивать... Мужчин обыскивали. Женщин... так... посмотрели. Документы они сразу отдали.
– Документы и что там при них было – сюда на стол.-
Старшина вывалил из сумки кучку документов и каких-то маленьких коробочек с кнопочками и темными стеклами. Лейтенант осмотрел их, чисто интуитивно предполагая, что это, по-видимому, необычные радиостанции. Причем их было ровно столько – сколько человек в этой группе. То есть – у каждого. И все они были разные. Но на всех были надписи на латинице.
" А вот и след,– с удовлетворением подумал он,– начальник, похоже, преувеличил сложность задания".
Документы так же добавили аргументов в пользу иностранного происхождения этих людей. Хотя часть их добавила больше вопросов, чем ответов. Эти документы Иванов отложил на потом.
А вот машины озадачили. Ничего подобного лейтенанту видеть ранее не приходилось. Грузовик был огромен. Две легковых машины были явно не военными. И все они оказались закрытыми. Ломать замки не хотелось. Часовой пояснил, что "чужие" прежде чем уходить, что-то нажали на ключах от машин – те в ответ пикнули, моргнули фарами, замки щелкнули и закрылись. А грузовик закрыли на ключ. Иванов отправил бойца, чтобы привели одного из задержанных с ключами.
Им оказался водитель и владелец грузовика. Он открыл кабину и рассказал о машине. Как ни странно было слушать, но это была советская машина.
После осмотра машин водитель "эмки" Особого отдела клятвенно заявил, что ничего подобного из того, что в них было, он ни то, чтобы не видел, а даже представить себе не мог. В одной из машин нашли толстую инструкцию по обслуживанию и ремонту на русском языке. Машина, которая там была описана, выпускалась с 2000 по 2006года. Инструкцию Иванов тоже изъял.
Возвращаясь в деревню, лейтенант пришел к выводу, что в этой истории не все так однозначно и просто, как казалось ему вначале. А значит с выводами торопиться не нужно.
– Ну, давай, старшина, посмотрим на этих диверсантов,– обратился он к старшине, входя в сельсовет. Задержанного, который открывал машины, пока оставили в коридоре под надзором двух бойцов. Старшина взял лампу в руки и подошел к двери, у которой стоял с винтовкой у ноги легкораненый красноармеец. Толкнув незапертую дверь рукой, старшина, а вслед за ним, Иванов вошли в комнату. Сотрудники остались у открытых дверей. Когда дверь открывалась, в комнате раздался шум и лейтенант напрягся, открыв кобуру и взявшись за рукоять "ТТ". Когда же лампа осветила комнату, картина стала ясна. Шумели два бойца, поднимаясь с лавок. Один у окна, другой у стены справа. На подоконнике, у закрытого светомаскировкой окна стояла такая же лампа, но малым огнем. У стены слева, напротив него, на табуретах расположилась пестрая и необычная компания. Три крупных мужчины и три женщины. Все в годах, на диверсантов, работающих в поле, не похожи совсем. Женщины видно спали, привалившись к стене, и сейчас протирали глаза. Сидели интересно. Явно три пары. Одеты были странно и необычно. Даже камуфлированные костюмы, похожие на те, которые обычно использовала немецкая разведка, были однозначно незнакомыми. Гражданская одежда была столь же необычна.
– Почему у них свободны руки?– не сводя глаз с задержанных, спросил лейтенант у старшины.
– Так ... они товарищ лейтенант и фамилию начальника Особого Отдела назвали. И вообще ... вели себя смирно, – растерялся старшина.
Старшина под взглядом лейтенанта ГБ как бы стал меньше ростом. Его бойцы даже не дышали.
– Один момент! – обратился к лейтенанту и встал плотный мужчина в камуфляже с небольшой бородой. Лейтенант сделал шаг назад и потянул "ТТ" из кобуры. А его сопровождающие уже держали всю компанию под прицелом.
–Не надо торопиться! Ошибка будет непоправимой и для нас, и для вас. И результат одинаково печальный. Для ВСЕХ присутствующих здесь. Поверьте мне.– Произнес вставший.
– Не находите, что вы не в том положении, чтобы ставить условия?-
– Совершенно верно! Поэтому предлагаю поступить, как говорится – по регламенту. Возьмите у старшины наши документы и меня. Только говорить я буду без посторонних. Можете мне связать руки, если опасаетесь. Я готов ответить на все Ваши вопросы и дать, исчерпывающие, на мой взгляд, ответы. -
И, усмехнувшись, добавил: – У Вас будет фантастический вечер. О подобном Вы даже и мечтать не могли. -
Лейтенант задумался. В такой ситуации он был впервые. Странные люди, странная одежда, странное поведение. Все настолько не типично для его опыта. Это все мешало решить вопрос привычным способом – допрос с пристрастием в полевых условиях. Особенно с учетом инструкций данных начальником Особо Отдела.
Поколебавшись, лейтенант Иванов, начал раздавать распоряжения. Передав ему документы задержанных, старшина и его бойцы метнулись исполнять. Для допроса или беседы – лейтенант так и не пришел к определенному мнению, что это будет – решили открыть правления колхоза, предварительно завесив его окна. У входных дверей Иванов поставил сотрудника, второй расположился на улице под окном.
Старшине было приказано организовать ужин для всех, включая задержанных, которые так и остались в той же комнате с той же охраной.
– Итак, для начала представимся друг другу,– начал разговор незнакомец, сразу взяв инициативу в свои руки,– чтобы определить формат и объем общения. Так как мы играем на вашем поле – первым начну я. Я – полковник в отставке Федеральной Службы Безопасности Российской Федерации Гладкий, Андрей Александрович, 1963 года рождения. Документы мои находятся у Вас. Поясняю – Федеральная Служба Безопасности – это служба, выросшая из структуры Комитета Государственной Безопасности СССР, в коем и начиналась моя служба. А Комитет, в свою очередь, является наследником НКВД, точнее ГУГБ. То есть, в некоторой степени мы – коллеги.
Как мы попали сюда – нам неизвестно. Мы 30 сентября 2017 года с семьей Трофимовых приехали в район деревни Хватов Завод за грибами. Шел дождь. На обратном пути засели. Трофимов вызвал на помощь товарищей. Сначала Богомолова. Тот не смог помочь и с ним приключилась та же беда, что и с нами. Потом вызвали Сараева на грузовике. Ехали по старой заброшенной дороге, и каким – то невероятным образом оказались в том же месте, но на 75 лет ранее. То есть в прошлом. Поэтому вопросу я добавить ничего не могу. Как и почему мы тут оказались – мне так же непонятно, как и Вам. Теперь хотелось бы узнать кто Вы и каковы Ваши полномочия. Исходя из Вашего поведения – я сделал вывод, что относительно нас Вам даны особые указания? И еще что-то подсказывает мне, что информация, которую Вы здесь и сейчас узнаете, в ближайшие дни – если не часы получит гриф "Особой важности". Поэтому Вам листочки для ведения протокола допроса лучше сейчас убрать. Во – избежание, так сказать... Просто пообщаемся и, я думаю, в ходе нашей с Вами беседы, Вы сами поймете, что я прав. И что для принятия решения обо мне и моих товарищах, думаю, что не ошибусь, даже полномочий и начальника Особого отдела Фронта будет недостаточно".
И Гладкий замолчал, выжидательно глядя на Иванова. Тот молчал, разглядывая документы Гладкого и пытаясь осознать информацию.
"Мда... допустим – это игра. Но в чем смысл ее? Информация настолько необычна, что выводов сделать невозможно. Поверить им? Или не верить? Но факты подтверждают их фантастическую версию. Хорошо! Пойдем по этой версии. Будем искать ошибки и зацепки. Раз не вписываются они в приемлемые варианты",– раздумывал лейтенант.
–Хорошо. Я – лейтенант Иванов. Особый Отдел 20-ой армии. Действительно, ваша группа и все что с ней связано – необычный случай. Допустим, я Вам верю. Но это всего лишь допущение. Согласитесь – ситуация фантастическая. И ее достоверность нужно доказать, причем доказательства должны быть железобетонными. На данный момент времени факты следующие – имеется группа людей в тылу Армии, необычно одетых, имеющие необычные документы, необычные машины и настолько же необычное объяснение появления их здесь. На мой взгляд, этого недостаточно. Хотя не скрою, машины ваши озадачили. Что можете сказать вот об этих устройствах? Удивите меня – скажите, что это не радиостанции?-
Лейтенант вытащил маленькие радиостанции из ящика и разложил их на столе.
– Скажу. Это не радиостанции. Это телефоны. Мобильные телефоны. Но! Тут я согласен с Вами – в основе их работы лежит радиосвязь.
– И с кем вы должны по ним связываться?– лейтенант закурил и подвинул пачку папирос Гладкому.
– Здесь они работать не могут. Нет базовой станции. Такая связь, которую используют эти телефоны, здесь просто еще не существует. Согласитесь, для телефонов они выглядят крайне необычно,– ответил Гладкий, прикуривая папиросу. Закашлялся.
– Ух! Давно я не курил папиросы. Со времен срочной службы. Следующие – курим мои. Кстати, из всей нашей компании наиболее полезен Вам будет Трофимов. Как человек, обладающий наиболее объемными и конкретными знаниями о происходящих здесь и сейчас событиях, – закончил Гладкий свое повествование, одновременно туша папиросу в пепельнице.
–Насколько Вы хорошо его знаете?
–Да уже 34 года. Мы вместе с ним учились в одном училище.
– Это...,– и Иванов зачитал название училища из документа под названием "Военный билет офицера запаса Вооруженных Сил", – кстати, я тоже закончил политическое училище погранвойск. Точнее войск НКВД.
– Ново – Петергофское?
–Да.
– Полное название Ново-Петергофское военно-политическое ...,– начал говорить Иванов.
– ... училище войск НКВД им. К. Е. Ворошилова,– закончил вместе с ним обрадованный Гладкий.
– А теперь – называю училище, которое закончили мы с Трофимовым -
Высшее пограничное военно-политическое Ордена Октябрьской Революции Краснознаменное училище КГБ СССР имени К.Е. Ворошилова! Училище, являющееся правопреемником Ново – Петергофского военно – политического училища войск НКВД им. К. Е. Ворошилова. Получается – мы из одного училища!-
Следующие тридцать минут Гладкий рассказывал Иванову историю училища от 41-го года и далее. Не забыв рассказать о Дне Победы.
Потом Иванов попросил старшину привести Трофимова .... в общем, остановились, когда кончились сигареты и папиросы, все трое уже устали говорить, в комнате висел клубился табачный дым и некурящий Трофимов щурился слезящимися глазами.
Обдумав положение, Иванов отверг вариант везти и задержанных, и их машины на КП армии деревню Дежино западнее Дорогобужа. 120 километров по тылам Армии – о секретности можно забыть. Особенно в свете того, что Трофимов прозрачно намекнул, что с ними надо все делать быстро – немцы тут будут скоро.
Глубокая ночь, но нужно звонить начальству. Лейтенант уже понял, что его возможности управления ситуацией в этих условиях исчерпаны. Максимум, что он еще может и должен сделать – это взять под контроль всех, кто контактировал с "попаданцами". Как самих себя назвал Трофимов.
Поэтому отдав необходимые распоряжения своим сотрудникам и старшине обеспечить этой группе бывших задержанных хотя бы минимальные условия для сна, лейтенант Иванов пошел звонить начальнику Особого Отдела 20-ой армии майору ГБ Воистинову.
2 октября 1941 года.
Район д. Хватов Завод.
Звонок от Иванова разбудил его ночью. Лейтенант сразу предупредил, что звонит из сельсовета, дав таким образом понять, что разговаривать нужно аккуратно. После чего изложил суть вопроса. Филипп Васильевич понял две вещи.
Первое – вопрос серьезен и требуется его присутствие.
Второе – с собой для обеспечения необходимо захватить проверенное сопровождение.
Вздохнув, Воистинов распорядился подготовить свою "эмку" и полуторку. Командиру роты при Особом Отделе приказал выделить пятнадцать бойцов. Уже умываясь, прикинул, что часа три – четыре для сна у него еще есть. Правда, в машине, но он уже привык к этому.
В предрассветных сумерках он и сопровождение въехали в Хватов Завод. У крыльца сельсовета его встретил заспанный лейтенант Иванов. Судя по мятому лицу – спать ему пришлось, сидя за столом.
– Ну, что тут?– здороваясь за руку с подчиненным, спросил он.
– С чего начать товарищ майор? Документы? Машины? Люди?
– Давай в таком же порядке.
–Тогда сюда,– лейтенант отступил на шаг в сторону и указал на дверь сельсовета.
Прежде чем уединиться с лейтенантом, майор отдал приказ сержанту из сопровождения заменить легкораненых своими людьми. Старшине и его людям приказал никуда не отлучаться.
Следующие полтора часа Воистинов рассматривал документы и слушал пояснения Иванова по каждому из задержанных. Когда закончили, майор поднял светомаскировку на окне и, посмотрев на встающее солнце, спросил:
– Лейтенант, фотоаппаратом пользоваться умеешь? Ну, и хорошо! Бери. Пошли смотреть машины. -
Машины осматривали и фотографировали еще примерно полчаса. Когда вернулись в сельсовет, люди старшины уже приготовили завтрак. Бойцы Особого Отдела поучаствовали в этом деле своими запасами.
Уже завтракая, за тем же столом, Воистинов в первый раз за эти часы высказал свое мнение о происходящем, – Оценка Вами, товарищ лейтенант, ситуации правильная. Отчет о Ваших действиях напишите сегодня, я его приложу к рапорту начальнику Особого Отдела Фронта. Я думаю, то, что Вы не вели протоколы в данном случае не существенно. В любом случае, мне придется говорить с каждым из них. Вот тогда и все запротоколируем. Писать будете Вы. И еще – ВСЕХ кто контактировал с этими...
"Попаданцами",– подсказал Иванов. И пояснил, глядя на недоумевающего начальника. – Так они сами себя назвали. Сказали, что так у них называют людей попавших не в свое время. Целый жанр литературы у них там есть по этой теме. Трофимов вот тоже в этом, так сказать, участвует. А родоначальником этого жанра они считают Марка Твена. Его книга "Янки из Коннектикута при дворе короля Артура". Я читал эту книгу и ведь действительно – он описывает схожую ситуацию.
– Ну" попаданцы", так "попаданцы,"– усмехнулся майор, – так и назовем -операция "Попаданцы". Так вот продолжу – старшину и его команду никуда не отпускать и держать под надзором. С госпиталем я решу. А сейчас, чтобы окончательно понять, как глубоко мы все тут ПОПАЛИ – будем работать с каждым. Включая старшину и его команду.-
После этого они работали весь день. У лейтенанта рука уже отваливалась от писанины. Опытный майор набрал с собой папок для документов с запасом. И сейчас на них появлялись фамилии и внутрь укладывались допросные листы. Правда, сделали пару перерывов на чай. Во время первого Воистинов позвонил в Особый Отдел оперативному дежурному и приказал прислать еще одно отделение из роты, забрав, таким образом, один взвод и две полуторки. Перечислив фамилии и звания раненых, распорядился об их проверке и оформлении перевода прямо из госпиталя в подчинение Особого Отдела армии. Пусть лучше на глазах будут – раз так случилось. Подумав, добавил, что необходимо дополнительно к отделению найти медсестру и запас медсредств. Отделению и медсестре с машиной к 16 часам находиться в Семлеве у здания местного отделения НКВД. Они поступают в распоряжение лейтенанта Иванова.
Положил трубку, достал карту из планшета и, повернувшись к Иванову, сказал. – Первое – едешь в Семлево на своей машине. Выезд – в 15 часов. Твои люди – с тобой. Что там – слышал из разговора. Второе, пусть тебе в райотделе проявят пленку. Но чтоб не смотрели ее. Проследи сам. Третье, смотри, – и его палец начал двигаться по карте,– севернее населенного пункта Ленкино, юго-восточнее станции Семлево – лесной массив между железной дорогой Москва – Минск и старой Смоленской. Здесь до войны был учебный городок 220-го разведбата 108-й стрелковой дивизии. Я это место знаю, потому что там готовили диверсионные группы Фронта перед заброской в тыл к немцам. Там есть щитовая казарма, кухня, колодец, укрепления для охраны и обороны. Сейчас он стоит пустой. Занимаете его. Там лишних людей не будет. Разместимся пока там. "Попаданцев" здесь оставлять нельзя. Если Трофимов прав, а я считаю возможным ему верить, у нас осталось несколько дней. Полковник Гладкий абсолютно прав – работа с ними даже не мой уровень. И даже не уровень,– и он ткнул пальцем вверх,– комиссара. Поэтому лучше перебдеть, чем не добдеть.
Я с колонной "попаданцев" выеду отсюда уже по темноте. Чем меньше нас будут видеть, тем лучше. И так тут два дня перед местным населением светимся. Хорошо хоть старшина сообразил технику их спрятать.
Сейчас заканчиваем с ... опросом и нам нужно будет с тобой съездить в одно место. Трофимов поедет с нами. Поедем двумя "эмками". Захвати фотоаппарат. Пока все.-
Через час две "эмки" выехали из деревни на дорогу, по которой сюда приехали "попаданцы". Хотя дорогой ее и назвать-то было сложно. Просто следы от машин по высокой траве между кустов.
Неожиданно Трофимов воскликнул: – Стоп! Смотрите! – и указал пальцем еле заметный светящийся контур полусферы над следами машин.
Машины остановились. Все вышли из них, и, затаив дыхание рассматривали необычное явление. Полусфера представляла собой ровную половинку круга над землей. Посчитали шагами ее ширину – получилось примерно 12 метров. Значит, высота равнялась приблизительно 6 метрам.
Оставив сотрудников и водителей на месте, дальше пошли пешком втроем.
При проходе светящейся полусферы никаких особенных ощущений не почувствовали. Единственное, ветер дул ровно и в одну сторону. Как в трубе.
С другой стороны природа ничем не отличалась от той, что осталась сзади.
– Хватов Завод вон в той стороне, – уверенно показал повеселевший Трофимов,– дорога проходит за этими кустами.-
На дорогу решили не выходить. Поэтому осторожно пошли вдоль нее, продираясь сквозь кусты и подлесок. Приблизительно через полкилометра вышли на место, откуда просматривалась деревня.
Воистинов рассматривал ее в бинокль, а Иванов периодически щелкал затвором фотоаппарата.
–Крыши. Крыши домов. Что за материал? – не отрывая глаз от бинокля, стал задавать Трофимову вопросы майор.
–Шифер, железо, вон те – веселеньких тонов – ондулин.-
Воистинов кивнул головой, хотя последнего слова он и не знал.
– Это что? Трактор?
–Трактор. "Беларусь" называется. МТ3-82. Полноприводный. Еще советская модель. Практически неубиваемая техника. Думаю, не ошибусь, если предположу, что ему лет 30.
–Столбы на улицах. Электричество есть везде? И из чего столбы?
–Электричество централизованное. Единая Энергосистема. Опоры -железобетонные. Сараев Александр может все пояснить. Это как раз его хозяйство.
– В деревне столько машин – это нормально?
– Это не видны еще те, что стоят в гаражах. Хотя, откровенно говоря, современная деревня живет не очень. Развалили ее. Народ в основном в городе работает. А вот для этого и нужна машина. Эти машины не роскошь. Это – необходимость.
–Антенны над домами. У всех есть радио?
–Это не радио. Это – телевизионные антенны. Хотя, в принципе – это и правда радиоприемники, которые не только принимают звук, но и видеоизображение. То есть, кино есть у каждого. Вот те антенны – принимают 5-20 каналов. В зависимости от прохождения сигнала и диапазона. А вот те – круглые – спутниковое телевидение – и 100 каналов не предел.
–Канал – это что?
– Ну... это направленность тематики передач. Например, канал "Звезда" – это передачи и фильмы про войну и вообще все связанное с военным делом. Есть каналы о природе, о животных, о разных странах. Есть детские каналы, есть спортивные. Их много всяких и разных. Каждый выбирает то, что хочет смотреть.-
После этого установилась тишина. Каждый думал о своем. Особисты переваривали информацию, а Трофимов расстроился из-за того, что не зная куда они едут, не упросил майора взять хотя бы его мобилу, чтобы позвонить и успокоить родственников и знакомых, наверняка уже поднявших шум из -за их исчезновения.
Он не знал, что Воистинов, не доверяя никому, носил с собой все их опросные листы в папках и телефоны в кожаном портфеле, который сейчас стоял у его ног. Но мобильники были отключены и сейчас молчали, не отзываясь на запросы станций сотовой связи.
Когда уже шли обратно, где-то вдалеке в небе появился нарастающий гул. Воистинов и Иванов обеспокоенно закрутили головами, на уровне рефлексов ничего хорошего с неба не ожидая. Трофимов же остановился и, приложив руку козырьком ко лбу, стал всматриваться в сторону, откуда он слышался.
– Вертолеты! – определил он еще до того, как точки на горизонте стали различимы. И через минуты две майор и лейтенант увидели, как невдалеке от них на малой высоте пролетели две пятнистые машины с огромными пропеллерами сверху. Они неслись над землей, наклонившись вперед, и со стороны казалось, что они идут по следу.
– Эти машины... какие у них задачи? – полюбопытствовал лейтенант.
– Эти – МИ-24 – вертолеты огневой поддержки. Работают над полем боя. Оружие – пушки, ракеты, бомбы. Могут брать в качестве десанта отделение пехоты. Есть транспортные вертолеты. Есть очень большие транспортные – берут машину с пушкой,– пояснил Трофимов.
– И чем существенно отличаются от самолета? Тем, что винт сверху? – уточнил майор.
– Винт сверху дает им возможность висеть в воздухе, садиться и взлетать вертикально с площадок чуть больше размера лопастей винта. И еще – так как их место над полем боя – очень сильно бронированы. Из пулемета сбить их крайне трудно.
– Иванов! А что это у тебя висит на груди? Никак фотоаппарат! Сфотографировал?– с ехидцей в голосе воскликнул Воистинов, повернувшись к лейтенанту.
– Виноват, товарищ майор! Забыл,– потупился лейтенант.
Трофимов рассмеялся: – Не переживайте – самое главное проход не закрылся. Он есть. А значит, вы еще много чего сможете увидеть и сфотографировать. Я вам обещаю. Уж фотографии – точно. -
Вернулись в Хватов Завод как раз к трем часам. Иванов забрал своих людей и уехал. Воистинов сообщил старшине, что сегодня будут готовы бумаги, и он со своими людьми прикрепляется к Особому Отделу, после чего пошел пообщаться с "попаданцами". Заодно и чаю попить.
Поболтав ни о чем и выпив кружку чая, встал и уже уходя предупредил, – Как стемнеет – уезжаем отсюда. Вы – едете на своих машинах.
– Далеко?– спросил Трофимов.
– Нет. Но говорить пока не буду. Есть одно спокойное местечко, где можно будет пересидеть пару-тройку дней, пока по вам вопрос решаться будет. Первой машиной пойдет моя. За ней полуторка охраны. Потом ваши... как их...джипы. Последним идет "Урал". На нем поедет команда старшины. И просьба – с фарами сделайте что – нибудь – тут ведь война.
– Окей! На подфарниках поедем.-
Воистинов хмыкнул: – Ну, лады, – и пошел к охране.
За оставшиеся до темноты четыре часа Трофимов получил втык ото всех женщин, включая жену. От нее – больше всех. За то что "не догадался" сообщить родным, что все живы и здоровы.
Как будто он знал, куда его повезли! Но, как говорится в Вооруженных Силах – отмаз был не засчитан.
К тому времени как наступила ночь, все уже были собраны и готовы. Еще в сумерках майор отвез к порталу одно отделение охраны. Чтоб лишние и чужие там не шлялись.
Трофимов на спидометре выставил "ноль", собираясь засечь расстояние от Хватов Завода. Все ж кое-что он как местный тут знал. Многие населенные пункты остались ведь и в его время. Правда, дорожных указателей на нынешних проселках никто не ставил, и он быстро выбросил из головы эту пустую затею, крутя баранку на ухабах и "потерявшись" буквально за околицей деревни – начала маршрута.
Тем не менее, когда запахло креозотом и углем железной дороги, предположил, что это наверно станция Семлево. После нее проехали по полю, потом лесная дорога, в конце которой их остановил караул их охраны, уехавшей днем.
Спидометр показал 43 км. Еще раз, вспомнив маршрут и прикинув, что большое село, которое они проехали было Семлево – на тот момент райцентр, то получается они где-то юго-восточней станции Семлево – между железной дорогой и старой Смоленской.
После чего объявил своим товарищам по несчастью, что более чем на шесть дней они тут не задержатся – иначе их охрана сменится на немецкую. Правда, не гарантировал, что их отпустят домой. И те, и другие.
В эту ночь спали в старой казарме, на заранее привезенной охраной соломе. Вторую ночь – одетыми. Это было плохо. Но – лежа. Это было хорошо. Женщины, тем не менее, были вне себя от спартанских условий. Мужики пожали плечами и полезли на солому.
Перед сном перекинулись идеями насчет своих перспектив. Трофимов дал историческую справку о месте и времени, в котором они находятся и сделал предположение, что их либо всех в ближайшее время перебросят в Москву, как особо ценных секретоносителей, либо все же часть вернут "на Родину", потому, как портал открыт и люди, имеющие право принимать решения, не смогут отказать себе в шансе установить контакт с нынешней российской властью. А для этого нужно будет найти способ это сделать. И они в общем, а товарищ полковник в частности – самый простой путь для этого.
Еще немного порассуждав, народ затих.
А майор Воистинов, закончив писать при керосиновой лампе отчет и приложив к нему отчет лейтенанта Иванова, упаковал их вместе с телефонами, документами и пленками в свой "особой важности" портфель, оставил старшим за себя лейтенанта, сел в "эмку" и уехал.
Западнее ст.Касня. Поместье князей Волконских. Штаб Западного Фронта.
Штаб Фронта встретил майора суетой, неразберихой и легкой паникой. Днем штаб бомбили. И бомбили не по случайности, а вполне целенаправленно. Пожары уже были потушены, хотя еще рдели в темноте остатки пожарищ, стоял густой запах удушливой смеси дыма и тротила. И в этой пелене дыма и ночи личный состав штаба торопливо грузил имущество в подходящие машины. Дежурный по Отделу, когда его нашел Воистинов, сообщил о приказе на передислокацию штаба в район Гжатска. Флигель, где располагался Особый Отдел, при бомбежке не пострадал, поэтому через минуту майор стучал в знакомую дверь.
Начальнику Особого Отдела НКВД Западного Фронта комиссару третьего ранга Лаврентию Фомичу Цанава было не до сна и появление в Отделе майора Воистинова, которого, кстати, оперативный дежурный Отдела Фронта не мог найти весь день – дежурный по Отделу 20-ой армии отвечал, что начальник находится на операции. А комиссар почему-то был не в курсе этой операции. И это вызывало острое желание пообщаться с подчиненным.
– Здравствуй уважаемый Филипп Васильевич! Надеюсь, у тебя заготовлены объяснения для твоего прямого и непосредственного начальства по поводу отсутствия в течении,– комиссар посмотрел на часы,– почти суток.
– Так точно! Вот они! – и майор Воистинов приподнял портфель.
– Тут адреса, пароли, явки всей разведсети абвера в тылу Западного Фронта? Филипп Васильевич, не разочаровывай меня.
– Больше! Гораздо больше! И ценнее!
–Ну-ну! Пошли!-
Вошли в кабинет и комиссар пошел было к своему стулу, когда его окликнул Воистинов : -Товарищ комиссар! – и глазами указал на дверь.
–Даже так!– удивился Цанава. И, приоткрыв дверь, распорядился дежурному,– Ко мне – никого. Пока сам не вызову.-
После чего закрыл дверь на ключ.
Уже усевшись за столом: – Ну, давай. Чего там?-
Следующие три часа он листал документы, читал опросные листы, отчеты Иванова и Воистинова, долго расспрашивал о выходе в другое время. За эти три часа в лаборатории Отдела успели распечатать пленки и принести фотографии. И снова расспросы – теперь по фотографиям. Потом ходил куда-то звонил. И уже далеко за полночь он неожиданно спросил:– Где они сейчас?-
Майор объяснил. Комиссар тоже знал это место.
–Когда и как ты их туда перевез?
–По темноте. Очень уж у них машины, как Вы видели, необычные. Заметные.
–Это ты правильно сделал. Значит так! Первое. Если верить "попаданцам" – у нас осталось несколько дней. Я проверил – звонил в Москву в центральное Управление. Связи с Брянским Фронтом проводной уже нет. Только радиосвязь и там что-то творится страшное. По неподтвержденным сведениям наши войска вчера оставили Орел. Примерно эти же сроки указаны Трофимовым. У нас тоже ... на правом фланге и в центре бьемся, а на левом связь с Резервным потеряли.
Второе – поэтому время терять нельзя. Забирай всю свою роту, возьми под охрану и проход, и этих... попаданцев. Для тебя это главная задача! Отвечаешь головой! В помощь даю тебе спецов – 15 человек. Группу готовили к заброске в тыл к немцам. Группа прошла весь курс подготовки, хорошо слажена. Исходя из ситуации, считаю более важным их работу здесь. Вот их, кстати, лучше задействовать на охране прохода. Они более подготовлены к действиям в таких необычных условиях. Вместе с ротой охраны.
Третье! Сейчас едем в твой лагерь. Есть у меня мысль ... пообщаться с ними в неформальной обстановке. Возьму с собой пару сотрудников – нужно успеть как можно больше информации выжать из них за оставшееся время.-
Полевой учебно-тренировочный лагерь.
Ночь для Трофимова оказалась короткой – только, кажется, закрыл глаза, как кто – то потряс за плечо.
– Что? Кто? – вывалился из сна, не понимая где он.
– Вас товарищ майор к себе вызывает, – пояснил будивший.
– Что там, Леша? – проснулась жена.
