Текст книги "Индокитай: Пепел четырех войн (1939-1979 гг.)"

Автор книги: Михаил Ильинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)

Секреты Пентагона

17 мая 1964 года американская авиация начала бомбардировки лаосской территории. На совещаниях в Вашингтоне было принято решение «перейти к активным действиям» в Лаосе. Что означали «активные действия»? «Сценарий» Пентагона, как следует из секретных документов, предполагал в качестве первоначального шага оттянуть любое совещание по Лаосу до «Дня Д» – начала открытой агрессии против ДРВ. Затем заставить сателлитов из Южного Вьетнама «провести наземные операции в Лаосе в достаточно широких масштабах». В отправленной из миссии США в Сайгоне от 18 августа 1964 года госдепартаменту секретной телеграмме предлагалось «начать воздушные и наземные удары в Лаосе… Нам следует всегда сохранять за собой свободу действий в лаосском коридоре».

В рамки «свободы действий» входили тайные и карательные операции, разработанные ЦРУ и Пентагоном и закодированные как «Золотой орел», «Треугольник», «План 404», «Сикорд», «Дипчиф». Налеты на территорию Лаоса назывались операция «Отряд янки». Соединенные Штаты всячески пытались сохранить в тайне бомбардировки самолетами ВВС и ВМС территории Лаоса. Так, на совещании представителей американских посольств в Бангкоке, Вьентьяне и Сайгоне, проходившем осенью 1964 года, было указано, что не следует публично признавать какие-либо воздушные и наземные операции США на территории Лаоса. Агрессия и умолчание о содеянных преступлениях – две взаимосвязанные стороны политики США в Индокитае. Тогда этот «дуэт» составлял «секрет Госдепа и Пентагона».

Эскалация. Этот неологизм перекочевал на страницы печати из военного жаргона пентагоновских генералов в 1964 году и означал переход от одного агрессивного акта к другому, более крупному, постепенное «вползание» в большую войну. «Вползание» Америки в необъявленную войну против лаосского народа было совершено в 1964 году.

Анализируя результаты так называемой американской «помощи» Лаосу, французский еженедельник «Франс обсерватер» отмечал: «Помощь США на 80 процентов являлась военной. Миллионы долларов двигались по замкнутому кругу и не расходовались на цели развития Лаоса». Журналистка Сюзан Уоррен в книге «Не столь тихие американцы в Лаосе», ссылаясь на материалы правительственной подкомиссии по валютным операциям, отмечала, что застой в народном хозяйстве, катастрофические диспропорции во внешней торговле, безудержная инфляция, рост безработицы – таковы результаты пресловутой американской «помощи» Лаосу.

6 октября 1964 года госдепартамент в телеграмме американскому посольству во Вьентьяне (копию направили главнокомандующему вооруженными силами США на Тихом океане) сообщал о начале массированных воздушных ударов по Лаосу. Эти факты свидетельствовали о том, что «открытая интервенция в Лаосе, предпринятая в 1970 году правительством Никсона, уходила своими корнями к 1964 году»[33]33
  New York Times,1971, 14. VI. С 1946 по 1969 год Соединенные Штаты затратили в Лаосе 591 млн. долларов. В 1969 году 90 млн. долларов непосредственно предназначалось для финансирования военной помощи. В 1970 году ассигновалось на военные цели 250 млн., из которых 190 млн. – на содержание «специальных войск».


[Закрыть]. 6 марта 1970 года ЦК ПФЛ выступил с заявлением из пяти пунктов по поводу политического урегулирования в Лаосе. Все страны, подчеркивалось в нем, должны уважать суверенитет, независимость, нейтралитет, единство и территориальную целостность Лаоса. США должны положить конец вмешательству, прекратить бомбардировки и использование военных баз в Таиланде для агрессивных действий против Лаоса, вывести всех своих «советников» и военный персонал. Вашингтон же продолжал военные действия. Своеобразной кульминацией стало вторжение в январе – феврале 1971 года американо-сайгонских войск в Лаос в районе дороги № 9. Разгром американо-сайгонской группировки на чепонском направлении и в битве при Чепоне на стратегической дороге № 9 нередко называют лаосским «вариантом Дьенбьенфу». Были задействованы сотни танков, десятки артдивизионов, десятки тысяч солдат…

Война окончена. Битва за свободу продолжается

В октябре 1972 года начались переговоры между представителями вьентьянской администрации и ПФЛ. 27 января 1973 года в Париже было подписано Соглашение о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме, которое способствовало позитивному развитию событий в Лаосе… Конструктивная политика Советского Союза содействовала налаживанию и поддержанию контактов между лаосскими сторонами, помогла завершению переговоров.

В период подготовки и заключения соглашения по Лаосу бесперебойная оперативная связь между Вьентьяном и освобожденной зоной – штаб-квартирой Патриотического фронта – обеспечивалась советскими летчиками на самолетах АН-2. Один экипаж АН-2 погиб в Самныа. Я узнал о гибели экипажа одним из первых. Лаосцы мне принесли крыло орла. Оно было отрублено врезавшимся в гору АН-2… Я побывал на месте гибели самолета. Знал всех пилотов…

21 февраля 1973 года во Вьентьяне было подписано Соглашение о восстановлении мира и достижении национального согласия в Лаосе, а затем Протокол к соглашению от 14 сентября 1973 года. Соглашение вступило в силу в поддень по вьентьянскому времени 22 февраля. Оно предусматривало прекращение американских бомбардировок, прекращение боевых действий на всей территории и политическое урегулирование в стране. В течение 30 дней после прекращения огня должно было быть создано временное правительство национального единства и Национальный политический коалиционный совет. Им предложили подготовить и провести всеобщие выборы в Национальное собрание и сформировать правительство национального единства из равного числа представителей от каждой из лаосских сторон. Через два месяца после сформирования временного коалиционного правительства должен быть завершен вывод иностранного военного персонала и обмен военнопленными.

На земле Лаоса прекратились военные действия. Война за национальное спасение переросла в борьбу народа против феодалов, реакционных сил в мирных условиях. В апреле 1974 года были учреждены коалиционные органы власти – Временное правительство национального единства (ВПНЕ) во главе с Су-ванна Фумой и Национальный политический коалиционный совет (НПКС) во главе с Суфанувонгом. Они приняли два важных документа: политическую программу из 18 пунктов и постановление, гарантировавшее демократические свободы.

Специфическая черта Лаоса тех лет: наличие трех зон – освобожденные районы, нейтрализованные города и контролируемые реакцией территории – и трех типов власти – революционной, бывшей администрации и коалиционной.

– Революционная власть, – подводил итог принц Суфанувонг, – распространялась на обширные освобожденные районы, которые служили опорной базой и надежным тылом. Они занимали три четверти территории страны и приобрели законный статус. Укреплялись патриотические вооруженные силы: регулярная армия, войска территориальной обороны и партизанские части, занимавшие ряд стратегически важных районов и позиций даже в зонах, контролируемых войсками правых. Значительные вооруженные силы революции дислоцировались в нейтрализованных городах – Вьентьяне и Луангпхабанге[34]34
  Луангпхабанг – второй по величине и значению город Лаоса. В прошлом этот город на Меконге (населением 20 тысяч человек) был королевской столицей Лаоса.


[Закрыть]. Это создало благоприятные условия для разоружения армии правых.

В свою очередь правые не складывали оружия. В августе 1973 года они попытались совершить государственный переворот во Вьентьяне. Реакционный генерал Тхао Ма намеревался захватить власть в столице. Ранее он командовал военно-воздушными силами и в 1967 году тоже безуспешно пытался осуществить переворот, а затем обосновался в Бангкоке. На рассвете в понедельник, 21 августа, отряд Тхао Ма переправился из Таиланда через неохраняемую границу по реке Меконг. Мятежники захватили аэропорт, здания радиостанции и Национального банка, три винтовых истребителя-бомбардировщика «Т-28» были подняты в воздух. Полковник Пан спешно сделал заявление о том, что власть уже находилась в руках «революционного комитета», а Суванна Фума свергнут. Но мятежники не получили поддержки. За несколько часов путч правых был подавлен. (Особенность Лаоса в том, что почти все перевороты и путчи проходили бескровно. Солдаты даже шли в бой, стараясь не стрелять в противника: на другой стороне мог быть родной брат или другой член большой лаосской семьи.)

* * *

Наступила весна 1975 года. Победа патриотов Вьетнама, уход американцев и Лон Нола из Камбоджи, полное освобождение Юга служили своеобразным катализатором для свершения революции в Лаосе. В те майские дни 1975 года были сокрушены феодально-монархические основы лаосского общества. Последняя ставка реакции делалась на правых, входивших в качестве министров в правительство коалиции. Весной 1975 года были раскрыты их заговорщические планы. 25 апреля в Саваннакхете[35]35
  Саванна кхет – третий по значению и численности населения город Лаоса, важный речной порт на Меконге.


[Закрыть] проходило секретное совещание правых политических лидеров и генералов. Они договорились совместными усилиями свергнуть коалиционное правительство, призвать в страну иноземных наемников. Несколько дней спустя во Вьентьяне состоялось еще одно тайное сборище. Переворот был назначен на утро 11 мая. Основными опорными базами контрреволюционеры избрали военный лагерь Чинаймо в окрестностях Вьентьяна, лагерь в Саваннакхете, а также зону Лонгченга, где группировались специальные войска генерала Ванг Пао. Почти с 30-тысячной армией он намеревался нанести удар по силам патриотов в зоне Долины кувшинов[36]36
  Это название возникло в связи с тем, что в долине разбросано множество камней, имеющих форму кувшинов. Существуют различные предания по поводу их происхождения. Главным образом считают, что камни служили местом погребения древних воинов или в этих огромных «кувшинах» предки лаосцев держали воду, хранили рис.


[Закрыть] – Сиангкхуанга.

Среди путчистов не было единства. Они придерживались самых различных политических взглядов, враждовали друг с другом. Но понимая, что разобщенность грозит неминуемым поражением, заговорщики объединились, пообещали забыть старые распри, пойти на любые жертвы во имя сокрушения сил революции. В стане путчистов были бывший министр обороны Сисук На Чампассак – один из крупнейших феодалов; принц Бун Ум – богатейший землевладелец; бывший министр финансов Нгон Сананикон – представитель вьентьянских компрадоров; генерал Ванг Пао – лидер племен мео.

Мятеж не произошел. Выявилась прямая связь заговорщиков с посольством США во Вьентьяне и Управлением международного развития – ЮСАИД. Остров Конг на Меконге, оказалось, служил базой ЦРУ, где готовились террористы-командос для Ванг Пао и других правых генералов. Участники народных выступлений в Лаосе потребовали закрытия отделений ЮСАИД. Стали выдворяться из страны американские кадровые разведчики, действовавшие под «крышей» посольства и Управления международного развития. Во всех провинциях американские службы были блокированы. С конца мая примерно за три недели более двух тысяч американцев покинули Лаос. После 2 декабря 1975 года в посольстве США в Лаосе оставались всего 28 сотрудников. Их никто не преследовал. Не было ни одной провокации, но лишний раз на улицу или в бар американцы уже не ходили. А еще недавно как куражились… Другой пришел «контингент»… И другие стали порядки в стране.

* * *

Раскрытие контрреволюционных заговоров, решительные выступления народных масс привели к дезорганизации фронта правых сил. Вслед за своими заокеанскими хозяевами стали спешно собирать чемоданы крупные олигархические семьи, представители правых. 1 мая 1975 года во Вьентьяне и других городах состоялись митинги, участники которых требовали устранения реакционеров из государственных органов и армии, прекращения американского вмешательства в дела Лаоса. Прогрессивные организации пользовались поддержкой среди всех слоев населения, в сухопутной армии, военно-воздушных силах, в полиции. Их поддерживали представители так называемого среднего класса, местной буржуазии, организации молодежи, студентов, женщин, буддистов[37]37
  Буддизм Хинаяны – «Малой колесницы» – утвердился в Лаосе в XIV веке. Резиденция верховного бонзы находится в Луангпхабанге. Существует и другая разновидность буддизма – Махаяна – «Большая колесница». Наряду с буддизмом в Лаосе распространены верования в различных духов, культ предков. Во Вьентяне нет ни одного крупного католического собора.


[Закрыть].

23 августа 1975 года народная администрация была учреждена в столице Вьентьяне. Безопасность и общественный порядок надежно охранялись. Многие бывшие старшие офицеры, генералы и некоторые бывшие министры должны были посещать специальные семинары, где представители ПФЛ разъясняли смысл и характер мероприятий народной власти. Безусловно, кардинально изменить их мировоззрение было трудно. Процесс этот требовал терпения и времени. Но сделано было немало.

В те дни прослеживалась и другая важная тенденция. Успешный отпор проискам контрреволюционеров порождал в народных массах уверенность в собственных силах. Показательно отношение жителей Вьентьяна к закрытию Таиландом границы[38]38
  В отношениях Лаоса и Таиланда произошли позитивные изменения после прихода к власти в Бангкоке правительства Криангсака Чаманана в 1977 году. Правительство это находилось у власти до весны 1980 года.


[Закрыть]. С 18 ноября 1975 года началась экономическая блокада Лаоса. Уже 19 ноября с пяти часов утра Вьентьян начали будить звуки гонгов и удары барабанов. Народные демонстрации состоялись на улицах города, на центральной площади Тат Луанг, на берегу Меконга. Трибуны устраивались в кузовах грузовиков. Народ требовал прекращения антилаосских вооруженных провокаций, снятия экономической блокады, уважения суверенитета, независимости, территориальной целостности страны.

2 декабря 1975 года в 15 часов 20минут по вьентьянскому времени была провозглашена Лаосская Народно-Демократическая Республика.

Торжественно выглядела столица Вьентьян. Повсюду – у аэродрома Ватгай, на площади Тат Луанг, на центральном проспекте Лан Санг, на торговых улицах Самсентхай и Пангкхам, вдоль Окружного шоссе[39]39
  У Окружного шоссе археологи обнаружили развалины кирпичной стены, которая когда-то окружала Вьентьян. Перед стеной был глубокий ров, через него перебрасывались мосты к трем городским воротам.


[Закрыть] – развешаны плакаты и транспаранты, приветствовавшие конгресс народных представителей. В его работе принимали участие 264 делегата – представители всех слоев населения от 13 провинций и Вьентьянского городского округа. Народ победил в войне против иностранных захватчиков, завершил национально-демократическую революцию, вступил в новый этап своего развития. Упразднялся монархический строй, ликвидировались остатки старого административного аппарата. На конгрессе были созданы новые высшие органы государственной власти ЛНДР. Ее президентом и Председателем Верховного народного собрания стал Суфанувонг, премьер-министром правительства ЛНДР – Генеральный секретарь ЦК НРПЛ Кейсон Фомвихан. 2 декабря 1975 года я был единственным журналистом, которого принял Кейсон Фомвихан. Мой коллега из Китая в Знак «протеста» покинул резиденцию премьера. Кейсон мне уделил более двух часов: с 16 до 18 часов 25 минут. Министр Сисана Сисан, организовавший эту встречу, хитро улыбался, выпуская клубы сигаретного дыма.

Премьер-министр правительства ЛНДР Кейсон Фомвихан родился 13 декабря 1920 года в Саваннакхете (Южный Лаос) в семье служащего. Образование получил в Ханое, учился в лицее. В 1942 году Кейсон Фомвихан – студент юридического факультета Ханойского университета – начал активно участвовать в борьбе против французских колонизаторов и японских милитаристов, оккупировавших Индокитай. В 1947 году Компартия Индокитая делегировала его в северо-восточные районы Лаоса для организации очагов сопротивления. Под руководством Кейсона Фомвихана был сформирован первый вооруженный отряд патриотов в январе 1949 года.

В 1949 году Кейсон Фомвихан вступил в Коммунистическую партию Индокитая (КПИК). В 1950 году он был назначен министром обороны в правительстве национального сопротивления, а затем стал главнокомандующим Народно-освободительной армии Лаоса. В феврале 1972 года на II съезде НРПЛ переизбран Генеральным секретарем ЦК партии.

Кейсон Фомвихан отмечал в беседе со мной, что победа лаосского народа неотделима от огромной помощи и поддержки Советского Союза, Вьетнама и других социалистических стран. И его оценка была исторически и политически точна.

Сыновья Меконга

В декабрьские дни 1975 года в Лаосе стояла исключительно ясная погода. Спокойно нес свои воды древний Меконг – «отец рек». Начало декабря – время расцвета чудесных деревьев – чампа. Их бархатистые бело-розовые цветы испускают удивительно тонкий аромат. В стране нет, пожалуй, ни одной песни, где бы не говорилось о красоте чампы. Возле каждой пагоды, храма, дворца и просто крестьянского дома неизменно высаживается чампа. И возраст некоторых деревьев, как утверждают лаосцы, исчисляется четырьмя и пятью столетиями.

Как обычно, в начале декабря обновлялись листья веерных пальм. Нежно-лиловыми цветами покрывались деревья в районе площади Тат Луанг, на авеню Лан Санг, вдоль дамб у Меконга.

Победа революции праздновалась во всей молодой республике – на берегах Меконга и в горных районах, в селениях и городах, в Долине кувшинов и Сиенгхуанге. 9 декабря на центральном стадионе столицы состоялся митинг трудящихся. Торжества длились до позднего вечера перед национальным святилищем Тат Луанг[40]40
  Тат Луанг сооружен в 3 километрах на восток от центра города в середине XVI века. В 1556 году по велению короля Сеттатирата святилищу дали название «Локачуламани» – «Хохолок мира», что должно было означать центр земли. Согласно преданиям, лаосцы утверждают, что в ступе (хранилище реликвий) Тат Луанга замурован или волос, или кусочек кости Будды. В начале XIX века таиландские захватчики разрушили святилище. Тат Луанг был восстановлен в 1930 году.
  Тат или Тхат, означает святилище. В центре святилища возвышается ступа. Пагода – ват – в Лаосе – это целый комплекс, куда входят храм, библиотека, монашеские покои, ступы. К 1975 году в Лаосе было около 2 тысяч пагод, 17 тысяч бонз и буддийских монахов. Бонзой может стать мужчина не моложе 20 лет. В монахи разрешается уходить неоднократно, а затем возвращаться к светской жизни. Тоже своя религиозная демократия, чего нет ни у христиан, ни у магометян, ни у иудеев…


[Закрыть] есятки тысяч людей собрались на этой древней площади. Монастырские стены вокруг святилища расположены в виде четырехугольника, каждая из сторон которого достигает 85 метров. Возле стен юноши и девушки установили прожекторы, которые освещали величественную ступу Тат Луанга. А перед памятником Сауа Сеттатирата состоялся первый импровизированный концерт лаосской молодежи. На площади перед Тат Луангом проводились военные парады, но вот чтобы так просто гулять? Такого прежде никогда не бывало… Пришла другая культура.

К звездному небу, словно украшенному багряно-красным диском луны, устремлялись огни праздничных фейерверков. О чувствах ликующего народа мне говорил тогда стоявший рядом Сисана Сисан, министр культуры в первом правительстве – лаосский «Луначарский». В этом невысоком человеке заложен талант трибуна-оратора. Он обладал великим умением исключительно сердечно и естественно общаться с людьми, короткими яркими фразами точно определять характер важнейших событий в жизни его страны.

Сисана Сисан – министр информации, пропаганды, культуры и туризма. Как многие видные лаосские профессиональные революционеры, он не только государственный деятель, но и поэт, писатель, композитор. Он – автор государственного гимна ЛНДР.

…Не менее получаса пришлось выбираться с переполненной народом площади Тат Луанг к небольшой улочке, где министра ожидала автомашина. Вместе с Сисаной, его заместителем Унхыаном Фонсаватом и будущим заместителем министра иностранных дел Суливонгом мы отправились в город.

В двухэтажном доме неподалеку от авеню Лансанг горел свет.

– Зайдем на огонек, – предложил Сисана. – Здесь живет генерал Сингкапо, ты его знаешь со времени работы в освобожденных районах Лаоса.

Я был его другом и знал генерала около десяти лет. Сингкапо – человек, увенчанный легендарной славой. Это он в марте 1946-го выносил под Тхакхэком раненого «красного принца» Суфанувонга. В 60-х годах Сингкапо представлял Патет-Лао, вел нелегкую дипломатическую борьбу с генералами правых, а затем командовал зоной Сиангкхуанг – Долина кувшинов – одним из основных районов военных действий, на которые совершали налеты наемники мятежного генерала Ванг Пао. В правительстве ЛНДР Сингкапо был назначен заместителем министра коммуникаций, транспорта и общественных работ.

…Небольшая скромная комната на втором этаже. В снарядной гильзе, словно в модерновой вазе, – веточка цветущей чампы. Сурово, романтично и поэтично. На стенах в рамках из тикового дерева несколько фотографий военных лет. Генерал дорожит ими как свидетельствами его боевой юности, трех десятков тяжелых лет, прожитых в джунглях, в горных районах Самныа, в Долине кувшинов. В этом человеке всегда покоряет широта натуры, прямота и великодушие, честность и спокойствие. Он говорит по-военному, кратко и даже несколько сухо, с некоторой суровостью, что не мешает генералу оставаться добродушным и очень откровенным человеком.

Генерал Сингкапо поймал мой взгляд, скользивший по фотографиям, улыбнулся. Затем он повертел в руках сигарету, поискал старую алюминиевую солдатскую зажигалку и не спеша прикурил. Потянулась к потолку сизая струйка дыма. Задумчиво рассматривая ее, генерал говорил:

– Когда переступишь порог нескольких десятилетий борьбы, очень хочется оставаться молодым, жить в условиях мира. Я был солдатом и командиром на полях сражений, ныне стал солдатом и командиром на фронте экономического строительства. Уже сейчас вижу, – продолжал генерал, – какой становится транспортная сеть республики. Она позволяет обеспечить надежную связь всех тринадцати провинций Лаоса. Застучали колесами по первым железнодорожным путям локомотивы. На Меконге загудели, будто перекликаясь, баржи, катера, пассажирские суда. Там, где сейчас пороги мешают судоходству, встанут плотины, раскинутся водохранилища. Транспорт будет способствовать разработке колоссальных природных ресурсов. Ведь недаром ученые считают, что в недрах Лаоса практически заложена вся таблица Менделеева…

Генерал прикрыл глаза. Он вспоминал о прошлом.

…В конце 60-х годов нам довелось несколько недель провести вместе в зоне Сиангкхуанга, где Сингкапо руководил операциями патриотов. В то время Долина кувшинов представляла огромное, не знавшее руки землепашца травянистое поле. А Сингкапо с уверенностью утверждал: «Нет! Придет время, и мы, революционеры Лаоса, оживим долину. На окружающих холмах возникнут террасы для выращивания риса. Горный климат благоприятен для пастбищ и выращивания культур субтропического и умеренного поясов. Реки, несущиеся с гор. Их перекроют плотины небольших гидроэлектростанций. Будет создана современная ирригационная система».

– Более того, – говорил он, – мы знаем, что в недрах Долины скрыты немалые запасы природного газа, который найдет широкое применение в народном хозяйстве.

Конечно, генерал понимал, что даже после войны земле Долины кувшинов, столь пострадавшей от американских бомбардировок, потребуются долгие годы, чтобы залечить раны. Нелегко будет поднимать из руин разрушенные города и деревни. А сколько сотен тысяч неразорвавшихся бомб, мин и мин-сюрпризов придется еще разрядить!

Темный цвет преобладал тогда на северных и восточных подступах к Долине Кувшинов. Систематически сбрасываемый напалм выжег траву и кустарник. Казалось, повсюду пылал огонь, оставляя черные следы смерти. Американцы бомбили Долину так интенсивно, что земля напоминала здесь покрытую оспинами, вспенившуюся пустыню. На главных подступах к Долину Кувшинов, особенно на дороге, идущей через Банбан, – бесчисленные воронки, гигантские кратеры от бомб.

Несмотря на столь страшное зрелище Сингкапо верил в возрождение родной земли. Сколько юных патриотов воспитал и подготовил Сингкапо! С некоторыми из них он познакомил меня.

На окраине Вьентьяна нас ожидали лаосские журналисты, писатели.

Сайкхонг, молодой поэт и журналист, в ту лунную вьентьянскую ночь читал свои стихи. На веранде дома, срубленного из железного дерева и тика[41]41
  Лаосский дом, поднимающийся на сваях от 1,5 до 2,5 метра от земли, строится без единого гвоздя. Сначала возводится остов дома, настилается пол. До того, как будут поставлены стены, отмечается праздник нового дома. В деревнях крыши домов делают из листьев пальм.


[Закрыть], вдоль стен, сложив по национальному обычаю крест-накрест ноги, сидело примерно полтора десятка слушателей.

«Мать». Так назвал Сайкхонг цикл своих стихотворений. В самое дорогое для человека слово «мать» поэт вложил понятие «Родина», думая о своем древнем Лаосе, который в течение многих веков был пленником феодализма и колониализма, измучен и истощен. Но вот звезда Пакау – Свободы, Радости, Счастья – поднялась и засверкала над Лаосом. Мать-Отчизна восстала, обрела огромные силы и призвала своих сыновей к борьбе. Буря неудержима. Воля сыновей и дочерей Лаоса непреклонна. Мать-Родина сбросила оковы. Ее дети стали свободными.

Стихи говорили о тех, кого больше нет в живых, и о тех, кому предстоит трудиться вдвойне – за каждого погибшего брата, сестру…

Рядом со мной – писатель и журналист Чан Тхи Пхунсаван, исполнявший обязанности главного редактора газеты «Сиенг пасасон» («Голос народа» – орган ЦК Народно-революционной партии), он же директор лаосского агентства «Нео Лао Хаксат». Он протянул мне свою новую книгу. Она – о войне, о победе революции на лаосской земле.

Я знал, как работал этот человек с жесткими упрямыми волосами, спадающими на высокий лоб. Я знал глаза Чан Тхи. Умные, спокойные, добрые, они будто разливали какую-то типично лаосскую нежность из-под стекол очков. Чан Тхи пришел в революцию в 1960-м, был советником Суфанувонга, правой рукой Сисаны Сисана. После победы революции его можно было застать в редакции газеты ранним утром, когда над Вьентьяном едва поднималось солнце. Завершал он трудовой день, когда в столице наступала глубокая ночь. Наутро читатели находили в «Сиенг пасасон» его передовые статьи, очерки, рассказы.

– Книги? – улыбнулся Чан Тхи. – Я называю их, как и советский писатель Константин Паустовский, «зарубками на сердце». Пока таких «зарубок» накопилось немного: шла война, революция. Для работы над книгами и сейчас остаются лишь короткие часы, когда легко дышит под накомарником самый младший, третий, сын Унпхом, что в переводе с лаосского «мой сын Счастья».

«Сыновья Меконга». Под таким названием выпустил книгу Чан Тхи еще в военные годы. Это его главная «зарубка на сердце». Я бережно храню объемистый том с рассказами примерно 30 молодых лаосцев. Том отпечатан на ротаторе в партизанских гротах Самныа – в первой типографии освобожденной зоны. Теперь некоторые из авторов сидели рядом с нами. Они несли журналистскую вахту, работали в газетах, проезжали многие тысячи километров по дорогам страны, чтобы рассказать читателям в статьях и корреспонденциях о сегодняшнем дне молодой республики.

(Я оставался верным Чан Тхи и тогда, когда на него донесли, обвинили его в шпионаже в пользу Австралии. Это была точно подстроенная дезинформация, но опровергнуть ее Чан Тхи не смог. Несколько лет тюрьмы… Сейчас он оправдан, избран Ген-секретарем союза писателей. Я встречался с Сисаной, с Суфанувонгом. Но что мог сделать иностранец? Я верил в невиновность Чан Тхи. Все-таки двадцать лет дружбы за спиной. Теперь несправедливый приговор отменен. Чан Тхи реабилитирован, но какие длинные руки у клеветы и как трудно доказывать правду. Чан Тхи пережил в Лаосе наш 1937 год. И никто не мог ему тогда помочь. Все как у нас…)

А затем по лаосскому обычаю было «баси» – обряд, совершаемый по самым разным случаям – будь то в честь победы над врагом либо после собранного урожая. Если в деревне свадьба или рождение ребенка в семье, тоже устраиваются «баси».

Для лаосца «баси» – это прежде всего верность. Верность супругов, верность старцам, отдавшим свою мудрость молодым верность традициям. Теперь «баси» – это и праздник победы.

Перед каждым из нас в небольших блюдечках – цветы чампы.

…Мы сидели с повязанными на кистях рук хлопчатобумажными ниточками – обязательными ритуальными спутницами «баси» – и вспоминали военные годы и, конечно, «баси» в горных районах Самныа. И мы знали, что в ту же декабрьскую ночь праздник отмечался и там, на горных перевалах, в селениях провинции Самныа, где выковывалась в течение многих лет военная и политическая победа.

– Сейчас во Вьентьяне ртутный столбик термометра «застыл» на отметке +30°, а там, в горном Лаосе, – едва 3–5° тепла, – улыбнулся Чан Тхи. – Особенно холодно тем, кто был в лагерях.

Действительно, сурова природа горного Северного Лаоса. В течение многих веков нелегкой была там жизнь людей, но они всегда мечтали о прекрасном и давали поэтичные имена детям горам, рекам, долинам, селениям. Сопхао – стремительный бег реки Копья. Небольшая речушка, словно магическое всесильное копье, пронзившее горы, бурно несла свои воды по земле общины Сопхао уезда Сиенгкхо, провинции Самныа (Хуапхан).

Мы побывали здесь с Чан Тхи впервые в 1967-м и с тех пор возвращались сюда не раз. Тогда деревню бомбили. И от нее остались лишь обугленные сваи. Словно кроваво-красные раны – в цвет местной земли, – зияли воронки. Люди ушли в горы, наскоро оборудовали тростниковые хижины в гротах и прожили в них долгие годы. Рождались дети, умирали тяжелобольные и старики. Жизнь не прекращалась.

Лаосцы повторяют поговорку:

«Друг – будь ему верен до конца, враг – сражайся с ним до последнего дыхания». И эта мудрость древних передавалась молодым…

Февраль 1975 года. Буапхенг, крестьянин из высокогорного селения, где проживают красные тхаи из этнической группы лаолумов, вел нас с Чан Тхи на «баси» в честь второго года мира на лаосской земле.

Для меня это было «баси» мужества лаосцев, которые выдержали годы невероятных лишений. Я видел, как крестьянин бережно сжимал в руке горстку клейкого риса. Чтобы вырастить его, многие заплатили самой дорогой ценой – жизнью. «Баси» – в радостное, но тяжелое время. Я чувствовал это, как и все присутствовавшие. Буапхенг произнес ритуальный речитатив, призывая добрых духов присутствовать на церемонии и оградить собравшихся от несчастья и невзгод. Жители селения – а их было около восьмидесяти – расселись вокруг «факхуана» – церемониальной домашней ступы, делающейся обычно из дерева и украшенной гирляндами различных цветов. Их меняют в зависимости от времени года. У основания ступы были разложены приношения – фрукты, рис – все, чем богата местная земля. Под тростниковой крышей звучал голос Буапхенга. Затем девушки с золотыми серьгами-звездочками повязали всем на руки хлопчатые ниточки, которые предстояло носить до тех пор, пока они не сотрутся.

После «баси» зазвучала музыка. Грациозные девушки в национальных длинных расшитых юбках плавно плыли по кругу. Это ламвонг – танец любви и дружбы, доброты и верности. В нем лаосцы понимают друг друга с полужеста, передают свои мысли и чувства движениями гибких рук, едва уловимым наклоном головы, легким поворотом плеч. Ламвонг заставляет лица танцующих зардеть в румянце, ламвонг обжигает сердца…