Текст книги "Индокитай: Пепел четырех войн (1939-1979 гг.)"

Автор книги: Михаил Ильинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 36 страниц)

Михаил Михайлович Ильинский
Индокитай: Пепел четырех войн (1939–1979 гг.)

Моему отцу, погибшему в 1941-м, и любезной матушке, отдавшей жизнь детям и Отечеству, сделавшей многое для народов Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, посвящается эта книга.

Автор, год 2000

Предисловие коллеги.
«Я ступал по пеплу четырех индокитайских войн, поэтому особенно ценю мир…»

Как-то в Ханое был проведен журналистский опрос на тему: «Кто из иностранных журналистов в разные этапы военной истории 40–70-х годов XX века написал полнее, больше и объективнее о событиях в Индокитае», и выяснилось, что самыми плодовитыми, осведомленными и известными были признаны француженка Мадлен Риффо, австралиец Уилфред Бэрчетг, российские публицисты Иван Щедров и Михаил Ильинский. Они писали свои репортажи, корреспонденции, очерки, книги со всех индокитайских фронтов, в различные периоды и годы, и по прошествии времени оказалось, что в силу объективных обстоятельств не создали ни одной полной книги, объединяющей всю историю военных действий, развитие политических событий в Индокитае после Второй мировой, книги, рассказывающей о тайнах дипломатических и разведывательных служб разных стран – участниц острейших конфликтов в регионе. Ныне из этой яркой журналистской интернациональной когорты на Земле остался лишь журналист, академик информатизации и двух других международных академий, Президент итальянской академии мира (Рим) Михаил Ильинский. И он взял на себя труд по созданию такой книги об Индокитае, книги, в которой были бы раскрыты основные страницы войн во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже, особенностей национально-освободительного движения народов Юго-Восточной Азии, выявлены причины и цели агрессий со стороны внешних сил – Японии, Франции, США, Китая.

В самом названии книги «Индокитай. Пепел четырех войн» заложен как бы двойной смысл. Во-первых, речь пойдет о ходе четырех войн в Индокитае: это – антимилитаристская, антифашистская борьба против японской оккупации Индокитая в ходе и в первые месяцы после Второй мировой войны (1939–1945); это – антиколониальная война Сопротивления (1946–1954) против французских колонизаторов; антиимпериалистическая война Сопротивления (1964–1975) против агрессоров США и их сообщников по интервенции и, наконец, четвертая баталия – первая в истории социалистических стран широкомасштабная пограничная тридцатидневная война между народным Китаем и социалистическим Вьетнамом. Такого еще не бывало в мировой истории, если не считать пограничные конфликты между СССР и Китаем в 1969 году.

Если о первых двух войнах (антимилитаристской и антиколониальной) автор рассказывает в виде интервью с вьетнамскими и зарубежными историками, военными и политическими деятелями, а также из бесед со своими коллегами и друзьями Мадлен Риффо и Уилфредом Бэрчеттом, ушедшими из жизни в 1980–1990-х годах, то о войне против агрессии США и интервенции КНР военный корреспондент, международный обозреватель и политический наблюдатель, удостоенный разных журналистских премий, Михаил Ильинский рассказывает на своем журналистском опыте, дает свой анализ историка, эксперта по странам Востока развитию событий на военном, политическом и дипломатическом фронтах. Отрабатывается и свое трактование понятий «военных и политических тайн» в Индокитае: то, что считалось секретным на том или ином историческом этапе, становится достоянием гласности теперь, по истечении определенного времени, при смене правящих администраций и даже систем власти и различных международных «декораций», с падением стен и прорывом «дамб». И в том, чем быстрее и острее происходит раскрытие и «озвучивание» международных секретов, скрываемых и защищаемых спецслужбами и различными органами власти, – особая заслуга журналистов, шагавших вместе с боевыми порядками в воинских частях, живших в блиндажах и хижинах в условиях военного времени вместе с населением, вынужденным, спасаясь от бомб и снарядов, глубже зарываться в землю, уходить в горные ущелья и пещеры. Но они боролись и побеждали.

Второй смысл – военный, геополитический.

Война шла в разное время на четырех разных фронтах. Вьетнамский центральный фронт (состоял из северовьетнамского и южновьетнамского театра военных действий), лаосский и камбоджийские фланги, по которым шли «резервные каналы» Центрального, вьетнамского фронта. Здесь же пролегала связывающие все фронты «тропа Хо Ши Мина». И, наконец, пограничный вьетнамо-китайский фронт. Когда-то в 1940–1950-х годах здесь было прорублено «окно» в социалистический лагерь. В конце 1970-х годов это «окно» захлопнулось, и затем его охватил огонь, запылавший особенно сильно во время вооруженного конфликта весной 1979 года.

Теперь о «психологии и философии» индокитайских конфликтов, о развитии «особых», «специальных» войн.

Сложилось и в течение десятилетий утверждалось мнение, что во время антимилитаристского, антиколониального, антиимпериалистического, а также антигегемонистского этапов борьбы проходили два параллельных, но противоположно направленных процесса. С одной стороны, более сотни этнических групп Вьетнама, Лаоса, Камбоджи, населяющих Индокитай, в ходе общего национально-освободительного движения сплачивались, объединялись, активно и успешно координировали свои боевые и политические действия. И в результате побеждали.

С другой стороны, и японские милитаристы, и французские колонизаторы, и американские империалисты, как и китайские военно-политические идеологи, в 1940–1970-х годах разыгрывали карту «пятой колонны», в своих интересах использовали «пружины» национальных противоречий, существовавших и существующих между народами Индокитая и различными этническими группами, учитывали обособленное положение «хоа киеу» – «хуацяо» – китайских эмигрантов.

И эти национальные, а также культурно-религиозные особенности прочувствованы и отражены автором книги, изучавшим и прожившим в Индокитае многие годы и даже десятилетия, не упрощающим результаты военных успехов и отдельных неудач патриотов Индокитая, видящим и прослеживающим логику военно-политического развития событий во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже на протяжении всего XX века. Эта книга – синтез труда журналиста и историка, исследователя, наблюдателя и летописца. Актуальность этой книги сохранится и в XXI веке, который пока, увы, не обещает исключить из международных и внутригосударственных отношений партизанские войны.

* * *

Западные стратеги, эксперты психологических и секретных служб делали свои ставки в Индокитае, рассчитывали на раскол общества во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже, на укрепление «прозападного образа мышления и жизни»; они вкладывали астрономические финансовые средства в местные органы власти, вооруженные силы, полицию, жандармерию, в средства массовой информации. Но Восток, как известно, остался Востоком. И автор раскрывает некоторые его тайны, ставшие также «тайнами-секретами индокитайских войн».

Теперь о конкретных «пеплах» четырех индокитайских войн. И здесь интересна «драматургия» книги.

«Пепел первый». Февраль – март 1939 года. Японские войска оккупировали остров Хайнань, расположенный менее чем в 300 километрах от устья реки Кам, у хайфонского порта. В континентальном Китае японцы приблизились к границе с Вьетнамом, к его северной части – (Вьетнам делился на три части: Тонкин, Аннам и Кохинхина, по-вьетнамски Бакбо (Бакки), Чунгбо (Чунгки) и Намбо (Намки).

С первых дней Второй мировой войны Франция стремилась использовать материальные и людские ресурсы Индокитая в целях наращивания военного потенциала метрополии. К декабрю 1939 года во Францию было отправлено 70 тысяч индокитайских солдат и рабочих. (Всего ожидалось прибытие во Францию 1,5 миллиона человек только из Вьетнама.) Париж обязал страны колониального Индокитая поставить в метрополию 3,5 миллиона тонн продовольствия, 800 тысяч тонн чая, кофе, сахара, 600 тысяч тонн каучука, 30 тысяч тонн продукции из джута. Все колонии работали на войну.

Поражение Франции, падение Парижа повлекли серьезные последствия для Индокитая. Французская администрация шаг за шагом капитулировала перед японскими милитаристами. В июле 1940 года японцы в ультимативной форме потребовали от французов закрытия северных границ Индокитая, взяли под свой контроль все пути сообщения, которые вели в Китай.

После 1940 года на плечи Вьетнама легло двойное иго чужеземных захватчиков. Японские оккупанты объединились с вишистской французской администрацией для грабежа материальных ресурсов Индокитая и сохранения колониального режима.

Адмирал Деку – генерал-губернатор Индокитая, с одной стороны, говорил о «французском патриотизме», а с другой – легко делил власть с японцами, уступая им по всем главным позициям, прежде всего в военных, политических и экономических проблемах. С 1941 по 1945 год французы выплатили японскому военному командованию 723 миллиона пиастров, что в семь раз превышало бюджет Индокитая 1939 года.

Оккупационные силы и спецслужбы Японии в Индокитае распространяли идеи создания «Великой Восточной Азии» под эгидой Страны Восходящего Солнца, закрепления единства желтой расы, поощряли деятельность новых религиозных сект XX века каодай, хоахао, биньсюйеи (около миллиона 600 тысяч верующих), которые временно были привлечены на сторону японцев, отошли от французов и главное – от Патриотического фронта Вьетминь (Лиги борьбы за независимость Вьетнама, созданной 11 мая 1941 года). Цель интервентов состояла в том, чтобы объединить все разношерстные ассоциации, движения, организации, партии мандарината, компрадорско-помещичьих кругов вокруг имени вьетнамского принца Кыонга, жившего в изгнании в Японии. Не выпускалась из виду деятельность императорского двора Бао Дая (1926–1945), который хоть и слыл «личностью прозападной, профранцузски настроенной», но согласился принять из рук японцев фиктивную независимость и обязался сотрудничать с Японией в деле создания «Великой Восточной Азии».

В августе 1945 года Советская Армия перешла в наступление против частей Квантунской армии в Маньчжурии. В этой обстановке 11 августа 1945 года вспыхнуло вооруженное восстание в провинции Хатинь, затем создан комитет восстания во главе с Во Нгуен Зиапом, отдавшим приказ о всеобщем выступлении в ночь с 13 на 14 августа 1945 года. 28 августа Комитет национального освобождения был реорганизован во Временное революционное правительство, председателем которого и министром иностранных дел стал Хо Ши Мин, министром обороны – будущий генерал-полковник Тю Ван Тан, министром внутренних дел – будущий генерал армии и герой Дьенбьенфу Во Нгуен Зиап. Пять министерских портфелей были переданы лицам, не входившим во фронт Вьетминь. Августовская революция свершилась, 2 сентября 1945 года провозглашена Демократическая Республика Вьетнам (ДРВ).

К декабрю 1945 года все японские вооруженные силы во Вьетнаме были разоружены и сконцентрированы в нескольких спецлагерях на мысе Святого Жака (ныне Вунгтау). Отсюда проводилась репатриация солдат и офицеров «Великой Японии». 28 февраля 1946 года представители Франции подписали в Чунцине соглашения с националистами Китая о выводе войск чан-кайшистов из Вьетнама и замене их французскими войсками, предоставив при этом некоторые привилегии гоминдановцам в северных районах Индокитая. (Китайцы об этом помнят до сих пор.)

6 марта 1946 года были подписаны франко-вьетнамское соглашение и протоколы к нему, исторические документы, по которым Франция признавала Вьетнам свободным государством со своими правительством, армией, парламентом, финансами и другими атрибутами самостоятельности.

Так, казалось бы, лег первый пепел индокитайских войн и через него стали пробиваться зеленые молодые ростки новой жизни.

* * *

Поражение французского экспедиционного корпуса в Индокитае закладывалось задолго до его разгрома в марте 1954 года в сражении при Дьенбьенфу.

16 августа 1945 года французское правительство направило к берегам Вьетнама войсковое соединение «Массю» и 9-ю дивизию колониальной пехоты во главе с генералом Леклерком. Генерал был назначен командующим экспедиционным корпусом. Он вошел в контакт с адмиралом Тьерри д’Аржанлье – Верховным комиссаром Французской Республики в Индокитае и взял на себя обязательство восстановить владычество Франции во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже. В качестве первого военно-оперативного шага 23 августа в одном из районов Намбо (Южного Вьетнама) был выброшен отряд десантников. Японцы пропустили парашютистов в Сайгон.

В первые дни сентября в столицу юга Вьетнама пришли англо-индийские войска, они открыли ворота тюрем, деклассированным элементом раздали оружие. По Сайгону прокатилась волна грабежей и насилия.

Почему англичане столь рьяно поддерживали французов в Индокитае? Боязнь за будущее своих колоний заставляла их действовать дерзко и решительно. Не допустить, чтобы дурной пример Индокитая стал заразительным для британских азиатских колоний. Вот что мотивировало действия. Лондона в Индокитае.

21 октября 1945 года англо-французские войска повели наступление на дельту Меконга. Затем части экспедиционного корпуса продвинулись на плоскогорья Тэйнгуена. Правительство ДРВ призвало народ к войне Сопротивления – «Кханг тиен».

С 1946 по 1952 год Вьетнамская Народная армия (она называлась тогда Армией защиты Родины) вела тяжелые тактические бои, но уже в тот период дипломатическая активность сподвижников Хо Ши Мина позволяла военным получать передышки, уметь скрыто и быстро перегруппировывать огромные массы людей и боевой техники.

К маю 1947 года французские вооруженные силы во Вьетнаме насчитывали более 115 тысяч штыков, но, как показали боевые действия, экспедиционный корпус не получал решающих преимуществ, нес тяжелые потери, а скорая обещанная победа была не видна в Аннамитских горах. Не дали позитивных результатов и комбинированные действия (октябрь 1947 г.) авиадесантов, частей экспедиционного корпуса и речных флотилий. В освобожденных зонах родился тогда лозунг: «Все для фронта, все для победы!» И это был не просто пропагандистский лозунг. Налаживалось военное производство, ремонтировались техника и оружие, строились новые дороги. Сбор риса для народной армии и мирного населения увеличился до 2 миллионов тонн в 1947 году. Развернулось движение за экономию под девизом: «Кувшин риса для армии». Постоянно укреплялась Армия защиты Родины, проводились кампании по переподготовке кадрового командно-политического состава. Декретом от 4 ноября 1949 года была введена обязательная воинская повинность, не отмененная до сих пор.

Укреплялся международный престиж революционеров. 30 января 1950 года были установлены дипломатические отношения между СССР и ДРВ, что расширило признание и авторитет молодой республики.

* * *

В конце 1950 года во Вьетнам прибыл новый главнокомандующий генерал де Латтр де Тассиньи. Он привез с собой документы о новой военной стратегии и «доктрину давления» с учетом получения большего количества боевой американской техники. Одновременно появились во Вьетнаме и американские советники из постоянной военной миссии США – МААС. «Sale guerre» («грязная война»). Так назвали войну генерала де Латтра во Вьетнаме.

Экспедиционный корпус нес одно поражение за другим. В мае 1953 года на пост командующего был назначен генерал Анри Наварр. До прибытия во Вьетнам он побывал в Вашингтоне, где согласовал план «мобильной войны» в горных местностях и в долинах с учетом природных особенностей Бакбо, Чунгбо и Намбо. На ведение военных действий генерала Наварра США выделили 785 миллионов долларов и, как выяснилось позже, – все на ветер… 15 октября 1953 года после «триумфального шествия» по Ханою генерал Анри начал проведение плана «Чайка» по объединению ударных группировок французских войск в северных и центральных районах Вьетнама. План был сорван, а 7 мая 1954 года после 55 дней осады пал укрепленный район колонизаторов – Дьенбьенфу.

Во Вьетнаме и Париже были подведены итоги Первой войны Сопротивления. Впервые в истории небольшая колониальная страна вышла победительницей в единоборстве с крупной колониальной державой.

– За почти девять лет войны армия французских колонизаторов и марионеточной администрации потеряла около полумиллиона солдат и офицеров.

– Франция израсходовала на войну 2688 миллиардов франков и 2,6 миллиарда долларов, поступивших из США.

– В процессе войны революционные народные силы проводили курс на всестороннюю длительную войну с опорой на собственные силы, на сочетание борьбы против империалистов и против феодалов, на ведение военных действий с осуществлением аграрной реформы, курс на развертывание вооруженной, политической, экономической и дипломатической борьбы, постепенное превращение партизанской войны в войну регулярными войсками.

Незыблемой оставалась политика народной войны. Свыше 200 тысяч народных носильщиков, например, отработали более 3 млн. трудодней на доставке различных грузов в Дьенбьенфу. Десятки тысяч юношей и девушек прокладывали дороги, вместе с саперами обезвреживали мины, бомбы замедленного действия на транспортных коммуникациях. Десятки тысяч велосипедов, повозок, лодок были использованы для доставки на фронт продовольствия, боеприпасов, для переброски войск.

В ходе народной войны многое, что на Западе имело бы одно утилитарное значение, использовалось на Востоке совсем иначе и приобретало совсем не гражданский смысл. Например, велосипед. Французы всегда называли вьетнамцев «народом на велосипеде», но видимо, не распознали в велосипеде-«се дап» мощное транспортное средство и даже «вид армейского оружия». На одном велосипеде народные носильщики перемещали на дальние расстояния по 300–350 килограммов военных грузов. Курьеры и связные выполняли на велосипедах важные боевые задания. Минометчики вели огонь с велосипедных рам и багажников.

А бамбук, который растет на околице каждой деревни или города? Это и острое оружие, и западня, и строительный оборонительный материал. «Западники» нередко называли вьетнамцев «бамбуками», вкладывая в прозвище негативный смысл, но для Вьетнама бамбук – это позитив, это символ боевого духа народа.

…Молодые побеги бамбука после сезона дождей – само буйство природы. Будто разметавшие гривы боевые кони. Бамбук – это рыцарь земли вьетнамской. Это рыцарь возвышенных чувств, превзошедший повседневные заботы, рыцарь, готовый вечно служить людям.

Вьетнам сложен для понимания его западным человеком. Особенно для тех, кто приходит с мечом в руках. Для тех, кто переступает порог вьетнамского дома с миром и добротой, он дарит свои тайны, свои цветы…

Хризантема – символ силы, благородства и знак Осени. В холодную пору этот цветок испускает сильный аромат. Смысл – друг познается в годину испытаний.

Цветы фузунг с их роскошными пурпурными шапками – словно короткая, но яркая человеческая жизнь. Они цветут всего двенадцать часов.

Лотос – чистота, красота, Лето.

Мак и орхидею называют цветами Весны. Орхидея распускается накануне Нового года по Лунному календарю. И посему почитается как цветок любви, молодости, элегантности.

Цветок сливового дерева – символ стойкости, верности. Веточка сливы – знак Зимы.

Вьетнамские символы и традиции должен знать ученый, дипломат, историк, военный, литератор, интеллектуал.

Особая роль у веера. Для вьетнамцев веер имеет большое и широкое понятие. Он наделен особой силой, и каждое движение веером может обладать определенным смыслом. Веер – это и театр, и объяснение в любви. А порой одно мановение веера служило знаком объявления войны. «Моя душа открывается вместе с веером…» – писал литератор Хюи Кан еще несколько веков назад. Полководец и поэт XV века Нгуен Чай рекомендовал дипломатам никогда не расставаться с веером. В ходе беседы стоявшие за спиной посланника телохранители благодаря одному лишь движению веера могли знать, как протекали переговоры. Веер передавал настроение дипломата: медленные спокойные движения означали взаимопонимание, радушие и сердечность в ходе беседы. Когда посланник быстро, но размеренно помахивал веером, это было знаком примирения. Но если дипломат внезапно складывал веер и поднимал его к лицу, то это означало – не миновать войны. Сколько раз складывался веер за четыре тысячи лет вьетнамской истории.

* * *

Пепел второй войны. Конец колониальной авантюры Франции на индокитайском театре военных действий (1946–1954 гг.). Поражение французской армии было использовано США для вмешательства во внутренние дела Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. 7-й американский флот приблизился к берегам Вьетнама. Государственный секретарь США Даллес выступил с предложением «объединенных действий» империалистических сил в Индокитае.

В противовес этим мерам в январе 1954 года по инициативе Москвы была достигнута договоренность о созыве международной конференции для рассмотрения вопроса о прекращении войны в Индокитае. После 72 дней сложной и острой дипломатической борьбы 20–21 июля 1954 года Женевская конференция по Индокитаю завершилась принятием решений о прекращении военных действий, наметились пути развития трех стран Индокитая в направлении мира, сотрудничества, взаимопонимания. Но это не входило в военно-политические планы США в Индокитае, Юго-Восточной Азии.

США отказались присоединиться к Заключительной декларации конференции, но, учитывая требования международного общественного мнения, были вынуждены взять обязательство соблюдать «дух и букву» Женевских соглашений 1954 года. На деле это было начало политического, дипломатического, экономического и военного крупномасштабного вмешательства США в дела народов Индокитая. Уже тогда зажигался костер нового локального военного конфликта, не раз обещавшего перерасти в мировую военную катастрофу. Пепел третьей индокитайской войны будет рассеян только после падения Сайгона 30 апреля 1975 года. И вот более двадцати лет спустя, хронологически, следя за ходом военной операции «Хо Ши Мин» (весна 1975 год), историк и журналист рассказывает с многими подробностями о великой победе народов Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. Западная пропаганда называла действия Вьетконга «актами терроризма». Но это была справедливая борьба народа за национальное освобождение и свободу. США же выполняли роль международного жандарма.

Третья индокитайская катастрофа унесла полтора миллиона жизней, завершилась горами пепла во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже. Но не успели даже начать затягиваться военные раны, как назревал новый конфликт. На этот раз с Китайской Народной Республикой, претендовавшей на политическое первенство в районе Юго-Восточной Азии, но не сумевшей навязать свои «правила игры» народам Индокитая. Приближалась тридцатидневная война по всей протяженности (1400 км) китайско-вьетнамской границы в феврале – марте 1979 года. Эта война стала ответной реакцией Пекина на разгром и падение режима Пол Пота в Камбодже, попыткой «наказать строптивый Вьетнам», продемонстрировать мускулы и заодно предъявить еще раз свои территориальные претензии на ряд островов (Параселы, Спратли и т.д.) в тихоокеанском бассейне. Не вышло.

Специальные разделы книги обращены к индокитайским «флангам» – Лаосу и Камбодже, чьи территории были также объяты военным пожаром и вписывались в единый контекст антимилитаристской, антиколониальной, антиимпериалистической и антигегемонистской борьбы народов Индокитая за свою независимость, мир, свободу и социальный прогресс.

Глава о вьетнамско-китайском вооруженном конфликте весной 1979 года стала, пожалуй, первым журналистским произведением иностранного автора, который был очевидцем событий и сумел описать их объективно и полно. В то время на охваченной военным пожаром границе работали около 70 журналистов из почти сорока стран разных континентов. Но эта книга спустя более двадцать лет – первое произведение о событиях того времени; многое до сих пор составляло тайны Индокитайских войн XX века.

Нго Зиа Шон,

вьетнамский публицист