Текст книги "Командировка во Вселенную"

Автор книги: Михаил Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 38 страниц)

– Вовчик, мне некогда с тобой тут рассусоливать. Я спешу. Если тебе не нужны деньги, так и скажи. Я поищу другого доктора.

Упоминание о деньгах было волшебным заклинанием типа «сим-сима» из арабской сказки. Шелест купюр мгновенно гипнотизировал Владимира и лишал его воли к сопротивлению. Дверь гостеприимно распахнулась. На Эльку смотрел ее прежний Вова, такой же, как и несколько лет назад. Только лысина у него здорово разрослась и полные щеки еще больше отвисли, сделав когда-то симпатичного парня похожим на хомяка, исхудавшего после тяжелой зимовки. Окинув оценивающим взглядом своего бывшего мужа, Элеонора отодвинула его в сторону и закрыла за собой дверь. Глядя мимо застывшего в вопросительной позе Вовчика, она властно потребовала:

– Чистое полотенце, яичница и свежий чай. – Элька подняла вверх указательный палец: – Обязательно свежий.

– А больше ты ничего не хочешь? – насмешливо ухмыльнулся Владимир.

– Я много чего хочу, но тебе это не по карману. – Она провела рукой по выцветшим обоям: те самые. Она сама их клеила когда-то.

– Тебя в школе не учили говорить «пожалуйста», когда что-нибудь просишь? – продолжал занудствовать бывший муж.

– Язнаю другое слово. Быстро! – Она решила с самого начала действовать предельно агрессивно и напористо, иначе от Вовчика ничего путного добиться нельзя.

– Хрен тебе, а не полотенце, – сказал он и попытался вытолкать Эльку обратно на лестничную площадку.

– За грубое обращение – урежу процент. – Она ласково отстранила его руки и, гордо подняв голову, удалилась в ванную комнату.

– Сейчас всё будет сделано, моя кисонька, – послышалось у нее за спиной.

Спустя полчаса Элеонора, завернувшись в теплый халат, сидела на колченогой табуретке и наслаждалась чистотой своего тела. Чувство почти забытое, если учесть, что последний раз ей удалось вымыться в лесном озере еще на Надежде.

Слегка пересоленная яичница была божественна. Элька смаковала ее, запивая очень сладким чаем и жмурясь от света лампочки без абажура. После каждого глотка она откусывала кусочек от большого ломтя черного хлеба и долго перекатывала ароматный мякиш на языке, стараясь без остатка впитать в себя прекрасные вкусовые ощущения, не доступные, пожалуй, ни одному парижскому гурману.

– Сколько я смогу получить, если сделаю то, о чем ты просишь? – поинтересовался Вовчик, хмуро наблюдавший за ее трапезой.

Он сидел на подоконнике и дымил дешевой сигаретой без фильтра. Элеонора по запаху определила «Приму».

– Я еще ни о чем тебя не просила, – сказала она, с сожалением отвлекаясь от гастрономического блаженства. – И не надо с такой тоской смотреть в мою тарелку. Ужин, которым ты меня накормил, – окупится.

Вовчик отвернулся к окну и обиженно уставился на порхающие за стеклом снежинки.

– Не дуйся, – попросила она, третий раз наполняя кружку крепко заваренным чаем. – В последнее время у меня очень сильно испортился характер.

– Он у тебя всегда был ни к черту. – Лысеющая голова экс-супруга окуталась сизыми клубами табачного дыма и стала похожа на пробуждающийся вулкан. – Почему ты сбежала от меня?

– Не будем об этом. Я к тебе по делу, – Элька резко оборвала попытку выяснить давно умершие семейные отношения. – А дело у меня такое: ты должен вылечить несколько десятков человек, а если быть точной, то пятьдесят или около того. За каждого получишь по килограмму золота. Прибыль считай сам.

Она, конечно, могла бы пообещать и по тонне золота за каждого спасенного члена экипажа «Эльсидоры». Презренный металл за пределами Земли практически ничего не стоил, но ей не хотелось, чтобы Вовчик посчитал ее предложение слишком фантастическим. Бывший муж долго молчал. Он никогда ничего не говорил, хорошенько не подумав. От его сигареты по кухне стелился слоистый сизый дым. Он спрессовывался в густое облако под пожелтевшим потолком и медленно вытекал через заросшую мохнатой пылью вентиляционную решетку. Элька отодвинула от себя тарелку и напряженно ждала ответа.

– Чем они больны? – наконец спросил он, и девушка облегченно вздохнула. Она хорошо изучила психологию Вовчика и точно знала, что теперь ему не отвертеться.

– Они впали в кому, а потом были заморожены.

– Кто, где и когда ставил подобный эксперимент? – Голос Вовчика стал деловитым, и Элька обрадовалась еще больше.

– Лишние знания влекут за собой ненужные страдания, – сказала она. – Тебе платят не за расследования и не за вопросы, а за лечение.

– Понятно. Что ж, полцентнера золота – очень хороший гонорар, – Вовчик хмыкнул и достал из мятой пачки очередную сигарету, – но я не авантюрист, и тебе это должно быть известно. Кстати, факты выздоровления людей после сильного переохлаждения встречаются очень редко, исходят из ненадежных источников и проходят по разряду чудес. По тому же разряду проходят девушки, которые нагишом бегают по Туле и предлагают всем желающим мешки с золотом.

Когда он говорил таким спокойным докторским тоном, то напоминал ей прежнего Володю. С больными он говорил точно так же: спокойно и уверенно. Пациенты очень любили его. Они не знали, во что он превращается дома.

– Не всем, Вова, я делаю такие предложения. Далеко не всем. По большому счету, у меня никого, кроме тебя, здесь нет. – Элеонора вздохнула. – А насчет чуда воскрешения ты не прав. Есть отработанная технология, но она записана на иностранном языке, и тебе придется попыхтеть с переводом. Насколько я помню, у тебя неплохие лингвистические способности. Сколько языков ты успел выучить с тех пор, как мы расстались?

– Два. – Владимир улыбнулся. Она затронула тему, милую его сердцу. – Лишние знания, если умеешь их добывать, стоят недорого, а ценятся высоко.

– Значит, всего четыре: английский, немецкий, – Элеонора начала загибать пальцы, – а еще какие?

– Китайский. Считается, что он очень сложный и мало кто его знает…

– Если забыть про миллиард китайцев!

– Оказалось, ничего непостижимого в нем нет. – Вовчик не отреагировал на ее «шпильку». – А второй – современный греческий. Начитался, понимаешь, Джеральда Даррелла. Думаю: продам квартиру и куплю клочок земли на теплом острове Корфу. Буду жить там припеваючи, питаясь плодами со своего огорода.

– Роскошная идея! – Элька восхищенно зацокала языком.

– Бредовая идея! – отрезал Владимир. – Ломать всю жизнь и начинать ее с нуля на новом месте. Чушь! Как и то, что ты предлагаешь мне сегодня.

– Чушь, – легко согласилась Элеонора. – Если ты помнишь, когда я уехала, у меня в кармане был только оклад за последний месяц и ни одного знакомого в огромном чужом городе, но у меня всё получилось. Я пробилась. Неужели тебе не хочется рискнуть?

– На что ты рассчитывала? – вскипел Вовчик. – Чем собиралась добывать хлеб? Проституцией?

Элька поняла, что разговор перешел в опасную плоскость, но остановиться уже не могла.

– Да! Если буду подыхать от голода! Но мне повезло: подвернулся один наивный ленинградец с пропиской и жилплощадью. Я даже институт окончила. Кораблестроительный! – Элеонора вскочила с табуретки и изо всех сил топнула ногой. – И тебе повезет, если оторвешь свою задницу от стула!

– Какой институт? Блястроительный? Продаваться за крышу над головой не лучше, чем торговать телом за деньги!

– Но гораздо лучше, чем видеть, в какое чудовище превращается любимый человек! Ты помнишь, как записывал в тетрадочке каждый проезд в троллейбусе и как злился, когда не удавалось проскочить «зайцем»? Помогло тебе твое жлобство? Разбогател?

– Ладно. Дело старое. – Вова примирительно махнул рукой. – Возможно, ты права. Скажи лучше, за чей счет пойдут накладные расходы по воскрешению твоих друзей. Медикаменты, оборудование и всё такое.

– За мой. – Элька в изнеможении опустилась на табурет. – Ты согласился, что ли?

– Знаешь, Львовна, ты, конечно, не похожа на человека, чахнущего над грудой злата, но не шутить же надо мной ты сюда пришла. Я знаю, что тебе неприятно меня видеть и из-за пустяка ты бы здесь не появилась.

– Вот и славно. Договорились. – Она довольно потерла руки. – Жди меня завтра вечером. Приготовь смену белья, зубную щетку и еды на неделю. Купи побольше консервов и фруктов. Путь предстоит неблизкий.

– Куда, если не секрет?

– Секрет. Можно, я позаимствую у тебя немного хлебушка, – застенчиво попросила она, вспомнив о том, что на яхте ее ждет только растворимая пищевая смесь, которая не полезет ей в глотку после поглощенных сейчас деликатесов.

– И колбаски тоже, – расщедрился Вовчик и полез в холодильник. – Ты где ночевать собираешься?

– Завтра всё узнаешь, – сказала Элька, заглядывая ему через плечо. В холодильнике было пустовато, но и тот минимум продуктов, который там присутствовал, вызвал у девушки обильное слюнотечение.

– А можно тебя проводить? – как бы невзначай поинтересовался Вовчик.

– Что с тобой случилось? Ты сам на себя не похож, – удивилась Элька его галантности. – Я не помню, чтобы в прошлой жизни ты был джентльменом.

– Я знаю. Но иногда у меня возникает желание заботиться о ком-нибудь. – Экс-супруг извлек из морозильной камеры полбатона вареной колбасы и шмат сала.

– Заведи себе барышню, – предложила Элеонора, – и трать на нее свою душевную теплоту.

– Барышни не тараканы и так просто не заводятся. Грязными тарелками и крошками на полу их не заманишь.

Он взял большой зазубренный нож и принялся отрезать кусок от замерзшей до каменного состояния колбасы. Кусок, по мнению Элеоноры, был слишком мал, и она ненавязчиво изменила траекторию движения лезвия. Горестно вздохнув, Вольдемар начал кромсать батон почти посередине.

В прихожей раздался требовательный стук в дверь. Удары были четкими, ритмичными и агрессивными. Так стучат люди, которые точно знают, что хозяева не обрадуются их приходу.

– Ты точно никого не ждешь? – пробормотала Элеонора, озираясь по сторонам, будто хотела найти место, где можно спрятаться. – А то, боюсь, твоя подружка может испортить мне прическу. Если, конечно, это она.

– Кто там еще? – крикнул Вова, не отрываясь от расчленения замороженного продукта.

Стук стал громче. Хилая дверь жалобно затрещала. Ненадежные петли грозились выскочить из косяков.

– Какого черта?! – взревел Вовчик, не терпевший никакого покушения на свою собственность.

– Откройте! Милиция! – Голос из-за двери показался Эльке знакомым. Где-то она его слышала совсем недавно.

– Я никого не вызывал, – крикнул Вовчик и на цыпочках, не выпуская из руки нож, выскочил в прихожую. Подкравшись к двери, он наклонился к «глазку». На лестничной площадке стояли два субъекта в милицейской форме.

– А мы не к вам, – сказал один из милиционеров. – Звоним вашему соседу, а он не открывает. Дверь выламывать не хочется. Не могли бы вы впустить моего напарника. Он перелезет в соседнюю квартиру через балкон. Не откажите в любезности, помогите родным органам, пожалуйста.

Теперь Элька узнала голос незваного гостя. Это был милиционер, которому она дала прозвище «Камаз».

– Не открывай! – пискнула она, но Вовчик уже сбросил цепочку и повернул шишечку замка.

От удара снаружи дверь широко распахнулась, и Элеонора увидела старых знакомых ментов – Скелета и его начальника.

– Вот эта крошка, – просиял Камаз, указывая своим толстым, как сарделька, пальцем на Эльку и обращаясь к кому-то невидимому, стоящему в стороне от дверного проема.

Милиционеры отодвинулись, пропуская в квартиру трех крепких мужчин в одинаковых черных куртках без воротников. Эльке стало не по себе. Она очень пожалела, что не последовала примеру Виктора и не захватила с собой лучемет. Сейчас он бы ей очень пригодился. Судя по лицам гостей, они заявились сюда отнюдь не с добрыми намерениями и ничего хорошего ждать от них не приходилось.

Мужчины быстро осмотрели квартиру, заглянули в стенные шкафы и проверили туалет. Чувствовалось, что подобные визиты были для них привычным делом.

Последним в квартире появился человек в светлом пальто. Его лицо изображало хроническую скуку и презрение ко всему окружающему. Он уныло оглядел присутствующих и, не переставая жевать жвачку, вяло кивнул Камазу.

– Свободен, лейтенант, – сказал он, вальяжно растягивая слова, и захлопнул дверь перед носом служителей закона. – Привет, док. Рад тебя видеть. – Незваный гость потрепал по щеке прижавшегося к стене перепуганного Вовчика. В душе Эльки шевельнулась слабая надежда, что, может быть, всё происходящее не имеет к ней никакого отношения. Может быть, всё разрешится самым простым и радостным способом.

– Здравствуй, Кит, – пролепетал доктор, роняя на пол кухонный нож.

– Давно я тебя не видел. – Кит осмотрелся по сторонам и заглянул в единственную в квартире комнату. Эльке показалось, что шейные позвонки у него срослись и поэтому он поворачивает голову вместе с плечами.

– Что ты здесь делаешь, док? – равнодушно поинтересовался Кит.

– Живу. – Вовчик отчетливо и громко сглотнул.

– Молодец, продолжай в том же духе, – похвалил его гость и спросил, кивнув в сторону Эльки: – А это кто?

– Моя бывшая жена, – тихо ответил доктор.

– интересно. У тебя была жена? – Кит протиснул свое огромное тело на тесноватую для него кухню и приблизился к неподвижной Элеоноре. Его подчиненные уже отрезали ей все пути к побегу. Один закрыл своим огромным корпусом подоконник, а двое других устроились у входной двери.

Дохнув на Эльку вонючим перегаром, Кит опять обратился к Вовчику:

– Док, а ты случайно не в курсе, где она работает?

– Нет, с тех пор как она уехала в Ленинград, я ничего не знаю о том, чем она занималась, – поспешно ответил Вовчик. Он даже начал слегка заикаться от желания побыстрее удовлетворить любопытство гостя.

– Жаль, жаль, – опечалился Кит. – Ты мог бы сильно облегчить нам жизнь. Ну да ладно. – Он погладил Элеонору по волосам, еще не просохшим после душа. Девушка вся сжалась, но не шелохнулась. Она знала, как она может убежать, но никак не решалась сорваться с места. Это было самым трудным. Если бы Кит сделал хоть один шаг назад, если бы Вовчик стоял не у левого косяка, а у правого. Тогда никто не смог бы помешать ей добежать до комнаты, выскочить на балкон и включить гиперпереход. В крайнем случае со второго этажа можно легко спрыгнуть, и, пока эти кабаны будут спускаться по лестнице, она уже будет далеко. На орбите! – Мадам поедет с нами, – заявил Кит, тоном, не терпящим возражений, – а ты, док, останешься дома и обо всём забудешь. Разумней было бы тебя шлепнуть…

– Не надо, – прошептал Вова, низко наклонив голову, – пожалуйста.

– Не волнуйся. Я помню, как ты извлек из моего брюха три пули от «калаша» и не заложил меня ни ментам, ни местной братве. – Кит говорил медленно, выделяя интонацией каждое сказанное слово. Так изъясняются люди, привыкшие к тому, что их внимательно слушают. – Я умею быть благодарным. Если бы не ты, я бы сел на всю жизнь или братки порвали бы меня на куски, но ты, док, меня спас. Я всё помню.

– Спасибо, – сказал Вовчик и еще сильнее прижал дрожащий подбородок к груди.

– Я всё помню, – будто заклинание повторил Кит и по-детски погрозил доктору пальчиком. – Телку в машину! – приказал он сопровождающим его парням. – И чтобы без шума.

Повторять два раза ему не пришлось. Стоящий рядом с подоконником «бык» тотчас схватил Эльку своими лапами, огромными, как захваты снегоуборочной машины. Она даже не успела крикнуть, как он зажал ей рот смердящей, давно не мытой ладонью и, без труда удерживая на весу отчаянно извивающееся тело, вытащил девушку из квартиры. Вовчик проводил их тоскливым взглядом, но остановить бандита не пытался.

– Отдыхай, док. У тебя был трудный день, – изрек Кит, дождавшись, пока вынесут брыкающуюся Элеонору и выйдут его телохранители. Он, как полководец, последним покидал поле выигранной битвы.

Громко хлопнула дверь квартиры, через минуту громыхнула железная дверь подъезда, и наступила противная, обволакивающая, как болотная тина, тишина. Оставшийся в одиночестве Вовчик некоторое время стоял на месте, не рискуя отойти от спасительной стенки. Потом он вдруг стремительно бросился на кухню. Трясясь всем телом, он полез в буфет, где хранился запас наворованного в больнице спирта. Расплескивая прозрачную ароматную жидкость, он наполнил грязный граненый стакан из трехлитровой банки. Всхлипывая и что-то бормоча себе под нос, разбавил спирт водой из-под крана и залпом выпил. Затем, обхватив голову руками, опустился на пол рядом с раковиной и тихо захныкал, проклиная свое невезениe.

* * *

С местом прибытия Виктору повезло гораздо больше, чем Эльке. После выхода из гиперперехода он очутился совсем не там, где надеялся, но и здесь было совсем неплохо. Огороженная заборами, плохо освещенная стройплощадка рядом с уже почти законченным, но еще не заселенным жилым домом. Что может быть лучше для пришельца из космической бездны? Вокруг царят тишина, покой и нет ни одного свидетеля.

Его прибытия никто не заметил, и Виктор счел возможным задержаться в этом уютном уголке на несколько минут, чтобы избавиться от ненавистной, привлекающей внимание свастики. Осколком бутылки он вырезал омерзительную эмблему скитмуров. Общий дизайн его костюма не очень сильно пострадал от этой операции. Лохматая дыра на груди ничутьне ухудшила общего впечатления Она служила приятным дополнением к двум дырам под мышками, оставшимся от оторванных рукавов. Теперь он был похож на бродягу, склонного к эстетическим изыскам, или на манекенщика, сбежавшего с показа продвинутой моды.

Проверив, не выпирает ли наружу бластер, засунутый запояс, Виктор легко перемахнул через бетонный забор. Тарокские рудники явно пошли ему на пользу. Прежде, когда он еще не прошел оздоровительный курс работы в шахтах, вряд ли он смог бы выполнить подобный трюк.

– Ну, здравствуй, Питер, – тихо сказал Витя, оглядываясь по сторонам и пытаясь сориентироваться на местности. Если он оказался слишком далеко от дома, то придется топать пешком. Воспользоваться метрополитеном он не сможет – все его деньги остались в карманах штанов, потерянных где-то в гридерской лаборатории. Он не спешил выйти из тени забора недалеко от перекрестка. Вокруг было безлюдно. Только рядом с остановкой стояли несколько человек. Они зябко ежились и переступали с ноги на ногу. «Надавать бы Эльке по шее за такие шутки, – подумал он, выпуская изо рта облако пара. – Женщин бить нехорошо, но, видит бог, она меня достала!» Перед его глазами сама собой начала рисоваться чудесная картинка избиения Элеоноры, но его садистские мечтания прервал продребезжавший мимо троллейбус. За затянутыми инеем стеклами виднелись силуэты пассажиров, и было ясно, что сейчас точно не можетбыть пять утра, как обещала его подружка. Но, возможно, это к лучшему теперь он поедет домой по-человечески. Тем более что район кажется знакомым. Отсюда до дома рукой подать. Виктор перебрался через сугроб и направился к остановке. Очень может быть, что скоро подкатит еще один «рогатый».

Люди старательно утаптывали снег и вглядывались в перспективу улицы, напряженно высматривая долгожданный транспорт. Витя, чтобы не выделяться, последовал их примеру и не сразу заметил лежащего на обледенелом асфальте мертвого мужчину с прикрытым курткой лицом. Рядом с трупом буднично прохаживались четыре патрульных милиционера. Они о чем-то оживленно беседовали и изредка смеялись. Через некоторое время к ним подошла пожилая женщина. Один из стражей порядка подвел ее к окоченевшему телу и приподнял куртку. Она печально кивнула. Патрульный протянул ей полиэтиленовый пакет.

– Это его сумка, – сказал он, а потом, отойдя от женщинына несколько шагов, долго и нудно вызывал по шуршащей рации «Осину», называя себя «Березой». Когда глуховатая «Осина» соизволила ответить, милиционер доложил о том, что «родственница приехала», и поинтересовался, когда будет труповозка. «Осина» что-то невнятно буркнула и отключилась. Патрульный щелкнул кнопкой на рации и посмотрел на Виктора. По-видимому, внешний вид космического путешественника ему чем-то очень не понравился.

– Старший лейтенант Сергеев, – козырнул он. – Ваши документы.

«Влип, – подумал Витя – Мои документы остались там же, где и деньги».

– А нету. – Он развел руками и глупо улыбнулся.

– Тогда придется проследовать для выяснения, – спокойно сказал лейтенант.

У Виктора в груди стало холоднее, чем на улице, но он не подал виду, что испуган, и с готовностью кивнул:

– Без вопросов.

– Подожди в машине – Сергеев мотнул головой, указывая направление, а сам вернулся к своим товарищам. Витя с примерзшей к губам идиотской улыбкой обреченно забрался на заднее сиденье желто-синего «уазика». Он даже не мог предпожить, что его подружка тоже сидит сейчас в милицейской машине, только на девятьсот километров южнее.

«Нехорошо получилось», – подумал Витя, ощупывая орудие у себя за поясом. У него появилась безумная мысль сбежать, а если за ним будут гнаться, то открыть огонь на поражение. С такой пушечкой он может биться на равных с целой армией. Но, с другой стороны, убивать «хороших парней» очень не хотелось. К тому же лейтенант Сергеев не посчитал его опасным. Ему просто не понравился его внешний вид, а точнее, его дырявая скитмурская униформа. Может быть, обойдется? Помимо человеколюбия, еще одно соображение мешало ему развернуть полномасштабные боевые действия: профи из спецназа сделают из него лепешку, даже если он вырядится в скафандр высшей защиты и вооружится сверхмощным луппером. И в любом случае ему не дадут воспользоваться гиперперехом, который откроется только через сутки.

Остастся играть в дурачка. Если он выбросит лучемет в снег, то у него будет больше шансов отвертеться, но внутренний голос упрямо твердил, что делать этого не следует. Виктор проверил предохранитель и регулятор мощности на стволе бластера. Всё-таки с оружием спокойнее. С оружием он чувствовал себя человеком, которого не так-то просто безнаказанно унизить или оскорбить.

Прошло немало времени, прежде чем патрульные пристроили покойника и доставили задержанного Виктора в районное отделение милиции. Здесь они вспомнили о своих служебных обязанностях и, обыскав его, отобрали бластер. Цокая языками, они долго вертели его в руках.

– Игрушка для племянника, – пояснил Виктор.

Один из милиционеров удивленно поднял брови и покачал головой. Подбрасывая на руке лучемет, он проводил Витю в комнату, заставленную старыми письменными столами. За одним из них, недалеко от входа, сидел лысоватый майор и лениво раскладывал пасьянс на мониторе компьютера. Милиционер подтолкнул Виктора к ободранному стулу.

– Товарищ майор, – обратился он к картежнику. – Задержали вот гражданина без документов. При нем нашли интересную вещь. Говорит, что игрушка, но тяжелый, как пистолет Стечкина.

Старлей положил на стол перед майором Витин бластер.

– Спасибо, Кручинин. Будем разбираться, – сказал майор и, не отрываясь от игры, обратился к Вите: – Я майор Фектистов. Соизвольте сообщить ваше имя.

– Блинов Виктор.

– Так, сейчас посмотрим, что вы за Блинов Виктор. – Щелчком «мышки» Фектистов убрал с экрана пасьянс. Витя беспокойно заерзал на стуле и краем глаза попытался уследить за бегущими по монитору строчками. Одновременно он бросал взгляды по сторонам, стараясь оценить прочность оконных решеток и разработать план побега.

Отделение милиции находилось на первом этаже обычного жилого дома, и удрать отсюда не составляло большого труда. Тем более что у раба номер 478542-С имелся определенный опыт в этой области.

– Отчество, адрес, дата рождения, номер паспорта. Если помните, то где, кем и когда выдан, – привычной скороговоркой потребовал майор.

Виктор без запинки назвал все данные. Он их выучил, когда искал работу. В каждой лилипутской конторе, где он претендовал на должность младшего дворника, курьера или торгового агента, ему приходилось заполнять длиннющие анкеты.

– Всё сходится. – Майор погладил себя по лысине. – А почему вы так странно одеты, гражданин Блинов?

Виктор закрыл локтями дыры, надеясь, что так они будут меньше заметны.

– На работе не смог переодеться. Понимаете, мой коллега, Юрик из литейного, испортил мой выходной костюм. – Витя вдохновенно врал, изредка почесывая нос и дотрагиваясь до уха. – Представляете, товарищ майор, этот урод положил бутылку с кислотой на верхнюю полку в моем шкафчике, и бутылка-то протекла…

– Занятно… – Фектистов вернул на экран отложенный пасьянс и как бы между прочим осведомился: – Кстати, а где вы работаете?

– ЛЭМЗ. Штамповщик я. На ПКР работаю. Это станок такой с ЧПУ. – Виктор возблагодарил судьбу за то, что ему в своей жизни довелось побывать и в шкуре простого работяги. Теперь он мог вполне убедительно изобразить перед милиционером слесаря.

– На заводе, говорите. Занятно-занятно, комбинезончик износили до дыр и лохмотьев под мышками, а манжеты и локти чистые. Руки у вас белые, без ссадин и мозолей – вы скорее бухгалтер, чем оператор станка с ЧПУ, а с координатно-револьверным прессом вы и рядом никогда не стояли. Вот и компьютер утверждает, что вы менеджер ООО «Фламинго ин-корпорейтед».

Врать стало сложнее. Костюмчик не совсем соответствовал роли, и майор проявлял излишнюю въедливость, чтобы втюхивать ему третьесортную отмазку, но Витя не сдался:

– Из «Фламинго» я уволился месяц назад. Наверное, еще не успели внести в базу данных новую информацию.

– Вероятно, так оно и есть, – покладисто согласился майор. – А вот здесь еще лежит заявление от ваших родителей о том, что вы пропали без вести.

– Это старая история. – Виктор махнул рукой и попытался усмехнуться. Жест получился угловатым и ненатуральным. – Товарищ майор, понимаете, я тогда с одной москвичкой встретится, ну и поехал к ней. А там все деньги прогулял. – Виктор сочинял свою фантастическую историю уже без должного вдохновения, и было видно, что Фектистов ни на секунду не верит в его враки. – Представляете, ни позвонить, ни телеграмму дать. Пришлось оттуда на электричках добираться. Три дня ехал. Ну, родители, само собой, и разволновались…

– А теперь, значит, дома живете. По московским девушкам не ездите?

Майору очень хотелось поиздеваться над задержанным, но по доброте душевной и по складу характера он просто не умел этого делать. Поэтому все свои саркастичные замечания он произносил таким душевным тоном, что Виктору окончательно стало стыдно, и он, печально махнув рукой, проговорил:

– Да хватит уже. – И было непонятно, относится это к симпатичным московским девушкам, вопросам майора или к его собственным попыткам выкрутиться.

– Значит, так, гражданин Блинов, – Фектистов оторвался от монитора и внимательно посмотрел на Виктора, – ту муру, которую вы мне наплели сейчас, я даже записывать не буду. Думаю, что вам известно лучше, чем мне: бандитская контора «Фламинго» была прикрыта полгода назад с большим скандалом. Об этом много писали в газетах. Вы не могли месяц назад уволиться оттуда. Не понимаю, почему вы так нагло врете.

– Так это был не тот «Фламинго». Наш «Фламинго» совсем другой! – Виктор сам удивился своей ослиной неуступчивости. – В чем вы меня вообще обвиняете?

– Тот, не тот. Это вы будете объяснять сотрудникам отдела по борьбе с наркотиками, – отрезал майор. – У них есть ордер на ваш арест. Советую вам напрячь свои сочинительские способности. Они вам очень пригодятся в ближайшее время.

– При чем здесь наркотики? – убито поинтересовался Виктор, лихорадочно перебирая в голове варианты своих дальнейших действий.

– Не имею ни малейшего понятия, но вы числитесь во всероссийском розыске за попытку провезти из Петербурга в Москву крупную партию героина, и вам это прекрасно известно, иначе вы бы не стали так тщательно скрываться.

– Я не скрывался!

– Ваша мать заходила на прошлой неделе. Беспокоилась, как идет розыск ее запропавшего куда-то сынули. Могли бы звякнуть ей на досуге. – Майор поморщился. Чувствовалось, что общаться с Виктором ему неприятно. – Но вообще-то, одной вещи я понять не могу. Вы сами назвали мне имя, под которым вы числитесь в картотеке. А ведь могли сочинить любое другое или выдать себя за своего соседа, за кого угодно. В таком случае я бы вас уже отпустил.

Виктор понурился. Он и предположить не мог, что его фамилия может быть для него так опасна.

– В «аквариум» тебя посадить, пока ребята из отдела придут, или к батарее приковать? – заботливо спросил майор.

– К батарее, – буркнул Витя, не отрывая глаз от лежащего на столе бластера. Он никогда не думал, что может оказаться за решеткой. Какое-то чудовищное стечение обстоятельств делало его преступником с точки зрения правоохранительных органов, а ведь он за всю жизнь не совершил ничего противозаконного. Во всяком случае, на Земле.

– Да, приятель, ты по уши в дерьме. – Фектистов взял в руки лучемет. Виктор тоскливым взглядом проводил уплывающее из зоны его досягаемости оружие. – На преуспевающего торговца наркотиками ты не похож. На наркомана тоже. Скорее всего от братвы скрывался, так что в «Крестах» тебе будет не скучно.

– Не хочется в «Кресты». – Виктор смиренно потупил взор.

– Я понимаю, – посочувствовал майор. – Но ничем не могу помочь. Человек сам выбирает свою судьбу.

– Каждому – свое, вы хотите сказать?

– Верно. Кому-то и тюрьма – дом родной.

– Только не для меня. – Витя старательно отводил взгляд от лучемета, чтобы не дать майору заметить, как он заинтересован перемещениями этого предмета.

– Обстоятельства порой бывают сильнее нас. – Милиционер взвесил на руке бластер. – Тяжеленький. Что это за хреновина?

– Игрушка для взрослых. Знаете, есть такие клубы, где здоровые дядьки бегают друг за другом и палят из таких вот штуковин, вроде как лазерными лучами.

Фектистов направил ствол бластера на стену и нажал на курок.

– Не работает, – разочарованно сказал он.

– Там переключатель есть. Дайте мне. – Витя потянулся к оружию, но майор сделал отрицательный жест.

– Подожди. – Он отщелкнул обойму и выдернул ее из рукоятки бластера. – Ты глянь – батарейка.

Майор с интересом изучил два блестящих острых контакта, торчащих из корпуса обоймы.

– Аккумулятор, – поправил его Виктор и взял оружие. Сжав зубы, чтобы не выдать своего волнения, он требовательно протянул руку за обоймой.

Майор немного повертел аккумулятор перед своим носом. Он будто дразнил Виктора, у которого сразу вспотели ладони и начали подрагивать пальцы. Не выдержав этой пытки, он выхватил обойму у майора и одним точным движением загнал ее в рукоятку. Щелчок пружины, подключившей силовую схему лучемета, прозвучал гимном освобождения.

Виктор быстро сдернул предохранители и крутанул регулятор на максимум. Опешивший от такой прыти майор даже не успел вскочить со стула, как Виктор уже выстрелил в сейф. Железный шкаф взорвался праздничным салютом. Капли расплавленного металла забрызгали стены. Завоняло жженой бумагой. Майор упал на пол и закрыл голову руками. Виктор, самодовольно ухмыльнувшись, вышел в коридор и только теперь бросился бежать. Вслед ему прогремело два выстрела. Он резко увеличил скорость. Коридор был длинный, бежать далеко, а Фектистов очень скоро выберется из-под стола, и тогда даже бластер не сможет защитить Виктора от пуль.