Текст книги "Змеиная яма"

Автор книги: Михаил Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Идея принимается. Только сначала проверьте девчонку, стоит ли ее клеить, если у нее есть свой дружок, – сказал Метелкин деловым тоном.

– Завербуем дружка. Ведь нам не Катя нужна, а дело. Через дружка даже спокойней будет.

– Вот что, Леня, – заговорил Журавлев, – секретарша секретаршей, но сделайте упор на этом Крылове. Для начала нам нужны его фотографии. Этим Женя займется. И если он уходит от слежки, значит, не хочет, чтобы о нем знали больше положенного, или ты работаешь грязно. Одно дело за Настиными лохами следить, другое дело за профессионалами. Налегайте втроем на работу, может, что-нибудь получится.

– Завтра же приступим.

– Свободен. Леня ушел.

– Ну что, Женя, как мне быть?

– Никак. Продолжаем работать. Ты что, думаешь тебя заложили те бабы на площадке? Общий план. Под него тысячи подойдут. Завтра мне Титов обещал позвонить. Он дежурит на Петровке. Я просил его узнать об этом деле.

– Зачем волну поднимаешь?

– Титову доверять можно. Сколько он с нас бабок поимел за информацию! Обычный мент на скромной зарплате. Занимается статистикой и учетом. Взяток ему не дают, ведь не с жезлом на дороге стоит, а в кабинете сохнет. Мы для него единственный источник дохода.

– Ты его вербовал, ты за него в ответе. Но мы должны быть в курсе следствия. Иначе мне крышка.

– Завтра утром мы получим подробную информацию о филиалах Шефнера. Потом обсудим.

– Ладно, поеду спать. Ты остаешься?

– Я ведь каждый день работаю. В отличие от вас, – возмутился Метелкин. – Жду нашу принцессу с клиентом. А она небось в ресторане гуляет. Напоит мужика, а потом – что с него толку? Ни одного стоящего кадра не получится. Ох уж мне эта Настя!

– Ладно, трудись, а я поеду домой. Выпью соточку на ночь – и на боковую.

– Так ты быстрее нашего подполковника цирроз заработаешь.

– Жизнь такая. Без водки не обойтись. Целыми днями только и думаю как из очередной передряги выкрутиться. Скоро в змею превращусь.

Журавлев вышел на улицу. Мерзкая погода только еще больше испортила ему настроение.

Он добежал до машины и быстро запрыгнул на переднее сиденье. Выезжая за ворота, он судорожно вспоминал, где есть рядом ночной магазин, чтобы купить себе коньяку и немного согреться дома перед телевизором. Разбитость и усталость не лучшие спутники хорошего настроения. Проехав пару кварталов, он свернул на Кутузовский проспект и промахнув его, выскочил на Новый Арбат. В «Новоарбатском» есть хороший выбор и не торгуют подделкой. Там и закуски на любой вкус хватает.

Он остановился у магазина и в течение двадцати минут отоваривался.

Когда он вернулся к машине, то его поджидал гаишник с видом цербера. Звон бутылок в сумке наводил на определенные выводы.

– И даже не думай, капитан. Грамма во рту не было, только собираюсь.

Журавлев подошел вплотную к офицеру и дыхну на него.

– Сам не пьешь, так баб опаиваешь? Пока тебя ждала, окончательно вырубилась. Стучу в окно, не слышит.

Вадим ничего не понимал из того, что говорил гаишник и решил, что тот сам хватил лишку.

– Ты что, не знаешь, что на Арбате не разрешена стоянка?

– Ладно, командир, договоримся.

Журавлев открыл дверцу, бросил сумки на соседнее сиденье и достал полсотни из кармана.

– Держи, все, что осталось.

Капитан взял деньги и сунул в карман.

– Давай отчаливай.

– Исчезаю.

Он сел в машину и краем зрения заметил что-то тело на заднем сиденье. Повернув голову, он увидел женщину а белым было ее лицо. Глаза открыты, а на губах запеклась кровь. За свою жизнь он повидал немало трупов, и ему не требовалось для выводов щупать пульс. Женщина была мертва.

По ветровому стеклу постучали жезлом.

– Не задерживай.

Трясущимися руками он едва вставил ключи в замок зажигания, запустил двигатель и тронулся с места.

Вадим не знал, куда ехал, он мчался по полупустынным улицам и поглядывал в зеркало заднего обзора на лежавший за спиной труп. Покойница словно подгоняла его кнутом, как извозчик кобылу.

Он не мог разглядеть ее как следует, но то, что эта женщина была ему знакома, он не сомневался. Каким-то образом он очутился на Волоколамском шоссе. Руки сами крутили руль. Не доезжая поста ГИБДД, он свернул на Пехотную улицу, крутился по переулкам, делая один вираж за другим и выскочил к зеленой зоне, где неподалеку от дороги, под склоном, скрываясь за кустарником, протекала Москва-река.

Что его привело сюда, никто бы не ответил. Инстинкт иди страх. Он даже никогда не бывал в этом районе, а сейчас попал сюда и остановился в тихом безлюдном месте.

Дорога не освещалась. Журавлев включил в салоне свет и обернулся.

Да, он ее вспомнил. Красотка из турагентства, жена какого-то крупного чиновника и бизнесмена. Вот только как ее зовут, он вспомнить не мог. И какое это теперь имело значение. Ее уже никак не зовут. Она труп.

Он огляделся по сторонам. Ни души. Журавлев выключил свет в салоне и фары. Выйдя из машины, он открыл заднюю дверцу и вытащил мертвое тело наружу. Взвалив ее на плечо, он направился к обочине. Склон был слишком крутым, и, не сделав трех шагов, он уронил труп и сам покатился кубарем вниз. Покойница не догнала его, а застряла метров на десять выше в кустарнике. Другой бы оставил ее там, где она лежала, но для этого надо было думать, а он выполнял волю своей бредовой идеи, что труп надо утопить в реке. Зачем? Да кто его знает, что может втемяшиться в голову человеку – запуганному, усталому и растерянному. Он карабкался вверх, скользил, скатывался и вновь взбирался, пока не ухватил мертвую женщину за ногу. Платье на ней превратилось в лохмотья, а волосы смешались с травой. Он потянул ее на себя, ветки захрустели, карябая кожу и раздирая чулки, неохотно выпуская труп из своих объятий.

К «жигулям», остановившимся на обочине, с потушенными фарами тихо подкралась другая машина. Из нее вышла женщина. Она осталась возле дверцы и всматриваюсь в темноту Минуты через три-четыре сверкнули фары на дороге. Женщина выскочила на середину улицы и замахала руками. «УАЗик» затормозил в метре от нее. Шофер выскочил из машины и обложил ее смачным трехэтажным матом. Она смиренно выслушала его и быстро заговорила.

– Там, внизу, женщину убивают. Вон стоит «четверка», мужчина выволок из нее женщину и понес к реке. Боюсь, она уже мертва.

Мужик в спецовке обернулся к своей машине и крикнул:

– Федька, выходь. И монтировку прихвати.

Из машины вышел еще один работяга.

– Чего там еще?

– Идем глянем. Какой-то козел бабу в речке искупать решил.

Женщина подошла к главному горлопану и подала ему бумажку.

– Это номер машины того блондина, что женщину унес.

– Зачем он мне?

– А вдруг убежит.

– А ты на что?!

– Я же женщина, боюсь до смерти. Вы уж сами.

Он сунул бумажку в спецовку, и они направились к откосу. Простые работяги не имели опыта группы захвата и действовали шумно, нахрапом, стенка на стенку. Пока вниз спускались, всю рыбу распугали.

Женщина тем временем открыла заднюю дверцу «жигулей» и заглянула внутрь. На полу остались туфли-убитой. Этого ей показалось мало. Она достала из сумочки целлофановый пакет и вытряхнула из него окровавленный нож. Тот упал рядом с обувью.

Она захлопнула дверцу, вонзила в заднее колесо гвоздь, но не проткнула его, а оставила торчать. Стоило колесу надавить на острие – и оно лопнуло бы. Закончив работу, она вернулась к своей машине и уехала, оставив мужчин самим во всем разбираться.

Особой разборки не получилось. Журавлев услышал приближение бульдозеров, с шумом летевших вниз, бросил труп у самой воды и, вооружившись приличной железкой, которыми был усеян весь песчаный берег, затаился в кустах.

Первый клиент приехал на место предполагаемого преступления на заднице с ревущим воплем. Он получил достойный удар по холке, после чего тут же затих. Второй акробат едва успевал передвигать конечности и выполнил норматив чемпиона мира по бегу. Вадим даже не трогал его, а бросил на его пути гнилое бревно. Бег закончился полетом через препятствие, ударом головы о бочонок с мутной тиной и затишьем на ближайшие полчаса. Спасатели остались скучать на песочке и видеть сладкие сны, а Журавлев ринулся наверх к своей машине. Пришлось затратить немало времени и сил, пока наконец он не выбрался на дорогу.

Рядом с его машиной стоял «УАЗ», брошенный прямо посреди дороги с открытыми дверцами. За ним уже выстроилась вереница машин, и их владельцы давили на клаксоны.

Пришлось прийти беспомощным ротозеям на помощь, сесть в «УАЗ» и проехать пять метров до обочины. Пробка рассосалась.

Вадим вернулся к своей машине и погнал с места в карьер. Его едва не выбросило в кювет. Лопнуло заднее колесо, и машину повело в сторону. Пришлось снизить скорость. Заниматься ремонтом он и не думал. С трудом добравшись до широкой освещенной улицы, он загнал машину в какой-то двор, запер дверь и отправился искать такси. Главное, что он не забыл, так это сумку с коньяком.

В этот вечер он напился вдребезги и уснул в коридоре, рухнув на пол. До постели оставалось шагов семь, но он их так и не смог преодолеть.

***

По новым правилам в кабинетах запрещалось курить. Новый начальник райотдела был человеком некурящим, и это отразилось на всех сотрудниках милиции.

В кабинете майора Марецкого подводили итоги. Докладывал лейтенант Коршунов:

– Собес не делал никаких опросов населения и субсидиями не занимается. Сотрудницы с прибалтийским акцентом у них нет. Медэксперт подтвердила, что рост преступника составляет примерно метр семьдесят пять или семьдесят восемь сантиметров. Нож вошел в тело по прямой. Это говорит о том, что они были одного роста. Кира была в туфлях на каблуках, что в совокупности составило метр семьдесят шесть сантиметров. Убийца действовал ножом очень необычно. Удар наносился не сверху, не снизу, не с боку, а по прямой, методом нанесения укола, как это делают фехтовальщики. Нож обоюдоострый, и, чтобы такой носить при себе, нужны ножны. Фактически это кинжал с широким лезвием.

Теперь о ее посещении венеролога. Я разговаривал с врачом. Кира пришла на обследование и уговорила его выдать ей на руки справку о состоянии здоровья. Она заявила, что ее муж не в меру ревнив, а она не хочет терять семью. Ей пошли навстречу и дали справку. Анализы никаких заболеваний не показали.

Эксперт майор Лапин доложил, что установить отпечатки пальцев на входной ручке не удалось. Они смазаны. На остальных предметах зафиксированы только отпечатки хозяйки. Что касается следов на ковре, то он представил фотографии рифленой подошвы от ботинок сорок третьего размера. Никаких примесей на следе нет, кроме дворовой грязи. Ботинки хорошо вымылись в лужах. На левом ботинке есть дефект. От одного из рифленых выступов отбит небольшой кусочек, – возможно, владелец обуви наступил на какую-то острую железку. При нынешнем изобилии обуви на рынке невозможно определить фирму-изготовителя.

Марецкий выслушивал доклады и молчал. Он умышленно ничего не говорил о найденных фотографиях. Не далее как сегодня утром он побывал у мужа Киры на работе и забрал пленки и визитную карточку детектива, предоставившего компромат. Кто такой Евгений Метлицкий, он прекрасно знал и то, что они с Журавлевым сошлись благодаря общим интересам и любви к авантюрам, он тоже знал. Ребята с отчаянными головами, но всю свою энергию затрачивают на идиотские замыслы. Каждый из них был человеком незаурядным и талантливым, но если бы они употребляли свое превосходство в мирных целях, цены бы им не было. Однако жажда приключений и безумный азарт вечно приводят их к краю пропасти, где жизнь и смерть разделены узкой полосочкой между твердой почвой и обрывом. Можно делать сотни всевозможных предположений, но заподозрить ребят в убийстве Степан не мог. Однако нашелся какой-то умник или умники, которые сумели раскусить горе-авантюристов и очень грамотно их подставить.

Дверь кабинета распахнулась, и вошел начальник райотдела полковник Кухаренко. К нему относились очень уважительно, но никто характеристик ему не давал. Полковник никогда не повышал голоса, всегда внимательно выслушивал своих сотрудников и очень редко высказывал собственное мнение по тому или иному вопросу.

– Извините, что побеспокоил, – вежливо сказал Кухаренко, входя в кабинет и забыв закрыть за собой дверь. – Тут вот какая штука получается, Степан Яковлевич. Мне звонили с Петровки из координационного отдела, где разбирают и анализируют сводки происшествий. В Северном округе произошло убийство. Женщина с ножевым проникающим ранением в сердце. Похоже на наш случай. Думаю, вам есть смысл проехать к ним и ознакомиться с делом.

– Хорошо, Петр Никитич, сейчас же выезжаю.

У Марецкого появилось предчувствие, что цепочка убийств вытянется очень далеко и первые два только начало. Он еще ничего не знал о происшествии в Северном округе, но уже предвидел ход событий.

Встретили его в окружном Управлении как своего. Тамошний начальник УГРО подполковник Самохин обрисовал обстановку достаточно детально.

– Поначалу мы думали, что женщину убили на берегу. Но вскрытие показало, что она умерла в девять тридцать, а события у реки происходили в одиннадцать. То есть жертва к тому моменту уже полтора часа как числилась среди трупов. Ограбление исключается. На женщине остались дорогие золотые украшения. Сумочки при ней не было, но в кармане жакета нашли кошелек с деньгами, удостоверение и ключи. Правда, все это пришлось собирать по склону. Убийца вытащил труп из своей машины и понес к реке. Только склон там слишком крутой, и, возможно, он не удержал жертву – вот все содержание карманов и рассыпалось. Вся одежда на ней порвана. Мы предположили, что ее изнасиловали. Но и это не подтвердилось. Мотив убийства непонятен. Мы связались с ее работой. Она возглавляла туристическое агентство. Там нам сказали, что она недавно развелась с мужем, точнее, они подали на развод. Сейчас я направил своего парня к мужу на работу. Боюсь, он единственный подозреваемый. Им предстоит раздел имущества – дачи, машины и прочее. Конечно, у мужа найдется алиби, но он же мог заказать свою супругу. Человек он состоятельный и вполне может нанять киллера.

– А как был обнаружен труп?

– Двое рабочих-электриков возвращались после аварии на фабрике в свою контору. Их машину остановила женщина и рассказала, как видела, будто владелец стоявших у обочины «жигулей» выволок из машины женщину и потащил к реке. Ну, мужики и решили вмешаться. Спустились вниз и получили по зубам. Преступника они не видели, но запомнили только, что он блондин. И номер машины записали.

Подполковник открыл папку с делом и достал листок, вырванный из блокнота, на котором был записан номер. К удивлению подполковника, майор взял листок и понюхал его.

– Никогда не думал, что электрики пользуются дорогими французскими духами.

– А при чем тут духи?

– Мужчины не носят при себе миниатюрных записных книжек и не пишут женским почерком. Отдайте этот листок на экспертизу. Тут есть следы от ручки, вдавленные места. Возможно, мы узнаем, что было написано на предыдущей странице.

– Это имеет значение?

– Сейчас все имеет значение. Установили владельца машины?

– Журавлев Вадим Сергеевич. Дома его не застали. Но он написал заявление сегодня утром в милицию, уверяет, что вчера целый вечер пьянствовал дома, а когда утром вышел во двор, то машины на месте не оказалось. Последний раз он ее видел в шесть вечера, когда вернулся домой. Вполне возможно, но требует проверки. Обычно преступления, если они запланированы заранее, совершают, используя угнанный транспорт. Но тут есть некоторое противоречие. Если убийство планировали, то почему решили избавиться от трупа таким глупым способом?

– Какие-нибудь следы нашли? Подполковник достал из папки фотографии.

– Отпечатки обуви на мокром песке очень четко нарисовались. Рифленая подошва, сорок третий размер.

– Свидетельские показания женщины есть?

– Нет, она с места происшествия скрылась.

– Странная дамочка. От нее только листочек остался. А что о ней говорят рабочие?

– О ней вообще речи не шло.

– Надо узнать все об этой даме и еще раз опросить рабочих. Пошлите кого-нибудь из толковых ребят. Может быть, они помнят ее машину или внешность, манеру говорить, рост, возраст.

– Скажи мне, майор, почему ты так заостряешь внимание на этой бабе?

– Скажу тебе, подполковник. Эта баба – единственный свидетель происшествия. Рабочие, скатившиеся под откос, по твоим словам, получили по зубам. Причем дело происходило ночью. Откуда они могли разглядеть, что убийца был блондин? Ребята поют с чужих слов. Они же работяги, бесхитростные, и их могли просто использовать. А если убийца был сообщником этой особы и она решила его завалить и повесить все на одного, а сама смылась? А почему нет?

Подполковник долго молчал, потом протянул руку и представился:

– Николай.

Марецкий пожал руку.

– Степан.

В кабинет постучали. Дверь приоткрылась, и просунулась голова мужчины лет сорока пяти с приятными чертами лица и короткой стрижкой, похожей на щетку.

– Разрешите? Меня к вам дежурный послал. Я по делу Полины Тучиной.

– Заходите.

Мужчина вошел и сел на предложенный ему стул.

– Я работаю с Полиной в турагентстве. Весть о ее гибели нас всех поразила. Дело в том, что я пытался ухаживать за Полиной, а особенно после того, как узнал, что она разводится. Вчера вечером я специально ждал, когда она закончит работу, и хотел ее проводить до дома. Она освободилась в восемь вечера. Мы вышли вместе на улицу, и она меня тут же отбрила: «Извини, Миша, но я хочу побыть одна. Не стоит меня провожать». Она пошла вперед, а я следом, шагов на двадцать отставал. Все думал, догнать или нет. Она женщина крутая, может такое сказать, что уши завянут. И вот недалеко от остановки автобуса возле нее остановилась иномарка. Темная. Вечером не разберешь, а нас, как я уже говорил, разделяло метров двадцать. Из машины с водительского места выглянул мужчина. Полина остановилась. Они перебросились парой фраз, и Полина села к нему в машину. Мужчина был в светлом твидовом пиджаке и шляпе, очевидно, фетровой, с короткими полями. Тень закрывала его лицо, но если бы я видел его раньше, то узнал бы. Этого человека, по крайней мере, в нашей конторе никогда не было.

– Может, это был ее муж? – спросил подполковник.

– Нет, мужа ее я знаю.

– Какого он был роста? – поинтересовался Ма-Рецкий.

– Примерно того же, что и Полина, а она на каблуках ходит, значит, метр семьдесят вместе с каблуками.

– Вы номер машины не видели?

– Нет, конечно, но могу точно сказать, что он был желтого цвета. Значит, владелец машины имеет двойное гражданство. У меня друг имеет гражданство Израиля и России. У него тоже желтый номер.

– Что-нибудь еще вы можете добавить?

– Собственно говоря, это все.

– Запишите, пожалуйста, свои показания. Пройдите в четырнадцатый кабинет. Там сидит наш дознаватель Батурин. Он вам поможет. Спасибо, что пришли.

Посетитель скромно откланялся и ушел.

– И что получается, – начал рассуждать Марецкий. – В восемь вечера, чуть позже, ее подбирает незнакомец на иномарке в районе ее работы. Приблизительно через полтора часа наступает смерть. Проходит еще час с лишним, и какой-то блондин привозит труп на север Москвы на «жигулях» и, если верить свидетелям, пытается сбросить труп в реку. Ему мешают рыцари из рабочего класса, но он их встречает и обезвреживает, после чего исчезает. Полная карусель, а единственная свидетельница, таинственная незнакомка, испаряется.

– Орудие убийства необычное. В морге судебной медицины мне сказали, что в твоем случае орудовали тем же ножом. Они и провели параллели между двумя убийствами.

– Ты прав, Николай. И в моем случае мелькает неизвестная свидетельница. Она появляется и исчезает, словно мираж, и всегда сообщает другим свидетелям приметы убийцы.

Марецкий рассказал подполковнику о своем расследовании, но умолчал о фотографиях и детективном агентстве.

– Случаи сходны, тут нет сомнений, – согласился Самохин. – Надо попытаться провести параллель между обеими жертвами. Их должно что-то связывать, в противном случае мы имеем дело с маньяком.

– Займись, Коля, этой дамочкой – свидетельницей, листком ее телефонной книжки и повторным опросом рабочих. А я попытаюсь встретиться с мужем убитой. Дай-ка мне его адресок.

Муж Полины был очень недоволен тем, что его второй раз за день отвлекают от работы, но майор настоял на встрече, и пришлось его принять.

– Я очень сожалею о случившемся, может быть, даже еще не осознаю в полной мере сам факт гибели Полины, но у меня сейчас тяжелые дни на работе, конец месяца.

Интересный мужчина, лет пятидесяти, энергичный, с умными глазами, он вел себя совершенно неадекватно обстановке.

– Наш разговор и его время полностью зависят от вас, Роман Петрович. Вы постарайтесь сосредоточиться и понять, что произошло зверское убийство. Погибла ваша все еще жена. И вы один из кандидатов на роль преступника.

– Я?! Вы с ума сошли!

– А у вас на лбу не написано, что вы невинная овечка. Речь идет о судебном процессе и дележе имущества на очень солидную сумму. Киллеров нанимают и за более мелкие разбирательства.

– Но это же не основание! У вас есть доказательства? Вы не способны найти преступника и хотите притянуть меня за уши к этой трагедии.

– Есть и вторая причина. На развод подали вы. Ваша жена не верна вам, а вы не желаете мириться с ее изменой и гордо ходить с ветвистыми рогами на голове. Вы очень облегчите свою участь, если отдадите мне все материалы которые вам предоставило агентство «Сириус», – фотографии, пленки, негативы.

– О чем вы говорите?

– Не стройте из себя идиота. Если вы не сдадите материал, то я использую копии и подошью их к делу. Если сдадите добровольно, о них никто не узнает и вы целее будете. Мы подозреваем в убийстве банду шантажистов. Хотите их оградить от наказания, держите материалы у себя и останетесь главным подозреваемым. Хотите облегчить свое положение, сдайте компромат на жену добровольно. Уверен, вы его держите здесь, на работе. Даю вам минуту на размышления.

Муж Полины парировал тут же:

– Мне непонятно, господин следователь, кто из кого делает идиота. Зачем вам нужен этот компромат, если вы не собираетесь подшивать его к делу?

– Нужен для того, чтобы прижать к стенке шантажистов. Вы – не единственный, кого они использовали в своих целях.

– Меня никто не шантажировал, и я претензий к детективам не имею. Я с ними договор заключал по своей воле, и мне никто ничего не навязывал.

– И об этом мне известно. Одна деталь: любовник вашей жены, симпатичный блондин, работает на это самое агентство и спит со всеми женами, подставляя их обнаженные тела под объективы господина Метлицкого, который заключал с вами договор. Или я не прав?

Растерянный муж замолк. Немного подумав, он встал, достал из сейфа плотный черный пакет и положил его на стол.

– Забирайте и оставьте меня в покое. И без вас тошно.

– На некоторое время оставим.

Марецкий забрал пакет и ушел.

***

К возвращению майора подполковник Самохин подготовил несколько сюрпризов.

– Вижу по твоему лицу, Николай, что ты зря времени не терял.

– Ты прав. Рабочие подтвердили главное: женщина говорила с каким-то акцентом, и записку передала им она. Сейчас над ее писулькой эксперты колдуют. К вечеру получим результаты. Но тут вот какая интересная штука получается. Когда в ГИБДД поступила заявка на угон, нашелся один инспектор, который видел «четверку» в вечер убийства. Он дежурил на Новом Арбате. Машина с указанным номером стояла возле «Новоарбатского» гастронома. В ней находилась женщина. По его мнению, она спала. Потом появился хозяин. Высокий парень, метр восемьдесят пять, блондин. Сейчас на него готовят фоторобот. Но вот незадача. Этот капитан не помнит его имени. Документы проверил формально и отпустил. Так что история с угоном машины не более чем миф. Если мы сегодня не найдем Журавлева, то придется объявлять его в федеральный розыск.

Спорить не приходилось. Чтобы ни сказал Марецкий, выглядело бы неубедительно.

– Эксперты утверждают, что рост убийцы не выше метра семидесяти. А тот, кто сидел за рулем «четверки», метр восемьдесят пять. Неувязочка. И что это за гаишник, который номер записывает, а имени нарушителя не помнит. Мы не можем быть уверены, что владелец машины сам сидел за рулем.

В кабинет заглянул дежурный.

– Николай Гаврилович, патрульная машина обнаружила угнанную «четверку» во дворе у перекрестка улицы Толмачева с Галерной. Машину бросили. Переднее колесо разжевано в тряпки. Однако она заперта.

– Ну что, Степан, поехали? Дело-то, кажется, продвигается. А?

– Поживем-увидим.

Точка, где нашли машину Журавлева, находилась в трех километрах от места событий, происходивших вчерашней ночью. С оперативниками приехали эксперты и в первую очередь занялись машиной, а майор и подполковник стояли в стороне и наблюдали за работой специалистов. Результаты были ошеломляющими, когда их допустили к осмотру «жигулей». Один из экспертов по ходу работы пояснял:

– Тут полный комплект улик, Николай Гаврилыч. Нет сомнений, что эта машина участвовала во вчерашнем деле. Туфельки наверняка принадлежат убитой. Ее размерчик, и под платье подобраны. Соскочили они, когда труп вытаскивали с заднего сиденья. На спинке обнаружены волоски, длинные, темные. Тоже соответствуют волосам покойницы. А главное – нож. Правда, тут есть одна странная деталь – на ручке нет никаких отпечатков. Если убийца его выронил в то время, пока возился с телом, то он не стал бы вытирать рукоятку. А если хотел бы его выбросить, то нашел бы более подходящее место. Ну хотя бы в реку его бросил или в кусты. Находка, прямо скажем, очень необычная. И обратите внимание – это не простой нож. Лезвие острое как бритва с обеих сторон, кончик – как иголка. Такой в кармане не носят. Должны быть ножны, а из ножен нож не выскочит. И еще: с набалдашника и эфеса, а также с защитной перекладины спилена какая-то символика. Сталь уникальная. У нас такие не делали. Мало того, таких ножей даже в музее МВД нет. Это я гарантирую. Тут придется обратиться к оружейникам и коллекционерам холодного оружия.

– Похоже, ножичек подбросили, – задумчиво произнес майор Марецкий.

– И кто же это сделал? – с удивлением спросил Самохин.

– Водитель вытащил труп и спустился к реке. Женщина-свидетель остановила машину с рабочими, и они пошли следом за страшным маньяком. Вопрос: «А кто остался в лодке?» Ответ: «Женщина, которая впоследствии скрылась».

– Это все домыслы, Степан, но спорить я не буду.

– Странная красавица с акцентом появлялась дважды в тех местах, где находили трупы женщин. Загадочно появлялась, загадочно исчезала, оставляя вместо себя заместителей – новоиспеченных, призванных со стороны свидетелей.

Подполковник недоверчиво покачал головой.

– Пусть так, но блондин в обоих случаях присутствовал. Убивал или не убивал – вопрос скорее риторический. Факт в том, что он, а не она занимался трупами. Ты клонишь к тому, что парня хотят подставить, а какая-то мстительница желает его потопить. Но если тебе в машину подбросят труп, что ты сделаешь? Поедешь в ментуру, а он от них избавляется. Значит, рыльце в пушку. Хочешь того или нет, но блондина придется объявить в розыск.

К следственной группе присоединился капитан, приехавший на своей машине.

– Ну, что скажешь?

Капитан достал из кармана фотографию.

– Журавлев дома не появляется. Я заехал в паспортный стол и сканировал его фотографию с учетной карточке. Блондин с эффектной внешностью.

– Ну что скажешь, Степа? – обернувшись, спросил подполковник.

А что он мог сказать? То, что он не верит, будто однокашник и старый друг – убийца? То, что Журавлев знал жертвы раньше и спал с ними под объективами еще одного психа? То, что Журавлев – бывший вор, переквалифицировавшийся в проститутку? Нет, ответа у него не было.

***

В офис Журавлев так и не явился, на телефонные звонки не отвечал. Где его носило, одному Богу известно. Метелкин психовал. Он не знал, что и думать.

В конце концов пришел, но не тот, кого он ждал. В кабинет ввалился майор Марецкий.

– Ба! Какие люди! Давненько не виделись. А я думал, ты уже в генералы вышел. Каким ветром, месье майор, вас занесло в конкурирующую фирму?

– Конкурирующую? Брось, Метелкин, мы сводничеством, сутенерством и шантажом не занимаемся. Мы таких конкурентов за решетку сажаем.

Марецкий прошел к столу и сел, не ожидая приглашения.

– Грубый ты мужик, Степа. Пришел и все опошлил. У нас лицензия. Мы – официальное учреждение. Имеем солидных клиентов и исправно платим налоги в государственную казну.

Майор вынул из кармана несколько фотографий и бросил на стол.

– Твоя работа, сыщик?

Метелкин бросил небрежный взгляд на снимки.

– И такая работа тоже встречается. Мы любое задание выполняем. И заметь: только в соответствии с договорами, а не по собственной инициативе. Мужья этих похотливых телок нас нанимают, а мы вынуждены предоставлять им доказательства.

– При помощи своих сотрудников?

– Вадим в нашем агентстве не работает.

– Зато телок, как ты выражаешься, с которыми он работает, режут как кур. Журавлев объявлен в федеральный розыск. И если он сам ко мне не явится, то его все равно найдут, и тогда уже ему не отмазаться. Все улики против него.

Метелкин стал серьезным и задумчивым.

– Ты же его знаешь, Степан. Он к тебе не придет, пока сам во всем не разберется.

– Слишком самонадеянный. Пока он будет дурака валять, еще десяток женщин уложат. Если его решили подставить, то не успокоятся, пока он не сядет за решетку. Лишь так можно остановить серию убийств, а она только началась. Работают не простачки, а люди грамотные, скорее всего, кто-то из обиженных мужей.

– Вряд ли. Мы их проверяем и отбираем тщательным образом. С авторитетами и мафиози мы не связывались. Только с чиновниками и хапугами, не имеющими «крыши», шакалами-одиночками.

– Где-то промахнулись. Сам мог бы уже догадаться. Пораскинь мозгами. Как к убийце мог попасть список женщин, с которыми Журавлев спал? Я, например, вместе со всеми операми Москвы не вычислю, кого Дик затащил к себе в постель два месяца назад. Вчера убили Полину Тучину, а ты подписывал договор с ее мужем полтора месяца назад.

– Да, задачка. Но мы не держим никакой документации на прошлые дела. Оригиналы отдаются клиентам.

– Придется тебе напрячь мозги и вспомнить всех женщин, прошедших через вашу мясорубку. Только если я установлю за ними наблюдение, то хоть как-то смогу помешать убийце. Но лучше будет, если Дик сам ко мне придет.

– Дик не придет, и ты это знаешь, а установить слежку за бывшими клиентами – у тебя столько сыскарей не найдется. А потом, опытный убийца всегда улучит момент.

– В этом все и дело. Но чтобы вычислить убийцу, для начала надо знать, кому Дик наступил на хвост, кому он может мешать. И еще один аспект из этой мешанины мне непонятен: убийца очень не хочет светиться. Ему нужен подставной, иначе все выглядело бы намного проще. Зачем убивать женщин? Гораздо проще уничтожить Журавлева, если он мешает. Но в этом случае будут искать другого человека, а зачем подвергать себя риску. Пусть ищут Журавлева.