Текст книги "Игра в революцию: Иранские агенты Кремля"

Автор книги: Михаил Крутихин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

История восьмая
Как партия Туде участвовала в революции

В 1990 году на партийной конференции в Баку Амир-Али Лахруди, один из лидеров иранской коммунистической партии Туде, сделал поразительное признание: «Революция 1979 года пришла совершенно неожиданно». Это заявление Лахруди красноречиво иллюстрирует растерянность и идейный кризис, царившие в рядах иранских коммунистов в эмиграции накануне свержения шахского режима.

Еще незадолго до революции теоретический журнал Туде «Донья» публиковал пессимистичные прогнозы: «В современном Иране нет ни объективных, ни субъективных условий для социальной революции».

Именно партия Туде, согласно своим лозунгам и программе, должна была стать во главе революционного движения в Иране. Однако в действительности она не только оказалась не готовой к такому повороту событий, но и не сумела найти общий язык с широкими народными массами, выступившими против шаха.

Программа партии, принятая на 15-м пленуме ЦК в 1975 году, содержала ряд серьезных ошибок в оценке иранского общества. Эти ошибочные выводы предопределили неспособность Туде играть существенную роль в революционных событиях.

Этот период истории Туде хорошо охарактеризовал ее лидер Нуреддин Киянури еще до его ареста хомейнистами: «Накануне подъема революционного движения положение партии как с точки зрения влияния в массах, так и количественного состава было весьма неблагополучным, однако, после того как в ходе острой борьбы вокруг политической линии партии выразители крайне правых взглядов потерпели поражение, в ее деятельности начался новый этап»[30]30
  Проблемы мира и социализма. 1981, № 11. С. 33.


[Закрыть].

Смена курса Туде:
между Москвой, «правыми взглядами» и аятоллой Хомейни

О деталях и ходе острой борьбы внутри руководства Туде можно лишь догадываться. Но в итоге к «выразителям крайне правых взглядов» был отнесен Ирадж Искандери, который 13 января 1979 года на заседании исполкома ЦК Туде уступил пост первого секретаря Нуреддину Киянури. После ареста в Иране Киянури утверждал, что решения на этом заседании диктовал «представитель Москвы». Другие бывшие функционеры Туде сообщали автору этих строк, что этим представителем был сотрудник международного отдела ЦК КПСС Николай Симоненко.

«Новый этап» в истории партии наступил 4 сентября 1978 года – именно этим числом датировано первое заявление ЦК Туде, признающее наличие революционной ситуации в Иране.

Искандери был отстранен от руководства, в частности, за свою неспособность верно оценить позиции иранских религиозных деятелей, которые вопреки ожиданиям и прогнозам Туде быстро выдвигались в лидеры народного движения. Искандери считал духовенство «союзником буржуазии в борьбе против революционного движения». Он признавал, что верующие массы могут пойти за таким деятелем, как аятолла Шариат-Мадари, но категорически не принимал в расчет сторонников аятоллы Хомейни, которых называл «кучкой мракобесов».

Из-за нежелания Искандери отказаться от его взглядов 16-й пленум ЦК Туде в марте 1979 года взял с него обещание покинуть Иран и воздержаться от политической деятельности. А на 17-м пленуме в 1981 году его исключили из состава политбюро ЦК и официально заявили о несогласии с его теориями.

Ирадж Искандери скончался в одной из берлинских больниц 20 июня 1985 года в возрасте 77 лет. Незадолго до смерти он успел выступить в печати с новой серией нападок на своих преемников в руководстве Туде, пытаясь объяснить их «раскаяния» после ареста иранскими властями. Он, в частности, заявил, что Нуреддин Киянури и Эхсан Табари «вообще не верят в коммунизм».

Искандери характеризовал Киянури как «беспринципного оппортуниста в полном смысле этого слова», который «всегда поворачивался туда, куда дул ветер», и предпочитал «со слабыми разговаривать с позиции силы, а перед сильными трусливо капитулировал». Что касается Эхсана Табари, то он, по словам Искандери, в свое время симпатизировал Гитлеру и называл себя фашистом и только после поражения германских войск под Сталинградом превратился в коммуниста.

Децентрализация:
Демократический союз народа Ирана, «Навид» и партизанская активность

К моменту свержения шаха партия Туде в Иране действовала децентрализованно. Эта тактика была утверждена на 15-м пленуме ЦК Туде. По разным оценкам, к 1979 году в стране существовало до 60 групп и ячеек, так или иначе связанных с Туде, но не всегда действовавших в соответствии с ее установками. О деятельности большинства из них известно немного, поэтому целесообразно остановиться на двух наиболее влиятельных организациях.

Это, во-первых, Демократический союз народа Ирана, во главе которого стоял литератор Махмуд Этемад-заде (А. Бехазин). Он основал союз в 1970 году как ассоциацию деятелей литературы и искусства, но фактически эта организация служила прикрытием для партийной ячейки Туде. В разгар антишахского движения Этемад-заде начал издавать газету «Эттехад мардом» («Народный союз») и организовывать митинги, которые собирали до 2–4 тысяч человек. После свержения шаха в 1979 году Этемад-заде вступил в Туде, а затем был кооптирован в члены ЦК партии.

Во-вторых, Туде также имела влияние в организации «Навид» («Благая весть»). К моменту революции тираж одноименной газеты «Навид» достиг 250 тысяч экземпляров. Издание газеты в количестве 700 экземпляров начинала молодая супружеская пара, которая позиционировала себя и своих единомышленников как «группу, ответвившуюся от Организации федаинов и связанную с Туде». Эта группа была связана с одним из руководителей Туде Хушангом Тизаби, который успел выпустить в подполье четыре номера газеты «Бе суйе аянде» («В будущее»), прежде чем был арестован.

В середине 1976 года бывшие федаины, основавшие «Навид», заявили о своей солидарности с Туде. При этом они сохранили оружие, конспиративную структуру и подпольные порядки партизанской организации. От имени Туде они приняли участие в февральском восстании 1979 года. 19 марта 1979 года ЦК Туде объявил о ликвидации «Навид» и слиянии ее с основным ядром партии.

От «полумарксистской» группы до подпольной работы в Туде

О работе активного подпольщика – члена Туде дает представление аннотация биографии одного такого деятеля, составленная по его письменному отчету сотрудником международного отдела ЦК КПСС Владимиром Гудименко. Этот документ, отражающий ко всему прочему и порядки внутри партии Туде, приводится полностью.

Али Реза Ходаи, работая журналистом в газете «Кейхан», в 1969 году пришел к пониманию необходимости борьбы с шахским режимом. Большое влияние на него оказала дружба со ставшим впоследствии видным деятелем Туде Хейдаром Мехреганом. В 1970 году Ходаи стал принимать участие в практической политической деятельности в рядах группировки, которую он называет «полумарксистской». Год спустя он вместе с другими членами группы был арестован, однако пробыл в заключении недолго, после чего его освободили, взяв обещание в том, что он не будет участвовать в политической деятельности. Впоследствии он узнал, что в состав упомянутой группы входил также Мехди Партови.

Начиная с 1973 года Али Реза Ходаи стал внимательно изучать передачи радиостанции Туде «Пейк Иран» и вскоре, по его словам, «почувствовал» себя членом Туде, несмотря на то что он критически относился к деятельности этой партии в прошлом.

В этот период Хейдар Мехреган предложил ему принять участие в издании подпольной газеты «Навид», в которой Ходаи стал заниматься техническим обеспечением работы редколлегии. Кроме двух упомянутых лиц в редколлегию входил Мехди Партови. Каждый из участников этой работы руководил деятельностью своей отдельной ячейки. Между ячейками связи не было.

Связи с оппозицией, моджахедами и армией

После закрытия радиостанции «Пейк Иран» деятельность группировки «Навид» активизировалась, и Ходаи по личному указанию Нуреддина Киянури в 1976-1977 годах установил связи с представителями различных течений, участвовавших в набиравшем силу революционном движении (Хадж-Сейед Джавади, Мехди Базарган. Керим Санджаби, Дарьюш Форухар).

В частности, он получил возможности передавать Туде письма, которые писал Джавади начальнику шахской канцелярии Ховейде и самому шаху. Когда стала особенно заметной роль духовенства в событиях, Ходаи сумел получить доступ в дом аятоллы Талегани, в результате чего он был в курсе разногласий Талегани с Хомейни, отношений первого с Национальным фронтом, а также его усилий по защите Организации моджахедов народа.

После победы революции 1979 года по указанию руководителей Туде Киянури и Мизани он установил тесные контакты с Организацией моджахедов народа, несколько раз встречался с [ее руководителем] Масудом Раджави и в 1979 году даже совершил с группой представителей моджахедов поездку в Ливию, где провел 17 дней.

Али Реза Ходаи принимал участие в возобновлении издания газеты «Мардом» в Иране после революции, оставаясь при этом членом подпольной организации «Навид». Поскольку в тот период среди военнослужащих иранской армии возросли симпатии к Туде, автор письма возглавил одну из ячеек, в которой были объединены офицеры. Связей с другими подобными группами, которыми руководили Мехреган и Партови, у них не было, и действовали они независимо друг от друга. Весной 1981 года Нуреддин Киянури приказал объединить все ячейки военнослужащих в одну организацию под руководством Партови. Автор отчета, по его словам, возражал против этого, но потом был вынужден подчиниться. Таким образом, члены его ячейки, включая полковника Аттарияна, были переданы организации Партови.

На вершине партийной иерархии и под арестом

В апреле 1981 года Ходаи сообщили, что он избран кандидатом в члены ЦК партии Туде и назначен заместителем руководителя отдела общих связей ЦК Амуи. В круг его обязанностей на этом посту входила подготовка секретного бюллетеня Политбюро. Выполняя свою работу, он продолжал строго соблюдать требования безопасности, поскольку все еще поддерживал некоторые конспиративные связи. Кроме того, в его распоряжении находился крупнейший партийный запас оружия.

В конце 1982 года Ходаи было поручено возглавить отдел безопасности тегеранской организации Туде, поскольку руководители партии предполагали, что, возможно, им придется работать в особых условиях. Али Реза Ходаи под видом сотрудника частной стоматологической клиники разместился в Тегеране на улице Фатеми, куда к нему приходили его связники.

Одной из главных задач было выявление агентов режима в рядах Туде и ведение с ними «разведывательной игры». В самом начале этой работы началось первое наступление властей на Туде (февраль 1983 года).

Али Реза Ходаи находился в ресторане, одним из управляющих которого он был, когда его вместе с находившимися там посетителями арестовали в 13:00, а два часа спустя отпустили без всяких претензий. Он объясняет это тем, что в указанный ресторан часто заходил Амуи, находившийся под слежкой, что и вызвало подозрения у агентов режима.

Между ловушкой, самоубийством и чудом

До начала второго наступления на Туде (май 1983 года) Ходаи не бывал дома, ночевал в разных местах и через консула посольства Сирии в Иране (Айяд), с которым был давно связан, получал информацию о руководителях Исламской Республики (Рафикдуст, Хашеми Рафсанджани и др.), а также передавал через него сведения, которые запрашивал атташе советского посольства.

За несколько дней до начала второго наступления на Туде автор отчета получил информацию о готовящихся репрессиях от своего друга А. Сархади-заде (ставшего впоследствии министром труда Ирана). Он узнал, что партии подготовлена «очень большая ловушка». Али Реза Ходаи решил уехать из Тегерана и отправился со своим тестем в город Гомбед, где позднее узнал об обыске в его тегеранской квартире. Вернувшись в Тегеран, он получил сообщение о том, что власти раскрыли и захватили склад оружия, о котором было известно только Киянури, Мехрегану, Партови и ему, Ходаи. Выяснилось, что арестованы уже многие руководящие деятели Туде.

Автор отчета обратился за помощью к вышеупомянутому сирийскому дипломату, провел ночь в посольстве Сирии, а затем отправился к другу вместе с сестрой жены Мехрегана. Там он увидел телевизионное «раскаяние» Нуреддина Киянури и понял, что по партии нанесен сокрушительный удар, в результате чего властям стало многое известно.

Считая для себя позором покидать страну в такое время и полагая, что его смерть поможет сохранить некоторые известные только ему конспиративные связи. Ходаи решил покончить жизнь самоубийством и принял большую дозу не названного им лекарства. Однако в результате сопротивления организма и помощи сестры Мехрегана он остался жив, шесть дней пробыл в бессознательном состоянии в больнице, а затем был передан товарищам из Организации федаинов (большинство). Встретившись с членами их руководства А. Лотфи и «Маджидом», он получил он них совет выехать из Ирана и некоторое время спустя перешел ирано-афганскую границу.

Али Реза Ходаи в Афганистане

Али Реза Ходаи подробно описывает свою деятельность в Афганистане, организационную и пропагандистскую работу Туде в этой стране, свои взаимоотношения с другими членами руководства организации Туде в Афганистане, с представителями различных афганских ведомств.

В заключение он информирует о том, как был отстранен от участия в партийной работе. Он сообщает, что в период подготовки 19-го пленума ЦК и национальной конференции Туде он высказывал ряд возражений по поводу представленных руководством партии проектов документов, а также критиковал первого секретаря ЦК Али Хавари за пассивность и нежелание изменить положение внутри партии.

В ходе конференции Али Хавари и секретарь ЦК Сафари проявляли беспокойство по поводу возможного объединения выступавших против них Форугияна и Шандармини с Ходаи. Последний не был избран в Политбюро ЦК, хотя несколько делегатов конференции выдвигали его кандидатуру. После конференции Али Хавари сообщил автору письма, что он переедет в ГДР и будет работать с Сафари. Ему было приказано сдать все дела в Афганистане и быть готовым максимум в течение полутора месяцев выехать из этой страны.

На состоявшемся несколько дней спустя заседании комитета Туде в Кабуле между его членами были распределены обязанности, однако автору отчета никаких поручений не дали. По прошествии трех месяцев Хавари и Сафари заявили Ходаи, что партийной работы дать ему не могут, так как на него заведено «досье», которое необходимо «изучить». Таким образом, по определению самого Ходаи, руководители Туде сначала сами «казнили обвиняемого», а затем «завели на него дело, чтобы установить, действительно ли он виновен».

Али Реза Ходаи подчеркивает, что причина случившегося с ним в том, что Сафари стремится изолировать его, свести к минимуму роль Афганистана в работе Туде, отстранить от дел всех тех, кто, по мнению самого Сафари, настроен и действует против него. Автор отчета высказывает опасение по поводу того, что против него могут быть приняты и другие меры, вплоть до исключения из партии.

Туде и Исламская Республика:
курс на сотрудничество, «единый фронт» и «односторонний союз»

После утверждения в Иране Исламской Республики руководство партии Туде во главе с Нуреддином Киянури взяло курс на сотрудничество с окружением аятоллы Хомейни. Туде оценивала режим Хомейни как революционно-демократический и антиимпериалистический, способный стать «союзником коммунистов в борьбе за революционное решение социально-экономических проблем страны».

По свидетельству членов руководства Туде того периода, такая позиция была сформулирована по прямому указанию заместителя заведующего международным отделом ЦК КПСС Ростислава Ульяновского. Этот же отдел приложил руку к формированию официальной позиции СССР в отношении исламского режима Ирана, делая упор на мнимый «антиимпериализм» Хомейни.

17-й расширенный пленум ЦК Туде, состоявшийся в марте 1981 года, призвал к «созданию единого народного фронта», главной опорой которого должно было стать сотрудничество и единство действий «мусульманских борцов – последователей линии имама Хомейни и истинных приверженцев научного социализма». Левых противников такого фронта руководители Туде отнесли к «связанным с Пекином группам различной окраски» или просто к агентам империализма.

В стремлении к сотрудничеству с Хомейни лидеры Туде всячески старались скрыть свою коммунистическую принадлежность. Киянури стал писать, что «между социализмом и социальным содержанием ислама нет разительных различий», и даже заявил в интервью западным журналистам, что «программа аятоллы совпадает с программой партии Туде».

Пытаясь объяснить тактику Туде на фоне ее непрекращающихся преследований, преемник Киянури на посту лидера партии Али Хавари изобрел странное определение «односторонний союз». Он имел в виду полную преданность Туде властям Исламской Республики, с одной стороны, и жесточайшие репрессии против коммунистов со стороны этих же властей, с другой.

Поддержка Хомейни, слежка за коммунистами и шпионаж

Помимо открытого выражения поддержки режиму Хомейни, руководство Туде требовало от своих членов тайно доносить властям Исламской Республики на других участников революционного движения, в том числе на коммунистов, не согласных с политикой Хомейни.

В своем отчете о подпольной работе внутри Ирана, написанном для международного отдела ЦК КПСС после бегства в Советский Союз, член Туде капитан третьего ранга Хамид Ахмади рассказал, как он и его товарищи добывали сведения о деятельности антихомейнистских организаций. Он добавил: «Важные данные об указанных событиях того времени передавались руководством партии государственным органам»[31]31
  К рукописному подлиннику отчета этого офицера сотрудник международного отдела ЦК КПСС приложил справку: «Копии переданы в Первое главное управление КГБ СССР с письмом № 8-10-2141 от 12 августа 1983 года».


[Закрыть].

Это утверждение неслучайно. Как уже сообщалось в ряде публикаций бежавшего из Тегерана в Англию сотрудника КГБ Владимира Кузичкина (помощника Леонида Шебаршина, возглавлявшего в то время резидентуру КГБ в Тегеране), некоторые члены Туде занимались шпионажем, передавая военные и политические сведения советской разведке.

Об этом же свидетельствуют и слова другого иранского офицера – капитана второго ранга Мохаммеда Хакиката, письменный отчет которого также был найден в международном отделе ЦК КПСС: «Используя возможности, созданные членами ячейки, и их активную деятельность, о которой будет сказано устно при встрече, мы регулярно передавали отвечающему за нашу ячейку товарищу сведения и информацию, поступавшую к нам обычно из различных источников, например из Высшего совета обороны, Совета министров, штаба военно-морских сил и т. д., а также материалы и документы, которые были необходимы (подобно книге о ракете «Гарпун»)».

В других отчетах членов Туде международному отделу ЦК КПСС говорится о создании тайных складов оружия на иранской территории, о проникновении в военные и государственные структуры, о закулисном содействии смещению или назначению различных деятелей: военных, дипломатов, правительственных чиновников.

В 1984 году автору этих воспоминаний, тогда аспиранту Академии общественных наук, была передана просьба от международного отдела ЦК КПСС подготовить аналитическую записку о стратегии и тактике партии Туде в отношении хомейнистского режима. Записка критического содержания была подготовлена с тем условием, что с ее содержанием не будут знакомить руководителей Туде. Однако уже через три дня руководство Туде прислало ответ на записку, в котором в резкой форме выражало несогласие со взглядами автора.

Предательство, репрессии и саморазоблачения

Ни заискивание перед режимом Исламской Республики, ни предательство других коммунистов и демократов, ни шпионская деятельность не помогли партии Туде выжить. В считаные месяцы после революции власти арестовали до 80 % членов партии, положив конец ее деятельности внутри страны.

И вновь повторился знакомый по истории Туде сценарий. Видные лидеры партии, включая первого секретаря ЦК Нуреддина Киянури и главного идеолога Эхсана Табари, оказались за решеткой и под давлением следствия сделали публичные заявления с «разоблачениями» о якобы «незаконной деятельности» партии.

Пытаясь смягчить удар по иранским коммунистам и их сторонникам, советские власти пытались представить «саморазоблачения» Киянури и его товарищей как сделанные под пытками. Одним из вдохновителей этой пропагандистской кампании стал заместитель заведующего международным отделом ЦК КПСС Карен Брутенц, известный как автор неудавшейся теории о «некапиталистическом пути развития». По его инициативе в апреле 1990 года секретариат ЦК КПСС принял решение опубликовать в «Правде» «в неконфронтационной форме» требование освободить из тюрьмы Нуреддина Киянури[32]32
  Правда. 19.04.1990.


[Закрыть].

Но эти меры оказались тщетными. Советские покровители партии Туде уже не могли ей помочь. Иранские коммунисты не только в очередной раз оказались изгнаны из своей страны, но и лишились своего главного источника поддержки – КПСС, которая сама находилась на грани краха.