Текст книги "Лунные волки"
Автор книги: Михаил Кисличкин
Жанр:
Космическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Глава 6
«Следую за противником, численность двадцать пять вымпелов» – короткая шифровка от «семидесятки» под бортовым номером 211 содержала только эти семь слов, а также координаты и вектор движения эриданского флота в пространстве. Сергей быстро перебросил данные для расчета Алексею и Пете, чтобы они проработали варианты возможного маршрута перехвата по своей части, и ввел первичные данные в центральный компьютер. Картина вырисовывалась следующая: враг избрал точкой окончания вероятностного перехода окрестности Урана, что, по мнению Сергея, было вполне объяснимо. В отличие от относительно «обжитых» спутников Сатурна и Юпитера, на спутниках Урана, кроме нескольких автоматических станций, земных колоний построено не было. Они оказались достаточно бедны полезными ископаемыми и поэтому не стали изначально целью человеческой экспансии. А когда началась война с эриданами, то интерес к ним и вовсе упал, поскольку человеческие колонии нуждались в охране, а защищать даже уже созданные поселения было проблемой не из малых. Так что человеческая активность в этом районе космоса была слабая и ограничивалась лишь наблюдением за пространством. Идеальное место для того, кто хочет пробраться незамеченным. Кроме того, эридане осуществили переход в Солнечную систему как никогда далеко от планеты-гиганта – в двадцати миллионах километров от нее. Гравитационные детекторы наблюдающих станций были на таком расстоянии малоэффективны, радары – тоже. Если бы не усиленная система патрулей, то у них были бы все шансы остаться незамеченными и, получив необходимую передышку, сделать прыжок к Земле. Но в этот раз эриданам прокрасться к внутренним планетам не удалось. Переброшенная на усиление в новое место патрулирования «семидесятка» из марсианской отдельной эскадры обнаружила врага и оповестила об этом все боевые звездолеты землян в Солнечной системе.
Через пару часов параметры гиперпрыжка были готовы. К этому времени звездолет, набирая скорость на пределе возможного, уже устремился прочь от Нептуна, покидая первоначальный участок патрулирования. Чтобы прыгнуть с хорошей интенсивностью, следовало подальше отдалиться от газового гиганта. По расчетам бортового компьютера оптимальным был тридцатичасовой гиперпереход, время начала – через шестьсот минут.
Сергей послал в штаб сообщение по гиперсвязи об изменении маршрута и отдал приказ готовиться к бою. Он ни капли не сомневался в том, что Тарасов одобрит его маневр, план операции разрабатывался заранее. «А если так – чего тянуть резину», – рассуждал старлей. И оказался прав. Еще через три часа штаб подтвердил его решение. Земные корабли, используя недоступную эриданам гиперсвязь, стягивали к противнику все силы. Сергей не мог читать сообщения, адресованные другим звездолетам, у каждого из них был свой особый шифр для связи со штабом, но по резкому характерному увеличению активности в гиперсфере было понятно – идет интенсивный обмен сообщениями по гиперсвязи с десятками кораблей.
Экипаж звездолета готовился к бою. Правда, в отличие от морских кораблей позапрошлого века, внешне это выражалось мало. Никакой суеты, никакого движения, никто не объявлял команде аврал и не бежал сломя голову со срочными поручениями, спеша выполнить перед боем необходимые работы. Люди просто замерли у мониторов компьютеров на своих боевых постах. Тестирование и еще раз тестирование – вот девиз военно-космических сил двадцать второго века. Человек лично, минуя компьютер, вмешивался в работу корабельного оборудования лишь в крайнем случае, когда ремонтные системы не могли выполнить поставленную задачу, а такие быстрые и совершенные квантовые компьютерные мозги внезапно теряли адекватность и не справлялись с ситуацией. Если человеку приходится что-то срочно чинить в звездолете двадцать второго века своими руками – это значит, что корабль подошел крайне близко к гибельной черте.
После первичной проверки, показавшей полную готовность всех систем, Сергей объявил отбой по кораблю. Экипажу следовало поспать хотя бы часа четыре. Затем вторичное тестирование и гиперпереход, во время которого можно будет полноценно отдохнуть перед боем. Во время гиперперехода активная работа без особых причин традиционно не приветствуется, да и встретить противника лучше на максимуме душевных и телесных сил. Так что после ухода из привычного пространства самое разумное решение – раздать экипажу коньячку, граммов так по сто пятьдесят на душу, чтобы снять нервозность и ненужный пока высокий уровень адреналина в крови и дать людям возможность выспаться вволю в безопасности. Преследование противника и последующий бой с ним могут занять не одни сутки – и, вполне вероятно, никакой возможности для отдыха у экипажа уже не будет.
Выход из гиперпространства произвели в трех световых секундах от расчетного курса противника. На таком расстоянии эриданскому кораблю обнаружить маленькую «семидесятку» сложно – если, конечно, не знать, где искать. А вот земному звездолету быстро выскочить из гиперпространства на дистанцию атаки при получении команды «фас» – легче легкого. Но пока время для решительных действий не пришло. На сцене еще не успели появиться все действующие лица…
МПД-350 предельно осторожно летела в кильватере вражеского флота, стараясь тщательно соблюдать скорость и расстояние. Застывший в напряженной позе у боевого поста Петя Сухопаров тщательно отслеживал перемещение противника. Использовать активные средства обнаружения было нельзя, пассивные (гравидетекторы) на таком расстоянии давали слишком мало информации. Двадцать пять кораблей. Из них как минимум десяток соответствует по массе дестроерам, как минимум четыре цели – нечто еще большее. Но что конкретно – кто знает? И сам Сергей, и Вельтман, и отвечавший за ходовые системы мичман Егоров уже замучили Петю вопросами о составе эриданского флота – но тот лишь злился и отказывался говорить что-то конкретное, оперируя только процентами и вероятностями. Дескать, у врага явно десятка полтора крупных кораблей и десяток поменьше. А больше он ничего не скажет, хоть режьте его, хоть без соли ешьте.
В напряженном ожидании прошло еще около суток. Сергей понимал расчет командования – чем больше «семидесяток» успеет к началу схватки, тем лучше шансы землян. Но, с другой стороны, бой не исчерпывается моментом нападения. У «семидесятки» лишь двенадцать ракет. Потом она должна будет выйти из боя, прыгнуть во второй эшелон, туда, где в паре миллионов километров от места схватки следуют транспорты с ракетами, принять боезапас и снова устремиться в бой. Начнется долгая «карусель» вокруг вражеских кораблей, и занять она может не одни сутки. Если противнику удастся продержаться в ней оставшееся до готовности к вероятностному переходу время и прыгнуть к Земле, сохранив боеспособность ударного флота, то дело можно будет считать проигранным…
Когда Сергей получил шифровку с приказом об атаке и объявил об этом экипажу, команда «семидесятки» испытала немалое облегчение. В бой, наконец-то в бой! – таково было общее настроение. Как известно, ожидание смерти хуже самой смерти. В горячке схватки бояться смерти некогда, а вот некоторый мандраж перед боем испытывают даже самые храбрые. При этом морально измотать человека он может до такой степени, что никаких душевных сил на сам бой не останется.
Несколько десятков минут прыжка – и точно выверенный по времени выход из гиперпространства… – Сергей полагал, что представляет себе чувства противника в этот момент, не настолько уж эридане отличны от людей. Еще секунду назад пустынный равнодушный космос вдруг оказывается далеко не пустым. И вполне себе враждебным. Сначала детекторы звездолетов врага фиксируют множество целей, внезапно появившихся со всех сторон в пределах воображаемой сферы, центром которой является эриданский флот. Гремит боевая тревога, компьютеры противника судорожно пытаются решить кучу задач – от перераспределения энергии в боевом режиме до выявления первоочередных целей и попытки согласовать свои действия с другими кораблями. Компьютеры соображают быстро, но и они ошибаются. Процент ошибок тем более возрастает, когда на решения искусственных мозгов накладываются решения, принятые второпях существами из плоти и крови. Некоторая неразбериха неизбежна. А вот время – самое ценное, что сейчас есть и для атакующих, и для атакованных – неумолимо отсчитывает мгновения жизни и смерти.
«Семидесятка» вышла из гиперпространства резко, рывком, так, что Сергей испытал кратковременный приступ дурноты. Мысли старлея лихорадочно бегали с пятого на десятое, тело прямо трясло от боевого азарта. «Ну, привет, эриданский флот вторжения, что ты собой представляешь? Ага, десяток дестроеров, три крейсера, разная мелочь, а вот это что за туша? Такого мы еще не видели. Ладно, некогда разглядывать – получай гостинец. Курт свое дело знает – несколько секунд, и ракеты вышли из шахт. Три рентгеновских лазера с накачкой от термоядерного взрыва и одна ракета с БЧ в полторы сотни мегатонн – как говорится, „то, что доктор прописал“. Получите, распишитесь».
Сергей буквально впился взглядом в экран, вбирая в себя все нюансы разворачивающегося сражения. «Сколько там наших? На вид несколько десятков. Ага, компьютер услужливо подсказывает – пятьдесят три корабля. Неплохо. Наверняка здесь и лунная эскадра, и „марсиане“, и кое-кто из прикрытия внешних планет. Ракеты землян разворачиваются боевым курсом на противника со всех сторон. Первые вражеские корабли уже открыли огонь, эффективный или нет – трудно судить. Да и некогда, пора уходить в гипер на перезарядку, промедление весьма чревато… Только одним глазком увидеть, как там наш залп? Нормально, все четыре ракеты сообщили, что встали на боевой курс. Кого из ближайших врагов они поразят – вытянутую китообразную тушу крейсера или тонкий и опасный, как стилет, дестроер – потом увидим. Сейчас сматываем удочки, господа…»
– Леша, уходим! Интенсивность двадцать, вектор четыре, – закричал в интерком Сергей.
– Есть уходим, – отозвался мичман, уже начав выполнять приказ. Картину боя смыло с экрана командирского компьютера, сенсоры уже не работали, потеряв связь с обычным пространством. Сердце сладко заныло в груди – начиналось самое опасное. В течение следующих нескольких десятков минут предстояло узнать, достанет ли их ответный удар.
Цифры интенсивности на экране дисплея стали расти – десять, пятнадцать, двадцать.
– Новая интенсивность тридцать одна, – скомандовал Сергей.
Вообще-то это было многовато для этого района пространства, Уран с его немаленькой гравитацией был достаточно близко, делая для звездолета опасной высокую интенсивность гиперперехода. Но на войне как на войне, сейчас этим риском можно пренебречь.
«Семидесятку» начало «кидать» в гиперпространстве при интенсивности в двадцать пять единиц. Но это было не так уж страшно. В бою у астероидов системы Барнарда было хуже. Несколько небольших скачков интенсивности, повреждений у экипажа и корабля нет. Ничего особенного. Может, эриданам не удалось как следует навести на «семидесятку» Сергея свой ответный залп, или в этот раз огонь был сосредоточен против другого земного корабля – кто знает? Теперь задача ближайших часов – зарядить ракетные шахты и выбрать новый участок выхода из гипера для следующей атаки.
И снова все повторилось. Выход из гипера, мгновенный анализ обстановки, залп и быстрый уход в гиперпространство. Дестроеров осталось только восемь, два эриданских боевых корабля явно вышли из боя, превратившись в куски металла, улетающие по инерции в сторону от схватки. Из десятка мелких кораблей осталось только пять. Один крейсер явно очень сильно поврежден, два других ведут огонь из всего что можно… Все, время вышло, пора в гипер.
В этот раз было хуже. Фактор неожиданности пропал, земляне атаковали разрозненно, позволяя противнику сосредоточить огонь всей эскадры на отдельных кораблях и участках пространства. Сергей даже не стал ждать, когда стартовавшие ракеты сообщат о выборе цели, предоставив их компьютерам право работать самостоятельно. Уход в гипер был максимально быстрым. Но и это помогло мало. На сей раз его накрыли огнем. Звездолет швыряло, как ореховую скорлупку в весеннем ручье, экран повреждений запестрел желтыми отметками. Лишь через пару десятков минут уходивший в сторону от схватки земной звездолет сумел покинуть опасный район.
Повреждения оказались не фатальными, но весьма неприятными. Битая обшивка, отказ некоторых цепей управления и подключение вместо них дублирующих, мелкие неполадки и по ходовой части, и по жизнеобеспечению. Вроде все работает, но надежность у корабля уже не та, что была до вступления в бой. Впрочем, звездолет жив и функционирует, а это сейчас самое главное. Начав импровизированный ремонт и перезарядку последней пятерки ракет, Сергей отдал приказ активировать гиперсвязь. Следовало доложить о состоянии корабля и согласовать следующую атаку с другими звездолетами. Иначе на третьем «заходе на цель» его добьют – это старлей понял твердо. Время быстрых самостоятельных атак прошло, теперь врага следовало брать измором, подобно тому, как стая голодных волков загоняет зимой лося, имитируя атаки и заставляя его все время бежать вперед, но осторожно избегая ударов тяжелых лосиных копыт и рогов.
Координацию в бою держали по гиперсвязи через штаб. Пакет данных, который экипаж «семидесятки» получил в ответ на свое сообщение, не радовал. Двадцать три звездолета из участвовавших в атаке не вышли на связь. Достоверно погибли пятнадцать из них, включая экипажи кораблей двух асов – француза из марсианской эскадры Пьера Лероя и недавно официально ставшего асом после уничтожения своего десятого эриданского звездолета украинца Паши Горобца. Не было связи со звездолетом Светы Викаревой…
Были, однако, и хорошие новости. К месту схватки подтянулись еще десять «семидесяток». Одиночные атаки было приказано прекратить, а новая одновременная атака всех имеющихся земных кораблей намечалась через двенадцать часов. Экипажу Сергея было предписано принять в ней участие и уходить по заданным координатам к транспорту снабжения для приема новых ракет.
Сергей дал отбой боевой тревоги, чтобы экипаж немного отдохнул. Две атаки вымотали людей почти до предела, а употреблять стимуляторы – дело последнее. Младшие чины принимали пищу в своих крохотных личных жилых капсулах, а командный состав корабля собрался в кают-компании за скромным ужином.
– Слушай, Петя, а наш второй залп хоть кого-нибудь накрыл? – спросил Сухопарова Вельтман, отрезая себе добрый ломоть ветчины для основательного бутерброда.
– Должен накрыть, Курт, – ответил тот, наливая кофе. – Целей для них много и вряд ли эридане успели наши лазеры быстро выбить. Вот про ракеты с обычными боевыми частями я тебе ничего хорошего не скажу. Они против эскадры ничего не стоят, просто долететь не успевают. Вообще не надо было их брать, говорил же тебе – это оружие против одиночек. А ты все свое гнул, как дундук – давай возьмем да давай возьмем… И капитана на это подбил. А по мне так против звездолета лучше рентгеновского лазера еще ничего не придумали, и нечего выделываться…
– Ерунду говоришь, – не согласился упрямый немец. – Оружие должно быть разнообразным и применяться комбинированно, это дураку понятно.
– Я, по-твоему, дурак, Курт? – взвился Петя, сверкая белками глаз в красных прожилках капилляров.
– А ну-ка замолчали оба, – быстро вмешался в перепалку Сергей. – Вы охренели совсем – сейчас ссоры устраивать? Вы в бою или в борделе?
– Да я ничего, – примирительным тоном произнес Вельтман. – Вы вот этого, – немец выразительно посмотрел на бледного, готового выскочить из-за стола Петю, – успокойте. И то сказать, человек вторые сутки ничего не ест, одно кофе литрами внутрь заливает. Ясное дело, нервы у него будут плохие.
– Зато ты все жрешь и жрешь, – прошипел Сухопаров.
– А мне можно, я для своего здоровья стараюсь. А оно в военное время не мне – родине принадлежит, – спокойно ответил Курт. – И тебе это же советую.
– Так, все. Поели? Значит, пора баиньки, – решил подвести итоги ужина Сергей, пока в полемику не вступили Палыч или мичман Егоров. – Через девять часов у нас бой – так что всем в койку.
Третья атака принесла немалый успех. Четыре десятка земных звездолетов вновь одновременно дали залп по противнику, вынырнув из гипера в самых неожиданных для противника местах. «Семидесятке» Сергея достался один из двух малоповрежденных эриданских крейсеров. Получилось удачно. Крейсер нанес лазерный удар по ракетам, выпущенным прямо по курсу другой «семидесяткой», и прозевал ракетный залп, выпущенный Вельтманом прямо в его левый борт. Сергей даже замешкался немного с уходом в гипер, настолько ему хотелось посмотреть на дело рук своих. Под колоссальной энергией направленного излучения, рожденной четырьмя термоядерными взрывами, было видно, как левый борт эриданина, мгновенно нагревшись до высочайших температур, изменил свой цвет с серо-стального на малиново-красный, сменившийся через пару мгновений ослепительно-белым, и лопнул, проваливаясь внутрь вражеского корабля раскаленными потоками жидкого металла, на глазах теряя форму. Ударили вверх, быстро опадая, гейзеры из газа, жидкостей и мелких предметов, выброшенных из вражеского звездолета разницей давлений. Зрелище было эпическое.
И это замешательство, вызванное любованием дела рук своих, чуть не сгубило «семидесятку». Не имеющий пока классификации большой эриданский корабль, летевший в середине вражеского строя и до этого не вступавший в бой, решил, видимо, что ему лора вмешаться. И с ходу применил довольно редкое оружие, природа которого была землянами пока изучена мало. Несколько широких красных лучей вариаторов вероятности протянулись от него, нащупывая земные звездолеты. «Семидесятка», подарившая своим залпом кораблю Сергея возможность нокаутировать крейсер, пала первой жертвой, мгновенно рассыпавшись в пространстве кучей деталей после попадания под луч вариатора.
– Уходим, интенсивность тридцать, – закричал Сергей. Но было поздно. За секунду до ухода в гипер красный луч накрыл их звездолет, и картина боя исчезла с экрана компьютера…
– В отсеках – доложить о повреждениях, – скомандовал Сергей, убедившись, что цифры интенсивности потихоньку увеличиваются, а он по-прежнему жив и здоров и сидит как ни в чем не бывало в кресле командира в командном посту «семидесятки».
Доклады радовали. Повреждения, конечно, были, но особенно сильно их число не прибавилось. Похоже, их кораблю в очередной раз повезло.
– Может, нас все же не накрыли? – раздумчиво произнес старлей в интерком.
– Нет, попали, – через пару секунд ответил Петя. – Похоже, кэп, мы все большие везунчики. Пережить луч вариатора – это надо в рубашке родиться.
– Это радует. Ну что же, господа, мы отстрелялись. Уходим к транспорту по указанным координатам. Палыч, – Сергей переключился на главного инженера, – давай полное тестирование систем. Что-то мне не верится, что все так легко обошлось…
Тем не менее, похоже, действительно обошлось. Через пять часов, уравняв свою скорость со скоростью корабля снабжения, экипаж «семидесятки» успешно произвел стыковку и теперь ждал, когда специализированные роботы закончат загрузку ракет. Дело это было небыстрое, так что тестирование корабельных систем произвели неоднократно, даже успели сделать кое-какой текущий ремонт. Единственное, что обращало на себя внимание – так это несколько выросшее количество внутренних ошибок в работе центрального компьютера. Критичным это не было, компьютер находил и блокировал собственные баги самостоятельно, но скорость быстродействия немного упала. Снова связались со штабом, сообщив о своем текущем состоянии и узнав последние новости о ходе боя.
Земляне побеждали. Дестроеров осталось только два, крейсер один. Большой эриданский корабль, вооруженный вариаторами вероятности, пока держался, но в штабе были настроены оптимистично. Еще одна согласованная атака – и ему конец. И, хотя потери землян перевалили уже за три десятка звездолетов, размен сил в этом бою был явно на стороне человечества.
Когда загрузка ракет уже практически завершилась, экипаж Сергея получил особый приказ. Вступать в бой с остатками вражеского флота начальство посчитало для их корабля нецелесообразным. Один из эриданских дестроеров, по информации из штаба сильно поврежденный и выпавший из боя, вдруг изменил курс и пытался начать вероятностный переход. Нужно было его уничтожить, но отвлекать для этого готовящиеся к новой синхронной атаке корабли штаб не хотел – чем более массированным будет удар по остаткам флота противника, тем меньшие планировались потери. Так что проверить эту информацию и, если нужно, добить противника поручили звездолету Сергея в одиночку.
И снова гиперпереход, осторожный выход в реальный мир, сбор информации. Штабные были правы. Оплавленный, лишившийся антенн и бортовых надстроек, с рваными дырами в оплавленных излучением бортах, эриданский корабль производил впечатление погибшего. Если бы не одно «но»: вокруг него сияло розоватое облачко, свидетельствовавшее о том, что он пытается совершить вероятностный переход.
– Алексей, разгоняй реактор, – кратко приказал командиру ходовой части Сергей. – Выходим к нему встречным курсом, даем залп двумя ракетами и меняем вектор движения. Курт, – готовность номер один.
– Есть, капитан.
– Хорошо. Начинаем, господа.
«Семидесятка» легла на встречный курс и, ускоряясь, пошла в сторону противника.
– Курт, залп.
Прошло несколько секунд, но ракеты остались в шахтах.
– Курт, в чем дело? – раздраженно спросил Сергей.
– Какой-то сбой, капитан. Сейчас еще раз попробуем.
– Давай. Повторный залп через три минуты.
– Есть.
Прошло три минуты, потом еще несколько минут. Ракеты упорно отказывались покидать «семидесятку».
– Хорошо, уходим, – скомандовал, наконец, Сергей. – Интенсивность семь вектор девять. Исполнять.
– Принято.
Но привычной серой пелены на обзорных экранах не возникло. Земной звездолет отказывался не только уходить в гиперпространство, но даже просто менять курс движения. Два корабля стремительно неслись навстречу друг другу.
– Капитан, до столкновения минута, – закричал Петя. – Надо срочно менять курс!
– Поздно, – как-то обреченно ответил Палыч. – Компьютер упал. Лавинообразный рост ошибок в системе. Ручное управление можно подключить, но на это уйдет полчаса.
– Абзац, – прокомментировал ситуацию Вельтман.
Сергей же молчал, не в силах поверить в происходящее. Вражеский звездолет на экранах стремительно приближался. «Вот и все», – мелькнула запоздалая мысль…
А потом вдруг Сергея накрыла тьма, где не было ни боевой рубки «семидесятки», ни верха, ни низа, лишь странное чувство собственного тела, стремительно падающего с огромной высоты. Земной звездолет влетел в розоватое облако вероятностного перехода корабля противника. И именно в этот момент недобитый эриданский дестроер совершил вероятностный переход, прихватив с собою земную «семидесятку»…