Текст книги "Дипломат поневоле"

Автор книги: Михаил Кисличкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– И какой идиот говорил, что танки в городских боях использовать нельзя? – Разглагольствовал немного погодя Липатов, глядя на то, как выехавший из-за угла Т-100 методично разносит из пушки угол дома, откуда только что вели огонь гвардейцы. Выходящий на улицу фасад второго здания уже горел, после двух прямых попаданий в его окна из ракетного огнемета. Подполковник болтал не умолкая – то ли он был пьян, то ли под действием стимулятора, а может его неестественная говорливость была обычного психологического свойства. – Танки в город вводить архинужно и архиважно! – Продолжал читать лекцию Липатов с легкой сумасшедшинкой в глазах. – Посмотрите товарищи хотя бы на вот это наглядное пособие. Как горит – просто загляденье! А вы обратили внимание, как красиво взлетали вверх тела критиковавших нас еще минуту оппонентов после попадания фугаса вон в ту крышу? То-то же. А все потому, что в город был введен танк. Но введен правильно, с пехотным прикрытием и разведкой, для работы согласно тактической схеме «елочка» .

Дальше они снова куда-то бежали, затем стреляли. Бой шел повсюду, Илья даже не пытался разобраться, что и как. Оказавшись неожиданно для себя командиром первого взвода (Липатов вроде как пошел на повышение и командовал всей западной боевой группой), офицер просто старался не упускать своих немногочисленных подчиненных из виду и действовать по обстановке. Сначала они вместе с танкистами и дружинницами подавили огневые точки в одном доме, затем в другом и практически прорвались к центральному зданию городского управления, где со вчерашнего вечера вели бой гильдейцы и десантники. Но затем гвардейцев как-то разом стало слишком много и роли поменялись. Теперь уже земляне и Высокие оборонялись в одном из жилых домов городского центра, пытаясь сдержать атаки черномундирников. Растратив снаряды и ракеты, танк встал в единственном проходе, ведущем во внутренний двор, и поливал свинцом из двух пулеметов всех пытающихся прорваться к зданию. Десантники и Высокие отстреливались из окон.

Дом был ключевым. Не взяв его, прорваться с запада к площади, на которой стояло здание городского управления, было никак нельзя – площадь и ведущая к ней дорога прекрасно простреливалась из окон. На других направлениях атаки у Высоких тоже не все ладилось. Поэтому попытки взять этот дом они предпринимали трижды.

Атаковали гвардейцы красиво. Сначала накапливали живую силу за соседними зданиями, а затем рывком шли в атаку, пытаясь оказаться в мертвой зоне и ворваться в давно разбитые окна первого этажа. Однажды обстреляли неуправляемыми ракетами с соседних крыш. Но все было бесполезно – земляне держались. А что им еще оставалось делать?

В первом взводе осталось только восемь человек, причем четверо из них были ранены, правда, все не очень тяжело. Еще оборону держали человек пятнадцать десантников и десятка три Высоких. Печальная ситуация. Остальные лежали на улицах Ультта или были вообще неизвестно где. Раненых вроде как отправляли в тыл, пока ситуация позволяла, но добрались ли они? И где сейчас тыл?

– Все идет по плану студент, – подмигнул Илье Липатов. На город опустилась ночь, и бой угас сам собой. Подполковник чистил автомат во внутренней комнате дома, там, где не было окон и можно было установить переносной светильник. Вокруг в коридорах царил хаос – окровавленные бинты, стреляные гильзы, какое-то рванье и обломки мебели со следами огня. Все, что было когда-то внутренним убранством квартиры или чиновничьего кабинета превратилось в хлам. Удивительное дело – несколько часов боя и от нормального жилого помещения не остается ничего, как будто внутри бесновался десяток безумных горилл.

– По какому плану? – со злобой в голосе ответил Илья. – Нас прижали и завтра, похоже, добьют. Патронов кот наплакал. Людей не осталось…

– У них тоже Илья, – улыбнулся подполковник. – У них тоже. Всего в городе была пара тысяч гвардейцев или чуть побольше. Сколько их легло сегодня на улицах?

– Много, – пожал плечами офицер. – Точно не знаю, не считал.

– А зря. Я так прикидываю, не меньше тысячи. А ведь вчера и сегодня была только разминка. Завтра в Ультт войдут основные силы. А гвардейцев уже нет – они обросли трехсотыми, растратили живую силу и патроны в бесконечных атаках. Мы были червячком на крючке Илья. Нужно было, чтобы гвардейцы не держали правильную оборону в каждом доме, а сами кидались на нас, требовалось показать, что мы слабы и атаковали их безрассудно малыми силами. Нам во что бы то ни стало, требовалось пустить им хорошенько кровь и измотать в бою, сохранив при этом свои основные силы в целости и сохранности. – Липатов с щелчком вставил рожок в автомат. – Завтра все кончится, Илья. В город войдет группа Ярцева и Элитьен со своими орлицами вместе с гильдейцами и вооруженными рабами обеих родов. Мы свою работу сделали.

– А они разве не поддержали нас сегодня? – недоуменно спросил офицер. – Я думал, они атакуют с юга. И разве вслед за нами не наступали Высокие рода Иноэрн? Вы же сами говорили об этом перед боем, Максим Петрович.

– Я солгал, – просто признался Липатов. – Так надо было. А сейчас я говорю правду.

У Ильи не было сил даже на мат.

Липатов оказался прав. Второй день боев в Ультте ничем особенным Илье не запомнился. То есть стреляли, конечно, вовсю, но только не они и не в них. Интенсивный огонь велся на юге, западе и даже на севере, потихоньку перемещаясь в центр города.

Последний бой случился около полудня, когда после переговоров Липатова с полковником их боевая группа пошла в атаку на соседний дом, занятый гвардейцами. Танк выехал из своей щели и, щедро растрачивая последние патроны, повел огонь по окнам, давая возможность бойцам пробежать обстреливаемую зону. К удивлению Ильи атаковали они не одни – со стороны площади цепью бежали десантники, державшие оборону на площади в здании управления.

Подбежали, забросали гранатами окна первого этажа и ворвались внутрь. Короткая перестрелка, рывок на второй этаж, гвардеец-мужчина, судорожно дергающий какой-то рычажок винтовки и зарезанный походя дружинницей, – все это промелькнуло перед глазами Ильи как в ускоренной киносъемке. Все, третий этаж, гвардейцев больше нет. Где-то в стороне еще стреляют, но для первого взвода бой, похоже, закончился.

Ближе к вечеру стало окончательно понятно, что гвардейцы бежали из Ультта повсеместно. Дрались они, надо сказать храбро, но лишь до определенного момента. Когда на третий день боев город атаковали основные силы гильдейцев и Высоких, черномундирники сломались сразу и вдребезги, внезапно утратив волю к сопротивлению. Гвардейцы революции еще могли бы наладить оборону в остававшихся под их контролем кварталах или сколотить боевую группу и с боем выйти из Ультта как этого от них ждали вновь ошибившиеся в своих расчетах Ярцев с Липатовым. Но они этого не сделали, предпочтя рассыпаться на мелкие группы и спасаться, кто как может. В сущности это означало полное поражение сил Революционного Совета. Причем существенного вреда гильдии Тритт они нанести не успели.

Все это Илья узнал лишь через несколько дней. Пока же остатки первого взвода ждала длинная дорога в замок Иллор в кузове трясущегося на каждой кочке грузовика, обильный ужин и нренн. А затем долгий, затянувшийся почти на сутки сон, прерываемый лишь на обед и ужин. Для того чтобы добить рассеявшиеся отряды гвардейцев земляне уже были не нужны и по настоянию Ярцева и Жаворонкова их выводили из операции.

Глава 12.

Как быть дальше?

Отведенные землянам помещения в замке Иллор теперь напоминали скорее военный госпиталь, чем воинскую часть. В первом взводе в строю осталось только пять офицеров, включая Липатова. И то, в условиях мирного времени по-хорошему Илью и Бориса следовало бы подержать в госпитале на строгом постельном режиме – последствия контузии давали о себе знать. Но тут они на фоне остальных раненых считались вполне здоровыми.

Впрочем, Илью и так все на данный момент устраивало. На дисциплину Липатов особого внимания не обращал, занятий пока не проводил, давая отдохнуть своему немногочисленному отряду. Раненые после проведенных штатным хирургом из роты Ярцева операций потихоньку выздоравливали, благо тяжелых среди них не было. Даже получивший кинжал в живот Кирилл выглядел неплохо – то ли помогли антибиотики, которые неулыбчивый врач колол ему в худой зад четырежды в день, то ли отсутствие привычки местных микробов к земным организмам, но воспаления внутренних органов после сделанной на скорую руку операции он благополучно избежал и теперь понемногу приходил в себя. Выздоравливал и Паша-пацан, уже потихоньку работая раненой рукой.

Илья, Ким и Борис большую часть времени валялись на койках, хорошо кушали, играли в карты и терзали Липатова вопросами о ходе боевых действий. Там все обстояло в целом благополучно. После поражения в боях за Ультт, несколько сотен оставшихся в живых гвардейцев рассыпались по местности. Небольшие гарнизоны революционеров так же пока продолжали стоять в полутора десятках рабочих и шахтерских поселений, захваченных гвардейцами. Сколько-то черномундирников, в основном раненых, попало в плен, отходя из Ультта, гвардейцы не смогли или не захотели их эвакуировать. Да и некуда было. Однако, все это уже не создавало особых проблем – речь шла скорее о зачистке местности чем о широкомасштабных боевых действиях. Поисково-штурмовые отряды из ополченцев гильдии Тритт и Высоких дома Иноэрн методично отлавливали гвардейцев в лесу и выбивали из занятых населенных пунктов. Участие бойцов Иллор в зачистке было минимальным – род Элитьен понес самые большие потери в боях и теперь зализывал раны. Почти в буквальном смысле – раненых Высоких следовало лечить. Безвозвратные потери оказались не столь уж велики – около сорока дружинниц. Но для Элитьен и это было очень тяжелыми потерями – на обучение полноценного бойца Высоких уходили годы. Учитывая раненых, род Иллор потерял больше половины своих бойцов.

Так, в относительном безделье прошло три дня. Пока Липатов не огорошил своих бойцов новостью: Варяг собирается покинуть орбиту Альвалы.

– А как же мы? – задал недоуменный вопрос Ким.

– А никак, – горько пожал плечами подполковник. – Доставить нас на орбиту все равно не на чем. Нашу миссию руководство считает проваленной. Договориться о чем-то с Высокими в сущности не получилось – всем очевидно, что они просто тянут время. Посол в сознание не пришел, да и если Дубов выкарабкается – дальше-то что? В войну с восставшими мы уже, считай, вступили, с ними говорить не о чем. Теперь Варяг нужен скорее на земной орбите, как еще один силовой аргумент России в противостоянии. А мы? Нас обещали забрать следующим рейсом, когда с Варягом прибудет новый челнок класса орбита-поверхность.

– И когда он будет, этот новый рейс? – Спросил Илья.

– Вот хотел бы я тебе ответить конкретно студент. Очень хотел бы. Но не могу. Не знаю я Илья. Как минимум через четыре-пять месяцев. Хотя вы парни и сами все понимаете.

В комнате повисло тягостное молчание. Илья чувствовал себя придавленным новостью как бетонной плитой. А ведь к тому все и шло если подумать. Миссию они, по сути, провалили, забрать их на борт возможности нет, не просить же об этом китайцев. Не будет Варяг бесконечно их ждать. Хотя…Илья вспомнил про Альваланский звездолет на отбитом у гвардейцев космодроме и чуть было не сказал об этом во всеуслышание. Но в последний момент прикусил язык. Во-первых, он не в рабочем состоянии и времени заниматься им ни у кого скорее всего не было. Во-вторых, все же лучше об этом поговорить наедине с Липатовым или Элитьен.

– Решение уже принято окончательно? – Поинтересовался Ким после долгой паузы.

– Нет. Но я бы не обольщался парни. С Варяга нам скинут оставшиеся боеприпасы и снаряжение, повесят на орбите спутники слежения и отбудут на Землю, дней через пять или шесть.

– А к нам тем временем приплывет еще пара дивизий гвардейцев и зачистит всех под корень, – горько сказал Борис.

– А спутники без Варяга, вынесут в ноль через сутки – двое – добавил Илья.

– От нас зависит – возразил Липатов. Я не знаю точных раскладов, но сомневаюсь, что Революционный Совет после такого поражения сумеет быстро нанести новый удар. Будем учить воевать гильдейцев, что нам еще остается?

– Видел я как они дрались, – проворчал офицер. Толку от них почти никакого.

– А если бы тебя выдернули из аудитории годика так четыре назад, сунули в руки арбалет и через три часа бросили против гвардейцев, ты бы лучше воевал? – заметил Липатов. – Сильно сомневаюсь. Их бы вооружить, обучить, поставить толковых командиров и толк будет. А так… Ладно, товарищи офицеры – думайте о приятном. Мы тут на всем готовеньком, вокруг полно баб, выпивка присутствует, а на Земле каждому на банковский счет капают нехилые «боевые» . И вообще – гордиться надо! Мы же какие-никакие, а первооткрыватели новой планеты! Люди с риском для жизни годами в снегах на полюсе живут и ничего. Короче, отставить нытье. День будет – пища будет. На Элии выкарабкались и здесь выживем. Ладно, мне пора к Ярцеву. Держитесь веселей народ – прорвемся!

Этим же вечером случилось еще одно событие. Одна из дружинниц Элитьен поймала Илью, в одиночестве прогуливавшегося у казармы первого взвода и попросила следовать за ней. Высокая хотела поговорить с Ильей.

Выглядела Элитьен неважно. Дело было даже не во внешних признаках, которые с натяжкой можно было списать на неизбежную на войне усталость, вроде мешков под воспаленными глазами или сероватому оттенку отливающей синевой кожи, хуже другое – она выглядела неправильно. Такой ее Илья еще не видел – безупречно прямая спина словно подломилась, плечи опустились вниз, от благородной осанки ничего не осталось. Словно перед ним сидела не благородная госпожа-повелительница рода Иллор, а обычная до смерти уставшая женщина.

– Садись, – коротко приказала Элитьен. Тон голоса Высокой был равнодушно – усталый, безнадежный, это чувствовалось, несмотря на автоперевод.

– Наливай. – Рука Высокой показала на стоявший на столе одинокий кувшин. – Выпьем напоследок, поговорим. Надо же решить, что с вами делать, прежде чем я уйду. Да и так…хоть попрощаемся. Ты мне Илья, как ни крути, получаешься сейчас самый близкий друг. Никогда не думала, что в свои последние часы буду говорить с землянином, но у Творца свои шутки…

Илья молча налил себе полный стакан нренна, посмотрел в тусклые глаза альваланки и немедленно опрокинул его в глотку. Икнул, поморщился, подождав пока уляжется пожар в пищеводе и спросил. – Что случилось Высокая?

– Мы проиграли Илья.

– Разве? Гвардейцы разбиты начисто.

– Да, это была славная война. От такого поражения Революционный Совет оправиться еще не скоро. Я им отомстила за все. Но, к сожалению, все это оказалось бессмысленно. – Элитьен налила до краев свой стакан и опрокинула внутрь, даже не вздрогнув, словно воду выпила.

– Ага, кажется, начинаю понимать, – твердо, с нажимом сказал Илья. Унылый вид Элитьен нисколько не вызывал в нем сочувствия, даже наоборот, почему-то разозлил. Нашла, понимаешь, время для рефлексий. – Тебя таки лишили благородного звания?

– Да, – голос Высокой был по прежнему безжизненным и сухим. И не только меня, весь род. За сотрудничество с восставшей гильдией Тритт сегодня утром род Иллор и род Иноэрн большинством голосов были извержены из Благородного звания. Меня даже не выслушали, мою речь отказались транслировать в зале Совета. Старая карга Итлалль была великолепна в своих завываниях: «никаких послаблений во время войны» и «мы должны сплотиться единым фронтом против мятежников, выкинув из наших рядов гнилых отщепенцев и соглашателей» . Высокий совет был собран и проведен молниеносно, большинство родов так и не успело вникнуть в проблему. И все. Рода Иллор больше нет.

– Как нет? А ты, твои люди, замок, все мы, наконец? Этого тоже нет?

– Пока есть. Но не вижу смысла оттягивать неизбежное. Высокого рода нет. Мои подчиненные формально стали свободными, клятвы данные ими роду сейчас ничего не значат. Мне самой нет смысла жить. Надо подумать о том, как уйти красиво. Что на твой взгляд достойней: яд или холодный металл?

– Подожди, Элитьен, не гони впереди паровоза, – прервал ее офицер, стараясь собраться с мыслями.

– Какого паровоза?

– Неважно, не бери в голову. Давай лучше выпьем.

– Давай, – альваланка равнодушно потянулась к кувшину.

Так вот, – продолжил Илья, отставив чуть погодя пустой бокал. – По сути, что меняется? Ну, лишили тебя благородного звания. Теперь дружина и рабы разбегутся? Куда?

– Может, кто-то из них решит уйти красиво вместе со мной, – ответила Элитьен. – Рабы, наверное, примкнут к гильдии Тритт, дав присягу на верность. Дружина? Не знаю, кто-то будет пытаться жить сам, кто-то пробиваться к другим Благородным, кто-то перейдет на службу гильдии.

– А ты их спрашивала? Может они не хотят такой доли. Вот скажи мне, Высокая, такие прецеденты на Альвале уже бывали? Были ли отлученные раньше и что с ними происходило?

– Были. Пять прецедентов со времен основания Высокого Совета. После этого Благородные в извергнутом семействе предпочитали позорной жизни красивую смерть, а род распадался. Имущество такого рода разделялось Высоким Советом. Один раз извергнутый род по имени Нимлель отказался принять решение совета. Тогда ближайшие Высокие семейства объявили ему войну и уничтожили. Но я не буду воевать против других Высоких Илья. Я не хочу бессмысленно лить благородную кровь. Лучше красиво уйти.

– Ты о чем говоришь? – Илья чувствовал, как потихоньку пьянеет, а вот на Элитьен в ее состоянии похоже алкоголь не действовал. – Против каких Высоких воевать?! Да они же почти все как суслики в норах сидят в осажденных замках, того и гляди коньки отбросят! Что тебе этот Высокий Совет, Элитьен? Ты мне сама говорила, что старые времена уходят! Вот они и ушли. Встряхнись, Высокая! Ты жива и здорова, твои бойцы с тобой, мы с тобой, гильдия с тобой, в конце концов! Да вместе мы такая сила, что прогнем под себя любой Совет. Пофигу нам какой – Высокий или Революционный!

– Ты ничего не понимаешь Илья. Ты ничего не понимаешь, – Элитьен странно сгорбилась, уставившись немигающим взглядом в стол. – Я же больше не Благородная. Все, кончено.

Илья поглядел на ее жалкую позу, плеснул себе еще глоток для храбрости, и решился на отчаянный шаг – размахнувшись, офицер влепил Элитьен звонкую пощечину. Результат не заставил себя ждать – Высокая распрямилась мгновенно, как атакующая кобра. Секунда – и ноги Ильи оторвались от пола. Удар был хорош – вместе со стулом офицер пролетел, пожалуй, добрых полметра. Дыхание перехватило, встать на ноги сразу не получилось.

– Как ты смеешь! – Элитьен в гневе была ужасна.

– Вот так-то лучше, – с трудом просипел офицер. – А то заладила: кончено, кончено… Лишают себя жизни лишь слабаки и трусы. А Благородным каждый делает себя сам, своими делами, а не какой-то глупый совет. Веди своих людей дальше Элитьен. Не сдавайся. – Илья потихоньку оперся о пол, встал. «Да, здорово она меня приложила» – промелькнуло в голове. Илья осторожно посмотрел Высокой в лицо и увидел глаза Элитьен – они были другими. Отстраненно – равнодушный взгляд сменился волевым, устремленным. «Неужели проняло» – подумал офицер.

Элитьен, успокаиваясь, прошлась несколько шагов по комнате, сжав кулаки. Потом глубоко вздохнула, встряхнулась, выпрямляя спину и становясь похожа на прежнюю Благородную Госпожу. Подошла к двери и набрала на кнопочной панели сигнал вызова.

– Притащите нам чего-нибудь закусить, – перевел автопереводчик. – И еще кувшин, нренна, да побыстрее.

Затем Высокая развернулась к Илье, вымученно улыбнулась. – Больно ударила? – спросила альваланка.

– Не без этого, – пробормотал себе под нос Илья.

– Ты это… извини – вроде как даже смутилась Элитьен. – А вообще ты рисковый парень Илья. Я же могла и ножом ударить. Так что ты там говорил? У нас есть какие-то варианты?

– Есть – Илья осторожно сел на поднятый им стул, налил себе еще чуток нренна – много пить не стоило, разговор, по-видимому, предстоял долгий. – Варианты есть, Элитьен. По отдельности у тебя, у гильдии, у рода Иноэрн или даже у нашей боевой группы их нет. А у всех вместе – шансы есть и не плохие.

– Продолжай.

– Хорошо. Высокая, давай рассмотрим варианты. Если ты покончишь с собой и распустишь род, то никого этим не спасешь. Рабы рода уйдут к гильдии Тритт и погибнут вместе с ней, когда снова придут гвардейцы. Твоя дружина и прочие благородные обитатели замка Иллор, включая детей, тоже долго поодиночке не протянут. Может быть, я выдаю тебе секретную информацию, но таить эту новость не имеет смысла – наш звездолет покидает орбиту Альвалы и возвращается на Землю. Вернуться на его борт мы не можем. Дотянем ли мы до следующего его прилета – неизвестно, скорее всего – нет. Вся наша борьба получается лишенной смысла. Может, я чего-то не понимаю, но благородства в подобной бессмысленной кончине немного. Не говоря уже о том, что ты Элитьен не просто погибаешь сама – это еще полбеды, но своим отказом от борьбы ты погубишь тех, кто тебе доверился. Нас, рабов рода, гильдейцев, дружинниц – всех.

– Понимаю, – задумчиво сказала альваланка. – Но все остальные варианты так же ведут к бесславному концу. Только перед гибелью мы прольем еще немало крови.

– В старой концепции отношений рабов и Высоких – безусловно – пожал плечами Илья. Но старый мир рухнул Элитьен. Даже если Высокие победят, прежней модели отношений рабов и господ уже не будет. Это вообще анахронизм – технологическая цивилизация при рабовладельческо – феодальном строе, удивительно не то, что все кончилось глобальным восстанием, а то, что это не произошло давным-давно.

Илья сделал паузу, пока слуга поставил на стол несколько блюд с мясом и какими-то альваланскими овощами и продолжил, – старого мира на Альвале больше нет, Высокая. Нового тоже нет – его еще предстоит построить. Так почему это будет делать кто-то другой, а не мы? Я предлагаю тебе создать первое на этой планете государство.

– Интересно, – Элитьен выпила немного нренна, отрезала и положила себе в рот кусочек мяса. – Я изучала историю Земли и немного представляю себе, что такое государство у вас на планете. Хотя и не совсем – у вас там жуткая неразбериха с этими республиками, монархиями, демократиями и прочими олигархиями. Честно говоря, от всего этого мозги плавятся, а ведь еще как мне объясняли, официальное название, как правило, не отвечает сути и обычно демократия по названию у вас является какой-нибудь тоталитарией, так? То ли дело у нас – рабы, Высокие, гильдии, все ясно и понятно и каждый является тем, кем называется.

– Не бери в голову, – отмахнулся Илья от неудобного вопроса. – Это наша земная местная специфика, никому не навязываем. В этом деле главное начать. Собраться всем вместе и постановить о создании нового государства. Прежде всего, надо обратиться к мировому сообществу и объявить о своей независимости. Ну, так полагается. Потом можно заняться и всякими там конституциями, это уже дело не первой важности. Если нашу независимость кто-нибудь признает – считай дело в шляпе, создан прецедент.

– Так ведь никто не признает – покачала головой Элитьен.

– На Альвале, наверное, не признают, – честно сказал Илья. – А вот на Земле…Будем просить Россию о признании нашего суверенитета. Дальше – акт о взаимовыгодном сотрудничестве и взаимопомощи. Если Россия на это пойдет – мы получаем чертежи, военную технику, специалистов. У нас есть гильдия, есть заводы, есть кому работать, в конце концов. С русской помощью нас никому не сломать. Пора объединяться Высокая. Раз весь мир против нас – значит, мы должны быть едины.

– Понятно – сказала альваланка. Было видно, что она глубоко задумалась. – И что рабов, гильдий и Высоких теперь не будет?

– Рабов точно не будет, – согласился Илья. С этим пора кончать. Но тут есть одна тонкость Высокая – продолжил офицер. – Кто владеет инициативой и руководит процессом, тот и наполняет его конкретным содержимым. Если государство создаем мы – то мы сделаем все так, как нам будет нужно. Если это делает кто-то другой – то он нас строит так, как ему захочется. В конечном итоге, если победит Высокий Совет или Революционный Совет, то они тоже создадут государство – они исподволь уже сейчас это делают, пример этому – отлучение сумевших договориться с гильдией Тритт родов Иллор и Иноэрн. Только вот нам в этом новом государстве места не будет – конкуренты никому не нужны.

Я не думаю, что гильдия Тритт будет цепляться за детали – на первых порах надо просто отказаться от терминологии «рабы – хозяева» и договориться о сотрудничестве, которое уже есть по факту, – продолжал Илья. – Ну, а в название государства крайне желательно вставить слова «свобода» и «демократия» . Вам все равно, а на Земле это будет иметь значение, поверь мне.

– Хорошо, – Элитьен мучительно пыталась уложить новую информацию в своей голове. – Ты погоди, давай еще раз по пунктам пройдемся, что да как. – И еще, Илья – закусывай, как следует. А то разговор серьезный идет, а ты, похоже, уже набрался…

Утром Илья возвращался в свою казарму с гудевшей от перепоя головой и почти на «автопилоте» . Они с Элитьен на двоих выдули за ночь кувшина четыре нренна. Еще предстояла масса работы – надо было провести общий совет, договориться с гильдией Тритт, согласовать единую позицию с родом Иноэрн, объяснится с Липатовым, Ярцевым и Жаворонковым в конце-концов. Но главное было сделано – согласие на образование нового государства от Элитьен получено. На столе вместе с пустыми кувшинами из под выпивки остались лежать черновики манифестов о создании Свободной Демократической Конфедерации Илинрит, декларации о независимости, а так же обращений к народам Земли, Альвалы и Российской Федерации.

Выспаться Илье дали. Уж неизвестно, что думал Липатов, смотря на еле передвигающего конечности офицера, но приставать к нему утром подполковник не стал. Посмотрел на парня странным взглядом и спросил строгим тоном, пряча улыбку в уголках губ:

– А вот и наш герой. С Элитьен всю ночь бухали товарищ лейтенант?

– Так точно товарищ подполковник, – честно ответил Илья. – Так обстоятельства сложились, не мог отказать нашей хозяйке.

– У такого алкаша как ты, товарищ Красиков, обстоятельства всегда в нужном русле складываются. Иди, выпей анальгину и проспись. Фитиль потом буду вкручивать.

Проснулся Илья во второй половине дня и, поймав на улице какого-то мальчишку из рабов рода, затребовал принести себе пропущенный поздний обед. Барские, конечно, замашки, но уж очень самому шевелиться не хочется. Да и на авторитет работать надо – где это видано, чтобы гость главы рода сам по кухням бегал, раз уж ему было угодно пропустить общий обед? Голова уже не болела, хотя соображалось плохо. Не успел он разобраться и с половиной порции, как в казарме нарисовался подполковник.

– Ага, выспались, жрем-с. А не будет ли любезен товарищ лейтенант объяснить своему непосредственному командиру, чем это он занимался вчера весь вечер и всю ночь? Или это глубоко личная тема?

– Никак нет товарищ подполковник. – Илья решил зря Липатова не злить. Здесь, конечно, не Земля, ничего особенного подполковник ему не сделает, да и не один пуд соли они вместе съели. Только вот есть такое слово «дисциплина» , и если Липатов решит что она окончательно разболталась…ну его, этот садист на выдумку горазд. Да и кроме шуток – есть о чем поговорить.

– Меня вчера Элитьен сама пригласила, – продолжал офицер. – Плохи дела Максим Петрович. Ее Высокий совет отлучил от благородного звания, вместе со всем родом Иллор. Так же как и род Иноэрн. Официально за сотрудничество с восставшими, но насколько я понял, у них свои интриги с Высоким Советом. Вчера из-за этого Высокая совсем плохая была, чуть ли не руки на себя наложить собиралась. Вот мы и проговорили всю ночь.

– Сейчас она как? Отговорил? – помедлив, спросил Липатов. Его голос звучал озабочено, уже без издевательских ноток. – Без Элитьен и поддержки рода нам конец.

– Не только отговорил, – с оттенком гордости сказал Илья. – Мы всю ночь не пили, а стратегические вопросы решали. Нет, пили, конечно, тоже, но это не главное. Я предложил Элитьен создать вместе с гильдией Тритт общее государство. И она согласилась.

– Интересно девки пляшут…То есть вы с Элитьен на пару собрались, выпили бочку нренна и все за всех решили? А нам теперь что – под козырек прикажете брать товарищ президент? Или ты в новом государстве премьер?

– Не издевайтесь Максим Петрович. Мы же этот вопрос пока только предварительно обсудили. Делать то что-то надо. Пропадем поодиночке. По-старому гильдия жить не хочет, да и наши Высокие после отлучения, уже получается не полноценные Благородные, а непонятно кто. Самый момент для объединения. А если Россия нас признает независимым государством, то сможет оказывать помощь совершенно официально, получив взамен альваланские технологии и возможность работать на Альвале. В этом случае выходит, что наша миссия была не напрасной, не зря летали.

– Может и так, – задумался Липатов. – Обмозговать все надо как следует.

– Да не проблема. Пока приедет Ваулф, пока прибудет из замка Иноэрн Вальен – времени полно. Перед общим советом успеем обо всем договориться, – сказал Илья.

– Ладно. Но я хотел бы вместе с Ярцевым поговорить перед этим с Элитьен отдельно.

– Хорошо, товарищ подполковник. Попробую договориться с Высокой.

Илья подчеркнуто серьезно козырнул Липатову и направился к выходу. С Ярцевым связаться не проблема, а вот Элитьен стоит сходить поискать. Экстренной связью пользоваться вроде как не совсем с руки – вдруг Высокая еще не проспалась, или находится не в «форме» ? Срочности особой нет, лучше просто поинтересоваться местонахождением и самочувствием Элитьен у слуг или дружинниц охраняющих центральную замковую башню, в которой располагались покои главы рода.

Илья не спеша дошел до главной башни, но дружинница на входе его разочаровала – Высокая в ближайшее время просила ее не беспокоить. Не став настаивать, офицер передал через нее краткую суть дела и просьбу о новой встрече, после чего решил в казарму не ходить, а прогуляться немного по неширокой круговой аллее, опоясывающей центральный комплекс из главной башни и четырех прилегающих к ней куполообразных зданий. Погода была хорошей – градусов около двадцати по Цельсию, легкий ветерок через открытое забрало САДКа приятно обдувает слегка больную после вчерашнего голову – красота.

В первый момент Илья не понял, что именно привлекло его внимание. Металлический ящичек недалеко от входа в один из куполов, лежит себе и лежит. Только вот какой-то он до боли знакомый. Лейтенант подошел поближе, пригляделся. Ага, понятно. Металлическая двухсотпатронная коробка от ручного пулемета. Лента с патронами как положено – внутри, заправлена. И все это валяется как обычный мусор, на обочине дороги. Притом, что казармы парней Ярцева совсем в другой стороне. У них же в первом взводе в последнее время с этим пулеметом ходил только Ким со своим прикомандированным «вторым номером» из дружинниц Элитьен. Очень интересно.