Текст книги "Что может быть лучше? (сборник)"

Автор книги: Михаил Армалинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Медсестра повернулась к Полу:

– Она скончалась.

Пол вздрогнул и закрыл лицо руками.

Медсестра вышла. Пол смотрел на Мэгги и раздумывал, когда она умерла и почему он не заметил её смерти. Ещё совсем недавно медсестра мыла её и переворачивала, Мэгги была жива. Значит, она умерла вскоре после этого. Его мечта выскользнула у него из рук. Он смотрел на Мэгги, но она не казалась ему мёртвой. Ну и что ж, что она не дышит, но плоть её была ещё той же и, быть может, даже ещё тёплой. Пол прикоснулся ладонью к щеке трупа – теперь он не боялся разбудить Джули. Щека не была холодной – это была всего лишь комнатная температура.

Пол решил, что нужно во что бы то ни стало успеть овладеть Джули. Он расстегнул молнию на брюках, но тут опять послышались шаги и голоса, и Пол привёл себя в порядок. Вошёл врач, а за ним – медсестра. Врач попросил Пола выйти в коридор, и они, а не Пол остались наедине с его Джули. Пол ходил взад-вперёд перед палатой, раздумывая, как овладеть Джули, пока её не увезли в морг. И тут в коридоре появились двое санитаров, которые катили стол на колёсиках. Они направлялись к Мэгги.

Врач и медсестра вышли из палаты. Врач выразил соболезнование Полу и сказал, что Мэгги отвезут в морг.

Уже была глубокая ночь, и Пол почувствовал, как сильно его стало клонить в сон. Санитары вывезли стол, на котором тело Мэгги, с головой укрытое простынёй, смотрелось как горная гряда.

Пол двинулся следом за санитарами, они спустились на лифте на первый этаж, прошли длинным коридором и оказались у широкой двери с надписью «Морг».

Санитары, извиняясь, сказали, что посторонним туда вход запрещён. Пол решил поехать домой и поспать. Теперь он знал, где находится морг, и сможет вернуться туда через несколько часов.

Приехав домой, он вытащил из внутреннего кармана свёрнутый в трубочку заветный журнал с Джули, расправил его, положил рядом на подушку и заснул.

Пол проснулся в полдень, перед его раскрытыми глазами лежало журнальное лицо Джули с застывшим на нём великим наслаждением.

Пол решил во что бы то ни стало совокупиться с останками Джули, не позволить мечте исчезнуть совершенно. Её неподвижность не смущала его – она просто напоминала бы Полу её фотографии, на которых она тоже была неподвижна. Но ощущение Джулиной плоти, пусть уже бездушной, ему было жизненно необходимо.

Пол понимал, что проникнуть в морг и осуществить свою мечту реальнее всего будет ночью. Пока светило солнце, он решил обзавестись белым халатом, чтобы сойти за работника морга. Затем он заехал к гравировщику и заказал пластмассовую бирку с именем, подобную той, что он видел на нагрудных карманах халатов у двух санитаров, отвозивших тело Джули. К вечеру Пол был готов для проникновения в морг. В машине он надел халат и вошёл в госпиталь в облачении санитара. Несколько часов переждал в туалете, и, когда большинство населяющих больницу впало в ночное забытьё, Пол направился в морг. На случай, если его спросят, Пол придумал историю, что он недавно поступивший на работу санитар, которого послали в морг.

Полу повезло: когда он открыл двери в морг, там никого живого не оказалось. Вдоль одной стены стояли выдвигаемые ящики, в которых, как он видел в кинофильмах, должны были храниться трупы. Посередине зальца стояло два стола для вскрытия, но там ничего не лежало. Ящиков было сорок, на каждом чернел номер. Пол стал выдвигать ящики один за другим. Большинство из них были пустыми. В четырёх лежали трупы, но среди них не было Джули. Больше искать было негде, Пол вышел из морга и уехал домой.

Утром он позвонил в морг и представился братом умершей. Ему сказали, что в документах она значилась как не имеющая родственников и друзей, и поэтому труп отправили в крематорий. Пол выяснил, в какой крематорий, и ринулся туда. Когда он приехал в крематорий, из зала прощания уходили люди в чёрном и в слезах.

Пол вызвал менеджера и представился братом Мэгги Джонсон. Менеджер посмотрел в какие-то бумаги и сказал, что Мэгги значилась как покойница без родственников и её уже кремировали, так как в таких случаях трупы кремируются сразу, как только они поступают на их предприятие. Менеджер сообщил, что урна с прахом таких сирот хранится в течение полугода на случай, если обнаруживаются родственники, и он готов вручить эту урну Полу. Пол заплакал, искренне и горько, – его любовь была сожжена. Менеджер, привыкший к слезам, профессионально, но проникновенно произнёс слова соболезнования и вышел. Через несколько минут он вернулся с урной, представлявшей из себя сосуд с крышкой, которая была залита герметизирующим составом. Пол расписался в квитанции и ушёл с миром и с прахом.

Приехав домой, Пол расковырял отвёрткой крышку и открыл урну, наполненную серой пылью. Пол расстегнул молнию на ширинке, вытащил цепляющийся за трусики предвкушающий хуй и стал вызывать в нём наслаждение.

В безутешном горе он посыпал пеплом свою головку и выплеснул слёзы семени в урну.

Она, не глядя

Впервые опубликовано в General Erotic.2001. № 44.

Джорджу Т., миллиардеру, недавно исполнилось восемьдесят. Красавцем его даже в молодости не называли, а в эти годы тем более. Однако женщин он теперь любил ещё больше, чем в юности, потому что ощущал, что познал себя и свои желания. Познал, конечно, не до конца, ибо он был ещё жив.

Деньги позволяли ему покупать роскошных самок, но с некоторых пор это перестало радовать его. Дело в том, что, как бы хорошо они ни имитировали страсть, он прекрасно понимал, что это подделка. Даже тогда, когда он вынуждал их на оргазм, Джордж был уверен, что в эти прекрасные мгновенья они мечтают о ком-то другом, моложе его и красивее.

Если любовницы добивались встречи с ним, он знал, что их интересуют его деньги, а те, что делали вид, будто испытывают какие-то чувства, просто рассчитывали на замужество и получение наследства или хотя бы на то, что в завещании он отпишет им какую-то сумму.

Джордж возмечтал, чтобы красавица совокуплялась с ним, уродливым стариком, со страстью. Деньги решили и эту задачу.

Джорджу подыскали трёх молодых мужчин, которым он назначил содержание за выполнение приятной работы. Богач и трое его подчинённых ехали на дискотеку в небогатый район. Миллиардер усаживался на возвышении и выбирал понравившуюся ему самку. Задачей этих мужчин было познакомиться и соблазнить её. Обольстители были выбраны трёх разных типов красоты. Один был блондин, другой – брюнет и третий – негр. Если красотка не реагировала на одного, то пытался второй, а если не везло и второму, заступал третий. Счастливчик, которому девушка выказывала расположение, без труда добивался её согласия поехать во дворец Джорджа. Соблазнитель вёз девушку на лимузине. Джордж сидел позади, отделённый от парочки перегородкой, прозрачной с одной стороны, и наблюдал за процессом соблазнения. Красота мужчины и его меткие навыки, роскошество дворца и его убранства, алкоголь и марихуана делали девушку сговорчивой. Поражённая невиданным богатством, гостья не упрямилась и отдавалась подчинённому Джорджа в громадной спальне, оборудованной скрытыми камерами, о которых не знали даже соблазнители.

Всё шло по разработанному Джорджем сценарию. В процессе наслаждений мужчина заводил разговор о том, что у него есть мечта: полюбоваться возлюбленной, отдающейся его другу, но так, чтобы девушка не видела его. Мужчина уверял её, что друг его красив и молод, но не может показать девушке своего лица, тела и даже дать ей услышать его голос, так как друг этот слишком известен и никто не должен знать, что он таким образом развлекается. Разговор затевался, когда любовница сидела на хуе своего нового возлюбленного. Девушка, возбуждённая «первопроходцем» Джорджа и окружающей её роскошью, близкая к очередному оргазму, легко соглашалась. Любовник привлекал девушку к себе, целуя в губы, и её зад открывался для Джорджа. Он выходил из своего укрытия, начинённый виагрой, с хуем, стоящим по-юношески. Подчинённый держал девушку за голову, чтобы она ни в коем случае не смогла обернуться, нарушив запрет. На её глаза накладывалась повязка, чтобы гарантировать незримость Джорджа.

Он подходил к женской плоти сзади, его подчинённый вытаскивал свой хуй, освобождая место хую Джорджа, и тот погружался в подготовленное для него влагалище. Девушка воспринимала это со страстью, потому что находящийся под ней мужчина в этот момент целовал её и объяснялся в любви. Покрыв хуй любовной смазкой, Джордж освобождал место для прежнего хуя, а свой устремлял в анус любовницы.

Для многих посетительниц дворца это ощущение было внове, но соучастник Джорджа включал в этот момент вибратор и прижимал его головку к клитору, чтобы наверняка вызвать в любовнице оргазм. Затем умелец брал руку девушки и вкладывал в неё вибратор, ибо только она сама могла скорейшим образом довести себя до судорог. Двигаясь в женском теле, мужчины дожидались, когда в нём вспыхнет оргазм и тогда Джордж извергался. Затем он уходил в своё укрытие, продолжая наблюдать оттуда за восторженной женской реакцией, замешенной на таинственности и необычности, которую он спланировал и (буквально) воплотил.

Джордж не произносил ни слова, чтобы старческие интонации его голоса не выдали его возраст. По той же причине он всегда заходил только со спины, чтобы гостья не могла не только увидеть его, но и почувствовать кожей груди и, не дай бог, руками, дряблость его тела. У девушки оставалось впечатление только от хуя и от упирающегося в зад живота. Но женские ягодицы не различали складок на животе старика.

Самым важным для Джорджа было то, что девушка страстно реагировала на его хуй и была уверена, что он принадлежит телу знаменитого красавца. Прежние женщины, которые видели Джорджа, заменяли в мечтах даже его хуй. Теперь же хуй они точно не заменяли и радостно принимали реальность. Остальное тело они тоже не пытались заменить фантазией, ибо пребывали в уверенности, что оно прекрасно.

Джордж считал такое положение вещей принципиально иным, потому что в женских эмоциях в процессе ебли не было никакого отрицания Джорджа, а, наоборот, полное приятие. Более того, женское желание лишь усиливалось из-за убеждённости, что Джордж так же прекрасен, как ощущения от его хуя. В женщине разгоралось ещё и любопытство – узнать, кто же этот знаменитый красавец, а любопытство лишь обостряло чувственность.

Так Джордж научился перехитрять женский ум, который мешал бы телу наслаждаться стариком.

После каждого такого свидания Джордж просматривал видеозаписи и получал особое удовольствие от зрелища совокупления с таких ракурсов, с которых ему самому никогда не удалось бы это увидеть. Кроме того, он от раза к разу шлифовал «подход» к женщинам, последовательность движений, поведение его подчинённого и пр. В итоге молодые красавицы, жаждущие хуя Джорджа и заинтригованные его неизвестной внешностью, следовали одна за другой, как на волшебном конвейере.

Расходы на трёх подчинённых мужчин были незначительными по сравнению с содержанием любовниц, так что даже с финансовой стороны это предприятие было для Джорджа весьма выгодным. Кроме того, он избавлялся от всех подготовительных операций, необходимых для склонения женщины к соитию, и лишь снимал с неё сливки.

Однажды Джордж поддался мольбам восторженной любовницы, смалодушничал и дал команду подчинённому отпустить её голову, снять с глаз повязку и позволить оглянуться. Позже Джордж не раз просматривал на видео это мгновение прозрения, кривую улыбку разочарования, отвращения и унижения. Это напомнило ему сцену из фильма Чаплина, где прозревшая девушка впервые лицезреет своего неприглядного покровителя, которому она обязана своим возвращённым зрением. В кино это было сделано умилительно. А в реальности женщина в слезах соскочила с сотрудника Джорджа и в гневе за обманутые мечты стала требовать, чтобы её немедленно отвезли домой.

С тех пор Джордж не поддавался на подобные просьбы, которые время от времени возникали. Он понял, что главное – тешить себя не иллюзиями, а телами. А женские тела дарили Джорджа такой страстью, какой никто из стариков вкушать не мог – даже сам Хью Хефнер, чьё старое лицо и тело лезло в глаза его оплаченным любовницам. Любовницы же Джорджа страстно принимали в себя его хуй, да ещё и бесплатно.

Особо понравившихся Джорджу любовниц его помощники приглашали второй раз, иногда – третий. Одна девушка девятнадцати лет так понравилась Джорджу, что он пригласил её в четвёртый раз. Она уже привыкла и ждала, что в какой-то момент ей завяжут глаза и знаменитый друг её любовника появится откуда-то и войдёт в неё.

Девушку звали Тэмми, и она являла собой для Джорджа его любимый тип женщины, как внешне, так и по своим повадкам. Тэмми, заинтригованная регулярным появлением незнакомца в спальне, а потом в ней, пыталась узнать его имя и завязать с ним разговор. Однако Джордж не произносил ни слова, и его инструктированный подчинённый отказывал ей во всякой информации.

В какой-то момент Джордж решил рискнуть. С согласия Тэмми он отослал подчинённого из спальни. Тэмми не просила освободить глаза от повязки, и Джордж ни в коем случае это бы не разрешил. Он через подчинённого оставил ей инструкцию, что совокупляться они будут только в позиции, когда Тэмми стоит на четвереньках и Джордж будет сзади неё.

Когда они прервались на еду, старый любовник бессловесно кормил свою возлюбленную свежими устрицами, которые она любила, как и он. Джордж подавал ей в руку бокал шампанского, отрезал кусок мяса и вкладывал ей в рот. Потом он водил Тэмми в туалет и вылизывал капли мочи на её волосиках, всячески уклоняясь от её рук, пытавшихся заключить его в объятия.

Вскоре Тэмми вызвалась рассказать о своей жизни. Воспитывалась она отцом, без матери, которая умерла, когда Тэмми было три года. Отец боготворил дочь, и та обожала его. Благодаря ему и ради него Тэмми закончила школу с отличием и теперь училась в университете. Год назад отец умер от инфаркта, что было для неё страшным ударом. Отцу было 65 – Тэмми была поздним и единственным ребёнком.

Джордж невольно сравнивал себя с отцом Тэмми, хотя понимал, что он больше подходит для роли прадедушки, чем отца.

– А почему я не могу тебя увидеть или хотя бы услышать? Почему ты не даёшь себя обнять – ты приносишь мне столько наслаждений, а я не могу знать, кому я за них благодарна? – ненавязчиво просила Тэмми с завязанными глазами.

Джордж молчал и, когда напор вопросов становился чрезмерным, приглашал её соблазнителя отвлечь Тэмми, что тому легко удавалось, и Джордж не испытывал никакой ревности. Джорджу вполне хватало места в Тэмми для изъявления своей любви к ней. Подчинённый, по инструкции Джорджа, выполнять которую он мог виртуозно, страстно объяснялся в любви Тэмми, которая сидела на его хуе. Тэмми легко поддавалась любовному говору и отвечала с чувством, склоняясь и целуя подопечного Джорджа. Именно в эти моменты восторженных объяснений в любви Джордж обожал вставлять хуй в зад Тэмми, и она, только что лепетавшая «I love you» [5]5
  Я люблю тебя.


[Закрыть], начинала восклицать, согласно изменившейся обстановке, «I love you both» [6]6
  Я люблю вас обоих ( англ.).


[Закрыть].

Джордж не позволял себе проявить слабость и увлечься Тэмми настолько, чтобы она в какой-то момент увидела его. Однако, чем дольше длились их встречи, тем больше возрастал риск. Поэтому Джордж решил устроить последнюю встречу с Тэмми, но так, чтобы память о приключении осталась бы у неё на всю жизнь, – в этом добром деле Джордж всё-таки проявил слабость.

На одном из балов, устроенных в Голливуде в честь влиятельных филантропов, в числе которых был и Джордж, его осенила идея при взгляде на одного из гостей – знаменитого киноактёра по имени Арчибальд. Джордж был с ним давно знаком и финансировал несколько фильмов, в которых Арчибальд играл ведущие роли. Актёр был красавцем, которого обожали женщины, но который любил юношей. Свою любовь Арчибальд держал в строжайшем секрете, чтобы это не разрушило его славу сердцееда, столь важную для успешности его карьеры. Однако в прессе стали появляться намёки, а потом и откровенные заявления о том, что Арчибальд гомосексуалист. Джордж решил укрепить его гетеросексуальную репутацию и заодно сделать прощальный подарок Тэмми и впечатлять последующих женщин.

Джордж отозвал Арчибальда в сторону и сказал, что у него к нему дело. Они вышли в парк, окружавший особняк, где шумел бал. Джордж предложил Арчибальду способ запускания стойкого слуха о его гетеросексуальности и в то же время обещал его познакомить с очаровательными мужчинами. Арчибальд заинтересовался, и Джордж рассказал ему свой план.

Прежде всего Джордж поведал о своих наслаждениях и о том, каким способом он держит женщин в иллюзии, что их ебёт знаменитый молодой мужчина, который не желает раскрывать себя.

Джордж предложил Арчибальду появиться в спальне вместе. После того как Джордж удовлетворит свою похоть, он спрячется в одно из укрытий, которыми была оборудована спальня, тогда как Арчибальд, находящийся всё время рядом, сделает вид, что это он только что извергся в Тэмми, снимет с её глаз повязку и заговорит с ней. Таким образом, Тэмми будет уверена, что Арчибальд – это тот молчаливый второй, и будет счастлива тем, что её любовником оказался такой знаменитый и красивый мужчина.

Расчет шёл на то, что она и последующие женщины будут хвастать направо и налево или даже решат связаться с репортёром какой-либо газеты, чтобы лично опровергнуть слухи о гомосексуализме кинозвезды и заработать на этом деньги. В награду за это Джордж обещал познакомить Арчибальда с его мужчинами-подчинёнными, которые, он знал, были бисексуальны.

На вопрос Арчибальда, что ему делать с восторженной женщиной, которая потребует его сексуального внимания, Джордж ответил, что так как Арчибальд будет являться ей сразу после оргазма Джорджа, то у того будет убедительная причина для некоторого отдыха. Он будет развлекать женщину разговорами, а потом объявит, что у него есть дело, которое заставляет его уйти.

В течение разговора Арчибальд должен подчёркивать, что его больше всего возбуждает ситуация, когда любовница его не видит и не прикасается к нему руками, а он во время совокупления не произносит ни слова.

После того как Арчибальд поспешно покинет спальню, его будет поджидать в соседней спальне один из подчинённых Джорджа. А женщину, ошалелую от знакомства с красавцем-знаменитостью, как обычно, отвезёт домой шофёр.

Первая совместная операция прошла замечательно. Арчибальд тихо появился вместе с Джорджем в спальне, когда Тэмми сидела на своём соблазнителе, которого Джордж предупредил заранее об участии Арчибальда и о том, что последует после. Когда Джордж подошёл сзади и раскрыл Тэмми ягодицы, она, как обычно с повязкой на глазах, обернуться не попыталась и только ласково произнесла: Come in me, my sweet [7]7
  Кончи в меня, мой сладкий! ( англ.)


[Закрыть].

Джордж, к обоюдной радости, не замедлил исполнить её повеление. Как только Джордж разъединился с ней, Арчибальд прикоснулся к заду Тэмми, а Джордж исчез за зеркальной дверью, встроенной в стену, и продолжал, невидимый, наблюдать за происходящим. Джордж видел, как Тэмми соскользнула с его подчинённого и Арчибальд снял с её глаз повязку. Тэмми, мгновенно узнав Арчибальда, в восхищении воскликнула «О Боже!» и обняла его, хотя тот ел глазами лежащего молодого мужчину.

Насколько же разительно отличалась реакция Тэмми на Арчибальда от реакции той женщины, которой Джордж так опрометчиво решил открыться некоторое время назад. Тэмми покрывала Арчибальда поцелуями и приговаривала, как она его полюбила, даже не видя, и как это романтично, что Арчибальд оказался таким же прекрасным, как его хуй. Арчибальд с некоторым смущением принимал эти ласки и комплименты, зато Джордж принимал большую их часть на свой счёт.

Наконец Арчибальд сказал Тэмми, что у него срочное дело, которое не позволяет ему оставаться дольше, и что Тэмми придётся уйти, но они встретятся снова и причём очень скоро. Тэмми с грустью повиновалась и оделась, продолжая целовать и ласкать Арчибальда, однако он нежно, но настойчиво избавился от Тэмми, чтобы заняться её соблазнителем.

Джордж дал подчинённому строгое указание больше не поддерживать с Тэмми никакой связи. А подчинённый тем временем уже установил близкую связь с Арчибальдом в постели, ещё тёплой от тела Тэмми.

Затем последовало немало других женщин, которым после наслаждений с Джорджем открывалось лицо и тело Арчибальда и женщины, восторженные и счастливые, холили в себе семя Джорджа, не позволяя истечь и капле, в полной уверенности, что в них побывала волшебная плоть кинозвезды.

Слухи о сексуальных похождениях Арчибальда с женщинами стали повсюду распространяться, и, как ожидалось, некоторые бульварные газеты опубликовали интервью с несколькими женщинами, среди которых, однако, не было Тэмми.

Все были довольны результатами вечеринок во дворце Джорджа.

Вскоре после последней встречи Тэмми стала появляться у ворот ограды, окружающей дворец. Она просила свиданий, которых её лишили. Но охрана вежливо выпроваживала её, говоря, что хозяева уехали в путешествие. Тэмми возымела уверенность, что Арчибальд был в неё влюблён. Её первоначальное увлечение подчинённым Джорджа полностью обратилось на Арчибальда. Тэмми разыскала адрес своего бывшего любовника и всячески докучала ему просьбами снова привезти её во дворец, будучи в полной уверенности, что, как только она там окажется, Арчибальд бросится в её объятья.

С одной стороны, Джорджу было лестно, что красивая юная женщина так домогается повторения ощущений, которые доставил ей он, а не Арчибальд. С другой – его раздражало то, что эти ощущения Тэмми неразрывно связала с Арчибальдом. Всё сводилось к тому, что наслаждение безлично и что на его каркас можно натягивать любую внешность. Именно благодаря этому Джордж получал свои наслаждения и доставлял их другим.

Однажды Тэмми опять приехала к воротам поместья и стала просить охрану впустить её, утверждая на этот раз, что у неё есть важная информация. Джордж приказал пропустить её. Слуга привёл её в библиотеку. Тэмми рассматривала книги в высоких шкафах, стоящих вдоль стен. Джордж следил за ней из соседней комнаты через видеокамеры. Наконец он вышел из дверей, опираясь на палку с золотым набалдашником. Тэмми повернулась к нему и поздоровалась. Видно было, что она собиралась держаться самоуверенно, но возраст и облик Джорджа смутили её.

– Что у вас за информация? – спросил старик.

– У меня информация для Арчибальда. Вы можете его позвать?

– Он здесь не живёт.

– А где же он? – удивилась Тэмми.

– Я не знаю. Я его дядя и могу передать ему всё, что вы имеете сообщить.

– Мне это нужно сказать ему самой. Как я могу его найти? – настаивала Тэмми.

– Это невозможно. Но я обещаю, что передам ему всё, что вы хотите.

Тэмми задумалась и решилась:

– Передайте ему, что я от него беременна. И что я ребёнка оставлю.

– А что вас заставляет верить, что ребёнок именно от него?

– Потому что ни от кого другого я забеременеть не могла.

– Вы хотите сказать, что Арчибальд был вашим единственным мужчиной?

– У меня в это время был ещё только один мужчина, и у него была сделана операция по стерилизации, так что от него я забеременеть не могла. Я люблю Арчибальда, – сказала она твёрдо.

Джорджу стало приятно, будто она призналась в любви ему. Тем не менее он мог с полным основанием считать, что она призналась в любви к его хую.

Старый мозг Джорджа заработал по-юношески. Джордж не знал, что тот его подчинённый стерилен. Но если всё так, то отцом оказывался Джордж. Ему вдруг остро захотелось, чтобы эта красивая и смышлёная самочка родила ему ребёнка. Его единственный сын умер несколько лет назад, и Джордж остался без наследника. В отличие от поговорки, за деньги всегда можно купить любовь, но жизнь подчас ни за какие деньги купить не удаётся.

«Чем будет не наследник?» – размышлял он об их ребёнке, глядя на ладную фигурку Тэмми, которую он знал вдоль и поперёк.

Джордж привычно продумывал все варианты:

«Конечно, нужно будет проверить, действительно ли она беременна, и убедиться, что от меня. Но если это так…»

Джордж сказал, что обязательно передаст её сообщение Арчибальду и что вскоре ей позвонят.

Джордж вызвал своего подчинённого, соблазнителя Тэмми, и тот рассказал, когда и при каких обстоятельствах ему была сделана операция. Медицинская проверка быстро это подтвердила.

Затем Джордж связался с Арчибальдом и продолжил разговор, который возникал у них уже не раз. Джордж был заинтересован в киноуспехах актёра, потому как продолжал вкладывать деньги в фильмы, в которых снимался Арчибальд.

Джордж предложил ему жениться, чтобы полностью реабилитировать себя в глазах публики и снять подозрения в гомосексуализме. Тэмми была подходящей невестой. Он рассказал Арчибальду о её беременности и о том, что, по всей вероятности, сам является отцом. Арчибальд мог заполучить не только жену, но и ребёнка, и Джордж заверил, что позаботится, чтобы ни Арчибальд, ни Тэмми, ни ребёнок никогда не испытывали денежных стеснений. А Джордж, на правах дяди Арчибальда, сам будет общаться с ребёнком и сможет участвовать в его воспитании, насколько ему позволят оставшиеся годы жизни.

Арчибальд согласился с этим предложением, которое было для него вполне разумным и, что немаловажно, щедрым.

Через несколько дней Джордж пригласил Тэмми к себе, где её ждал Арчибальд и гинеколог, который удостоверился, что она действительно беременна. Было решено, что они женятся немедля. Арчибальд хорошо играл роль влюблённого, и Тэмми была в полном восторге.

В медовый месяц, как и в прочие месяцы до родов, Арчибальд старался свести сексуальное общение с Тэмми к минимуму. Он заставлял себя проникать хуем в Тэмми, но испытать оргазм мог только с мужчиной. Тэмми поначалу не подозревала о его предпочтениях и относила его сдержанность на счёт своей беременности, но всё же волновалась и переживала. Арчибальд пропадал на съёмках фильмов и телепередач, а Тэмми всё больше погружалась в заботы будущего материнства. Джордж издали следил за её здоровьем, держа вокруг неё врачей и сестёр. Тэмми воспринимала заботы Джорджа как поведение заботливого дяди. Когда родилась девочка, сразу был сделан анализ, и его отцовство подтвердилось. И тогда Джордж воспылал любовью к своей дочке. Фонд, который он учредил на её имя, обеспечивал ей и её будущим детям беззаботное в финансовом отношении будущее.

Однажды Джордж пригласил Тэмми с дочуркой к себе во дворец пожить несколько дней. Арчибальд пропадал с мужчинами и на съёмках. Тэмми пользовалась неограниченной свободой и имела достаточно денег. Всё, что от неё требовалось, – это появляться с Арчибальдом на торжественных приёмах. Джордж и Тэмми говорили о том, что она может иметь любовников, сколько ей пожелается, но только не афишировать это.

Джордж умилялся, глядя, как заботливо и нежно Тэмми обращается с их дочкой, которую назвали Марией. Со счастливой улыбкой она кормила грудью девочку. Грудь Тэмми значительно увеличилась, и Джордж тоже пососал бы её с удовольствием. Он сидел рядом и разговаривал с дочкой, которая выпускала изо рта сосок, чтобы улыбнуться Джорджу, и опять принималась сосать. Насытившись, девочка заснула, и Тэмми пошла положить Мэри в кроватку – Джордж шёл следом за ними.

Так оказалось, что детская была на том же этаже, где спальня, в которой Джордж устраивал любовные вечера. Тэмми уложила похрапывающую Мэри и поманила Джорджа. Они вместе вышли из детской. Мэри повела Джорджа по коридору в сторону знакомой спальни.

– Я всё знаю, – шепнула она Джорджу. – Мне прислали видео.

Они вошли в спальню. Тэмми сняла через голову платье, щёлкнула замком лифчика, прошуршала шёлком трусиков и встала на четвереньки.

Джордж открутил золотой набалдашник на трости и вытащил из углубления спрей виагры.

Тэмми сказала:

– Только я не буду оборачиваться. Хорошо?