Текст книги "S-T-I-K-S. Быстрее судьбы (СИ)"

Автор книги: Михаил Дорохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Михаил Дорохов
S-T-I-K-S. Быстрее судьбы

Глава 1

Колеса с крупным протектором натужно месили грязь дороги. Крепкий, камуфляжной раскраски, IVECO[1]1
  Примечание: IVECO (сокращение от Industrial Vehicles Corporation – корпорация автомобилей промышленного назначения) – итальянская автомобилестроительная компания. Так же, некоторые модификации используются полицейскими и военными ряда стран.


[Закрыть] с выключенными фарами шел довольно тихо – двигатель был отрегулирован должным образом. В Улье не принято ездить даже с ближним светом. Это могло помочь только в одном случае – если водитель захотел быстро и мучительно покончить жизнь самоубийством, собрав на свет всю зараженную живность в радиусе как минимум километра, будто мотыльков на яркий фонарь.

Впереди показался сигнал «маяка» – одинокий красный проблеск мигал во тьме, являясь ориентиром для путников. Спустя три минуты легкобронированный джип подкатил к воротам из армированной стали и остановился. Зажегся ближний свет, осветив на дверях намалеванную черной, кое-где соскобленной краской, надпись – «Опорник». Незамысловатое название для одного из самых крайних западных стабов на юге. В лобовое стекло автомобиля, усиленного по бокам шипастыми сетками, которые были приварены к торчащим по бокам дугам, ударил узкий луч прожектора с довольно высокой бетонной стены. Басовитый голос зычно и коротко произнес:

– Выходите!

Прошла пара секунд. Видно, в машине не очень обрадовались перспективе вылезать на ночной холод и быть под прицелом у возможной охраны. А вон и она – дула автоматов направлены прямо на джип сверху вниз. Дверцы внедорожника распахнулись одновременно, как по команде, и из него вышло трое людей. Четвертый – стрелок за турелью с крупнокалиберным пулеметом на крыше – просто поднял руки, убрав их с орудия.

На короткое время вспыхнула панель из четырех маленьких фар, похожих на те, которые устанавливают на крыши джипам. Света от них хватило, чтобы вырвать из темноты незванных гостей. Один из них, долговязый, со странными очками на голове, отдаленно напоминающими гоглы, заерзал на месте, чем спровоцировал движение ствола здоровенного пулемета на стене в свою сторону.

– Нервный?

– А ты ствол то убери, а то как-то не по-людски так стоять. Мало ли, вдруг у тебя был тик какой-нибудь в прошлой жизни – палец дрогнет, а потом разбирайся, кто прав, а кто виноват.

Со стены заметили:

– Прав буду я.

– Ты так уверен?

– Это Опорник. Тут действуют наши законы. Свои порядки ты оставил дома, раз сюда заявился.

Второй прибывший, ростом повыше остальных, сбитого телосложения, в кожаной куртке, наброшенной на разгрузку, которая топорщилась округлыми шлефками и магазинными карманами на груди, произнес:

– Мы к Джо. Он знает, зачем мы тут. Законы Опорника мне знакомы. Ты не убьешь безоружного у ворот. Открывай.

Короткая заминка, и со стены уже послышался другой голос – более тихий и сиплый, но силы в нем чувствовалось куда больше, чем в голосах остальной охраны:

– Алмаз? Какими судьбами?

Только что говоривший тип из машины, видимо, предводитель всей компании, перевел взгляд сощуренных от бьющего в них света глаз на звук голоса:

– Я. У меня дело к бармену, если он, конечно, не оставил протирать свои стаканы и не загнулся за последние два дня с тех пор, как мы с ним говорили по радиосвязи.

– Не загнулся. Жив здоров. Видно, безмерно обрадовался тебе и надраивает стекло сильнее, предвкушая праздник и безудержное веселье.

– Я почти завязал. Разве что живчик и, иногда, обычного пойла немного для бодрости.

– О как! А я помню тебя как двуногое предприятие по утилизации спиртного после каждой ходки.

– Мы тут долго будем языками чесать? Открывай.

– Открываю, открываю. Совсем ты испортился. Угрюмый стал. Оружием не светите. Впрочем, ты и сам все знаешь. Филин! Открывай. Я знаю этого. Он тут полгода сидел, прежде чем дальше в центр податься.

Монолитные створки с еле слышным скрипом медленно начали раздвигаться по направлению к джипу, разводимые двумя бойцами в легких бронежилетах и с винтовками за спиной. Оба «швейцара» пыхтели от натуги, толкая тяжеленные металлические прямоугольники, которые нехотя поворачивались на петлях, будто не особо желали впускать ночных посетителей. Вся четверка загрузилась обратно. Рослый наемник, по уже озвученной кличке Алмаз, забрался на удобное, обитое вельветовой тканью, сидение и небрежно бросил через плечо пулеметчику:

– Можешь расслабиться. И их не нервируй.

Тот не стал заставлять повторять приказ дважды и юркнул на сидение внутри внедорожника с явной охотой. Оно и понятно – никому не хочется торчать в люке под прицелами десятка вооруженных людей. А может и того больше – охранялся Опорник добротно.

Алмаз, тем временем, открыл боковое окно и достал из-за пазухи смятую пачку красного «Мальборо». Чиркнула зажигалка, огонек тускло осветил морщинистое, словно вытесанное из камня лицо командира джипа. Про таких в шутку говорят – можно поросят об фейс забивать. Видимо, здоровяк долго ждал возможности закурить в безопасном месте, так как откинулся на подголовник с блаженной гримасой и стал наблюдать за уже знакомым ему видом на улице.

Опорник не зря получил свое название. Другого такого стаба в Улье и не найдешь. Кластеры, из которых состоит этот погрязший в крови мир, постоянно перезагружаются и кидают сюда новые и новые участки местности и все, что на ней имеется, как бы «копируя» её из других миров. При этом, зачастую, миров настолько похожих, что и различий между ними не найдешь. В каком-то, может, покосился уличный фонарь на одной из улиц копируемого поселка городского типа. А в другом, этот самый фонарь ровный, стоит себе новехонький. Стабильные кластеры практически не перезагружаются. Повезло и этому.

Джип катил по длинному проезду вдоль набросанных мешков с песком, которые изолировали дорогу от большой площади. Каждый, кто попадал в Опорник, должен был проехать от единственных ворот метров триста по прямой поперек большого плаца. Естественно, под прицелами крупнокалиберных пулеметов и оружия помельче. Что там еще имелось в запасе у защитников – хранилось в тайне от шибко любопытных умов.

Мешки, как и другие укрепления, сюда уже принесло с появлением кластера. Казармы были оборудованы в армейских ангарах полукруглого типа – будто огромный цилиндр продольно разрезали пополам и поставили на землю. Повсюду сетки, затрудняющие перемещение возможной пехоты, набросанные остовы машин у домов, где обитали жители стаба. Даже выбежать из здания можно было, будучи под прикрытием. Небольшое поселение на четыреста где-то с лишним человек, окруженное бетонной толстой стеной высотой в три с половиной метра. Судя по всему, когда-то это была военная база.

Со стратегической точки зрения современной войны – не совсем удобное и практичное место, ведь авиация раскатала бы такие укрепления довольно быстро. Вот только для Улья это было идеальное место, ибо авиация тут была большой редкостью и так далеко на запад практически никогда не забиралась.

Именно из-за своей укрепленности и географического расположения стаб и получил свое название – находился он на границе относительно безопасных земель и уже диких кластеров, за которыми начиналось Пекло. Или Инферно – кто как из жителей Улья его называл. В общем, места, где зараженных тварей было столько, и шанс встретить элиту среди них был так высок, что даже танковая колонна тут не помогла бы. Стаб был настоящей опорой для матерых трейсеров[2]2
  Примечание: Трейсеры – рейдеры, которые охотятся за «потрохами» мутировавших зараженных. В споровых мешках на их затылке находятся ценные для иммунных спораны, горох и жемчуг. Первые используются для приготовления «живчика», как его шутливо называют иммунные. Этот напиток жизненно необходим для них. При долгом перерыве в приеме начинается «споровое голодание», которое может привести к смерти. Рейдер – человек, чья деятельность по добыче заставляет его часто быть за пределами стаба.


[Закрыть] и рисковых организованных групп, которые промышляли самым непростым и прибыльным ремеслом – охотой на крупную дичь.

Однообразный пейзаж из казарм, редкие люди, в основном топающие в том же направлении, что и ехал Ивеко. Внедорожник остановился около дверей неприметного дома, где раньше, скорее всего, находился штаб. Это было единственное двухэтажное здание здесь, и только его окна горели довольно ярко. На крыльце стояла парочка небритых угрюмых бродяг, куривших забористый табак и пускавших клубы дыма, поднимавшегося над навесом крыльца. Оба пристально посмотрели на машину и отвели взгляды, когда из нее выбрался Алмаз.

Командир обернулся и, коротко отдав команды водителю и пулеметчику, отправился в сопровождении долговязого напарника к двери, над которой незамысловато было написано все той же пресловутой черной краской – «Бар». Никакой фантазии. Да здесь, похоже, она была и неважна – единственное место, где можно было отдохнуть на сотню километров вокруг.

Толкнув дверь, парочка оказалась в пропахшем табачным дымом помещении, тускло освещенном, но уютном, вопреки ожиданиям. Обивка стен с закосом под красное дерево, дубовые крепкие столики, чистый, надраенный до блеска паркет, большая стойка бармена, непонятно откуда тут взявшаяся. Приперли, что ли, специально для этих целей. Тихо играла музыка – рок-н-ролл, или блюз, Алмаз не стал вслушиваться, хотя это место ему было как родное. Именно сюда его, попавшего с очередной перезагрузкой из своего мира, привезли рейдеры, которые поехали на обновленный кластер в поисках добычи.

За стойкой стоял невысокий мужик средних лет, со взъерошенным ежиком русых волос и неприятным, вытянутым, угловатым лицом, оканчивающимся крючковатым носом. Это был Джо – здешний бармен и хозяин Опорника. Поговаривали, что он обосновался тут с самого появления этого стаба и был бывшим военным, служившим на данной базе. Сам он об этом не распространялся, и никому не понятно было как из, вероятно, очень противного солдафона – вышел отличный счетовод и бармен? Но, судя по всему, это дело было ему явно по душе. Иногда, если не было насущных дел по управлению стабом, он позволял себе так расслабиться за стойкой. В Опорнике все работало как часы, и поэтому хозяин не беспокоился, что в его феоде[3]3
  Примечание: Аналогия с термином из истории Средних веков. Феод – земельное владение даруемое сеньором – вассалу. Собственность феодала. Здесь метафоричным сеньором выступает сам Улей, а Джо – его вассалом.


[Закрыть] что-нибудь пойдет не так, если он часок понатирает бокалы, углубившись в свои мысли.

Алмаз направился прямиком к нему, сопровождаемый неразлучным нервным напарником, который был недоволен тем, что в «предбаннике» бара их обыскали и забрали его сумку. Командир гостей плюхнулся на высокий табурет у стойки и прокатил по столу несколько горошин:

– Знаю, что у тебя всегда есть хороший скотч. Пару пальцев плесни мне и моему товарищу.

Джо вообще не поменялся в лице, лишь коротко обернулся на мгновение назад и подхватил бутылку с полки. Два небольших стакана с плоским дном со стуком приземлились на круглые белоснежные салфетки. Прямо как в лучших барах. Содержимое бутылки потекло желтоватым янтарем в чистое, блестящее стекло.

Бармен меланхоличным голосом поинтересовался:

– Какими судьбами в наших краях? Я тебя очень давно не видел.

Алмаз отпил содержимое и слегка осклабился:

– Ищу одного человечка.

– И кого же?

– Монахом кличут.

– И зачем же тебе житель монастыря?

– А он и вправду такой?

– Не, ну не пьет, не курит, не шалит особо, не замечал его с девочками. В общем, нервы у него явно стальные, раз не расслабляется от стрессов, как остальные рейдеры.

Долговязый спутник Алмаза хмыкнул и процедил сквозь зубы:

– Псих какой-нибудь, небось. Тут у любого голова поедет от того, что каждый день творится.

Джо абсолютно спокойно, не моргнув, согласился:

– Может и псих. Тогда опять-таки, зачем вам умалишенный?

Алмаз нахмурился и подался вперед с явным намерением сказать бармену что-то на ухо. Тот ухмыльнулся и решил поюморить:

– Секретничать будешь? Ты, Алмаз, вроде бы раньше таким не был, до тех пор, пока в наемники к Шаху не подался. А то прямо как мои девочки теперь на кухне, как туда не зайду – голова кругом от их трескотни.

Наемник тяжело вздохнул. Скулы напряглись, выдавая раздражение их хозяина. Джо смилостивился над старым знакомым и, опершись рукой на стойку, приблизился к нему.

Алмаз заговорил:

– Хочу, чтобы он проводником был… в городок.

Бармен тут же отпрянул и пристально посмотрел в глаза здоровяку:

– Вряд ли он согласится. И вообще кто-либо. Место гиблое. Даю сто к одному, что и ты не вернешься.

– Я не один буду. И мне нужно разрешение на проезд.

Джо впервые за вечер удивился и смерил взглядом обоих рейдеров:

– Неужто, Шах сам решил вылезти на прогулку по приятным и отдаленным местам?

– Именно.

– Ну что же. Я, конечно, вас пропущу. Но учти, вы там все и сгинете. Даже если поедете при технике и крупном калибре. Туда же после перезагрузки элита монстров стекается сразу. Малейшее промедление и привет.

– Поэтому нам и нужен Монах. Это значительно ускорит нас. Я слышал, что он единственный, кто выбрался из городка.

– Да, есть такое. После перезагрузки и пришел. Ободранный весь. Вообще на человека был не похож. Его мои ребята сначала за мертвяка приняли – чуть не угробили в конце пути. Но я же говорю, он человек тихий, замкнутый, хотя оно и понятно – с ним тоже мало кто общается.

Долговязый снова вмешался в разговор, заерзав на стуле:

– Так что, он действительно проклят? А? Алмаз, примета плохая. Не нужен нам прокаженный в команде.

Глава наемников резко остудил пыл напарника:

– Грабля, либо ты затыкаешься, либо я тебя оставляю в поле по пути через пятьдесят километров от стаба. Не знаю, зачем Шах тебя послал со мной, но Монах нам нужен. И это тоже – приказ Шаха. Усек? Джо, это правда, что у него нет дара?

Бармен пожал безразлично плечами, снова принявшись за чистку бокала, предварительно подышав в него:

– Не знаю. По крайней мере, нет ни одного, кто бы это видел. Есть у него дар Улья, или нет – мне, в принципе, по барабану. Главное, что тащит ништяки отменные и всегда сухим из воды выходит. Ментатов тут, знаешь ли, в ближайших краях мало – его карту не составляли.

Грабля изумился:

– Что, за полтора года в Улье – никаких признаков дара?

– Никаких.

– Ну, что я говорил? Не нужен он нам! Без него обойдемся. Думаю, Шах…

– Решено, – Алмаз слегка ударил ладонью по столу. – Где он?

Длинный чуть не подпрыгнул на табурете от возмущения:

– Ты чего? Совсем уже сбрендил? Что ребята скажут? Да с ним даже в одну машину никто не сядет.

– Никто и не узнает, если ты будешь держать язык за зубами. Монах единственный, кто ходил в сторону городка дважды…

– Но так и не дошел, – бармен глухим голосом подбавил углей под чересчур нервничающего напарника Алмаза. Затем продолжил:

– Он так и не дошел. Слишком большое скопление тварей. По времени сложно туда добраться от нас. А ждать перезагрузку на соседних кластерах опасно – там бродит столько тварей, с которыми в одиночку не справишься. Столько твой дружок, похоже, не видел.

Грабля проигнорировал подкол Джо. Его явно больше занимал вопрос с проводником. Он было хотел что-то гневно добавить, но громила повторил свой вопрос:

– Где он, Джо?

Хозяин стаба усмехнулся и произнес:

– Самый крайний угловой столик справа. Вон там… в темноте сидит. Попивает чай свой успокаивающий. До чая он большой охотник. Держу всегда для него несколько сортов.

Алмаз прервал неожиданно разговорившегося бармена и с прищуром уставился в глаза Джо:

– Слушай, ты знаешь его больше любого другого. Что может заставить его пойти с нами?

– Ты думаешь, я просто так это возьму и сразу солью?

– Думаю, нет. Разве что за дополнительную плату.

Из внутреннего кармана лидера наемников на стол перекочевал сверток, внутри которого находились горошины. Одна из самых ходовых валют Улья, добываемая из споровых мешков уже неплохо развитых зараженных. Джо взял сверток, быстро покачал его на руке, и спрятал куда-то за стойку:

– Что-то вес не почувствовал.

– Ты серьезно?

– Вполне. Считай, ты меня просишь дать информацию о том, как уговорить одного из моих лучших рейдеров угробить себя. А он ценный кадр. Надежный.

Алмаз нахмурился и достал сверток побольше, развязал его, но бармен, молча и настойчиво – забрал весь мешочек. Он отправился туда же, где был предыдущий. Джо подмигнул наемнику и цокнул языком:

– Вуаля!

– Ты, часом, в цирке не работал в прошлой жизни?

– Не доводилось. Но трюки с исчезновением денег это вот прямо мое.

– Не сомневаюсь… Давай к делу.

– Предложи ему остановиться в городке около универмага. Он там один – не ошибетесь.

– Ты смеешься?

– Нет. Абсолютно серьезен. Пять минут.

– Он что, все это время туда ради жратвы или шмоток стремился прямо в пасть к элите?

– Нет. Он не такой дурак. У него свои причины.

– Какие же? – Алмаз явно начинал выходить из себя.

– А это неважно. Просто предложи. Ты просил дать тебе козырь в руки – я его дал. Не испытывай мое терпение, – голос Джо зазвенел сталью, намекая на то, что разговор окончен и оба посетителя могут либо дальше отдыхать в заведении, либо проваливать ко всем чертям.

Алмаз пристально рассматривал Монаха, сидящего напротив. Рейдер никак не реагировал на повышенный интерес к нему, как и на то, что два незнакомца прошли через весь зал и приземлились за его столиком, находящимся в самом углу бара. Проводник неторопливо тянул ароматный чай с бергамотом, или, как любил говорить Джо – «с бегемотом». На вид ему было лет тридцать пять – сорок. Какой-то больно неопределенный вид. Среднего роста плечистый мужик, темные волосы, не тронутые вообще сединой.

А вот уголки глаз и лоб сильно испещрены морщинами. На этом, на первый взгляд, мрачноватом и спокойном лице, горели глубоко посаженные зеленые глаза. Огонек внутри них заставлял если не отводить взгляд, то чувствовать внутри какое-то неудобство. Наверное, многие с этим сталкивались в жизни – у человека настолько прямой и неотрывный взгляд, что кажется, будто он смотрит сквозь тебя.

Некоторые психологи, специализирующиеся на изучении манипулировании людьми, утверждают, что обладатели выработанного сильного взгляда могут концентрировать свое внимание на «третьем глазу» – точке, находящейся в центре переносицы собеседника. Тем самым заставляя его соглашаться с собой или подчиняться своей воле. Так или иначе, Грабля под этим пристальным «сканером» стушевался довольно быстро, а вот Алмаз пресс зеленых зрачков выдержал, и даже заговорил первым:

– Меня зовут Алмаз, это мой напарник – Грабля.

– Монах, – негромкий баритон выдал спокойного и уверенного в себе человека.

– Наслышаны.

– Надеюсь, только хорошее, хотя это вряд ли.

– Я не собираю сплетен. Мне нужны хорошие работники…

Монах отрицательно покачал головой:

– Я одиночка. И точка.

Зеленоглазый сам улыбнулся своему каламбуру и еще раз отпил чай мелкими глотками, немного зажмурив глаза. Ни дать, ни взять – кот. На мгновение лицо его от этого посветлело и даже перестало создавать впечатление лика суровой статуи. Но ненадолго. Алмаз поиграл желваками на скулах и, раздраженно выдохнув, произнес:

– У нас есть хорошее предложение, и за него соответствующая оплата…

– Я повторяю. Я работаю только один.

Грабля недовольно побарабанил пальцами по столу и подался вперед:

– Мы едем в городок.

Монах удивленно поднял бровь и с интересом посмотрел на парочку:

– Вдвоем что ли?

– Ну, ты же как-то один ходил, – Грабля все не унимался. Похоже, ему хотелось решить вопросы как можно скорее.

Алмаз добавил к словам товарища:

– Нет, не вдвоем. Будет целая колонна. Пятьдесят человек ровно. Три «бэхи»[4]4
  Примечание: «Бэхи» – в обиходе бронетранспортер. Здесь имеются в виду БТР-90.


[Закрыть] и грузовики с джипами. Получишь столько, что хватит податься ближе к центру и жить в крупном стабе год, ни в чем себе не отказывая.

– Мне и тут хорошо. Зачем вам туда? Маруся!

К столику, через весь бар, направилась, виляя бедрами, одна из официанток. Длинные, темные и густые волосы до середины спины были распущены. Вопиющее нарушение в любом уважающем себя ресторане, но только не в Улье. Здесь статистика иммунных, которые смогли спастись при попадании в новый мир и добраться до условно безопасных мест, такова, что на десяток мужчин приходилась одна женщина в лучшем случае. Соответственно, не стоит особого труда догадаться, какая доля выпадала на женскую судьбу. Шутки про то, что если ты косая и полная, то ты просто не в первой десятке – сразу теряли здесь свой смысл. Любая женщина тут уже становилась раскрасавицей, какой бы внешностью не обладала. А если нет, есть забористый алкоголь, с ним и радугу в мертвом кластере увидеть можно.

Маруся была явно не обделена природой насчет форм – весь бар уставился вслед аппетитным округлостям, резко задвигавшимся под короткой черной юбкой. Опорник был очень дорогим, но и очень прибыльным стабом для каждого, кто решил работать в его окрестностях. И Джо специально содержал десяток официанток для рейдеров, которые получали колоссальный стресс намного чаще, чем те, которые жили ближе к центру. Каждая из женщин тут получала не в пример больше чем любая работница той же профессии в центральных стабильных кластерах. Плюс плата от рейдеров, требующих женской ласки. Тем более, что в Улье каждый из иммунных полностью оправдывал свое название – самые страшные болезни исчезали почти мгновенно при попадании в этот мир, а регенерации могли позавидовать даже ящерицы. Главное, пей живчик, и будет тебе счастье. Так что подцепить «любовную заразу» было невозможно.

За полгода девушки накапливали приличный капитал, которого хватало переехать в один из крупных стабов подальше от Пекла и устроить свою жизнь. Получить гражданство, возможно найти богатого толстосума, который будет обеспечивать её всем необходимым дальше, или даже самой зарабатывать на жизнь, получив жилье и работу. Не смотря, на ничем не примечательное лицо с даже немного большим носом, в Опорнике Маруся была королевой красоты. Подойдя к столику, за которым сидела троица и проигнорировав сальный взгляд Грабли, официантка поинтересовалась:

– Снова чай?

Монах улыбнулся девушке, опуская глаза на опустевшую кружку и покручивая её в руках:

– Да. И водки пару бутылок.

Грабля замолвил свои пять копеек:

– Нам тоже пузырик бы, милочка. Два прибора и закуски нормальной. И давай поживее. А то я заскучаю.

Маруся удалилась, а Алмаз, усмехнувшись, проговорил:

– Водкой балуешься? А говорили, ты совсем не пьешь.

– Это для живчика. И я в прошлой жизни до Улья только её пил. Редко, и в целях профилактики простуды. Помогала. Так в чем дело, расскажите. Зачем Вам в городок?

Алмаз подался вперед, сложив руки как школьник на парте и навалившись на них мощным грудаком. Квадратная челюсть наемника мелко задвигалась, позволяя ему выплевывать отрывисто и тихо суть задания:

– Я знаю, что ты единственный, кто полтора года назад выбрался из городка. Нам нужно попасть туда после перезагрузки на военные склады. Ты же должен знать – где это. Как-никак, твой родной город. Карты у нас нет, её вообще ни у кого нет. Я говорил с Джо раньше. По обрывкам информации от него, которую, подозреваю, он выудил у тебя же – сомневаюсь, что мы быстро найдем нужное место. Время – жизнь. До тех пор, пока с границы с Пеклом не заявится элита зараженных, нужно успеть обчистить склады и убраться оттуда подобру-поздорову.

Монах улыбнулся. Он понимал, что Джо не станет держать язык за зубами, если предложить кругленькую сумму. Единственное, что могло остановить хозяина Опорника, так это только то, что могло бросить тень на репутацию стаба. Но выдавая информацию о складах, он ни капли ничего не терял. Кто станет прислушиваться к возмущениям какого-то одинокого рейдера, каким был Монах. Да еще и по поводу инфы, которую он сам же и слил. Полтора года назад, попав в мир Улья на очень крупном новом кластере, который охватил почти весь его городок с приличной военной частью, он еле вырвался из того ада, что творится после перезагрузки.

Зараженные мутанты всегда тяготеют к большим и хорошо урбанизированным районам. Это неудивительно, ведь когда перезагружается целый город, с ним копируются и все жители. А это – биомасса для питания и развития мертвяков. Тем более, опасные территории перед Пеклом уже недалеко, а там концентрация руберов и элитников уже весьма прилична. Именно поэтому городок с незамысловатом названием Аминск – не являлся местом, куда отправлялись экспедиции с Опорника и более удаленных крупных стабов. Слишком высокий риск нарваться на матерого элитника, который одним махом может вскрыть броню бронетранспортера или погнуть ствол пушки танка, не особо при этом напрягаясь.

Монах благодарно кивнул вернувшейся Марусе и взял заварник, в котором плескался благоухающий напиток. Две бутылки беленькой перекочевали в рюкзак трейсера. Зеленоглазый заговорил:

– И зачем же Вам понадобилось на склады? Неужто жадность настолько замучила Шаха, что он готов угробить полсотни бойцов ради патронов? Почему бы просто не воспользоваться услугами какого—нибудь

ксера?[5]5
  Примечание: Иммунные, которым достался особый дар Улья – копирование предметов. Обычно, на развитых ксерах держится экономика, ведь они создают самое ценное, что нужно выживающим – боеприпасы.


[Закрыть]

– Там не только патроны. Да и Шаху нужен очень большой объем и сразу. Это тебя не касается.

– В общем, я могу повторить тоже самое, что сказал до этого, только немного в другой форме. Катитесь к черту со своими патронами и Шахом. Думаю, вам подойдет другой столик.

Алмаз тяжело вздохнул и проговорил:

– Мы поедем через универмаг.

Монах напрягся и быстро метнул взгляд в сторону Джо. Тот словно почувствовал пристальный взор, быстро вскинув глаза на столик, за которым сидела троица, и принялся с удвоенной силой натирать бокал. Зеленоглазый рейдер сжал зубы так, что был слышен неприятный скрип эмали. Он повернулся к Алмазу и тихо заговорил:

– Мне не нужна помощь. Тем более от тех, кому я не доверяю. А я в принципе человек недоверчивый ко всем. И тут выходит парадокс – как же нам договориться?

– А о чем тут говорить? Я не знаю, зачем тебе туда, но знаю, что ты уже был дважды в окрестностях Аминска и так и не смог зайти далеко. А это значит, что до универмага ты не дошел. С нами – у тебя есть шанс. А для нас, ты – возможность сократить ненужные потери и время. С тобой или без тебя, мы поедем туда.

– Пятнадцать минут.

– Пять. Время – жизнь. За десять лишних минут туда может набежать столько элиты, что мы не справимся, даже если бы артиллерию прикатили.

– Двенадцать.

– Пять.

– Иди к черту и найди себе другого проводника.

– Десять.

– Идет.

– По рукам!

Лапа Алмаза сгребла мозолистую руку Монаха. Наемник откинулся на стуле с видом победителя и поправил черную куртку:

– Монах, я рад, что мы смогли договориться. Поверь, награда будет стоящая. Шах не забывает тех, кто ему помог.

Собеседник, казалось, был немного обескуражен произошедшим. Он неотрывно смотрел в одну точку на столе, пока не задал вопрос глуховатым голосом:

– Максимальный калибр?

– Помимо «Кордов» и гранатометов есть двадцать три миллиметра. Немного тридцаток.

– Неплохо. Но, если завязнем там – мало.

– Все рассчитано до мелочей.

– Кто эти пятьдесят человек?

– Личная охрана и, можно сказать, гвардия Шаха.

– Он что, сам тоже собирается на вылазку?

– Именно.

– Чудно. Что ж. Перезагрузка Аминска через трое суток.

– Я знаю. Колонна будет здесь через 60 часов. Я дам приказ о готовности, и они начнут собираться сегодня же.

Монах совсем стал угрюм:

– Хорошо. Только учти. Десять минут. Не меньше.

– У меня пока что все хорошо со слухом.

– Надеюсь, и с памятью тоже нормально…