Текст книги "S-T-I-K-S. Быстрее судьбы (СИ)"

Автор книги: Михаил Дорохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 5

…Светловолосая женщина с серыми теплыми глазами крепко прижимала ребенка к своей груди. Девочка была напугана и смотрела то на отца, то на мать. Но молчала. Не произносила вообще ни слова и, кажется, сдерживала слезы. Они бежали по узкому коридору задней части универмага вдоль холодных бежевых стен с редкими указателями выходов, лифтов и грузовых платформ. Женщина встревоженно тараторила:

– Я вообще не поняла – что происходит. Продавец кинулся на женщину передо мной. Я еле Аньку успела схватить и отбежать – думала, что он и на меня кинется. Что это, Саш? Газ какой-то? Что вообще происходит? Там милиционеров чуть не разорвали от злости какие-то мужики, за то, что те отказывались говорить – что случилось.

– Маш, я не знаю. Мне кажется, они сами ни черта не соображают.

– Саш, ну не при ребенке же! Следи за языком!

– Прости. Просто…нервы. Где твоя машина?

– Я на заднем дворе поставила. Там удалось карман найти пустой.

Топот ног ускорился. Около лифтов парочка родителей забарабанила по кнопке. Не работает. Обежали шахту и начали спускаться по лестнице. Девочка, наконец, не выдержала и заплакала:

– Мама!

– Тихо, тихо! Солнышко, тихо. Все хорошо. Я тут. Папа, видишь, за нами приехал – сейчас поедем за город к бабушке.

– Мы ее заберем и поедем дальше. В Горьевке мы не останемся.

– В смысле? Саш, куда же мы двинемся-то?

– Куда-нибудь, только подальше.

– Саш…

– Ну?

– Мне дурно очень. Голова тяжелая. Мне кажется, я сейчас в обморок упаду.

– Родная, держи себя в руках. Я тебя прошу. Давай сюда Аньку! Сейчас уже выйдем на свежий воздух – там, может, станет лучше.

– А лом?

– Да не нужен он.

Раздался металлический звук падающего лома, который видно нес говоривший мужчина в целях самообороны. Ребенок перекочевал на руки отца и тот, крепко прижав его к себе, открыл дверь на задний двор. Солнечный свет ударил по глазам после беготни по темным коридорам.

– Саш! – жалобный голос женщины заставил мужчину обернуться. Блондинка опускалась на ступени заднего входа разгрузочной платформы универмага, куда обычно подъезжали грузовики, развозившие продукты. Мужчина обернулся, нетерпеливо и встревоженно метнувшись в сторону жены:

– Что такое?

– Я не могу. Дальше идти не могу.

– Родная, чуть-чуть. Это, наверное, и вправду газ, давай, прошу тебя. Я сейчас подгоню машину.

Отец на руках с ребенком побежал к старенькому универсалу, который стоял на парковке, на ходу нажимая кнопку замка. С первого раза не открылась. Барахлит, что ли. Вроде старая – обычный радиосигнал. Что за ерунда? С четвертого раза вышло. Дверь открылась, мужчина усадил ребенка на заднее сидение и, поцеловав девочку в лоб, произнес ласково:

– Подожди, сейчас к тебе мама сядет и пристегнет тебя.

Отец семейства оббежал машину и, периодически встревоженно посматривая на жену, открыл водительскую дверцу, завел автомобиль и подъехал к платформе. Не закрывая дверь, и не заглушая мотор, выскочил из старенького «форда» и подхватил свою супругу, практически оторвав её от земли.

– Спасибо, Саш. Ты почему Аньку не пристегнул? – в женском голосе зазвучали привычные деловитые недовольные нотки. Но в этой ситуации они порадовали мужчину – значит, не раскисла совсем.

– Пристегни, пожалуйста, сама, Маш. Надо ехать быстрее.

– Хорошо…

Мужик снова занял место водителя и обернулся на секунду назад. Его вторая половина уже занималась детским креслом, на которое по привычке взгромоздилась заплаканная дочь. Сейчас её губы были поджаты и закушены. Ребенок молчал и ушел в себя. Лишь в глазах метался страх.

Универсал выкатил на дорогу перед универмагом, объехав ДТП прямо на въезде. Мужчина недовольно цокнул языком и прокомментировал риторически:

– Как можно было на ровном месте так? Что за ерунда…

В городе творился какой-то ужас. Люди повсеместно теряли голову и начинали творить беспорядки. Полнейший, но какой-то заторможенный хаос. Вон дерутся двое на улице. У одного слюна капает изо рта, как у бешеной собаки. У второго взор затуманен, и двигается как-то вяло. И таких картин много.

Прямо перед машиной пронеслась огромная туша, не то гориллы, не то уродливого двухметрового человека со скошенным черепом, как у неандертальца.

– Саша, что это? – блондинка была явно напугана.

– Не знаю. Бред вообще какой-то. У меня такое ощущение, будто…

– Саша, слышишь? Слышь?...

– Да слышу я, слышу!

– Слышь, мужик!

Странно, никогда она так его не называла.

– Мужик, эй!

Хлесткий удар по лицу вернул Монаха в сознание, вырвав его из грез давно минувшего прошлого. Рейдер осмотрелся по сторонам. Он был в незнакомом темном помещении, очень похожим на подвал. Пахло сыростью и плесенью. Проводник распластался полулежа на полу, прислонившись к стене. Голова нестерпимо ныла после удара о край бака. Он все еще жив.

Пощупал зачем то ногу, сначала не поверив, что она на месте. Просто в голове первой стрельнула мысль, что монстры обязательно бы отгрызли ноги. Последствия глупых стереотипов из фильмов ужасов и прочей ерунды. Попытался привстать и сесть поудобнее, оперевшись на руки и чуть подтянув свое тело.

При этих движениях мгновенно страшно заныла правая часть груди. Пуля застряла в пластине скрытого бронежилета, нанеся обширную заброневую травму внутренних органов. Там сейчас гематома диаметром с ладонь, а то и больше. Монаху с трудом давался каждый вдох – болело место попадания жутко. Вдобавок, когда грудь вздымалась – давила на все еще торчащую пулю в защитной пластине. Подумав про себя, что не зря носил с собой все это время под курткой лишние килограммы, проводник открыл глаза окончательно.

Перед ним на корточках сидел тот пленный, который стрелял в Алмаза и пытался угнать БТР. Отчаянный тип. Монах попытался привстать, но дуло его же Сайги недружелюбно уставилось в лицо. Из такого положения он и прыгнуть не успеет, да и вообще – никак не достанет лысого мужика. Придется вести переговоры. А незнакомец тем временем приложил палец к губам и шепотом произнес:

– Говори тихо. Снаружи бегает какая-то тварь между домами. Крупная. Я похожую из автомата уложить не смог – еле удрал.

Монах кивнул, скрипнув зубами. Время тикало. Надо было спешить, но наличие матерого зараженного снаружи и тот факт, что, похоже, он находился в плену – задерживали проводника против его воли. Тогда сначала стоит немного подзаправиться живчиком, так как организм получил чересчур сильную нагрузку. Монах подал голос, слабо подняв руку и показав на лежащий неподалеку собственный рюкзак:

– Подай рюкзак, пожалуйста. Или термос. Он там, в нем, в боковом кармане.

Мужик, не сводя глаз с, теперь уже, пленного рейдера, подтянул к себе свободной рукой поклажу и достал термос. Отвинтил крышку со звуком, который отозвался в больной голове Монаха адской какофонией. Лысый нюхнул содержимое и удивленно произнес:

– Водка? Ты что, решил выпить? По-моему, ситуация совсем не располагает, знаешь ли. Давай так. Мне нужны ответы – что за чертовщина происходит вокруг?

Монах ухмыльнулся и устало прикрыл веки. Не хватало еще очень долго объяснять мужику про то место, куда он попал, со всеми пояснениями и красочными описаниями. Они оба вообще непонятно где находятся. И как они тут оказались? Рейдер абсолютно был уверен в том, что его секунды уже сочтены. После такой пальбы на перекрестке у моста – зараженных должно было сбежаться столько, что ему и этому лысому было бы несдобровать. Он заговорил:

– Сначала термос. Потом все вопросы. Иначе можешь меня пристрелить прямо сейчас. Без него все равно не выжить мне. Там не совсем водка.

Тут Монах не лукавил. Без львиной дозы допинга в виде живчика он сейчас рискует превратиться в отлеживающегося и медленно регенерирующего овоща. В таком состоянии он в рукопашном бою и с пустышом может не справиться, а что говорить о лотерейщиках или, хотя бы, бегунах, чтобы добыть новые спораны? Поэтому шанс того, что он оклемается быстрее, чем начнется споровое голодание без употребления готового продукта сейчас – минимален.

Мужичок хмыкнул и протянул термос пленнику. Монах жадно отхлебнул два крупных глотка. Горло перехватило и зажгло. Но у него не было даже сил сморщиться от водочных паров. Просто прижал к животу термос и сделал передышку перед следующим глотком. Затем посмотрел на своего «спасителя», уже устроившегося на хлипком табурете, и сказал:

– А ты, действительно, скорее всего, иммунный.

– Чего?

– Неважно. Это надо долго объяснять. Сначала скажи мне, как я тут оказался? И где мы? Там уже пойму – есть ли время на разговоры.

Лысый поскреб щетину на подбородке и ответил:

– Как-как. Когда вы там с армейцами чего-то не поделили – я огородами, значит, рванул в соседние дома. Думал, они вас прижмут. А нет – оказалось, твои дружки хороши воевать.

– Они мне не друзья.

– Ну, это я уже понял, когда этот мордатый в тебя из пистолета выстрелил.

– Ты это видел?

– Конечно, я же в этом доме и сидел все время.

Монах нахмурился:

– А как я тут-то очутился? Ты меня притащил? Меня же сожрать должны были.

Мужик посерьезнел:

– Эти твари прямо вот действительно едят людей?

– Они все живое употребляют.

– Ну, ты упал в мусорные баки большие. В ботву… ну и все. Несколько этих уродов, на горилл похожие, чего-то бегали вокруг, принюхивались, но потом ускакали.

– В ботву?

– Ну да. Я пока тебя тащил, сам весь картошкой пропах. Там еще всякой кожуры было и прочего. Уже подгнила.

Только сейчас Монах понял, что вся его одежда пахла так, словно он действительно заснул в мусорном баке школьной столовой. Так вот в чем дело. Твари, конечно, чуют все отменно, но проникающих ранений он не получил и кровью не истекал. А зараженные вряд ли любят лопать уже сгнившую старую кожуру от картофеля или капусту с луковыми очистками.

Запах перебил запах человека. Удивительное везение. Кому расскажешь – засмеют и не поверят. Ладно, с этим разобрались, теперь надо решить насущные проблемы, ибо сейчас он находится где-то под землей с мужиком, который хоть его и вытащил, но наставил на него его же Сайгу. Да и пуля уже замучала.

Рейдер отхлебнул еще живчика. Организм заметно начал работать лучше, боль в голове почти улеглась. Монах сел и начал стаскивать с себя куртку. Итак, он в глухом подвале, и вроде бы, довольно добротном, раз даже звуки тревожных сирен не проникают сюда вообще. А значит – нужно пересидеть здесь некоторое время и дождаться, пока концентрация мертвяков уменьшится в данном районе. Тогда можно и выбираться. Лысый собеседник проговорил:

– Зовут-то тебя как?

– Монах.

– Я про имя.

– Про имя забудь. Тут все носят новые клички. Все имена остались в старой жизни. Вот тебя, например, как зовут? – рейдер начал стягивать с себя бронежилет. Мужик, тем временем, подумав несколько секунд, представился:

– Антон.

– Вот и забудь теперь, что ты – Антон. Я, извини, не из тех, кто заморачивается с кличками. Да и вообще – я еще никого не крестил. Так что… эээ… где ты родился?

– В Якутске.

– Неплохо. И там и жил да?

– Ну, большую часть жизни.

– Вот и будешь Якутом. Ты уж прости, что я так по-простому. И вообще, рекомендую тебе никому не говорить, что твоим «крестным» был именно я.

– Почему?

– Потому что я в этих краях как прокаженный. И даже хуже. Так что все. Вот, например, взяли меня с собой ребята, которые тебя хотели пришить. И все – минус «бэха», и еще люди. Но люди тут ресурс ходовой и не особо ценный.

Лысый вдруг нахмурился и перебил Монаха, который уже начал вытаскивать застрявшую пулю из бронежилета:

– Стоп! Стоп! Что за ерунда? Какие клички? Что вообще вокруг происходит?

Рейдер хлебнул еще живчика. На этот раз пошло просто отлично.

– Не знаю, как тебе даже объяснить. Я с новичками раньше практически не встречался. И вообще – не любил компанию. Давай я тебе задам пару вопросов сразу, чтобы ты не завалил потом ими меня?

– Ну, попробуй, – по лицу мужика было видно, что ему не особо нравится то, что именно Монах явно вел разговор.

– Ты пару дней назад мог представить, что целый город будет друг на друга кидаться, а по нему будут такие вот монстры бегать? – Монах неопределенно махнул рукой за пределы дома. – А?

Лысый покачал головой:

– Не очень-то.

– Вот, значит, с этим ты уже свыкся, и мысль о том, что ты попал в место, где они есть – хотя бы объяснит тебе то, что ты не в своем привычном мире. Так? Понимаю, сложно…

Якут прищурился. На его губах заиграла неуверенная улыбка:

– Слушай, а ты, похоже, сильно головой приложился.

– Ну, тогда я всего лишь немного не в себе, потому что котелком стукнулся о бак, а тебя и психиатры не вылечат – тебе мутанты всюду мерещатся.

На такой резонный ответ новый знакомый не нашел сразу чем парировать и явно крепко задумался, глядя в упор на Монаха, который отпил последний глоток живчика и закрутил крышку термоса. Якут сел на табурете поудобнее и проговорил:

– Так, предположим, я куда–то попал. Вопрос – куда?

– Мы называем это Ульем.

– А мы это кто? – на всякий случай решил уточнить мужик.

– Иммунные. Грубо говоря – те, кто остался человеком. Вот и ты тоже иммунный. Либо у тебя какое-то чудное заторможенное восприятие заразы этой, либо ты такой же, как и я – не превратился в одного из этих пустышей.

– Пустышей?

– Ну, пустоголовые. Это первая стадия. Все, кто попадает в Улей – либо заражаются, либо становятся иммунными. Те, кто заражен – быстро становятся похожи на зомби. Потом развиваются в более крутых тварей, поедая нас, домашний скот и себе подобных – кто послабее. Потом из них вырастают вот такие «гориллы», как ты их назвал, а потом и еще похуже экземпляры встречаются. Тебе, похоже, повезло – человеком останешься. Только вот и назад дороги домой я не знаю – с этим не очень расклад.

– А как я сюда попал то?

– Улей состоит из участков различных похожих миров. Периодически они перезагружаются с разной частотой. Все, что есть на них – «копируется» сюда. Такие зоны называются кластерами.

Лысый покачал головой:

– Бред какой-то. Ты вроде все так уверенно и складно задвигаешь. Но мало верится в эту твою теорию с похожими мирами.

Монах усмехнулся:

– А что ты хочешь сказать, что типа все начали изменяться под атакой какого-то газа или биологического оружия? Ты думаешь, оно способно сделать с людьми то, что ты видел собственными глазами? Ты же в Алмаза стрелял?

– Это тот, который хотел меня пришить?

– Да, но вообще-то, справедливости ради, ты сам хотел его пристрелить и угнать «бэху». Ты же видел – ему твои пули до лампочки. Это дар Улья – у каждого он свой, просыпается в первые два-три дня обычно. Или ты думаешь, что попал на съемки фильмов про киборгов?

Якут недовольно отмахнулся, а затем поинтересовался:

– А у тебя какой дар?

Монах усмехнулся:

– А у меня его нет…

– Ты же сказал, что он появляется довольно быстро.

– Сказал. Ну и что? Механизмы Улья даже научники еще не познали. Я не знаю – в чем дело. Хотел бы понять и, надеюсь, найду ответ на этот вопрос. Но дар у меня за полтора года так и не проснулся. Поэтому, меня считают чуть ли не проклятым тут. Очень уж суеверные все.

– И ты?

– И я. И ты, скорее всего, станешь тоже.

Якут отмахнулся, перехватив Сайгу:

– Чем докажешь, что все это правда?

Монах слабо улыбнулся, застегивая куртку:

– Не знаю даже, перед тем, как ты сюда попал – город накрыл туман такой зеленоватый, да?

– Ну да. Странный такой, как кислота какая-то пах… Ты откуда знаешь?

– Оттуда, что все кластеры перед перезагрузкой таким туманом покрываются. Называется «кисляк». Связи нет, электроника вообще глушится. Только специально настроенные рации могут работать, и то – барахлят сильно, и есть время, когда вообще не ловят ничего.

Лысый мужичок недоверчиво посмотрел на пленника:

– По правде все говоришь. Так и было. Ладно. И что дальше будет то с этим кластером, или как там его, ну Аминском этим?

– На свежую перезагрузку прибегают твари покрупнее. Некоторых и из танка не положишь.

– Значит, нам надо отсюда убираться как можно скорее. Погоди тут. Не вздумай дурить, иначе пристрелю, не задумываясь.

Рейдер усмехнулся – второй раз за день ему грозят расправой похожими словами. Новый знакомый поднялся тихо по ступеням подвала и скрылся за его дверью. Тем временем, Монах осмотрелся в поисках хоть какого-нибудь оружия. Пусто. Подвал бесхозный и кроме ящиков с овощами, которые ему в таком состоянии не поднять – не было ничего. Якут вернулся довольно быстро, радостно сообщив:

– Похоже, свалила эта гадина! Можно уходить.

Монах посмотрел на новичка – тот явно гладкоствол ему не отдаст. Он заговорил:

– Сначала, я должен в одно место наведаться.

– Ты с ума сошел! Сам же сказал – тут могут быть кто позлее и покрупнее. И вообще, куда ты собрался?

– К универмагу.

– Он же сгорел.

Эта короткая фраза повергла Монаха в шок. Дыхание перехватило и рейдер чуть не закричал:

– Как сгорел?

– Ну, знаешь ли, как все здания горят. Я в этом не спец, но полыхал он уже когда я тебя сюда тащил. Со всего города, наверное, пожар виден. Может, дымит еще. Там здание немаленькое.

Проводник опустил лицо в сложенные ладони. Сейчас хотелось просто лечь на холодный пол подвала и свернуться клубком от беспомощности.

Ноздри Монаха раздувались одновременно и от бешенства и от бессилия. Он не успел. Провалялся в контейнере в отрубе и не успел. Надо было, как и Якут – просто под шумок сваливать подальше от колонны и своим ходом добираться до магазина. Если он горит и уже давно – это тоже привлекло мутантов, а людей там довольно много. Монах спросил:

– Как долго я провалялся в отрубе?

– Часа два.

Два часа. Рейдер закрыл глаза и сжал кулаки. Аня и Маша остались там. Два часа по меркам Улья в одном из эпицентров заражения Аминска не выдержит никто, и даже он. Два часа назад еще можно было забрать их оттуда – там были, скорее всего, только пустыши да те, кто только готовился войти в окончательную стадию заражения. Еще был шанс. Он еще никогда не был так близок к тому, чтобы привести свой план в исполнение. Третья попытка проникнуть глубоко в город кончилась провалом.

Если бы не этот выстрел Алмаза! Да пусть даже наемники бы оставили его около универмага и катили себе на все четыре стороны. Сейчас он был готов лично придушить каждого из них. Проводник был буквально раздавлен. Якут вывел его из состояния задумчивости:

– Ты чего загрузился, Монах? У меня к тебе деловое предложение появилось.

Проводник поднял пространный взор на собеседника:

– Слушаю. Валяй.

– Я слышал тогда, что ты говорил, мол, новичков убивать в вашем этом Улье – плохая примета. Да и вообще – пытался там вроде бы вписаться за меня. Именно поэтому я тебя и достал из бака того. Ну и, признаться, ружьишко твое нужно было, и вообще, расспросить знающего человека – что за муть происходит вокруг. Так что тут, я считаю, мы в весьма условном, но расчете. Из того, что ты там говорил, когда меня твои «друзья» приняли – я понял, что ты вроде бы не должен меня ночью прирезать пока сплю. Хотя не думай, что я расслаблюсь от этого. Ты пока что не особо в форме, а я – не сильно шарю в Ваших здешних порядках. Поэтому предлагаю вместе пробиваться к каким-нибудь безопасным местам. Есть тут такие?

Монах покачал головой, на автомате отвечая:

– Тут нет безопасных мест. Есть просто стабы – кластеры, которые не перезагружаются. Но и на них нападают. Правда, редко.

Якут кисло скривился:

– Да что же это за место такое? Ну, давай хотя бы к стабу ближайшему выберемся. Там мне все остальное и расскажешь. А то, признаться, я до сих пор верю только в половину того, что ты мне тут втирал. Да и то – не совсем.

А внутри Монаха закипала жестокая злоба. На Алмаза, на всех его наемников. И плевать, что они не повинны в грехах командира. Сейчас рейдер просто горел ненавистью. Но это не добавляло силы – горечь разочарования заливала все с лихвой. Снова ждать полгода следующей перезагрузки Аминска? А откуда начинать? Судя по обрывкам того, что услышал уже перед отключкой Монах, Алмаз говорил о том, что Опорнику долго не жить.

Джо никогда не парился насчет защиты с неба – думали, что нет в этом необходимости. До внешников далеко, летает в Улье вообще редко кто. Но вертолет при наличии хорошего пилота – может быть очень грозной силой. Сейчас, когда голова уже не болела и соображала более-менее ясно, проводник понимал всю задумку Шаха. Все было заранее спланировано.

В ближайшие три дня из-за цепочки обновления кластеров в западу от стаба – радиосвязь с Опорником не будет работать. Она вообще – очень и очень редко туда пробивается. На помощь позвать не успеют. Три дня эти – «несезонные», то есть ближние кластеры не перезагружаются. Все трейсеры сейчас сидят в баре или на посту. Но внезапный налет вертолета просто проутюжит территорию базы. А затем всех добьют наемники Шаха – наверняка к Опорнику с запада уже едет новая колонна головорезов.

Джо поддерживал отношения с Союзом Пяти – объединением пятерки крупных торговых стабов. Именно им решил бросить вызов Шах, и, скорее всего, не в одиночку. Тут и причины понятны – сказывалась необычная география Улья в этих землях. От Пекла отходили длинные цепочки «черных» мертвых кластеров, которые тянулись на восток. Со стороны, огромная территория, где находился «Мирный» и некоторые другие стабы, выглядела как бассейн между двумя черными реками. Называли его в обиходе просто и без лишней фантазии – Большим Выступом. А в конце этого «ограждения» расположился Союз Пяти. Выбив его, Шах с союзниками получит неограниченный контроль над всем условным «бассейном», а богатства там крутятся очень и очень крупные.

В случае успеха быстрых и неожиданных атак, Союз лишится части своих мини-армий и глав, оставшиеся бойцы и «мирные» граждане стабов перейдут под эгиду Шаха и его подопечных. А может за ним и кто помощнее стоит. Им-то, в принципе, все равно под кем ходить – лишь бы не трогали. Только вот методы у наемников подчас весьма бесчеловечные. Ходили слухи о том, что некоторые из местных командиров, наподобие Алмаза или Грабли, торговали иммунными, откупаясь ими от внешников или муров.

Так или иначе. Монаху, по большому счету, было наплевать на это, спасителем человечества он себя никогда не считал. Но вот холодный расчет говорил ему о том, что, в случае удачи Шаха, Выступ замкнется и проводник уже не найдет себе ни одного стаба, в котором бы его тут же не передали в лапы Алмаза. А в постоянных бегах и кочевании – долго не протянет. И значит, надо как можно быстрее рвать когти в сторону Союза. Только там им будет обеспечена безопасность.

Так же, по возможности, неплохо было бы предупредить пятерку торговых стабов о готовящейся атаке. Иначе, если Шах нанесет удар первым и отрежет запад, Монах уже вряд ли когда-нибудь сможет повторить свою попытку навязчивой идеи вытащить семью из Аминска.

Рейдер никогда не был человеком, который верил чему-либо, что не имело научного объяснения. Но это было до Улья. Людей это место меняет, ломает, перестраивает на свой лад. И байки о том, что на постоянно перезагружаемых кластерах может появиться твои двойники или копия, а может и даже настоящая твоя семья – не давали покоя рейдеру. Это было единственное, чем он жил все эти полгода.

Но была и еще одна – другая, внутренняя трагедия, разыгравшаяся вслед за тем, как он почти вывез свою семью после попадания в Улей из Аминска. О ней не знал и Джо…

– Ну, так что? Чего ты затих? – голос Якута уже сквозил нетерпением. Новичку явно некомфортно было в доме в городе, который кишел прожорливыми тварями.

Монах поднял глаза на своего «спасителя»:

– Сколько, говоришь, уже мы тут?

– Да почти уже два с половиной часа.

– И сирены не замолкали?

– Нет, когда я тебя сюда тащил – все еще выл весь город.

– Ладно. Значит, большинство тварей ушло на звук. У меня есть идея. По крайней мере, я вижу только один очевидный выход.

– Какой же? – полюбопытствовал Якут.

– Через два квартала закрытая стоянка резерва военной техники. Там есть несколько старых БТРов. Можно попробовать добраться до них и рвануть на всех парах за город.

– Стоп! Ты же сказал, что мертвяки на шум бегут. «Бэтэры», знаешь ли, не тихие.

– Знаю. Я мехводом когда-то на них был. Но суть в том, что на своих двоих мы далеко точно не уйдем от матерых тварей. А простая легковушка от них не спасет, если догонят – вмиг порвут на куски и её и нас заодно. Так что, надо пробираться к гаражам и гнать без оглядки. Только вот куда?

– В смысле куда? Ты же сказал – надо к стабу.

– Надо, да. Только вот есть одна проблема – эти ребята отправились к самому ближайшему от нас. И, думается мне, от него сейчас только рожки да ножки останутся. А на пальбу после них сбегутся и зараженные. Так что сейчас Опорник либо раскатывают с воздуха, либо там уже пируют мертвяки.

– Как с воздуха раскатывают?

– Ну, у наемников, которыми заправляет и тот, что в меня стрелял – теперь появился вертолет.

– Теперь?

– Благодаря мне…

– Ох, как хорошо! Отличился, – Якут разозлился и с досадой протянул мечтательно:

– Да-а, вертушка нам сейчас бы не помешала.

– Ты что, умеешь летать?

– Летчиком был на них. Доводилось.

– Тут ты вряд ли полетаешь особо – есть такие места, над которыми вся электроника дохнет моментально, и летательный аппарат превращается в падающий гроб. А катапультироваться у тебя не выйдет – все равно на «черноте» помрешь.

– Что это?

– Неважно. Сам когда-нибудь увидишь. Надо выдвигаться.

Якут поднялся и пододвинул рюкзак Монаху:

– Я его не успел обшарить, только еды закидал. Сайгу я пока при себе оставляю. А ты, кстати, как-то странно выглядишь бодро. Словно и не стреляли в тебя.

– Это все живчик.

– Чего?

– Ну, в термосе у меня. Кстати, ты тоже хлебни. Ты вроде иммунный – тебе он жизненно необходим. Без него начнется ломка как у наркомана. И потом кони двинешь.

Якут недоверчиво покосился на протянутый ему термос, но взял, открутил крышку, хлебнул и скривился:

– Как водка обычная с какими-то примесями.

– Так и есть. Ну, почти. Не буду рассказывать из чего их делают – сам увидишь попозже…