Текст книги "H.I.V.E. Гранит 2 (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Несмотря на все объяснения и рассказы, из девятнадцати человек только двенадцать решились взять в руки оружие и направить то на заражённых. Более-менее отстрелялись только Мохов, Клепиков, фсиновец и ещё двое мужчин. Остальные, кто вчера неплохо попадал в мишени, сегодня безбожно мазали по живым целям, что сохранили человеческий облик. С этим фактором Гранит не раз сталкивался в прошлой жизни и знал, что рано или поздно перебороть себя сможет любой. Если, конечно, не погибнет раньше.

Глава 8

Глава 8

Наверное, Улей посчитал, что новички сполна хлебнули неприятностей и теперь им можно отдохнуть. Ничем другим нельзя было объяснить тот факт, что три машины спокойно покинули городской кластер и до вечера без происшествий двигались по дорогам. Да и ночь прошла для людей тихо. Утром они продолжили свой путь. Несколько раз слева и справа они видели кластеры с постройками. Все они были деревнями и посёлками, либо частями их. Пару раз далеко на горизонте появлялись заводские трубы и многоэтажки крупных кластеров. Возможно, будь Гранит один или с парой помощников, что уже пообтёрлись в Улье, то и заглянул туда. Но не сейчас.

Утром в десятом часу дорога, по которой двигалась автоколонна с новичками проехала через стаб-тройник – перекрёсток дорог. Здесь сошлись две асфальтовые и одна хорошо накатанная отсыпанная щебнем грунтовка. От времени дорожное покрытие стаба давно рассыпалось, и некие личности засыпали перекрёсток щебнем, после чего тот плотно укатали. Кроме этого, установили большой плакат на железобетонном столбе. Там на светло-коричневом фоне с двух сторон значилась надпись: «Стаб Куба ждёт в гости добропорядочных людей. Если ты опытный трейсер или новичок, то у нас ты получишь помощь и работу. Услуги знахаря, ксера и ментата, огромный ассортимент у торговцев. Все виды боеприпасов и оружия. Наши механики восстановят любую машину. Мы ждём вас! Мурам – смерть!».

И жирная стрелка, указывающая на грунтовку.

– Прико-ольный тут маркетинг, гы-гы. – осклабился Мохов и добавил. – Я б на такой никогда не клюнул у себя дома. Поедем или как?

– Поедем. Это первый жилой стаб за два дня. К тому же, отморозки не стали бы следить за дорогой и вывеской, – сказал Гранит и отогнал мысль, что это может быть ловушкой. У его отряда выбора почти нет: или сегодня-завтра нарваться на банду муров, либо заражённых, или угодить в западню, что, возможно, скрывается за надписью на плакате.

– Ну, поедем, так поедем. Ты тут за вожака.

– Поворачивай туда, – Гранит указал водителю на грунтовку, потом щёлкнул тангентой. – Едем на стаб.

Через каких-то двадцать минут впереди появилось небольшое облако пыли, а ещё через минуту в нём стал отчётливо просматриваться пикап, вооружённый пулемётом и модернизированный по меркам Улья.

– Останавливаемся, – приказал трейсер. – Я выйду наружу. Вы же следите за развитием ситуации.

– А что может быть не так? – насторожился Мохов.

– Всё, – коротко ответил Гранит.

Выйдя на дорогу, он не стал дожидаться прибытия пикапа, а быстрым шагом пошёл ему навстречу. В этом был толк: в состоянии бестелесности его пассажиры ничего не смогут сделать трейсеру, так же их пули должны пройти мимо автоколонны с новичками, если по ним не станут специально стрелять. Он отшагал полтораста метров, когда решил, что хватит. Вскоре метрах в семидесяти впереди остановился пикап. Ствол пулемёта опустился и уставился на Гранита, отчего тот активировал сверхспособность и непроизвольно с силой сжал рукоятку автомата, висевшего на плече стволом вниз на ремне, пристёгнутом «петлёй».

Из пикапа, почему-то с левой стороны вышел на дорогу мужчина в ярком бундесверовском камуфляже и такого же цвета панаме. Он поднял левую руку вверх и зычно крикнул:

– Здорово, военный!

В первое мгновение Гранит растерялся от такого обращения, давно уже забытого после переноса в Улей с матушки Земли. Даже пронеслась мысль в голове, что «немец» пересекался с ним в другом мире и сейчас узнал. Отсюда и такие слова.

Ничего лучшего, как повторить чужую фразу, он не придумал и крикнул в ответ:

– Здорово, военный!

– Откуда такие красивые на таком автохламе? Не похож ты на новичка, чтобы такой мусор хватать.

– Там новички, я им помогаю, как в Улье принято, – ответил ему трейсер, на всякий случай, добавив последнюю фразу. Её можно истолковать по-разному: признать в Граните фанатика из неопасных и законопослушных, но коего обижать не стоит из-за армии его последователей, что могут отомстить за него; или понять его слова так, что он не мур, чтит правила и неприятностей не несёт, а также следует неписаному кодексу порядочных иммунных.

– Откуда новички?

– Я не отсюда и потому не знаю местности. Случайно наткнулся на них на большом городском кластере к востоку отсюда рядом с чернотой. Вчера утром оттуда выехали.

– Повезло вам, что сейчас период затишья у мертвяков, а то бы сожрали бы вас на таком автомусоре за милую душу, – крикнул тот. – Ладно, хватит тискать ствол, как сиську у бабы. Вешай его за спину и дуй ко мне, а то я уже горло сорвал кричать.

Граниту такое предложение было только на руку. В случае обострения ситуации вблизи он мог уложить всю команду пикапа. Конечно, если не учитывать тот факт, что среди чужаков может оказаться кто-то с даром ещё более крутым, чем у бывшего прапорщика.

– Тотош, – незнакомец протянул Граниту ладонь, когда тот подошёл к чужой машине.

– Гранит, – представился он и ответил на рукопожатие. Заодно отметил, что рука у нового знакомого, словно из дерева вырублена, и создаётся ощущение, что он может раздавить чужую конечностью лёгким усилием. К чести «бундесверовца» плющить пальцы трейсеру он не стал, пожатие было крепким в меру.

– Куда катишь?

– К вам, если ты с Кубы. Увидели плакат на перекрёстке-тройнике и решили заглянуть на огонёк.

– Рисковые вы, – хмыкнул он. – А если замануха внешников или муров, которые на них работают?

– Вряд ли те или другие стали бы так качественно следить за тройником и плакатом. И недолго бы плакат провисел там, принадлежи он уродам.

– Он и под нашим контролем не всегда долго висит. Находятся мудаки, которые его ломают. Чаще саму вывеску сносят, но и столбу достаётся порой. Мы его уже трижды за полгода меняли. Сейчас, так понимаю, там всё в порядке?

– Ага, – подтвердил Гранит.

– Тогда нам там делать нечего. Если хочешь, то проводим вас до КПП.

– Не откажусь, – кивнул Гранит.

Собеседник ему понравился. Взгляд прямой и честный, лицо без того выражения, которое намертво впитывается в мимику лжецов, мошенников и профессиональных предателей. Такое всё слащавое, вызывающее инстинктивное доверие у неопытных наивных людей и раздражение с антипатией у битых жизнью. У многих замкомполков по воспитательной работе, с которыми судьба сводила Гранита в прошлой жизни именно такие слащавые морды были.

До Кубы им пришлось ехать около сорока минут со средней скоростью шестьдесят километров. Недалеко от границы стаба пикап остановился, из него вышел Тотош и помахал рукой, подзывая к себе Гранита.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего. Хотел дать совет по вашему автохламу.

– Слушаю.

– Бросайте его здесь. Максимум что можно взять – этот ваш «газон», он с полным приводом и база крепкая, потом продашь его. Но фургончик с джипарём только на свалку. С вас за стоянку возьмут больше, чем они стоят.

– А грузовик быстро купят и за сколько?

– Тут я тебе не помощник, – пожал он плечами. – В ценах и спросе не ориентируюсь. Был бы военный транспорт, ещё лучше броневик какой, то всё расписал бы подробно – это моя тема.

– Стоянка сколько?

– От пяти до десяти споранов за въезд, потом от двух до пяти споранов за каждый день. Но там на месте могут суммы изменить, рулит стоянкой один борзый мужичок со связями на стабе. Ему никто не указ, что хочет, то и делает, цены может от балды назвать. Три стоянки у него: две за стенами и одна внутренняя.

– Это пять споранов за каждую машину? – уточнил трейсер.

– Конечно, – удивлённо посмотрел на него Тотош.

– Понятно. Пожалуй, последую твоему совету. В принципе, тут идти недалеко, – сказал Гранит и посмотрел в сторону далёких стен, окружающих жилую часть стаба по кругу.

– За это не бойся. Я вызову автобус, скажу, что новичков нужно довезти до ворот.

– Это будет просто отлично. Спасибо, Тотош.

– Не за что. Поставишь завтра вечером пивка в «Стрекозе».

Почти все новички – а они по факту таковыми были, хоть и прожили больше месяца в Улье – приняли предложение Гранита бросить машины в поле и немного пройтись пешком. Только Клепиков и его товарищи отказались расставаться со своим джипом. Сказали, что сообща оплатят стоянку, а потом найдут, кому его продать. Мол, последняя модель этой марки всегда найдёт своего покупателя, даже в ином мире.

По совету Тотоша водители отвезли вахтовку и микроавтобус подальше с дороги и от границы стаба, после чего вернулись к товарищам. Тут с благородной стороны показал себя Клепиков, подвезя их от брошенного транспорта до дороги.

Стоит ещё заметить, что на самой границе стаба и обычного кластера рядом с дорогой стоял блокпост в виде низкой двухэтажной постройки из бетонных блоков и плит с узкими длинными бойницами со всех четырёх сторон, с железными ставнями. Но почему-то сейчас на нём не было ни единой живой души.

Ждать автобус люди не стали и решили немного пройтись по дороге. От границы стаба, они прошли пятьсот метров, когда до них добрался автобус. В девичестве это был «садко», у которого заменили кунг-вахтовку на похожий кузов, но рассчитанный под перевозку пассажиров. Плюс, позади он волок прицеп точно такой же конструкции.

Стаб Куба находился на неровном четырёхугольнике с диагоналями примерно два на три километра. Вся территория стаба была использована на сто процентов. Приграничная часть отведена под защитный периметр. Внешний был оборудован заборами из колючей проволоки, «ежами» из арматуры и уголков, спиралями Бруно, а также минными полями. Последние Гранит видеть не мог, но в силу своего опыта был уверен в их наличии, тем более что с большими ордами заражённых только глубоким минным полям по силу справиться. За пассивной защитой шла активная, представленная ДОТами из железобетона. Там из множества крошечных амбразур торчали стволы пулемётов, огнемётов и малокалиберных пушек. Причём амбразуры обеспечивали круговой обстрел. За ДОТами шла опять полоса из «ежей» и колючих спиралей, подходящая вплотную к стенам из огромных железобетонных блоков ФБС. Высота их была около десяти метров. На гребне торчали стволы крупнокалиберных пулемётов и огнемётов. Навскидку они окружали территорию примерно в километр диаметром.

– Впечатляет, – пробормотал Мохов, увидев всё это великолепие. – Это, блин, крепость какая-то. Гранит, это везде так или просто местные выебнулись?

– Во многих местах делают что-то похожее. Хотя бы забор, колючки с ежами и пара пулемётных вышек есть у каждого населённого стаба, – ответил он и добавил. – Но такое я сам вижу впервые.

Въезд был оборудован откатными мощными стальными воротами с электромотором. Сразу за ними автобус свернул вправо и почти тут же остановился у низкого двухэтажного здания из красного кирпича с маленькими окнами, закрытыми частыми решётками из толстых металлических прутьев.

– Всё, что ли. Приехали? – спросил кто-то из мужчин.

– Наверное... ага, приехали, вон водила вышел и машет нам руками.

Все гурьбой вылезли на улицу. Там собрались в толпу и с заметной растерянностью и насторожённостью стали оглядываться по сторонам и смотреть на вооружённых людей в одинаковой камуфляжной форме, стоящих недалеко. Буквально через пару минут новичков и Гранита потащили заполнять анкеты и к ментату. И фактически с этого момента пути-дорожки трейсера и спасённых им людей разошлись навсегда.

Глава 9

Глава 9

История Кубы началась больше тридцати лет назад, когда небольшая группа сильных иммунных решила осесть на крупном стабе, расположенном сравнительно недалеко от караванных дорог и в опасной близости от перезагружаемых крупных городских кластеров. Зато опасность последних компенсировалась количеством и качеством трофеев, вывозимых с них. А также числом новичков, обладающих иммунитетом и остающихся на стабе после того, как их вытаскивали буквально из пасти тварей. Первые несколько лет Куба переживала не лучшие времена. Дважды её полностью разоряли орды заражённых. Один раз была выжжена несколькими бандами муров, объединившимися ради захвата лакомого кусочка. Самая лучшая жизнь и слава начались на одиннадцатом году существования. И за двадцать с лишним лет лишь трижды стабу и его жителям пришлось тяжело. По разу отметились твари, муры и внешники. И все получили крепко по зубам, «отдав» в качестве компенсации своё имущество за погибших кубинцев, разрушенные сооружения и повреждённое имущество. Те стены и ДОТы, что так удивили Гранита и его спутников, строились больше пяти лет во второй половине прожитого стабом срока. Сейчас за этими стенами жил красивый городок, застроенный на девяносто процентов двухэтажными домами. Здесь были даже детские сады и школы, спортзал с бассейном, несколько кафе и ресторанов, которые своей обстановкой и приятной тихой атмосферой дадут сто очков форы заведениям в нормальных мирах. Центр был недоступен для всех гостей стаба и большей части его граждан. Он был огорожен ещё одной крепкой стеной, а на входах-выходах стояли шлагбаумы и охранники. Хоть застройка и получилась очень плотная, но вдоль узких дорог и тротуаров нашлось место и для клумб с газонами. Там росли розовые кусты, различные цветы от пионов до гвоздик, туи, можжевельник, карликовые хвойные и декоративные низкорослые плодовые деревья. Каждая клумба и газон были ухожены так, как за ними в английском королевском парке не ухаживают. Точно в таком же порядке содержались дороги, тротуары, дворы и дома. За этим следила целая армия коммунальщиков. И за это в Кубе драли недетскую плату.

Мурыжили Гранита на КПП за воротами недолго. Анкета была небольшой, ментат потратил на трейсера всего несколько минут, проверив по своим спискам возможную принадлежность гостя стаба к преступным элементам и должникам. Перед выходом в город его оружие опечатали в брезентовом мешке, запретив под угрозой попадания в штрафной отряд его раскрывать. А уж применять тем более. Для этого должна существовать реальная угроза его жизни или жизням окружающих.

В гостинице за сутки за отдельный номер с него попросили пять споранов. Отдавать ценный хабар трейсеру было жалко, и он договорился заплатить патронами. «Валютный» курс в гостинице оказался безбожный. Где это видано, чтобы один споран стоил десять автоматных патронов?! Но тут мужчине пришлось следовать старой мудрости: в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Да и вторая подходит: не хочешь – не ешь. К сожалению, «есть» Граниту хотелось. Искать другой крупный стаб, где в магазинах огромный выбор всего необходимого для иммунных? Так и там цены могут не сильно отличаться от местных.

Зато за полсотни патронов калибра пять сорок пять он получил небольшой одноместный номер с кроватью, шкафчиком для личных вещей, узким высоким сейфом с толстыми стенками, большим телевизором на стене и крохотным санузлом со стоячей ванной, но без раковины. Для умывальника там просто не нашлось места.

Первым делом Гранит принял душ, воспользовавшись теми запасами, которые собрал на городском кластере, что недавно покинул. Потом переоделся в чистую свежую одежду оттуда же. Отмытый до скрипа, побритый, в новой одежде он отправился знакомиться с Кубой. Всё оружие, патроны, взятые из оружейки СИЗО для использования в качестве денег, часть трофеев из споровых мешков он оставил в сейфе. С собой взял только кинжал, который открыто повесил на пояс. Ещё по дороге от КПП до гостиницы обратил внимание, что ножи здесь носят почти все, и лишь немногие имели пистолеты.

Во время знакомства со стабом, он нашёл кафе-бар «Стрекоза и муравей», который упомянул его новый знакомый Тотош. Разбрасываться новыми знакомствами в чужом месте у Гранита не было привычки. Именно потому он собирался на следующий день навестить питейное заведение. А сейчас его путь лежал в оружейные магазины.

Первое, что удивило трейсера, когда он оказался внутри одного из них – это почти полное отсутствие привычных моделей автоматов и винтовок, которыми вооружена российская армия. Не сразу нашёл два «калашникова» и СВД. Вторым шоком стали цены. Несмотря на то, что он имел неплохую сумму по меркам Улья, здесь он мог купить на неё что-то подходящее из примерно двух третьих товара. Из оставшейся трети образцов ему ни один не был по карману. Граниту оставалось только облизываться на автоматы и винтовки.

– Привет, – поздоровался с ним продавец, – что-то ищешь? Смотрю, взгляд у тебя такой прям характерный.

– Привет, – кивнул в ответ Гранит. – Ищу автомат под семёрку. Хотел взять знакомую модель акаэма, но таких не вижу.

– Калашников? – уточнил у него собеседник.

Гранит вновь кивнул.

– Такой модели у меня нет. В нашем регионе вообще изделий Калашникова и Драгунова мало, в основном автоматы и винтовки Коробова, Никонова, Кокшарова и Стечкина. Больше всего «коробовских», на втором месте «кокшаровы». Пистолеты ещё от дюжины производителей и конструкторов, в том числе и заграничных.

– Гюрза имеется?

– Сердюковский эсэр один, он же «Вектор»?

– Да, он.

– Есть три единицы. Два в отличном состоянии, один после ремонта и ещё долго послужит при бережном отношении.

– Хорошо. Давай, тогда сначала автоматы посмотрим. Мне нужен похожий на акаэмэс, к которому можно подсоединить глушитель и коллиматор.

Следующий час прошёл в подборе основного оружия. Первым продавец ему предложил булпабовский вариант АК (автомата Коробова), у которого магазин вставлялся точно посередине, и его шахта служила пистолетной рукояткой. Из-за этого хват был непривычен, но не сказать, что неудобен. Конечно, Гранит однажды привыкнет к нему, тем более что ладони у него широкие. Но если потом придётся брать оружие со стандартной рукояткой? Опять отвыкать и привыкать? И он от него отказался, хотя модель ему понравилась своим небольшим весом, прикладистостью и заявленными характеристиками. Следующим был автомат в классическом исполнении, при беглом внешнем осмотре его можно было спутать с какой-нибудь моделью АК-74. От «семьдесятчетвёртого» он отличался калибром, ДТК сложной формы и большего размера, разделёнными и разнесёнными по разным местам на ствольной коробке переводчиками огня и предохранителем.

Всего трейсер осмотрел и примерил по руке пять автоматов, один из которых был иностранной моделью под российский боеприпас. К слову, импортный понравился Граниту больше всех благодаря тому, что это был целый комплекс с двумя запасными разнокалиберными стволами, шахтами для магазиноприёмника под разные боеприпасы. Вот только стоил он в полтора раза больше, чем российские обычные автоматы.

В итоге, ощупав, взвесив и чуть ли не облизав автоматы, он выбрал один. Это был «коробовский» в исполнении булл-паб, где магазин находился точно посередине между рукояткой и затыльником приклада в среднем положении. При длине немного меньшей, чем у АКМС, автомат Коробова имел такой же ствол. Из пластикового корпуса торчали несколько металлических пластин для крепления «обвеса»: оптика, фонарь, целеуказатель. Непривычной была разборка оружия, во время которой пластиковый корпус оружия раскрывался на две части, как кейс, для чего нужно было вывернуть несколько винтов, утопленных в пластике. По словам продавца, кучность у этого автомата в полтора-два раза выше, чем у изделия Калашникова. В тех мирах, откуда попадает данное оружие, приёмная комиссия оказалась не настолько консервативной, как в мире Гранита и приняла оружие после испытаний, на которых автоматы Коробова обошли все прочие. К автомату трейсер взял два ПББСа с обтюраторами и по триста патронов обычных и УС. Так же обзавёлся колиматорным прицелом с полуторакратным увеличением, решив отказаться от гранатомётного. Всё дело в том, что с противниками он сталкивался на расстояниях до ста пятидесяти метров. Чаще даже и сотни не было. А на таких дистанциях большой разницы между прицелами не было. Тем более что приобретённый им прицел оказался почти в два раза компактнее, и вместо электроники там стояла светонакопительная пластина. Такое устройство если чернота и испортит – а ну как Гранита туда вновь занесёт – то одновременно с механизмом оружия.

– Патроны московские. Они лучше любых, какие к нам залетают, – просветил его продавец, выкладывая на прилавок бумажные пачки с боеприпасами. – После пристрелки с ними стрельба с остальными может отличаться, учти это.

– Спасибо, учту, – поблагодарил его трейсер.

Следующей покупкой стал пистолет и тут Гранит не стал брать что-то новое, хотя торговец предлагал несколько образцов, что по его словам, немного превосходили «Гюрзу». К оружию купил экипировку, клюв и кучу мелочей, отсутствующие в городском кластере, но без которых не так удобно в походах.

– Заходи ещё, – пригласил его торговец, когда Гранит собрался уходить с полным рюкзаком и опечатанным оружейным мешком. – Сделаю скидку при повторном посещении магазина.

– Спасибо, обязательно приду.

Остаток дня трейсер потратил на пристрелку нового оружия и подгонку снаряжения. Для первого ему не пришлось покидать стаб, так как на его территории имелся просторный подземный тир. Так же в тире ему подсказали, как уменьшить, так сказать, звуковое сопровождение при стрельбе из незнакомого автомата вроде подкладывания резинки, как он поступал с АКМом раньше.

На следующий день он встретился с Тотошем и пять часов надирался с ним в баре алкоголем, слушая его рассказы, советы с рекомендациями и описание самых значимых и полезных жителей Кубы. Ещё два дня после попойки Гранит отдыхал, а потом ему банально стало скучно.

*****

Это была его третья ходка в качестве полуохранника, полуносильщика за две с половиной недели жизни в Кубе. Первые два раза он ходил за картинами, статуэтками, вазами и старинным оружием с дюжиной таких же, как он. Вроде как среди элиты Кубы идёт соревнование за то, кто лучше обставит свой дом. Среди простых людей ходило более ёмкое описание, звучащее как «с жиру бесятся». Все наймы заключались на бирже наёмников – специальное заведение в Кубе, где очень серьёзно относились к своей работе. Там даже ментат имелся, через которого шли все серьёзные контракты или любые по желанию, если спораны было не жаль ему заплатить.

Сегодня в отряде оказалось двадцать три человека. Пятеро были заказчиками и являлись сплочённой командой, остальные были набраны с бору по сосенке. Ещё на стабе каждому наёмнику выдали станковый рюкзак… пустой.

– Товар чтобы тащить, он тяжёлый, хотя и необъёмный, – пояснил им один из нанимателей.

– Далеко? – спросил кто-то.

– Через черноту идти около семи километров. До неё и после поедем на машинах.

Про черноту наниматели и до этого вскользь упоминали, но без конкретики. Одним из условий найма был долгий срок жизни в Улье, который позволял ходить по черноте и награждал силой и выносливостью, которой новички могут только завидовать.

«Семь камэ, м-да, если она ядрёная, то придётся туго, – помрачнел про себя Гранит. – Надеюсь, эти мужики знают, что делают и куда ведут».

Довезли их на трёх «шишигах», оборудованных под жизнь в Улье. Каждая была оснащена двумя пулемётными точками с НСВТ, с каждого борта из амбразур торчали ещё два рыльца ПКТ, переделанных под пехотный вариант. Для себя Гранит сделал вывод, что где-то на соседних кластерах выпадает военная техника, откуда эти пулемёты сняты. Ещё два нанимателя в руках несли крупнокалиберные винтовки. С такой огневой поддержкой можно отбиться почти от любого отряда заражённых, кроме матёрой элиты. По слухам та способна отрывать башни у танков и те использовать в качестве ракеток для игры в теннис.

За один из тяжёлых пулемётов встал Гранит, ему вменялось контролировать хвост колонны.

К счастью, ни разу никому не пришлось воспользоваться оружием. Дорога прошла без каких-либо проблем.

Возле машин остались трое, два наёмника и наниматель. Весь остальной отряд отправился в черноту. Спустя два часа люди вышли на нормальный кластер, который представлял из себя крупную железнодорожную станцию. Здесь собрались несколько составов и сотни вагонов.

– Ай, попадос какой, – скривился Дронт, один из нанимателей. Он стоял всего в двух шагах от Гранита и тот не преминул поинтересоваться:

– Неприятности?

– Ага. Видишь, там поезд стоит с красными вагонами и голубыми полосами? Там полтыщи народу было, на юга ехали.

– М-да, сотня сильных заражённых по самому примерному раскладу, – прикинул трейсер количество неприятностей, что их ожидала на станции. – Чистить будем сначала или сразу за дело?

– Сразу. Чистить – только время терять. Но придётся удваивать охрану. У тебя тихий ствол, вижу. Ты в дозор с Рыбой.

Рыбой звали ещё одного нанимателя, обладателя вытянутого лица и глаз навыкате, что придавало ему вид рыбьей морды. Вооружён он был «валом» и наганом с глушителем. К слову, револьвер оказался непростым. В отличие от своего сверхпопулярного собрата у этого барабан откидывался в бок, ускоряя перезарядку.

– Далеко идти? – спросил у него Гранит.

– Почти до самого центра станции. Если ничего не изменилось. Пойдём через здание вокзала, там есть где укрыться и одновременно всё на виду.

Заражённые особенно прятаться не умеют, если это не высшие твари, такие, как рубер и элита. Поэтому среди лавочек и низкорослых туй да арок, увитых вьющимися растениями, они были как на ладони. А вот люди ловко укрывались за всеми этими преградами, не попадая им на глаза.

– Чёрт, вон ту парочку нужно убрать, – прошептал Рыба и кивнул на двух бегунов в пятнадцати метрах. – Но кровью навоняем на всю округу.

– Я справлюсь, – пообещал ему Гранит.

Заражённые удачно стояли спиной и потому до самого последнего момента не замечали трейсера, который подкрался к ним в состоянии бестелесности. А дальше тот вставил им в споровые мешки по стилету, которые ему выточили в мастерской в Кубе. Оружие ему сделали из узких стамесок, срезав грани так, что получился ромб, а вместо деревянной рукоятки приварив поперечную короткую пластину. В итоге получилось грубое подобие тычкового ножа. Такие стилеты занимали очень мало места на теле, удобно вынимались и не цеплялись ни за что.

– Ловко ты их, – шёпотом сообщил трейсеру Рыба, когда тот вернулся назад. – Научишь?

– Это мой дар, научить невозможно.

– Хм, такой полезен для наёмных убийц.

– Я охотник. Убиваю только добычу или врагов, – посмотрел на собеседника Гранит.

– Хорошо, я всё понял. Это была шутка.

Устранив самых опасных наблюдателей, больше пачкать руки им не пришлось, и вскоре они оказались возле короткого состава, выделявшегося среди окружения, как бульдог на выставке болонок.

– Фух, – с облегчением выдохнул Рыба, – на месте.

– Что здесь? Или такой большой секрет?

– Да какой секрет, скоро сам всё увидишь и пощупаешь, – отмахнулся напарник Гранита от его слов. – Платина здесь. Очень редко выпадает, к сожалению.

– Платина? А зачем она вам? – слегка удивился трейсер.

– Есть люди, которые неплохо за неё платят. А зачем… ну, может быть, они из неё пол выкладывают, вместо обычной плитки.

– Ладно, я понял. Сейчас назад?

– Ага.

Зачистку всё же пришлось проводить, пусть и вышло это не специально. Всё дело было в том, что когда отряд оказался на рельсах, то его заметил заражённый, который немедленно оповестил всех сородичей громким урчанием, после чего пошёл в самоубийственную атаку. Конечно, он был убит уже через секунду, но свою задачу успел выполнить. Уже через минуту иммунным пришлось туго: заражённые лезли из-под вагонов, из-за вагонов и падали с вагонов.

– Да сколько же их тут?! – заорал один из наёмников, ведущий огонь из автомата рядом с Гранитом.

Этот вопрос волновал всех, так как за пару минут боя вокруг «золотоискателей» валялось около сотни мёртвых тел и не меньше выглядывали между вагонами и из-под них, но атаковать не спешили.

– Отходим. Пусть эти своих жрут, – крикнул Хан – старший в отряде нанимателей. – Потери?

– Двоих утащили, одному шею свернул пустыш, когда упал сверху, – ответил ему кто-то.

Гранит в горячке боя заметил только одного, которого схватил лотерейщик в самом начале, когда на людей почти одновременно навалилась толпа тварей числом под полсотни.

«Да уж, начало прошло не очень. Тихая дорога сюда и такая кровавая баня ещё до взятия груза – это звоночек от Улья, – невесело подумал он, пятясь назад и не сводя глаз с сектора, который был отведён ему и ещё нескольким бойцам. Страха у него не было – помогала вера в собственный дар, заметно усилившийся после пересечения границы материков. Но был осадок от возможного провала дела, на которое он подписался. К сожалению, никого с сильными боевыми сверхспособностями в отряде не имелось. Отсюда и потери. – Да и насчёт сотни заражённых я ошибся. Или они друг друга не жрали. Но тогда почему, так развились до бегунов и лотерейщиков за пару недель? Или тут есть ещё один пассажирский поезд?».

На счастье людей больше атаковать их заражённые не стали. Маячить маячили поблизости, урчали многоголосно, пугали стуком голых пяток по крышам вагонов над головой, но под выстрелы не лезли. Видимо, самые глупые и голодные кончились, а умные решили удовлетвориться телами павших сородичей. Вон какой раздался хруст и чавканье с той стороны, где случилась бойня, словно из клетки с голодными тиграми, которым кинули ведро мослов.

Половина отряда встала полукругом рядом с вагоном, который был похож на инкассаторский броневик, только на железнодорожных колёсах. Никаких окон, только грибки вентиляции и всего две двери. Похожие Гранит видел несколько раз в прошлой жизни, но таких – никогда. Обычно же стараются маскировать объекты с ценным грузом. Некоторые составы могут тащить по сорок-пятьдесят «теплушек» и платформ, среди которых только половина или треть заполнены, остальные пустые. О таких составах трейсер слышал две версии. Первая – пустые вагоны служат маскировкой, прикрытием для полных, иногда для одного-двух. Вторая – вагоны с грузом располагаются в центре, а пустые работают в качестве демпфера от ударов локомотива или столкновении.

Двери в вагон вскрыли накладным зарядом взрывчатки. Так же поступили и с прочими замками. А потом несколько человек стали забирать рюкзаки у тех, что стояли на улице, наполняли их слитками драгоценного металла и возвращали владельцам. Когда очередь дошла до Гранита, то он крякнул – рюкзак весил под сорок килограммов. А ведь есть ещё и собственный груз.