Текст книги "7 тайн Древней Руси. Детектив Временных лет"
Автор книги: Михаил Савинов
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Но история шведов или вообще норманнов на Руси первой половины IX века в том виде, как мы знаем ее по данным археологии, связана с Севером, с Ладогой. Никаких представительных археологических находок, связанных с международной торговлей или войной, для этого времени на юге Руси нет.
Многие ученые пишут о некоем «Русском каганате» и пытаются выяснить его точное местоположение. Отсутствие крупных торговых городов на юге Руси в IX веке вынуждает некоторых авторов даже помещать резиденцию «кагана» в Ладогу.
Казалось бы, если есть каган как правитель, значит, есть и каганат как государство. Но с последним утверждением можно поспорить – ведь ни о каких государственных институтах у русов этого времени источники не говорят, мы знаем только, что есть некий «хакан русов» (или «хакан норманнов»). Был ли это правительгосударства– большой вопрос, ведь «хакан» известен нам только как правительнарода.
Приходится признать, что нам ничего конкретного о «Русском каганате» не известно. Ясно следующее: этот «каганат» напрямую связан с появлением скандинавов на Руси.Очевидно, речь идет о военно-торговом сообществе, обосновавшемся где-то вблизи степных границ и установившем отношения с соседними странами. Титул предводителя этого сообщества, конечно, весьма любопытен. Почему же он именно каган, а не князь или конунг?
Дело в том, что титул для древних правителей (и не только для древних – вспомним «Сказание о князьях Владимирских!») был очень важен. Принятие титула более могущественного соседа как бы ставило правителя на один уровень с этим соседом. Таким могущественным соседом на юге Восточной Европы был в IX веке хазарский каган.
Настало время познакомиться поближе с этим героем, а заодно и с каганами вообще. *
…Степи Евразии тянутся широким коридором от Маньчжурии и Монголии до европейской Паннонии – местности в среднем течении реки Дунай. С незапамятных времен это огромное пространство стало ареной борьбы народов, которые кочевали по Степи, сражались друг с другом, объединялись в союзы, сгоняли соседей с мест и совершали грабительские походы в Лес. Движения степняков стали главным толчком Великого переселения народов.
Народы Степи занимались (и занимаются сейчас) кочевым скотоводством. Разводили коров, коз, овец, но главным животным для жителей степей была, конечно, лошадь, которая обеспечивала подвижность, возможность перемещаться по Степи и воевать с соседями в случае необходимости. Именно здесь появилась первая в мире кавалерия. Все степняки владели обширными стадами лошадей и знали навыки конного боя. Кто не имел коня или не умел на нем воевать – погибал.
Подвижность кочевых народов неизбежно вела к относительной недолговечности возникавших в Степи государств. Самыми прочными оказывались те образования, которые кочевники создавали в союзе с какими-либо оседлыми народами.
Кочевник перемещался по степи не хаотично (кончился корм для скота – снялся с места и двинулся куда глаза глядят), его движение было географически ограничено. Каждый род, каждое племя, каждый племенной союз имел свои места летних и зимних кочевок, за пределы которых выдвигался только в экстренных случаях.
Такими случаями могли быть засухи, приводившие к гибели пастбищ, или нашествия врагов. Нередко одно было следствием другого – народ, стронувшийся с места из-за природного катаклизма, неизбежно ущемлял соседей.
Крупные войны степняков давали эффект, подобный кругам на воде от брошенного камня. Народ, проигравший войну, нередко, сместившись в другую область, подчинял или вынуждал к откочевке какой-нибудь более слабый этнос, тот, в свою очередь, смещался и взаимодействовал со следующими народами и так далее.
Если продолжать сравнение возникавших в Степи ситуаций с падением камня в воду, то получается, что «камень падал» чаще всего в Центральной Азии, в районе Алтая и нынешнего Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, иногда восточнее, вблизи древних китайских границ и в Маньчжурии. В целом «круги по воде» шли с востока на запад.
Именно в районе современного Западного Китая и сложились первые известные по китайским и ближневосточным источникам тюркские каганаты. Эти большие степные государства, основанные на подчинении нескольких племен одному более сильному, были не слишком долговечными. Как правило, большие каганаты быстро распадались на отдельные более мелкие образования, которые продолжали самостоятельно развиваться и иногда надолго переживали исходное государство.
Следующая волна степняков вторглась в Восточную Европу в VI веке. Авары, тюркоязычный народ из Центральной Азии, спасаясь от власти Тюркского каганата династии Ашина, откочевали на запад и основали на Дунае в 568 г. свое государство – Аварский каганат. Каганат вел активные внешние войны, в том числе с Византией, которая в VIII в. выплатила аварам немалую дань.
Многие славянские племена средней Европы оказались под властью авар. Более всего пострадал от степных захватчиков племенной союз дулебов, обитавший в Прикарпатье. В «Повести временных лет» сохранилась легенда о жестокостях, которые авары творили над дулебскими женщинами [15] :…
«В эти же времена были и обры, которые ходили на Ареклия царя [16] и едва его не пленили. Эти обры воевали со славянами и примучили дулебов, также славян. И творили насилья женам дулебским – если случалось обрину ехать куда-нибудь, не давал впрягать ни коня, ни вола, но велел впрячь три или четыре или пять жен в телегу, и повезти обрина, и так мучили дулебов. Были обры телом велики и умом горды, и Бог истребил их, и умерли все, и не осталось ни единого обрина. И есть притча в Руси и до сего дне – «погибли, как обры…».
Каганат авар прекратил свое существование в первой четверти IX в. под ударами Франкской империи Карла Великого и болгарского хана Крума. Аварские владения вошли в состав различных государств, а сами авары были ассимилированы.
Тюркский каганат Ашина, в свою очередь, вскоре распался на Западно-Тюркский и Восточно-Тюркский, а от западного каганата отпочковалось очень важное для нашей ранней истории государство – Хазарский каганат, или Хазария (мы далее будем называть его просто – Каганат).
Хазары, как и многие другие народы Степи, относились к тюркской языковой группе. Они сумели закрепиться в низовьях Волги и, подчинив несколько соседних племен, владычествовали там до конца X столетия. Первоначально столицей Каганата был город Самандар, или Семендер, находившийся на побережье Каспия вблизи нынешней Махачкалы,а затем главным городом Хазарии стал Итиль, находившийся в дельте Волги, где-то вблизи Астрахани.
Новое государство быстро установило дипломатические отношения с Византией и иранскими Сасанидами. Хазары со временем стали играть важную роль в торговых связях восточного мира и Европы – они контролировали важнейший путь по Волге. По этому пути в азиатские страны поступали меха и рабы, а навстречу двигались дорогие ткани иарабское серебро. Хазары также держали под контролем старинные торговые пути Северного Кавказа.
Изначально хазары, как и все степные племена, придерживались одной из ранних форм религии – шаманизма. Однако позднее верхушка каганата стала в силу различных исторических обстоятельств воспринимать веру того или иного могущественного соседа. Иногда это делалось для того, чтобы получить определенные внешнеполитические выгоды, а иногда сосед просто навязывал свою религию силой…
В 730-х гг. по Каганату нанесли удар арабы. Арабский полководец Марван ибн Мухаммед (в будущем халиф Марван II) разбил хазар, взял город Самандар, долго преследовал бежавшего кагана по берегу Волги и наконец принудил его к заключению мира и принятию ислама. Но ислам недолго продержался в Хазарии. Вскоре глава одной из противоборствующих группировок принял иудаизм – веру купцов-евреев. Иудеи в Каганате появились в большом числе в VIII веке, когда византийские императоры системно занялись изгнанием их из пределов своей державы.
Принятие иудаизма хазарской верхушкой осложнило для Каганата отношения с Византией, которая в предшествующее время успешно занималась экспортом христианства в Степь.
Девятый век Каганат встретил сильным государством, вполне способным противостоять внешним угрозам, а также эксплуатировать более слабых соседей. Такими соседямихазар оказались и славянские племена, обитавшие, на свою беду, слишком близко к границе Степи.
Нам уже известен рассказ, который в летописи предшествует легенде о призвании варягов: рассказ о дани, которую южные племенные союзы выплачивали хазарам, между тем как «варяги из-за моря» эксплуатировали таким же образом северные племена и финнов. Но в недатированной части «Повести временных лет» есть и более подробный рассказ о даннических отношениях хазар и славян, а точнее – полян:…
«И наидоша я (т. е. «их», полян. –М.С.)Козари, седящая на горах сих в лесех, и реша Козари – «Платите нам дань!». Сдумавша же поляне и вдаша от дыма мечь. И несоша Козари ко князю своему и к старейшином, и реша им: «Се налезохом (т. е. «нашли». –М.С.)дань нову». Они же реша им: «Откуду?» Они же реша: «В лесе на горах над рекою Днепрьскою». Они же реша: «Что суть вдали?» Они же показаша мечь. И реша старци Козарьстии:«Не добра дань, княже, мы ся доискахом оружием одиною стороною остромь, рекоша саблями, а сих оружье обоиду остро, рекше месь, си имуть имати дань на нас и на инех странах». Се же сбыся… володеють бо Козары Рустии князи и до днешнего дне…»
Так мог писать киевский летописец XII века, который прекрасно знал о гибели Хазарии под ударами русских войск Святослава Игоревича в 960-х гг. Однако в начале IX века до «владения хазарами» было еще далеко. Хазары полностью владели Степью и ближайшими к ней областями, собирали меховую и денежную дань с полян, северян, радимичей и вятичей.
Византийская империя и Хазарский каганат – вот те силы, с которыми вынуждено было считаться любое появившееся в нынешних южнорусских степях племя кочевников. Но византийцы никогда не устраивали больших военных экспедиций в Степь, они предпочитали действовать иначе – управлять политикой степных вождей с помощью даров. Хазары же обладали именно военной силой, способной наносить степным племенам большой урон в случае войны. Недаром предводитель русов, появившихся на юге Восточной Европы, отправляя посольство ко двору императора Феофила, повеличал себя каганом.
Об отношениях русов и хазар в IX веке почти ничего не известно. Принятие предводителем русов титула «хакан» иногда трактуют, как претензию на главенство в Степи, но никакими показаниями источников подтвердить это мнение нельзя. Русь еще не была настолько сильна, чтобы эффективно воевать против хазар.
Но и могучий Каганат подвергался неприятным внешним воздействиям – на Южном Урале и в нынешнем Казахстане происходили интенсивные подвижки кочевых народов, причем не только тюркских. В IX в. с Южного Урала двинулся в странствие по Степи народ уральской языковой семьи – венгры.
Путь их был сложным, тем более что некоторые группы венгров отправились на север, на Волгу. Венгерские могильники археологи уверенно определяют по многим признакам, один из которых – наличие в могилах серебряных масок, которыми закрывали лица покойников.
Из Предуралья венгры сместились на юго-запад, в Причерноморье, а затем некоторое время обитали в «стране Этелькез», которую ученые помещают между Доном и Дунаем. Здесь они продержались до конца IX столетия, но затем снова снялись с места и двинулись на Запад, через Карпатские горы. Вынудили венгров к откочевке воинственные соседи: с востока – печенеги, а с юга – болгарский царь Симеон, с которым мы еще обязательно встретимся, когда будем говорить о Болгарии подробно. Войны Симеона с венграми были известны и на Руси – через посредство византийских хронистов краткие сообщения об этих войнах попали и в «Повесть временных лет».
Отразилось в нашей древнейшей летописи и движение венгров мимо русских границ. «Идоша Угри мимо Киева горою… – писал летописец под 898 г., – …и пришедше к Днепру, и сташа вежами, беша бо ходяще аки се половци…». Упоминает наша летопись и о войнах венгров с дунайскими болгарами и византийцами, а также о попытках византийцев использовать венгров против болгар.
По-видимому, именно для защиты от венгров хазары с помощью византийцев выстроили на своей западной границе, на реке Дон, мощную каменную крепость Саркел (в нашей летописи эта крепость известна как Белая Вежа). Возведением Саркела руководил византийский специалист – спафарокандидат [17] Петрона Каматир. Крепость эта хорошо изучена благодаря раскопкам М.И. Артамонова, крупнейшего знатока хазарской истории. Некоторые ученые также полагают, что именно венгерская опасность помешала посольству «хакана русов» возвратиться домой тем же путем, каким оно прибыло в Византию.
Итак, назвавшись каганом, предводитель народа «рос» пытался придать себе дополнительный вес, уравнять себя с властителем могущественного степного государства. Титул оказался живучим. Даже в XI веке, в христианскую эпоху, киевский митрополит Иларион писал в своем «Слове о законе и благодати»: «Похвалим же великого кагана нашего Владимира…» Но для времен Илариона этот титул был уже архаичен.
А вот «Русского каганата» – государства с точной географической привязкой, по-видимому, не было никогда. Но зато был народ «рос», хорошо известный современникам и на западе, и на востоке. Так откуда же взялось то слово, которое и сейчас лежит в названии нашей страны и нашего народа?
Теорий происхождения названия «Русь» гораздо больше, чем теорий происхождения князя Рюрика. Некоторые из этих теорий имеют под собою развернутое обоснование, иные совершенно фантастичны. Причина такого многообразия мнений та же самая, что и в случае с Рюриком – у нас слишком мало твердых данных, позволяющих делать какие-то однозначные выводы.
Прежде всего не вполне понятно, от чего именно образовано название. От названия народа? Вроде бы летопись дает основания именно для такой трактовки. Но летописец «путается в показаниях» – он помещает русь-народ то в списки германцев, то в списки финнов. Реального «заграничного» народа с точно совпадающим именем нет – неизвестно ни скандинавское, ни славянское племя, название которого источники передавали бы как «русь» или «рос». Все русы или росы иностранных источников – это наши, восточноевропейские русы.
Правда, в Средней Швеции есть местность Рослаген, но впрямую связать ее с нашей Русью, очевидно, нельзя – внятных показаний источников для этого нет.
Мы уже говорили, что в Руси «варяжской легенды» некоторые ученые пытаются увидеть балтийских славян и, в частности, руян – обитателей острова Рюген. Но руяне – эторуяне, и ни в одном источнике они Русью не называются. Да и само слово «Русь» как название народ в летописи не имеет общих черт с названиями славян, не имеет характерных суффиксов, с помощью которых образуются имена славянских народов. Поляне, древляне, поморяне, мазовшане, радимичи, дреговичи – вот как называются в «Повести временных лет» славянские племена. «Русь» скорее адресует нас к финнам или балтам – по аналогии с «корсь» (курши), «жмудь» (жемайты), «чудь», «весь»…
Была в литературе и попытка объявить название «русь» иранским по происхождению – от народа роксоланов (или «рухс-аланов», «росомонов»), обитавших некогда в причерноморских степях.
Нельзя ли произвести название «русь» от какого-нибудь географического объекта? Такие попытки делались. Мы уже знаком с островом Руяна, или Рюген, но были и другие варианты. В качестве исходного названия, давшего имя Древней Руси, предлагалась река Рось. Эта небольшая речка впадает в Днепр несколько ниже Киева, она служила естественной границей между владениями киевских князей и Степью. Дело осложняется тем, что славяне на Роси не жили, во всяком случае, в IX–X вв. В более позднее время, в XII веке, в Поросье обитали «черные клобуки» – союзные киевлянам степные племена.
В наше время стало очевидным то, что на одном сходстве названий аргументированную теорию не построить. Нужно привлекать все имеющиеся данные источников – и археологию, и письменные памятники, и лингвистику.Вот тогда-то и получится, что самая обоснованная теория происхождения названия «русь» (но и это тоже именно теория, а не твердый факт) – это теория скандинавская. Эту теорию поддерживают в наши дни очень многие ученые как в России, так и за рубежом, и дело не в том, что они агрессивные норманнисты, считающие, что Русское государство создано пришельцами из-за моря. Просто никому из авторов других теорий не удалось столь же развернуто и подробно обосновать свою точку зрения. *
…«Ro?r» (множественное число – ro?s),«гребец» – так назывался участник скандинавских походов на весельных судах, таким же словом обозначались иногда и сами суда. Первыми с воинственными «гребцами» познакомились финские племена, в их языке это слово получило огласовку «ruotsi», так и сейчас финны зовут шведов. А уже из финского языка это слово попало в славянский и трансформировалось в «русь».
Лингвистические законы – вещь твердая. Закон перехода «о» в «у» в древнерусском языке – это доказанный научный факт. Вспомним также все, что нам уже известно о скандинавах на Руси – и увидим, что археология и лингвистика здесь вполне друг друга дополняют.
Византийские и восточные авторы четко разделяют русов и собственно славян. Мы еще разберем подробно эти свидетельства чуть дальше, пока ограничимся следующим фактом: в источниках славяне и русы – это почти всегда два разных народа, причем славяне нередко выступают как данники русов. А некоторые источники (например, уже знакомые нам «Бертинские анналы») прямо называют русов скандинавами.
Происхождение слова «русь» от норманнского «гребец» показывает, что перед нами не конкретный народ, а военное сообщество, не связанное жестко с каким-либо племенем. Такие сообщества ученые называют «надэтничными».
О том, как получилась такая корпорация [18] воинов, хорошо сказал сам древнерусский летописец:…
«И беша у него (князя Олега. –М.С.)Варязи и Словене и прочи, прозвашася Русью…»
Вот два основных компонента Руси – сообщества – скандинавы и славяне. Конечно, восточноевропейские норманны не устраивали походы на Византию и Восток только своими силами – сил-то этих было не так уж и много. К походам «гребцов» активно подключилась славянская верхушка – местные князья и дружинники. Все вместе они образовали грозную силу, которая и создала, в конечном счете, Древнерусское государство.
В IX веке население всей огромной равнины пришло в движение. Вместе со скандинавами самые деятельные и предприимчивые из славян и финнов устремились по торговым путям на юг и на восток, к арабскому серебру и шелку. Начались стихийные военные набеги русов на византийские берега.
Мы уже знаем древнейшие западноевропейские источники, повествующие о русах. Упоминания эти отрывочны и связаны с Восточной Европой и Византией. Тогда же, в первой половине IX столетия, русы появляются и в собственно византийских источниках. Правда, о посольстве «народа рос», которое отправилось в Ингельгейм, византийцы не пишут ничего. Зато в «Житии Георгия Амастридского» рассказывается о набеге «росов» на богатый портовый город Амастриду на анатолийском побережье Черного моря.
Неведомый доселе византийцам народ обрушился на побережье и принес страшные бедствия. Росы разоряли храмы, убивали мирных жителей, включая детей и женщин. Остановить свирепых варваров смогли лишь чудесные знамения, произошедшие у гроба святого Георгия Амастридского. Пораженные чудесами, росы даже решили принять крещение…
Рассказ «Жития» – древнейшее сообщение о набеге росов на византийские берега. Был ли этот поход на самом деле или росы появились в житии для того, чтобы подчеркнуть силу чудес – это вопрос спорный и однозначно разрешить его ученым пока не удалось. Значительно более достоверен поход на Константинополь, о котором рассказывает наша летопись под 866 годом, приписывая его сподвижникам князя Рюрика Аскольду и Диру. Этот поход знают и византийцы. Более того, летописный рассказ явно испытал влияние византийского первоисточника.
По византийским данным, поход росов имел место в 860 г. Об этом походе византийцы написали довольно много. Например, набег росов упоминает в нескольких своих посланиях глава Византийской церкви константинопольский патриарх Фотий. По нашей летописи, поход окончился неудачей благодаря заступничеству высших сил – патриарх и император Михаил коснулись ризой Богоматери поверхности моря. И поднялся могучий шторм, разметавший суда русов. По свидетельству византийского писателя Никиты Пафлагона, русы, пришедшие на кораблях по Черному морю, разоряли окрестности Константинополя, грабили монастыри, захватывали церковные ценности и чинили многочисленные зверства:…
«Кроме того, в варварском порыве учинив набеги на патриаршие монастыри, они в гневе захватывали все, что ни находили, и схватив там двадцать два благороднейших жителя, на одной корме корабля всех перерубили секирами…»
Знают этот поход и западноевропейские авторы, например, Иоанн Диакон. В своей «Венецианской хронике» он упоминает набег «народа норманнов» (на эту деталь стоит обратить внимание!) на Константинополь. На трехстах шестидесяти кораблях налетчики дерзко опустошили окрестности города, перебив множество народа и «с триумфом возвратились восвояси»… *
Итак, в IX веке существовала некая Русь, в которой западноевропейские современники уверенно опознавали шведов (по «Бертинским анналам») или норманнов (по перепискеимператоров Людовика и Феофила). Эта Русь совершала набеги на приморские города Византии, включая имперскую столицу Константинополь. Правитель Руси присвоил себетюркский титул «хакан» по аналогии с правителем могущественной в ту пору Хазарии. Вот основные факты, касающиеся Руси IX в., которые мы можем почерпнуть из западноевропейских и византийских источников.
Но ученые давно обратили внимание на то, что эта древнейшая известная Русь никак не проявила себя археологически. Никаких норманнских древностей IX века на юге пока не обнаружено.
Северные пришельцы появлялись на юге Восточно-Европейской равнины волнами. Первая из этих волн пришлась на первую половину IX столетия. Очевидно, эта волна была не слишком большой.
Летопись сохранила воспоминание об этой первой волне русов, сохранила в виде рассказа об Аскольде и Дире, сподвижниках Рюрика. Этот рассказ непосредственно продолжает варяжскую легенду….
«И бяста [19] у него (у Рюрика. –М.С.)два мужа, не племени его, но боярина, и та испросистася ко Царюгороду с родом своим и поидоста по Днепру, и узреста на горе градок. И упрошаста, и реста – «Чии сеи градок?»
«Градок» – это не что иное, как будущая «мать городов русских» – Киев. По легенде, город этот был основан тремя братьями – Кием, Щеком и Хоривом, эту легенду жители «градка» и сообщили прибывшим с севера норманнам….
«Была суть три братья, Кий, Шек, Хорив, иже сделаша градок сей и изгибоша, а мы седим, род их, платяче дань Козаром…»
Аскольд и Дир остались в Киеве и стали управлять этими землями. В конфликты с хазарами, собиравшими в ту пору дань с полян и других племенных союзов, живших близ степной границы, новые хозяева Киева не вступали. Да и вообще об их деятельности очень мало известно. Мы знаем только поход на Константинополь. Возможно, имел место и какой-то договор между этой древнейшей Русью и византийцами, так как в 867 г. патриарх Фотий в «Окружном послании» восточным патриархам [20] упоминает росов как дружественный империи народ.
Любопытную подробность добавляет к рассказам об Аскольде и Дире Никоновская летопись….
«В лето 6372. Убиен бысть от Болгар Осколдов сын…»
Что стоит за этой заметкой – вымысел автора XVI века или реальный, но не дошедший до нас древний источник – неясно. Во всяком случае, какой-то конфликт между киевским «хаканом норманнов» и Болгарией вполне мог иметь место.
Археологические сложности продолжаются, однако и в это время, уже значительно более позднее по отношению к эпохе «хакана норманнов». Дело в том, что археологически Киев до 880-х гг. не прослеживается. Где же тогда княжили Аскольд и Дир? Откуда являлись росы на Константинополь – из Ладоги? По причине огромного и труднопреодолимого расстояния это маловероятно. Вопрос открыт по сей день.
Дискутируют исследователи и по поводу самих Аскольда и Дира. Если с Аскольдом все примерно понятно – это скандинав, и настоящее имя его Хескульд, то кто такой Дир? Высказывалось мнение, что Дир – это славянский князь, предшественник Аскольда и организатор знаменитого посольства в Константинополь и Ингельгейм, т. е. Аскольд и Дир жили в разное время. Внятно доказать подобные гипотезы пока не удается. Некоторые ученые полагают, что летописец в данном случае искусственно удревнил историю Руси и события, связанные с Рюриком, Аскольдом и Диром – это уже конец IX и начало X века. Но кто же тогда ходил на Царьград в 860-х гг.?
Приходится признать, что мы очень мало знаем о первой волне русов, кроме того, что она была. Значительно лучше известна нам вторая волна.
Эти «гребцы» нагрянули в Поднепровье в 882 г. Помним, что летописная дата в данном случае условна. Но как раз эту дату (конечно, не конкретный год, а всю последнюю четверть столетия) хорошо подтверждает археология – именно на исходе IX века на карте Восточной Европы появляются Киев и древний предшественник Смоленска – Гнездовское поселение.
Во главе этой новой Руси стоял родственник Рюрика князь Олег.
Глава 3 ТАЙНА ОЛЕГА
Олег – первый князь, с которого «Повесть временных лет» начинает историю Руси. В начале нашей древнейшей летописи приводится расчет лет от сотворения мира до начала русской истории – «а от перваго лета Михаилова до первого лета Ольгова русского князя лет 29». В этом списке ключевых для средневекового автора исторических фигур нет Рюрика, и мы помним, почему – история Рюрика появилась в летописи «задним числом» и с конкретными политическими целями.
Имя «Олег» – скандинавское, это искаженное имя «Хельги» – «Священный». На страницах летописи он получил прозвание «вещий». Первое событие, связанное с именем Олега – это его большой поход на юг, в Киев, по следам Аскольда и Дира.
Летописец рассказывает о походе весьма кратко. Но этот рассказ очень важен для нашей ранней истории – ведь речь идет об установлении единства Северной и Южной Руси.
Олег двинулся на юг с большим ополчением, в которое вошли выходцы из различных славянских и финских племен северного «суперсоюза». Он пришел в Смоленск, посадил там своих мужей и двинулся дальше, к Киеву.
Археологически Смоленска в IX веке еще нет. Нет его и в следующем столетии. Только в середине XI века появятся древнейшие напластования этого города. А вот Гнездовское поселение, предшественник Смоленска, появилось как раз на рубеже IX–X веков. Не отразилось ли его основание Олегом в этом летописном рассказе?
Современное Гнездово – это небольшая деревня близ Смоленска. Как называлось это поселение в древности, мы не знаем. В скандинавских рунических надписях, рассказывающих о поездках на Русь, попадаются два названия, которые можно связать с этим местом – Гадар и Сюрнес. А в сочинении византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей», в главе, посвященной плаваниям русов, упоминается город Милиниска – вероятно, это и есть древнейший Смоленск.
Гнездово было открытым, неукрепленным поселением. Расцвет его пришелся на X век. Кладбище этого поселения – Гнездовский могильник – это самое большое кладбище «эпохи викингов» в Европе.
Пестрым, разнородным было население древнего Гнездова. Там обитали знатные скандинавы – купцы и воины, дружинники-русы, местные славяне-кривичи и даже балты. Гнездовское поселение находилось вблизи волока, соединявшего Днепр и Ловать, и существование его было теснейшим образом связано с этим недальним волоком. В Гнездове стояла дружина, которая, очевидно, занималась сбором дани с окрестных племен и сбором платы за прохождение волока.
Именно этим дружинникам – русам – принадлежат так называемые «большие курганы» Гнездова. Погребальный обряд этих курганов показывает, что состав русской дружины был смешанным. В обряде «больших курганов» причудливо смешиваются скандинавские и финские черты.
Двигаясь вниз по Днепру, открывая новый, впоследствии воспетый летописцем «путь из варяг в греки», от Балтики к Черному морю, Олег достиг Киева. Мы уже видели, как устроились в этом городе русы «первой волны». Настало время взглянуть на историю Киева повнимательнее.
Со школьных лет всем нам знакомо выражение «Киевская Русь». Так было принято называть Древнерусское государство IX–XII столетий, которое, как считалось долгое время, было относительно единым, а потом распалось на отдельные княжества, самым сильным из которых было Владимиро-Суздальское. Ученые и сейчас оперируют термином «Киевская Русь». Но была ли Русь Киевской?
Сразу отметим, что ни в одном древнерусском источнике Русь Киевской не называется. Термин этот условен, он придуман историками для удобства обозначения периода IX–XII вв., т. е. того периода, когда Киев был центром политической и культурной жизни Руси. Иногда этот период русской истории называют также «домонгольская Русь». Летописцы о своей стране говорят просто – Русская земля, имея в виду, как правило, именно Киевскую землю.
Киев традиционно мыслится как центр древнерусского мира. Там происходит основная часть событий, описанных в «Повести временных лет». Старший представитель княжеского рода Рюриковичей занимает именно Киевский стол. В Киеве находится резиденция митрополита – главы Русской церкви. В Киеве появились первые русские монастыри и были написаны первые русские летописи.
«Это будет мать городам Русским!» – сказал князь Олег, обосновавшись в Киеве в 882 г. Конечно, киевский летописец XII века вложил эти слова в уста грозного князя-воинане случайно.
История Киева по летописи уходит корнями в глубину веков. И здесь уместно порассуждать о том, как вообще появляются на географической карте новые города.
Сразу необходимо отделить реальное основание города от легенды об основании города. В летописи мы чаще всего встретим именно легенду.
Как и любые мифы и предания, легенды об основании городов имеют свои типичные сюжеты. Основание города может быть связано с каким-то событием, чудесным знамением, анаиболее древние сюжеты связаны с преданиями о переселениях народов.
У древнерусского города по летописи почти всегда имеется конкретный основатель. Это либо какой-то князь (желательно знаменитый – чем знатнее основатель, тем больше почета городу), либо древний предводитель какого-нибудь рода или племени. В случае с Киевом мы как раз видим второй вариант….
