Текст книги "Механический волшебник"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Это намного разумнее, чем пытаться с ними воевать. В конце концов, я хочу сесть на трон Ферелдена, а без поддержки церкви это будет очень сложно сделать.

– Ты желаешь быть королём?

– Что значит «желаешь быть»? Я уже король, просто пока не добрался до узурпатора, который сел на мой трон в моё отсутствие.

– Ты говоришь странные слова.

– Ничего странного. Король – это не должность или почётный титул, это самоощущение. Что-то вроде того, когда ты чувствуешь себя лидером их всех. – Дален обвёл рукой деревушку. – Отец, старший брат… аналогий много.

– А как же законные претенденты?

– Ты об Алистере?

– Да.

– Думаю, он не стремится к власти. Он не из того теста сделан – не любит быть главным. А я люблю. – Дален улыбнулся. – Впрочем, всё это мелочи. Пока перед нами стоят другие, более насущные задачи. Что ты думаешь о вон том полудохлом кунари в клетке?

– Ты решил собирать падаль?

– Ну, зачем так грубо? Эта тушка ещё вполне живая. Откормим, отмоем. Будет выглядеть намного лучше. Его тут, по всей видимости, уже с неделю держат. Даже гадить под себя заставляют. Местные селяне просто душки. Ты не находишь?

– Да, в чём, в чём, а в душевности к инородцам им не отказать, – зло ухмыльнулась девушка.

Кунари был в полубессознательном состоянии и практически ни на что не реагировал. Что неудивительно, это ведь только в игре умирающий с голоду персонаж будет бодрячком стоять в клетке. А здесь он сидел на дощатом полу деревянной клетки и чуть дыша смотрел прямо перед собой куда-то в пустоту. Дален подошёл к клетке почти вплотную, чуть поморщился от сногсшибательного амбре и слегка ударил ногой по прутьям, привлекая внимание узника. Тот никак не отреагировал.

– Слушай, Стен, я понимаю, что ты уже почти умер, но мне надо с тобой поговорить.

Кунари поднял мутные глаза и как-то растерянно посмотрел на Далена. Но промолчал.

– Так дело не пойдёт. Стен Бересада, офицер разведчиков народа кунари, ты что, решил вот так сдохнуть? Как последняя падаль?

– Не тебе об этом судить, человек.

– Почему же? Думаю, мне вполне можно об этом судить. Пару недель назад я участвовал в большой битве и не только выжил, но и продолжаю борьбу. Я думал, что кунари покрепче будут.

Стен грустно усмехнулся:

– И что же ты предлагаешь?

– Ты осуждён на смерть за убийство семьи фермера. Так?

– Верно. Восемь человек, не считая детей.

– За что ты их убил?

– Какая разница?

– Мотив – важная вещь. Впрочем, в данном случае он действительно лишён смысла. Ты сможешь вернуться в форму и воевать?

– Зачем ты мучаешь меня этими глупыми вопросами? Или ты думаешь меня освободить? Даже если ты разрушишь клетку, я отсюда не уйду. Это мой выбор – принять наказание. Неужели ты всерьёз предполагаешь, что в противном случае эта смешная клетка смогла бы меня удержать?

– В вашем народе почитают серых стражей?

– Да. Но я пока не встречал ни одного.

– Ты ошибаешься. Я командор серых стражей Ферелдена. Как ты смотришь на то, чтобы вступить в орден?

– Зачем?

– Чтобы борьбой с порождениями тьмы искупить свою вину. Всяко лучше, чем тухнуть тут в виде посмешища.

– В твоих словах есть смысл. Но я принял своё наказание и, пока его не изменят, не смогу уйти. Это вопрос чести.

– Это мелочь. Я могу применять право призыва, и никто не сможет мне перечить. По крайней мере, формально. Однако ты должен понимать, что, дав согласие на вступление в орден, соглашаешься с обязательным посвящением и беспрекословным подчинением своему командиру. На первом пункте я акцентирую внимание, потому что тебе придётся пить кровь порождения тьмы, чтобы принять дар. На втором – потому что я не хочу споров и конфликтов внутри отряда. Если я скажу, что стоим здесь и ловим бабочек, значит, так нужно, и мы стоим и ловим бабочек. Методы кьюна слишком прямы и не всегда пригодны к использованию. Впрочем, верить ты можешь во что угодно.

– Я уже сказал, пока настоятельница не изменит своего наказания, наш разговор лишён смысла.

– Хорошо. Она изменит твоё наказание.

– Ты так в этом уверен?

– Есть разные способы убеждения. А большинство людей не отличаются крепкой волей и смелостью.

Стен усмехнулся, а Дален с Морриган не спеша двинулись обратно к таверне. На этот раз ведьма не задавала никаких вопросов, шла молча с серьёзным и весьма задумчивым видом, изредка посматривая на Далена. Впрочем, он это видел магическим зрением, наблюдая за реакциями женщины, которую планировал посадить рядом с собой на троне. Возле таверны стояла лагерем небольшая эльфийская семья. К ней Дален и направился:

– Хорошего вам дня.

– И вам, господин.

– Вы видели, что, когда я выходил из таверны, ко мне подошла рыжая девушка?

– Да, господин.

– Куда она потом направилась?

– Она дождалась, пока вы скроетесь из виду, и чуть ли не побежала в сторону церкви. Вернулась также бегом и сразу пошла внутрь. Пока что она оттуда не выходила.

– Спасибо вам за помощь. Вот, держите. – Дален протянул главе семьи медную монетку.

– Спасибо, добрый господин.

– Не за что. Посматривайте по сторонам. Возможно, я ещё буду обращаться к вам с вопросами.

– Хорошо, господин.

В таверну, откуда доносилась игра какого-то струнного инструмента под разноголосицу пьяного хора, Дален заходить не стал. Он направился в церковь. Нужно было не мешкать со Стеном, который был очень плох. Впрочем, шёл маг неспешно и всё время оглядывался по сторонам, примечая, что к чему в этой деревушке, так как в прошлое её посещение он почти всё время просидел в таверне.

Церковь Света представляла собой конструкцию, очень напоминавшую форму трёхнефного католического собора. Только крестов не было – на их местах размещались какие-то странные кружки с четырьмя оппозиционно расположенными шипами, символизирующими лучи света. Хотя отдалённо этот символ напоминал стилизованный крест.

Особой монументальностью местная церковь Света похвастаться не могла: метров шестьдесят в длину и около двадцати в ширину, высота самого высокого шпиля от силы доходила до тридцати метров. Скромно, короче. Во внутреннем дворе раскинулись палатки беженцев, а у массивных приоткрытых ворот стоял караул из двух храмовников. Короткий разговор – и Дален с Морриган внутри.

Для девушки всё было в новинку – она никогда не заходила внутрь таких сооружений, а потому с большим любопытством осматривалась. Буквально ловила ворон ртом. Сэр Брайан, глава местных храмовников, воспринял это очень дружелюбно, мало того, подобное поведение девушки ему даже льстило.

– Да, церковь у нас знатная, – подошёл он к гостям. – Поговаривают, что ей не меньше четырёхсот лет и её стены видели предыдущий мор, в ходе которого Лотеринг был на время потерян для людей.

– Здравствуйте. – Дален вежливо кивнул в качестве приветствия. – А что, есть какие-то хроники этой деревни? Никогда бы не подумал.

– Ну что вы, эта деревня легендарна. Она существует ещё со времён древней империи как опорный пункт на тракте к ныне вольному городу Гварену, путь к которому шёл через Остагар и теперь заброшенный Брессилианский проход. Когда-то чуть севернее этой убогой деревушки на отшибе королевских владений был довольно важный город. К сожалению, люди не властны над временем, и старые каменные постройки времён империи приходили в негодность, а мастеров, способных их починить, не находилось. Лет пятьсот назад там стало жить опасно, и люди стали перебираться в это небольшое поселение на реке Дракона.

– Очень любопытно. Спасибо за столь увлекательное повествование.

– Не за что. Мало кто интересуется этими вопросами. Впрочем, не буду вам докучать подобными глупостями. Вы недавно прибыли в Лотеринг?

– Да, идём от Остагара.

– На беженцев вы не похожи, впрочем, не моё дело. Вы хотели найти приют в этой церкви?

– Нет, у меня комната в таверне. Я хотел бы побеседовать с настоятельницей.

– Что-то серьёзное?

– Да. Может, вы мне подскажете, как лучше обсудить с настоятельницей волнующий меня вопрос? Вы, как я понимаю, глава храмовников?

– Да, меня зовут сэр Брайан.

– Я Дален Амелл, командор серых стражей Ферелдена.

– Хм. Вы в курсе, что герцог Логейн объявил серых стражей вне закона?

– После того как он трусливо сбежал с поля боя, он может объявлять всё, что ему заблагорассудится.

– Сбежал?

– Конечно. По его же плану король и серые стражи должны были связать порождения тьмы боем, а он со своим отрядам атаковать их по сигналу с фланга. Как только был поднят сигнал, этот трус развернул свой отряд и рванул в столицу захватывать власть.

– Он заявил, что это серые стражи предали короля.

– А вы сами-то как это представляете? Предыдущий командор, Дункан, плечом к плечу с королем пошёл в атаку на порождения тьмы. И погиб, как и почти все серые стражи. Логейн настолько обезумел в своей жажде власти, что даже не задумывается над глупостью и несуразностью своей лжи. Серые стражи предали короля в руки порождений тьмы. Вы когда-нибудь что-то более глупое слышали?

– Признаюсь, звучит всё это как совершенно несусветная чепуха.

– После того боя выжило только четверо серых стражей. Двое были ослаблены после ритуала посвящения, и их отправили лечиться сюда, в Лотеринг, а я с бывшим храмовником Алистером был отправлен в качестве усиления гарнизона башни Ишала, откуда должен был подать сигнал для фланговой атаки. Все стражи, что вышли в поле, погибли, но не отступили. Впрочем, мы с Алистером выжили только потому, что перебили все порождения тьмы, которые тайно пробрались в башню. Иначе мы тоже погибли бы.

– Говорят, что с башни какой-то маг метал огненные шары в порождения тьмы. Вы маг?

– Да. Но не только я. Это моя помощница, она тоже маг.

– Хорошо. Вы знаете, как храмовники относятся к магам, но, думаю, от вас неприятностей не будет. Впрочем, мы отвлеклись. О чём вы хотели со мной проконсультироваться?

– О кунари, который сидит в клетке. Мне кажется, это расточительство.

– В каком смысле?

– На дворе мор, а отменный боец помирает вне боя. Я хотел бы призвать этого кунари в ряды серых стражей.

– Он устроил бойню на ферме, где его приютили и выходили. Селяне его нашли раненым и сжалились, а он, гад такой, их всех под нож пустил. Вы уверены, что хотите ему помочь?

– Это не помощь. Я хочу просить настоятельницу изменить ему наказание. Чтобы он не впустую помер, а принёс пользу людям в борьбе с мором.

– Я не уверен, что это хорошая мысль. А если он на вас бросится?

– В этом и хитрость. Кунари очень религиозны. Он же не убежал из хлипкой клетки из-за своего искреннего раскаяния. И готов умереть не сходя с места, даже если и клетки не будет никакой. Поэтому если настоятельница изменит наказание, наложив на него обед пожизненного служения серым стражам, то он никогда не ослушается.

– Всё равно затея очень рискованная. Он, верно, не очень здоров, раз совершил тот странный поступок на ферме. Вы сильно рискуете.

– Оно того стоит. Он офицер разведывательного отряда, а значит, очень хороший боец, который стоит, чтобы за него поборолись. Тем более что крестьяне, пока он был без сознания, продали его меч торговцу, чтобы прокормить его. Для кунари лишиться меча значит потерять честь и перестать быть кунари. Его поступок вполне логичен, если знать некоторые подробности. Крестьяне продали меч из лучших побуждений, стремясь найти средства на его лечение. Они не виноваты. Просто произошёл конфликт культур.

– Даже так?

– Да, поэтому я уверен, что этот кунари вполне вменяем.

– Хорошо, пойдёмте, я провожу вас к настоятельнице.

– Но вы не сказали, как ей лучше преподнести этот вопрос?

– Я сам ей всё объясню, и, думаю, она согласится. Хоть дело и рискованное, но выгода действительно хороша.

– Отлично.

Сэр Брайан провёл магов к небольшой комнате в глубине храма и попросил подождать немного, а сам вошёл в добротную деревянную дверь. За ней, как смог заметить Дален, было что-то вроде комнаты отдыха охраны с парой храмовников внутри. Попытка посмотреть с помощью магического зрения оказалась безуспешной, так как в стенах этого участка церкви использовался какой-то странный камень, что создавал дикие помехи для многомерных магических структур, рассеивая их с невероятной быстротой. Единственное, что получилось, так это просканировать зону перед собой в инфракрасном диапазоне. Но это не дало никаких вразумительных данных, так как за стеной, по всей видимости, горели свечи, из-за которых людей не получалось увидеть.

Минут через пятнадцать сэр Брайан выглянул из двери и попросил войти Далена. Двинувшуюся было за ним следом Морриган он остановил жестом и вежливо попросил посидеть на скамейке, пока настоятельница не поговорит с командором. Дескать, женщинам, не прошедшим посвящения Андрасте, входить в эти комнаты запрещено. Дален кивнул девушке, давая понять, чтобы она подождала, при этом незаметно для Брайана поправляя сбрую с пистолетом и подмигнув ей. Она чуть заметно ухмыльнулась, кивнула в знак согласия и села на указанную ей скамейку.

Первая комната была действительно местом отдыха для храмовников, только их тут было не двое, а пятеро, включая командира. Ничем особым помещение не отличалось – аскетичное, утилитарное убранство. Вторая комната разительно отличалась от первой. Мраморная резная облицовка, обилие золотых и серебряных предметов обихода, бархатные и шёлковые ткани и прочее. Лишь настоятельница, сухая женщина лет сорока, была одета в простое платье служителей Андрасте, правда выделанное из шёлка.

– Значит, Дункан погиб? – с порога спросила настоятельница.

– Да. Почти одновременно с королём.

– Печально. Но нам нужно жить дальше, так что к делу. Сестра Беоти утром по вашему совету передала часть испорченного церковного имущества в уплату торговцу за продукты, что он перекупил у крестьян, и отправила его за новой партией продовольствия, договорившись о скидке. Вы были правы: вывезти всё, что есть в Лотеринге, у нас не получится хотя бы потому, что я не вправе покидать деревню до последней крайности. После того как король погиб, руководство церкви предписало мне организовать оборону этого места. Зачем, я не знаю, ибо не сведуща в военных делах. Но до сего дня я не имела к этому никаких возможностей. Восемь рыцарей храма – это капля в море. Тем более что у деревни нет никаких серьёзных укреплений.

– Я так полагаю, вы рассчитываете на меня в этом вопросе?

– Да. В конце концов, это ваша работа.

– Но серые стражи вне закона в Ферелдене.

– Церковь не подчиняется Логейну. Тем более что он не король и объявлять кого бы то ни было вне закона не может.

– Хорошо. Как вы представляете себе мою помощь?

– Этот кунари, за которого вы просите, офицер одной из самых могущественных армий мира. Я пойду с вами и озвучу ему моё решение об изменении наказания. Взамен вы со своими людьми займётесь подготовкой Лотеринга к обороне. Разумеется, со стороны церкви будет полное содействие. Кунари – плата за твою помощь. Если ты откажешься, он умрёт.

– Стоит задача удержать Лотеринг или церковь?

– Лотеринг. Почему вы это спрашиваете?

– Деревня не имеет никаких серьёзных укреплений, а церковь стоит на правом берегу реки. Боюсь, что её придётся оставить и воспользоваться рекой как естественным препятствием.

– Вы разбираетесь в фортификации?

– Немного, в своё время в круге магов у меня был определённый интерес к этому вопросу.

– Хорошо, если это будет необходимо, мы оставим церковь. Даже если это повлечёт за собой её разрушение.

– Тогда подыщите место для церковного имущества на левом берегу и начинайте переезд. Я так понимаю, вам нужно будет проводить службы для селян. Только прошу не занимать мельницу. Там будет наблюдательный пункт. Кстати, крышу церкви придётся разобрать, чтобы порождения тьмы не использовали её в качестве стрелковой или наблюдательной площадки.

– Это большая работа.

– Это если аккуратно. Думаю, магически разрушить её можно очень быстро. Впрочем, решать вам, но я рекомендую направить все наличные силы на строительство укреплённых позиций на левом берегу реки, а не на аккуратную разборку крыши.

– Всё бы вам рушить.

– Это не страсть к разрушению, это здравый смысл. Впрочем, о подобных делах пока рано говорить. Давайте сначала приведём в чувство кунари, проведём ревизию наших возможностей и всё обдумаем, прежде чем строить планы.

– Резонно. Сэр Брайан, проводите меня с командором до места заточения этого убийцы.

– Хорошо. Кстати, Дален, откуда взялась эта девочка, с которой ты пришёл в церковь.

– Это дочь Флемет.

– Значит, мне не соврали.

– Да, Лилиана вам всё верно сказала.

– Ой, ну что за напасть. Всё-то ты знаешь. Кто тебе вообще про неё разболтал?

– Крестьяне. Я люблю болтать с простыми людьми, они много деталей подмечают.

– Они что, знают кто такая Лиля?

– Нет, конечно нет. Но догадаться умному человеку после опроса простых людей не сложно.

– Ладно, пошли уже, умный человек, а то твой кунари помрёт ненароком. Он там уже девятый день сидит и питается одними проклятиями.

Молча выслушав настоятельницу, Стен вдруг потерял сознание. Так что храмовникам самим пришлось вытаскивать его из клетки и отмывать водой из вёдер прямо рядом на траве. Потом настоятельница достала небольшой пузырёк с красной жидкостью и аккуратно влила её в рот полуживому кунари. На первый взгляд это был какой-то высококалорийный бульон, модифицированный магией, но точно Дален сказать не мог, так как совершенно не разбирался в местных методах магического лечения. Затем Стена уложили на носилки и утащили в таверну. Поправляться. Жители, правда, дико косились на это шествие, но молчали, так как присутствие настоятельницы всё оправдывало.

Уже вечерело, поэтому Дален решил отложить вопросы обороны на утро и отдохнуть в таверне. В конце концов, там уже должны появиться пьяные тела, которые нуждались в аккуратном складировании и присмотре, а то мало ли кто решит пошарить по их карманам. Гулянка этих недотёп здорово разозлила Дейна, владельца таверны. Впрочем, Алистер с Лилианой смогли каким-то чудом удержать гуляк от большой драки с крушением мебели и битьём посуды. Они на удивление легко сработались, хоть и были очень разные по характеру: экспансивная авантюристка, готовая засунуть свою голову хоть архидемону в глотку, если понадобится, и добродушный увалень, развивавший бурную деятельность только ради того, чтобы от него отстали. Впрочем, чувство ответственности неплохо дисциплинировало бывшего храмовника, и появление девушки под его личной опекой, а он понял это именно так, не только практически вернуло ему трезвость мысли, но и хорошо расшевелило. Так что к приходу Далена его отряд мило храпел в мертвецки пьяном виде, уложенный ровными рядами возле камина, мебель с посудой была цела, а эта парочка весело болтала о чём-то за одним из столов. Часть мебели Алистер аккуратно сложил штабелем в углу, чтобы освободить место для сна своим товарищам.

Дейн был зол, но держал себя в руках. Дело в том, что из-за этой попойки у него сбежали все остальные постояльцы. А теперь, когда притащили ещё и убийцу-кунари, вряд ли кто-то пожелает остановиться у него. Большинство прошлых постояльцев пришли к выводу, что такое соседство опасно, и, самым банальным образом забрав плату за неудавшийся ночлег, пошли по деревне искать места в домах, а то и просто размещались под открытым небом. Впрочем, деньги позволили решительно поднять настроение Дейну. Дален положил ему на стойку одну золотую монету из клада, что нашёл в руинах старого форпоста серых стражей, и снял всю таверну на несколько месяцев. Точнее сказать было нельзя, так как в плату входило всё, что может понадобиться постояльцам, а не только аренда комнат. Впрочем, Дейн обещал предупредить, если внесённые вперёд деньги начнут подходить к концу. Так что теперь у Далена была возможность не только нормально разместить своих людей, но и иметь определённый запас площади для раненых и новобранцев.

Глава 7
Оборона Лотеринга
18.05.930—18.06.930

Перед отходом ко сну Дален решил потратить ману с пользой и уделил какое-то время возне с минералами, купленными у Зиновия. Морриган, разместившись на широкой лавке, принесённой специально для неё, с большим любопытством наблюдала за действиями своего собрата по ремеслу. А Дален творил что-то совершенно невероятное в её глазах: он разрушал эти камешки, выделяя из них металл, причём совершенно непонятными для неё способами. Плодом почти часовых усилий стало десятка полтора килограммов разнообразной крошки и пыли, которая разместилась в проложенной грубой тканью корзине, и около пяти килограммов довольно необычных для девушки металлов.

Марганец был добыт из камней сочного малинового цвета, что у нас называются розой инков. Титан – из светло-жёлтого полупрозрачного, похожего на стекло минерала. Молибден – из странных оливково-зелёных камешков, напоминающих огромный клубок слипшихся пластинок. Впрочем, из них был получен и свинец в значительно большем количестве. Ванадий был выделен, как и молибден, вместе со свинцом, но из минерала красного цвета, напоминавшего кучу хаотично сросшихся маленьких гексагональных кристаллов. Впрочем, названия руд Дален не знал, да и сами металлы смог идентифицировать с большим трудом. Помимо этого было получено немного цинка, меди, серебра и вольфрама.

Процесс выделения металла оказался довольно экономичным в магическом плане, поэтому Дален продолжил свою работу и, отставив корзину с мусором, принялся за разделение металлов, всё ещё смешанных между собой. Эта же участь постигла и те изделия из белой меди, которые он купил у торговца. Возня по разделению металлов забрала у Далена всю оставшуюся ману, и он лёг спать – утро, как говорится, вечера мудренее. Тем более что спится после напряжённой работы намного лучше.

Крепкий здоровый сон, который всегда приходит к магам после полноценного расхода маны, отпустил Далена из своих объятий с первыми лучами солнца. За столом сидела Морриган и разглядывала получившиеся кусочки металла. Она была в щенячьем восторге. Но, заметив, что Дален проснулся, она сразу сделала равнодушный вид и отошла от стола.

– Ты поняла, что я вчера делал? – Дален внимательно посмотрел на неё.

– Не совсем. Твоё магическое плетение мне было совершенно непонятно. Я никогда подобной магии не встречала. Однако то, что внутри этих камешков были необычные металлы, меня поразило. Никогда бы не подумала.

– Мир полон тайн, дорогая моя. А мы чем на большее количество вопросов отвечаем, тем больше их получаем. Это как мифическое чудовище, у которого вместо одной срубленной головы вырастает три.

– Никогда о таком не слышала.

– И это очень хорошо. Думаю, что, к счастью, оно всего лишь аллегория в поэзии бардов, так как встретиться лицом к лицу с ним было бы большим несчастьем. Но продолжим.

И Дален вернулся к оставленному вечером занятию, очищая и переплавляя металл в слитки. Очистка оказалась куда менее затратным действом, нежели выделение и разделение металла. Обычный электролитический метод сработал превосходно, так что через полчаса возни на столе перед Даленом лежали слитки весьма чистых металлов. В частности, свинца и меди, марганца и никеля, молибдена и ванадия, вольфрама и олова, титана и цинка, а также прочего по мелочи. Все они были покрыты восковой плёнкой, защищающей их от окисления на воздухе. В общем, очень неплохое приобретение. Однако пора было идти завтракать и начинать заниматься вопросами обороны деревни. Тем более приостановка войск Уртемиэля под Лотерингом была очень даже на руку и самому Далену, давая ему больше времени на сбор армии.

По сообщениям беженцев, порождения тьмы сосредоточились в Остагаре и зализывают раны после сильных потерь, которые понесли от какого-то мага с башни. У них после той авантюры, устроенной Даленом, оказалось ранено несколько сотен бойцов, и им нужно время, чтобы их подлечить. Впрочем, отсутствие общего наступления не мешало порождениям тьмы закрепляться на занятой территории и проводить локальные операции, беря в плен зазевавшихся фермеров и собирая продовольствие.

В общем, основные силы порождений тьмы раньше чем через три недели не подойдут. Лотеринг Уртемиэлю нужен как единственное место в верхнем течении реки Дракона для нормальной переправы. Уже в паре сотен метров от деревни (ниже по течению) начинались весьма крутые и обрывистые берега, серьёзно затрудняющие наведение мостов. А учитывая, что порождения тьмы плавать не умели, водные преграды для них были довольно существенным препятствием. Впрочем, в нижнем течении переправ было достаточно, но туда нужно было идти сотни километров по практически незаселенной, густо заросшей кустарником и сильно изрезанной холмистой местности. Проще было взять штурмом или осадой эту деревушку. Фактически получалось, что Лотеринг выступал как южный ключ к землям королевства Ферелден. И пока он не будет взят, мор не двинется дальше на север.

Изучив диспозицию и сопутствующие обстоятельства, ещё до обеда Дален пообщался с настоятельницей и развернул бурную деятельность. Выступление перед крестьянами и беженцами в стиле «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами», подкрепленное увещеваниями настоятельницы и сэра Брайана, что они в одном строю с простыми крестьянами будут стоять до последнего, подействовало очень хорошо. Но Дален на этом не остановился, нужно было дожимать этих бедолаг. Поэтому, пока настоятельница и сэр Брайан вещали про бдительность и самоотверженность в тяжёлые дни, Дален достал блокнот и стал импровизировать на тему хорошо знакомой и любимой с детства песни, слова которой были столь удачны, что можно было заменить под обстоятельства лишь несколько:

 
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С отродья силой тёмною,
С проклятою ордой.
 

И так далее. Потом он подозвал Лилиану, Алистера и остальных храмовников. Объяснил идею, зачитал текст. Ребята воодушевились. Морриган ушла в осадок. Так что, когда сэр Брайан закончил речь, уже был собран импровизированный хор, который запел по нескольким, наспех сделанным копиям текста. Хорошо так запел. Семь храмовников, один бывший храмовник, бард, десяток сестёр церкви. И народ проникся. Поэтому после воодушевлённого исполнения песни, пользуясь общим приподнятым настроением и решимостью свернуть горы, Дален стал формировать строительные отряды по десять – пятнадцать человек из селян и беженцев и распределять их на объекты. Заодно ведя подсчёт, сколько рабочих рук и голодных ртов имеется в деревне.

Когда все относительно здоровые мужчины были заняты на тяжёлых строительных работах, пришла очередь женщин. Им предстояло отправиться в лес для деревянных заготовок под простые арбалеты. Ведь по большому счёту Лотеринг был безоружен, и Дален хотел это исправить. Ничего фантастического он сделать не смог бы, но простые арбалеты в нужном количестве этим людям освоить было под силу. Но основной проблемой была не фортификация и оружие, а боеприпасы и продовольствие. Поэтому всех мальчишек в возрасте пяти – десяти лет он отправлял группами по нескольку человек в окрестные деревни с вестью, что Лотеринг решил не сдаваться без боя и просит помощи. Кто чем сможет помочь. Желательно, конечно, зерном или мясом. В общем, деревушка загудела как пчелиный рой.

Укрепления Дален решил строить достаточно простые, хоть и необычные для этих мест. Все постройки на правом берегу энергично разбирались, впрочем, как и на левом, из числа тех, что очень близко подходили к реке. В отличие от игры и река и сам Лотеринг были существенно крупнее. На освобождающемся месте левого берега Дален планировал поставить сплошной ряд из самых обычных срубов без крыши, которые потом засыпать землей и камнями. Высота подобной куртины получалась около семи-восьми метров, и, учитывая, что она стояла на берегу реки и поставить лестницу было негде, выходило внушительно. Быстро и сердито. Впрочем, те сто пятьдесят рабочих, которые имелись в его распоряжении, не очень понимали, что нужно делать, и ему приходилось постоянно лазить по стройке и всем руководить.

Стена шла по фронту протяжённостью около двухсот метров – от самого озера Каленхад до начала сильно изрезанного обрывистого берега и стремнины. В срубной деревянной куртине было заложено шесть башен высотой около двадцати метров. Внутренних помещений ни у стен, ни у башен не было и не планировалось, а подъём наверх осуществлялся исключительно по приставным лестницам. Ничего более масштабного построить по расчётам Далена не получалось. Каменный мост через реку перед непосредственным приближением порождений тьмы планировали разрушить и пользоваться выносным, сколоченным из брёвен.

В общем, дело пошло, и весьма энергично. Пока мужчины занимались масштабными строительными работами оборонительных сооружений деревни, женщины и дети были припаханы на хозяйстве.

Рыболовство с засолкой и сушкой рыбы, сбор ягод и грибов с последующей их обработкой и прочее. Масштаб работ поражал – работали все, даже храмовники.

Когда на пятый день стали подходить небольшие обозы из окрестных деревень и хуторов, Лотеринг было уже не узнать. Ни одного здания на правом берегу уже не было, исключая, конечно, церковь. Впрочем, её тоже частично успели разобрать, сняв брёвна перекрытий. Рядом с мельницей появилась масса землянок и шалашей с навесами, преимущественно технологического назначения. Видя такую активную деятельность и заразившись верой в успех, пришлые селяне разносили по округе весть о том, что Лотеринг собирается стоять до конца. Впрочем, это убеждение подкреплялось песней Далена, которая безотказно сработала и в этом мире. Ведь когда не остаётся надежды выжить и победить перед лицом грозного врага с точки зрения здравого смысла, только совершенно иррациональные глупости вроде красивой вдохновляющей песни помогают выстоять и не бросить всё к чертям. В общем, резонанс пошёл. Оставалось только плакаты Кукрыниксов начать «сочинять» и остальные песни времён войны вспоминать и переделывать под особенности местной ситуации: «Выходила на берег Леора, выходила, песню заводила…» или «Каким ты был, таким ты и остался, орёл степной, хасинд лихой…». Да, было где разгуляться в плане идеологической обработки масс, не привыкших к такой стимуляции.

Конец второй недели ознаменовался полным уходом в себя Морриган, которая работала будто на автомате, не очень понимая происходящее вокруг. Девушка так и не смогла освоить работу с материями, которую практиковал Дален, но вполне справлялась на других, в основном строительных участках, где телекинез был очень полезен. Своеобразный подъёмный кран.

К этому времени завершились работы по возведению деревянной рубленой крепостной стены и наполнение её землёй с камнями. И это радовало. По всей округе в дне пути были расставлены дозоры, которые менялись ежедневно. Получилось изготовить две сотни простых арбалетов и по три сотни стрел к каждому. Перьев в нужном количестве не было, поэтому использовались щепки. В качестве наконечника Дален приспособил кремний, который магически очень легко обрабатывался. К сожалению, толком потренировать крестьян в стрельбе маг не мог, но выстрелов по двадцать каждый из них уже сделал, а потому был в состоянии при необходимости стрелять примерно в цель.