Текст книги "Внеслужебный роман (СИ)"

Автор книги: Михаил Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

   I

   Вы знаете, когда мужчина осознает, что уже не молод? Когда к нему на улице не стесняются обращаться с вопросами молоденькие девушки. Нет, я не имею в виду профессионалок со стандартным набором фраз: «Мужчина, угостите даму сигареткой?!», или «Мужчина, не хотите ли развлечься?». Я имею в виду обычных скромных девушек, юных и милых, из тех, что гуляют по улицам наших городов, ездят с нами в общественном транспорте, работают в соседних отделах.

   Когда Аркадий Анатольевич Вологжанинов– герой этой истории – был молодым и энергичным, и звали его еще Аркашей или просто Аркадием, даже без отчества, девушки – ровесницы не замечали его или делали вид, что не замечают. Самые симпатичные из них всегда проходили мимо, скромно потупив свой взгляд, или же демонстративно глядя сквозь него, как если бы он был прозрачным. Эти Незнакомки всегда молчали в его присутствии и никогда не заговаривали с ним первыми, уверенные, что инициатива разговора всегда должна исходить от мужчины.

   Но в возрасте далеко за сорок, когда на висках у Аркадия Анатольевича проявилась благородная седина, в походке и в движениях исчезли стремительность и напор, сменившиеся на вальяжную медлительность, а интерес к юным девушкам снизился до минимального значения, он, видимо, обрел плоть, или же эти нежные создания наконец-то прозрели и стали замечать его существование.

   На улицах девы уже сами могли первыми с ним заговорить и спросить у него: который час, как пройти на такую-то улицу, а в транспорте не стеснялись поинтересоваться, как долго ехать до какой-нибудь остановки. Причем, по тому, как они это спрашивали, было очевидно, что они не стремятся и не пытаются с ним так познакомиться или завязать разговор, и интересует их не сам Вологжанинов, а именно время, улица или далекая остановка. Это и был, по его мнению, признак приближавшейся старости. Девушки больше не рассматривали его как возможного кавалера.

   В управлении, где он работал последние двадцать пять лет, с недавнего времени тоже наблюдался наплыв молодых симпатичных созданий, только что закончивших учебу и делавших первые шаги своей трудовой карьеры. Так вот, многие из этих девушек начинали первыми с ним здороваться и улыбались при этом так ласково, как будто рады были его видеть. Хотя Вологжанинов точно знал, что не знает ни кто они такие, ни как их зовут, ни даже в каких отделах они работают. Поэтому причины этих улыбок и этой вежливости были для него непонятны.

   Где же они были с этими улыбками лет тридцать назад? Тогда ему эти девичьи улыбки надо было завоевывать, оказывать ради них всяческие знаки внимания, ухаживать, водить в кино, дарить цветы и подарки, остроумно шутить, писать стихи, провожать до дому, бороться с конкурентами, а теперь, когда по причинам возраста нужда в девичьих улыбках отпала, ему их дарят просто так. Обидно-с!

   В молодости надо было выглядеть модным, красивым, нарядным, спортивным, чтобы иметь право заговорить с девушкой. И то она сначала будет принцессить: прицениваться и решать, достоин ли ты ее ответа, и какого именно...

   А тут еще это дурацкое волнение, охватывающее тебя при первой попытке заговорить с понравившейся девчонкой. И чем больше она нравилась, тем скованнее себя чувствуешь, б-р-р-р, кошмар!

   Слава богу, он потихоньку сошел на «нет», этот кошмар. Особенно после того, как Аркадий женился, и у него родилась дочь. Со временем он понял, что брачные оковы, как ни странно, делают мужчину свободным. Пусть не полностью, но хотя бы частично. Они освобождают его от этой бесконечной гонки за женским вниманием, когда мужчина молод, и в тоже время защищают от излишнего женского внимания, когда мужчина достигнет зрелого возраста. Чужие мужья для многих девушек и дам являются табу, и потому «одинокие», «с не сложившейся судьбой» или просто «неудовлетворенные личной жизнью» гражданки гораздо реже пристают к женатым мужчинам, чем к холостякам.

   Наверное, еще больше личной свободы мужчине дает абсолютная импотенция, позволяющая полностью игнорировать существование женщин любых возрастов и разной степени привлекательности, но проверить эту версию Вологжанинов как-то не стремился.

   Освободившийся же от всех свойственных молодости комплексов, Аркадий Анатольевич теперь встречал прекрасных дам во всеоружии. Уже ничто: ни удивительная красота, ни грациозная походка, ни необыкновенная улыбка любой женщины, не заставляло его сердце биться чаще, чем обычно. Необходимость или желание завести разговор больше не сопровождались ни покраснением щек, ни перехваченным дыханием, ни скованностью конечностей и речевого аппарата, что раньше делало его неуклюжим и заставляло молчать. Теперь он легко мог найти тему для начала беседы и придумать остроумную реплику на любой ответ.

   Встретив как-то у лифта своего офисного здания милую девушку с толстой пачкой газет он, входя вместе с ней в кабину, не преминул отметить:

   – Чего только не бывает на свете! Впервые вижу современную девушку, которая читает газеты, да еще такие официозные, как «Коммерсантъ» и «Российская газета»...

   – Да нет, – стала оправдываться девушка,– это я в приемную несу, это для начальства.

   – Ну, слава Богу! А я-то уж подумал, что вас действительно все это интересует,– пренебрежительно он махнул в сторону пачки. После чего добавил:

   – Такую милую головку и такими чугунными мыслями наполнять. Хотя я не думаю, что и ваш директор все это успевает читать. Даже возникает вопрос: если он столько читает, то когда же он работает?

   В другой раз в том же лифте к нему в кабину на промежуточной остановке вошла другая девушка, идущая, видимо, из буфета, поскольку на блюдечке она несла несколько пирожков.

   – О, – нашелся сразу Аркадий Анатольевич, – я так понимаю, это – гуманитарная помощь всем голодающим в лифтах.

   Он потер руки и продолжил в таком же шутливом тоне:

   – Сейчас мы, кажется, плотно перекусим?

   – К сожалению, это не мои, это мне заказали купить сотрудники,– серьезно отвечала юная работница.

   – Жаль, очень жаль, – загрустил Вологжанинов, – ну, будем надеяться, что и без этих пирожков я дотяну до ужина, и моя смерть от голода не ляжет черным пятном на репутации сотрудников вашего отдела. Передавайте им привет и приятного аппетита!

   – Передам,– согласилась девушка, выходя из лифта.

   Хотя, в общем-то, Аркадий Анатольевич человеком был серьезным и до шуток опускался не часто: ну раз, другой в неделю.

   Работал Вологжанинов специалистом в весьма уважаемой организации, располагавшейся в огромном офисном здании в центре города. Служба его до предела была наполнена рутиной. Как, впрочем, и жизнь, спокойная и размеренная. Работа – дом, работа – дом. Впрочем, летом она становилась разнообразней, между работой и домом вклинивался садовый участок.

   Но однажды в коридоре своей организации Аркадий неожиданно обнаружил Прекрасную Незнакомку: русоволосую, весьма симпатичную женщину лет сорока. Она работала здесь достаточно давно, но судьба почему-то не помогала им увидеть друга раньше. Да и эта встреча обошлась бы очередным ничем, если бы через некоторое время, при следующем случайном столкновении в коридоре, женщина сама не поздоровалась с Аркадием первая, сопроводив слово «Здравствуйте!» обаятельной улыбкой.

   И почему-то это произвело на Вологжанинова необыкновенное впечатление. Он вдруг ощутил прилив радости, смешанный с чувством легкой эйфории. Прекрасная дама заметила его, запомнила и продемонстрировала ему свою приязнь. Захотелось вдруг сделать ей в ответ что-нибудь хорошее. Ну, например, сказать комплимент, тем более что она его заслуживала, а может, даже оказать ей повышенные знаки внимания.

   II

   После того случая, как Ольга Эбель – а именно так звали эту чаровницу – привлекла внимание Вологжанинова, некоторое время ничего существенного не происходило. Они просто здоровались при встречах и ... улыбались друг другу.

   И всякий раз Вологжанинов чувствовал какую-то приятную радость, зарождавшуюся где-то внутри, возле самого сердца. А ответный кивок Эбель и ее улыбка превращали эту радость в чувство счастья и удачи, заметно улучшая ему настроение.

   Далее, по законам жанра, между ними должно было пройти быстрое сближение. Согласно древним традициям Аркадий Анатольевич должен был искать встреч с Эбель или хотя бы поводов для них, дабы отношения могли перерасти во что-то более достойное слова роман.

   Но Вологжанинов никуда не спешил. Как не бывал Аркадий Анатольевич в кабинете, где работала Ольга Вальтеровна, до их знакомства, так он и потом не искал повода туда заглянуть. Как не звонил он ей до этого ни разу по служебному телефону, хотя и набрать – то надо было всего четыре цифры, так и после знакомства и всех приязненных улыбок он не сделал ей ни одного звонка. Но вот при встречах тет-а-тет он старался продемонстрировать ей свой внеслужебный интерес и внимание.

   Если они встречались где-нибудь случайно, и рядом никого не было, то он старался перекинуться парой фраз. Увидев как-то, что Ольга Вальтеровна в одиночестве стоит в фойе у окна, явно ожидая кого-то, Аркадий Анатольевич не преминул тут же спросить.

   – О, вы не меня ли ждете?

   – Нет, – отрицательно помотала головой Эбель.

   – Ну и зря, я– то уже пришел, а тот, кого вы ждете, бродит неизвестно где. Вы в следующий раз лучше со мной о встрече договаривайтесь, – улыбнулся Вологжанинов.– Я к вам всегда вовремя приду.

   – Я подумаю, улыбнулась в ответ женщина.

   И обоим было ясно, то ли по тембру голоса, то ли по исходящим от них в этот момент потокам эмоций, что они крайне рады видеть друг друга, и между ними продолжают развиваться особые отношения.

   А тут как раз еще случились зимние праздники.

   Сначала состоялся Новогодний корпоратив. В их организации этот праздник отмечали всегда с размахом. Снимали на вечер ресторан, где и гуляли в честь наступающего Нового года. Пока руководство предлагало делать это с частичной оплатой мероприятия сотрудниками, Вологжанинов на праздники не ходил, считая, что за свои деньги он готов отдыхать только со своими друзьями и близкими, а не с теми, кто и так мельтешит перед его глазами по 40 часов в неделю. Однако в последние годы стали объявлять аттракционы невиданной щедрости. Администрация вдруг решила, что сотрудники их фирмы имеют право пить, есть и веселиться за счет конторы. Тут уж Аркадий Анатольевич перед такой халявой сдался, он же был обычным россиянином и халяву любил, как все мы.

   За неделю до Новогоднего торжества Вологжанинов, увидев одинокую Эбель в коридоре, спросил у нее:

   – Ольга Вальтеровна, вы в этом году снова пропустите коллективный поход в ресторан?

   – Почему же? Я только в последние два года не ходила, но в этот раз собираюсь.

   – Бог ты мой! А я именно только эти два года и посещал корпоративы. Вот почему мы разминулись! Неужели в этом году я, наконец, увижу вас, да еще и в праздничном наряде. Я надеюсь, что в этот раз вы будете главным украшением нашего ежегодного торжества.

   Ольга Вальтеровна комплимент оценила и очень ласково улыбнулась собеседнику.

   Корпоративы в этой организации проходили несколько занудно. Объяснить это можно было обычаями их проведения. Во-первых, места за праздничными столами распределялись почему-то сугубо по службам, и поэтому Ольга и Аркадий, работавшие в разных подразделениях, при всем желании не могли попасть за один стол. Каждый вынужден был делить трапезу с теми людьми, с которыми и в обыденной жизни сидел в одном кабинете. А во-вторых, коллектив в организации подобрался настолько воспитанный и дисциплинированный, что в нем даже в праздничной атмосфере крайне редко происходило что-то достойное «пересудов на следующий день». Никто не напивался до беспамятства, никто не скандалил, никто не совершал «развязных и откровенных» поступков, после которых стыдно смотреть в глаза сослуживцев. Вот и Вологжанинов с Эбель, словно сговорившись, не делали ничего такого, что могло бы указать на их взаимный интерес друг к другу. Они сидели за столиками далеко друг от друга, они не обменивались знаками и выразительными взглядами, они даже не танцевали друг с другом.

   Но по окончанию праздника встретились, «совершенно случайно», в фойе ресторана, где смогли обменяться несколькими фразами.

   – Ну, Аркадий Анатольевич, вы видели сегодня меня на празднике?– спросила Ольга с лукавой улыбкой.

   – О да, Оленька, – кивнул головой Вологжанинов.

   И, протягивая номерок гардеробщице, продолжил:

   – Как я и думал, вы затмили всех женщин, уж я любовался вами, любовался...

   Эбель слегка зарделась, а может, внезапно сказалось выпитое на празднике шампанское, и произнесла:

   – Вы меня в краску вгоняете своими комплиментами.

   – Ну что вы, Оленька, я просто выработал в себе привычку говорить дамам правду.

   И, получая свою куртку, Аркадий Анатольевич добавил:

   – Уж если я любовался, так я в этом честно и сознаюсь.

   После праздника была теоретическая возможность продолжить общение в автобусе, везущем сотрудников из загородного ресторана в город, сесть случайно рядышком и поболтать. Но именно в этот раз руководство организации расщедрилось и подогнало целых четыре «ПАЗика», отправлявшихся в разные районы города, и Эбель с Вологжаниновым, жившие в противоположных его концах, были вынуждены уехать по домам на разных автобусах.

   Следующие праздники – 23-е февраля и 8 марта – отмечали не так помпезно, общих корпоративов не было, и все празднования происходили по службам в кабинетах. Вы знаете, как это обычно бывает во многих организациях. Сослуживцы заранее скидываются на застолье и подарки, потом дамы поздравляют всех мужчин в феврале, а мужчины отвечают им тем же самым в марте.

   В оба предпраздничных дня Вологжанинов и Эбель даже в коридоре не встретились ни разу. С утра они были заняты работой, а после обеда предзастольная суета их так и не столкнула лицом к лицу.

   Тем не менее, Аркадий Анатольевич сумел поздравить Ольгу Вальтеровну с первым весенним праздником. Звонить он не стал, трудно было выбрать момент, когда коллеги оставят его в кабинете одного, а говорить с Эбель в их присутствии он не хотел. Да и разговор мог получиться скомканным. В ее кабинете тоже полно сослуживцев, и будет ли ей удобно отвечать, он не знал. Вологжанинов решил использовать электронную почту.

   "Ольга Вальтеровна, если Вы читаете свою почту, то поздравляю Вас с наступающим праздником 8 марта!

   Желаю, чтобы Вы всегда были так же красивы, как сегодня, а еще счастливы и здоровы.

   И чтобы Вас по-дружески полюбили вдруг двое мужчин:

  – Начальник вашего отдела (и с этого дня не докучал Вам лишней работой и не отвлекал от исследования глубин интернета);

  – Начальник вашей службы (чтобы он вдруг понял, какой Вы ценный работник и у него вдруг появилось желание повысить Вам категорию, или, хотя бы, оклад).

   З.Ы. По «мылу», потому что не знаю, сведет ли нас судьба сегодня «на нашем месте».

   Ну и простите меня, пожалуйста".

   Последняя фраза была как лакмусовая бумажка и предназначалась исключительно для того, чтобы поставить все точки над i. Если вдруг все «ответные знаки» со стороны Ольги были только плодом его бурного романтического воображения, то слова эти будут его извинением за излишнюю назойливость. Если же Эбель действительно не против его знаков внимания, то она наверняка даст об этом знать.

   Через двадцать минут пришел ответ:

   "Обалденно приятно прочитать Ваше поздравление!

   Спасибо за теплые, добрые слова.

   И извиняться не за что. Чесслово!"

   Ответ Аркадий воспринял как положительный, и с этого момента между нашими героями появилась связующая нить, благодаря которой они могли общаться, не привлекая излишнего внимания к своим отношениям.

   III

   На улице становилось все теплее и теплее, и сотрудники организации, где работали наши герои, все чаще выходили в обеденный перерыв на улицу. Кто-то – просто погулять по аллеям близкого горсада, подышать, так сказать, свежим весенним воздухом. Кто-то – пройтись по центральным улицам города и насладиться выхлопами стоящих в пробках автомобилей. Иные – пробежаться по магазинам, внимая продуктовым, парфюмерным и галантерейным ароматам их торговых залов, а кто-то -просто покурить на крылечке конторы и, втягивая в себя табачный дым, щурясь на ярком весеннем солнце, поглазеть по сторонам на окружающий мир или на проходящих мимо хорошеньких девчонок.

   Вологжанинов, выходивший зимой из здания только по жестокой необходимости, теперь гораздо чаще выбирался на улицу в основном для того, чтобы посетить продуктовый отдел подземного ТЦ «Никитинский». Любил он в пятницу зайти в этот магазин и купить на выходные чего-нибудь вкусненького и одновременно вредного для здоровья: колбаски копченной, мясных деликатесов, дорогого и твердого сыра. И эти его похождения привели к некоторым результатам. Поскольку они с Ольгой Вальтеровной работали в одной организации, то и обеденный перерыв у них начинался и заканчивался в одно и то же время. Так что не удивительно, что теперь они могли видеться и на свежем воздухе.

   Столкнувшись как-то с Эбель на проходной, Вологжанинов поинтересовался:

   – Здравствуйте, Оленька, вы тоже прогуляться?

   – Да, я хочу сходить в сберкассу.

   – Так вы до подземного перехода на площади пойдете?– вкрадчиво спросил Аркадий.

   – В общем-то, да, – согласилась женщина.

   – Ну, все, вот вы мне и попались! Назначаю вас ответственной по провожанию меня до подземного перехода. А то я, чего доброго, заблужусь один, а с вами мне не так страшно, – предложил Аркадий. – Обычно меня провожают дамы из нашей службы, а сегодня никому из них никуда на улице не надо. Понакупились, понимаете, за неделю. А тут вдруг вы, хоть кто-то знакомый. Так что, ваша очередь, похоже, пришла.

   Все это он произносил в таком веселом тоне, с такой улыбкой, что Ольга отказываться не стала, но все же поинтересовалась:

   – А почему же я вас, Аркадий Анатольевич, а не вы меня проводите?

   – Ну что вы, Ольга Вальтеровна, если я вдруг пойду провожать вас, то пойдут всякие слухи, дескать, этот престарелый Вологжанинов пристает к молоденькой Эбель! Это может сказаться на вашей безупречной репутации, моей-то давно уже ничего не грозит. А вот если вы будете меня провожать, то все скажут: «Посмотрите, какая молодец наша Ольга Вальтеровна, она вчера помогла старенькому Вологжанинову перейти дорогу и спуститься в подземный переход!»

   Против такого забавного аргумента было трудно возразить, и Ольга, смеясь над шуткой, согласилась прогуляться.

   Неспешным шагом, а куда им теперь было спешить, не так часто они вдвоем могли погулять наедине, они прошли все триста метров пути. В дороге говорили на нейтральные темы.

   Оказалось, что милая Ольга Вальтеровна была завзятой автомобилисткой, в отличие от абсолютно «безлошадного» Вологжанинова. Как она призналась, ей часто даже во сне снится, что она управляет автомобилем. Месяц назад ее мечта сбылась. Сдав на права, она теперь довольно часто приезжает на работу на семейном автомобиле.

   Разговор вынужденно прервался на ступеньках подземного перехода. Там они

   разошлись в разные стороны, но оба остались крайне довольны состоявшимся разговором и нежданной встречей.

   В другой раз они встретились уже в самом гастрономе у мясного прилавка. И снова немножко поговорили, когда с покупками возвращались к себе в контору. Беседовали на семейно-бытовые темы. В ходе обсуждения выяснилось, как много у них общего по этой части. У Ольги было две дочери, у Аркадия – одна, примерно такого же возраста. Да и проблемы с их воспитанием и поведением оказались одинаковыми. Это сильно их сближало.

   Но главное, интерес их друг к другу от всех этих разговоров не снижался, а нарастал.

   Если встреч в обеденный перерыв не случалось, Аркадий вспоминал про электронную почту. Заметив как-то, что в последнее время Эбель ходит неулыбчивая, с озабоченным лицом, он опять написал ей электронное письмо:

   " Вот уже второй раз встречаю Вас на «нашем месте» (коридор второго этажа нашего здания) и второй раз вид у вас весьма серьезный, сосредоточенный, я бы даже сказал суровый. Создается впечатление, что не все еще устраивает Вас в окружающем нас мире. Явно есть в нем какие-то неполадки и проблемы.

   Спрашивается: кто или что мешает Вам быть улыбчивой, как раньше?

   В прошлый раз мы исключили мою кандидатуру из числа лиц, могущих вызвать у Вас некоторое раздражение, следовательно, это – не я, а кто-то другой или что-то другое.

   Методом мозгового штурма я вдруг пришел к одной мысли, которую и осмелюсь высказать: уж не случилось ли что-нибудь с Вашим любимым автомобилем?

   Может, необходимость пользоваться общественным транспортом портит Вам настроение на весь день?"

   Вскоре Аркадий Анатольевич дождался ответа. Эбель писала:

   "Я в восторге от стиля Вашего письма и от самого письма.

   Мне бы так никогда не изложить свои мысли – технарь до мозга костей.

   Ну... попробую по порядку ответить на Ваши вопросы:

   1. Сегодня понедельник, как известно,– день тяжелый, выходных всегда не хватает для этого самого отдыха.

   2. Во все времена у всех живых людей, конечно же, есть проблемы и неполадки в их жизни. И я не исключение. Груз забот и ответственности не даёт расслабиться и улыбка всё реже появляется на лице. И как поет Митяев « станут речи мудрей и улыбка скупа». Так и у меня, наверное.

   3. С моим любимым автомобилем, слава Богу, всё в порядке, и всё ещё получаю удовольствие от вождения. И сегодня я приехала на нем.

   Так что, несмотря на внешнюю суровость, серьезность и отсутствие улыбки, на самом деле у меня прекрасное настроение, а после Вашего письма оно стало ещё лучше. Спасибо Вам за него".

   Да, к сожалению, эпоха эпистолярного жанра в нашем обществе умерла. Писать письма сейчас не умеют, не могут и не хотят. Куда проще «твиттерить» и «эсэмэсить». Но все эти достижения современной цивилизации годятся лишь для того, чтобы задать стандартный вопрос типа: « Как дела?» или «Где ты?», или дать краткий отчет о прожитом дне, вроде: «Вчера тусовались в клубе, а сегодня мечтаю о холодном пиве». Понятное дело, что и живут такие сообщения и реплики недолго. Это же не письмо, которое, если написано оно хорошо, можно хранить долго – хоть всю жизнь– и перечитывать время от времени, ностальгируя о прошедших временах и былых чувствах.

   Так что не удивительно, что Ольга Вальтеровна, привыкшая, как и все мы, к быстротечности современного бытия и краткости общения, была приятно удивлена, может, не столько стилем полученного письма, а тем, что оно достаточно длинное и от него веяло заботой и вниманием к ней. А какой женщине не льстит внимание мужчин?

   В течение летних месяцев встречались они еще и еще, но частенько оказывалось, что Ольга Вальтеровна выходит в обеденный перерыв из здания с целью посещения разных банков.

   Вологжанинову даже любопытно стало, и он однажды спросил, что такого интересного может быть в этих финансовых учреждениях, если их надо посещать так часто, чуть ли не каждые две недели? Неужели у Ольги столько кредитов, которые надо выплачивать?

   Оказалось, что любимая бабушка Эбель проживала в далекой Германии, и вот ради поездки к этой самой бабушке Ольга и скупала понемногу валюту с получки и после аванса.

   В августе Вологжанинов ушел в отпуск, потом пару недель в сентябре отдыхала Эбель. Но разлука не сильно сказалась на их отношениях. Они все также временами переписывались по электронной почте и все также рады были случайным встречам.

   IV

   Ближе к наступающему Новому Году Аркадий Анатольевич опять обеспокоился предстоящим корпоративом и, по обычаю, послал письмо по «мылу»:

   "Доброе утро, Ольга Вальтеровна. Говорят, на наши службы спущена служебка отдела кадров, в которой требуют до 01.12 2012 года определиться с отпусками на 2013год.

   Так хочется узнать Ваше расписание на лето будущего года.

   Кстати, я так и не понял, отпуск этого года Вы отгуляли полностью?"

   Минут через десять пришел ответ:

   "И Вам доброго утра, Аркадий Анатольевич!

   Лето 2013 года я буду работать, в отпуск планирую в сентябре.

   За этот год не отгуляла ещё – с 16 декабря беру вторую половинку отпуска".

   Ответ вызвал волну возмущения у Вологжанинова, которую он выплеснул в следующем письме.

   "Все лето работать? Ничего себе, Оленька, откуда же тогда возьмется на Вашем теле ровный летний загар?

   Или Вы решили участвовать в конкурсе «Самая бледная дама» нашей организации?

   А про декабрь еще не лучше! Две недели с 16 декабря – это как раз до праздника. Если Вас на нем не будет, то на кого Вы мне прикажете любоваться в ресторане на новогоднем корпоративе?"

   Такой наезд приятно пощекотал самолюбие Эбель и вызвал улыбку, вернее даже три, поскольку следующее ее послание начиналось с трех улыбающихся смайликов.

   "??? В моем возрасте уже вредно получать загар.

   А насчет корпоратива, хм....дык ...... вокруг будет много красивых дамочек, ведь все стараются в этот день прихорошиться."

   Аркадий в следующем письме опять умудрился вставить несколько комплиментов:

   "В Вашем юном возрасте вредно не бывать на свежем воздухе и проводить весь день перед монитором.

   Вы мне предлагаете сменить качество на количество?(Чешу затылок.)

   Я вот хотел в этот раз взять с собой фотоаппарат и тайком, из-под полы, прикрываясь салатом оливье и бутылкой шампанского, сфотографировать Вас. А Вы взяли и разрушили мой злодейский замысел.

   Я понимаю, что в нашей конторе есть еще симпатичные дамы. Хоть гражданка Кирьянова И.Г., хоть молоденькая Фролова А.Г., вот только один нюанс существует. Любоваться ими вместо Вас и снимать их из-под полы на фотокамеру мне почему-то не хочется".

   Ответ не замедлил себя ждать.

   "Смущенно улыбаюсь, прочитав Ваш ответ. Спасибо.

   На воздухе летом я, конечно, обязательно буду, потому что не могу сидеть в квартире, когда за окном теплынь и красотища летняя. А вот специально загорать вряд ли буду. Хотя очень люблю это занятие.

   А насчет новогоднего праздника – я и сама огорчена, что не получится сходить, меня в городе не будет. Я уезжаю проведать бабушку.

   Надеюсь, Ваш замысел «злодейский» осуществится через год".

   «Такая незадача»,– думал Аркадий Анатольевич.– «В декабре она уезжает в Германию, что там делать зимой? Что делать, что делать? Так там же рождественские распродажи в „европах“ этих. Даром что ли она евро по всей округе скупала. В принципе, имеет право на шопинг, как женщина. Как красивая женщина!»

   Так что этот Новогодний праздник они отмечали в разных местах. Потом были длинные январские выходные, которые они провели каждый у себя дома. Затем в остатки января надо было выполнить тот же объем работы, что обычно делали за целый месяц. И если Аркадию, делавшему работу в коллективе, было полегче, то Ольге, проводившей свои расчеты в гордом одиночестве в силу индивидуальности ее работы, никто не помогал. И ей приходилось задерживаться по вечерам. Одним словом, судьба не позволяла нашим героям видеться так часто, как им бы хотелось.

   V

   А потом наступил февраль. В феврале же 2013 года, как вы знаете...

   Словом дело было так. Аркадий Анатольевич около 9 часов утра по местному времени зашел в кабинет коллег с целью проверить некоторые данные. Через несколько минут он заметил, что окна кабинета сквозь задернутые жалюзи освещаются мощными фарами. Ну, знаете, как это бывает, когда вечером проезжающая по улице машина освещает сумрак в комнате. Свет плавно прополз по всем трем окнам с запада на восток.

   Сначала Вологжанинов не обратил внимания на это явление, но секунды спустя его навестила мысль: « Чего это вдруг! На улице уже рассвело, в комнате включены все лампы, с какой стати может появиться дополнительный свет, пробивающийся через жалюзи? Это какой же прожектор должен стоять на машине?»

   Похоже, эта мысль возникла не только у него. Поскольку все коллеги бросились к окнам. Никаких машин с супер яркими прожекторами на улице не оказалось, а на небе были видны только две белые облачные полосы, сильно похожие на следы пролетевшего реактивного самолета.

   «И это все?»– подумал Вологжанинов.– «Реактивный самолет пролетел?»

   Вот только одна особенность смущала его: реактивный самолет, когда летит на высоте 10 000 метров, оставляет за собой в небе тоненький белый след. А эти облачные полосы были такие близкие и толсто-объемные, как если бы самолет, их оставивший, летел на высоте всего метров 200-500 над землей. Но ведь тогда они должны оглохнуть от рева реактивных двигателей. Но его никто не слышал... Аркадий подумал, что, может, кто-то пролетел на сверхзвуке и шум мотора они услышат позже, но секунды летели, а звука моторов все не было.

   Громыхнуло минуты через три – четыре. Первый раз так громко, что все здание вздрогнуло и чуть ли не подпрыгнуло. Затем еще пару раз шумнуло, но уже тише, как отдаленный гром.

   А потом в кабинетах сработала пожарная сигнализация и всем сотрудникам по громкой связи предложили выйти из здания.

   Выйдя на улицу, Вологжанинов увидел много народу из окрестных домов. Люди смотрели в небо, снимали на мобильники необычные облака и ждали, что интересного еще произойдет. Но небо жадничало и новых фокусов не демонстрировало.

   Аркадий Анатольевич хотел ненароком увидеть Эбель, но среди вышедших на улицу сотрудников ее не разглядел.

   Директор их организации, видимо, уже владевший какой-то информацией и знавший, что его подчиненным ничего не угрожает, предложил вернуться на рабочие места. Все послушно потянулись в свои кабинеты. Многие попытались звонить родным и близким, но сотовая связь у большинства операторов пропала. Вологжанинов тоже позвонил домой по обычному проводному телефону, желая узнать у жены, слышала ли она взрывы.

   Жена не только их слышала, но и видела... их последствия, поскольку в квартире из четырех окон поврежденными оказались три. В одном даже наружные рамы сломались. Аркадию пришлось отпроситься на работе и ехать домой вставлять стекла в окна. Ведь дело было в феврале, день хоть и был на редкость теплый – градусов восемь всего ниже нуля, но квартира-то все равно выстуживается.

   Пока ехал в маршрутке, он наслушался разных версий события. Одни предполагали аварию самолета в небе над городом, другие про взрыв на заводе твердили. Правда, мнения о пострадавшем предприятии не совпадали. Рассказывали про большое число пострадавших на обувной фабрике, кто-то говорил, что цинковый завод разрушен, а одна девочка, увлеченно болтая по сотовому, заверяла, что на заводе, производящем взрывчатку, в пригороде Челябинска у всех после этой яркой вспышки лица как у негров, наверное, у них и бабахнуло... Хотя откуда ей было знать, если сама она ехала из школы– по случаю ЧП всех школьников распустили по домам– и ни на каком заводе не была.