Текст книги "Рейдер"

Автор книги: Михаил Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Михаил Михеев
РЕЙДЕР

Часть 1

Глава 1

На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы…

В. Войнович

Как известно, все гениальное просто. В очередной раз эта избитая истина нашла подтверждение, когда человечество, страдая от острой нехватки ресурсов, забыв обиды и распри (а точнее, по негласному соглашению, забив на них), рванулось в космос. Объединив усилия, удалось добиться многого, но Солнечная система оказалась далеко не самым гостеприимным местом – планет, годных для жизни, в ней больше не было, а приспосабливать, скажем, Марс было просто нереально – для этого не было ни ресурсов, ни технологий.

Тогда взоры людей устремились к звездам. Первая звездная экспедиция к Альфе Центавра особых успехов с точки зрения материальных выгод не принесла, однако сам факт ее проведения доказал – межзвездные перелеты возможны.

Однако тянущиеся долгие годы полеты никак не устраивали людей. Была сделана попытка преодолеть световой барьер. Крейсер «Виктория», один из лучших кораблей-разведчиков Земли, разогнался до субсветовой скорости, затем форсировал двигатели и… исчез. Его поиски не дали результатов. Физики-теоретики лишь пожимали плечами и требовали повторения попытки. Вторым исчез крейсер «Тиман».

Следующая попытка была проведена лишь три года спустя, когда, казалось, были исключены все случайности. Специально построенный для этой цели крейсер «Сидней», пройдя многочисленные проверки, подтверждающие его сверхнадежность, разделил судьбу своих предшественников. После этого человечество перестало рисковать людьми и кораблями, а предалось своей любимой забаве – поискам виновных.

Виновных, как и следовало ожидать, нашли быстро. В общем-то, никого по-настоящему не интересовало, действительно ли так уж виноваты два профессора и дюжина их помощников. Вероятнее всего, они как раз были мелкими сошками, почти ни за что не отвечающими, однако народ жаждал крови, и ему эту кровь дали.

Неизвестно, чем бы все это кончилось для ученых-неудачников, если бы в разгар заседания суда по всему миру не разнеслась сенсационная новость – вернулся «Тиман». Крейсер вернулся неповрежденным, экипаж его был цел и невредим, а сведения, принесенные им, изменили всю дальнейшую судьбу человечества.

Расклад оказался более чем прост – при достижении кораблем светового барьера происходил прорыв пространственно-временного континуума, и корабль проваливался в параллельное пространство. На кораблях этого даже не замечали – Солнце и планеты параллельного мира издали были абсолютно идентичны их родной системе. Разница обнаруживалась лишь при близком рассмотрении.

При этом соблюдался ряд условий: во-первых, попасть можно было не куда угодно, а лишь в одно из шести пространств, расположенных на трех пространственных осях. Во-вторых, чем дальше корабль отходил от оси, тем большую энергию он затрачивал на переход. Если же энергии не хватало, корабль просто исчезал – аннигилировался. Эта судьба постигла «Сидней», который запустили, мягко говоря, в неудачном направлении. «Тиман» же выжег все топливо, но уцелел, и его экипаж ценой больших усилий смог вновь заправить корабль, благо топливом для реактора мог служить практически любой радиоактивный материал. В-третьих, корабль оказывался в параллельном мире с нулевой относительно Солнца скоростью. Такое резкое торможение погубило экипаж «Виктории» – у крейсера не выдержали амортизаторы, редкий случай, но их новейшая конструкция на практике оказалась хуже старой.

Кроме того, как показала практика, в реальности доступны были лишь два измерения из шести – в два других попасть было стократ тяжелее. По непонятной причине энергоемкость перехода в них была выше на порядок. Еще два измерения по той же причине были доступны только теоретически.

Экспансия человечества развернулась от звезд к параллельным мирам. Возможно, это был наилучший вариант, вот только вскоре было сделано изобретение, вновь перевернувшее мир с ног на голову. Изобретением этим стал импульсный двигатель.

Простая, довольно надежная и дешевая конструкция позволила поставить на поток производство кораблей. Их клепали с огромной скоростью, причем прямо на планете – двигатель не был универсален, и его нельзя было использовать в атмосфере, но он был компактен и позволял устанавливать дополнительные стартовые двигатели. Раньше это было непозволительной роскошью, и корабли приходилось строить прямо на орбите, но теперь…

Теперь корабли стали строить все, кому не лень. Даже третьесортные страны типа Никарагуа или Египта строили корабли сами. Что уж говорить о монстрах типа США, России или Китая? Целые эскадры рванулись в иные миры, и почти мгновенно планета вернулась от партнерства к конфронтации.

Конечно, что-то от времен вынужденной дружбы осталось. Какое-то рыцарство, что ли… Встреться, скажем, русский и американский крейсера в своем пространстве – и их капитаны обменялись бы любезностями, а радисты потравили бы втихую анекдоты, но встреться они в другом пространстве – и поединок был неминуем. Торговые корабли перехватывали пачками, хотя, надо сказать, обходились без излишней жестокости: в конце концов, сегодня – ты, а завтра – я. Но так долго продолжаться не могло – в конце концов, все течет, все меняется…

Крупные страны наращивали свою огневую мощь, мелкие присоединялись к ним, образуя альянсы. Кораблям нужны были экипажи – и на орбите закружились станции, на которых готовили смену. Подрастающее поколение, эти голодные молодые волчата, не помнили старых времен и во враге видели только врага, но никак не человека. Приближался неминуемый конфликт, хотя дипломаты и пытались если не предотвратить, то хотя бы отсрочить его.

Впрочем, нет худа без добра. Азартно соревнуясь между собой, пользуясь возрастающими возможностями своих кораблей и не боясь трудностей, разведчики разных стран обследовали более десятка пространств, а вскоре, когда сбылись предсказания фантастов и к Земле приперлись инопланетные агрессоры (довольно примитивные, надо сказать), их встретило сразу несколько больших и великолепно вооруженных флотов, раскатавших незадачливых пришельцев в тонкий блин. Однако все это было слабым утешением – близилась война.

К тому моменту, как начались описываемые события, Россия имела на орбите сразу три базы, на которых велась интенсивная подготовка кадров. Огромные, более трех километров диаметром, кольца вращались вокруг оси и на внешнем ободе, где жили курсанты, создавалась двойная сила тяжести – будущие защитники Родины должны были заранее привыкать ко всему.

Этих самых будущих защитников отбирали в возрасте десяти лет. Если из набора доходила до конца восьмилетнего курса треть, это считалось удачей – абсолютно здоровых людей практически не бывает, а на орбите все болячки рано или поздно дают о себе знать. Отбракованных отправляли дослуживать в наземный персонал, благо переучивать их почти не приходилось, или, если они не подходили еще по возрасту, распускали по домам. Прошедшие полный курс получали лейтенантские погоны, и дальше все зависело только от них или от Его Величества Случая.

Две станции принадлежали военно-космическим силам, а третья – Академии космической межпространственной разведки, и отбор будущих первопроходцев проходил еще жестче. Будущие супермены учились на два года дольше и должны были не только владеть всеми известными видами оружия, начиная с палки и кончая космическим крейсером, но и обладать знаниями, просто не нужными обычному офицеру. Кстати сказать, время от времени высокое начальство (с большими звездами и животами) устраивало между академиями соревнования. Как правило, в индивидуальных поединках разведчики брали верх, и лишь в схватке эскадра на эскадру вояки отыгрывались – в стратегии они были традиционно сильнее.

Американцы, кстати, тоже не отставали – их космическая программа была практически аналогична русской, с поправками на местные условия, конечно. Остальные страны в этой битве титанов на равных участвовать, разумеется, не могли, однако тоже тянулись за лидерами, стремясь отхватить свой кусок звездного пирога. Иногда им это даже удавалось, и статус-кво опасно кренилось то в одну, то в другую сторону…

Курсанта Академии шестого года обучения Виктора Михайлова вызвали к начальнику базы прямо с занятия. Собственно, ничего страшного в вынужденном прогуле не было – семестр заканчивался, и на занятиях в основном подтягивали двоечников. Виктор был твердым троечником и не особо опасался результатов экзаменов, однако сам вызов о чем-то говорил – Дракон не любил шутить и никогда не вызывал людей без дела. Так что по дороге к кабинету директора курсант Михайлов вспоминал все свои прегрешения – от небрежно застеленной кровати до жаркого секса с хорошенькой медсестрой, недавно прибывшей с Земли и не успевшей еще толком освоиться. Впрочем, все это были мелочи – все небрежно застеленные кровати начальство проверять не станет, а сестрички с Земли – девочки раскрепощенные, это все знают. По слухам, Дракон их сам время от времени пользовал, в нарушение всех инструкций, конечно.

Однако начальник базы, еще не старый, крепкий мужик с контр-адмиральскими погонами и шрамом на переносице, вопреки своему обыкновению, взбешенным не выглядел. И даже просто злым – тоже. Напротив, он так и лучился энергией и добродушием, что бывало с ним раз в пятилетку, а на глубоком мягком диване, занимавшем почти треть каюты адмирала, сидели сразу два каперанга с грубоватыми, обветренными и обожженными лицами старых космических волков.

– А, Михайлов, заходи. – Адмирал приветливо махнул курсанту рукой, и Виктор уставным шагом прошел и вытянулся перед сидящими по стойке «смирно». – Видали, какой орел?

– Орел для «Орла», – фыркнул один из капитанов. – И что этот пацан может?

– Виктор, покажи, что ты можешь.

Адмирал взял из стоящей на столе вазы яблоко, подбросил его вверх. Виктор, отлично поняв правила игры, резко взмахнул рукой. Широкий десантный нож коротко свистнул, и на пол упали две аккуратные половинки яблока. Адмирал поощрительно улыбнулся и подбросил второе. На сей раз Виктор разрубил его на четыре части – все как на показательных выступлениях, легко и непринужденно. С ножом ему равных не было.

– Неплохо, а что он делать-то умеет? – поинтересовался второй каперанг.

– Штурман второго класса. Неплохой, надо признать, – ответил адмирал.

– А как с десантной подготовкой?

– Нормальный средний уровень, неплох.

– Все неплох да неплох. А почему не хорош?

– По оценкам – неплох, не более.

– А в реалии?

– Из парня выйдет толк. Я чуточку разбираюсь в таких вещах, и это я вам говорю. Он лентяй, конечно, но дальше всего идут именно такие.

– Точно нет ничего лучше?

– Раньше заявку надо было посылать, – окрысился адмирал. – Тогда бы я и с седьмого курса вам дал или кого-нибудь из выпускников. А так – берите, кто есть.

– Семеныч, ты ж ничего не делаешь просто так. Значит, и пацана к нам подсунул с определенной целью. Ну давай, давай, колись уже.

На памяти Виктора никто еще не позволял себе так панибратски обращаться к адмиралу. А больше всего его удивило то, что адмирал снизошел до ответа.

– Ты себя вспомни, когда сам пацаном был. Тихий троечник. Что я, не помню, какими я вас в экипаж брал? Из таких вот и вырастают настоящие пилоты, можешь поверить, а отличники почему-то в штабах зависают.

Ну вот, теперь все становилось ясно. Эти трое когда-то летали вместе, причем Дракон был командиром… Ну да, ходили слухи, что молодость у адмирала была бурная и он успел пробежаться по всем ступенькам карьерной лестницы, от лейтенанта до командира крейсера, прежде чем осесть в Академии. Опять же по слухам, сюда его спихнули недоброжелатели, после того как списанный из летного состава каперанг (пять ранений в одном бою, все смертельные, но ведь выжил как-то – видать, крепок сибиряк), недельку просидев на Земле в отделе снабжения, вызвал на дуэль какого-то чинушу от флота. Говорят, обнаружил недостачу, пришел и сказал: верни. Тот не воспринял всерьез – ну не сдают своих вояки, честь мундира и все такое. А Дракон (правда, эта кличка прилепилась к нему позже, уже в Академии) просто взял и публично прислал вызов. Вот тут-то и началось самое интересное. Теоретически дуэли запрещены, но при этом нельзя забывать, что кроме писаных правил есть и неписаные, которые исполняются куда строже. Принять вызов – нарушить закон, не принять – позор! В первом случае обоих участников (или одного, выжившего) ждет трибунал, который, однако, скорее всего, вынесет достаточно мягкий приговор. Что-нибудь типа отложенного на пару лет очередного звания или, если обошлось без смертоубийства, недели гауптвахты. А во втором случае еще интереснее – расформировать, не сильно афишируя, могут все подразделение, причем под каким-нибудь надуманным предлогом. И вот тогда карьеры у всех, кто в этом подразделении числился, если и не полетят к чертям, то, во всяком случае, пострадают ОЧЕНЬ сильно.

В общем, чиновник в офицерском мундире отказался. Что он взяточник и вор, знали все, что трус… Ну, теперь тоже. Но начальству совершенно неохота иметь проблемы. Решили все полюбовно: вызванного под надуманным предлогом отправили в отставку, что было не так уж и сложно – он и сам понимал, что это для него самый мягкий вариант, а то ведь могут начать и КОПАТЬ. А вот с вызвавшим было сложнее – ну не было повода, не успел еще появиться, да и боевой офицер, грудь в орденах… Скандал!

Со старых времен есть у российских (а может, и не только российских) бюрократов простой и действенный способ избавиться от ненужного человека. Если нет формального повода выгнать – надо просто перевести в другое место, чтоб глаза не мозолил. А в другое место перевести получается, как правило, с повышением, чтоб не скандалил. Правда, тут придется подсуетиться, нажать на кое-какие рычаги, но если уж очень надо, то все возможно. Ну и повесили орлу контр-адмиральские погоны, благо выслуга позволяла, и направили руководить Академией. Не совсем по профилю, конечно, но, с другой стороны, свернет шею – и Бог с ним, а не свернет – все подальше будет. Ну а уж в Академии новый начальник развернулся вовсю, моментально заработав прозвище Дракон.

И вот теперь, выходит, Виктор оказался его протеже… Что это даст – в принципе понятно. Если суметь себя показать, то лет через несколько можно иметь крутую репутацию, а репутация – это наше все. Да и научат в таком экипаже – а это явно будет дальний рейдер – очень многому. Причем из такого, чему в академиях не учат, это все через пальцы пройти должно, что, в свою очередь, не только повысит квалификацию, но и резко повысит шансы на выживание. Притом что потери в разведке всегда велики, особенно в первые годы службы.

Так, а что у нас в минусе? Ну, минусы тоже лежат на поверхности: легкой жизни явно не предвидится. Хотя, с другой стороны, кто ищет легкой жизни – тот сидит себе на планете, а не летает в космосе.

Пока Виктор обдумывал все это, один из офицеров спросил:

– Семеныч, ты не против, если я его малость испытаю?

– Да сколько угодно.

– Ну тогда слушай, салага. Даю вводную. – Он пододвинул к себе клавиатуру компьютера, и на широком экране, вмонтированном в стену, появилась трехмерная карта Солнечной системы. – Так, ты штурман крейсера… Ну, скажем, класса «Москва»…

– Простите, какой серии?

Каперанг не обратил внимание на несоблюдение уставного обращения (кто в разведке этим увлекается кроме штабных из вспомогательных служб?), дернул плечом и немного раздраженно ответил:

– Ну, пусть будет первой… Какая, хрен, разница? ТТХ у всех одинаковые. Координаты твои… Ну, пусть будут такие. – На карте появилась серебристая точка. – Вот здесь, здесь и здесь тебя блокируют линкоры. Пускай «Аризоны», это не принципиально. Рассчитай быстренько маневр уклонения.

В принципе простенькая задачка. Три линкора, каждый из которых обладает перед старым крейсером и преимуществом в скорости, и огромным перевесом в бортовом залпе, надежно блокируют крейсер. Куда можно дернуться? В пояс астероидов, конечно. Там будут важны не скорость и не огневая мощь, не защитные поля даже, а маневренность. Все остальные варианты ведут к пересечению с кораблями противника, которые элементарно догонят «Москву» на открытом пространстве. Такие тактические задачки проигрываются постоянно. И скучно это неимоверно. А значит…

Защелкали клавиши, замерцала на экране траектория. Лица присутствующих вытянулись.

– Мальчик, этот курс проходит через солнечную корону. Тебя кто учил…

– Ну-ка, дайте-ка, – второй каперанг внимательно посмотрел на данные по параметрам короны. – А ведь парень-то прав. «Москва» как раз первой серии несет более тяжелое бронирование, а значит, минут пять выдержит. А больше и не надо, линкорам этот маневр не повторить, а он разгоняется за счет притяжения… В принципе красиво. Только одно «но». Это сработает, если крейсер только с завода и в идеальном состоянии. А сейчас нет ни одной «Москвы», особенно из первых, кто выдаст хотя бы восемьдесят процентов мощности на двигателях. Учти это на будущее. Но все равно красиво.

Офицер полюбовался на картинку, доброжелательно кивнул и сказал Дракону:

– Берем парня. Из него может выйти хороший тактик, если раньше шею себе не свернет.

Вот так, нежданно-негаданно, стажер Виктор Михайлов и попал в экипаж дальнего рейдера «Орел».

Глава 2

Ваше благородие госпожа удача,

Для кого ты добрая, а кому – иначе…

Б. Окуджава

Первый рейд, в котором новоявленный младший штурман в сержантских (А что вы хотели? Два года учиться еще.) погонах принял участие, оказался довольно коротким и совершенно неинтересным. Вернее, неинтересным он был для всех, кроме стажера, – в первый раз, все-таки.

Вообще основным заданием рейдера была разведка. Крейсер должен был выйти к базе «Дальняя» – последнему форпосту России на втором векторе Великого Пространственного Пути. На втором векторе вообще-то доминировали американцы, но на базы друг друга никто пока не рисковал нападать: опасное это дело, база – не корабль, бесследно сгинувший в космосе, она защищена и вооружена намного сильнее, а попытка напасть на нее может кончиться войной. В принципе прецедент уже был – китайцы как-то атаковали базу Бразилии. В результате за Бразилию дружно заступились Россия и Япония, США сохраняли нейтралитет, отправив, тем не менее, в зону конфликта аж пять линкоров, а остальные, видя такое дело, дружно сделали в штанишки и расползлись подальше. Полномасштабной войны тогда удалось избежать, но Китай потерял три крейсера и авианосец и лишился всех баз в том мире. С учетом технологического отставания Китая и того, что в космосе огромные ресурсы неквалифицированной рабочей силы преимуществ не дают и строить корабли не помогают, поражение восточного гиганта было для него тяжелым ударом. К тому же Китай предупредили, что его новые опорные базы в том мире крайне нежелательны, иначе для страны это плохо кончится. Пришлось Китаю смириться, что сильно урезало возможности его экспансии.

На базе предполагалось пополнить бункера крейсера и двинуться дальше, исследовать новый район. Точнее, пространство, лежащее сразу за исследованным по вектору, но еще не имеющее базы. А может, и имеющее – американских кораблей в том районе было много, слишком много, и кораблей военных, а грузовики шли караванами, под охраной. Явно что-то ценное возили. Возможно, части новой станции перетаскивали. Вообще там уже работали три рейдера, но пока что их капитаны ничего не нарыли, поэтому четвертый корабль должен был усилить разведывательную группировку, определиться с присутствием противника и, по возможности, исследовать планету. Хотя каждая из них и была, в принципе, все той же Землей, исторические (а иногда и геологические) процессы на них шли по разному. Поэтому в исследованных пространствах уже были встречены миры, где цивилизация застыла на уровне средневековья (а может, и не застыла, а очень даже развивается, только по своему, непонятному пока пути), миры, выжженные ядерной войной, и даже один мир, почти равный Земле по научно-техническому развитию. Правда, там через пространства не ползали, а вполне успешно осваивали межзвездные перелеты на субсветовых кораблях. Из этого мира, кстати, новоявленных конкистадоров не очень вежливо попросили, приведя в качестве аргумента довольно впечатляющих размеров военный флот. Пришлось базы располагать за пределами системы – там местные обещали их не трогать, но несколько их боевых кораблей постоянно держались поблизости. Вполне разумная предосторожность, если вдуматься.

Однако получилось так, что до базы они не добрались. Сначала забарахлил реактор. Ничего страшного, в принципе, но время потеряли. Потом напоролись на французский рейдер, который, будучи значительно крупнее, чувствовал себя, очевидно, очень уверенно и решительно пошел на сближение. Может быть, французы ничего плохого в виду и не имели (хотя вряд ли, очень уж быстро сближались и на связь выйти желанием не горели), но капитан Москаленко, командир «Орла», решил не рисковать. В конце концов, крейсера «Суркюф», один из которых и встретился «Орлу», были на поколение моложе, а значит, заметно превосходили русский крейсер. В общем-то, оторвались без особого труда – дистанция была еще довольно приличной, в скорости француз преимущества не имел, так что через пару часов погони он отвернул. Но время было потеряно безвозвратно, к месту сбора опоздали почти на трое суток, и с Земли к базе, как и положено в таких случаях, был выслан крейсер-дублер, «Орел» же ушел в свободный поиск, или, говоря русским языком, в пиратский рейд.

Первой жертвой стал норвежский контейнеровоз с грузом обогащенной урановой руды. Русский крейсер решительно приблизился, навел на него орудия и ракеты и высадил досмотровую группу. Как только определились, что за груз на борту корабля, с него немедленно отстрелили контейнеры, вывели из строя антенны и, оставив экипаж в бешенстве сжимать кулаки, отвалили восвояси. Контейнеры зацепили магнитным арканом и отволокли к ближайшей базе. Сам ограбленный грузовик смог сообщить о происшедшем почти на неделю позже, добравшись до международной базы. Ну тут уж все пожали плечами: попал – значит попал, все равно ничего уже не доказать. Обычная история на космической трассе. Особенно с теми, за кем не стоит сверхдержава с крейсерами и пушками. Что поделать, пиратство вновь входило в большую политику.

После этого «Орел» болтался в космосе еще почти месяц, но перехватил только два небольших транспорта, идущих порожняком. Наконец, выработав срок автономности, корабль двинулся на главную базу, по пути вновь нарвавшись на норвежца. Это было весело – корабль был тот же самый и шел с точно таким же грузом. Оставив дважды ограбленный экипаж горевать на обочине звездной дороги, «Орел» вновь доставил контейнеры тем же маршрутом и отправился к порту приписки.

Появление дома (а как же, раз из боевого похода, даже если ты стажер, то отпуск вынь да положь) выросшего, возмужавшего, почти что офицера, да еще и с деньгами в кармане (призовые деньги никто не отменял) – это какая же приманка для местных девчонок! Словом, три недели отпуска пролетели незаметно, хотя по кошельку ударили убойно.

После этого был еще один рейд – пожалуй, в чем-то более простой, чем первый, но зато по основной работе. На сей раз до места (того же самого, кстати) добрались спокойно, загрузились топливом и отправились на непосредственное задание. Маскируясь от американских кораблей, провели съемку системы на большом пространстве, просканировали планеты, набросали спутников-шпионов и смылись. Меньше денег, зато интереснее.

По возвращению из рейда отпуск тоже был, но заметно короче – начинался новый учебный год, и курсант Михайлов учился, учился и учился. Правда, по сравнению с другими, стажировавшимися в лучшем случае на орбитальных крепостях, учеба давалась ему заметно легче. Как известно, теория теорией, но когда ты видишь механизм на картинке – это одно, а когда вживую раскручиваешь гайки в двадцать кило весом каждая – совсем другое.

В общем, учился он теперь с удовольствием, и не в последнюю очередь из-за того, что полноценно внял словам каперанга Кошкина – старшего помощника капитана на «Орле». Кстати, именно он вместе с командиром «Орла» Москаленко был тогда у Дракона. А сказал старпом (для него на «Орле» это был последний полет, он принимал новый корабль и начинал сольную карьеру) буквально следующее: «Запомни – то, чему вас учат, оно нужное и серьезное. Никогда не знаешь, что спасет твою шкуру. И будет правильно, если ты усвоишь это в классе, чем в бою. Лучше грязный гюйс на шее, чем красивый флаг на гробе». Виктор внял и теперь учился с удвоенной энергией. Он тогда даже не представлял, насколько это пригодится ему в будущем.

Со следующей стажировкой проблем не было в принципе – молодой, но многообещающий офицер (а погоны лейтенанта ему, единственному на курсе, торжественно вручили еще после второго похода – постарался командир, выбил, вот только Дракон взял с него страшную клятву молчать об этом, чтоб ни одна живая душа в Академии не знала) пришелся ко двору, и заявка с крейсера на него была направлена заблаговременно. Как рассказали Виктору старшие товарищи, это было для Москаленко скорее правилом, чем исключением. Практически вся его команда состояла из такой вот, воспитанной на этом самом крейсере молодежи. Командир многое давал своим людям – но и в ответ требовал многое, а главное, он мог им доверять. В бою это немаловажно, а в разведке тем более.

На сей раз работали еще серьезнее, чем раньше. Только что прошедшему модернизацию «Орлу» поставили новые двигатели, более мощные и экономичные, чем старые, увеличили запас топлива и усилили вооружение. Теперь кораблю не было смысла отступать перед противниками типа давешнего француза, но и спрос с экипажа стал выше. Крейсер готовили к дальнему походу, и, как только работы были завершены, рейдер «Орел» ушел в поход. В свой последний поход.

На сей раз работа была не то чтобы сложная – скорее, тяжелая и нудная. Крейсер уходил аж за три пространства – предельное расстояние, на которое он после модернизации мог уйти и вернуться. Два ближайших мира были уже обследованы. В одном американцы спешно сооружали базу, а русские пытались от них не отстать. Для этого выбрали, кстати, довольно оригинальный способ – нашли на корабельном кладбище старый, давно списанный линкор, наскоро подлатали, исправили системы жизнеобеспечения, словом, сделали так, чтобы он мог совершить один дальний перелет. После этого перегонная команда отвела корабль в соседнее с запланированным пространство и перегнала разом его и еще с десяток старых грузовиков – списанных жестянок, никому уже не нужных, но с вместительными трюмами, в которые под завязку напихали топливо, провизию, боеприпасы, словом, все, что необходимо для дальнейшего серьезного и вдумчивого освоения очередного мира. Под прикрытием нескольких крейсеров вся эта армада вломилась во вновь осваиваемый мир и состыковалась. Раз – и за двое суток под носом у вероятного противника возникла новая база снабжения, временная, конечно, не очень удобная, но неплохо защищенная, а главное, готовая к использованию.

В следующем пространстве работа просто кипела. Восемь американских крейсеров висело на орбите, и их команды в поте лица исследовали планету. По соседству этим же занимались четыре русских крейсера. Соседи гадили друг другу по мелочи (то ведро с мусором на орбите упустят, чтоб вероятный противник в маневре уклонения потренировался, то двигатели в непосредственной близости прогревать начнут и нос соседям опалят), но всерьез задираться не смели. Американских кораблей было вдвое больше, но зато у русской эскадры флагманом был не обычный разведчик, у которого топливных баков больше, чем пушек, а старый линейный крейсер, наследие Первой Межзвездной войны. Правда, эта жестянка у космонавтов именовалась весьма оригинально – «смерть экипажу», или «братская могила сорока» (по числу членов команды) – из-за своей слабой защиты, но зато огневая мощь корабля была более чем внушительной и обеспечивала уверенный паритет.

Третий мир, согласно полученной информации, еще не исследовался. Во всяком случае, переходов туда американских кораблей никто пока не зафиксировал. Так что «Орел» практически безбоязненно (ну, соблюдая, естественно, элементарные меры предосторожности, без этого никак) вышел на орбиту и занялся своей основной деятельностью – разведкой. Процедура была давно и всерьез отработана – вначале сброс спутников-разведчиков с телеаппаратурой, системами радиоперехвата, локаторами и прочими интересными вещами из набора шпион-любитель. Пока спутники собирали первичную информацию, «Орел» прошелся по системе, но никаких серьезных отличий от Солнечной системы своего родного мира не нашел.

После возвращения к планете со спутников считали информацию. Получался совсем неинтересный мир – геологических отличий минимум, цивилизация на уровне раннего средневековья, по всей планете идут мелкие локальный войны и ни одной крупной. Словом, заштатный мирок, из которого если и удастся что-то выжать, то будут это, скорее всего, руды и, возможно, какие-нибудь самоцветы. Почти аналогичному миру, но в непосредственной близости от дома, повезло больше – на нем устроили базы отдыха, и теперь он был полностью нейтрален, лишен какой-либо промышленности, но неплохо зарабатывал на туризме и санаториях. Но этот мир был далековато, так что коммерческий туризм здесь в ближайшее время не приживется. Еще одна сырьевая база и опорная точка, не более.

Теперь по плану должна была производиться высадка десанта – визуальная разведка, установление контактов с аборигенами и прочее. Заодно можно было и найти что-нибудь ценное для личного употребления. Все равно в этот мир в ближайшие пару лет заглядывать будут разве что военные и контрабандисты, а раз так, то и подхватить что-то для себя – совсем не грех. Тем более что на такие шалости разведчиков начальство традиционно смотрело сквозь пальцы – еще один вид платы за риск, не более, все этим когда-то занимались. Да и что такое прихваченный между делом золотой кубок или мимоходом сунутая в карман горсть необработанных алмазов по сравнению с суммами, регулярно оседающими в карманах адмиралов от снабжения? Так, мелочь.

В первый десант должны были идти трое – второй механик, младший артиллерист и младший штурман. Во-первых, самые молодые, а во-вторых, все равно на крейсере они только на подхвате, так что боеспособность корабля, если что, не снизится. Но едва молодежь, у одного из которых данная высадка вообще была первой в жизни, с шутками и прибаутками успела подготовить десантный драккар, как по всему кораблю заревела сирена боевой тревоги, и ребята разбежались по боевым постам. Вбежав в рубку, в которой было рабочее место всех штурманов, Виктор сразу плюхнулся в кресло, пристегнулся (все-таки некоторые вещи в Академии вбивали в голову так, что потом они выходили на уровне голого автоматизма, без участия сознания), а глаза уже шарили по экрану, определяя обстановку. А обстановка была хуже некуда.