Текст книги "Точка Возврата (СИ)"

Автор книги: Михаэль Драу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 41

Казалось, от страшного холода лопнет кожа. Трясясь, Раум и Скандинав старались не отставать от Акера. Тот довольно быстро сбавил скорость и начал то и дело присаживаться на корточки. Его геном не был приспособлен к таким низким температурам.

– Не спи, замёрзнешь, ящерица! – рявкнул Скандинав, рывком подняв Акера за шкирку.

Тот кое-как разлепил глаза и помотал головой, приходя в себя.

– Ну, где лаборатория? – прорычал Скандинав снова. Раум стоял рядом, обхватив себя руками и стуча зубами: амуниция пехотинца не спасала от чудовищного холода, который усиливался всё больше. Вдруг послышался топот, и из-за угла вылетели трое. Раум мгновенно вскинулся, перестав дрожать, и поднял пистолет-пулемёт.

– А, чёрт, не пугайте так! – отрывисто проговорил он, когда в круг синеватого света выступили Блисаргон, Дэл и Эр. Старый киборг был покрыт ожогами, но, казалось, вовсе не замечал их.

– Как вы тут, не соскучились без Папы? – спросил он нарочито небрежно.

– Не можем вытрясти из этого земноводного информацию о лаборатории Кукольника, – Скандинав легонько пнул по лодыжке сонного Акера.

– Туда, – наконец прохрипел тот, слабо махнув рукой в сторону.

Вся компания заторопилась в указанном направлении. Стоило остановиться хоть на минутку, как тело начинало буквально деревенеть от холода.

– Вы слышите? – крикнул Раум, напряжённо оглядываясь. – Мы явно не одни!

– Тут просто эхо такое! – отмахнулся Акер.

– Устами младенцев, как правило, глаголит истина, – Блисаргон решительно развернулся и прошагал к углу, который только что обогнула вся компания. Едва различимый стук – будто бы иголочкой по железной пластинке – заставил киборга задрать голову. Он едва успел увидеть крошечного паучка, проворно юркнувшего в густую тень.

В следующее мгновение в глубине коридора на стене замаячили тени. Около дюжины киборгов с белой, как пластик, кожей и с криопушками в руках.

– Ра, дорогуша, ты был прав! – крикнул Блисаргон и рванулся обратно.

– Быстрее! Туда! – махнул рукой Акер, которому близость криокиборгов придала бодрости, несмотря даже на то, что он не провинился перед Кукольником. Остальные бежали следом так быстро, как могли, то и дело поскальзываясь на заиндевевшем полу.

Криокиборги настигали. Они появлялись то справа, то слева, как будто из-под земли, управляемые Кукольником и потому прекрасно ориентирующиеся в его бункере. Акер тоже ориентировался неплохо. Но он не учёл существенного отличия живых созданий от криогенных: низкие температуры последние выдерживают гораздо лучше первых.

Становилось всё холоднее. Судя по всему, Акер не обманул и действительно вёл прямо в сердце бункера.

И вот они оказались в обширном зале, потолок которого поддерживали толстые квадратные колонны. На противоположной стороне зала мерцали инеем мощные ворота.

Криокиборги настигли беглецов и сразу начали стрелять. Компания кинулась врассыпную и укрылась за колоннами. Криокиборги рассредоточились. Неизвестно, сколько длилась бы ещё эта смертельная игра в кошки-мышки. Но тут Раум случайно отскочил к стене рядом с воротами и неловко ударился об неё лопатками. И сразу же с лёгким шорохом сверху опустилась сплошная стена толстого бронированного стекла, разделив зал пополам, а заодно отгородив криокиборгов от их жертв.

Отдышавшись, Раум потёр лопатку и посмотрел на стену. Как оказалось, он ударился о большую квадратную кнопку.

Пятеро загнанных в ловушку анархистов и один слуга Кукольника перевели дух и осмотрелись. Позади – запертые ворота в лабораторию главного роботроника Империи, впереди – сверхпрочная прозрачная стена, за которой замерли, как изваяния, криокиборги. Ряд их неестественно-белых лиц призрачно выделялся из темноты.

– Вот, пришли, – ядовито усмехнулся Акер, кивнув на ворота. – Есть идея, как попасть внутрь?

Блисаргон отодвинул его в сторону и усмехнулся:

– Ха! Смотри и учись, дорогуша!

С этими словами он перестроил левую руку в лазер и с некоторым трудом вырезал дыру в мощных створках. Из неё тотчас повалил сизый тяжёлый пар.

– Чёрт! Там слишком холодно, – буркнул Скандинав. – Мы не сможем войти.

– Я смогу, – произнёс Дэл и решительно переступил порог.

Эр кинулся к нему, но не успел даже схватить за руку. Вскоре широкоплечий силуэт в форме имперского пехотинца растаял в белёсо-синем сиянии и клубах пара.

* * *

Дэл шёл плавно и стремительно – словно в арктическом предутреннем тумане плыл чёрный ледокол. Криокиборг поглядывал по сторонам.

Странные агрегаты неизвестного назначения гудели и едва заметно вибрировали. То тут, то там мелькали неясные тени стальных многоножек, паучков и совершенно невероятных существ. Стояли металлические столы и хирургические кресла. На некоторых из них что-то лежало, накрытое брезентом или целлофаном.

Доверившись интуиции, Дэл подошёл к одному из столов и отдёрнул покрывало, на котором с хрустом раскрошилась корочка заледеневшей крови.

Эдвард.

Посиневший от холода, голый, исполосованный ранами, в которых копошились крошечные стальные тела, с заиндевевшими ресницами и бровями, что придавало крупному и сильному мужчине трогательный вид умирающего ребёнка.

Эдвард действительно умирал.

Он приоткрыл мутные глаза и едва заметно улыбнулся Дэлу.

– Мой Хозяин пришёл с тобой? – спросил он с робкой надеждой почти неслышным голосом.

Дэл не смог сказать ему правду и солгал белой, как иней на ресницах Донора, ложью:

– Да. Он за дверями лаборатории, ждёт снаружи. Просто сюда могу пройти только я. Остальные замёрзнут насмерть.

– Я так рад! – Эдвард перевёл дыхание и прошептал: – Я больше не смогу восстановиться. Я останусь здесь. Но мой Хозяин сможет возродить меня.

– Это будешь уже не ты, а просто твой клон, – проговорил Дэл с сожалением. Он не стал фальшиво убеждать Донора в том, будто смерть удастся обмануть.

– Нет, именно я! С моей личностью и памятью вплоть до нескольких минут до смерти. Кукольник теперь знает обо мне всё. Но и я кое-что знаю… Возьми вон там, в шкафу, любую колбу и стеклянную палочку, затем поднеси палочку к моему уху.

Дэл выполнил просьбу. И вдруг увидел, как из уха Эдварда выползло филигранное создание – нечто среднее между серебряной цепочкой и сороконожкой. Оно обмоталось вокруг палочки, и Дэл проворно стряхнул его в колбу, которую немедленно заткнул пластиковой пробкой.

– Это я, – прошептал Эдвард, закрывая глаза.

Больше он не проронил ни слова. Металлические «насекомые» продолжали копошиться в его теле, изучая ткани. Но мучения для творения гениального Мартина Ретто уже закончились. Протяжно вздохнув, Дэл спрятал колбу со странным существом в наплечный карман и закрыл тело Эдварда.

Потом развернулся и звучно крикнул:

– Кукольник! Где ты прячешься?

Голос звенел и отражался от стальных поверхностей. И будто эхом прозвучал шёпот, скорее даже шорох тысяч стальных лапок и иголок:

Я везде.

– Ты проиграл! Оставь нас всех в покое!

Океан не может оставить в покое каждую каплю.

– Жили без тебя и дальше проживём!

Вы никогда не жили без меня. Я – тот самый огонь, который вы приручили, то самое колесо, которое вы изобрели, сидя в пещерах. Я – закон тяготения. Я – электричество, атомная и водородная бомба, Интернет, генная инженерия, первая нейровшивка, нановирус и Пыльная Война. Я – сама ваша история. Вы без меня немыслимы. Всего лишь слабые, глупые, вечно ошибающиеся куски мяса. Я пришёл исправить вас по своему образу и подобию. Разрушу и создам.

– Ты просто говорящий механический истукан! – засмеялся Дэл. – А не Бог, которым сам себя возомнил!

В ваших небесах нет Бога. Почему бы мне не занять Его место? Я исправлю и Его ошибки тоже. Его главную ошибку – вас.

Дэл заметил, как по его ноге проворно ползут несколько паучков, поблескивая стальными спинками, и отскочил, стряхивая тварей. К нему тотчас отовсюду устремились целые полчища их собратьев.

Быстро сорвав с головы Донора волосок – на всякий случай, если Ретто вдруг утратил его формулу – Дэл бросился обратно.

* * *

Мучительно тянулись минуты ожидания и неизвестности. Температура понижалась. Амуниция не пропускала телесное тепло, но и не спасала от неестественного холода. Скандинав прижимал к себе трясущегося Раума, тщетно пытаясь согреть.

У криокиборгов было много времени, они могли ждать хоть целую вечность. Они стояли перед непреодолимой преградой, сквозь которую прекрасно видели своих жертв. У живых рано или поздно сдадут нервы, и они что-нибудь предпримут. Криокиборги были заранее готовы к любому их выпаду.

Дэл вылетел из клубов пара, Эр кинулся к нему.

– Ты в порядке? А где же Эдвард?

– Он… – Дэл принялся подыскивать слова, чтобы объяснить случившееся в лаборатории, но вдруг по ту сторону прозрачной преграды за спинами криокиборгов появилось два Корректировщика. Они прошли вдоль стеклянной стены, выискивая слабые места. Криокиборги боязливо косились на единственных существ, способных разнести их в клочья, но не двигались с места. Корректировщики, в свою очередь, не обращали внимания на исправно функционирующие сегменты общей системы. Но зато не спускали ярко-зелёных огоньков глаз с Дэла.

Вдруг он повернулся к Рауму и сказал:

– Встань рядом с кнопкой. Нажмёшь по моему сигналу.

– Что?! – воскликнул Эр. – Ты что такое говоришь, Дэл?! Посмотри, сколько их там! Мы не прорвёмся! Это верное самоубийство!

– Я пойду сначала один.

– Что?! Нет уж!

– Ра, – не обращая внимания на слова бывшего любовника, напомнил Дэл.

Раум в растерянности смотрел то на одного, то на другого. Наконец он решил поступить так, как велел криокиборг. Но как только юноша шагнул к кнопке, Эр направил на него пистолет-пулемёт:

– Не смей! Руки отстрелю!

Скандинав двинулся в сторону Эра, глухо рыча.

– Прекратить! – рявкнул Блисаргон. – Ра, детка, делай, как говорит дядя Дэл. Этого засранца не задавишь, не убьёшь! Он знает, что говорит.

Раум подошёл к воротам и поглядел на Дэла. Тот едва заметно кивнул. Парень стукнул кулаком по большой квадратной кнопке. Эр кинулся к парню, но оказался в объятиях Блисаргона. Стеклянная преграда медленно поднялась, и Дэл проскользнул под ней, едва образовалась щель высотой по колено.

Эр извивался и проклинал Блисаргона самыми грязными словами, но не мог вырваться из железной хватки старого киборга.

Корректировщики взяли цель. Однако им мешали криокиборги. На какое-то мгновение те замерли, точно ожидая команды Кукольника, но её, вероятно, не последовало, и криокиборги поступили в соответствии с основной программой – уничтожить врага. Они кинулись на Дэла, но и Корректировщики безупречно исполняли заложенную в них программу.

Оба робота открыли стрельбу с двух точек. За ничтожный миг до этого Дэл кинулся на пол и прокатился под чуть приподнятой стеклянной стеной. Раум сразу же ударил по кнопке, и стена опустилась, легонько стукнув по каменному полу. А за ней диковинными цветами распустились взрывы. По стеклу зазмеились трещины.

– Осторожно! – крикнул Блисаргон, отскакивая за ближайшую колонну.

Остальные пятеро последовали его примеру. Однако стекло выдержало, хотя казалось, что оно вот-вот разлетится на куски.

Когда огненный шторм почти стих, Раум вскрикнул, указывая на порог лаборатории:

– Глядите! Что это ещё за…

Стальные паучки текли настоящим потоком.

Дэл подскочил к кнопке, ударил по ней, и стеклянная стена поднялась, впуская поток жаркого воздуха и химической вони.

– Быстро! – Дэл махал руками, подгоняя остальных.

Приходилось прыгать через догорающие останки криокиборгов и Корректировщиков.

– Блис? – Дэл оглянулся и не обнаружил поблизости старого киборга.

Стеклянная стена опустилась. Блисаргон остался за ней. Как и едва шевелящийся Акер.

– Что ты творишь?! – Дэл сорвал шлем и подскочил к перегородке, ударив по ней кулаком.

– Ну должен же кто-то прикрывать ваши задницы, – пожал плечом Блисаргон, горького усмехнувшись. – Лучше бегите. Эти зверушки рано или поздно прогрызут дырку.

– Не геройствуй! – рявкнул Дэл, прочитав слова, неслышные из-за стены, по губам. – Ты ещё успеешь сбежать!

– Наверное, – Блисаргон снова пожал плечом.

Пауки добрались до Акера и принялись методично разбирать его на составляющие. Химера каталась по полу и хрипло визжала:

– Надо было пристрелить тебя тогда в «Паноптикуме»!

– Кстати, да, – кивнул Блисаргон. – А то меня за эти годы так совесть замучила…

– Блис, – прошептал Дэл, положив ладонь на стекло.

– Уходи. Не надо тебе этого видеть, – Блисаргон даже не пытался стряхивать пауков, ползущих вверх по его лаковым ботфортам. – Папочка зажился на свете. А тебе ещё есть, для кого жить.

Он подмигнул и кивком указал на Эра, который замер чуть поодаль.

Дэл оглянулся. Не выдержав, Эр кинулся к нему, схватил за руку и потащил за собой, стараясь не смотреть на то, что творилось за стеклянной стеной.

– Жил да был один корчмарь, который ужасно не любил старых сказочников, – улыбнулся Блисаргон чуть безумной улыбкой и медленно сел на пол, прислонившись спиной к стеклу. – Они пообещали прийти к нему в день его сорокапятилетия, а вот зачем – говорить не стали. Корчмарь, как и все люди, боялся неизвестного, вот и решил не дожидаться…

Ничто не мешало паукам делать их работу.

Глава 42

Повсюду полыхали пожары. Амуниция пехотинцев вполне сносно защищает от огня, но всё же вряд ли её хватит надолго. Раум, Скандинав, Эр и Дэл неслись сквозь огненное море, то и дело падая от удара очередной взрывной волны – пламя добиралось до генераторов и ёмкостей со взрывоопасными реактивами.

Четвёрка влетела в чудом уцелевший и таким же чудом работающий лифт. Но примерно на полпути к парковке флайеров он застрял.

Скандинав не мог разрезать двери когтями, но всё же сумел раздвинуть их в стороны. Все четверо выбрались наружу, некоторое время поплутали в бесконечных коридорах и оказались в пустынном холле, сдержанно освещённом синими лампами. Сюда огонь не мог добраться: его остановили автоматические противопожарные системы на нижних этажах. Но убраться из Дома Совета всё же было необходимо как можно скорее. Наверняка четверых налётчиков уже разыскивают киборги-Альфа, от которых они удрали вопреки приказу Императора, воспользовавшись неожиданным нападением Корректировщиков.

В холле имелось несколько лифтов. Обрадованная компания устремилась вперёд. От свободы отделяет всего-то менее дюжины этажей. Раум держал в памяти код к одним из ворот выхода на парковочную площадку для флайеров. Только бы до неё добраться.

Дверцы гостеприимно распахнулись, компания забилась в лифт, и Раум радостно крикнул в горошинку рации:

– Бехард, как там у тебя дела?

– Прочистил мозги его Величеству. У нас всё получилось!

– Ура! – мальчишка едва не подпрыгнул и сообщил радостную весть соратникам.

– Как там у вас дела с Акером и Донором?

– Акер мёртв, задание выполнено! – радостно сообщил Раум, а потом переглянулся с Дэлом.

– С Донором не очень хорошо, – после паузы ответил тот. – Но Ретто сможет его вернуть.

– А Блисаргон?

Пауза затянулась чуть дольше.

– Погиб, – решился нарушить тишину Раум.

Вин помолчал.

– Он был достойным киборгом.

Тем временем лифт остановился, и четвёрка выскочила в обширный коридор, одна стена которого была стеклянной. За ней царила неоновая ночь, и буйство новогодних огней отражалось на отполированных боках флайеров, припаркованных на площадке.

Раум подошёл к воротам и собрался было ввести код, как вдруг на него налетел неизвестно откуда взявшийся мужчина огромного роста, в парадном кителе со знаками отличия «Шершня» в ранге майора, с длинной белой косой и с совершенно лишённой пигмента кожей. Альбинос мигом скрутил мальчишку и прижал его к полу. Скандинав рванулся на помощь любовнику, но вдруг Дэл остановил его жестом. И громко крикнул:

– Найт? Найт Ирон?

Альбинос вздрогнул, как будто в него выстрелили, медленно оглянулся.

– Помнишь меня? – Дэл шагнул к нему, снимая шлем и роняя его на пол.

Альбинос отпустил Раума, и парень неуклюже отполз подальше.

– Ты умер… – прошептал тот, кого назвали Найтом Ироном, поднимаясь. Он был почти на полторы головы выше Дэла, но медленно отступил от него и прижался спиной к воротам.

– Я не умер. Просто меня немного модернизировали, – Дэл поднял ладони в примирительном жесте. – Слушай, пропусти нас, а? Всё кончено, Империи вернули истинного Императора, а твоего железного божка поджарили вместе со всей его лабораторией. Глупо продолжать служить груде металлолома!

– Ты говоришь неправду! Ты же его верный воин. Его кукла.

– Был куклой, а теперь оборвал ниточки. Что и тебе советую.

Он протянул к альбиносу руку.

– Я не желаю тебе зла, Найт. Ты запутался. Но скоро всё встанет на свои места. Просто дай нам пройти.

– Ты погиб от Топлива и был переделан в криокиборга. Тебя просто каким-то образом перепрограммировали эти террористы, – чуть сбивчиво проговорил Найт и плавно вынул из кобуры дикрайзер. – Они враги Божественной Машины…

– Убери оружие, Найт! – Дэл двинулся к нему.

– Я служу Божественной Машине! – в твёрдом голосе Найта Ирона дрожали тщательно скрываемые нотки противоречивых чувств. На грубо вылепленном лице скользнула тень настоящего страдания. Он не был послушной куклой. Он выбрал себе бога сам. И сейчас ему пришлось выбирать между богом, который вернул смысл жизни, и единственным, кого он любил ещё со времён Академии в Броксе и кто этот смысл отнял.

Альбинос выстрелил, но Дэл успел поднырнуть под его руку и ударить по запястью снизу, направляя остальные выстрелы в потолок. После чего наклонил голову Найта к себе и поцеловал, обжигая его рот, глотку и лёгкие своим дыханием.

Найт вырвался, но не сумел сделать вдох, судорожно хватая ртом воздух и надсадно кашляя кровью.

Он всё ещё сжимал дикрайзер в руке и пытался стрелять, но уже ни в кого не целясь. Раум обогнул его, быстро отпер ворота и, когда трое его соратников прошмыгнули на парковочную площадку, заблокировал ворота снова.

Дэл задержался, несмотря на то, что Эр тянул за руку изо всех сил.

Найт Ирон, пошатываясь, прижался к толстому стеклу кровавыми губами. После чего сполз на пол и потерял сознание.

– Ты знал его? – спросил Эр у Дэла.

– Учились вместе, – коротко буркнул Дэл и не сказал больше ни слова.

Раум, здорово помучившись, вскрыл один из флайеров и крикнул в горошинку рации:

– Бехард, ну где ты пропадаешь?

– Уже бегу!

Через секунду Раум заметил движение у ворот и кинулся открывать. В полумраке темнел силуэт киборга. Рядом с ним сидел на корточках и проверял пульс у альбиноса миниатюрный молодой мужчина с белой, как снег, кожей и густыми чёрными волосами, перехваченными на лбу тонким обручем. Император Велиар. Раум опешил, замерев на месте.

– Закрой рот, муху проглотишь, – насмешливо подмигнул Вин. Император тем временем выпрямился.

Раум неуклюже поклонился ему и попытался поцеловать затянутую в чёрную перчатку руку, как того требовали традиции. Но Велиар улыбнулся и потрепал мальчика по голове. Раум невольно вздрогнул от того, какая пронзительно холодная рука у Императора.

– Я остаюсь, – сказал Вин. – Личным телохранителем Его Величества.

– А вам лучше поторопиться. Пока господин майор не очнулся и не надрал вам задницы, – произнёс приятным баритоном Император.

– Но… – Раум удивлённо глянул на неподвижное массивное тело у своих ног.

– А вы что же думали, так просто свалить восьмидесятисемипроцентную машину? – Его Величество по-простецки подмигнул ему и улыбнулся.

– Ну всё, всё, беги. Передай остальным мой привет, – Вин похлопал парня по плечу.

Раум порывисто обнял его, ещё раз поклонился Императору и закрыл ворота. Когда флайер поднялся в тёмно-синее небо, Император и Вин украдкой помахали ему вслед руками.

* * *

Майор «Шершней» тяжело пошевелился, кашляя и сипло хватая воздух.

– Найт! – раздался из глубины коридора взволнованный голос молодого мужчины.

– Он здесь! – крикнул Император, и Вин счёл правильным увести его с площадки.

Через минуту к Найту Ирону подбежал запыхавшийся парень лет двадцати. Судя по знакам отличия на кителе, рядовой «Шершень». Вину он показался чем-то средним между Дэлом и Раумом. Но всё же больше он был похож на Дэла, если бы не вздёрнутый нос и крупноватый рот. Парень упал на колени рядом с Найтом Ироном и кое-как привёл его в чувства. Если бы лёгкие майора «Шершней» не были прошиты тончайшими защитными сетками из особых полимеров, то они бы получили холодовой ожог, несовместимый с жизнью.

– Дэл… – прошептал Найт, протянув дрожащую руку к склонившемуся над ним лицу.

– Это же я, Кай, – проговорил парень.

– Да… Да, я вижу, это ты… – прохрипел Найт, слабо кивая, и снова закашлялся.

Кай помог ему встать и торопливо увёл, бережно поддерживая под локоть и взволнованно бормоча:

– Я перепугался за тебя. Весь этот переполох, потом ты пропал… Хорошо, что тебя нашли. Правда, интересно только – кто? И кто тебя так изранил?… Прости, прости, конечно же, потом расскажешь…

Его голос удалялся и растворялся в собственном эхе.

Вин молча смотрел из густой тени вслед этой странной паре и думал, что не только Император видит в чужом лице своего любимого. И что всё это похоже на старинные сказки, в которых поцелуй любви может вернуть к жизни, а поцелуй ненависти – ввергнуть в забвение.