Текст книги "Янтарный звездопад"
Автор книги: Мидзуна Кувабара
Жанры:
Альтернативная история
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Юзуру, а тебе не станет нехорошо?
– Не знаю, просто не могу тут сидеть, бездельничать и стать в конце концов обузой Наоэ и остальным.
Такае оставалось только кивнуть, но…неужели приходиться использовать всех, хотя бы с намеком на силу? Он неохотно согласился.
– Тогда начнем ритуал на закате, как и договаривались. Нарита-доно нам поможет, а успокоение земли оставим на вас.
– Хорошо. Значит, на закате.
– В сражение вступим отсюда, – глаз Масамунэ остро сверкнул. – Уэсуги-доно, будьте готовы.
– Ага, – отозвался Такая.
Масамунэ утвердительно ему кивнул, и они втроем отправились к платформе гома.
Задача Якш состояла в том, чтобы провести ритуал успокоения земли в отношении пяти точек барьера, где проводились призывы мертвых. Кинрин но хо существует за счет энергии призванных заклятием духов – значит, надо убрать источник энергии, тогда заклятие существенно ослабеет, сделав нейтрализацию куда легче. Они собрались использовать успокоение земли, чтобы справиться с призывами, и силу Читэн (2), чтобы уничтожить платформу заклятия и его самое.
Наоэ уточнил план действий:
– С успокоением земли справимся тебуку, поэтому разделимся на две группы по двое. У Нагахидэ и Харуиэ – три точки: районы Мия и Тэппо, а еще Комегабукуро. Мы с Кагеторой-сама берем на себя университет Тохоку и туннель Аобаяма. По завершению возвращаемся в Кегаминэ и остаемся настороже: может последовать всплеск активности от оншо Могами, так что придется продолжить с тебуку и здесь. Все согласны?
– Согласны-то согласны, но почему я должна идти с Нагахидэ? – пожаловалась Аяко.
– Вопрос распределения силы: с Нагахидэ ты работаешь лучше.
– Ч-ч-чего? С этим парнем?!
– Что ж, глубоко раскаиваюсь, что являюсь “этим парнем”, – повинился Чиаки с ужасающе серьезным видом. Затем он посмотрел на Такаю, лицо которого – от напряжения что ли? – застыло. Чиаки тыльной стороной ладони слегка хлопнул его по щеке, чтобы привести в себя.
– Чего тебе?!
– Мы многого от тебя ждем, генерал-доно.
– Хм, – в глазах Такаи стояли и спокойствие, и вызов. – Мог бы и не говорить.
Чиаки решил отправиться на машине; уже с водительского кресла он протянул Наоэ маленькую деревянную японскую куколку.
– Это…?
– Даю тебе просто для страховки. Она призывает Семэн Конго, изгнать никого не изгонит, но злобных духов попридержит. Если у Кагеторы не получится вернуть силу, воспользуйтесь ею.
Наоэ зажал коппасин в ладони и наклонил голову:
– …Хорошо.
– Кстати, ничего, что мы Нариту оставляем? Не лучше бы держать его под рукой?
– Нет. Пока мы будем проводить ритуалы успокоения земли, на нас несомненно будут нападать, и естественно, не получится отвлекаться на защиту Юзуру-сан. Пускай у него браслет, но лучше не
подвергать его большей опасности. Кегаминэ – священное место, да и силой Датэ пренебрегать не
стоит. Если сила Юзуру-сан им полезна, не нужно растрачивать ее впустую.
– …Какая обуза.
– Поздно уже так говорить. Не знаю, как пойдет нейтрализация заклятья, так что поосторожнее.
– Да ладно уж.
Спустившись по каменным ступеням, Аяко поспешно забралась в автомобиль и сказала Наоэ:
– Для ритуала все готово. Они сказали, что скоро начнут.
– Ясно, нам тоже надо поспешить. А где Кагетора-сама?
– У лорда Масамунэ. Думаю, вот-вот вернется.
Перед Зуиходэном пылал костер. Генералы Датэ, одетые в униформу с геральдическими украшениями такими же, как на мавзолее, выстроились по его периметру. Платформы гома были готовы, и до ритуала оставались считанные минуты. Масамунэ, сидя в окружении воинов, сказал Такае:
– Вот, остальное оставляем на вас.
– Хорошо, а вы уж здесь постарайтесь.
– Такая.
Он оглянулся на Юзуру: тот выглядел встревоженным. Такая ободряюще улыбнулся:
– Со мной все будет хорошо, так что за меня не беспокойся.
– Поосторожнее там и не лезь на рожон.
– Угу… Лорд Масамунэ, пожалуйста, присмотрите за Юзуру.
– Непременно.
Такая развернулся на пятках: Наоэ уже поджидал его внизу каменной лестницы.
Солнце клонилось к горизонту.
Масамунэ проводил Такаю, идущего по тропе, теряющейся в кедровой роще, и звучно объявил:
– Начнем же ритуал успокоения кинрин но хо! Охраним барьер Кегаминэ! Все и каждый, будьте защитой нашей!
*
– Вот и солнце садится, – проговорил юноша, стоящий на веранде, с которой открывался вид на сад камней и крохотный журчащий пруд.
Второй человек, в одеждах священника, обернулся на голос – он сидел в маленьком храме перед возвышением со статуэткой Будды и держал в руке нить молитвенных четок. Было ему на вид не более двадцати пяти-двадцати шести лет; лицо с полукружьями густых бровей дышало бесстрашием.
– Желаешь еще какой-либо сделки?
Юноша на веранде повернулся – это был Косака Дандзе:
– Да нет. А вы, сдается, перед Буддой сидите, Есиасу-доно?
– В прошлой жизни я направил было стопы на путь служителя Будды, но в конечном счете не сгодился.
Косака зло глянул на сменившего тело Есиасу. Тот даже не пытался скрыть нетерпение; вмешательство Датэ и Уэсуги не позволяло ему укрепить оставшиеся точки барьера. Для того-то Есиасу и вернулся на время в храм при Аоба, служивший ему пристанищем.
– Коварный Датэ, коли тебе еще не хватило, так мне следует сызнова натравить на тебя коко Дакини.
– Хо-хо, у тебя еще осталась сила?
– Слушай, ты… – вспыхнул Есиасу. – Ты Якш Уэсуги и пальцем не тронул! Разве я не дал тебе сведения об Оде? А ты, сдается мне, к Уэсуги и не приближался!
Косака с невинным видом смотрел на сад:
– Но я ведь пришел к тебе на выручку, разве нет?
– Правда ли ты хочешь сражаться с Уэсуги? Или просто собираешься пренебречь обещанием?
– Успокойся, я тоже жил в эру Сенгоку и обещанное однажды не нарушу.
– Твои речи истинны? Ты и вправду намереваешься разбить Уэсуги?
– Повторяешься, Есиасу, – жестко парировал Косака, скрестил руки и устремил взгляд в заливающееся алым небо.
День близился к завершению. И тут Есиасу шестым чувством ощутил волнение ауры Сэндая.
– Чт…!
Мощная вибрирующая волна причудливо и непостоянно колебалась – Есиасу сразу почувствовал себя очень плохо.
– Чт…что…это… – простонал он, дрожа и прижав ладонь к голове. – Что…это? Что…боже…что это такое…?
Косака оглянулся и слегка прищурился, подозрительно глядя в сторону далекого Кегаминэ.
“Похоже, они приступили.”
Уголки его губ чуть приподнялись.
“Ну-ка, покажи, как справишься с лисицами, Датэ Масамунэ.”
В Кегаминэ начались ритуалы Гозанзэ Мео хо и Дайтоку Мео хо. Сэндай захлестнула жестокая битва заклинаний.
*
Ниссан Леопард подъехал к первой точке барьера, что располагалась в Мие. Аяко выбралась из автомобиля и, глядя в небо на юго-западе, тихо заметила:
– Они начали Рэндан хо.
– Здорово будет, если все пройдет успешно, да? Но пойдем все-таки и здесь побродим.
Из воронки, где провели призыв мертвых, рос, будто пытаясь пронзить небо, гигантский столб света. Обычные люди его не видели: свет состоял из немереного числа собравшихся на зов духов.
– Ого, похоже нам бросают вызов!
Они вступили в огороженный участок.
– Ну ладно, изгонять будешь ты, Нагахидэ.
– Да-да. Простите, джентльмены, ничего личного! – Чиаки окутало сиянием.
Они собирали энергию, и воздух вокруг дрожал, потревоженный их аурой. Аяко опустилась на колени, а Чиаки сложил руки перед грудью в мудре Бисямонтэна.
– Ну! Давай, Харуиэ!
*
В усыпальнице Кегаминэ ярко пылали две платформы гома. Чокай стоял на одной, Кэйсюн – на второй, а вокруг собрались еще десятка с три монахов. Чокай проводил Гозанзэ Мео хо, а Кэйсюну досталось Дайтоку Мео хо.
– Он сонбанисонба ун базара ун хатта он сонбанисонба ун базара ун хатта…
– Он сючири кяро роха ун кан соака он сючири кяро роха ун кан соака…
Монахи читали мантры в унисон, а Масамунэ и остальные стояли неподвижно и смотрели. Юзуру тоже не отрывал взгляда от монахов.
– Он сонбанисонба ун базара ун хата…
– Он сючири кяро роха ун кан соака…
В мавзолее все нарастало напряжение, пронизывало его насквозь, и голоса монахов эхом отзывались в темноте. В воздухе, причудливо извиваясь, танцевали два языка пламени.
– Нарита-доно, – позвал Масамунэ, заметив, что Юзуру словно примерз к земле.
Его лоб блестел от пота, и лицо, освещенное огнями, казалось мертвенно бледным.
– Нарита-доно, как вы?
– …А… – Юзуру, прийдя в себя, оглянулся и неуверенно ответил – А…не…простите…я…
Масамунэ пристально смотрел на него расширившимся глазом: что-то в Юзуру менялось, незаметно, но менялось.
“Что же…?”
Дыхание перехватывало, и все тело пульсировало. Почему? Из-за всей напряженной атмосферы? Нет, что-то другое. Пурпурное пламя – огни платформ гома – дрожало.
– Он сонбанисонба ун базара ун хата…
– Он сючири кяро роха ун кан соака…
В горле пересохло, холодный пот выступил уже на всем теле.
“Что происходит…?”
Хууш! В глазах потемнело, отблески пламени словно ввинтились в голову, а мантры свивались и скручивались в мозгу.
“Что…?!”
Тело отказало Юзуру.
– Нарита-доно? – проговорил Масамунэ, сообразив, что дело не ладно.
В этот момент Юзуру потерял равновесие и тяжело свалился со стула.
– ! Нарита-доно!
Изумленные Масамунэ и еще несколько человек подняли Юзуру; вибрация все нарастала, но Юзуру не шевелился. Дыхание болезненно рвалось у него из груди – ясное дело, что-то происходило. Было очевидно, что это – реакция на мантры, но…
– Нарита-доно! Пожалуйста, держитесь, Нарита-доно!
Масамунэ поразило еще и то, что тело Юзуру буквально обжигало, словно раскаленная сталь. Мантры потревожили лишь поверхность, в то время как нечто исполинское поднималось из глубин.
– Это…
*
– Похоже, ритуал в Кегаминэ начался.
Такая и Наоэ прибыли на свою точку – как раз туда, где несколько дней назад Такая сражался с лисицами, призванными женщиной, одержимой Есиасу. Место сильно изменилось: теперь здесь, как и в остальных точках барьера, поднимался к небу гигантский столб света.
– И это всё духи? Ничего себе…
– Таково могущество призыва мертвых. Наш соперник обладает огромной силой.
Такая вдруг замолчал.
– Кагетора-сама? – вопросительно проговорил Наоэ.
– Наоэ, ты же встречал Косаку?
– А?
Прежде, чем продолжить, Такая с момент колебался:
– Ты говорил, что Косака договорился убить нас в обмен на информацию об Оде. Это правда? Если да, то…!
Такая развернулся, и Наоэ безмолвно принял его взгляд. Не было нужды в словах: глаза говорили всю правду.
– …Ясно, – Такая закусил губу.
Той ночью тот, кто напал на него…кто ранил Кокуре и виновен в смерти жены священника, был…
“Он…”
Наоэ скользнул взглядом по сжавшимся от ненависти кулакам Такаи, посмотрел на столб духов, вздымающийся над платформой и посуровел:
– Давайте начинать. У нас нет времени просто тут стоять.
– Ага.
Наоэ перехватил взгляд Такаи…и задохнулся: эти пронзительные глаза, решительные и властные… Перед ним стоял не просто Такая – капризная раздражительность, юношеская бравада, куда все делось? Жажда сражаться под контролем холодного рассудка… Несомненно, подобное выражение может быть присуще лишь отважному генералу Сенгоку.
“Кагетора-сама…”
Внутри разгоралось давно забытое пьянящее чувство. О да, это Кагетора. Не тот своенравный ребячливый подросток, которого нужно было защищать, а человек, за которым они шли, за которого жертвовали жизнью: один-единственный господин – военачальник эры Сенгоку Уэсуги Кагетора.
Такая тоже ощущал, как в груди закипает огромная сила. Он – не Кагетора – чувствовал ее. Эта сила, которую он бессознательно выпускал в битвах с Сингеном и Ранмару, не зная даже, чья она…теперь Такая знал наверняка, что она принадлежит ему. Не Уэсуги Кагеторе, а ему, Оги Такае, – в этом он больше не сомневался.
Моя сила!
Сила накатывала изнутри – все тело, каждая клеточка полнились ею. Теперь он понял: те способности принадлежат не какому-то загадочному чужаку Кагеторе, а ему. Именно Оги Такая ощущал сейчас их в себе.
“Я это сделаю!”
Не было больше необходимости отбрасывать себя: этой невероятной силой он мог управлять и как Оги Такая. Будто учуяв их ауры, поверхность столба заволновалась. Наоэ опустился на колено и направил левую руку к земле, а Такая потянулся к свету. Обоих окружила аура, похожая на пламя.
– Сделаем их, Наоэ!
– Как прикажете!
Одновременно Такая собрал в ладони ненпу и швырнул ее в световой столб – сигнал к началу битвы! Ударом Такаи из столба вырвало кусок, сразу же свет разлетелся на части. В воздухе замелькали духи; они немедля набросились на Такаю и Наоэ. В этот же момент Наоэ прикрыл себя и Такаю гошинхой.
– Давайте, Кагетора-сама!
– Он бэйсирамандая соака, он бэйсирамандая соака! – глаза Такая расширились. – О Бисямонтэн с Восемью Мечами, дабы поразить этих демонов, даруй мне волшебный меч!
В воздухе вспыхнул сноп света: духи, задетые им, разлетелись. С громоподобным ревом свет сомкнулся вокруг Такаи.
– А…!
Сияние ринулось из рук Такаи, сложенных в ритуальном жесте Бисямонтэна, наполняя их немыслимой силой. Он еще не успел развести руки, а сгусток жидкого огня уже принял форму: в мгновение ока свет принял материальный вид. Формой этой оказался меч – настоящая, великолепно изготовленная катана, по холодному лезвию которой пробегали бледные лучики. Такая сообразил: этот меч…только он властен пользоваться им; этот меч предназначался для одного только предводителя Призрачной Армии Уэсуги и дан был изгоняющей силой самого Бисямонтэна.
“Меч Бисямонтэна…!” Наоэ уставился на него широко раскрытыми глазами: теперь силы Такая полностью восстановились.
– Я иду, онре! – закричал Такая, размахивая мечом.
В этот момент путаница с именами казалась простой формальностью: Такая ли сделался Кагеторой, или Кагетора стал Такаей…
Онре бросились на него всем скопом. Такая как мог быстро вертел мечом, и те духи, которых касалось лезвие, исчезали, затянутые им. Меч Бисямонтэна предназначался для экзорцизма: всякий призрак, разрубленный им, отправлялся в другой мир.
– Что ты стоишь, Наоэ?! Начинай быстрее! – громко позвал Такая.
Подчинившись, Наоэ собрал в левой руке энергию и начал успокоение земли:
– Он сарабататаагята ханна маннана кяроми…
Ритуал был разработан Уэсуги и основан на мантрах тайных буддистских учений. Наоэ читал мантры в строгой последовательности; вызов Читэн занимал время и требовал значительной концентрации. Одновременно призывающий становился беззащитным перед физическим миром, потому требовался кто-нибудь, кто бы прикрыл его в это время.
– Ах вы…!
Бесчисленные онре непрерывно бросались на Такаю, не позволяя тому и дыхание перевести. Необычайно напряженное сражение.
“Ублюдки!”
Такая вывесил над Наоэ защиту, а сам продолжал драться. Под лезвием меча духи исчезали, но все новые и новые воины возникали на их месте.
– БАЙ! – выкрикнул он, изображая нужный жест свободной левой рукой. Воздух расступился и втянул нескольких онре.
“Одновременно…?!”
В следующий момент щебень под ногами разлетелся, взрезанный ненпой духов.
– !
Онре ударили силой по Такае.
– Бляяяяяяя!
Такая отпрянул, принимая атаки на себя, блокировал их гошинхой; так же разбился о щит, ослепительно вспыхнув, и следующий заряд.
– Так вот вы как!
Под ногами загудело, обломки, большие и маленькие, поднялись в воздух.
– Вот вам!
Обломки полетели в онре – раздались хриплые крики. Использовав краткую передышку, Такая усилил защиту Наоэ, затем уничтожил наступающих сзади духов, а в тех, кто осаждал Наоэ, запустил ненпой. Наоэ тем временем не переставая читал, вливая силу в землю:
– Номакусаманда боданан харачибэй соака, номакусаманда боданан харачибэй соака…
Сила, протекая через руку в землю, чувствовалась, как ток электричества. Божество-защитник земли медленно пробуждалось.
– Черт побери!
Атаки онре стали еще яростнее: летела щебенка, а затем шквал ветра поднял облако песка, который совершенно запорошил глаза – и Такае пришлось бить силой вслепую.
“Ни хрена не видно!”
Онре пробивали брешь в защите: они задели его плечо и что-то словно лезвием чиркнуло по спине.
– …! – Такаю пронзила острая боль, но он, стиснув зубы, вскинул глаза, загоревшиеся кинжально-острым блеском. – Нечего вокруг меня вертеться! – выплюнул он и взмахнул мечом.
Онре мелькали вокруг, как стрелы.
Зззззз…! Меч Бисямонтэна с электрическим жужжанием засветился, словно лазерный, и скосил очередных онре. Но все равно один человек в жизни бы тут не управился!
– Долго еще там, Наоэ? – нетерпеливо прокричал Такая, совершая ресса-тебуку.
Наоэ, закрыв глаза, бормотал мантру; сила Читэн кипела в земле.
– Номакусаманда боданан харачибэй соака, номакусаманда боданан харачибэй соака…
И тут Наоэ резко поднял веки. Земля задрожала – это проснулась Читэн и начала разбивать платформу. Освежающая энергия хлынула снизу, окутав Наоэ и Такаю. Читэн очищала землю, оскверненную проклятием. Заклинание призыва мертвых рассеивалось.
– Великолепно! Двух зайцем одним выстрелом!
Такая поднял меч Бисямонтэна и вонзил его в землю: силы бога войны и Читэн перемешались, меч засветился. Тысячи онре метались вокруг, пытаясь сбежать. Наоэ и Такая синхронно показали мудру Бисямонтэна:
– БАЙ!
Воздух застыл, и все духи, связанные заклинанием, тоже. Наоэ и Такая проговорили в унисон:
– Номакусаманда боданан баисирамандая соака!
Онре было некуда деваться. Энергия, собравшись вокруг ладоней Наоэ и Такаи, в мгновение ока разрослась в сияющую сферу.
– О Бисямонтэн с Восемью Мечами! Даруй мне силу твою, дабы победить зло!
Свет хлынул во все стороны и, когда сияние достигло своего пика, они хором выкрикнули:
– Тебуку!
В следующий миг мир исчез в ослепительной вспышке.
Когда все закончилось, Наоэ развернулся к Такае и проговорил:
– С этим местом все.
С призывом мертвых было покончено: духов, изгнанных разом, поглотил свет тебуку. Такая вытянул меч из земли:
– Ха, а ничего. Я даже не очень-то и устал.
– Тогда зря я поручил Харуиэ и Нагахидэ три точки. Ваш метод был бы эффективнее.
Такая перевел взгляд на пылающий меч Бисямонтэна:
– Почему у этой штуки нет какого-нибудь чехла? Нас не арестуют, если будем бегать по городу с катаной?
– Вот уж не думал, что ваши силы проснутся так быстро, – криво улыбнулся Наоэ. – Давайте подготовимся к следующему поединку… А что касается меча, не волнуйтесь: он ранит лишь духов.
– Давай тогда быстрее к следующему месту, – согласился Такая. – А то Могами нас заметят и предпримут что-нибудь в отместку.
– Что верно, то верно. Тем более, нам не с руки пользоваться силой в неподходящем месте. Поехали.
И они поехали.
Тем временем в Кегаминэ ритуалы шли своим чередом.
–
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Гома-дан – букв. : “Ритуал буддистской горящей платформы из кедровых палок”. Огромные костры, которые используются в эзотерическом буддизме для публичных молитв; разжигаются из тысяч палочек, вырезанных из кедра, на которых написаны молитвы людей. Ритуал берет начало в Индии, где таким образом обращались к богам. Существуют различные виды ритуалов гома: некоторые молят о здоровье, удаче и мире; другие используются для обрядов экзорцизма и просьбы богов о защите.
2. Читэн – одна из двенадцати Дев Хранителей, живет на самом высоком уровне Небес в Измерении Желаний, ее направление – вниз. Читэн является хранителем земли, матерью-богиней; а ее антипод – Бонтэн, хранитель верхней стороны и создатель вселенной.
Кувабара Мизуна
ЯНТАРНЫЙ ЗВЕЗДОПАД (книга 4)
Перевод с англ.: Кана
Глава 6: Сверкающая роща
– Что? Масамунэ начал ритуал в Кегаминэ? – вскрикнул Могами Есиаки, получив сообщение от посыльного. – Это точно? Ты уверен?
Дело было в номере одного из отелей Сэндая. Посыльный от Есиасу быстро доложил:
– Это точно. Датэ готовится вершить ритуалы Дайтоку Мео Хо и Гозанзэ Мео Хо с намерением разбить кинрин но хо господина Есиасу. Более того, Уэсуги очевидно взялись за уничтожение дзикэ-кеккай.
– Невозможно!
Уэсима дернул щекой. Есиаки и представить не мог, что Датэ может так вот контратаковать. Ведь ни Датэ, ни Уэсуги не знали о его истинной цели. Но Наоэ, все еще пребывая в Ямагате, должен был уже к этому времени поддаться внушению Охигаси-но-Ката и сделаться слугой Могами.
– А что Есиасу?!
– Господин Есиасу немедля установил Дакинитэн хо, чтобы противостоять Датэ. Однако Датэ укрепили периметр, и битва тяжела…
– Фи! Какова хитрость, чертовы Датэ! – Есиаки сжал кулаки. – А Уэсуги? Их сдержали?
– Смилуйтесь… наши враги – Перерожденные, и их силой войско, размещенное в Сэндае…
– Никчемные ничтожества! – взревел Есиаки. – Сэндай наполовину попал ко мне в руки… и я не допущу никаких помех этому. Отзывайте воинов из Ямагаты! Я разобью Датэ одним ударом!
– Слушаюсь, мой господин!
– Отправляйся к Асина! Пускай входят в Сэндай! Время задушить Датэ.
– Так точно!
Есиаки посмотрел в окно, за которым переливались огни города, и скрипнул зубами.
– Масамунэ… негодяй… Ты не посмеешь мешать мне…
*
В Кегаминэ проводили рэндан хо, прошло уже два часа. В огненных колесах танцевало пламя, монахи неустанно пели мантры. Чокай и Кэйсюн продолжали свою работу на платформах, несмотря на то, что к их лицам, выглядящим все более устрашающе, приливала кровь.
Тем временем Масамунэ и остальные уложили Юзуру спать за занавес.
– Какой ужасный жар, – сказал Кодзюро Масамунэ. – Он был в добром здравии совсем недавно. Не иначе, как это из-за церемонии.
– Судя по всему, ему понемногу становилось хуже по мере того, как церемония проходила. Словно если бы Нарита-доно взял проклятие на себя.
В нем таятся великие силы, так сказали о Юзуру Кэйсюн и Чокай. И тот, и другой оставались на местах, одному лишь Юзуру сделалось так плохо. Несомненно, все было не случайно.
“Что же происходит..?”
– Доно!
Масамунэ очнулся от размышлений. Это Юзуру открыл глаза.
– Вы проснулись, Нарита-доно?
– Как вы себя чувствуете?
Мутный взгляд Юзуру обратился на Кодзюро, затем на Масамунэ.
– Господин Масамунэ…
– Полежите. Мы защитим вас…
К Юзуру, как будто, сознание вернулось не полностью, его глаза были подернуты пеленой. И вдруг он выговорил, словно в бреду:
– Лисицы… наступают.
Масамунэ и Кодзюро переглянулись.
Юзуру пристально смотрел куда-то вдаль, но голос стал необычайно ясным:
– Дакинитэн… отправила своих лисиц. Кто-то контратакует Дакинитэн хо. Лисицы скоро будут в Кегаминэ!
– Что?!
Юзуру резко сел. А затем и встал – сам, хоть Кодзюро пытался ему помочь.
– Нарита-доно!
– Лисицы идут. Скоро, – отчетливо сказал Юзуру и побрел к гома-дан.
– !
Масамунэ и Кодзюро не могли поверить своим глазам: от тела Юзуру тянулись золотые ниточки света. Они переплетались в воздухе и уходили в никуда. Окутанный сиянием, Юзуру, как на неведомый зов, шел к огненным платформам.
– Доно! Там! – выкрикнул Кодзюро.
Пламя будто ждало именно Юзуру. Грозные языки взвились почти на пять метров и неистово замерцали.
– Аааа! – вопль вырвался у всех.
Пламя приняло очертания гневных, наводящих ужас Королей Мудрости.
– Это…!
Это были Гозанзэ Мео и Дайтоку Мео.
Над огненной платформой Чокая скрестил восемь рук в мудре важрахумкара трехлицый Гозанзэ Мео. Среди Королей Мудрости он был вторым после Фудо Мео(1) и подчинил Дайдзизайтэн(2), известного также как бог Шива. А над платформой Кэйсюна, на спине индийского буйвола восседал, сложив шесть рук в мудре макоин, шестилицый Дайтоку Мео – защитник добродетели и каратель зла, воплощение могущественного Будды Вечного Света и Жизни (Амида Нераи) (3).
Два Короля Мудрости застыли в пламени прямо перед Юзуру. Тот, все еще во всполохах золотого сияния, смотрел на них без трепета. Потом медленно поднял левую руку и указал в небо.
Два огненных языка рванулись вверх, будто мантией закрыв ночное небо Сэндая.
“Не может быть!” – все присутствующие в изумлении наблюдали. Юзуру молча смотрел поверх голов широко раскрытыми, невероятно глубокими глазами.
Почтенный Гозанзэ Мео… Почтенный Дайтоку Мео…величественно спустились с небес.
*
– Кагетора-сама! Смотрите!
– Чего? – Такая посмотрел туда, куда указывал Наоэ, и у него перехватило дыхание. – Господи…
На фоне черного неба над городом проявились две исполинские фигуры Королей Мудрости.
– Это еще что?
– Гозанзэ Мео и Дайтоку Мео… Неужели…!
Такая развернулся к Наоэ:
– Кегаминэ… Вот, значит, какова сила рэндан хо?
– Но священники Сюгэн из Харуго не обладают подобной силой. Заставить их проявиться так ясно… – с момент Наоэ молчал. – Просто невозможно… Что же там произошло? Кто же, ради всего святого, использовал такое мощное заклинание?!
– Юзуру…
Как только Такая пробормотал имя друга, удивленный взгляд Наоэ метнулся к нему.
– Не Юзуру…ли это? Подобная сила… Не Юзуру ли это сделал…?
– …Юзуру-сан…
И снова из прошлого эхом отозвались слова Косаки.
Нарита Юзуру – угроза всем Шести Мирам.
Не про это ли он говорил? Про ужасающую силу, позволившую пробудить Королей Мудрости и призвать их в человеческий мир? Наоэ пробрала дрожь, но он все равно смотрел на грозные божества, возвышающиеся над городом.
– ! Наоэ!
– ? – он посмотрел в другую сторону, где собирались зловещие тучи, залитые бледным сиянием. Да нет же, не тучи…То были…
“Лисицы…!”
То были коко Могами Есиасу. Такаю и Наоэ разом передернуло. Стая лисиц…Это Могами начал атаку Кегаминэ с помощью Дакинитэн хо. Но в подобном количестве – лисы растянулись в небе на километр, не меньше. Где же Есиасу сподобился достать такую силу? Коко тем временем собрались в одну гигантскую лисицу, по телу которой пробегали молнии. Лиса все приближалась, от нее веяло невообразимой энергией.
– Хе, похоже, мы малость недооценили Есиасу…
И на ЭТО идти с голыми руками…у Такаи мурашки по спине побежали при воспоминании о недавнем безрассудстве. Коко без колебаний набросились на Королей Мудрости. Гозанзэ Мео наносил сокрушительные удары всеми шестью руками, а рев индийского буйвола Дайтоку Мео громом сотрясал небеса. Так началась битва существ, силы которых выходили за рамки человеческого понимания.
– Кагетора-сама…
Услышав голос Наоэ, Такая снова посмотрел вперед: точка барьера в Аобаяма…воины Могами прибыли на место, а за ними уходил ввысь столб, состоящий из духов, явившихся на призыв мертвых.
– Хм, ну да, ясненько… – Такая вызывающе ухмыльнулся. – Прежде чем успокаивать землю, надо разобраться с этими ребятками. Ты имеешь в виду, мы должны разбить барьер, да?
– Да, а потом изгнать и Есиаки, и Есиасу. Пожалуйста, не растрачивайтесь понапрасну. Я защищу вас, так позаботьтесь о том, чтобы приберечь силу.
– Ну, если ситуация позволит…
Наоэ ответил на его улыбку быстрым взглядом искоса; суровое выражение вдруг исчезло из его глаз:
– Вы…вы и не изменились совсем, правда?
– Чего?
Загородив Такаю спиной, Наоэ собрал силу и прищурился на приближающееся войско:
– Умоляю, держитесь позади.
– Наоэ, – Такая ухватил его за руку, заставив обернуться, и посмотрел прямо в глаза: – Я…не хочу, чтобы ты погиб…
– Кагетора-сама…
– Я без тебя не смогу… И не прощу, если станешь менять тела как перчатки. Ни за что не прощу, вот…
Наоэ посерьезнел:
– Это приказ Уэсуги Кагеторы?
– А Оги Такаю ты, выходит, слушаться не желаешь? – Такая пристально смотрел на него. – Наоэ, не будешь подчиняться мне – тоже не прощу. Это – мой приказ.
А призраки все приближались. Меч Бисямонтэна ослепительно вспыхнул – тигр оскалил клыки, готовясь прыгнуть на свою добычу. Доброжелательное лицо Кокуре выступило из глубин сознания…и те его слова…неважно, где ты находишься, не забывай, что ты – это ты.
“Дедушка…”
Наконец, злобные духи заставили их подумать о защите.
– Смотри! За тебя, дедуля! – закричал Такая.
Изгоняющий меч со свистом взрезал воздух – началась очередная битва. Наоэ сложил пальцы в ритуальном жесте Бисямонтэна и повысил голос:
– Ари нари тонари анаро наби кунаби!
Вращая мечами, воины Могами бросились в атаку.
– БАЙ!
Те призраки, что были впереди, исчезли, затянутые сияющим вихрем, но остальные в мгновение ока окружили Наоэ и Такаю. Такая разбрасывал их мечом Бисямонтэна, а Наоэ сражался ресса-тебуку. Несчетное число онре пало от ударов Такаи. Вот чье-то лезвие задело его руку – это воин Могами незамеченным подобрался сзади. Наоэ тут же убил призрака, Такая, в свою очередь, тоже не забывал прикрывать Наоэ, когда руки того были заняты.
– БАЙ!
*
– Он дакини сахахаракятэй соака, он дакини сахахаракятэй соака…
Тем временем Могами Есиасу вкладывал всего себя в Дакинитэн хо, силясь победить заклинания Кегаминэ. Черты его лица, подсвеченные огнями платформы гома, все больше искажались. Чтобы противостоять могуществу великих Королей Мудрости, обычной силы недостаточно. Но отчего он скрывал ее? С такими возможностями он бы, возможно, и с Якшами Уэсуги сладил.
“Не узнаю твою силу.”
Косака Дандзе окинул Есиасу трезвым взглядом. …Как ни странно, но, освободив разум от посторонних мыслей, Есиасу высвободил свою силу. До сих пор напряжение, переполнявшее его, сковывало его разум – потому что он всегда был неуверен в себе, потому что ему никогда не доводилось применять свои потенциальные возможности в полной мере.
“Не из-за отца ли…? Вполне вероятно, – размышлял Косака, скрестив на груди руки. – Величие отца Есиасу не могло не повлиять на его самооценку…”
– Докладываю! – гонец от Могами принес горькие вести. – Невзирая на яростное сопротивление, две точки дзикэ-кеккай пали.
Есиасу не отозвался: он непрерывно бормотал мантру Дакинитэн и, казалось, даже не слышал слов посла. Вместо него в разговор вступил Косака:
– А как же воины? Чем они заняты?
– Видите ли… – трепеща, ответил гонец. – Они исчезают, будто их затягивает ветер, вызванный какой-то странной магией…
“Уэсуги, значит…”
Косака ухмыльнулся:
– Соберите воинство в трех оставшихся точках. Пускай стоят насмерть. Так приказал лорд Есиасу.
– Да, мой господин! – кивнул гонец и отбыл.
А сразу за ним прилетела ворона и села Косаке на руку – послание из Ямагаты. Выслушав сообщение, Косака резко спросил:
– Правда?
В Ямагате катастрофа. Главная армия Могами, пережидающая в Ямагате, была готова двинуться на Сэндай в самое неподходящее время. Более того, Могами, очевидно, отдал войскам приказ о наступлении против Датэ и его союзников. Лицо Косаки посерьезнело:
– Похоже, довольно с меня роли стороннего наблюдателя, м? …Да, я понял. Доложи нашему господину…что я непременно захвачу Сэндай. И чтобы он оставил здешние дела на меня и продвигал воинов в Ямагату. А войскам в Кодуке(4) передай, чтобы немедленно вторглись в Айзу. Мы не можем позволить Асина действовать!
Ворона хрипло каркнула и направилась на запад. Косака посмотрел в спину Есиасу.
“А теперь…будет лучше закончить здесь?”
Под его плащом загадочно блеснуло лезвие кинжала.
*
Ненпа Чиаки врезалась в столб призраков и разорвалась, тогда он немедля начал тебуку. Пользуясь моментом, Аяко приступила к успокоению земли:
– Номаку санманда боданан харачибэй соака, номаку санманда боданан харачибэй соака…
