Текст книги "Не кради мои годы"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 19

– Отличная работа, – похвалил скупщик Уолли Грубера, когда тот притащил свой трофей из дома Скоттов. – Умеешь ты достать их.

Уолли засиял от удовольствия. Сорокалетний, коренастый, лысеющий, крепкого телосложения, с обаятельной улыбкой, подкупающей простаков, он давно и успешно занимался грабежами. Поймали его всего однажды, пришлось год отсидеть в тюрьме. Теперь он работал в парковочном гараже на Западной пятьдесят второй улице Манхэттена. «Дневной заработок», – думал он саркастически. Уолли нашел новый и гораздо более безопасный способ ведения криминального бизнеса, не привлекающий внимания полиции.

По его схеме, надо было лишь прицепить под кузов автомобиля «жучок» и следить по компьютеру за перемещениями машины тех, кого он наметил для ограбления.

Уолли никогда не поступал так с постоянными клиентами их гаража; его интересовали лишь случайные посетители, заезжавшие к ним всего на один вечер. Жертвы он выбирал по украшениям жен клиентов. В конце июля Уолли установил «жучок» на «Мерседес-Бенц» парня, вырядившегося в смокинг для торжественного обеда. Его жена даже в свои пятьдесят выглядела сногсшибательно, а от изумрудов на ней Уолли просто не мог оторвать глаз. Серьги с увесистыми изумрудами в бриллиантовом обрамлении, ожерелье из этих же камней, браслет – просто дух захватывает, – кольцо каратов семь – Уолли с трудом удерживал глаза в орбитах.

«Сюрприз, сюрприз, – подумал он, когда Ллойд Скотт дал ему пять долларов на чай в конце вечера. – Ты даже не подозреваешь, какой подарок мне сделал».

Он выехал из Мауа, Нью-Джерси, на следующую ночь пробрался к дому Скоттов, хорошо освещенному как снаружи, так и внутри, так что ему удалось прочитать название охранной системы. «Отличная система, – с восхищением подумал он. – Мало кому по зубам, а мне – пустяк».

Следующую неделю «Мерседес» катался по городу, а Уолли ждал своего часа. Прошла еще неделя, и машина перестала ездить по округе. Грубер снова отправился проверить. Свет горел только в одной комнате внизу и наверху в спальне.

«Как обычно, – подумал он. – Освещение на таймерах, чтобы соседи думали, что ты дома».

В прошлый понедельник Уолли решился. Воспользовавшись ворованными номерами на своем автомобиле и «позаимствованным» у одной из машин в гараже электронным пропуском, он отправился на Манхэттен и припарковался в квартале от соседнего с нужным дома, где, похоже, шел прием. Шесть или семь машин были припаркованы вдоль улицы. Уолли легко вырубил сигнализацию, забрался в дом и уже заканчивал опустошать сейф, когда услышал выстрел и подбежал к окну, как раз вовремя, чтобы увидеть кого-то выбегающего из соседнего дома.

Он заметил, как человек снял шарф или платок, проходя под уличным фонарем, повернулся и пропал из виду. Уолли разглядел лицо очень ясно и запомнил его. Возможно, когда-нибудь такое воспоминание ему пригодится.

Груберу было интересно знать, слышал ли еще кто-нибудь этот выстрел и мог ли кто-то в доме вызвать полицию. Схватив награбленное, он поскорее выбрался из дома, но даже в спешке не забыл запереть сейф и восстановить сигнализацию. Сел в машину и умчался, слушая, как испуганно колотится его сердце. И только на Манхэттене понял, что сделал одну важную ошибку – забыл снять «жучок» с «Мерседеса», припаркованного в гараже ограбленного дома.

Найдут ли его? Когда его найдут? Он был очень осторожен, но не осталось ли там его отпечатков пальцев? Его «пальчики» уже хранились в полиции. Мысль была неприятная. Обратно в тюрьму Уолли не хотелось. С жадностью прочел он об убийстве доктора Джонатана Лайонса и понял, что подозревают в этом его жену, страдающую болезнью Альцгеймера.

«Уж я-то знаю», – подумал Уолли.

Утешала мысль, что, если копы найдут «жучок» и доберутся до него, можно будет поторговаться и обменять убийцу на смягчение приговора за кражу драгоценностей, а может быть, даже и на помилование.

«А вдруг мне действительно повезет и по дороге на какую-нибудь шикарную вечеринку они снова заедут ко мне в гараж, чтобы я спокойно снял «жучок» с их «Мерседеса»?»

Глава 20

Увлеченные своими мыслями, первые пятнадцать минут по дороге обратно в Нью-Джерси детективы Саймон Бенет и Рита Родригес молчали.

Когда они добрались до Уэст-сайд-хайвей, Рита задумчиво посмотрела на корабли в Гудзонском заливе и вспомнила, как за несколько недель до одиннадцатого сентября она сидела с мужем Карлосом в кафе на пристани. Было пять пополудни. Некоторые парусные суда возвратились в залив, и они с Карлосом наслаждались теплом вечера, красотой кораблей и ощущением, что Нью-Йорк особенный город, совершенно особенный.

Муж находился на работе, в Центре всемирной торговли, когда случилась эта страшная трагедия. «День был такой же, как тогда, конец лета», – подумала Рита. И снова спросила себя, кто мог предвидеть, что случится такая трагедия.

«Не могла себе представить, что когда-нибудь потеряю его, – думала она. – Но точно так же, кто мог предвидеть неделю назад, что профессор Джонатан Лайонс будет убит? Его убили в понедельник, – думала она. – Интересно, что он делал в субботу? У его жены была постоянная сиделка. Сбежал ли он в Нью-Йорк к своей любовнице Лилиан Стюарт? Интересно было бы проследить перемещения профессора Лайонса в последние выходные. А как насчет Ватиканской рукописи, письма к Иосифу Аримафейскому, которое мог написать сам Христос? Неужели Джонатан Лайонс действительно его нашел? Представляю, сколько стоило бы такое письмо. Можно ли за него убить? Конечно, мы это проследим, но с трудом верится, что оно имеет какое-то отношение к убийству. Из пистолета выстрелила ревнивая жена, и звать ее Кэтлин Лайонс».

– Рита, мне думается, что наш профессор исповедовался у отца Эйдена, – ворвался в ее размышления привычный голос Саймона Бенета. – Похоже, я попал в точку, задав священнику этот вопрос.

– Полагаешь, Лайонс собирался бросить свою подружку? – невозмутимо спросила Рита.

– Может быть, да, а может быть, и нет. Видела, как ведет себя его жена? Возможно, он просто сказал: «Святой отец, не могу больше так. Прав я или не прав, надо выбираться из всего этого». Не он первый говорил такое.

– А что насчет рукописи? По-твоему, у кого она?

– Проверим всех, кого назвал отец Эйден, профессоров и того парня, который пасется возле них, Грэга Пирсона. Надо еще поговорить с Лилиан Стюарт. Если имеется ценная рукопись и она у нее, кто знает, насколько честно она с ней поступит. Она, конечно, навестила могилу профессора Лайонса, но всего через две минуты сидела в машине с Ричардом Каллаханом.

Саймон обогнал медлительного водителя.

– Пока что моя ставка на Кэтлин Лайонс, и нашим следующим шагом будет разрешение на обыск. Хочу прощупать каждый дюйм этого дома. У меня предчувствие, что мы найдем что-нибудь, уличающее миссис Лайонс в убийстве.

– Найдем мы что-то или нет, советую прежде добиться разрешения на арест.

Глава 21

Уилли удобно расположился в своем мягком кресле, вытянув ноги на пуфик и наблюдая игру «Янкиз» с «Ред Сокс» [1]1
  «Нью-Йорк Янкиз», «Бостон Ред Сокс» – известные бейсбольные команды (Американская лига).


[Закрыть]. Шел девятый иннинг, счет был равный, и, вечный болельщик «Янкиз», Уилли затаил дыхание.

Звук ключа в двери оповестил его, что Эльвира вернулась после встречи с Лилиан Стюарт.

– Уилли, слушай меня скорее.

Эльвира упала на кушетку, заставив Уилли приглушить телевизор и развернуться в кресле, чтобы поговорить с ней.

– Уилли, – с воодушевлением произнесла Эльвира, – по телефону мне послышалось, что Лилиан хотела со мной о чем-то посоветоваться, но, когда я с ней встретилась, она оказалась совершенно неискренней. Я спросила, когда она в последний раз виделась с Джонатаном, и она сказала, что в прошлую среду. Его застрелили через пять дней, в понедельник вечером, и мне это показалось совершенно странным.

– Поэтому ты сразу же включила свою булавку.

Уилли знал, что, когда Эльвире что-то казалось неправильным, она автоматически включала записывающее устройство в своей золотой булавке в виде солнца.

– Да, потому что Мария сказала, что раньше она точно знала, что отец и Лили встречались по крайней мере два или три раза в неделю и хотя бы раз по выходным. Джонатан обычно проводил весь день дома, а поскольку сиделка у них очень надежная, он мог позволить себе свидание с Лили, уверенный, что сиделка останется на ночь.

– Угу.

– Но тогда почему Лили не виделась с ним в те последние выходные перед его убийством? Тут что-то не так. Я хочу сказать, может быть, они поссорились? – продолжала Эльвира. – В любом случае Лили, конечно, говорила о том, как сильно она тосковала по Джонатану и как огорчилась из-за того, что Джонатан не отправил Кэтлин в богадельню, хотя бы чтобы защитить ее от самой себя, что-то вроде этого. Потом она расплакалась и сказала, что Джонатан рассказывал ей, как они с Кэтлин любили друг друга и какая у них была прекрасная жизнь, пока не проявилась болезнь Альцгеймера. Джонатан сказал ей, что, если бы у Кэтлин был выбор, которого у нее, конечно, не было, она бы скорее умерла, чем дожила бы до такого состояния.

– Я бы тоже, дорогая, – отозвался Уилл. – Но если ты заметишь, что я пытаюсь открыть ключом холодильник, просто отправь меня в хорошую богадельню.

Он позволил себе мельком взглянуть на экран телевизора, как раз вовремя, когда «Янкиз» выбили мяч.

Наблюдательная Эльвира заметила его быстрый взгляд:

– О, Уилли, все нормально. Можешь до-смотреть игру.

– Нет, дорогая, продолжай рассуждать. Уверяю тебя, ты на верном пути.

– Понимаешь, что я имею в виду, Уилли? – С каждым словом Эльвира говорила все быстрее. – Допустим, что Джонатан и Лили поссорились…

– Эльвира, ты же не хочешь сказать, что Джонатана застрелила Лилиан Стюарт?

– Не знаю, что я хочу сказать. Но это я знаю твердо. Хочу позвонить Марии прямо сейчас и спросить, можно ли нам заглянуть к ним завтра днем. Мне надо больше знать о том, что происходит. – Договорив, Эльвира встала. – Надо переодеться во что-нибудь более удобное. Чего ты так уставился на свою игру?

Развернувшись в кресле, Уилли снова включил громкость и полностью отдался экрану. «Янкиз» бегали и скакали по полю, обнимая друг друга.

Задыхаясь, комментатор кричал:

– «Янкиз» победили! Два аута, во второй половине девятого иннинга, два страйка, и Дерек Джетер успевает добежать до базы!

«Не могу поверить, – подумал Уилли с грустью. – Смотрел игру три часа, но стоило отвернуться на минуту, как Джетер тут же забил».

Глава 22

В воскресенье утром Мария сходила на службу, потом остановилась у могилы отца. Десять лет назад он купил место на кладбище в красивом месте, где раньше находилась семинария. На надгробном камне была выгравирована фамилия Лайонс.

«Надо заказать гравировщику выбить на камне папино имя», – подумала она, глядя на свежую землю, в которой лежал гроб отца.

Ей вспомнились слова молитвы, которую она выбрала для мемориальных карточек в ритуальном зале: «Когда лихорадка жизни пройдет и дело сделано… да ниспошлет Господь нам укромное место и мирный покой».

«Надеюсь, ты упокоился с миром, папочка, – думала Мария, сдерживая слезы. – Но должна сказать, что нам ты оставил немало проблем. Эти детективы думают, что тебя убила мама. Папа, я не знаю, чему верить. Но я твердо знаю, что, если они арестуют маму и она закончит свою жизнь в психиатрической клинике, это убьет ее, и тогда я потеряю вас обоих».

Она хотела было уйти, но вернулась.

– Я люблю тебя, – прошептала она. – Мне надо было постараться понять ситуацию с Лили. Знаю, как тебе было трудно.

Во время пятнадцатиминутной поездки домой Мария думала о предстоящем дне. О том, как за завтраком мама отодвинула свой стул и сказала:

– Пойду приведу твоего отца.

Дейла подскочила, чтобы остановить ее и не пустить наверх, но Мария покачала головой. Она знала, что мама будет сопротивляться любой попытке остановить ее.

– Джонатан… Джонатан…

Голос матери звучал то громче, то тише, пока она бродила из спальни в спальню в поисках мужа. Потом она медленно спустилась с лестницы.

– Он прячется, – произнесла она удивленно. – Но всего несколько минут назад он был наверху.

«Как хорошо, что сегодня придут Эльвира и Уилли, – подумала Мария. – Мама их так любит и всегда сразу узнает».

Но, свернув на улицу, где жили ее родители, она испугалась, заметив полицейские машины. Наверное, что-то случилось с мамой. Девушка припарковалась, пробежала по дорожке, распахнула входную дверь и услышала голоса в доме.

Детективы Бенет и Родригес сидели в гостиной. Три ящика из антикварного секретера валялись на полу. Полицейские копались в четвертом, поставив его на коктейльный столик. Наверху слышались шаги.

– Что здесь… – начала она.

Бенет посмотрел на нее:

– Наверху старший следователь, если вам надо с ним поговорить. У нас ордер на обыск этого помещения, мисс Лайонс, – сухо произнес он. – Вот копия.

Мария не обратила на документ никакого внимания.

– Где мама? – начала она.

– В кабинете вашего отца, с сиделкой.

На ватных ногах Мария побежала в кабинет. За столом отца сидел полицейский, обыскивая ящики. Как опасалась она, мама снова сидела в шкафу, Дейла рядом с ней. Мать опустила голову, но, услышав шаги Марии, подняла ее. На лице у нее был повязан шелковый шарф, виднелись только голубые глаза и лоб.

– Она не позволяет мне его снять, – виновато произнесла Дейла.

Мария залезла в шкаф, заметив, что детектив проследил за ней.

– Мама… Кэтлин, в шарфе слишком жарко, – ласково произнесла она. – Зачем ты его надела? – Мария присела на корточки и помогла маме встать. – Давай избавимся от него.

Мать позволила ей развязать шарф и вывести ее из шкафа. Только тогда Мария заметила, что детективы Бенет и Родригес последовали за ней в кабинет, и по ироничному выражению на лице Бенета она поняла, что он все еще не верил в искренность матери.

– Могу ли я увести маму и Дейлу из кабинета, пока идет обыск? – подчеркнуто вежливо спросила она Бенета. – В воскресенье мы обычно завтракаем на Эсти-стрит в Парк Ридж.

– Конечно, но всего один вопрос: это рисунки вашей матери? Мы нашли их в ее комнате. – Он подал ей альбом с рисунками.

– Да. Это одно из ее увлечений. Она раньше была страстным художником-любителем.

– Понимаю.

* * *

В ресторане, когда официант хотел убрать четвертый прибор, мать его остановила.

– Мой муж скоро придет, – сказала она. – Не убирайте эту тарелку.

Официант посмотрел на Марию, зная, что столик был заказан на троих.

– Просто оставьте все на месте, – сказала Мария.

В течение следующего часа она утешала себя тем, что мама с аппетитом съела яйца-пашот, заказанные специально для нее, и даже вспомнила, как сильно она любила «Кровавую Мэри» по воскресеньям на полдник. «Пожалуйста, без водки», – губами произнесла она, обратившись к официанту.

Мужчина лет шестидесяти понимающе кивнул.

– Как моя мама, – тихонько произнес он.

Она нарочито медленно пила кофе, надеясь, что детективов дома уже не будет, когда они туда вернутся через полтора часа. Вереница полицейских машин у дома свидетельствовала, что они еще на месте, но когда Мария и мать с сиделкой вошли в дом, то она заметила, что полицейские уже собирались уходить. Детектив Бенет протянул ей опись того, что они изъяли. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – это были бумаги из письменного стола отца, документы, куда входила пачка рукописей, а также альбом с рисунками мамы.

– Это необходимо? – возмутилась Мария, указав на альбом. – Если мама будет его искать и не найдет, то сильно расстроится.

– Простите, мисс Лайонс, нам это крайне необходимо.

– Предупреждаю, среди рукописей может оказаться что-нибудь очень ценное.

– Мы знаем о письме Иосифа Аримафейского. Уверяю вас, мы найдем эксперта, который будет обращаться с ним очень, очень бережно.

Они наконец ушли.

– Кэтлин, давайте прогуляемся, – предложила Дейла. – На улице так красиво.

Кэтлин упрямо покачала головой.

– Тогда просто посидим в патио, – сказала Дейла.

– Мамочка, почему бы тебе не подышать свежим воздухом? – принялась уговаривать ее Мария. – Эльвира и Уилли скоро будут, и мне надо подготовиться к их приходу.

– Эльвира и Уилли? – улыбнулась Кэтлин. – Пойду в сад, подожду их там.

В одиночестве Мария начала приводить гостиную в порядок: задвинула ящики секретера и расставила по местам вазу и свечи на коктейльном столике. Стулья из столовой все еще стояли вокруг него. Потом она отправилась в кабинет. Антикварный письменный стол, которым так гордился отец, теперь был завален содержимым выдвижных ящиков. «Полагаю, они взяли лишь то, что посчитали вещественными доказательствами», – сердито подумала Мария. Казалось, что из комнаты вынесли саму суть ее отца. В лучах полуденного солнца особенно стали заметны протертые пятна на ковре. Книги, которые он всегда хранил в идеальном порядке, теперь валялись кучами на полках. Фотографии отца, мамы и их совместные валялись перевернутыми, словно бы кололи глаза полицейским.

Она прибралась в кабинете, потом поднялась наверх, где также была тщательно обыскана каждая комната. Навести порядок в доме удалось только к пяти часам, когда в окошко спальни она заметила «Бьюик» Уилли и Эльвиры, парковавшийся у дома.

У входной двери Мария была раньше, чем они позвонили.

– Как я рада вас видеть, – с чувством произнесла она, ощутив ласковое объятие Эльвиры.

– Жаль, что нас не было именно на этой неделе, Мария, – сказала Эльвира. – Ломала себе руки оттого, что мы посреди океана и не могли быть рядом с тобой.

– Но теперь вы здесь, и это главное, – радовалась Мария, провожая их в дом. – Мама с Дейлой сидят в патио. Только что слышала, как они разговаривают, так что мама не спит. Она было уснула на кушетке, что хорошо, потому что очень плохо спала с тех пор, как папу… – Мария замолчала, не сумев заставить себя произнести слово «убили».

Уилли поспешил заполнить паузу.

– Никто не может спокойно спать, когда в доме покойник, – с чувством произнес он, прошел вперед и открыл раздвижную стеклянную дверь из гостиной в патио. – Привет, Кэтлин, привет. Ну что, девочки, загораете?

Довольный смех Кэтлин убедил Марию в том, что Уилли сможет занять мать хотя бы на несколько минут.

– Эльвира, пока ты не ушла, мне надо тебе кое-что сказать. Утром у нас была полиция с обыском. Кажется, они перебрали все до последней бумажки в этом доме. Они забрали рукописи, которые переводил папа. Я их предупредила, что там может оказаться кое-что очень ценное – например, письмо Христа, написанное Иосифу Аримафейскому. Отец обнаружил его среди кипы рукописей и даже был уверен в его достоверности.

Эльвира сделала большие глаза:

– Мария, ты серьезно?

– Да. Отец Эйден рассказал мне на похоронах в пятницу. Папа виделся с ним в среду перед смертью.

– А Лилиан Стюарт знала об этой рукописи? – решительно спросила Эльвира.

– Не знаю. Подозреваю, он мог ей об этом сказать. Насколько я знаю, она у нее.

Эльвира почесала ладонью плечо, включив спрятанный микрофон. «Не могу пропустить или не понять хоть слово», – подумала она. Ее мозг включился на всю мощь.

«Джонатан встречался с отцом Эйденом в среду днем. Предположим, Джонатан рассказал ему, что решил прекратить отношения с Лилиан. Она встречалась с ним в среду вечером. Он пошел к ней сразу же? И если да, то что он ей сказал? Если верить Лили, они не встречались и не разговаривали все эти пять дней… Неужели она лгала? Это вопрос. Как я говорила Уилли вчера, где-то есть все телефонные звонки от Джонатана к Лилиан и от нее к нему в промежутке между средой и вечером понедельника. Если таких нет, то ясно, что Джонатан сказал ей о разрыве».

Марии об этом рассказывать было слишком рано. Вместо этого Эльвира произнесла:

– Мария, давай выпьем чаю и ты мне все расскажешь.

– «Все» – это лишь то, что детективы считают маму убийцей. «Все» – это то, что я не удивлюсь, если они ее арестуют, – сказала Мария, стараясь говорить спокойно.

В это время раздался звонок в дверь.

– Господи, умоляю, только не детективы! – прошептала она, вставая.

Это был Ллойд Скотт. Он начал сразу о деле:

– Мария, только что мне позвонил детектив Бенет. Против твоей мамы выдвинуто обвинение, как принято говорить у нас. Он разрешил мне отвезти ее в следственный отдел в Хакенсэк, нам надо собираться. Там у нее возьмут отпечатки пальцев, сфотографируют, а потом поместят в тюрьму. Я крайне сожалею.

– Но они не могут посадить ее в тюрьму теперь, – возмутилась Мария. – Господи, Ллойд, неужели они не понимают, в каком она состоянии?

– Думаю, что перед тем, как назначить сумму залога, судья распорядится о психиатрической экспертизе, чтобы не ошибиться с размером выплаты. Это означает, что до вечера, а возможно, и до завтра она будет в психиатрической больнице. Какое-то время она не сможет находиться дома.

В этот момент в дом из патио вошли Уилли, Кэтлин и Дейла.

– Так много шума… Так много крови, – повторяла Кэтлин, обращаясь к Уилли, на этот раз спокойным, певучим голосом.