Текст книги "Возлюбленная леопарда"
Автор книги: Мэри Гилганнон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
Глава 2
– Послушай, Ричард, ты уже вполне готов. Еще немного упражнений и начнешь терять силы. Ричард отрицательно мотнул головой.
– Ты не понимаешь. Я должен быть неуязвимым на этих состязаниях. Говорят, что лорд Дарли обещал победителю поместье.
– Получить землю за победу – и это все, о чем ты мечтаешь?
– А о чем же еще мечтать? – удивился Ричард. Его темные глаза сверкнули.
– Конечно, звучит неубедительно, когда я говорю, что благосостояние и власть – не главное, но, поверь, счастье не купишь.
Ричард громко расхохотался и хлопнул приятеля по спине. Удар получился весомым, поскольку оба были в полном боевом облачении, за исключением остроконечных шлемов, которые несли в руках.
– Да, Вилли, твои слова и впрямь не убеждают. Ты так безмерно богат, что даже не можешь представить, что значит быть бедным безземельным рыцарем.
– Но, Ричард, я всегда говорил, что готов поговорить с королем, чтобы он наградил тебя поместьем…
– С королем! – Темные глаза Ричарда блеснули презрением. – Я не из Прованса, так что Генрих вряд ли подарит мне хоть что-нибудь. Он настолько озабочен, раздавая замки, поместья и аббатства родственникам жены, что ему нет дела до его верных рыцарей.
Вилли вздохнул. Ричард не преувеличивал. Бесстыдное продвижение королем прованских родственников жены стало в Англии притчей во языцех.
– Когда я думаю обо всех этих подарках… – пробормотал Ричард.
– Посмотри, Ричард! Что это там, впереди?
Друзья застыли на месте, глядя сквозь зеленую, недавно распустившуюся листву. Неподалеку несколько грубых мужланов наседали на двух скромно одетых женщин. Лица бедняжек были бледными и взволнованными; физиономии обидчиков – напряженными и хитрыми.
– Боже праведный, Вилли, это разбойники!
– Похоже, так оно и есть. Женщины одеты, как послушницы. Интересно, что за храбрецы отважились обеспокоить святых сестер?
– Они кажутся столь же святотатственными, сколь и неблагородными, – пробормотал Ричард. – Убить их будет для меня лучшим упражнением.
– Их там трое?
Ричард кивнул, молча надвинул шлем и вытащил из ножен тяжелый меч.
Астра даже не заметила, как подкрались ее спасители. Она тихо молилась, когда стороживший ее человек вдруг упал на спину. Она повернулась и изумленно взглянула на его побелевшее, безжизненное лицо и окрашенную в темно-красное листву вокруг. Удар пришелся точно в голову.
Остальное произошло мгновенно. Светловолосый насильник спешно схватил Маргариту и приставил нож к ее горлу. Глаза Астры в ужасе застыли на поблескивающем лезвии. Какой-то незнакомый рыцарь неожиданно напал на захватчика, и тот грузно осел на землю; его голова раскололась как орех под тяжелым ударом массивного меча. Третий разбойник не стал мешкать и немедленно скрылся в лесу. Интересоваться его дальнейшей судьбой у девушки не было сил. При виде такого количества крови она почувствовала дурноту, и ее стало рвать.
Когда наступило облегчение, Астра осознала, что кто-то твердо и уверенно держит ее за локоть. Предполагая, что это Маргарита, она подняла глаза и обомлела, увидев одетого в шлем рыцаря, который внимательно ее разглядывал. Дрожа от ужаса, она стряхнула закованную в броню руку, поддерживавшую ее, и в испуге воззрилась на высокого воина. В коническом шлеме и наноснике он выглядел угрожающе, живо напоминая монастырской воспитаннице образ дьявола.
Рыцарь продолжал смотреть на нее изучающе. Она могла разглядеть только темные, почти черные глаза, взиравшие с крайней напряженностью, в которой сквозила непонятная озадаченность.
– С ней все в порядке? – спросил второй рыцарь, мягко поддерживая Маргариту, которая повисла на его руках. Как и темноглазый воин, он был одет в устрашающие доспехи, но не выглядел столь же свирепым. Он был меньше ростом, чем избавитель Астры, и его движения казались исполненными изящества и грации. Галантный кавалер отпустил Маргариту и стянул шлем, открывая длинные, прямые коричневые волосы, голубые глаза и прекрасные, почти женственные черты лица.
– Господи, Ричард, сними шлем. Ты пугаешь ее.
Темноглазый атлет в ответ не шевельнулся. Его спутник нахмурился, приблизился к Астре и склонился в вежливом поклоне.
– Моя госпожа, как вы себя чувствуете?
Астра через силу кивнула. Она еще не пришла в себя и дрожала.
Маргарита сжала руку маленького рыцаря.
– Чем мы можем отплатить вам? Если бы вы не появились вовремя… – У Маргариты притворно задрожал голос. – Они собирались потребовать за нас выкуп, но мне кажется… – Она с наигранной застенчивостью взмахнула длинными темными ресницами. – Боюсь, их намерения были гораздо хуже.
– Выкуп? – бросил отрывисто темноглазый спаситель, которого звали Ричард. – Как это возможно? Они что же, надеялись получить выкуп за монашек?
Маргарита издала тихий, соблазнительный смешок.
– Вы думаете, что мы монахини? Нет, мой господин. С тех пор как мы отправились в путешествие из Стаффордского монастыря, мы не связаны со святым орденом. Я – леди Маргарита Фитц Хаг, а это моя кузина, Астра де Мортейн.
Астра почувствовала, что мужчина, все еще державший ее локоть, вздрогнул при упоминании Стаффорда, но она не стала обдумывать почему, безмерно удивленная словами подруги. Маргарита вновь представляла Астру как свою кузину. Эта явная ложь ставила девушку в чрезвычайно неловкое положение. Одно дело лгать компании сомнительного вида простолюдинов и совсем другое – благородным рыцарям, особенно после того как они их спасли. Астра хотела было возразить, но Маргарита заставила ее замолчать, хитро блеснув глазами.
Маленький рыцарь вторично согнулся в поклоне, на этот раз уже с царственной церемонностью.
– Для нас большая честь быть к вашим услугам, высокородные дамы. Я – Вильям де Лэйси, барон Торнбери. А мой спутник, – он указал на атлета, – сэр Ричард Рэйвз, хорошо известный также под именем Черный Леопард, один из храбрейших и самых неистовых рыцарей королевства.
Удивлению Астры не было предела. Господи Иисусе! Они спасены бароном! Бароном и дьяволом! Она снова взглянула на сэра Рэйвза, который так и стоял в шлеме и выглядел по-прежнему устрашающе. Черный Леопард – сколько народу он убил, прежде чем заслужил это ужасное прозвище?
Маргарита, казалось, была слегка застигнута врасплох, услышав имена своих спасителей, но быстро пришла в себя.
– Вы, наверное, приехали, чтобы участвовать в состязаниях, – предположила она. – Я говорила кузине, что здесь должны быть рыцари и кто-нибудь из них поможет нам в беде.
– Но где же ваши люди? – спросил Рэйвз. – Уверен, что вы путешествуете с сопровождением.
– По несчастливой случайности, мы потеряли рыцарей моего отца, а эти ужасные разбойники, – Маргарита с содроганием бросила взор на пару окровавленных тел, лежавших неподалеку, – предложили нам помощь. – Ее нижняя губка задрожала. – Я выгляжу, конечно, глупо.
Я должна была догадаться, что опасно доверять таким дурно воспитанным проходимцам.
– Да, это можно было предвидеть, – сухо согласился лорд де Лэйси. – Вам очень повезло, что мы оказались поблизости. – Он заботливо взглянул на Астру: – Вы в состоянии идти, моя госпожа?
Астра кивнула.
– Вот и славно. Думаю, лучше всего отправиться сейчас на поиски ваших людей.
Сэр де Шилхэм заприметил их, как только они вышли из леса и приблизились к ярмарке. Он заторопился навстречу, его лицо горело, а редкие растрепанные волосы взмокли от пота.
– Леди Маргарита, где вы были? Кто эти люди? Де Лэйси выступил вперед, отвесив старому рыцарю почтительный поклон.
– Ваших дам чуть не похитила шайка бандитов. Мой спутник, сэр Рэйвз, и я подоспели как раз вовремя, чтобы предотвратить несчастье.
Кровь бросилась в лицо сэра де Шилхэма.
– Леди Маргарита, это правда? С огорченным видом Маргарита потупилась. С минуту де Шилхэм смотрел на нее, а потом взорвался:
– На этот раз, мадемуазель, вы зашли слишком далеко. Я поставлю вашего отца в известность обо всех ваших приключениях, как только доставлю вас в Равенсмор. И обещаю: он не будет в восторге. Сию же минуту садитесь на свою кобылу и смотрите, чтобы никаких больше неожиданностей по дороге!
Маргарита применила еще одну действенную уловку, вдруг преобразившись в кроткого и раскаивающегося ребенка, которого подвергли наказанию. Она вежливо поклонилась де Лэйси и Рэйвзу и удалилась изящными, семенящими шажками, с подчеркнутой щепетильностью приподняв край юбки, чтобы не запачкаться о ярмарочную грязь.
Астра хотела было последовать за подругой, но сэр Рэйвз продолжал удерживать ее за руку. Она посмотрела в изумлении, предполагая, что он, может быть, все еще беспокоится о ее самочувствии. Шлем не до конца скрывал его лицо, и под наносником виднелись очертания полных губ, удивительно чувственных, изогнутых в улыбке.
Она невольно нахмурилась, растревоженная выражением его лица. Может быть, он смеется над ней? Астра резко выдернула руку, затем сделала лорду де Лэйси застенчивый реверанс. Только на полпути к лабиринту ярмарочных балаганчиков и лавок девушка вспомнила, что ни она, ни Маргарита не поблагодарили как следует своих избавителей.
– Вилли, я все думаю об этих молодых леди… – начал Ричард, когда они направлялись к палатке, где торговали элем.
– Чертовщина какая-то, – задумчиво размышлял Вилли. – Шилхэм совсем потерял голову! Они, конечно, вели себя глупо, но все же… кричать на леди, дочь твоего лендлорда… Единственное, что я могу предположить, – де Шилхэм вышел из себя от волнения.
– Вильям, я хочу тебе сказать, что знаю этих девушек.
– Знаешь? – Вилли обернулся в изумлении.
– Помнишь дивных юных леди, которых мы видели купающимися возле Стаффорда прошлым летом?
– Нет! Не может быть!
– Сначала я тоже не поверил. Но когда они упомянули, что едут из Стаффорда, я взглянул на них повнимательнее. Я уверен, что леди Маргарита – та высокая, темноволосая девушка, которая вышла из воды первой, а леди Астра – она…
– Твоя Венера, – докончил фразу Вилли. Ричард кивнул.
– Почти невероятно, но это правда. Я нашел ее. Я знаю ее имя. И самое лучшее, что…
– Что она не монашка! – догадливо подсказал Вилли.
Ричард покачал головой.
– Нет. Самое лучшее, что она, несомненно, богата. У лорда Фитц Хага земли в Кенте, Британии и Уэльсе, равно как и в Вестфорде. Трудно представить, что его племянница бедна.
– Богата, невинна и несравненно прекрасна! Кажется, ты нашел женщину своей мечты.
– И в эту самую минуту она держит путь на север! Проклятие! – пробормотал Ричард. – Кроме того, она, возможно, нарушила обеты – вот почему они покинули монастырь.
– Стыдно, Ричард! Не похоже, чтобы ты так легко отказывался от своей затеи.
– Ты прав, Вилли, – согласился Ричард с озорной улыбкой. – Я наверняка никогда не предъявлю права на наследственные земли леди Астры, но, возможно, буду обладать ее телом. В конце концов, это мое право. Держу пари, что я – первый мужчина, который положил глаз на ее прелестную наготу.
– А я почти и забыл про тот случай. Насколько я помню, она тебя застукала, когда ты подглядывал за ней. Поэтому ты отказался снять шлем?
Ричард кивнул.
– Я подумал, сегодня у леди Астры хватает впечатлений и без того, чтобы я открылся ей. Она и так была ни жива, ни мертва при виде убитого.
– Что за необычный сегодня день! Мы спасли двух монахинь от рук разбойников, даже не предполагая, что они вовсе не монашки, а прекрасные молодые наследницы изрядного состояния. Согласись, разве это не достойный повод, чтобы сказать: добродетель всегда вознаграждается.
– Не будь дураком, Вилли. То, что девушки встретились нам в нужный момент, всего лишь слепой случай. Кроме того, мы ведь не получили никакой награды. Сэр де Шилхэм, кажется, не выказал особой благодарности за то, что мы вернули его восхитительную пропажу в целости и сохранности.
– Ты не прав, по-моему, у сэра Шилхэма просто голова кругом пошла от проделок леди Маргариты. Я не удивлюсь, если она удрала от него по собственной воле. Она рисковала жизнью, своей и Астры, шутки ради. Как бы то ни было, если у де Шилхэма не хватило вежливости отблагодарить нас, то лорд Фитц Хаг, несомненно, восстановит справедливость. Бьюсь об заклад, что он окажет нам почести за спасение дочери и племянницы из лап этих зверей.
– Клянусь Богом, ты прав! – откликнулся Ричард с воодушевлением. – Возможно, они попались на нашем пути благодаря Божественному провидению, и Фитц Хаг вознаградит мою храбрость маленьким поместьем или по крайней мере рыцарскими доспехами и боевым конем.
– Боже правый, Ричард, ты можешь думать хоть о чем-нибудь еще? Твоя жадность утомляет.
– Ты утомился? Я знаю неплохой способ приободрить тебя. – Ричард одарил друга веселой улыбкой и показал на один из балаганчиков. – Да я и сам не прочь выпить. Спасать благородных дам из переделок довольно утомительное занятие.
Глава 3
– В который раз я провинилась, – вздыхала Маргарита по дороге к Рэптонскому аббатству. – Теперь уж папа наверняка рассердится. Даже не представляю, что скажу в свое оправдание.
Маргарита в совершенстве владела умением в мгновение ока менять поведение. Сейчас она, похоже, искренне раскаивалась, и Астра всерьез недоумевала: что нужно – успокоить или разбранить подругу?
– У меня и в мыслях не было попасть в такой ужасный переплет. Могла ли я предположить, что эти люди – отъявленные преступники?
– Но ведь даже я, хоть и выросла в монастыре, знала наверняка, что им нельзя доверять, – с упреком проговорила Астра. – Зачем ты отправилась с ними в лес, подальше от людей?
– Могла бы предупредить и пораньше. Если ты так хорошо все предвидела, что же не потребовала вернуться обратно?
Астра сжала губы и промолчала. «В самом деле, почему? – спрашивала она себя. – Неужели жажда приключений оказалась сильнее, чем боязнь быть похищенной и изнасилованной? Матерь Божья! Стоило ли покидать монастырь, чтобы вести себя так глупо?»
– Извини, Астра, – сказала Маргарита, помедлив. – Я не права. Ты полностью мне доверилась, а я тебя подвела.
– Нет, это не так, – запротестовала девушка. – Ты ведь не хотела подвергать меня опасности. Все остальное было просто замечательно… ярмарка, еда, все эти прекрасные вещи…
Она не могла не улыбнуться при воспоминании о полученном удовольствии. Маргарита лукаво усмехнулась в ответ.
– О каких это прекрасных вещах ты говоришь! – воскликнула она. – Разве наши отважные спасители не испугали тебя до смерти? В жизни не видела таких широченных плеч, как у того, по имени Ричард. Неудивительно, что его зовут Черный Леопард.
Астра слегка призадумалась.
– Его поведение кажется несколько странным. Он так смотрел, что мне до сих пор не по себе от этого пристального взгляда. – Она чуть поежилась.
– Возможно, блеск твоей красоты настолько ослепителен, что он просто не мог отвести глаз, – высказала догадку Маргарита.
Девушка взглянула на подругу недоверчиво. Их простые серые платья и белые головные накидки были сплошь заляпаны грязью и пятнами крови, собственное потное лицо казалось Астре отвратительным. При воспоминании о разряженных женщинах на ярмарке представлялось совершенно невероятным, чтобы кто-то из мужчин захотел взглянуть на нее дважды. И все-таки интерес сэра Рэйвза был неподдельным. Он смотрел с таким напряженным вниманием, что через прорези в шлеме его глаза казались горящими. А как он держал за руку – Господи Иисусе, она боялась, что он никогда ее не отпустит!
– Не знала, что у мужчин бывают такие прекрасные лица, как у лорда де Лэйси, – призналась Астра. Маргарита согласилась без особого энтузиазма:
– Что ж, он красив, бесспорно, на мой вкус даже слишком. Я бы предпочла увидеть лицо другого, Ричарда. Странно, что он не снял шлем даже по просьбе друга. Можно подумать, он что-то скрывает.
Волнение вновь охватило Астру. Какое же на самом деле лицо у сэра Рэйвза? Может, такое же устрашающе свирепое, как его боевая кличка – Черный Леопард?
Оставшуюся часть пути они проделали без приключений и прибыли в Рэптон вскоре после захода солнца. До боли знакомая атмосфера аббатства подействовала на Астру умиротворяюще. Колокола, возвещающие вечерню, тихое пение молящихся, порядок и покой – Астре показалось, что она снова дома. Девушки поужинали простой и грубой пищей, а потом старый монах провел их в отведенные для гостей покои.
– Боже мой, как будто мы опять в Стаффорде. – Маргарита сморщила носик, обозревая узкую убогую келью. Она с отвращением пнула ногой лежащий на полу соломенный тюфяк, обругала про себя негостеприимную жесткость аскетического ложа и не удержалась от язвительной реплики. – Мы важные гости, а не какие-нибудь кающиеся грешники, могли бы принять нас и получше.
– Аббат Гросберг считает, что комфорт – враг чистого духа, – сурово отозвался монах. – Аббат предлагает гостям тихое пристанище, где можно подумать о своей греховной жизни и помолиться о прощении.
Маргарита закатила глаза и быстро выпроводила келейника, затем со вздохом опустилась на тюфяк.
– Я так устала, что засну где угодно, даже на этом жалком подобии постели.
Астра вздохнула. Она тоже была измучена. День начался очень рано и был так наполнен событиями, что прежде ей бы хватило на год. Она сняла платье и накидку с головы и вытянулась на одной из жестких подстилок, закрывшись тонким грубым одеялом.
Прошло несколько минут, показавшихся вечностью. Дыхание лежащей рядом Маргариты становилось все медленнее и глубже. Астра беспокойно ворочалась, пытаясь устроиться поудобнее. Страх пронизывал ее тело с ног до головы при воспоминании об опасности, которая грозила им в лесу. Сердце Астры тревожно застучало, и мышцы напряглись еще сильнее, когда она представила, что их могли изнасиловать и даже убить! Наверное, ей не следовало оставлять монастырь. Ясно, что с ее наивностью и глупостью мудрено было бы избежать злоключений на сельской ярмарке. А что будет, если ей придется столкнуться с опасностью и несправедливостью при дворе короля? Пожалуй, лучше всего вернуться в Стаффорд, пока не произошло чего-нибудь в самом деле ужасного.
Астра прижала руки к груди и почувствовала, как неистово стучит под ладонью сердце. Боже, какая она трусиха! Легкий испуг – и уже в мыслях спасительное бегство в Стаффорд. Если она сейчас сбежит, с мечтами о муже и семье будет навсегда покончено, остаток жизни пройдет в замкнутом мирке за монастырскими стенами, где время остановилось навсегда. «Нет, – сказала она себе решительно, – я не такая уж беспомощная».
В тысячный раз Астра подумала о своем отце, которого совсем не помнила, но знала, что он был отважным солдатом и глубоко порядочным человеком. Размышления об отце – он утонул, пересекая Ла-Манш в 1233 году, спустя всего лишь месяц после того, как умерла от после родовой горячки мать Астры, – вдохновляли девушку. Много лет назад Брайан де Мортейн отважился на открытое неповиновение злобному королю Джону, отказавшись убить человека, который прогневал монарха. Этот вызов, само собой разумеется, навсегда лишил его расположения властителя, но де Мортейн никогда не выказывал ни малейшего сожаления или раскаяния в своем поступке. Отец до конца был верен своим убеждениям, чего бы это ему ни стоило, и она должна следовать его примеру.
Эта мысль успокоительно подействовала на растерявшуюся девушку. Вернуться в Стаффорд означало бы выбрать более легкую и безопасную дорогу. Ради памяти отца она должна исполнить свое предназначение и смело пойти навстречу новой жизни.
Астра вздохнула, заставила себя расслабиться и, как только напряжение спало, вновь подумала о рыцаре в лесу. Она вспоминала его ладонь на своей руке, опасно поблескивающие темные глаза, смотревшие на нее… По телу неожиданно пробежала томная легкая дрожь. Удивительно! Что все это значит? Она решила утром спросить Маргариту, но передумала: ведь подруга лишь немилосердно ее высмеет.
Вилли де Лэйси чувствовал смутное беспокойство, обводя взглядом обшарпанную, душную пивную. Помимо рыцарей из близлежащих графств, состязания привлекли и менее доблестную часть населения: бандитов, карточных игроков и мелких воришек. Казалось, даже воздух ворсхедской таверны пропитан опасностью. Вилли не мог отделаться от желания постоянно ощупывать заткнутый за пояс кинжал и раздумывал только над тем, когда потребуется пустить его в ход.
За засаленной доской, служившей столом, Ричард, оживленно жестикулируя, обсуждал с каким-то рыцарем различные способы ведения боя и их относительные преимущества на турнирном поле. Вилли осторожно прислушался. По его мнению, турниры были опасным и глупым занятием, но он безуспешно пытался отговорить Ричарда от участия в них.
Он еще глотнул эля и скучающим взором обвел комнату. Его глаза встретились с тяжелым взглядом Гая Фокомберга, который, как говорили, был одним из богатейших молодых людей Англии. Секунду они неотрывно смотрели друг на друга, и беспокойство Вилли еще больше возросло. На него накатила волна зловещей тоски, а мышцы непроизвольно напряглись.
В этот момент Ричард разразился довольным смехом. Разговор коснулся техники ведения любовного боя, а в данном вопросе Черный Леопард был исключительно сведущ. Вилли посмотрел на дверь, намечая план отступления, потому что в глазах Фокомберга было нечто внушающее опасение, а он не хотел, чтобы его друг ввязался в какую-нибудь неприятную историю. Вилли вышел из-за стола. Ричард с удивлением поднял на него глаза.
Вилли придал лицу тихое, беспечное выражение и попытался утихомирить участившийся пульс. Затем, как бы прогуливаясь, он начал двигаться по направлению к двери, прокладывая дорогу среди потных, пьяных солдат, загораживавших путь.
– Опять спасаешься бегством, де Лэйси? Что-то слишком много трусов встречается мне последнее время!
Вилли остановился и нехотя повернулся к обидчику. Фокомберг стоял в десяти шагах от него: рыжие волосы упрямо топорщились вокруг высокого лба, губы, растянутые в презрительной усмешке, алели кровавой прорезью на бледном лице.
– Если тебе есть что сказать, Фокомберг, предлагаю присоединиться ко мне и поговорить на свежем воздухе. – Вилли повернулся обратно к двери, продолжая осторожно продвигаться сквозь толпу. Мужчины заметили его дорогое бархатное блио[2]2
Блио – верхняя одежда XI—XIII вв.
[Закрыть], тяжелую золотую цепь на шее и расступились.
– Э-ге-ге, хитрозадый ублюдок. Иди-иди отсюда, может, твои люди защитят тебя.
Резкий, ненавистный голос Фокомберга с омерзительной отчетливостью разнесся по враз притихшей таверне. Вилли слышал за спиной затаенное дыхание и возбужденный шепот. Мелкая ссора постепенно перерастала в громкое событие. Два знатных господина друг против друга в неопрятной тэдберийской пивнушке – это зрелище никак нельзя пропустить.
Третий голос перекрыл возню и шепот:
– Что происходит, Фокомберг? Ты что-то сказал барону де Лэйси? Мне показалось, что ты назвал моего друга трусом, или, может быть, я ослышался?
Вилли обернулся в тревоге. Конечно, Ричард не мог не встать на защиту приятеля, черт бы его побрал. Это было совершенно в духе Леопарда – рисковать головой в безнадежной ситуации. Неужели он не понимает, что никто не поддержит его открытое противоборство с Фокомбергом? Кроме того, по большому счету высказывание Фокомберга – сущая правда, и уличный скандал лишь подогреет страсти черни, которая ненавидит всех, кто выше ее.
– Нет, ты не ослышался, Рэйвз. Я действительно назвал де Лэйси трусом. Не думал, что ты настолько глуп, чтобы защищать его. Возможно ли, чтобы ты из вонючего мужлана превратился в такого же чистенького, пушистого угодника мужчин, как и он?
Общий вздох пронесся над толпой. С Фокомбергом предпочитали не связываться, памятуя о его богатстве, связях и титуле, но каждый знал, что Черный Леопард мстителен и никого не боится. Все взоры устремились на Рэйвза. Он в точности напоминал животное, чье имя носил, – напряженный, беспощадный, готовый броситься на врага с необузданной свирепостью.
Вилли показалось, что в глазах Фокомберга промелькнул страх, но не меньшую тревогу испытывал он сам. Не в силах долее смотреть, как Ричард губит свое будущее и, возможно, жизнь, он вскричал:
– Остановите их! Если они подерутся и кто-нибудь будет убит, лорд Дарли отменит состязания.
Полупьяная толпа понимающе зарокотала. Турниры и гак уже были осуждены Церковью. Если здесь прольется кровь, то появится лишний повод запретить их любимое зрелище. Завсегдатаи таверны с беспокойством смотрели на двух воинственно настроенных рыцарей. Но Ричард вынул нож, и не нашлось ни одного смельчака, который бы удержал его.
Нож сверкнул, поблескивая в неясном свете, как серебристая рыба. Фокомберг отпрыгнул назад, страх придал его и без того бледной коже мертвенную белизну. Он сделал легкий, едва приметный кивок головой, и группа мужчин грозной волной нахлынула из-за его спины. Ричард был окружен.
Черный Леопард смерил противников презрительным взглядом, затем холодно и безжалостно посмотрел на Фокомберга.
– Трус, говоришь? Я покажу тебе труса – десять на одного.
Из толпы наблюдающих раздался ропот, недружелюбный и насмешливый. Краска бросилась в лицо Фокомберга, его всего передернуло от злобы.
– Схватить! – прошипел он.
Вилли протолкался вперед, но успел только увидеть, как Ричард скрылся в сумятице молотящих кулаков и озверевших физиономий. Через несколько минут три человека держали Ричарда с заломанными назад руками, его нож исчез, а в глазах крутились черные водовороты ненависти.
– Повстречайся мне на турнире, подонок. Я тебе покажу! – насмешливо сказал Ричард, несмотря на свое положение.
Фокомберг скривил рот, но ничего не ответил и отрывисто кивнул своим людям, которые тут же освободили Ричарда и последовали за хозяином к выходу.
Вилли наконец смог пробраться к другу. Тот с презрением смотрел на дверь, баюкая на груди раненую руку, по которой темной струйкой сбегала кровь.
– Господи, это всего лишь царапина, Вилли. Завтра я даже не вспомню о ней.
Ричард лежал на подстилке около огня, в то время как один из слуг де Лэйси втирал в его спину гусиный жир. Вилли угрюмо смотрел на друга. Рана была неглубока, но в самом неудачном месте – пострадала ладонь правой руки, в которой Ричард должен держать на состязании меч и тяжелое копье. Совершенно ясно, что ножевое ранение ослабит его хватку.
– Тебе не следовало ввязываться, Ричард. Ты нажил опасного врага и получил увечье, – вот и все достижения.
– Не мог же я стоять и выслушивать, как этот надутый мешок с дерьмом оскорбляет тебя. Вилли покачал головой.
– Тебе нужно научиться не обращать на это внимания. Я ведь не могу себя изменить, так что всегда найдется тип вроде Фокомберга, который не откажет себе в удовольствии наговорить мне гадостей.
– Но он назвал тебя трусом! Вилли пожал плечами.
– В его представлении мужчины, подобные мне, отклонившиеся от истинного пути, принадлежат к особому, более низкому роду. Я с детства привык к этому.
– Ничтожный негодяй! Встреться он мне на турнирном поле – и тогда посмотрим, кто окажется трусом!
– Этого, к счастью, никогда не случится, Ричард. Тебе нужно заботиться о собственной репутации. Если ты еще раз выступишь в качестве моего защитника… – Вилли запнулся. – Люди могут сказать, что ты и я…
Ричард твердо взглянул на Вилли.
– Ничтожные, болтливые дураки.
Шлепки ладоней слуги о гладкую, умащенную спину Ричарда громко раздавались во внезапно наступившей тишине. Любовные вкусы Вилли никому из них не хотелось обсуждать вслух.
– Разреши мне позвать кого-нибудь осмотреть твою руку, Ричард. Я хочу убедиться, что не нужно накладывать швы.
– Швы?! – Ричард резко приподнялся. – Ради Бога, Вилли. Я же сказал, это всего лишь маленькая царапина.
– И все же… Было бы лучше, если бы ее осмотрели. Я спрошу прислужницу, нет ли поблизости врача…
– Врача?! Ты, должно быть, сумасшедший! Я не позволю ни одному из этих кровопийц даже приблизиться ко мне раньше, чем буду лежать на смертном одре. – Легкая улыбка пробежала по его губам. – Но в любом случае стоит пригласить сюда служанку. У меня нестерпимая боль в паху, и требуется внимательный осмотр.
Вилли расхохотался.
– Ричард, ты неисправим. Я знаю, что ты попросишь еще для облегчения боли. Это – мех с вином. Давай немного отдохни. У тебя завтра состязания.
Ричард перевернулся на продавленной постели и почувствовал боль в руке. Он размотал тряпичную повязку и осмотрел ладонь. Рана была чистой, не загноилась, но все еще ныла. Мысль, что в израненной ладони придется сжимать копье, не доставляла никакого удовольствия.
Он повел плечами, стряхивая утреннюю скованность, и попытался прогнать одолевавшие сомнения. Победить в сегодняшних состязаниях необходимо, и больная рука не должна нарушить его планы. Раньше он сражался и с более тяжкими увечьями, а теперь, когда может осуществиться мечта всей жизни… Земля, своя земля.
Легкая дрожь пробежала по спине, когда он представил богатый хутор неподалеку от Тэдбери. Он уже как будто видел все это: собственный небольшой, но внушительный замок и вокруг плодородные поля, поблескивающие золотом на солнце, овцы, мирно пасущиеся на лугу, и стадо коров у реки. Осенью дары его плодоносных земель до отказа заполнят дюжину крепких телег, которые поедут на рынок. В обмен он получит золотые монеты, а золото потратит на покупку самых изысканных вещей, которыми и обставит замок.
Ричард вздохнул. Он всю жизнь мечтал о собственном владении, которое возместило бы опасности и унизительную солдатчину, все эти ненавистные годы, когда необходимо было считаться с мнением пустых, ничтожных, тупых людей, ставивших себя выше его; возместило бы даже одинокое детство без отца.
Он крепко сжал руку, упрямо не обращая внимания на пронзительную боль. Он как никогда был близок к достижению давней цели и не может не победить.
Ричард подъехал, когда на турнирном поле завершалась подготовка к состязаниям. Повсюду виднелись повозки и балаганчики, принадлежащие разносчикам мелких товаров и фермерам. Через несколько часов они будут предлагать куски запеченной телятины, пироги с мясом, колбасу, эль, молоко и воду ораве зрителей. На одном конце длинного овального поля рыцари, их помощники и лошади вперемешку толпились около ярко разукрашенного павильона, в то время как на другой стороне прислужники наводили окончательный лоск на огороженной деревянными перилами и украшенной балдахином территории, где рассядется знатная публика. Ричард бросил презрительный взгляд на ряды деревянных сидений, покрытых золотой и пурпурной материей. Фокомберг будет, возможно, следить за соревнованиями именно отсюда, подложив бархатную подушку под свой худосочный зад. И у него хватило наглости назвать Вилли трусом!
Ричард направился к палатке, над которой развевалось темно-красное знамя с вышитыми золотыми драконами. Он будет, как всегда, сражаться под стягом Дьямонта. И это пока все, чем он может отблагодарить семью, давшую ему шанс стать рыцарем.
