Текст книги "В безопасности твоих объятий (ЛП)"
Автор книги: Мелоди Энн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
ГЛАВА 9
Примерно к полуночи Натали закончила играть Отелло перед Хоуком. Затем он отвёз её домой, подарил на крыльце пламенный поцелуй и удалился, просто помахав ручкой.
Следующие два дня от него не было ни слова. Это у него такое представление о необременительных отношениях?
Она ненавидела собственную неуверенность, ненавидела, что думает о нём чересчур много, что её планы, похоже, начинают рушиться. Слишком рано. В её списке серьёзные отношения стоят много дальше по времени, и ей нельзя забывать о своих приоритетах. Да и не сказать, что Хоук хочет чего-то серьёзного. Он этого даже не скрывает. Так что беспокоиться ни к чему, верно? Верно!
Выглянув из-за угла, Натали наблюдала за кипучей деятельностью в спортзале. Подготовка к празднику шла полным ходом, и стены покрыли декорациями в серебристых и ярко-синих тонах. На лицах каждого, и ребёнка, и взрослого, играли широкие улыбки.
И вдруг произошло нечто странное. Скрытно, почти как она сама, в дверь заглянул Хоук с большой коробкой в руках. Увидев, что никто не смотрит, он поставил коробку и как ни в чём не бывало подошёл к матери, которая с парой подруг рисовала на гигантской доске заснеженную гору.
Через несколько мгновений он переместился к маленькой группе детей и присел с ними на пол, и вскоре воздух наполнился звонкими голосами, разучивающими музыкальные номера.
Любопытство пересилило желание прятаться, и Натали быстрым шагом вошла в зал. Хоук тотчас повернул голову, как будто в нём встроен GPS, который определяет её местонахождение, и их взгляды встретились.
– Не обращай внимания, – велела она себе, но это было так сложно! Когда удалось сдвинуться с места и разорвать связь, Натали осталась очень довольна собой.
Она приблизилась к принесённой Хоуком коробке и ахнула, заметив на ней розовую бирку с надписью «Мэри Паскаль». Мэри была милой малышкой, и только что переехала в здешние края вместе с родителями. Те поселились у дедушки и бабушки дочки, и, похоже, за душой у семьи не было ни пенса. Неужели Хоук принёс подарок для крохи?
– О нет, пожалуйста.
Она и без того уже влюбляется в этого мужчину, хоть и намерена сопротивляться, сколько хватит сил. Он так пытается казаться крутым, но на самом деле очень добрый и на удивление хорошо ладит с детьми. Понятно, почему его добровольную помощь при подготовке к спектаклю так высоко ценят. Когда ребёнок лип к нему и прыгал на спину, он ни разу не вышел из себя, даже не рассердился ни капли.
Терпение Хоука кажется нескончаемым, и его легко было бы представить в роли учителя, не руководи он уже пожарной охраной. Если на то пошло, она бы запросто представила его учителем физкультуры, и желательно в тугой футболке и каких-нибудь милых шортиках.
Так, хватит! Заканчивай. Сию же секунду!
Натали с головой погрузилась в дела и очень обрадовалось, что в кои то веки на целый вечер избежала внимания Хоука. Он не облегчил ей задачу, но выяснилось, что, если постоянно держать под наблюдением этого человека, его следующий ход можно предвидеть и парировать.
Однако, соприкоснись их руки ещё хоть раз, она за себя не отвечает. И если уж даст себе волю, местному шерифу придётся тащить её в кутузку за непристойное поведение.
– Доброго вечера, Натали!
Натали подпрыгнула от неожиданности, но, увидев Вефиль, тут же расслабилась.
– Доброго вечера, Вефиль! Гора на декорациях выглядит потрясающе.
– Вы слишком добры, дорогая. За несколько дней нужно всё установить и подготовить к спектаклю.
– Да, дело движется быстро. Можно вас кое о чём спросить?
– Всё что пожелаете, дорогая.
– Вон там коробка с именем Мэри и...
– А, это подарок от таинственного Санта-Клауса, – просияла Вефиль.
– Таинственного Санта-Клауса?
– Да. Жители городка каждый год выбирают семьи, которым не помешало бы что-то подкинуть. Те, кто участвует, ведут себя очень таинственно, а коробки всегда там, где их точно не пропустит нужный ребёнок. Мэри одна из ребят, выбранных в этом году.
– Потрясающе. – Натали мысленно вернулась в собственное детство. Что бы значил для неё тогда подарок от Санты?
– Скоро придут родители Мэри, увидите, как засияет её личико. Это всегда самая лучшая часть. Другим детям тоже нравится быть к этому причастному. Наш городок хорош тем, что тут люди действительно любят друг друга.
Обе ещё немного поговорили, но, когда в зал вошли родители Мэри, смолкли. Кто-то из детей быстро подвёл семью к коробке, открытие которой предвкушала девочка. В развороте плеч обоих родителей сквозило столько гордости, а в глазах сияло так много нескрываемой любви к дочери…
– Можно мне её открыть? – нетерпеливо спросила Мэри.
– Кажется, это для тебя, – ласково прошептала её мать.
Хоук ходил по сцене, подчищая бесконечный ряд крошек от недавно съеденных детьми лёгких закусок, но краем глаза поглядывал на семью.
Девочка открыла подарок, и взгляд Натали заметался между ним и Мэри.
Когда та вытащила из коробки тёплую зимнюю куртку, новенькие сапожки и ещё несколько предметов, ей на глаза навернулись слёзы.
– И это всё для меня? – Она погладила мягкий пуховик и взяла в руки красивые чёрные сапожки с фиолетовыми цветочками по краю, а также вынула несколько свёртков в яркой бумаге с бирками «не открывать до Рождества».
– Похоже, да, – прослезившись, ответила её мать.
В коробке скромно лежал конверт, и Натали не сомневалась: там деньги, на которые родители смогут позволить что-то для себя. Щедрость Хоука трогала до слёз. Чёрт бы побрал его скрытность!
– От кого это? – спросила мать Мэри, Стейси.
– От Санты, – ответила Вефиль, но её взгляд скользнул по сцене, где Хоук до сих пор убирал крошки.
Без слов Стейси медленно прошла к Хоуку и, прикоснувшись к его руке, сказала что-то, из-за чего он прервал своё занятие. Хотя Натали стояла слишком далеко и не слышала их шёпота, глаза Хоука несомненно просияли, когда мать Мэри благодарно его обняла. Когда та его выпустила, он потупился, кивнул и исчез за чёрной дверью. Вернувшись со сцены, Стейси тихо начала:
– Он не признаётся, но сказал, что Мэри милое дитя, и у неё голос ангела.
Только когда Стейси договорила, Натали заметила слёзы на своих щеках.
– Он невероятно поразительный человек, – прошептала Мэгги и обняла семью Мэри.
– Да, – тихо согласилась Стейси.
Вскоре группа удалилась из зала, и Натали осталась наедине с мыслями. За эти несколько дней она узнала об этом мужчине больше, чем иные друг о друге за целую жизнь. Он хороший, добрый, и у него сердце размером с Техас. Можно было бы сказать с Монтану, но та слишком маленькая.
Если не поостеречься, этот мужчина может изменить всё её будущее, и не важно, что он к этому не стремится. К нему слишком легко привязаться, а меж тем он хочет отношений без обязательств и может разбить ей сердце. Нет, этому не бывать. Итак, что теперь?
По правде сказать, Натали не знала.
ГЛАВА 10
– Почему вы до сих пор не готовы?
Натали стояла в дверях, разглядывая Мэгги, Вефиль и Айлин. На всех троих были толстые куртки, ещё более толстые шапки, шарфы и высокие ботинки.
– Готова к чему?
– К большой вечеринке! – поглядев на неё как на сумасшедшую, воскликнула Вефиль.
– Какой такой вечеринке? – Натали смутно помнились вчерашние разговоры учителей в школе, но сегодня была суббота, и после долгой недели она хотела лишь одного: забраться в кровать с интересной книжкой.
Ладно, по правде говоря, эти большие планы не вызывали в ней особого энтузиазма, просто она старалась избегать Хоука и знала, что в единственном в городке кафе наверняка с ним столкнётся.
– Сегодня мы зажигаем огни на новогодней ёлке, а потому у нас вечеринка в пожарном депо, – с радостным предвкушением сообщила Айлин.
– Б-р-р. Холодно. Запустите нас внутрь подождать, пока вы оденетесь, – попросилась Мэгги, не оставив Натали иного выбора, как распахнуть дверь и впустить трёх закутанных женщин в тепло своего домика.
– И не возитесь слишком долго. Не хотелось бы раздеваться только затем, чтобы тут же одеться, – оглядываясь по сторонам, попросила Вефиль. – Да, а домик-то не мешало бы принарядить...
– Эй, Вефиль, оставь девушку в покое, – одёрнула подругу Мэгги. – Она прожила тут с две недели, не больше. Не все способны так быстро оставить на жилье отпечаток своей личности.
– Ха! Да когда я въехала в дом, обжила его за три дня! – возразила Вефиль.
Натали не привыкла к таким дружелюбным людям – Чёрт! Да вообще к гостям не привыкла! – и лишь смотрела, как три женщины непринуждённо оглядывают её жильё или, точнее, суют носы куда только можно.
– Не спите, милая! Мне тут уже жарко, – увидев, что Натали так и стоит у входной двери, поторопила Айлин.
Натали обречённо прошмыгнула в спальню и начала одеваться. Похоже, от вечеринки было не отвертеться. В животе мутило. Она знала, что никак не сможет избежать встречи с Хоуком.
И знаете, что пугало её больше всего? То, что невозможность улизнуть расстраивает её куда меньше, чем следует. Этот мужчина ворвался в её жизнь с сокрушительностью танка или, по крайней мере, своего громадного грузовика, и хотя Натали убеждала себя в нежелании с ним встречаться, в действительности её сердце билось быстрее от одного вида Хоука. Это было жалко. Неправильно. Некстати.
Однако следовать голосу разума было не так уж просто.
Натали переоделась и, зайдя в ванную, осмотрела себя в зеркале. Учитывая, как мчалась по венам кровь, и перспективу провести час на морозе, румяна ей сегодня точно не требовались. Она быстро прошлась по ресницам тушью, нанесла на губы немного блеска и решила, что готова настолько, насколько позволяют сжатые сроки.
Вернувшись в гостиную, Натали не смогла удержаться от улыбки. Мэгги буквально цвела, разглядывая вязанье на журнальном столике. А когда вскинула глаза, её лицо выражало чуть ли не гордость, и в груди Натали разлилось тепло, которого она не чувствовала с... Незапамятных времён.
– Как красиво, Натали! У тебя большой талант! – Мэгги, положив вязание, пошла к ней. – Не знаю что, но в тебе есть что-то такое... так и тянет забрать тебя к себе и позаботиться.
Искренность в её голосе, влажный блеск в глазах – всё это было чересчур. Натали пришлось отвернуться, пока сама не прослезилась.
– Если тебе однажды понадобится с кем-то поговорить, – продолжала Мэгги, – ты знаешь, где меня найти. Похоже, у тебя внутри много всякого и может захотеться излить душу.
Порой боль одиночества бывает непосильной, и вот у Натали появилась эта женщина, которая просила лишь разрешения предложить самый ценный дар на свете – любовь.
Не дав Натали ответить, Мэгги заключила её в объятия. К счастью, разрушив неловкость момента, к ним присоединились Вефиль и Айлин. Пора было спасаться бегством. Дай Натали волю чувствам, не смогла бы остановить поток слёз. Слишком многое держала она в себе слишком долго и знала, что, если плотину прорвёт, это будет ужасно.
– Ой, чуть не забыла! – воскликнула Айлин. – Вот, держи, твоя свеча. – Она вручила Натали длинную свечу со щитком внизу. – Доберёмся сначала до следующего квартала, а там зажжём.
Натали поняла, что Айлин имела в виду, лишь когда они завернули за угол и увидели соседей. Они шли в ряд со свечами в руках и пели рождественские гимны. Вефиль зажгла свечи себе, Натали и подругам, и все четверо смешались с праздничной толпой, к которой, выходя из домов, по пути присоединялись всё новые люди.
По мере того, как людской поток продвигался к центру городка, световое шоу затухало. Воздух оглашался ласкающими слух голосами, поющими «Тихую ночь». В нём витало столько ностальгии. Натали никогда в жизни не переживала ничего более трогательного.
Сама она, шагая со свечой в дрожащих руках, петь почти не могла. К её удивлению, снежинкам не удалось загасить огонёк, впрочем, в этот вечер казалось, что ничто, даже метель, не в силах разрушить его волшебства.
Впереди показался небольшой парк, там слева от сцены гордо возвышалось огромное дерево. Возле него уже толпилась кучка горожан, поджидая остальных, которые подтягивались ещё с полчаса, и всё это время не смолкали рождественские гимны.
Когда пение прекратилось, к микрофону вышел мэр и произнёс короткую речь о волшебстве зимы и преимуществах жизни в такой тесной общине. Затем вперёд выступил другой оратор, и толпа встретила его шумными аплодисментами.
– Уходящий год для нас оказался благоприятным, как никогда. В нашем городке продолжают царить покой и порядок, тогда как в других местах борются с неурядицами. А знаете почему? Потому что мы неподдельно заботимся друг о друге и понимаем, как уживаться с соседями. Надеюсь, сегодня все до единого придут поцеловать меня под омелой. – Он фривольно подмигнул толпе, и Натали рассмеялась вместе с остальными.
– Наверняка, Айлин, ты будешь первой в очереди к этой омеле, – смутив подругу, пошутила Вефиль.
– Фи, Вефиль, как невежливо, – ощетинилась Айлин.
Однако от Натали не укрылось, как та поглядывает на мужчину, только что покинувшего трибуну и микрофон.
– Кто это? – поинтересовалась Натали.
– Мартин Уитман, – ответила Мэгги. – На его нефтеперегонном заводе работает большинство местных. У Мартина шесть очень сексапильных сыновей, и каждый ещё ждёт свою укротительницу.
– Ясно. – Натали не знала, что и сказать.
– Сегодня тут чуть ли не весь город, – сообщила Вефиль, и почему-то Натали почувствовала, как к щекам возвращается нормальный цвет. То, что эти милые женщины знакомят её с людьми, ещё не означает, что они пытаются её с кем-то свести. Да у них ничего бы и не вышло, ибо она, кажется, не способна думать ни о ком, кроме сексуального начальника местной пожарной охраны.
Тут Мартин подошёл к большому ящику и нажал кнопку. Разговоры смолкли. Праздничное дерево мгновенно вспыхнуло огоньками гирлянд, и по толпе прокатился вздох.
– Пойдёмте, милая. Пора поискать омелу. – Людской поток устремился к пожарному депо, и Мэгги взяла Натали за руку.
Натали стало дурно. Ну да, потому что она могла очень легко представить, как целуется под венком из листьев и ягод сами знаете с кем, и умерла бы от стыда, если бы эти далеко не самые благочестивые мысли узнала его мать. Однако, когда они зашли в депо, из-за тесноты сложно было даже ходить, не то что кого-то искать.
Тем не менее, Натали каким-то образом оказалась под омелой, и, что самое удивительное, напротив стоял тот самый мужчина, о котором она старалась не думать.
– Никогда не мог устоять против красавицы под омелой.
Вот и всё предупреждение, а потом Хоук наклонился и взял её губы в плен. Рядом соединялись в группки участники праздничной вечеринки, но Натали никого не видела и не слышала, думая лишь о Хоуке и его поцелуе.
И зачем она так старательно избегала этого человека? Ведь стоило оказаться в его объятьях, как все сомненья ушли и осталось лишь чувство, что это правильно и совершенно.
Выпустив наконец губы Натали, Хоук посмотрел ей в глаза, и она поняла, что готова ему отдаться. Слишком поздно сопротивляться взаимному притяжению, потому что она хочет забыться в его объятьях, даже если нужна ему всего на несколько дней. О том, чтобы уйти, теперь не может быть и речи.
– Ого, – в конце концов выдохнула она, на что его губы изогнулись в сексуальной улыбке.
– Я собирался сказать то же самое. Как насчёт того, чтобы отыскать все места с подвешенной омелой?
– А я думала, ты меня сначала хотя бы коктейлем угостишь, – ответила она, пытаясь обуздать собственную страсть. В конце концов, их окружал чуть ли не весь городок Стерлинг.
– Это можно устроить, – ответил он, выпустив её из объятий, но тут же завладел её рукой и, может быть, маленькой частичкой души....
ГЛАВА 11
Слишком много коктейля!
Вечеринка закончилась, голова была как ватная, однако, присоединившись к ещё нескольким добровольцам, Натали всё же осталась помочь с уборкой. Толку от неё было немного, но, по крайней мере, она хотя бы пыталась помочь.
После пары танцев с Хоуком того куда-то умыкнули, и теперь Натали слонялась по опустевшей пожарной станции, колеблясь, то ли отправиться домой, то ли подождать, пока он появится. С одной стороны, стоило подождать, но с другой не хотелось показаться назойливой. Да и алкоголь ясности мышления не способствовал.
Из динамиков лилась тихая музыка – спокойные расслабляющие мелодии в стиле кантри. Веки слипались, и Натали растянулась рядом с кабиной ближайшей пожарной машины. Широкий порожек спереди вполне годился, чтобы немного отдохнуть.
Никто не заметит, если тут минутку полежать...
Но не успела она опомниться, как заснула.
– До скорого, шеф!
Станцию Хоука небольшой группой покидали последние люди. Они хорошо потрудились, и теперь всё выглядело так, словно праздника вообще не было. Отлично. Порядок ему нравился. Он ценил хорошо выполненную работу. Оставалось уладить только одно дело.
Его разлучили с Натали слишком быстро. Он был не готов закончить совместный вечер тогда, и до сих пор не готов. Теперь он потушил свет, делает последний обход станции, а в душе какая-то странная пустота.
Смех да и только. Ему не нужна женщина, чтобы чувствовать полноту жизни. Ни к чему спутница. Однако за какую-то пару недель дошло до того, что он начал отсчитывать часы до новой встречи с Натали. Особо врезался в душу тот миг, когда он вошёл в спортзал и увидел, как она разговаривает с детьми, улыбается, одаривает их смехом.
В нём всколыхнулись настолько непривычные чувства, что он в них даже не смог разобраться. Впрочем, одно ясно точно – он не намерен ждать понедельника, чтобы с ней снова увидеться.
Не сможет. Ему надо с ней встретиться. Сегодня же.
Обойдя строй пожарных машин, Хоук остолбенел.
– Что такое? – Голос Натали звучал хрипло. Она начала садиться на передний бампер автомобиля.
Итак, её даже не надо искать. Вот она, перед ним, в пределах досягаемости. При виде её сонных глаз и спутанных волос он способен думать лишь об одном – как взять её здесь и сейчас.
– Все уже ушли. – Его севший голос напоминал низкое рычание.
Её глаза расширились, и даже тусклый свет не смог скрыть их изменившегося выражения. Она знала, что сейчас произойдёт. Они оба знали.
Хоук прекратил бороться с собой. К этому шло с того самого мгновения, когда он поймал её в объятья на обледеневшем крыльце дома, который сдал ей в аренду. Хоук шагнул вперёд, за руки поставил её на ноги и поцеловал. На этот раз им никто не помешает.
Торопливо, чуть ли не яростно Хоук стащил с Натали свитер. Надо увидеть её тело, почувствовать её обнажённую кожу своей, только сначала придётся избавиться от одежды.
Стоны её сдерживаемого желания поощряли к действию, и он потянул вниз молнию её шерстяных слаксов. Через считанные минуты она уже стояла перед ним только в кружевном лифчике и красных, под цвет пожарной машины трусиках. Кто бы ни придумал женское бельё, он заслуживает множество благодарностей.
Хоук этим ещё займётся. Ну, может, не прямо сейчас. Лучше он займётся ею.
– Полезли внутрь, – позвал он, внезапно захотев взять её в своей любимой пожарной машине. Да, он знал, что кое-кто из его подчинённых, чисто ради остроты, приводит в депо женщин заниматься сексом, но раньше ему самому такое даже не приходило в голову.
Теперь он засомневался, такая ли хорошая это идея – он же больше никогда не войдёт в депо без мысли о ней – однако их влекло друг к другу с неудержимой силой, и обратного пути уже не было.
Он распахнул дверь грузовика, и Натали двинулась к нему неуверенной походкой. Залезая внутрь, она согнулась пополам, и её соблазнительная попка оказалась прямо у него перед носом.
Хоук обхватил её за бёдра, не пуская дальше, и пробежался пальцами по гладкой коже бедра, такой соблазнительной из-за трусиков, которые почти ничего не скрывали. Вздох удовольствия поощрил его продолжать.
Раздвинув ей ноги, он провёл вдоль края этих восхитительных трусиков и, прикоснувшись к влажным складкам, получил в награду томный стон.
– Такая готовая, – прошептал он, не понимая, как ухитрился прождать так долго, чтобы заняться с ней любовью. Такая страсть не выгорает. Нет. Единственный способ потушить огонь внутри обоих – кончить в настолько сильном пожаре страсти, что он таких ещё не тушил.
Натали выгнула спину, сильно отставив попку, и вцепилась в покрытый ромбовидным узором пол грузовика. Хоук нагнулся вперёд и сзади провёл языком по её гладкой коже. Слегка куснул безупречное полушарие ягодицы, и Натали качнула бёдрами, прося о большем. Много большем.
Хоук был более чем готов ей услужить. Спустившись языком к тому, чего так сильно хотел, и, описав круг, он подтянул её бёдра, чтобы насладиться вкусом её сладкого, нестерпимо жаркого лона.
Такого влажного.
Такого готового.
Ткань её трусиков не могла служить преградой его языку и пальцам. Он без труда отвёл их в сторону, чтобы воздать уважение её женственности. Её удовольствие всё нарастало и нарастало, и вот уже они оба были готовы взорваться, и Натали заёрзала под его умелым языком.
Затем Хоук отстранился, она недовольно застонала, однако через мгновение уже медленно преодолевала остаток пути в грузовик. Безо всяких указок от Хоука, Натали нагнула вперёд одно из откидных кресел и схватилась за висячий поручень.
Хоук решил не спешить. Как мог он упустить возможность насладиться видом её прелестной разрумянившейся кожи, оттопыренной попки и соблазнительно выглядывающих влажных складок. Он мог бы глазеть на совершенные формы её тела всю ночь, и уже был бы счастлив. Что ж, глазеть, пожалуй, всё-таки лучше после того, как он удовлетворит их обоих.
Нагнувшись вперёд, он расстегнул на ней лифчик и выпустил на свободу красивые округлые груди, безупречно подходящие под размеры его ладоней. Прижался ширинкой к её нежной спине и, с точно отмеренной силой сжав ей соски, вызвал у неё вскрик. Соски затвердели в его пальцах, и ему так захотелось её перевернуть и взять эти сладкие горошинки в рот.
Однако это успеется, у них впереди целая ночь любви. Прямо сейчас ему нужно почувствовать, как он скользит у неё внутри. Он отстранился на несколько сантиметров, скинув штаны, выпустил эрекцию на свободу и, прежде чем устремиться к цели, постарался взять себя в руки. Погрузиться в её горячее тело хотелось так отчаянно сильно, но не хотелось, чтобы заканчивалось это совершенное мгновение.
Итак, он провокационно толкнулся кончиком своей мужественности в её влажное тепло. Она толкнулась ему навстречу. Стоны чётко были его основным ключом к её желаниям, и чётко давали понять – «да».
Хоук ещё никогда не получал столько удовольствия, подобным образом дразня женщину, но его член пульсировал от желания, когда он водил им по её складкам. Чем больше она стонала, тем больше он хотел продлить всё то, что между ними уже происходит и ещё будет происходить.
Однако Натали решила иначе и завращала бёдрами. Набухший кончик проскользнул в её тугое тепло, и Хоук ничего не смог поделать. Сильным толчком он в конце концов проник в неё, и весь мир закружился у него перед глазами, когда его жезл как тисками обхватило её лоно.
Её стон напомнил ему, что нужно двигаться, и, схватив её за бёдра, он начал толкаться всё быстрее и быстрее в поисках разрядки.
Когда она вскрикнула и туго сжалась вокруг него, он чуть не сдался, но замедлился, чтобы растянуть её наслаждение. Он знал, что ему нужно видеть её глаза, её лицо, когда она кончит, поэтому, когда у неё начался оргазм, вышел и повернул её лицом к себе. Она удовлетворённо вздохнула, её веки были прикрыты.
Нагнувшись, он сомкнул губы вокруг соблазнительного соска и, прикусив зубами, нежно пососал, чтобы доставить ей ещё немного удовольствия. Изысканный вкус превзошёл все его ожидания.
По лицу Натали было видно, что она предвкушает продолжение, и, нащупав её скользкие складки, Хоук решил, что с него хватит прелюдий. Оба в них больше не нуждались. Он толкнул Натали на сиденье, положил одну из её ног на перекладину дверцы, другую – на панель управления и вошёл внутрь.
После первого толчка Хоуку пришлось секунду подышать, собирая остатки самообладания, но когда он увидел, как тело Натали подрагивает, желая ещё одного раунда, их праздничный танец приобрёл быстрый ритм.
На этот раз, когда мышцы Натали начали сокращаться, Хоук дал себе волю и излил своё удовольствие, наслаждаясь выражением её глаз, пока по телам обоих проходили последние волны дрожи. Одной ночи ему не хватит. Можно даже не сомневаться. Он открыл рот, собираясь что-то сказать...
И тут сработала пожарная сигнализация.
Глаза Натали испуганно расширились, от ламп стало светло, как днём. Она выпрыгнула из грузовика и натянула на прекрасную грудь свитер, а лифчик сунула в карман. Только они оделись и выскочили из пожарной машины, в гаражные двери забежали первые люди. Не успел Хоук её остановить, как Натали улизнула в ночь, а меж тем его тело не желало понимать, что любовные игры закончились.
Им обоим нужно поговорить, и это непременно случится после вызова на пожар, но сейчас придётся сосредоточиться на работе...
