Текст книги "Мужчина на заказ"

Автор книги: Мелани Рокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– А не потому ли ты так бесишься из-за приезда Флоранс, что жена…

– Бывшая, – поправил друга Кристиан.

– …что бывшая жена окончательно перекроет тебе пути к Николь?

Кристиан задумчиво потер подбородок.

– Возможно, и так. Во всяком случае, приезд Флоранс абсолютно несвоевременен. Впрочем, вряд ли бы я был более рад, если бы она приехала в любое другое время. А Николь… Не знаю, есть ли у меня шансы. Она очень горда и строга не только к другим, но прежде всего к себе самой. Боюсь, если она приняла какое-то решение, то заставить ее изменить его будет ой как непросто.

– Кристиан, разве не ты первейший любитель неразрешимых задач?! Никогда не забуду лицо нашего математика, после того как ты приволок ему несколько общих тетрадей с доказательством неразрешимой теоремы Ферма.

Мари рассмеялась.

– Да уж, наш Кристиан никогда не останавливался перед трудностями.

– Так выпьем же за то, чтобы и теперь ему удалось разобраться со своими женщинами, – предложил тост Серж.

– У меня есть только одна женщина, – поправил его Кристиан. – За Николь!

7

– Николь, ты снова собралась сидеть в кабинете до полуночи?

Она неохотно подняла голову и вымученно улыбнулась Филиппу.

– А почему ты до сих пор здесь? Я думала, что все давным-давно отправились по домам. Субботний вечер – не самое подходящее время для трудовых подвигов.

– Я рад, что ты это понимаешь. Только вот никак не могу взять в толк: почему же сама не следуешь требованиям здравого смысла? Неужели у молодой привлекательной женщины нет более интересного занятия на вечер? Ни за что не поверю. Наверняка твой порог обивают десятки поклонников, только и ждущих, когда же ты наконец выберешь кого-нибудь из них. Сколько же можно держать в напряжении все мужское население Парижа?

Николь улыбнулась. Филипп – настоящий друг. Даже видя, что ей сейчас тяжело и одиноко, он все равно пытался ее рассмешить, поднять настроение. Откуда столько положительной энергии у немолодого человека?

– Николь, ты уже второй день мрачнее грозовой тучи. В чем дело?

– Ты знаешь не хуже меня. Не заставляй меня повторять это вновь.

– Из-за Собуро Хирамото?

Николь кивнула.

– Выбрось из головы. У нас еще будет масса подобных контрактов, и пусть этот японец проливает горючие слезы из-за своей неосмотрительности.

– Если бы господин Хирамото отказался по причине… – Николь махнула рукой. – Ну да ладно, мне неприятно вспоминать об этом типе.

– О Кристиане?

Николь аж передернуло.

– Филипп, давай не будем произносить имя этого мерзавца в моем кабинете. Боюсь, что негативные эмоции останутся в этих стенах навеки.

– Николь, признайся: ты так переживаешь только из-за неудавшейся сделки или… из-за того, что поссорилась с Пероном?

– Филипп, не говори чепухи! Я до сих пор не понимаю, за что меня небеса наказали знакомством с Кристианом.

– Знакомством или расставанием?

Николь закрыла лицо руками.

– Ох, я не знаю. Уже ничего не знаю. Кристиан предал меня. Вонзил нож в спину. Я доверилась ему, а он оказался самым обыкновенным лгуном. Теперь я понимаю, что значит демоническое очарование и магический взгляд. Он не иначе как околдовал меня в первую встречу. Как я сразу не раскусила его? Мне всегда казалось, что я неплохо разбираюсь в людях. Помнится, ты даже как-то сказал, что я вижу их насквозь, со всеми их светлыми идеалами и темными помыслами. Видимо, я зазналась, возомнила себя бог знает кем. Вот и поплатилась за это.

– Николь, ты так и не встречалась с Кристианом?

Она покачала головой.

– То есть ты не знаешь, заключил ли он сделку с Хирамото или нет?

– Нет, но я попросила Жан-Поля Сюлли навести справки и разузнать подробности. У него есть несколько знакомых в «Орандже». Вряд ли Кристиану удалось провернуть всю аферу в одиночку. А то, что известно хотя бы троим, очень быстро перестает быть секретом. Самое позднее в понедельник я уже буду знать, солгал ли мне Кристиан в очередной раз. Впрочем, я почти уверена, что мои худшие подозрения подтвердятся.

– И что это изменит? Снова отправишься громить его кабинет?

– Нет, но тогда я окончательно… – Николь осеклась на полуслове. Открыться Филиппу, сказать, что она решила оставить Кристиану последний шанс? Нет, пожалуй, не стоит выкладывать все свои карты.

Однако Филипп слишком хорошо знал Николь, чтобы ее замыслы остались для него тайной.

– …Окончательно запретишь себе даже думать о Кристиане, верно? Если же Перон действительно не предавал интересы «Пари технолоджи», то ты прекратишь издеваться и над бедным мальчиком, и над собой и дашь волю своим чувствам. Николь, может быть, не стоит терять драгоценное время?

– В каком смысле?

– На мой взгляд, сегодня отличный теплый вечер. Почему бы вам не прогуляться с Кристианом по Елисейским полям?

– Нет, – категорично ответила она. – Пока я не буду уверена в невиновности Кристиана, я не стану даже думать о нем.

– Сердцу не прикажешь, милая Николь, а мысли временами бывают чертовски упрямы и ни в какую не желают покидать голову, готовую взорваться от напряжения.

– Я все-таки попытаюсь как-нибудь совладать с собой, – с искусственной улыбкой заверила его Николь. – Филипп, я ведь вижу, что ты на стороне Перона.

– Николь, в первую очередь я на твоей стороне. Неужели ты сомневаешься и во мне?

– Конечно нет! Я уверена в тебе больше, чем в себе самой. Однако ты ведь не станешь отрицать, что симпатизируешь Кристиану.

– Да. Дело даже не в том, что он сын моего старого друга. Перон – хороший человек. Не спрашивай, откуда мне это известно. Я и сам не знаю. Просто у меня есть внутренняя уверенность в нем. Более того, я нисколько не сомневаюсь, что он искренне любит тебя. Глаза в таких случаях не обманывают.

– Интересно, а что ты прочел в моих глазах? – Николь посмотрела Филиппу в глаза.

– Милая, ты ведь тоже влюблена, но при этом упорно отказываешься это признать.

– Филипп…

– Хорошо, я не стану читать тебе проповеди и учить жизни. В конце концов ты уже большая девочка, а я всего лишь маразматический старик. – Он усмехнулся. – Позволь только дать тебе один совет.

– Слушаю.

– Если уж ты решила дождаться звонка от Жан-Поля, а уж потом встретиться с Кристианом…

– Поразительно, ты даже не сомневаешься в его непогрешимости, – с усмешкой перебила его Николь.

– …так вот, до тех пор тебе вовсе не обязательно изнурять себя работой. Уверяю тебя, «Пари технолоджи» не рухнет, если директор позволит себе небольшой отдых субботним вечером.

– Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, Филипп, – призналась Николь.

– Почему бы тебе не позвонить какой-нибудь подружке и не пригласить ее в кино?

Какой-нибудь подружке? Николь ухмыльнулась. «Какой-нибудь», очень верно сказано. Да она уже и забыла, когда в последний раз общалась с подругами. В колледже, помнится, она проводила все свободное время в большой шумной компании сверстников. Однако как только она получила диплом и покинула стены альма матер…

Да, потом появились взрослые заботы: работа, зарабатывание денег на пропитание и недешевую жизнь в Париже. А подружки выскочили замуж и родили детей. Безусловно, они поздравляли друг друга с Рождеством и днем рождения. По сути, этим и ограничивалось общение Николь с подругами. Филипп, без сомнения, прекрасно об этом знал. Он ведь не раз критиковал Николь за трудоголизм. Она с трудом выкраивала время на свидания с поклонниками, назначая их на время обеденного перерыва либо в промежутках между деловыми совещаниями.

– Мне некого позвать с собой в кино, – печально заметила Николь после недолгих раздумий.

– Не может быть!

– Однако это именно так. Разве что Патрисию Лебрен, хотя она уже наверняка и не Лебрен, а какая-нибудь Гимар или Делакруа, – с какой-то неожиданной злостью ответила Николь, словно замужество подруги нанесло ей страшную обиду.

– Позвони Патрисии.

– Я не помню номер ее телефона. Приду домой, пороюсь в старых записных книжках…

– Николь, не увиливай. Я прекрасно знаю, что ты жуткая аккуратистка и переписываешь важные телефонные номера в новый блокнот. Уверен, что номер твоей подруги отыщется и в нынешней записной книжке. Ну-ка, посмотри.

Она вздохнула, но все же выдвинула верхний ящик стола и достала блокнот.

Филипп оказался прав: телефон Патрисии Лебрен был записан на одной из первых страниц.

– Набирай.

– Хорошо, – согласилась Николь. – Можешь отправляться домой, а я позвоню чуть позже.

– Нет, дорогая. Тебе не удастся улизнуть. Звони при мне. Обещаю, что не стану смеяться над теми глупостями, о которых часами щебечут девчонки.

Николь укоризненно посмотрела на настырного и упрямого старика. Филипп и впрямь возомнил себя моим опекуном, подумала она, набирая номер Патрисии.

К удивлению Николь, трубку подняла женщина, и по голосу она тут же узнала свою подружку – хохотушку Патрисию.

– Привет, Пати, как дела?

– Лучше не бывает! – отозвалась Патрисия и чуть смущенно добавила: – Простите, а с кем я разговариваю?

– Это… Николь Лакомбе. Помнишь такую?

Филипп уселся на диван и с безразличным видом принялся листать глянцевый журнал.

– Ой, Ники! Это действительно ты? Не могу поверить. Сто лет не слышала твой голос. Извини, что сразу не узнала. Я такая забывчивая! Как ты? Где ты сейчас? В Париже? У тебя какие-то неприятности? – Вопросы сыпались и сыпались, словно Патрисия копила их все те годы, что не общалась с подругой по колледжу. Внезапно Патрисия рассмеялась заливистым, заразительным смехом, таким же, какой очаровывал всех их сокурсников десять лет назад.

– Пати, может быть, сходим погулять? Я приглашаю тебя в кино. Говорят, в «Ля Жеод» сейчас идет потрясающая мелодрама.

Николь понятия не имела о том, что сейчас показывают в «Ля Жеоде», да и вообще о мире киноиндустрии она имела весьма смутное представление. Однако зачем признаваться в этом Патрисии? В худшем случае подруга ее исправит, перечислив картины, которые идут сейчас в парижских кинотеатрах.

– Честно говоря, даже не знаю. – Патрисия помедлила. – Впрочем, твой звонок – настоящее чудо, и я ни за что не упущу возможности узнать, что же у тебя такое стряслось, раз ты вспомнила о старой подружке.

– Давай встретимся в парке де-ля-Вилетт, – предложила Николь. – Сколько тебе потребуется времени на сборы?

– Через час я буду там, – пообещала Патрисия.

– Ты как всегда молниеносна, – усмехнулась Николь. – Что ж, до встречи. Надеюсь, ты изменилась не больше, чем твой голос?

– Не знаю. Когда ежедневно смотришь на себя в зеркало, как-то не замечаешь изменений. Вот ты мне и скажешь, сильно ли я изменилась со времен колледжа. От мужа ведь тоже не дождешься признаний о том, что у тебя появились морщинки. – Патрисия снова рассмеялась.

Значит, я не ошиблась. Пати тоже вышла замуж, подумала Николь. Впрочем, чему удивляться? Это мечта каждой нормальной женщины. Муж, дети, собственный уютный дом… Похоже, мне не удастся избежать вопросов подруги о личной жизни. Вот уж она удивится, что я по-прежнему одна!

– Договорились. Через час увидимся. Не могу поверить, что ты позвонила! – протараторила Патрисия за секунду до того, как положить трубку.

– До встречи, Пати. – Николь опустила трубку и с вызовом посмотрела на Филиппа. – Доволен?

– Более чем. Теперь я могу спокойно отправиться домой, будучи уверен, что моя милая Николь не проведет вечер за компьютером.

– Ой, Ники сто лет не виделись!

Николь не успела опомниться, как ей на шею бросилась худенькая невысокая женщина с забавными рыжими кудряшками на голове.

– Пати, я тоже рада. – Николь изобразила любезную улыбку. – Ты совершенно не изменилась, все такая же красавица, – покривила она душой.

Боже, что стало с толстушкой Патрисией Лебрен? Добродушной любительницей пончиков и круассанов? Да она ведь буквально сошла на нет. Может быть, подруга чем-нибудь серьезно больна? – закралась в голову Николь неприятная мысль.

– А ты… ты все такая же красавица! У меня нет слов. Ты восхитительна, неотразима!

Восторги Патрисии были настолько искренними, что Николь смущенно покраснела. За долгие годы общения с множеством самых разных людей она научилась не придавать большого значения комплиментам и лести. Однако восхищение буквально светилось в глазах Патрисии, она оглядывала подругу с головы до ног, одобрительно кивала и вновь и вновь расцветала в улыбке.

– Судя по твоему костюмчику и нитке жемчуга на шее, твой муж – довольно богатый человек, – с озорными искорками в глазах предположила Патрисия.

– Я не замужем, – сухо, пожалуй, слишком сухо ответила Николь.

– Как? – Трудно сказать, чего было больше в этом кратком вопросе: изумления или жалости.

Николь пожала плечами.

– Так вышло. Как видишь, я ничего не потеряла. Костюмчик и жемчуг можно купить и при отсутствии мужа.

Патрисия растерянно хлопала ресницами, словно большая фарфоровая кукла.

– Давай прогуляемся немного по парку. Как раз успеем на последний сеанс, – предложила Николь, чтобы сменить тему разговора.

– Да? А я вот уже пять лет замужем за Анри де Шамбером. Так что я теперь Патрисия Шамбер, – заметила она, подхватив Николь под локоть и буквально потащив за собой по мощеной парковой дорожке.

Почти угадала, подумала Николь и мимолетно усмехнулась.

– У меня две очаровательные дочурки. – Патрисия покопалась в сумочке и вскоре извлекла маленькую фотографию. Две веснушчатые мордашки улыбались в объектив фотокамеры.

– Прелестные близняшки, – умилилась Николь, мобилизовав все свои актерские способности.

– Я оставила их с гувернанткой. Мадмуазель Эмили Рюи – настоящая находка. Мне порекомендовала ее одна приятельница, и я ни разу не пожалела, что воспользовалась ее услугами. Она самая настоящая Мэри Поппинс. Если тебе понадобится няня… Ой, раз у тебя нет мужа…

Николь сочла за лучшее промолчать. Скажи она, что не видит ничего противоестественного в том, чтобы родить ребенка вне брака, Патрисия бы точно бухнулась в обморок, а Николь пришлось бы приводить ее в чувство. Нет уж, избави бог. Лучше уж она стерпит сочувственные интонации и жалостливые взгляды подруги.

– А ты, то есть ты и твоя семья по-прежнему живете в районе площади Бланше? Я удивилась, что за те пять или шесть лет, что мы не виделись, номер твоего телефона не изменился.

– Да, Анри перебрался после свадьбы ко мне. Он ютился вместе с матерью в крохотной квартирке на окраине Парижа.

– Да, но, насколько я помню, твои апартаменты с трудом можно назвать шикарными.

Патрисия расплылась в улыбке.

– Конечно, район Пигаль и Клиши – не самое подходящее место для воспитания моих дочерей. Толпы туристов, злачные местечки вроде музея эротизма, многочисленные секс-шопы, яркие неоновые вывески, зазывающие мужчин на стриптиз-шоу, забегаловки, рестораны, кафе и пабы на любой вкус. Ну и, конечно, варьете Мулен-Руж. Однако я не жалуюсь. Мы так счастливы с Анри. Какая разница, где жить. Главное – что мы вместе.

Николь внимательно посмотрела на подругу. Похоже, та искренне радовалась своей жизни. Несмотря на то что ее семья была лишена многих роскошеств, доступных Николь. Однако есть ли счастье в дорогом шампанском и устрицах, если рядом нет любимого человека?

– Ой, я тебя уже, наверное, утомила своей болтовней. Все о себе да о себе. Лучше расскажи, как обстоят твои дела.

– Ну-у-у, я директор одной из крупнейших компаний Франции, занимающейся новейшими технологиями, «Пари технолоджи». Годовой оборот моей фирмы…

– Постой, Ники. Меня вовсе не интересует твоя работа. Как твои дела на личном фронте? У тебя нет мужа, однако любовник-то хоть у тебя есть?

Николь пожала плечами. Разговор с подругой доставлял ей все меньше и меньше удовольствия. Напрасно я вообще пошла на поводу у Филиппа и позвонила Патрисии, подумала она. Вот уж радость узнать, что твоя лучшая подружка, заводила и авантюристка, превратилась в наседку, все разговоры которой сводятся к мужу и сопливым детям!

– Николь, сразу видно, что твое сердце несвободно.

– Да? – удивилась она.

– У влюбленной женщины даже походка изменяется, становится более плавной, летящей, что ли.

– Есть один мужчина… Однако сейчас мы расстались… он… он обманул меня… – несколько раз запнувшись, пробормотала Николь.

Боже, расспросы Патрисии – самая изощренная пытка, которую только можно себе вообразить!

– Какая жалость! Бедная Ники. – Патрисия снова бросилась ей на шею, крепко стиснув в объятиях, символизировавших, судя по всему, крайнюю степень искреннего сочувствия. – Он ушел? Предпочел другую женщину?

Николь покачала головой.

– Нет, он всего лишь помешал моей сделке на несколько миллионов евро.

Глаза Патрисии полезли на лоб.

– Но… Ники, как можно смешивать любовь и бизнес? Разве деньги могут стать причиной разрыва? Когда люди по-настоящему любят друг друга, ничто не имеет столь малого значения, как какие-то разноцветные бумажки.

– Нам пора возвращаться к кинотеатру, иначе мы опоздаем и на последний сеанс, – неожиданно оборвала подругу Николь.

– Хорошо, – согласилась Патрисия.

Они ускорили шаг и уже через десять минут оказались перед огромной сферой. В ней, под зеркальной оболочкой из нержавеющей стали, находился, пожалуй, самый необычный кинозал в мире.

Патрисия быстро изучила афишу и, слегка наморщив от недовольства нос, сказала:

– Ну, что выберем? «При свете луны»? Наверняка ужасы. Очередная проверка нервов на крепость.

– Мне кажется, что это какая-нибудь мелодрама с элементами эротики. На такой фильм лучше отправляться молодой влюбленной парочке, а не двум старым подругам. – Николь улыбнулась. – А что там еще?

– «Милый друг», очередная, сто первая экранизация романа Мопассана, – скептически заметила Патрисия.

– Никаких альфонсов! – категорично заявила Николь. – Идем выть на луну.

– Два билета на фильм «При свете луны», – попросила Патрисия в кассе, пока Николь доставала кредитку.

– Кристиан?

Она отказывалась верить своим глазам. На пороге ее квартиры с идиотской полувиноватой улыбкой стоял высокий широкоплечий мужчина. Николь же до сих пор так и не определилась, ненавидеть или любить его.

– Привет.

– Привет? Просто привет? Это все, что ты хочешь мне сказать, после того как вонзил мне нож в спину?! – воскликнула Николь, понимая, что, повысив голос, привлекла внимание и без того любопытных соседей.

– Да, просто привет. Позволишь войти?

Николь посторонилась, позволив Кристиану войти. Не стоит потчевать соседей скандалами и пятнать свою доселе безупречную репутацию.

– Спасибо. – Кристиан заглянул в ее глаза, и Николь смущенно отвела взгляд.

– Что ты здесь делаешь? – Она убедилась, что ее одежда в порядке, а значит, она не доставит Кристиану удовольствия лицезреть ее прелести.

– Пришел попросить прощения… за то, что ты обиделась. – Кристиан улыбнулся, едва не сведя Николь с ума.

Боже, до чего же ей хотелось поцеловать эти смеющиеся губы, почувствовать их вкус, желание…

– А как, собственно, ты узнал мой адрес?

Николь всегда оберегала свой покой, а потому вряд ли кто-либо, кроме Филиппа, разумеется, мог знать, где она живет. Неужели и Филипп ее предал? Впрочем, сейчас ей не хотелось думать ни о чем плохом. Да что там говорить – Николь вообще не хотелось думать! Имеет она, в конце концов, право поступить как глупая импульсивная женщина, не контролирующая разумом каждый свой поступок?!

Похоже, Кристиан тоже пришел к ней не для того, чтобы вести светские беседы. Не ответив на вопрос Николь, он наклонился и поцеловал ее в губы.

– Да что… что…

Она подалась вперед, прижалась плотнее губами к его жадным губам и запретила себе о чем-либо думать. Пусть будет так, как будет. Она любила Кристиана. Любила всей душой. Впрочем, и телом она желала его не меньше.

Николь обвила руками его шею и дала Кристиану почувствовать все выпуклости своего тела. Однако вопреки ее желанию и ожиданию он отстранился и с улыбкой сказал:

– Извини, я сегодня без цветов. Я принес пирожные к кофе. – Он осторожно высвободил руку и протянул растерявшейся Николь нарядную коробку.

Николь вздохнула и поплелась на кухню варить кофе, на который так беззастенчиво напросился Кристиан.

– Проходи в гостиную! – крикнула она из кухни.

Впрочем, приглашение запоздало: Кристиан уже прошел в комнату, не дожидаясь проявления вежливости хозяйки, застигнутой врасплох нежданным гостем.

– Кристиан? – тихо позвала мужчину, прикорнувшего на ее диване, Николь.

Он не ответил.

Неужели уснул? Николь в растерянности осмотрелась. Куда бы поставить чашки с горячим кофе?

– Эй, Кристиан, ты меня слышишь? – Она присела на краешек дивана и наклонилась к мирно посапывающему гостю.

Внезапно потолок покачнулся, и в следующее мгновение Николь оказалась лежащей на диване, а над ней возвышался Кристиан.

– Сейчас же отпусти меня! Обманщик!

– Ты ведь хочешь вовсе не этого, – прошептал он, медленно спускаясь вниз.

– Нет, я хочу, чтобы ты сейчас же ушел из моей квартиры и… оставил меня наконец в покое!

Кристиан покрывал ее шею и грудь мелкими, едва уловимыми поцелуями. Когда он достиг напрягшегося от возбуждения соска, Николь едва сдержала стон наслаждения.

– Эй, Ники, уж не вздумала ли ты спать в кинотеатре до утра? – со смехом спросила Патрисия, тормошившая подругу последние несколько минут.

– Кажется, я и впрямь отключилась. – Николь открыла глаза.

На экране светилась огромная надпись «Конец».

– Мы ведь не будем смотреть титры, верно?

– Конечно, мы уже идем. Извини, я – плохая компания для похода в кино, – извиняющимся тоном сказала Николь.

– Что ты, фильм оказался таким романтическим и таким… трогательным, – сказала Патрисия.

Николь с удивлением посмотрела на подругу. Боже, она еще и рыдала, наблюдая за несчастной любовью экранных героев, вздохнула Николь.

Она уже и забыла, когда плакала в последний раз. Иной раз ей и впрямь хотелось прослезиться от умиления или из-за боли, однако, как она ни старалась, слезы ни в какую не желали вытекать из ее глаз! Так что хваленая психотерапия отпадала. Ей всегда приходилось справляться со своими трудностями самостоятельно.

– Расскажешь мне вкратце фабулу, пока мы будем ждать такси, ладно? – попросила Николь, зная, что ее просьба доставила Патрисии истинное наслаждение.

– Конечно, с радостью. Ох, Ники, я так счастлива, что мы встретились. После стольких лет… Ты так и не рассказала мне о своем парне.

– В следующий раз, – пообещала Николь, попросив небеса больше никогда не пересекать их пути. Достаточно и сегодняшнего допроса с пристрастием.