Текст книги "Запретное пламя"
Автор книги: Мэдлин Бейкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
ГЛАВА 9
Кэтлин сидела на кухне и угрюмо смотрела в пустую кофейную чашку. Последние две недели были худшими в ее жизни. Она и не представляла, сколько труда требовалось, чтобы управлять ранчо. Отец и Лютер делали все так быстро и умело, что она не замечала тяжелого труда, стоящего за кажущейся легкостью их решений. Поли старался изо всех сил, но уже через несколько дней стало ясно, что он не подходит для роли управляющего ранчо. Ему не хватало напористости и авторитета Лютера. Ковбои стали выполнять свои обязанности с меньшим рвением, начали пренебрегать мелочами: начинали работу позже, прекращали раньше, всегда недоделывая что-то до конца. Она обсудила создавшееся положение с Поли, тот поговорил с ковбоями, но ничего не изменилось. Поли не подходил для этого дела, да и она сама тоже. Она знала, что можно перепоручить работу Нейту Джексону, но у нее не хватало смелости сказать об этом Поли.
Прошлым вечером она пришла во флигель работников и отчитала их, упрекая за халатность, требуя лучшей исполнительности. Нужно научиться гордиться ранчо и своей работой, говорила Кэтлин.
Ковбои молча смотрели на нее, неприятно удивленные не только ее присутствием во флигеле, что ни под каким предлогом не позволялось женщинам, но и ее словами. Марти Дэвис и Риата Джонс отказались работать сразу же, заявив, что не собираются выслушивать приказания и оскорбления от женщины. Хэл Тайлер и Уишфул Поттер тоже засобирались с ними, но все-таки передумали, явно желая дать ей еще один шанс.
Две большие слезы скатились по щекам Кэтлин. Что же ей делать? Еще вчера на ранчо работали десять человек. Теперь двое ушли. Если Хэл и Уишфул тоже уйдут, останется только шестеро, а с шестью ковбоями на ранчо нечего делать. Сотни голов скота разбросаны на многие мили, а их нужно будет согнать поближе до наступления зимы. Сарай просто необходимо отстроить заново. А заготовка сена на зиму! И крыша на кухне сильно протекла, ее нужно срочно чинить, пока не начались дожди. Нужно починить изгородь и собрать урожай. А весной появятся телята. Кто будет их клеймить и кастрировать? И опять же ей самой придется искать покупателя для стада, чтобы вернуть банку ссуду.
Ее грустные мысли прервал стук в дверь. Она ожидала, что Консуэло откроет, но потом вспомнила, что та уже пошла спать. Пересилив усталость, Кэтлин выбралась из-за стола и отворила дверь.
– Рэйф! – вырвалось у нее.
– Добрый вечер, Кэтлин. Можно войти?
Ей не следовало впускать его, это шло вразрез со всеми правилами. Но она была слишком рада видеть его, ей слишком нужно было чье-то общество, чтобы отказать ему.
– Пожалуйста, – Кэтлин прошла с ним в общую комнату. – Не присядешь ли?
– Спасибо.
Он бросил шляпу на вешалку и сел на стул, на котором раньше сидел отец. Его присутствие тотчас заполнило всю комнату. Кэтлин села на диван, сложив руки на коленях.
– Как поживаешь, Кэтлин?
– Хорошо.
Она опустила глаза на цветной тряпичный коврик у ног, но образ Рэйфа по-прежнему стоял у нее перед глазами. На Рэйфе были темно-коричневая рубашка и черные джинсы, подчеркивавшие его красивое мужское тело. В последнее время она часто думала о нем. Когда прошло первое потрясение от смерти отца, ее ненависть и гнев на Рэйфа Галлахера улеглись тоже.
И сейчас он здесь. Она нервно и глубоко вздохнула, и ноздри ее наполнились слабым запахом бренди и табака. Она почувствовала, что он смотрит на нее, и, подняв голову, уже не могла оторваться от взгляда его темных глаз.
– Я слышал, двое из ваших людей уволились вчера вечером, – заметил он. – Что ты собираешься делать?
– Не знаю, – она подняла подбородок и расправила плечи. – Не беспокойся. Я справлюсь.
– Да? – скептически произнес Рэйф. – Каким же образом?
Она встала, расстроенная его прямыми вопросами и своими неубедительными ответами.
– Сегодня я видел в городе Уайли, – заметил Рэйф как бы между прочим. В действительности именно встреча с Уайли заставила его скакать что есть мочи на ранчо. – Он трепался в салуне, что к концу этого года собирается жениться на тебе и взять на себя управление ранчо.
Зеленые глаза Кэтлин гневно сверкали.
– Ах, он несчастная свинья! Да я ни разу не сказала и не сделала ничего, что дало бы ему повод так думать. Как он осмелился говорить такое? Да я скорее выйду замуж за дикаря-язычника, чем за Уайли!
– Неужели?
Слова Рэйфа были мягкими, как пух одуванчика, и пронизывающими, как холодный ветер, что дует с гор темной зимней ночью.
Кэтлин покраснела с ног до головы, осознав, что она только что сказала.
Ее пылающие щеки и растерянный взгляд рассмешили Рэйфа. Он почувствовал облегчение: значит, Кэтлин не собирается выходить за Уайли. Он засунул руки в карманы брюк, чтобы Кэтлин не заметила напряжения, возраставшего в нем. Он твердо решил уехать из города на следующий день после похорон Кармайкла, но каждый раз у него находился какой-то новый повод, чтоб отложить отъезд. И теперь он вынужден признать, что именно Кэтлин Кармайкл держит его здесь. Они мало времени провели вместе, и он знал о ней совсем немного, но хотел знать больше. Гораздо больше.
Он окинул ее взглядом, и волна тепла медленно прошла по его бедрам. Как она красива. Ее волосы стянуты в тугой узел на затылке, под глазами тени, щеки бледны, но, несмотря на все это, она прекрасна. Даже черное траурное платье не умаляло ее красоты, а, напротив, подчеркивало тонкую талию и делало ее глаза еще темнее: они – словно глубокие изумрудные озера.
Он желал ее. Он желал ее с того самого момента, когда впервые увидел. Он желал ее тогда, и он желает теперь. Этого достаточно, чтобы сделать ей предложение, от которого она наверняка откажется, о котором он обязательно пожалеет потом, но которое он, тем не менее, чувствовал себя обязанным сделать.
– Может, тебе все-таки лучше принять предложение Уайли, – спросил он, зная, что убьет Уайли голыми руками, прежде чем позволит Кэтлин выйти за него.
– Никогда!
– Тебе нужен муж, Кэтлин, нравится тебе эта идея или нет. И тебе лучше найти его поскорее. Как насчет Скотта?
– Он обручен с Наоми Уэллс.
– Расти?
– Он слишком стар.
Рэйф пожал плечами.
– А как насчет Поли? Или Джона? Или Нейта?
– Они все слишком молоды.
– Уишфул?
– Он уже женился три раза, – огрызнулась Кэтлин, уставшая от его кажущегося нетерпения увидеть ее замужем за кем-то другим.
– А с кем-нибудь из города ты раньше встречалась?
– Нет.
Рэйф задумчиво кивнул, не сводя с нее глаз. Она опустила взгляд, чувствуя его близость и то притяжение, что всегда существовало между ними. Он молчал, казалось, целую вечность, но когда заговорил, слова застали ее врасплох:
– А как насчет меня? В качестве мужа, я имею в виду.
Кэтлин взглянула на Рэйфа, уверенная, что слух обманул ее.
– Ты? Ты не можешь говорить это серьезно!
– Почему бы и нет? Я как раз подходящего возраста. Я здоров. И я совсем не против.
– Не будь смешным.
– Ты сказала, что скорее выйдешь замуж за дикаря, чем за Абнера Уайли, – нарочито медленно произнес он. – Вот тебе и представляется такая возможность.
– Нет, – сказала Кэтлин, но сердце ее стучало, словно колеса стремительно несущегося поезда, стучало так сильно, что она испугалась, что потеряет сознание. Выйти замуж за Рэйфа Галлахера! От одной мысли об этом у нее закружилась голова. В округе было очень мало одиноких мужчин. Большинство их были женаты, а остальные не подходили совершенно.
Те, кому не было двадцати, еще слишком молоды и слишком неопытны. Но Рэйф… Она вспомнила, как прижимались его губы к ее губам, как он спас ее от мустангов, как он выходил из озера в тот день, когда умер отец… Выйти за Рэйфа…
Стук в парадную дверь прервал ее, но облегчение было недолгим: за дверью она увидела Абнера, стоящего на веранде со шляпой в руке.
– Добрый вечер, мисс Кэтлин, – проговорил он, улыбаясь до ушей. – Можно войти?
Кэтлин смотрела на Абнера в растерянности: что он делает здесь так поздно? И что она будет делать, если у мужчин снова дойдет до драки прямо здесь, в доме?
Абнер расценил молчание хозяйки как приглашение и вошел в общую комнату, но, увидев в большом кресле у очага Галлахера, застыл на месте.
Абнер вопросительно взглянул на Кэтлин.
– А что он тут делает, черт возьми?
– Он?.. Он пришел узнать, как мои дела, – ответила Кэтлин. – Не присядешь ли, Абнер?
Тот покачал головой.
Кэтлин глубоко вдохнула и тихо выдохнула.
– Я бы хотел поговорить с тобой о том, что мы обсуждали в городе после похорон твоего отца, – напомнил ей Абнер.
– Говорят, ты уже обсуждал это в салуне, – заметила Кэтлин, устремив на него пронзительный взгляд своих ярко-зеленых глаз.
Абнер злобно посмотрел на Рэйфа.
– По-моему, я знаю, кто это сказал, – пробормотал он.
– Верно ли то, что рассказал мне мистер Галлахер? Говорил ли ты всем, что мы собираемся пожениться?
– Не всем, – уклонился от ответа Уайли. Кэтлин продолжала смотреть на него, и он нервно поежился. Его внешность была довольно приятной – среднего роста, с каштановыми волосами и бледно-голубыми глазами, – думала Кэтлин, хотя манеры грубоваты. Она никогда точно не знала, что именно отталкивает ее в нем, тем не менее, Уайли был ей неприятен.
Она перевела взгляд на Рэйфа, все еще сидевшего в кресле отца, скрестив длинные ноги и сложив руки на груди. При нем она тоже чувствовала неловкость, но совершенно другого рода. В свете лампы его волосы казались особенно черными, кожа – еще более темной, а глаза – словно бездонные черные зеркала, хранящие тайны, которые она страстно желала разгадать.
Во рту у нее пересохло, ладони вспотели. Она приняла решение и повернулась к Абнеру:
– Хорошо, что ты не сказал слишком многим людям, что мы поженимся, Абнер, – еле слышно произнесла она и сжала руки, пытаясь унять дрожь. – Потому что, видишь ли, я решила выйти замуж за мистера Галлахера.
Трудно было сказать, кого из двоих больше поразили ее слова. Рэйфу удалось сохранить лицо бесстрастным, но Абнер уставился на Кэтлин так, словно у нее вдруг выросли рога и хвост, а потом начал смеяться.
– Как смешно, – проговорил он, немного успокоившись. – До чего же смешно… Ты – и выходишь за полукровку! Раньше я и не знал, что у тебя есть чувство юмора. А теперь вижу: уж этого у тебя – хоть отбавляй!
– Я совершенно серьезно, – сказала Кэтлин. – Ты первым узнал об этом.
Абнер побледнел, а потом его щеки и шею залила краска гнева.
– Ты не можешь говорить это серьезно, – вскричал он. – Черт возьми, я…
Рэйф плавно и легко поднялся и встал рядом с Кэтлин. Его рука обняла ее за плечи так естественно, будто иначе и быть не могло.
– Жаль, что ты уходишь так скоро, Уайли, – произнес Рэйф голосом, не допускавшим возражений. – Мы сообщим тебе о дне свадьбы дополнительно.
Абнер смотрел на Кэтлин, не веря своим глазам и ушам. Она действительно собралась выйти за Галлахера! Это просто непостижимо! Он хотел возразить, но взгляд этого метиса связал ему язык.
Нахлобучив шляпу на голову, Абнер поспешно попрощался и пулей выскочил из дома, громко хлопнув дверью.
Кэтлин стояла не шевелясь, чувствуя руку Рэйфа на своем плече, а его самого рядом. Она ни разу не взглянула на него с того момента, как согласилась стать его женой. Теперь она неохотно подняла на него глаза: как же она решилась на это? Она ожидала, что почувствует сожаление, разочарование или раскаяние, но пришло только облегчение. Рэйф найдет возможность исправить все, починить, отдать ссуду банку… Теперь она может переложить все эти проблемы на его сильные плечи.
Рэйф ухмыльнулся.
– Что ж, мэм, вам осталось только назвать день. Уверен, что новость о нашем обручении станет известна всему городу еще до завтрашнего вечера.
Кэтлин кивнула. Она согласилась выйти за человека, о котором не знала почти ничего и который был ей совершенно чужд. Именно он будет теперь принимать все решения относительно ранчо. Его слово будет законом, ранчо станет его собственностью. Она тоже станет его собственностью, и он сможет обращаться с ней так, как заблагорассудится.
Облегчение, которое она чувствовала несколько мгновений назад, сменилось сомнением. Что она натворила! Ведь у жены нет никаких прав, кроме тех, которые дает ей муж. Он может бить, презирать ее, и никто не шевельнет и пальцем, чтобы остановить его. Она станет его собственностью, как лошадь или седло. Ей пришла в голову мысль настоять на фиктивном браке, но она знала, что Рэйф ни за что не согласится на это. Он – мужчина, со своими мужскими потребностями и желаниями.
Рэйф убрал руку с плеча Кэтлин и засунул их глубоко в карманы. Меняющиеся чувства Кэтлин ясно отражались в глубине ее глаз. Она боится его, боится стать его женой. Смешанная кровь… Наверное, ему лучше забыть обо всем и уехать, но он не мог и не хотел бросить ее. Если он останется, у него, наконец, появится место, которое можно будет назвать своим, чувство безопасности, пока неведомое ему.
– Что, уже передумала? – насмешливо спросил он.
Кэтлин увидела гнев, запрятанный глубоко в глазах, его сжатые челюсти. Она почти не знала этого человека. Она вдруг подумала, что совершила ужасную ошибку. Может быть, ей все же следовало принять предложение Абнера? Как он ни противен, у них схожее происхождение, с ним было бы гораздо легче понять друг друга, чем с Рэйфом Галлахером.
– Ну? – нетерпеливо произнес он и стал, затаив дыхание, ждать ответа. Он смотрел, как свет играет в ее волосах, пляшет среди прядей медового цвета, превращая их в золото. Ее изумрудные глаза были словно темные бездонные озера, а на полуоткрытых полных губах так и хотелось запечатлеть поцелуй. Ее шелковистую кожу целовало только солнце, и мягкие очертания ее фигуры ждали мужского прикосновения. Его прикосновения…
Кэтлин покраснела от его откровенного взгляда, ей стало жарко, сердце снова забилось сильнее. Он желал ее, и если быть честной, она желала его.
– Нет, не передумала.
У Рэйфа вырвался вздох облегчения.
– Назови день, и я буду там.
– Утром в следующую субботу, – сказала Кэтлин. – Я договорюсь с отцом Уилсоном.
Рэйф кивнул, задержав взгляд на ее губах. Вдруг он схватил ее за плечи и притянул к себе. Прежде чем она успела возразить, он накрыл ее губы своими, вторгаясь языком в сладкое тепло ее рта, прижимаясь бедрами к ее бедрам.
Она сопротивлялась только мгновение, и вот уже отвечала на поцелуй, нежно касаясь его языка своим.
Я будто спала всю жизнь, я жила, словно в тумане, подумала она, и проснулась только сейчас. Ее кровь кипела, кожа горела, голова кружилась от его прикосновений.
Она остро чувствовала его ладони на спине и пояснице, и горячие волны, исходившие от его плотно прижатого к ней живота… Внутри у нее все сжималось и трепетало, словно сотня бабочек пыталась вырваться оттуда на волю. Она потянулась к нему, прижимаясь грудью к его груди, обвивая руками его шею. У Рэйфа вырвался тихий стон. «Милая, – думал он, – милая…»
Его руки скользили по ее рукам, спине, пояснице, животу, пока не коснулись груди…
– Лучше отпусти меня, если собираешься до свадьбы остаться девушкой, – хрипло прошептал он.
Кэтлин потребовалось время, чтобы сквозь пелену страсти осознать его слова. В тот же миг она негодующе вскрикнула и вырвалась из его объятий.
– Да как ты смеешь! – выпалила она. – Я никогда… Я бы не… О!
Рэйф пожал плечами.
– Не хочу, чтобы ты думала, будто меня легко добиться, – сказал он, радуясь искрам, пляшущим в ее глазах.
– Ах, ты… ты… Я не огорчусь, если больше никогда тебя не увижу!
Рэйф тихо засмеялся.
– У нас в субботу свидание, – напомнил он, снимая с вешалки шляпу. – Не опаздывай.
ГЛАВА 10
Кэтлин стояла у алтаря одна. Она никому не сказала ни на ранчо, ни в городе о том, что выходит за Рэйфа Галлахера, и теперь была рада этому. Похоже, Рэйф решил заставить ждать его вечно.
Она сообщила Рэйфу, что церемония назначена в субботу на одиннадцать утра. А теперь, когда часы на здании суда пробили половину двенадцатого, она подумала, что Рэйф не придет.
Отец Уилсон откашлялся. Он не знал, как справиться с этой неприятной ситуацией. Кэтлин повернулась к священнику, чувствуя, как краска заливает ее щеки.
– Ему, кажется, что-то помешало приехать, – пробормотала она, готовая от стыда провалиться сквозь землю. – Простите, что заняла ваше время.
– Ничего, мисс Кармайкл, я…
Голос священника затих: дверь церкви распахнулась, Рэйф быстро шел к алтарю.
– Простите за опоздание, – извинился он, глядя черными глазами на Кэтлин, и пожал плечами, весело улыбнувшись. – Портной удлинял эти брюки дольше, чем я рассчитывал.
Кэтлин кивнула, и Рэйф встал рядом с ней. Таким она его еще не видела. В узких черных брюках, пиджаке из тонкого черного сукна, накрахмаленной рубашке и черном галстуке он выглядел просто потрясающе. Она была уверена, что в жизни не видела мужчины красивее. Его волосы были аккуратно причесаны, а черные ботинки так блестели, что она увидела в них свое отражение. Ее ноздри щекотал слабый аромат одеколона.
– Вы готовы, дети мои? – спросил священник.
– Совершенно готовы, – ответил Рэйф, взяв руку Кэтлин.
Кэтлин кивнула, чувствуя, как сильные смуглые пальцы Рэйфа переплелись с ее пальцами. Она вслушивалась в слова, делавшие ее женой Рэйфа Галлахера, но все это было как во сне, туманно и нереально. Она отвечала слабым, слегка дрожащим голосом, а потом, не успев полностью осознать, что произошло, отец Уилсон объявил их мужем и женой, и Рэйф уже собирался впервые поцеловать ее, как законный супруг.
Его поцелуй, тихий и легкий, как шепот, разжег в ней огонь, охвативший ее от корней волос до ступней. Она чувствовала, что его губы будто поставили печать на ее губах. Теперь она принадлежит ему. Миссис Кэтлин Галлахер. В горе и радости. В болезни и в здоровье. Пока смерть не разлучит их.
Рэйф сделал шаг назад, не сводя глаз с невесты. Кэтлин была прекрасна, но выглядела немного ошеломленной, словно еще не могла понять, что произошло. Ее волосы, мягкие и золотистые, были собраны в узел на затылке. Глаза, зеленые, словно молодая листва, широко раскрылись и смотрели на него немного смущенно. Платье из бледно-розового шелка было немного старомодно, но очень шло ей.
Он улыбнулся, стараясь ободрить ее, и сжал ее руку.
– Пойдемте, миссис Галлахер?
Кэтлин кивнула, и сердце ее бешено забилось. Рэйф вложил деньги в руку священника и вывел ее из церкви. Снаружи он приостановился.
– Проголодалась?
– Немного, – призналась Кэтлин, хотя не была уверена, что сможет проглотить хотя бы кусок.
– Отлично!
Он повел ее вниз по улице по направлению к единственному в городе ресторану.
Люди провожали Рэйфа и Кэтлин долгими взглядами. Суббота в городе была оживленным днем. Женщины делали закупки на всю неделю, а мужчины занимались семенами или чинили в кузнице плуги и колеса фургонов. Мужчина в черном выходном костюме и женщина в розовом шелковом платье притягивали взгляды, и жители города перешептывались, глубокомысленно качая головами. Выходит, слухи подтвердились. Кэтлин Кармайкл действительно вышла за одного из наемных работников своего отца.
Женщины смотрели на Кэтлин с затаенной завистью: Рэйф был красив и вызывал восхищение, несмотря на свое индейское происхождение. Глядя на него, они понимали Кэтлин и были почти согласны простить ей то, что она вышла замуж за метиса.
Мужчины тоже смотрели на Кэтлин и неодобрительно качали головами. Как бы она ни нуждалась в муже, ей следовало все-таки выйти за мужчину своего круга, а не за какого-то грязного индейца.
В ресторане Рэйф заказал обед, затем вытащил из кармана пиджака длинную черную сигару и откусил кончик.
– Ты не против? – спросил Рэйф.
– Лучше не надо, – призналась она. – Я не очень люблю запах сигар.
Кивнув, Рэйф отложил сигару в сторону.
– Кэтлин Галлахер, – пробормотал он, пробуя имя на слух, пытаясь поверить, что все происходящее правда.
Кэтлин опустила глаза на красную клетчатую скатерть. Что-то интимное было в том, как он произнес ее имя, как посмотрел на нее…
Рэйф поглощал еду машинально, ни на миг не забывая о женщине, сидящей напротив. Теперь она его жена, и он может делать с ней все, что захочет.
Он изучал ее лицо, гладкую персиковую кожу, сейчас слегка припудренную, форму ее носа, изящные скулы, тонкие брови и невероятно длинные ресницы… В нем загорелось желание, сотрясающее все его существо. Господи, как он мечтал увидеть ее, теплую, нежную, в своих объятиях!
Кэтлин вдруг подняла глаза. Неужели она что-то почувствовала? Он долго смотрел в ее глаза, видя в них смущение и еле заметное присутствие… страха? А может, сожаления? Рэйф сжал зубы. Неужели она жалеет, что вышла за него?
– Что-то случилось? – хрипло спросил он. Кэтлин кивком указала на окно, за которым собрались жители города.
– По-моему, наша тайна раскрыта.
Рэйф бросил взгляд через плечо и нахмурился, увидев толпу.
– Наверное, все уже знают, что я вышла за… за тебя.
– За полукровку, ты хотела сказать, – пробормотал он. – Ну же, продолжай.
Кэтлин виновато покраснела.
– Извини. Мне и в голову не приходило, что подумают люди, когда узнают о нас.
– И что же они подумают?
– Не знаю. Наверное, они будут поражены. Рэйф резко встал и бросил на стол горсть монет.
– Пошли, миссис Галлахер. Давай удовлетворим их любопытство.
Он схватил ее за руку и почти силой вытащил наружу. Люди расступились, давая им дорогу, но Рэйф стоял на дощатом тротуаре, осматривая толпу своими черными глазами.
– Вы слышали правду, – громко произнес он. – Этим утром мы поженились.
Он улыбнулся Кэтлин жесткой улыбкой одними губами. Потом подхватил ее на руки и понес вниз по улице к тому месту, где она оставила повозку. Он легко поднял ее на высокое сиденье, сам сел рядом и дернул вожжи.
– Н-но, – крикнул он, и они рысью выехали из города.
Только некоторое время спустя он понял, что оставил в конюшне свою вороную кобылу.
Кэтлин тихо сидела рядом с мужем, крепко сжав кулаки. Как он смеет вести себя так перед соседями! С чего он взял, что никто не одобрит их женитьбу или ее выбор? А вдруг жители города собрались, чтобы пожелать им счастья. Или нет?..
У нее вырвался тихий стон, когда она вспомнила, как толпа смотрела на нее. На их лицах читались неодобрение, изумление, гнев.
Кэтлин покачала головой. Она и не думала раньше, как другие отнесутся к ее замужеству. Она всю жизнь делала то, что от нее ожидали, и старалась быть дочерью, которой отец мог гордиться. В городе она всегда вела себя так, как положено молодой женщине: никогда не делала ничего, что привлекло бы к ней внимание, никогда не нарушала общепринятых норм приличия, хотя иногда ей и хотелось этого. А теперь одним махом она вызвала негодование целого города. Вышла за полукровку, за человека, который, скорее всего, не будет принят никем из ее друзей. Люди этого города ненавидели и боялись индейцев, а к полукровкам относились, по меньшей мере, с подозрением. Как можно доверять человеку со смешанной кровью? Как узнать, кому он верен на самом деле?
Когда они приехали на ранчо, Кэтлин пришло в голову, что и ковбои могут не принять Рэйфа. Пытаясь сохранить ранчо, она сделала глупость, которая оттолкнет от нее всех.
Волна отчаяния захлестнула Кэтлин. Как ей ни неприятен Абнер, теперь она понимала, что в городе его сочли бы для нее достойным мужем, а на ранчо – подходящим хозяином.
Она украдкой взглянула на Рэйфа. Его профиль был четким, словно высечен из камня. Его скулы высоки и резко очерчены, нос – прямой, нижняя челюсть – квадратная и сильная. Кэтлин подняла голову, и раскаяние на ее лице сменилось вызовом. Кто бы там что ни думал, она все-таки предпочитала быть замужем за Рэйфом Галлахером, чем за Абнером Уайли. Пусть Рэйф и полукровка, пусть многие считают его ниже себя, но в глубине души она знала, что может доверять ему, что он желает ей добра. Возможно, он никогда не полюбит ее, возможно, он навсегда останется ей чужим, но он никогда не обманет и не оскорбит ее. На сердце у нее стало неожиданно легко.
Рэйф остановил лошадь у веранды. С ленивой грацией он спрыгнул вниз. Обойдя повозку, он взял Кэтлин за талию и опустил на землю. Их глаза уже не в первый раз за этот день надолго встретились, и по спине у нее побежали мурашки.
– Добро пожаловать домой, мистер Галлахер, – застенчиво прошептала она.
– Добро пожаловать, миссис Галлахер, – ответил он и, взяв ее на руки, поднялся по лестнице и переступил порог.
Кэтлин толкнула носком туфли дверь и закрыла ее, и вдруг ей стало жарко. Он не разжимал рук. Не в силах больше смотреть ему в глаза, она перевела взгляд на его рот. Это было красиво – очень мужественно и очень привлекательно. Она помнила, как он поцеловал ее в тот вечер, когда они решили пожениться. От одной мысли об этом кровь ее закипела. А как это было бы, если бы он не ограничился одним поцелуем? Внезапно краска залила ее шею и щеки: довольно скоро она узнает это.
– Ты не собираешься опустить меня на землю? – спросила Кэтлин, отважившись взглянуть ему в лицо.
Рэйф кивнул, хотя меньше всего на свете хотел отпустить ее. Ее мягкие волосы щекотали подбородок, а аромат духов наполнял ноздри. Он почувствовал искушение отнести ее по коридору в спальню и там утолить, наконец, страстное желание, не дававшее ему покоя с тех пор, как он увидел ее стоящей у алтаря. Он глубоко вздохнул, напоминая себе, что у него впереди вся ночь… Вся ночь…
Кэтлин почувствовала себя брошенной, когда Рэйф отпустил ее. Поправив прическу, она оглянулась. В общей комнате все осталось таким же, как было утром, и, тем не менее, совершенно другим. Теперь она миссис Галлахер, и уже ничто не останется, как прежде.
– Пойду-ка я переоденусь, – проговорила она.
Рэйф кивнул, понимая, что ей нужно побыть одной.
– Хочешь сам сообщить мужчинам о нашей свадьбе, или мне это сделать?
Рэйф усмехнулся:
– Не думаю, что это имеет значение. Впрочем, возможно, лучше будет, если они услышат это от тебя.
– Хорошо.
Закрыв за собой дверь, она долго не двигалась с места, глядя на кровать, шкаф, на безделушки на полке и тряпичную куклу на кровати. Утром она уехала из дома девушкой, а теперь – замужняя женщина.
Кэтлин быстро сменила розовый шелк на голубой ситец. Целый час она переносила свои вещи и одежду в комнату, где жили ее родители; поменяла белье на большой медной кровати, взбила подушки, развесила одежду.
Она стояла у шкафа, представляя себе, как вещи Рэйфа будут висеть рядом с ее платьями, потом повернулась, и взгляд ее упал на кровать. Внезапный жар охватил ее при мысли о предстоящей ночи, о том, как она ляжет в постель рядом с Рэйфом.
При свете дня эта мысль показалась ей неприличной, и она поспешила из комнаты…
