Текст книги "Запретное пламя"
Автор книги: Мэдлин Бейкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
– Вместо этого, тот человек, Бич, нашел меня полумертвую, когда я бродила по полям и по лесам. Он выходил меня, и теперь я здесь.
– Сколько ты занимаешься этим?
– Я не знаю. Кажется, очень долго.
– Ты хочешь остаться здесь?
– Нет!
– Тогда пошли.
Летний Ветер покачала головой, и на ее лице явно проступил страх:
– Бичу это не понравится.
– Меня не волнует, что ему нравится. Где твоя одежда?
– У меня ее нет.
– Но он же не может держать тебя все время голой.
– Он держит мою одежду в своем вигваме, чтобы я не убежала.
– Это сделал он? – спросил Рэйф, дотронувшись до безобразной ссадины на ее руке.
– Да.
Рэйф тихо выругался и снял рубашку.
– Вот, надень это.
Летний Ветер сделала, как ей сказали. Рубашка была теплая и спадала почти до колен, и, прикрыв наготу, она почувствовала, как к ней вернулась надежда. Здесь был Крадущийся Волк. Он пришел, чтобы спасти ее от позорной жизни. Летний Ветер скользнула по нему глазами. Она уже забыла, какой он высокий, сильный и красивый.
Она нахмурилась, когда увидела повязку, обмотанную вокруг его талии.
– Ты ранен.
– Ничего страшного. Пошли.
Бич ждал снаружи, скрестив руки на груди. Он нахмурился, когда Рэйф вышел из вигвама, ведя за собой Летний Ветер.
– Эй, – крикнул Бич, – куда это ты идешь с моей шлюхой?
– Она больше не твоя, – отрезал Рэйф. – А теперь убирайся с моей дороги.
– Ишь, какой шустрый метис. Ты не можешь просто прийти и уйти отсюда с моей собственностью.
– Посмотрим.
– Против воровства есть законы, – проскулил Бич.
– Против того, что ты делаешь, тоже есть законы, – саркастично возразил Рэйф.
– Нету!
– Тогда я придумаю такой закон.
– К черту! – Бич полез за пояс и вынул нож с длинным лезвием.
Глаза Летнего Ветра расширились, когда Бич пошел на Крадущегося Волка. Она взглянула на повязку на боку Рэйфа. Он был ранен, подумала она, и совсем недавно, иначе он не носил бы повязку до сих пор.
Рэйф выругался про себя. Каждый раз, когда дело касалось Летнего Ветра, кто-нибудь да шел на него с ножом. Но в этот раз он не был вооружен.
Он схватил с земли твердую палку, чтобы парировать ножевые удары противника. Бич нападал и отступал, нападал и отступал, ощерив свои гнилые зубы.
Как только он потерял бдительность, Рэйф широко размахнулся и обрушил палку на поясницу Бича.
Взревев от боли, Бич выронил нож, и Рэйф бросился на него, безжалостно разбивая кулаками его лицо и горло. Послышался громкий хруст, когда сломался нос Бича и кровь хлынула Рэйфу на руки. Бич потерял опору, и тогда Рэйф отпустил его и встал. С трудом переводя дыхание, он увидел, что собралась толпа.
– Что здесь происходит?
Вопрос задал невысокий крепкий военный с капитанскими нашивками.
Рэйф кратко объяснил, что случилось, и капитан кивнул.
– Тебе лучше забрать эту скво отсюда, – посоветовал он. – Мои люди не будут слишком счастливы от того, что ты отнял у них единственное развлечение.
– Все в порядке, – повернулся капитан к солдатам. – Расходитесь. Концерт окончен.
Рэйф шумно вздохнул. В глазах Летнего Ветра светилась благодарность, а за благодарностью – отблески старых чувств. Он впервые подумал о Кэтлин с тех пор, как услышал от Бича имя Летнего Ветра.
Он сомневался, что сможет все объяснить Кэтлин.
Кэтлин смотрела на индейскую девушку, которая стояла у окна в рубашке Рэйфа. Кэтлин не хватало слов. Она терпеливо выслушала объяснение Рэйфа, едва понимая, что он говорит. Она смотрела на голые темные ноги девушки, на ее грудь, которой было тесно под рубашкой, и на то, как ее черные глаза с обожанием следят за каждым движением Рэйфа. Она едва поверила своим ушам, когда Рэйф сказал, что они возьмут Летний Ветер с собой на ранчо.
Кэтлин заговорила о другом, потому что не могла освоиться с такой ужасающей новостью.
– Я пойду взгляну на Скотта и Нейта, – сказала она.
– Они оба выглядят намного лучше, но доктор хочет подержать их в постели еще недельку, – отозвался Рэйф.
В другое время Кэтлин обрадовалась бы, что ее люди так быстро выздоравливают, но сейчас, когда здесь стояла Летний Ветер, такая беззащитная и нуждающаяся в отдыхе, она не могла улыбаться.
Рэйф кивнул.
– Кэти, присядь. Ты немного бледна.
– Со мной все в порядке, – сказала Кэтлин. Она посмотрела Рэйфу в глаза. «Зачем ты привел ее сюда?! – хотелось ей крикнуть. – Почему она так на тебя смотрит?!»
– Я собираюсь отвести Летний Ветер в лазарет и попросить доктора осмотреть ее, – сказал Рэйф. – Мы уезжаем завтра утром.
Было видно, что Рэйф все еще небезразличен этой скво. А была ли она безразлична Рэйфу?
Кэтлин подошла к окну и смотрела, как ее муж и индейская девушка пересекали площадь. Она подумала, что Рэйф любит ее просто потому, что ему нравится делить с ней постель. Оставит ли он ее сейчас, когда к нему вернулась его первая любовь? И сможет ли она, Кэтлин, отпустить его?
ГЛАВА 16
Они были на тропе уже два дня, два долгих дня. Кэтлин ехала молча, углубившись в свои мысли. Рэйф отдал все деньги, которые у него были, Скотту и Нейту. Их было немного, но достаточно, чтобы помочь им оправиться и возвратиться на «Сэкл Си».
Кэтлин терзалась из-за состояния их с Рэйфом финансов. Она рассчитывала на деньги от продажи скота, а сейчас, вместо того, чтобы возвращаться домой с девятью тысячами долларов, они были разорены. Она несколько раз едко высказалась об индейцах, которые украли больше восьмисот голов превосходного скота и убили четырех человек, но Рэйф не разделял ее чувств. Он оплакивал потерю людей, но философски относился к потере стада.
– Они голодают, Кэтлин, – сказал он, как будто это все оправдывало.
– Мы, вероятнее всего, тоже будем голодать, – сказала Кэтлин без тени сочувствия.
Рэйф долго смотрел на нее с грустью в глазах.
– Я жил с лакота, Кэти, – напомнил он ей. – Бизоны исчезают. Люди голодны. Что бы ты делала, если бы твои дети плакали от голода, а родители умирали?
– Я бы нашла работу, – возразила Кэтлин, но она знала, что несправедлива. Тем не менее все это напоминало ей, что денег, на которые она рассчитывала, нет. «Сэкл Си» нуждается в ремонте, нужно вернуть банковский заем и нужно придумать, как это сделать.
Но сейчас эти мысли не очень отягощали ее. Она раз десять в течение часа незаметно рассматривала эту скво.
Летний Ветер была прекрасна. Ее черные волосы были густыми и блестящими, и от этого Кэтлин казалось, что ее собственные, светлые, выглядят полинявшими и безжизненными. У Летнего Ветра была гладкая кожа, красно-коричневого цвета, большие темные глаза с черными, как сажа, ресницами. Ее фигура – безупречна. Она старалась держаться поближе к Рэйфу, используя каждую возможность, чтобы дотронуться до него. Они разговаривали на языке лакота, потому что девушка почти не знала английского. Кэтлин чувствовала себя посторонней. В ее сердце росло негодование, когда она видела, как Летний Ветер улыбается Рэйфу. Ее возмущало присутствие скво в их с Рэйфом жизни. Но сильнее, чем негодование, была ревность, которая глубоко и горячо бурлила в ее крови, готовая вырваться наружу. Раньше она никогда ничего подобного не испытывала, и это мучило ее и вызывало отвращение к себе самой.
Рэйф хорошо понимал, какие чувства испытывает Кэтлин, но он не мог разобраться в своих. Он думал, что все его чувства к Летнему Ветру умерли вместе с Горбатым Медведем, но обнаружил, что ее красота и улыбка обезоруживают его. Она была первой женщиной, к которой он испытывал страсть, и он с удивлением понял, что она небезразлична ему, хотя Кэтлин он тоже любит, но любит по-другому. Сейчас у него не было времени разбираться в своих чувствах. Они шли по вражеской территории, и нужно было все время быть начеку. Рэйф не мог ослабить бдительность раздумьями об этих двух очень разных женщинах, ехавших рядом с ним.
В этот вечер приготовление ужина взяла на себя Летний Ветер. Она привыкла к жизни в лесах и к еде, приготовленной на костре. Когда Летний Ветер взяла кролика из рук Рэйфа, он заметил гнев в глазах Кэтлин, хотя она и промолчала. Он уныло покачал головой, не понимая, как воины лакота, у которых было несколько жен, ухитрялись поддерживать мир в своем жилище.
Когда кролик был готов, Летний Ветер отдала Крадущемуся Волку самую большую порцию, а остатки разделила между собой и Кэтлин. Она знала, что белой женщине не нравится ее присутствие, и улыбнулась этой мысли. Крадущийся Волк должен принадлежать ей. Когда-то он любил ее, и это из-за нее он убил человека. Возможно, если повезет и если разумно вести себя, она сумеет отвоевать его.
Во время еды Рэйф сидел между двумя женщинами и ощущал растущее напряжение между ними. Летний Ветер рассыпалась в улыбках, когда они болтали о старых добрых временах, и тепло смотрела на него своими сияющими темными глазами.
Кэтлин хранила угрюмое молчание. Казалось, она не обращает никакого внимания на Рэйфа и Летний Ветер, но на самом деле она остро ревновала к каждой улыбке, которая возникала между ними, и хорошо видела, что Летний Ветер ищет любого повода, чтобы прикоснуться к Рэйфу.
Кэтлин встала, не в силах смотреть на них.
– Извините, – холодно сказала она, повернулась и пошла в темноту. Слезы жгли ей глаза и кипели в горле.
Она шла долго, забыв о расстоянии и о том, что опасно уходить так далеко от стоянки. Ночь была теплая, темная, успокаивающая. Здесь она могла выплакаться без посторонних глаз. Она теряла, Рэйфа из-за индейской девчонки и не знала как этому противостоять. Возможно, никак. Рэйф говорил, что ему нравится жизнь с индейцами, возможно, он заберет эту скво и останется на Черных Холмах. К лакота он вернуться не мог, но его могло принять другое племя.
Она услышала приглушенные шаги, появился Рэйф и обнял ее за плечи.
– Возвращайся к костру, Кэти, – тихо сказал он, тепло дыша ей в ухо.
– Почему я должна возвращаться?
– Потому что я хочу, чтобы ты вернулась.
– Я тебе не нужна. Чтобы составить тебе компанию есть Летний Ветер.
– Ты моя жена, – напомнил он.
– А она об этом знает?
– Конечно, знает.
– Но ей все равно.
– Что ты имеешь в виду?
Глупый вопрос! Он прекрасно понимал, что она имеет в виду.
– Она заигрывает с тобой, прикасается к тебе, говорит с тобой на своем языке, чтобы я не могла понять. Она все еще любит тебя, – с горечью сказала Кэтлин. – Это видно даже слепому.
– Она просто благодарна мне за то, что я спас ее от Бича, вот и все.
Кэтлин издала звук отвращения.
– Кэти…
– Прогони ее, Рэйф. Я не хочу, чтобы она ехала с нами.
– Я не могу, Кэти.
– Понятно, – она повернулась к нему лицом. – Ты все еще любишь ее.
– Нет, – Рэйф покачал головой. – Я не люблю ее так, как ты имеешь в виду. Я отвечаю за нее, и не могу просто так бросить ее.
– Прекрасно, – Кэтлин положила руки ему на грудь и оттолкнула его.
– Кэти…
– Я возвращаюсь обратно, – коротко сказала она. – Я устала.
– Черт возьми, Кэтлин, почему ты не хочешь понять?
– Я слишком хорошо все понимаю, – возразила Кэтлин, хотя тихий внутренний голос советовал ей молчать, подсказывая, что она только ухудшает положение. Если она будет так сварлива, Рэйф быстрее окажется в объятиях Летнего Ветра.
Высоко подняв голову, она пошла было к костру, но Рэйф не мог позволить ей уйти. Он схватил ее за волосы и дернул к себе. Она негромко вскрикнула от боли, уверенная, что он вырвал ей клок волос. Но прежде, чем она успела ударить его, он уже целовал ее, язык его был твердым, жестким, а руки держали крепко. Он целовал ее так, как будто хотел причинить боль, и он сделал ей больно, силой своего поцелуя прижав ее губы к зубам. Потом он погрузил свой язык, точно танцующий язык пламени, ей в рот, заставляя забыть обо всем остальном, отнимая все силы, делая податливой и гибкой в его руках.
Она была ошеломлена и почти не дышала, когда он оторвался от нее.
В его темных глазах горел огонь страсти и еще что-то таинственное, но она не могла понять, что это.
– Рэйф, – она пытливо посмотрела ему в глаза. – Скажи, что ты любишь меня, только меня.
– Крадущийся Волк? Ты здесь?
Рэйф чертыхнулся про себя, когда голос Летнего Ветра нарушил тишину. Он еще раз поцеловал Кэтлин легким многообещающим поцелуем и отпустил ее.
– Мы здесь, – отозвался он.
Летний Ветер пробиралась к ним среди деревьев. Как она и подозревала, он пошел не к лошадям, а к своей женщине. Она переводила взгляд с Крадущегося Волка на Кэтлин и чувствовала себя победительницей. Она помешала тому, что должно было случиться между ними.
– Мне стало страшно, – сказала Летний Ветер, скользнув рукой по руке Рэйфа и улыбаясь ему. – Бич нашел меня ночью.
Рэйф кивнул.
– Давайте пойдем обратно к костру и немного поспим. Кэти?
Она кивнула. Не обращая внимания на предложенную руку, она пошла к стоянке, натянутая, как струна. У нее руки чесались отхлестать Летний Ветер по щекам. Страшно! Эта девка не побоится и двухголового змея.
Кэтлин мало спала этой ночью, и утром у нее под глазами были темные тени. Летний Ветер хорошо отдохнула и прекрасно выглядела. Ее глаза сверкали, а на губах сияла улыбка, пока она готовила завтрак и относила его Рэйфу.
Кэтлин не разговаривала с Рэйфом целый день, хотя и понимала, что ведет себя по-детски, и такое поведение еще больше отталкивает его. Но она боялась. Она очень боялась потерять его.
Страх, что Рэйф уйдет к Летнему Ветру, превратился в ужас, когда немного позже они поднялись на вершину невысокого холма и оказались в окружении дюжины индейских воинов.
Кэтлин в ужасе смотрела на их лица, испещренные ужасной краской, на скальпы, которые развевались на наконечниках их копий, и на перья, вплетенные в длинные черные волосы.
Она перевела испуганные глаза на Рэйфа, сердце ее выбивало бешеную дробь. Эти индейцы как две капли воды похоже на тех, что убили братьев и отца.
Постигнет ли и ее такая же ужасная участь? Она остановила взгляд на скальпе с длинными светлыми волосами, так похожими на ее собственные, и почувствовала покалывание, когда представила, как один из воинов срезает ей волосы вместе с кожей и прикрепляет к копью рядом с другими скальпами.
Рэйф тоже почувствовал, как волосы у него на затылке встали дыбом, когда их окружили воины. Они были из племени чеинн, союзников лакота, но он не узнал никого из них. Он почувствовал укол ревности и страха, когда воины с восхищением уставились на Кэтлин и Летний Ветер. Индейцы были при оружии и в боевой раскраске. Они хорошо поживятся, если убьют его и захватят женщин.
Он поднял правую руку в традиционном мирном приветствии, но прежде, чем он успел что-либо сказать, Летний Ветер подъехала к одному из воинов.
– Хоу сикьеси, – сказала она, улыбаясь. – Здравствуй, двоюродный брат.
Шинте Галеска нахмурился, а потом улыбнулся.
– Хоу ханкаси, – ответил он. – Ты ездишь далеко от дома.
– Я была в гостях, – приветливо ответила Летний Ветер. – А это мой муж, Крадущийся Волк.
Шинте Галеска коленями подогнал лошадь вперед, и двое мужчин обменялись приветствиями.
– Кто эта белая женщина? – спросил Шинте Галеска.
– Рабыня, – ответила Летний Ветер, махнув рукой. – Не обращайте внимания.
Рэйф предупреждающе посмотрел на Летний Ветер, она только лукаво усмехнулась и стала расспрашивать двоюродного брата о семье.
Кэтлин тревожно смотрела на индейцев, пока Летний Ветер разговаривала с ними. Ее ладони вспотели, а во рту вдруг пересохло, когда Летний Ветер пренебрежительно махнула рукой в ее сторону. Кэтлин догадывалась, что стоит за неприятной улыбкой на лице скво.
Летний Ветер подъехала к воину, с которым разговаривала, и они направились туда, откуда появились индейцы. Другие воины поскакали вперед, оставив Кэтлин и Рэйфа в хвосте.
– Что происходит? – нервно спросила Кэтлин. – Куда мы едем?
– В их деревню.
– В их деревню! – воскликнула Кэтлин. – Зачем?
– Кажется, один из воинов двоюродный брат Летнего Ветра. Она сказала ему, что я ее муж и что мы ездили в гости.
– А что она сказала обо мне?
Рэйф закусил губу, прежде чем ответить.
– Она сказала ему, что ты – наша рабыня. Кэтлин свирепо посмотрела на Рэйфа, не веря своим ушам.
– Как ты мог позволить ей так соврать?
– Ты хотела бы, чтобы я назвал ее лгуньей перед двоюродным братом?
– Вообще-то не хотела бы, – пробормотала Кэтлин. Неудивительно, что Летний Ветер казалась такой самодовольной. Подумать только, рабыня!
Лагерь чеинн был расположен в виде большого круга, состоящего из вигвамов разных размеров. Большая часть их была размалевана изображениями солнца или луны и грубыми рисунками, изображающими лошадей, людей, оленей или бизонов.
У Кэтлин рассеялся гнев на Рэйфа, когда ее окружили индейцы, и она держалась к нему поближе, чувствуя необходимость быть рядом и ощущать его силу. Конечно, он не позволит этим дикарям причинить ей вред.
– Расслабься, Кэти, – прошептал Рэйф, ободряюще дотронувшись до ее плеча. – Мы пробудем здесь день или два.
День или два, подумала Кэтлин. За эти день или два с ней могло случиться все, что угодно.
Индейцы разглядывали ее, удивляясь длинным светлым волосам и ярко-зеленым глазам. Они показывали на нее пальцами, как будто она была каким-нибудь редким животным, быстро переговаривались на своем неприятном гортанном языке, иногда трогали ее светлую кожу или волосы. Она ежилась от этих прикосновений, их смех унижал ее.
Шинте Галеска привел их в свое жилище и представил Рэйфа своей жене, Радуге, высокой худощавой женщине с огромными черными глазами, высоким лбом и красивым ртом.
Летний Ветер и Радуга обнялись, потом сели на кучу шкур и начали приятный разговор о том, какие события произошли с тех пор, как они виделись в последний раз.
Шинте Галеска предложил Рэйфу сесть, оставив Кэтлин одиноко стоять у входа.
– Садись, Кэти, – тихо сказал Рэйф. – Вот здесь, за мной. Не разговаривай.
Кэтлин бросила на него протестующий взгляд, но сделала, как он велел. Сесть было не на что, поэтому она села на голую землю, подогнув ноги и пытаясь уловить хоть какой-нибудь смысл в беседе Рэйфа и Шинте Галеска, но этот язык не был похож ни на один из тех, что она слышала раньше, и она удивлялась, как его вообще можно понимать.
Через несколько минут Радуга принесла Рэйфу и своему мужу чашки с тушеной олениной. Потом она дала такую же чашку Летнему Ветру и приготовилась снова сесть.
В животе у Кэтлин заурчало. Радуга нахмурилась и посмотрела на Летний Ветер.
– Ты хочешь, чтобы я накормила ее?
Летний Ветер собралась сказать «нет», но заговорил Рэйф.
– Я был бы очень благодарен, если бы вы покормили белую женщину, – улыбаясь, сказал он. – Она хорошо работает, и я бы не хотел, чтобы ее силы истощились от недостатка пищи.
Радуга кивнула и нехотя дала Кэтлин чашку с олениной. Она не любила белых, и ее раздражало, что приходится делиться едой с бледнолицей.
После обеда женщины, сидя в дальнем углу жилища, тихо разговаривали, Шинте Галеска жаловался, что в этих местах становится все больше белых и что несколько дней назад белые вырезали небольшую деревню Арапахо. Он рассказал о только что прошедшем Танце Солнца и выразил сожаление, что Крадущийся Волк его не видел.
Шинте Галеска снова предложил Рэйфу трубку, и потом они вышли. Радуга и Летний Ветер вымыли чашки и тоже ушли.
Кэтлин немного посидела, расстроенная, что Рэйф не обращает на нее внимания. Нахмурившись, она поднялась на ноги, намереваясь найти его и все высказать, но как только она вышла наружу, Летний Ветер приказала ей вернуться обратно.
– Ты, рабыня, – высокомерно сказала индеанка. – Оставайся внутри.
– Нет, – вскинула голову Кэтлин.
– Оставайся или у тебя будут большие неприятности, – прошипела Летний Ветер. – Здесь я жена Крадущегося Волка, а не ты.
Крадущийся Волк. Кэтлин повторила про себя это имя, свирепо глядя на Летний Ветер, слишком разозленная, чтобы заметить, что английская речь Летнего Ветра значительно улучшилась, как только Рэйф ушел.
Настроение у Кэтлин немного поднялось, когда она увидела возвращающегося Рэйфа.
– Что случилось? – спросил он тихо.
– Она не выпускает меня, – раздраженно ответила Кэтлин. – Она говорит, что это вызовет неприятности.
Рэйф глубоко вздохнул.
– Боюсь, она права, Кэти. На прошлой неделе войска уничтожили деревню Арапахо, и сейчас обстановка накалена до предела. Тебе лучше не показываться им на глаза.
– Что ты собираешься делать?
– Один из воинов отмечает день рождения своего первенца сына. Меня пригласили на праздник, как гостя Шинте Галеска.
– А что делать мне?
– Оставайся здесь и сиди тихо. Я вернусь, как только мне удастся улизнуть оттуда.
Кэтлин посмотрела на Летний Ветер.
– А что будет делать она?
– Сидеть с женщинами.
Кэтлин печально поникла головой. Ей здесь не нравилось, она хотела домой. Не сказав ни слова, она повернулась, вошла в вигвам и уселась на пушистой бизоньей шкуре. Она ни за что не хотела смириться с тем, что осталась одна, и была до смерти напугана. В вигваме все было чужим и незнакомым: и запахи, и обстановка. Земля под шкурой была твердой. С улицы донеслись смех, пение и ритмичный стук барабана. Она слышала незнакомые голоса. Заскучав, Кэтлин встала и выглянула наружу, желая посмотреть, что из себя представляет индейский праздник.
Она сразу увидела Рэйфа. Он сидел рядом с Шинте Галеска, кивая ему при разговоре.
Барабанный бой изменился, один из индейцев встал и вышел в центр круга. Сбросив с себя шкуру, он начал плясать вокруг костра. Она не понимала слов, но у нее создалось впечатление, что индеец рассказывает о том, как он сражался и убил трех вражеских воинов.
Кэтлин была удивлена, когда через несколько минут встал Рэйф. Он не сказал ни слова, но ей не составило труда понять его действия. Понятными движениями и жестами он рассказал об охоте лакота на бизона, как его лошадь провалилась в нору степного койота, и как она умерла под копытами стада. Он едва уцелел, а потом на себе нес большую бизониху, убитую единственной, но меткой стрелой.
Смотреть на него было одно удовольствие. Одетый только в брюки и мокасины, он заставлял ее затаить дыхание. Оранжевое пламя отбрасывало тени на смуглую кожу и иссиня-черные волосы, и от этого казалось, что все происходит во сне. Или в ночном кошмаре. В его волосах торчало орлиное перо, лицо раскрашено, на правом предплечье поблескивает медный браслет. Рэйф ничем не отличался от индейцев. Он был среди своих. Она смотрела, как танцуют другие мужчины, все по-разному, поднимая пыль, а барабаны бьют все быстрее и быстрее.
Танцоры испускали возгласы и воинственные крики, и зрители отвечали им тем же.
Женщины танцевали более мягко. Среди них Кэтлин увидела Летний Ветер, и ее сердце наполнилось отчаянием. Девушка взяла у кого-то платье из оленьей кожи и красивую накидку, очень идущую ей. Она распустила длинные черные волосы и разделила их на прямой пробор. В ушах покачивались огромные сережки, а шею украшало ожерелье из ракушек. Часть ее волос была выкрашена в ярко-красный цвет. Выглядела она как дикарка, но при этом казалась страстной и очень, очень красивой.
Барабан перестал бить, а когда начал снова, женщины выстроились в большой круг. Они медленно раскачивались из стороны в сторону, а когда барабан утих, каждая из женщин подошла к мужчине, которого выбрала, и хлопнула его по руке.
Летний Ветер пошла прямо к Рэйфу, и когда хлопнула его по руке, он встал на ноги и вышел за ней в круг. Теперь мужчины и женщины стояли лицом друг к другу. Стук барабана возобновился, и начались танцы. Люди в парах не дотрагивались друг до друга, двигаясь вправо, влево, вперед и назад, но в их движениях чувствовался любовный призыв и ожидание встречи.
Кэтлин встала, чтобы лучше видеть, и в этот момент Летний Ветер улыбнулась Рэйфу. Ее глаза горели от возбуждения, и вся она лучилась от счастья.
Кэтлин больше не могла смотреть на это. Задернув полог, она откинулась на шкуру бизона, чувствуя боль в сердце.
Она еще не спала, когда Рэйф и Летний Ветер часом позже вошли в вигвам вместе с Шинте Галеска и его женой.
Летний Ветер и Радуга обменялись несколькими словами, а потом Летний Ветер залезла под кучу шкур с левой стороны жилья. Кэтлин чуть не задохнулась от гнева, когда Рэйф полез туда за ней.
Не в силах вынести мысль, что ее муж спит с другой женщиной, Кэтлин подумала, что этот маскарад зашел слишком далеко.
Она посмотрела на Рэйфа и увидела, как он покачал головой, предупреждая, чтобы она не устраивала сцену. Чувствуя себя несчастной, Кэтлин спрятала лицо, стараясь не слышать шепота Шинте Галеска и его жены, устраивающихся на ночь.
Она слышала, как Летний Ветер что-то прошептала Рэйфу на языке лакота, и как он, по-видимому, велел ей замолчать. Наступила тишина. Но Кэтлин еще долго не могла заснуть.
Кто-то тряс ее за плечо, и она тихо застонала, когда открыла глаза. Все тело казалось деревянным и болело после почти бессонной ночи.
– Просыпайся, – сказал Рэйф.
– Что такое? – с тревогой спросила Кэтлин.
– Ничего. Шинте Галеска просит меня поехать вместе с ним на охоту.
– Ты не поедешь! – крикнула Кэтлин, испугавшись, что останется одна с индейцами.
– Надо ехать, Кэти. Это большая честь, что меня пригласили, и нет причин отказывать.
– А я не причина?
– Помни, что здесь ты рабыня. Не волнуйся, Летний Ветер присмотрит за тобой.
– Да, конечно, присмотрит, – саркастически пробормотала Кэтлин.
– Кэти… – он приложил палец к ее губам, когда увидел, что она собирается спорить с ним.
– Послушай меня, – настойчиво сказал он, понизив голос. – Я не хочу вызывать подозрения у Шинте Галеска. Лакота изгнали меня. Это как смертный приговор, Кэти. Единственная причина, почему я до сих пор жив, – это то, что я убил Горбатого Медведя в честном бою, но все равно я убил индейца, факт остается фактом. Если Шинте Галеска узнает, что я сделал, последствия могут быть самыми ужасными. У него горячий нрав. Я знаю, что тебе тяжело, но меня не будет всего один день, в крайнем случае – два дня. Пожалуйста, поверь мне, Кэти.
– Я верю. Но если здесь мы в опасности, то не разумнее было бы ехать отсюда прямо сейчас?
Рэйф вздохнул:
– Я пообещал Летнему Ветру, что мы проведем несколько дней с чеинн, если она будет хорошо себя вести.
– Она что, угрожает тебе?
– В некотором роде. Ей было плохо с Бичом, и она снова хочет побыть со своими. Кто знает, может, она решится остаться здесь.
– Как она может остаться? Ведь предполагается, что вы с ней женаты.
– Мы разведемся.
– Я не знала, что у индейцев есть развод.
– Есть, и им развестись легче, чем белым.
– Правда?
– Да. Если женщина хочет развестись с мужем, она просто возвращается к своим родителям. В нашем случае Летний Ветер могла бы остаться с Шинте Галеска и объявить, что наш брак распался.
– А ты можешь сделать то же самое?
– Для мужчин это немного по-другому. Если он устает от своей жены или решает, что она ему не подходит, он ждет до следующих танцев и объявляет, что бросает свою жену, и ее может взять любой, кто хочет.
– Как это по-дикарски, – заметила Кэтлин, думая, что никогда не слышала ничего более странного. Брак – это священный союз, и к нему нельзя относиться так легкомысленно.
– Возможно, но вспомни, что большинство индейских браков устраивается родителями. Они не всегда удачны, и лучше быть дикарем, чем жить с человеком, который не подходит тебе.
– Вообще-то да.
Рэйф взял руки Кэтлин в свои.
– С тобой все будет хорошо пока меня нет? Кэтлин пожала плечами.
– Думаю, что да, – она умоляла бы его не ехать, но мысль, что Летний Ветер, возможно, решит остаться с чеинн…
– Мне надо идти, – неохотно сказал Рэйф, – они ждут меня. – Я буду скучать по тебе, – прошептала он, погладил ее по спине, провел рукой по волосам, а потом нагнулся и горячо поцеловал.
– Возвращайся побыстрее, – сказала Кэтлин, выдавливая улыбку.
Рэйф кивнул:
– Можешь рассчитывать на это.
Кэтлин пошла провожать его. Он снял рубашку из оленьей кожи, и раннее утреннее солнце согревало его широкие плечи. Он был обут в мокасины, за поясом висел нож в чехле, а на голове – красная повязка. Кожа такая же темная, как у Шинте Галеска.
Летний Ветер вывела лошадь Рэйфа, и он вскочил в седло. Когда Шинте Галеска дал Рэйфу лук и колчан со стрелами, Кэтлин почувствовала приступ беспокойства. Теперь Рэйф выглядел совсем как индеец.
С полдюжины воинов в считанные секунды собрались у вигвама Шинте Галеска.
Рэйф послал Кэтлин длинный взгляд, молчаливо уверяя ее, что в его отсутствие все будет нормально.
Летний Ветер дернула Рэйфа за руку, и он посмотрел на нее сверху.
– Доброй охоты, мой муж, – сказала она, улыбаясь ему.
– Заботься о Кэтлин, – сказал Рэйф.
Летний Ветер угрюмо кивнула. Если белая женщина исчезнет, тогда она и Крадущийся Волк смогут навсегда остаться с чеинн. Им будет хорошо вместе, и она родит ему сыновей, много сыновей.
Если бы не эта белая женщина…
Рэйф легко потрепал Летний Ветер по плечу, но смотрел он в это время только на Кэтлин. Он тепло улыбнулся ей на прощание и вместе с другими воинами поехал из деревни.
Радуга помахала рукой своему мужу и стала рядом с Летним Ветром.
– Пошли, – сказала она, – надо найти дрова и принести воды.
– Пусть это сделает белая женщина, – сказала Летний Ветер.
Радуга улыбнулась в знак согласия. Она пошла в вигвам и вернулась с большой бутылью из тыквы, которую сунула в руки Кэтлин.
– Иди к реке и принеси воды, – повелительно сказала Летний Ветер. – И дров.
– Не пойду.
– Пойдешь, если хочешь есть, – огрызнулась Летний Ветер. – Пошевеливайся.
Пробормотав совсем не подобающее леди ругательство, Кэтлин пошла к реке, измышляя тысячи способов, как избавиться от Летнего Ветра.
Встав на колено около реки, она наполнила бутыль, потом поставила ее на землю рядом с собой и уставилась вдаль. Она видела мальчишек, пускающих стрелы в шкуру медведя, прикрепленную к дереву, и дальше вниз по реке – трех девочек, плещущихся в воде.
Минут через двадцать она направилась к рощице, растущей неподалеку от реки. Если она убежит, скорее всего, никто не станет ее искать. Летний Ветер, конечно, обрадуется. Но Кэтлин не очень улыбалась мысль бродить одной по полям и лесам, быть добычей для хищников и индейцев. Неизвестно, какие еще опасности подстерегают ее в этой глуши. «Лучше уж переносить напасти, к которым привыкла, чем искать новые», – решила она.
Набрать охапку хворосту было делом нескольких минут, и потом, тяжело вздыхая, Кэтлин вернулась в вигвам Радуги.
После обеда женщины начали играть в какую-то игру. У каждой было по четыре палки, выкрашенных с одной стороны черной, а с другой белой краской. Кэтлин следила за играющими, пытаясь понять смысл игры. После нескольких конов она поняла, что если все четыре палки падали вверх черной стороной, игроку засчитывалось два очка, если белой – одно, или очки вообще не засчитывались. Она с удивлением обнаружила, что индейские женщины страстные игроки: они ставили на кон шкуры, мокасины и домашнюю утварь.
