Текст книги "Снегурочка для олигарха (СИ)"

Автор книги: Майя Бессмертная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава шестнадцатая

– Настя, очнись!

Чьи-то сильные руки раздают мне пощёчины, и я морщусь от боли. Чёрт побери, кто этот сумасшедший, и что ему нужно от меня? Неужели, он решил, что я – боксёрская груша? Наверняка, на моей тонкой бледной кожи останутся синяки…

– Эй, не смейте трогать её!

Марат. Голос моего сыночка я узнаю из миллиона остальных голосов. Значит, он рядом. Это уже хорошо. Заступился за меня, мужчина мой…

– Слушай, ты позвонил мне, и я приехал. Теперь пытаюсь привести её в чувство. Не мешай. Лучше найди её паспорт, мы едем в больницу. Мне страшно оставлять её в таком состоянии, она может умереть!

Голос Павла Ивановича раздаётся в тишине моей гостиной, и я поспешно открываю глаза, словно вынырнув из какого-то омута. Что? Пашка здесь, у меня дома? Вместе с моим сыном? Как так вышло?

В нос ударяет запах дорогого парфюма Павла Ивановича, и я понимаю, что, наконец, нос стал дышать. Мужчина сидит рядом со мной, и трясёт за руку. Потом он вскакивает с места, и начинает нарезать круги по гостиной, как загнанный зверь, смотря на меня.

– Очнулась?

Я пытаюсь задать хоть один из интересующих меня вопросов, но понимаю, что мой язык отказывается повиноваться – я слишком слаба, и могу только вращать глазами, оглядывая всё вокруг.

Киваю.

– Это хорошо!

– Вот, я нашёл паспорт!

Мальчик размахивает моим документом перед лицом олигарха, и расплывается в счастливой улыбке. Мужчина забирает паспорт из его рук, засовывает документ во внутренний карман своего пальто, и подходит ко мне.

– Надо её одеть. Тащи свитер, джинсы и сапоги.

Марат поспешно выбегает из комнаты, а Павел Иванович нагибается надо мной:

– Что, очнулась, Снегурочка? Здорово же ты меня напугала. Я думал, ты умерла. Когда этот малец позвонил мне, я ехал в аэропорт, встречать тестя с тёщей. В итоге отзвонился им, сказал, что у меня форс-мажор на работе, и рванул к тебе!

– Спасибо.

Мне удаётся прохрипеть слова благодарности, и я понимаю, что горло по-прежнему сильно болит. Кашляю, и хватаюсь за живот – уже все мышцы болят от этого изнуряющего кашля!

Мальчик приносит мою одежду, и Пашка начинает меня одевать. Я чувствую себя куклой – мне сложно даже пошевелиться, настолько я ослабла. Да ещё и кожа влажная от пота – одежда с трудом налазит.

– Раздевать тебя намного проще!

Пашка морщится, пытаясь натянуть джинсы на мою попу, и крякает от натуги. Я заливаюсь краской – понял ли эту фразу мальчик? Мужчине следует себя тактичнее вести себя при ребёнке.

Наконец, олигарх взваливает меня на плечо, как мешок с картошкой, и выносит из квартиры. Марат захлопывает входную дверь, и бежит следом, на ходу нахлобучивая шапку.

Мужчина поворачивается к ребёнку, и нахмуривается:

– А ты куда? Я в больницу её повезу, там ничего интересного нет. И там не детский сад – никто нянчится с тобой не будет!

– А со мной и не надо нянчится! И вообще, я уже не ребёнок! Я давно в школу хожу!

– Да? И сколько же тебе лет?

– Девять с половиной!

Я слышу этот разговор, и закрываю глаза. Вот-вот, всё раскроется. Пашка не дурак – он быстро всё сопоставит, как только поймёт, что это – мой сын.

– О, ну да, это в корне меняет дело, поехали!

Насмешливый тон Павла Ивановича заставляет меня улыбнуться, но сын, будто этого не замечает – он топает за нами.

Мужчина выносит меня на улицу, и укладывает на заднее сидение своего внедорожника. Марат садится рядом с ним на переднее сидение, и пристёгивается. Олигарх заводит мотор, и я слышу, как визжат шины.

– А как тебя зовут?

– Марат. А вас?

– Павел Иванович. А ты разве не знал? Ведь как-то умудрился мне позвонить. Как же я записан в телефоне у Анастасии Игоревны?

Выдыхаю. Чёрт побери, сын сейчас выдаст меня с потрохами!

– Я набрал ваш номер, потому что вы – последний, с кем она разговаривала. Но там не имя было написано, а фамилия – Александров. Я вообще подумал, что вы – с работы.

– Хм. Александров, значит, ну ладно.

Мужчина замолкает, а я закусываю нижнюю губу. Что сейчас подумал Пашка? Он-то, наверное, ожидал какого-нибудь интересного прозвища, а тут такой облом. Неприятно, наверное.

– Да, я с работы твоей мамы. Её начальник.

– Понятно.

По моему телу бежит дрожь. Олигарх с такой интонацией сказал фразу «Её начальник», что я тут же понимаю, в какой сфере я его подчинённая. Ну ладно, нужно выкинуть все пошлые мысли из головы.

Наконец, мы подъезжаем к больнице. Пашка выходит из автомобиля и поднимает меня на руки.

– Марат! Хватай ключи, закрой машину, сможешь?

– Я не маленький!

Я во все глаза смотрю на пререкания отца и сына. Как они похожи, чёрт возьми! Неужели они сами не видят этого? Оба упёртые, волевые, характерные. Да ещё и как две капли воды похожи друг на друга!

– Отлично, действуй!

Павел Иванович кидает мальчику брелок с ключами от автомобиля, хватает меня поудобнее, и быстрым шагом направляется к медицинскому учреждению. Я изо всех сил цепляюсь за шею мужчины, прижимаясь к нему, ощущая его тепло и аромат дорогого парфюма.

– Срочно, врача! Девушке плохо!

Медсестра морщится и кривит рот:

– Мужчина, все поступления – через соседний вход, приёмное отделение!

– Я сказал – срочно сюда врача! Иначе тебя сегодня же уволят!

– Какого врача-то хоть звать?

Женщина недовольно оглядывает меня с ног до головы.

– Терапевта! А там посмотрим.

Медсестра не спеша удаляется, а олигарх усаживает меня на жёсткую металлическую лавку, стоящую вдоль стены. В больницу вбегает Марат с пакетом вещей. Значит, мальчик успел собрать мне кое-что из необходимого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Какой же он умница!

– Ну что?

– Ждём врача. Жду пять минут, и начинаю крошить эту больницу по частям. Если бы я знал, что у Насти – ничего серьёзного, отправил бы её в хорошую частную клинику. Но эта просто была самая ближайшая.

Мне становится страшно. Даже если Пашка уже не бандит, замашки у него остались прежние – он угрожает, запугивает, ломает. Способен ли этот мужчина на созидание, любовь, привязанность?

– Так потом можно перевести её в платную больницу.

Мальчик пожимает плечами, и грохает рядом со мной пакет с вещами. Мужчина щёлкает пальцами:

– Молодец, малец, соображаешь!

– А то!

Сын подбоченивается, и меня берёт гордость – какой же он у меня хороший получился, несмотря на всё, что с ним произошло. У него Пашкин характер – несгибаемый. Достигает своих целей, и упорно движется вперёд, не смотря на преграды. Прям как олигарх.

Словно услышав мои слова, мужчина ласково трепет мальчика по голове, и спрашивает:

– Небось, в отца такой умный?

У меня перехватывает дыхание от неожиданного вопроса олигарха, и я бледнею. Интересно, почему он вдруг спросил об этом? Неужели, начинает что-то подозревать? И смотрит на мальчика как-то странно. Хотя, их схожесть только слепой не заметит – те же глаза, нос и волосы. Кажется, завеса моей тайны, вот-вот, рухнет.

Мальчик пожимает плечами. В его взгляде читается такая неподдельная грусть, что у меня щемит сердце. Неужели моему сыну так не хватает рядом мужского плеча, настоящей отцовской поддержки? Вправе ли я отнимать у мальчика отца, тем более, что вот он, стоит перед ним.

– Не знаю. Я его никогда не видел, а мама говорит, что он переехал куда-то из Москвы. Так что, вероятно, и не увижу.

Павел Иванович прищуривается, и хмурит брови, переводя на меня недоумённый взгляд. Моё сердце начинает бешено стучать, и я уже предвкушаю тот вопрос, который последует в следующую секунду.

– А где твоя мама?

Всё, это конец. Я закрываю глаза. Мои ресницы подрагивают от напряжения, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Нет, я сейчас совсем не в форме, и не готова объяснить двум мужчинам, почему я сразу им всё не рассказала.

– Так вот же она.

Марат указывает на меня пальцем, и я чувствую на себе обжигающий взгляд серых глаз мужчины. Готова поклясться, что он сейчас просто сверлит меня взглядом. Нет, не буду открывать глаза, притворюсь спящей.

– Кто?

Олигарх, видно ошарашен ответом мальчика. Этого он никак не ожидал, и переспрашивает, чтобы наверняка быть уверенным, что это ему не снится.

– Моя мама, Анастасия Игоревна.

– Мама….

Олигарх протягивает это слово, осмысливая. Ну-ну, ему осталось только всё сопоставить. Для такого умного мужчины, как Пашка – это – пара пустяков.

– А какого числа у тебя День Рождения?

Я вжимаюсь в лавку и продолжаю упорно на ней сидеть с закрытыми глазами. Словно, приросла.

Сын быстро говорит дату своего Рождения, не забывая при этом указать год. Ну, тут олигарху остаётся только отсчитать девять месяцев назад. Думаю, точную дату нашего знакомства в туалете он не помнит, но должен помнить хотя бы месяц.

Мужчина замолкает, и я чуть-чуть приоткрываю глаза, чтобы посмотреть на выражение его лица. Павел Иванович видно, ошарашен. С его лица сползли все краски, и он, не мигая, изучающее смотрит на ребёнка.

Капец… В обморок бы сейчас упасть.

– Добрый вечер. Кто тут срочно требовал врача?

Выдыхаю, и полностью открываю глаза. Перед нами стоит пожилой врач в белом халате, и внимательно осматривает нашу компанию. Пашка вскакивает с лавки, и указывает на меня пальцем:

– Вот, девушке плохо. Высокая температура, потеря сознания, кашель, заложенность носа.

Врач упирает руки в бока, и нахмуривается:

– Я думал, тут что-то серьёзное! Ранение, например! А она нормально выглядит, и даже в сознании! Все поступления через приёмное отделение!

Александров цокает языком.

– У меня есть справка из приёмника.

Олигарх достаёт из портмоне пятитысячную купюру и вкладывает её в руку терапевта. Тот мигом добреет.

– Хорошо, ведите её в кабинет, я осмотрю. Только разденьтесь, пожалуйста.

Пашка скидывает с меня пальто, и стягивает с головы шапку.

– Не притворяйся, я знаю, что ты не в обмороке!

Олигарх шипит мне на ухо, но я снова закрываю глаза. Блин, какая же я трусиха. Нет уж, пусть Пашка и Марат всё выяснят без меня. А я тут пока полежу, полечусь.

Павел Иванович волочет меня в кабинет, вслед за врачом, и, усадив на кушетку, уходит. Я смотрю вслед удаляющемуся мужчине и понимаю, как он напряжён.

Доктор начинает осмотр, и я послушно рассказываю ему о своих симптомах. Язык плохо слушается меня, а руки трясутся, но уж лучше я буду сидеть тут, в кабинете врача, чем выйду отсюда.

Олигарх меня убьёт.

– Ну что ж, мы кладём вас в больницу. Сейчас отведу вас в палату.

– Что со мной?

– Пока мне сложно что-то сказать, вот так, без анализов и рентгенографии лёгких. Но у меня подозрение на острую форму воспаления лёгких. Сегодня начнём лечение – попытаемся хотя бы сбить вашу температуру, завтра с утра пойдёте сдавать анализы. Там и решим.

Киваю.

Врач с сомнением смотрит на меня:

– Сама вы вряд ли дойдёте. Сейчас позову ваших мужчин!

– Нет-нет!

Я хриплю, но мужчина не слышит моих вялых попыток – он уже отправился за олигархом. Ну, и что мне теперь делать?

Закрываю глаза, и в ту же секунду в кабинет входит злой и потный Павел Иванович. Я понимаю, что он уже всё разузнал у Марата, и, без сомнения, обо всём догадался.

– Это ваша жена?

– Почти.

Олигарх уклончиво уходит от ответа, и я хмыкаю. Ну да, у него таких «почти жён», наверное, пол-Москвы.

– Несите её за мной, я провожу вас в палату.

– Нам нужна только платная отдельная палата со всеми удобствами!

– Но…

Врач мешкает, а Пашка уже похлопывает его по плечу, извлекая из внутреннего кармана пальто, портмоне.

– Самая лучшая, вип – палата, которую только можно придумать. Вы меня поняли?

Он бросает на рабочий стол доктора стопку купюр, и прищуривает свои серые глаза.

– Я понял вас.

Врач быстро убирает деньги в карман своего халата и жестом показывает идти нам вслед за ним. Пашка берёт меня на руки, и я зажмуриваюсь. Чёрт побери, я ужасно боюсь посмотреть ему в глаза.

– Не притворяйся умершей! Лучше ответь мне на один вопрос – от кого у тебя ребёнок, и почему ты ничего мне не сообщила о мальчике?

По моему телу проносится волна озноба. Ну, вот и всё – олигарх обо всём догадался и требует от меня ответа. Конечно, подсчитать цифры не составило мужчине большого труда.

– Отвечай!

– От тебя.

Мужчина подбрасывает меня на руках, как пушинку, и продолжает движение. Я ойкаю, и вновь вцепляюсь в его шею.

– Я боялась тебе сообщить.

Мой хриплый голос еле слышен в коридоре больницы, но Пашка, конечно же, всё отчётливо услышал.

– Да ладно! Значит, придти ко мне домой, переодевшись Снегурочкой – ты не испугалась. Спасти меня от нападения Катрин – тоже. А тут вдруг испугалась?

– У меня не было времени…

– Не ври! У тебя было полно времени! Мы столько раз оставались наедине, но ты упорно молчала и продолжала скрывать, что родила от меня ребёнка! Как ты могла так подло поступить?

Павел Иванович шипит, и багровеет. Я в страхе закрываю глаза. Да, он прав, конечно. Но мне не хватило сил всё рассказать. И, тем более, я очень боялась, что мужчина просто отберёт у меня мальчика. Он на моём фоне выглядит более хорошим родителем. Он не бросал ребёнка в роддоме, не отказывался от него. А ещё у Пашки есть связи, много денег и шикарный особняк.

Ну, и кому судьи отдадут Марата? Ответ очевиден.

Я закусываю губу, чтобы не разреветься.

Врач открывает одну из дверей, и приглашает нас войти. Олигарх втаскивает меня в палату, и бросает на койку, как овощ, застеленную свежим, хрустящим постельным бельём.

Палата небольшая – метров девять, вытянутой формы, с окном. Около палаты – личный санузел. В самой палате есть раковина, стол, кровать и тумбочка. На стене – прибита вешалка для одежды.

– Вам подходит?

Врач склоняет голову на бок и внимательно смотрит на моего сопровождающего. Пашка кривит рот и сводит брови на переносице:

– Вы издеваетесь? Я вам предостаточно заплатил, чтобы палата выглядела совершенно по-другому.

– Но, это лучшая одноместная палата.

– Значит, купи с тех денег телевизор, чайник, микроволновую печь. Чтобы было всё необходимое! Ты понял?

Доктор почтительно приседает и кланяется. Я понимаю, что олигарх крайне разозлён, и предпочитаю помалкивать.

Тут в палату вбегает Марат в расстёгнутой куртке, с пакетом моих вещей.

– Еле вас нашёл! Хорошо хоть, медсестра на посту сказала, куда вы пошли.

– Я же сказал тебе ждать меня в холле!

Пашка вращает серыми глазищами. Мальчик подбоченивается, и упирает руки в бока:

– А вы мне не указывайте! Вы мне никто, понятно?

– Да что ты говоришь?

Олигарх расплывается в сладкой змеиной улыбке, и поворачивается ко мне. Его трясёт от злости.

– Вот твоя мамочка нам всё и расскажет сейчас.

Я бледнею – меня бросает в жар, а ноги подкашиваются. Врач, видя такую глобальную перемену на моём лице, тотчас начинает махать руками:

– Нет-нет! Я запрещаю вам устраивать разборки в больнице! Девушка очень слаба, ей нужен покой и правильное лечение! Не нужно её тревожить. Вот вылечится, тогда спокойно всё выясните!

Выдыхаю. Доктор просто спас меня! Уже во второй раз!

– Ладно, Айболит.

Пашка кивает, и хлопает доктора по плечу.

– Уходите! Завтра Анастасия Игоревна сдаст анализы, и мы начнём лечение. А пока она будет под нашим присмотром. Только решите, с кем пока будет жить мальчик. Ведь его нельзя оставить без присмотра, он ещё ребёнок.

– Я не ребёнок!

Марат тотчас шипит, как обиженный ёжик, а олигарх тут же подхватывает его на руки.

– Конечно, он пока поживёт со мной.

Я во все глаза смотрю на разворачивающуюся картину. Как это так? Я столько лет искала Марата не для того, чтобы отдать его Павлу Ивановичу! Кажется, мои страхи и опасения начинают сбываться.

– А где вы живёте?

– У меня особняк на Рублёвке. Я познакомлю тебя со своей дочерью, вы подружитесь. Её зовут Василиса, ей пять лет. Я уверен, вы найдёте общий язык, и будете жить как брат и сестра.

Застонав, отворачиваюсь к стене. Ну вот, Пашка отберёт у меня ребёнка! Где Марату больше понравится жить? В убогой квартире на окраине Москвы или в шикарном особняке, доверху наполненном игрушками? Тут и думать нечего!

А когда Павел Иванович объявит мальчику о том, что он его настоящий отец, Марат вообще и думать обо мне забудет!

– Ну, вот и славно, уходите. Навестить больную и привезти необходимые вещи можно будет завтра, с двенадцати до двух.

Врач выталкивает посетителей из палаты, но мальчик, ухитрился подбежать ко мне. Я провожу трясущейся потной ладонью по его прохладной щеке:

– Ты приедешь завтра ко мне?

– Конечно. Ты же моя мама. Теперь я буду о тебе заботиться.

– Не ругайся с Павлом Ивановичем, хорошо?

Марат кивает и чмокает меня в щёку. Я закусываю губу, и провожаю его удаляющуюся фигурку глазами. Слеза умиления скатывается по моей щеке. Позвоню Пашке вечером, попробую с ним поговорить по телефону.

Интересно, под видом кого олигарх собирается привезти мальчишку в свой дом? Насколько я поняла, у него и так куча проблем – пьющая жена, приехавшие тесть с тёщей, избалованная дочь. Только моего Марата им ещё и не хватало!

Полежав немного, я всё-таки, смогла встать и переодеться в свободную одежду – сын положил мне в пакет мой домашний халат, уютные тапочки, полотенце и зубную щётку.

Заботливый мой!

В палату входит медсестра. Тощая, словно спица, она орлиным взглядом оглядывает меня с ног до головы и выдыхает:

– Это вы тут у нас всё отделение переполошили?

– Я не знаю, о чём вы говорите.

– Ну, как же. Это же ваш муженёк час назад разнос заведующему устроил! Сейчас вам и телевизор, и чайник принесут. Всё для вас.

– Мой муж заплатил за все удобства. Так что и вам следует помалкивать и улыбаться!

Я хриплю последнюю фразу и устало устраиваюсь на кровати. Вот ещё! Не позволю в себя тыкать!

– А я тебе сейчас укольчик болючий поставлю, посмотрю, как ты запоёшь! Ишь, фу-ты, ну-ты, ножки гнуты! Здесь обычная муниципальная больница. Хочешь вип – палату, езжай в другую! У нас тут простые люди лечатся, без прибабахов.

Молчу. Сдам анализы, и с готовым диагнозом попрошу перевести меня в другую больницу. Я просто не смогу тут лежать. Из-за Пашкиного отношения и ко мне тут будут относиться так же – никто не будет целовать мне руки, как он надеялся. Наоборот, будут только завидовать и злиться.

Медсестра машет на меня рукой, и возвращается со шприцем в руках.

– Заголяйся! Жаропонижающее тебе поставлю. Лекарства у нас простые, советские. И шприцы тоже. Золотых нет, уж простите.

– Что, прям советские лекарства? Изготовленные ещё при СССР? Так они, небось, негодные?

– А вот мы на тебе сейчас и проверим!

Я понимаю, что она просто издевается надо мной, но стойко продолжаю молчать, оголив ягодицу.

– Тут направления на мочу и кровь. Сдашь мочу с утра, до восьми, на посту у меня оставишь. Потом кровь пойдёшь сдавать, с восьми. Перед этим не есть!

– Хорошо.

– Спокойной ночи!

Она щёлкает выключателем у двери, и уходит, громко хлопнув дверью. Я морщусь, пытаясь перевернуться на бок. Место укола доставляет мне дискомфорт, лежать я никак не могу.

Кое-как встав с кровати, подхожу к столу и набираю номер олигарха.

– Как ты там?

– Меня тут все ненавидят по твоей вине! Только что медсестра поставила болючий укол, всю задницу жжёт.

Смех мужчины ставит меня в тупик.

– Ну, а что ты хотела, Снегурочка? Бедные всегда ненавидят богатых, это правда. И стремятся побольнее укусить, разве ты не знала?

– Я хочу попасть в другую больницу, мне тут не нравится!

– О, капризы пошли. Ты приехала лечиться? Чудесно, лежи и лечись!

Я в ступоре. Пашка не хочет забрать меня отсюда? Но, как же так? Сначала он повёл себя так, что против меня ополчился весь персонал, а теперь хочет, чтобы я это всё выслушивала. Это что, месть?

Сглатываю слюну. Ладно, потерплю.

– Как Марат? Надеюсь, ты ничего не рассказал мальчику?

– Нет, я решил, что это должна сделать ты. Заодно и мне всё расскажешь. Я до сих пор не понимаю, как у тебя хватило наглости так долго скрывать от меня рождение ребёнка!

– Я не скрывала. Или ты забыл, что просто поимел меня на дискотеке в ночном клубе, и смылся?

– Я не смывался! Наоборот, ты убежала первой, даже имени своего не сказала. А я потом пытался тебя найти, извиниться, поговорить. Но не смог – я же ничего о тебе не знал!

– Я тоже о тебе ничего не знала.

– И ты не сделала аборт, почему? Тебя ведь изнасиловал незнакомый парень. Я тут поговорил с Маратом, и понял, что он воспитывался в приёмной семье. У меня к тебе по этому поводу тоже есть вопросы. Интересно, тебя совесть не мучила?

Я чуть не задыхаюсь от нахлынувших на меня чувств. И это олигарх говорит что-то про совесть? Неужели, ему знакомо это чувство? Уж если я такая плохая мать, то и он не лучше!

Но это не телефонный разговор. Лучше перевести тему, иначе я наговорю мужчине гадостей, и он запрёт сына в особняке, подальше от меня. Мне нельзя с ним ссориться.

– Как твоя жена восприняла появление незнакомого ребёнка? Насколько я поняла, она очень ревнива. И могла сразу догадаться, что вы с ним – родственники.

– Лилия? Её нет дома. Тесть положил свою доченьку в наркологическую клинику, на неделю. Надеется закодировать её от алкоголизма. В доме – только тёща и Василиса. А они очень хорошо приняли Марата.

– Понятно.

Отключаюсь. Пока всё складывается неплохо. Мальчик познакомился со сводной сестрой, и, надеюсь, они подружатся. У них похожие судьбы – они, практически, оба растут без родителей.

Ставлю мобильный телефон на зарядку, завожу будильник, и укладываюсь в постель. Надеюсь, завтра мне станет намного лучше.