Текст книги "Седьмое чувство"

Автор книги: Майя Зинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Я не понимаю, о чем вы говорите. И зачем вам нужно знать мои мысли? – Гном недоуменно нахмурился. – Я рассказал все, что знал.

– Я не хотел тебя обидеть, но так я поступаю с каждым. Для его же блага: бывает, что человек неосознанно скрывает правду или рассказывает не все, предпочитая умолчать о нелицеприятных подробностях. Тем более что твое дело наводит на определенные мысли. И я должен был их проверить. У меня не было выбора. – Монах откинул капюшон.

Лицо Затворника было бы обычным лицом старого человека – морщины, старческие пятна на щеках, коротко стриженные седые волосы, – если бы не абсолютно белые, без зрачков и радужки, глаза. Магнус был слеп. Но, похоже, ему это нисколько не мешало. Он встал и подошел к окну.

– Как странно, что нет знамений: с неба не падаю камни, в храм не бьют молнии, не звучат раскаты грома, и даже солнечного затмения нет. А ведь затмение – это такая мелочь по сравнению с тем, что происходит. Почему события, которые впоследствии назовут великими и судьбоносными, проходят тихо и незаметно? Или наш мир настолько хрупок, что его равновесие можно без труда разрушить, если обращать слишком пристальное внимание на переломные моменты? Выходит, что это своеобразная защита?

– Может, вам лучше присесть? – предложил Дарий.

– Зачем природа дала мне глаза, если я ими не вижу? – Магнус протянул руку, подставив ладонь под солнечные лучи. – Я чувствую свет, но он не согревает меня. Только истинный Свет дает тепло. Мои глаза – это тайна, в которую посвящены всего несколько человек, – сказал Затворник. – Видишь, насколько я тебе доверяю? Я слеп от рождения, но вместо зрения Свет преподнес мне другой, поистине царский подарок. Внутреннее зрение. Я вижу глазами других существ, поэтому мне не нужен поводырь. Я умею читать мысли, ведь для меня человеческие головы – все равно, что открытые книги.

– Почему же со мной ничего не получилось? – спросил гном, которому очень не хотелось быть особенным. – Я обычный Главный Хранитель, не волшебник, не монах. Я не поклоняюсь богам, не ищу поддержки у темной стороны.

– Ты – другое дело. – Монах прищелкнул пальцами. – Ты другой, ты устроен иначе, и твоя сила – лишь доказательство этому.

– Нет, нет, нет! – Дарий протестующе замахал руками. – Неправда! Какая еще сила?

– Ты же догадываешься, о чем идет речь. – Затворник пожал плечами. – И эта догадка мучает тебя, не дает покоя. Именно поэтому ты оставил родной город и приехал в Вернсток, чтобы раз и навсегда избавиться от опасений. Но я не могу от них избавить, наоборот, я могу их только подтвердить. Я ждал тебя, – прошептал монах и неожиданно встал перед Дарием на колени; смиренно склонив голову, он сложил руки в молитвенном жесте, – но не думал, что ты придешь так рано.

– Что вы делаете? – Дарий предпринял попытку поднять Затворника с колен, но упрямый старик оставался недвижим. – Вам показалось. Я не тот, кто вам нужен, о чем бы ни шла речь. Вы ошиблись.

– Я человек, я мог ошибиться, но проклятая книга не ошибается, – ответил монах. – Все правильно. Она не властна над тобой именно потому, что ты старше. Ты старше всего. Ты – Первый. Ты – Избранник. И я счастлив, что могу сказать тебе об этом.

Дарий хотел возмутиться, крикнуть, что это неправда, но не мог. Из горла не вырвалось ни звука. Язык окаменел. О чем говорит этот монах? Что это значит?

– Я видел во сне, что ты придешь сюда. – Голос Затворника окреп. – Свет посылает мне их нечасто, но все они пророческие. Я уже убеждался в этом, так что ошибки быть не может. Признаюсь, я не видел твоего лица, только мышь на плече… Такую же, как у тебя.

– Моего лица? – повторил Дарий.

– Его невозможно увидеть, пока ты сам этого не захочешь. Или пока ты не станешь больше чем Избранником, но в таком случае для всех нас уже будет слишком поздно. – Затворник робко протянул руку к Дарию. – Ты, должно быть, прекрасен, как может быть прекрасно только совершенство.

– Э-э-э… сомневаюсь, – сказал Дарий. – Послушайте! Вы ошибаетесь, вы не за того меня принимаете.

– Твое упорство опасно.

Затворник, задыхаясь, принялся в разные стороны дергать воротник рясы. В его руках было достаточно силы, чтобы разорвать плотную ткань. Послышался треск. Дарий испуганно смотрел на монаха. Похоже, у того начинался самый настоящий припадок.

– Я – гном, а с гномами никогда ничего подобного не происходит. Мы просто устроены, – упрямо повторил Дарий, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. Ему не хотелось раздражать Магнуса, тот и без того находился в плачевном состоянии. – Это с людьми постоянно случаются всякие странные вещи.

– Против себя не пойдешь. – Затворник покачал головой. – Отрицай не отрицай – ничего не изменить.

– Встаньте, наконец, с колен и давайте начнем все сначала. – Дарий решил взять ситуацию под свой контроль. – Я не ставлю под сомнение, что вы видели пророческий сон, и книгу тоже не ставлю под сомнение – это действительно проклятая книга, и души она пожирает с большим аппетитом. Но…

– Неужели даже картины Марла не убедили тебя?– перебил его Магнус. – То, что случилось, – чудо. И оно произошло именно с тобой.

Дарий не знал, что сказать в ответ. Когда он решился ехать за советом к Затворнику, он никак не рассчитывал на подобное объяснение.

– Постойте, но вы сказали, что я старше книги, а ведь это не так. Мне всего девяносто лет. Я в самом расцвете сил.

– Что значит бренное тело по сравнению с душой?– спросил Затворник, обратив к Дарию лицо. Гном старался не смотреть в жуткие глаза монаха, но они притягивали его взгляд точно магнитом. – Она не могла пожрать именно душу, ведь это о ней идет речь, это она старше.

– Уф… – выдохнул гном, запустив пятерню в волосы. – Не могу сказать, что вы помогли мне своим ответом. Вы все еще больше запутали.

– Правда никогда не бывает простой, но это только на первый взгляд. Окружающий мир кажется сложным только до тех пор, пока не знаешь, как он устроен. Что тебе известно о перерождении душ? – быстро спросил Магнус.

– Реинкарнация? – переспросил Дарий. – Да, я читал об этом. Кое-кто верит, что после физической смерти душа может вернуться уже в новом теле. Пожалуй, сейчас у этой теории наберется немало сторонников.

– Это сущая правда, – кивнул Затворник, – душа действительно может вернуться, но только далеко не каждая. – Он поднял указательный палец. – Если челок был выдающийся – в ратном деле, в науке или искусстве, – он получает еще один шанс доказать свое превосходство над другими.

– И для чего это нужно? – спросил Дарий.

Затворник задумался и подышал на пальцы, стараясь их согреть. Дарий, покачав головой, подбросил углей на жаровню.

– Для чего? Ты спрашиваешь, но в твоем голосе я все еще слышу недоверие. Ты не веришь мне.

– Признайте, то, что вы говорите, невероятно, – сказал Дарий. – Но это не значит, что я невнимателен к вашим словам.

– Потому что ты знаешь, что тебе больше не к кому идти. Все ответы здесь. – Магнус легонько постучал себя по лбу. – Не бойся, я в здравом рассудке. – Он позволил себе усмехнуться. – Перерождение души… Если человек снова оказался лучшим из лучших, то он опять рождается в новом обличье. Это происходит несколько раз, и конечная цель всей этой цепи перерождений получение главного приза – венца богов.

– То есть боги – это всего лишь бывшие люди, показавшие себя с лучшей стороны?

– Ты верно уловил суть.

– Теперь понятно, почему в мире творится столько безобразий, – хмыкнул Дарий. – У богов плохая репутация, потому что за ними шлейфом тянутся человеческие пороки. А кто решает, заслужила душа новый статус или нет?

– Не знаю, – честно ответил Затворник.

– Простите, что спрашиваю, но вы тоже пережили реинкарнацию?

– И это мне неизвестно, – вздохнул старик.

– И вы думаете, что я один из переродившихся? – Дарий задумался, пытаясь представить, чем это он отличился в прошлой жизни. – И я на полпути к тому, чтобы стать богом?

Магнус покачал головой:

– Не совсем так. Ты – Избранник, хоть сейчас ты и отрицаешь это. Когда творился этот мир, ты был первым существом, что сотворил Создатель, и поэтому только ты обладаешь достаточным могуществом, чтобы сменить его на небесном престоле.

Брови Дария взметнулись вверх.

– Вот так вот просто, да? Конечно, что мне стоит… сейчас щелкну пальцами и сотворю новый мир, – проворчал он. – Это еще хуже, чем идея с реинкарнацией и новыми богами. Похоже, мне пора. Книгу я оставлю в храмовой библиотеке, пусть с ней разбираются здешние Хранители, а сам поеду домой. Извините, что отнял у вас время.

– Бесполезно, – Магнус задрожал в исступлении всем телом и протянул к нему руки, – от собственной души не убежишь. И раз ты пришел ко мне, то скоро ты узнаешь всю правду. Времени больше нет, – изо рта Затворника тонкой струйкой побежала слюна, – скоро узнаешь, узнаешь… Это судьба.

– Как я ее узнаю? – Дарий попятился к двери.

– Вспомнишь.

– Прощайте. – Гном развернулся, чтобы уйти.

– Нет, не уходи! Постой! – завизжал монах и пополз к Дарию на коленях. – Не уходи! Совершенство, дай мне посмотреть на тебя! Дай посмотреть! Нет!

Гном ловко увернулся от его рук и распахнул дверь. Затворник понял, что ему не остановить Дария, и сдался, Магнус бесформенным кулем осел на полу, уставившись в одну точку. Сейчас он походил на плохо сделанную восковую фигуру, столь мало жизни было в его теле.

– Не удержать… – прошептал он, качая головой. – Безнадежно. Я, лучший из людей, ничтожен против тебя. Но послушайся моего совета. Ведь даже Избраннику нужны советы: сходи к храму Четырех Сторон света. Некогда его возглавляла Предсказательница. Это очень сильное место. Оно проясняет сознание. Там, может быть, ты поймешь, о чем я говорю…

При упоминании о Предсказательнице Дарий замер на полушаге и несмело кивнул. Что бы он ни думал словах Затворника, посетить это место будет не лишним.

Уже за дверью гном вспомнил, что не спросил Магнуса о поединке со Смертью, и почувствовал угрызения совести. Ему не хотелось подводить Рихтера. Но возвращаться тоже не хотелось, к тому же теперь Дарий не видел в этом никакой пользы.

Похоже, что старик немного не в себе, если не сказать грубее. Дарий был убежден, что Магнус, каким бы он ни был мудрым раньше, теперь обыкновенный сумасшедший.

Года, года… Они не щадят никого. Вечный храм мрачное, гнетущее место, и если Затворник действительно никогда не покидает его стен, то неудивительно, что у него случаются столь странные видения. Маленький домик с верандой и садом, гамак, речка, лес, теплые солнечные дни – и Магнусу бы перестали мерещиться боги. Как он там сказал – Избранник? Гном не удержался и фыркнул. Вот уж действительно бред выжившего из ума старика… Если уж кто и подходит на эту роль, так Рихтер. Вот кто Избранник. У него и абсолютная память, и бессмертие… Все вместе, в одном комплекте.

Дарий испытывал досаду. Помощь Затворника, на которую они рассчитывали, оказалась пустышкой. Выходит, они зря приехали в Вернсток? Ничего себе ошибка! Они столько всего пережили в дороге, и все ради того, чтобы услышать какие-то маловразумительные сказки?

Гном сел на низкую лавочку, стоящую возле стены, и уставился на носки сапог. Где же Бренн? Он обещал вывести его отсюда. Храмовые коридоры похожи друг на друга, словно близнецы, и Дарий не сомневался, что непременно заблудится, если решит пойти в одиночку. Он заметил, что в этой части комплекса мало людей, поэтому рассчитывать на чью-то помощь не приходилось. Придется ждать Бренна.

Дарий был сбит с толку. Он чувствовал, что все больше оказывается замешанным во что-то. Книга, сны, картины Марла… Но во что?

Главный Хранитель не желал быть пешкой в чужой игре. Кто это так изощренно развлекается за его счет? Боги? Дарий посмотрел наверх, но, как и следовало ожидать, не увидел ничего, кроме каменных плит. В кармане спокойно зашевелилась мышь, пытаясь выбраться наружу. Видимо, там было душно, и ей снова хотелось забраться на плечо гнома. Дарий предоставил ей такую возможность. Матайяс это или нет, но сегодня он, Дарий, совершил доброе дело. Шустрая мышь змеям не достается.

Гном прижал к себе чехол с книгой. Следовало составить план действий.

Первым делом нужно сходить в храмовую библиотеку и вручить им, наконец, свою тяжкую ношу. Затем выяснить про все имеющиеся в истории поединки со Смертью. Не может быть, чтобы обряд вызова существовал, а о самих вызовах ничего не было известно. Храмовая библиотека была гигантской, много-много лет в нее стекались книги и свитки со всех концов света, поэтому остается Надежда раскопать здесь что-нибудь стоящее.

Потом нужно разузнать о Предсказательнице и Повелителе Ужаса. Странно, что он никогда не слышал об этой трагической истории. В книгах из библиотеки Дария было написано только лишь, что Повелитель Ужаса прошел через весь континент, покорил множество народов и создал великую империю, которая, правда, сразу после его смерти распалась на несколько частей. Но нигде не было сказано ни слова о Предсказательнице. Кто она? Почему они полюбили друг друга? И почему, демоны все раздери, его волнует эта история?! С каких это пор он начал интересоваться личной жизнью властителей прошлого? Из-за цветка на картине? Нет, раньше. Определенно раньше, когда встретился с ней взглядом. Ее глаза словно прожгли его душу насквозь. Может это какая-то болезнь?

Дарий в сомнении перебрал возможные симптомы. По всем признакам получалось только одно: да, это болезнь, и название ей – любовная лихорадка. Чушь! Он не мог влюбиться в портрет, написанный две тысячи лет назад. Или мог? Умудрился же он стать кровным братом некроманта, который победил Смерть, и листать без всякого вреда для себя проклятую книгу? Из-за чего он так изводит себя? Его сердце начинает ныть, стоит ему только вспомнить о той картине. А может, все намного проще? Картины Марла передают частичку личности того, кто на ней изображен. Не исключено, что при жизни Предсказательница обладала могущественной силой, была волшебницей, поэтому нет ничего удивительного в том, что ее чары действуют до сих пор. Вот даже Повелитель Ужаса, который мог получить любую женщину, какую бы только пожелал, не смог противиться ее обаянию.

Дарию показалось, что он нашел достаточно логичное объяснение. Гном удовлетворенно вздохнул. Послышались шаги и тихие звуки флейты. Это был Бренн.

– Ну как? Не скучал? – Монах насмешливо подмигнул Дарию и спрятал флейту. – Я бы пришел раньше, но очень важные дела задержали меня на кухне. Угощайся, – он протянул гному пирожок, – это компенсация.

– Спасибо. Мне еще нужно в храмовую библиотеку, – сказал Дарий, откусывая от еще теплого пирожка и отламывая кусочек для мыши.

– Это тебя Магнус направил? – спросил Бренн и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Правильно. Самый лучший выход. Кстати, если будешь ловить на себе любопытные взгляды монахов, не удивляйся.

– А что случилось?

– Мой болтливый язык уже разнес весть о цветке элтана по всему храму, – откровенно сказал Бренн. – Теперь ты герой.

– Только этого мне не хватало. – Дарий насупился. – В делах полная неразбериха, а тут еще сотни любопытных будут за мной следить, ожидая нового чуда.

– Признайся, ты маг, правда? – Бренн пристально посмотрел на гнома. – Если честно, то среди монахов встречается немало волшебников, но никому из них не под силу сделать подобное.

– Нет, я не маг, – устало ответил Дарий.

– А что тебе сказал Затворник? – Любопытство Бренна не знало пределов.

– Это мое личное дело. Если твой наставник захочет, он сам тебе об этом расскажет.

– Да, извини, иногда я бываю необыкновенно навязчив. – Беспокойные пальцы монаха отыскали дырочки на флейте и пробежали по ним.

– Бренн, в вашей библиотеке есть Хранитель, который может рассказать мне о Предсказательнице?

– Конечно, брат Лавиус. Он знает больше других. Если хочешь, я попрошу его быть с тобой более откровенным, а то, увидев, что ты чужак, он может… как бы это сказать… не пожелать с тобой сотрудничать, да воссияет над ним Свет. Для Лавиуса нет ничего дороже книг.

– О, я его прекрасно понимаю, – сказал Дарий и, предупреждая следующий вопрос, добавил: – Я хочу разузнать о ней, так как меня тоже волнует, почему мне удалось взять из ее рук цветок. Предсказательница, часом, не была колдуньей? Запрещенное колдовство…

– Нет, – замотал головой Бренн, – ее биография кристально чиста, иначе бы Марл не стал писать ее портрет. Это точно. Марл в этом отношении был очень дотошным человеком.

– Хм, тогда выходит, что биография Повелителя Ужаса тоже была кристально чистой? Трудно в это поверить, особенно с учетом того, каких высот он достиг, – возразил Дарий.

– Время было тяжелое. – Бренн пожал плечами. – Когда кругом пылают пожары, идет война, человеческий разум погружен во мрак и всяк норовит содрать с другого живьем шкуру, то, если ты не отравляешь собственную мать и не душишь в колыбели младенцев, уже сойдет за образец добродетели. Повелитель Ужаса в подобном замечен не был, поэтому Марл и изобразил его на своей картине. В любом случае ему, очевидцу тех событий было виднее, чем нам.

Они повернули налево и, пройдя узкий длинный коридор, очутились в круглом зале с множеством выходов. Дарий посмотрел наверх. Над ним высился купол с маленьким окном в центре. Весь купол был расписан фресками, потемневшими от времени настолько, что уже невозможно было разобрать, что на них изображено.

– Мы в центре Вечного храма, – объявил Бренн.

– Да, я читал об этом месте, – отозвался Дарий. – Но почему здесь никого нет?

– День монаха расписан по минутам. У нас нет времени на всякие глупости. – Бренн подмигнул гному. – К тому же после обеда намного приятнее провести время на свежем воздухе, чем в чреве этого каменного чудовища. Никогда не понимал, зачем было делать храм похожим на спящего дракона. Теперь получается, что мы находимся у него в желудке.

– Разве не в символизме кроется причина? Дракон живет несколько тысяч лет, а спящий дракон, наверное, может прожить и того больше. И храм этот назван именно Вечным не просто так – по-моему, параллель налицо.

– Согласен. – Бренн вздохнул. – Но если бы твоя келья находилась где-то около заднего прохода дракона, пусть каменного, ты вряд ли был бы от этого в восторге. Я бы с огромным удовольствием сменил ее на комнатку в левой передней лапе или на двенадцатый шип предплечья. Оттуда открывается очень неплохой вид на городскую стену.

– А в каком месте размещена библиотека? – спросил Дарий.

– Ей не повезло. Библиотеке не удалось урвать ни кусочка этого массивного драконьего тела, – сказал Бренн. – Поэтому она примитивно находится внизу, в подвалах. Но это хорошие подвалы, не волнуйся. Там нет крыс или бумажной моли, зато есть достойная вентиляция. Высоты боишься? – спросил Бренн, подходя к винтовой лестнице, круто уходящей вниз. Ее конец терялся в темноте. – Прости меня за этот глупый вопрос. Все гномы боятся высоты – это у вас врожденное.

– Но не настолько, чтобы не спуститься по лестнице.

– Хорошо. – Монах покопался в карманах и вынул оттуда стеклянный шарик. Он потер его об рукав, и шарик засветился. – Намного лучше, чем факелы, правда? И что бы мы делали без изобретателей и волшебников?.. Тем более в библиотеке под страхом смерти запрещено зажигать огонь. Однажды какой-то шутник запустил в подвал иллюзию феникса, весьма достойную иллюзию. В результате Хранители жутко перепугались: одни кинулись спасать особенно ценные книги, другие – ловить несуществующую птицу. В общем, потом был страшный скандал, но виновника безобразия так и не нашли. Хорошо, что я в тот раз уезжал по делам и несколько дней отсутствовал, иначе бы сразу обвинили меня, – Бренн принялся осторожно спускаться.

– А подниматься тоже придется по лестнице? – вздохнул Дарий, считая ступеньки.

– Да. По этой или по другой. В зависимости от того, куда вас с Лавиусом занесет.

По мере того как вокруг становилось темнее, шар светил вся ярче. Дарий, убаюканным монотонным спуском, погрузился в свои мысли.

Шаг, еще шаг… Мягкая темнота, окутывавшая гнома, напомнила ему о его смерти. Такой же мрак, смутные тени, скользящие вокруг, и яркая белая точка, приближающаяся к нему. Эта точка – Рихтер, который увлек его за собой, вырвав из плена неопределенности. Странно, а ведь раньше он не мог вспомнить ничего, связанного со своей смертью. Да и как такое можно помнить? Все воспоминания хранятся в мозгу, а он был мертв. И оставался бы таким, если бы не Рихтер.

Рихтер, бедняга, как же помочь тебе? Если и здесь нет ответа, то где его искать? У кого спросить? У самого Смерти? Действительно, а разве нельзя вызвать его еще раз, но не для поединка, а для беседы? Что ему стоит ответить на маленький, ничего не значащий вопрос? Или Смерть злопамятен?

Со слов Рихтера, гном заключил, что Смерть был бы только рад просто поговорить. Интересно, а почему им раньше не пришла в голову такая мысль? Наверное, потому, что это невозможно. Наверняка Смерть можно вызвать только раз, и свой шанс Рихтер уже использовал. А Дарий, не имея способностей некроманта, вызвать Смерть не может. Гном вздохнул.

– Пришли. – Бренн легонько толкнул задумавшегося Дария.

Они стояли в комнате, стены которой были выкрашены в красный цвет. Дарий растерянно покрутил головой: он не помнил, как здесь оказался. Лестницы не было видно.

– С правилами поведения в библиотеке ты знаком лучше меня, поэтому читать то, что написано на этой табличке мы не будем. – Бренн спрятал светильник в карман. В нем больше не было нужды: благодаря многочисленным лампам в комнате было светло как днем.

– Лавиус здесь? – спросил Дарий.

– Да, за одной из этих дверей. Так, Бренн, напряги свою дырявую память, вспомни, где ты видел его в последний раз… – Монах нахмурился. – Нет, ничего не выходит. Я не знаю, в каком он сейчас хранилище. Попробуем по-другому. Есть безотказный способ найти Лавиуса. Вернее он сам найдет нас…

Дарий и моргнуть не успел, как монах достал из-за пояса флейту и с довольным видом принялся на ней играть. Надо признать, что свое дело он знал. Мелодия была незатейливая, но довольно милая. Однако музыкой они наслаждались недолго. Стоило Бренну взять особенно высокую ноту, как послышались приглушенные проклятия и топот. Дарий разобрал, как чей-то голос умоляет отправить флейтиста к благому Свету немедленно, чтобы он не мешал жить остальным. Бренн благоразумно убрал инструмент. Когда одна из дверей библиотеки распахнулась, и на пороге показался разъяренный монах, он увидел только невинные лица.

– Это ты! – негромко, но грозно прорычал он. – Брат Бренн, ты же знаешь, что в библиотеке приказано соблюдать полнейшую тишину. У меня тончайший слух и…

– Это Дарий, у него к тебе важное дело, – невозмутимо перебил Бренн монаха. – Пожалуйста, окажи ему всяческую поддержку. Затворник тебе будет за это благодарен.

– Что за дело? – Лавиус подозрительно посмотрел на гнома. Взгляд его колючих глаз, казалось, пронзал насквозь.

– Проклятая книга, – коротко объяснил Дарий, протягивая ее монаху. – В прекрасном состоянии.

– Нет, – Лавиус в суеверном ужасе отшатнулся, – не надо! Не здесь, не сейчас.

– Я же не сумасшедший, – проворчал гном. – Она в защитном чехле. К вашему сведению, я сам являюсь Главным Хранителем, и только особые обстоятельства вынудили меня временно оставить работу.

Взгляд Лавиуса тотчас потеплел. Теперь Дарий уже не казался ему злобным нарушителем общественного спокойствия, обманом проникшим на территорию храма.

– Давайте обсудим вашу находку у меня за столом, – предложил он. – А что касается тебя… – монах обернулся к Бренну, – если я еще раз услышу эти звуки, тебе точно не поздоровится. Во имя Света, мое терпение не безгранично.

Но Бренн его уже не слышал. Непоседливый монах, тихонько напевая себе под нос и размахивая рукой в такт, отправился восвояси. Он свой долг выполнил, теперь его совесть была спокойна.

– Я надеюсь, что вы поможете мне, – сказал Дарий.

Лавиус только неопределенно пожал плечами. Это был невысокий, худой, если не сказать тощий человек. Темно-коричневая ряса болталась на нем, невзирая на широкий пояс. Аккуратные кожаные заплаты были нашиты на локти. На груди монаха висели лупа и несколько карандашей.

– Издалека? – спросил монах Дария. – Гномы у нас бывают нечасто.

– Да, с севера, – кивнул Дарий и довольно вздохнул, закрыв глаза. – Как у вас здорово. Я скучаю по работе. Интересно, как там моя библиотека? Мало того, что я сам уехал, так еще и помощника пришлось забрать. Ох, боюсь, натворят в ней без меня дел… А пахнет-то как! Бумага, дерево, краска…

Лавиус позволил себе короткий смешок.

– Мало кому нравится этот запах, – заметил он. – Большинство только морщат носы и кривят губы. А мне не прожить без него и дня.

– Я думаю, мы найдем общий язык, – доброжелательно сказал гном.

Мимо них друг за другом прошли несколько монахов, каждый нес внушительную стопку книг.

– Не будем мешать им, – тихо сказал Лавиус и увлек Дария в небольшой закуток, где стояли массивный дубовый стол и пара стареньких стульев. – Это мое рабочее место.

На столе лежали раскрытые толстые тетради. Монах решительно отодвинул их в сторону. Дарий сел на стул и положил рядом с собой проклятую книгу.

– Вот, – сказал он. – Гумберт Харатха. «Синева».

– Да… – прошептал Лавиус, осторожно пододвигая ее себе. Для пущей безопасности он надел толстые кожаные перчатки. – Я чувствую ее. Это зло стало причиной гибели многих душ.

В подтверждение гном печально покивал:

– Я бы хотел отдать ее в фонд вашей библиотеки.

– Понимаю, но зачем вы привезли ее к нам? – Лавиус не стал доставать книгу из чехла. – Разве у вас она не была в сохранности?

– Эта книга не единственная причина, побудившая меня приехать в Вернсток, – честно признался Дарий. – Прежде всего, я хотел поговорить с Затворником.

– Поговорили?

– Да… Хотя я услышал от него совсем не то, на что надеялся. Но не об этом речь. Мне стоило больших трудов привезти книгу сюда, и я не хочу снова подвергать ее риску, везя обратно.

– Однако придется, – сказал Лавиус. – Очень жаль, но я не могу ее принять. – Он пододвинул книгу обратно к Дарию.

– Почему?

– Кражи, – коротко ответил монах.

– Как? Здесь? – изумился Дарий. – Но это же книгохранилище великого храма!

– Буду с вами откровенен, – лицо монаха стало скорбным, – за последние месяцы агенты темных сил повысили свою активность. Это происходит везде, но в Вернстоке особенно. Адепты Тьмы действуют тихо, но от того не менее эффективно. По моим подсчетам, у нас уже похитили пятьдесят три книги.

– Я наслышан о защите этой библиотеки. Она лучшая из лучших, – сказал Дарий. – Поэтому сомневаюсь, что дело в ней. Выходит, что крадут сами Хранители?

– Ваши слова поражают в самое сердце, но от правды не уйдешь. Вынужден признать: это так. Среди моих братьев по вере есть предатели. Они отвернулись от Света и теперь действуют по воле темных сил. Так что если желаете сохранить эту редкую вещь, держите ее у себя. Было бы очень печально, если бы подобное творение оказалось в плохих руках.

– Ну что ж, значит, так тому и быть. – Дарий вздохнул, снова пряча книгу за пазуху. – Опять она со мной. Но меня интересуют еще некоторые вопросы.

– О чем речь?

– Меня интересует история вызова Смерти на поединок. Я думаю всерьез заняться изучением этой проблемы и, в конце концов, написать об этом обстоятельный научный труд. – Дарий немного исказил действительность, посчитав, что правда только все ухудшит.

– Да, интересная тема… – протянул Лавиус, с подозрением глядя на Дария.

– Я никого не собираюсь посвящать в тонкости дела и лично этим заниматься, – сказал гном, прекрасно понимая, о чем сейчас думает монах. – Меня не интересует практика, только теория.

Лавиус покраснел и отвел взгляд.

– Вы должны простить меня. В ключе последних событий мне везде мерещатся происки врагов. Поединок со Смертью… – Монах в задумчивости закусил нижнюю губу. – Отдельно этому вопросу не посвящена ни одна книга, есть только упоминания. А что вас конкретно интересует? Сам ритуал?

– Нет-нет. Ритуал мне ни к чему. Информация об этом у меня уже есть. Мне нужно знать, были ли раньше реальные случаи вызова Смерти, и чем это заканчивалось.

– Подождите пять минут, – сказал Лавиус, поднимаясь. – Я найду нужные свитки и принесу их вам. Я быстро. Только ничего не трогайте, – предупредил он, – все помещения окутаны силовой паутиной, защищающей от чужаков.

Действительно Лавиус скоро вернулся. К сожалению, в его руках было всего несколько тоненьких свитков.

– Это все, что у нас есть по этой теме, – сказал он, аккуратно вручая их Дарию.

– Негусто, – проворчал гном.

Лавиус с удовлетворенным видом наблюдал, как Дарий по всем правилам разворачивает свиток. В компетентности гнома по этому вопросу беспокоиться не приходилось. Пока Дарий читал, монах решил заняться своими делами.

Дарий внимательно прочитал первый свиток, второй уже не так сосредоточенно, ну а третий и четвертый просто пробежал глазами. Информация, находившаяся них, была похожа друг на друга как две капли воды, за исключением имен и времени. Такой-то маг в таком-то году из такого-то города вызвал Смерть на поединок и пал в неравной схватке.

– Эти сведения достоверны, – заметил Лавиус, отрываясь от тетрадей.

– Не сомневаюсь, но меня смущает то, что ни один из вызывавших так и не сумел победить, – сказал Дарий.

– Конечно, и в этом нет ничего странного. Это просто невозможно. – Монах покачал головой. – Безумцы, решившиеся на поединок, знали, на что они шли. Смерть победить нельзя по определению.

Дарий не стал разубеждать монаха. Интересно, а что бы он сказал, если бы здесь был Рихтер?

– Тем более, – продолжил Лавиус, – если невозможное вдруг случится, то небо упадет на землю, черное станет белым, солнце взорвется, и настанет конец всему живому, поскольку будет нарушен один из основных законов мироздания.

– Для чего же в таком случае существует этот ритуал, если он не имеет альтернативного течения событий? – Раздосадованно спросил гном.

– Происки темных сил. Тьма ни на минуту не оставляет людей в покое, а маги, головы которых вскружены властью, всегда были для нее легкой добычей.

Откровенно говоря, Дарий и не ожидал, что ответ Монаха будет иным. Пространные рассуждения о добре и зле были как раз в духе братьев Света. Но что он скажет Рихтеру? Дарий не хотел отнимать у друга последнюю надежду на избавление.

– Вы расстроены? – участливо спросил Лавиус.

– Сильно заметно? – Гном вздохнул. – Я рассчитывал получить больше информации. Моя работа может завершиться, так и не начавшись. Возможно, мне лучше поискать другую тему.

– Рад бы вам помочь, да нечем. – Монах развел руками. – Эти свитки – все, что есть. Желающих – и, что самое главное, имеющих такую возможность – сразиться со Смертью, было немного.