Текст книги "Вдоводел исцеленный"

Автор книги: Майкл (Майк) Даймонд Резник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 16

– Чего это ты поднялся? – спросила Сара, оборачиваясь от кухонного стола.

Найтхаук вошел, запахивая полы халата.

– Услышал, что ты ходишь на цыпочках, и решил посмотреть, все ли с тобой в порядке.

– По-другому и быть не может. Просто захотела выпить чашечку чая. Извини, что побеспокоила тебя.

– Твоей вины тут нет, – заверил ее Найтхаук. – Я всегда сплю очень чутко. Возможно, поэтому раз десять избежал смерти.

– Раз уж ты встал, хочешь чего-нибудь выпить или поесть?

– Только кофе. – Найтхаук сел за кухонный стол.

– С сахаром или молоком?

– Черный. И горячий.

– У меня есть импортный с Альфарда. Или ты предпочитаешь местный? Мне он нравится больше.

Найтхаук пожал плечами:

– Какая разница. Кофе есть кофе.

– Тогда сварю тебе местный. Нет смысла тратить деньги впустую.

– О деньгах ты можешь не беспокоиться. Все-таки я богатый человек.

– Я хочу вносить свою долю. Негоже мне идти в содержанки.

– И я хочу вносить свою долю, – кивнул Найтхаук. – Деньгами. Я не против того, чтобы делить с тобой твою еду, дом и постель. Полагаю, что и ты вполне можешь разделить со мной мои деньги.

– Разделю, когда возникнет такая необходимость. Но я никогда не жаловала расточительность. И не вижу необходимости менять свои взгляды только потому, что живу с Вдоводелом.

– Ты живешь с Джефферсоном Найтхауком.

– Разве это не одно и то же?

– Вдоводел вышел на пенсию.

– Я думала, что вчера, в космопорте, он вновь вернулся к активной жизни.

– То была его прощальная гастроль.

– Позволишь задать вопрос?

– Говори.

– Почему?

– Почему – что?

– Почему ты хочешь распрощаться с Вдоводелом?

– Потому что я с пятнадцати лет подставляю голову под пули и хотел бы поставить на этом точку.

– Ради чего? – спросила Сара. – Сколько ты сможешь наблюдать за птичками?

– Дольше, чем ты думаешь, – ответил Найтхаук. – А ведь еще надо прочесть столько книг. И переделать массу дел, до которых у Вдоводела не доходили руки.

Сара покачала головой:

– У тебя не получится.

– Почему?

– Послушай, мне бы очень хотелось, чтобы ты смог наконец-то расслабиться, настроиться на спокойную старость, но я сомневаюсь, что тебе это удастся. Ты просыпаешься, услышав мои шаги, хотя между нами две комнаты. Ты один уложил четырнадцать бандитов. Невооруженным глазом ты видишь то, что я едва могу разглядеть в бинокль. – Она помолчала, встретилась с ним взглядом. – Нравится тебе это или нет, но ты Вдоводел. И никуда тебе от этого не деться.

– Я не был Вдоводелом на Черчилле. И мне там очень нравилось, пока не сожгли мой дом.

– И сколько ты там прожил? Год?

Молчание.

– Месяц?

Молчание.

– Не прожил даже и месяца, зато убил Джонни Беду… да, да, я все знаю, Ито мне рассказал, а ведь Джонни не имел никакого отношения к поджогу. Почему бы тебе не допустить, что ты – лучший в своем деле, и не перестать бегать от самого себя?

– Я…

– Только не вешай мне лапшу на уши насчет того, что ты старик, – оборвала его Сара. – Этой ночью ничего стариковского я в тебе не заметила.

– Это не одно и то же.

Сара налила чашку кофе и поставила перед Вдоводелом.

– А как старику удалось уложить четырнадцать бандитов?

– Я заложил мины у них на пути. Так что мне не пришлось соревноваться с ними в быстроте стрельбы. Просто взорвал пару мин, о которых они не подозревали. И на Болингброке я заманил моих преследователей в ловушку. Мне осталось лишь громко хлопнуть в ладоши, чтобы их погребла груда кристаллов.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь? – воскликнула Сара. – Ты же стал еще лучше, чем был, потому что используешь не только рефлексы, дарованные природой, но и ум. Ты похож на спортсмена, который, возможно, потерял в быстроте реакции, но побеждает за счет мастерства.

Найтхаук задумчиво пил кофе.

– Мне приятно слышать твои слова, – наконец ответил он, – но рано или поздно любой спортсмен осознает, что пора уходить. Есть по меньшей мере один человек, который без труда разделается со мной, – мой второй клон. А если есть один, почему не появиться и другим?

– Я же не предлагаю тебе разыскивать их, – покачала головой Сара. – Но я думаю, что ты рехнешься, если будешь только наблюдать за птицами, читать и слоняться по дому. Перекати-Полю нужен полицейский. Ничего особенного здесь не происходит, и я уверена, что торговцы наркотиками не вернутся после приема, который ты им оказал, но это не значит, что ты тут заскучаешь. И еще.

– Что?

– Если и есть люди, которые могут взять над тобой верх, едва ли они объявятся на Перекати-Поле. – Сара улыбнулась. – Ты же не собираешься чистить каждую помойку Внутреннего Пограничья, как сто лет назад. Ты будешь поддерживать порядок на маленькой, спокойной планетке, где ничего особенного не происходит.

– Сегодня произошло.

– Это скорее исключение, чем правило.

– Как и большинство убийств.

– Ты собираешься обдумать мои слова или намерен проспорить со мной остаток ночи? – взвилась Сара.

– Я их обдумаю, но ты кое-что упустила.

– Я не хочу больше выслушивать твои стенания насчет возраста.

– Возраст тут ни при чем.

– Тогда что?

– Мне надоело убивать.

– Разве такому человеку, как ты, может надоесть убивать? – В ее голосе слышалось сомнение.

– Именно такому, как я, – заверил ее Вдоводел. – Я пробежал всю дистанцию. Все ее четыре четверти. Я убил больше преступников, чем можно себе представить, даже с учетом моей репутации. Я убивал их по одному и целыми бандами. Мужчин, женщин, инопланетян. Я бессчетное число раз рисковал жизнью. Я смотрел смерти в лицо. И знаешь, что я тебе скажу? Она не старуха с косой и не скелет с лазерным пистолетом. Смерть – это я, Джефферсон Найтхаук, со скулами, торчащими сквозь плоть и кожу, похожую на наждачную бумагу. Я славно потрудился на благо общества, а теперь хочу одного: насладиться тем временем, которое мне отпущено. Неужели я прошу слишком многого?

– Нет, – ответила она очень серьезно. – Но я понимаю тебя, может, даже лучше, чем ты сам. И знаю, что доставит тебе радость, а что – нет.

– Если ты думаешь, что убийства меня радуют… – начал Найтхаук.

– Нет, я тебе верю, когда ты говоришь, что нет. Но оставь за собой эту работу. Возможно, тебе не придется ничего делать, разве что посадишь в камеру пьяницу да оштрафуешь кого-нибудь за не правильную парковку. – Тут она рассмеялась. – А может, закроешь «Песчаный замок» за то, что там разбавляют спиртное. Во всяком случае, ты не умрешь от скуки.

– После жизни, которую я прожил, это не такая уж плохая перспектива.

– Боюсь, ты быстро изменишь свое мнение, если пойдешь этим путем.

– Совсем не скучно читать хорошую книгу. Или проводить время с хорошей женщиной.

– Я польщена твоими словами и надеюсь, что твое мнение обо мне не изменится и через год, но…

– Я заглядываю не на год вперед, – прервал ее Найтхаук. – Я намерен провести здесь остаток дней и рассчитываю, что их будет гораздо больше трехсот шестидесяти пяти.

– Если тысяче преступников не удалось тебя убить, если с тобой не совладала эплазия, я лично не вижу причин, почему бы тебе не жить вечно.

– Вечно – это идеал. Я согласен на семьдесят пять лет. Пока не доживу до этого возраста. Потом буду стараться дожить до девяноста.

– Двадцать восемь лет лежать в гамаке и смотреть на птиц, – кивнула Сара. – Ты действительно этого хочешь?

– Мы могли бы и попутешествовать, – ответил Найтхаук. – Я в основном заглядывал в крысиные норы и не видел многого из того, что залито ярким солнцем.

– Кстати, о солнце. – Сара выглянула в окно. – Уже светает. – Она помолчала. – Может, пора одеваться. Мне спать уже не хочется.

– Мне тоже. – Найтхаук поднялся, последовал за ней в спальню.

Несколько минут спустя, одевшись, они вышли в гостиную и услышали шаги на дорожке, ведущей к дому.

– Доброе утро, – поздоровался Киношита с Найтхауком. – Я увидел, что у вас в окнах горит свет, и решил, что вы уже не спите.

– У тебя не войдет в привычку заявляться сюда на рассвете? – спросил Найтхаук.

– Нет, – покачал головой Киношита. – Я принес то, что вы каким-то образом забыли в городе.

Найтхаук вопросительно посмотрел на него.

– Я подумал, что вам это пригодится. – Киношита достал из кармана золотую звезду и протянул Найтхауку.

– И ты туда же? – раздраженно бросил Найтхаук.

– Перекати-Полю нужен страж порядка, а лучше вас никого не найти. – Киношита улыбнулся. – После вчерашнего происшествия отцы города завернут любого другого кандидата.

– Я не хочу быть слугой закона!

– Не всегда получается так, как хочется. Я бы взялся за эту работу, но куда мне до вас, и мы оба это знаем. – Киношита помолчал. – Кроме того, эта работа убережет вас от скуки.

– Вы сговорились между собой, пока я был в космопорте? – спросил Найтхаук.

– Нет, – ответил Киношита, – но я полностью ее поддерживаю, если она уговаривала вас оставить звезду.

– Почему?

– Из практических соображений. О случившемся прошлой ночью в космопорте станет известно. Плохие люди узнают о том, что кто-то покончил с целой бандой, хорошие уже расхваливают стража порядка, которого им удалось нанять. Оставишь ты за собой эту должность или нет, кто-нибудь обязательно попытается рассчитаться с тобой. Может, босс этих наркоторговцев. Может, нанятые им киллеры. Может, какие-нибудь молодые петушки, которым захочется проверить, а во силам ли им слуга закона, разом убивший четырнадцать плохишей. В одном можно не сомневаться: кто-то обязательно здесь появится. – Он помолчал. – Так почему не иметь на своей стороне силу закона?

Найтхаук медленно переводил взгляд с Киношиты, на Сару, с Сары на Киношиту.

– Ты думаешь, что это хорошая идея? – спросил он ее.

– Да, – кивнула Сара.

Найтхаук долго смотрел на звезду, потом глубоко вздохнул и закрепил ее на тунике.

Глава 17

Прошло два месяца, прежде чем появился первый из них. Два месяца идиллии. Найтхаук наслаждался жизнью. Наблюдал за птицами, читал, возился по дому. Пристроил к кухне открытую веранду, у ручья поставил беседку. Потом, будучи реалистом, соорудил тир, в котором ежедневно практиковался, стреляя из лучевика, глушака и другого оружия.

Теперь он весил столько же, сколько и сто двенадцать лет назад, но в этих килограммах не нашлось квоты для жира. Сара как-то заметила, что еще не видела человека, который не превратился бы в толстяка, поглощая такое количество калорий, но Найтхаук сжигал их так же быстро, как и потреблял.

Да, конечно, он занимал пост общепланетного полицейского, но эти обязанности не слишком обременяли его. Он прогуливался по улицам, интересовался у владельцев магазинов, нет ли жалоб, да прибирался в своем кабинете. Примерно раз в неделю ему приходилось арестовывать какого-нибудь пьяницу, а однажды одно лишь его появление остановило драку. Обычно он оставлял за себя Киношиту, просил звонить, если что произойдет, но ничего не происходило, чему Найтхаук только радовался.

– Как, по-твоему, сколько это может продолжаться? – как-то за завтраком спросил он Сару.

– Я думала, тебе здесь нравилось. – Вопрос Найтхаука явно огорчил Сару. – Ты собираешься уезжать?

– Я не спрашиваю, сколько мы сможем прожить вместе. – В его голосе слышались нотки удивления. – Просто задался вопросом, когда же они заявятся на Перекати-Поле?

– Они?

– Киллеры, молодняк, который хочет создать себе имя, матерые охотники, жаждущие внести Вдоводела в список своих трофеев.

– Мы очень уж далеко от «проезжих дорог», – улыбнулась Сара. – Кому охота забираться в наше захолустье?

– Все-таки я уничтожил целую банду торговцев наркотиками. Обычно наркобароны не оставляют такие деяния безнаказанными. И я уверен, что отцы города на всех углах кричат о том, какого отличного они заполучили копа. А следовало бы никому не говорить, кто я такой.

– Я их об этом просила, – вставила Сара.

– Я тоже. – Найтхаук улыбнулся. – Минут пять они точно об этом помнили.

– Поэтому ты каждый день упражняешься в тире.

– Рано или поздно кто-то обязательно проклюнется. К этому лучше готовиться заранее. – Он посмотрел на Сару. – Я наслаждаюсь каждой проведенной с тобой минутой. И собираюсь умереть только в случае крайней необходимости.

– Что ж, – усмехнулась Сара, – если Джефферсон Найтхаук не хочет умирать, во всей Галактике не найдется того, кто сможет его убить.

– Я бы подписался под этими словами, когда мне было двадцать пять или тридцать.

– Мне надоели твои постоянные разговоры о возрасте, – рассердилась Сара. – То, чего ты добился, выйдя из больницы, не под силу людям, которые вдвое тебя моложе.

– Половина моего возраста равна восьмидесяти семи годам, – с улыбкой напомнил Найтхаук.

– Может, мне следует относиться к тебе, как к старику? И ни в коем случае не ложиться с тобой в одну постель? Из опасения, что малейшее перенапряжение может привести к инсульту или инфаркту?

– Заранее не скажешь. – Он пожал плечами. – Может и привести.

– Да заткнись ты.

– А может и не привести. Почему бы нам не пойти в спальню и не проверить на практике? Из чистого любопытства?

– Никогда еще я не получала менее романтического предложения. – Сара рассмеялась. – Давай проверим.

Найтхаук поднялся:

– Отличная идея.

И тут звякнул коммуникатор.

– Ито, умеешь же ты выбирать самый неподходящий момент, – раздраженно бросил Найтхаук, когда перед ним возникло голографическое изображение Киношиты.

– У нас объявились два молодых человека, которые могут доставить вам гораздо больше неприятностей, чем мой звонок в неурочное время, – ответил Киношита.

– Они разыскиваются?

– Вроде бы нет.

– Они сказали, что им нужен я?

– На словах – нет. Но достаточно посмотреть на них. Сплошь адреналин, тестостерон да оружие… С чего им прилетать сюда?

– Где они сейчас?

– В «Песчаном замке». Сидят в баре «Высокая дюна».

– Значит, час они там пробудут.

– Ты не хочешь приехать прямо сейчас?

– Не сейчас, но скоро. Дай мне знать, если они уйдут из бара.

– Хорошо.

Киношита исчез, Найтхаук повернулся к Саре, которая застыла на пороге спальни.

– Чего ты остановилась? – спросил Найтхаук.

– Ты что, шутишь? – Ее голос переполняло изумление.

– Разве я похож на шутника?

– Но в городе два киллера, которые хотят тебя убить!

– Тем более нет смысла отказывать себе в удовольствии. – Он заулыбался. – Другого раза может и не представиться. Надеюсь, ты постараешься, чтобы я запомнил этот день навсегда.

– Я просто не верю своим ушам! Как ты можешь в такой момент думать о сексе?

– А когда же еще об этом думать?

– Большинство мужчин думали бы о том, что делать с парой киллеров, от которых не следует ждать ничего хорошего.

– Большинство мужчин не оказывались в подобной ситуации не одну сотню раз. В отличие от меня.

Хмурясь, Сара смотрела на него.

– Всякий раз, когда мне уже кажется, что я понимаю тебя, что-то случается, и мне становится ясно, что я совершенно тебя не знаю.

Найтхаук смиренно вздохнул.

– Так ты хочешь, чтобы я прямо сейчас ехал в город?

– Да нет же! Вдруг это действительно наша последняя возможность побыть вместе. – Она помолчала. – Я только не понимаю, как в такой ситуации ты можешь сконцентрироваться на удовольствии.

– Так уж мы, старики, устроены. В любой момент можем думать лишь об одном.

– Если еще раз помянешь старость, я тут же отправлю тебя в город.

Он не помянул, она не отправила, а потом, лежа в постели, она наблюдала, как он одевается.

– Если ты не вернешься, я хочу, чтобы ты знал, что я тебя люблю.

– Я вернусь. Есть, конечно, люди, которые могут меня убить, но все они мужчины, а не молокососы.

– Неужели ты совершенно не волнуешься?

– Я бы не дожил до таких лет, если б не воспринимал со всей серьезностью любого человека с ружьем, – ответил Найтхаук. – Но я знаю и собственные возможности.

Он прикрепил к брюкам лазерную кобуру, предварительно проверив, заряжена ли аккумуляторная батарея, за пояс под туникой сунул глушак, по ножу – за каждое голенище.

– Я скоро вернусь, – пообещал он, направляясь к двери.

– Я буду здесь, – ответила Сара. Найтхаук сел в вездеход и поехал в свой офис, где его дожидался Киношита.

– Они все еще в «Песчаном замке»? – спросил Найтхаук.

– Да.

– Это хорошо. – Найтхаук сел, положил ноги на стол. – Дадим им еще полчаса.

– Они не собираются уходить. Почему сразу не разобраться с ними?

– Они сидят в баре «Высокая дюна». Подозреваю, что пьют отнюдь не молоко. И чем больше времени они там проведут, тем сильнее замедлится их реакция. Мне это только на руку.

Киношита улыбнулся:

– Как-то не подумал об этом.

– Ты связывался с таможней? Узнал их имена?

– Вы мне не поверите.

– А вдруг?

– Одного зовут Опасный Билли, второго – Молниеносный Фредди.

Найтхаук расхохотался:

– Ты шутишь.

– Мне такого в жизни не выдумать.

– Пожалуй, – согласился Найтхаук. – Небось шесть месяцев назад их звали Билли Смит и Фредди Джонс. Они вместе прогуливали школу и ухлестывали за девчонками. – Он помолчал. – Плохо, конечно, что они прилетели сюда. С такими именами они просто напрашиваются на неприятности. – Он покачал головой. – Опасный Билли.

– Приглядывайте за вторым.

– Молниеносным Фредди? – Найтхаук хохотнул. – Да такое имя не выговорить без улыбки.

– Я думаю, он что-то принимает.

– Правда?

– Постоянно дергается. Зрачки во весь глаз. Опасный Билли очень нервничает, судя по всему, приехал за компанию. Но второй симпатий не вызывает. Похоже, в детстве обожал мучить маленьких зверушек.

– Ладно, когда они выйдут из отеля, скажешь, кто есть кто.

– Вы и сами все поймете.

И действительно, когда двадцать минут спустя молодые люди вышли из «Песчаного замка», Найтхаук без труда опознал Молниеносного Фредди: тот сверкал ярче солнца в позолоченных тунике, брюках, поясе, сапогах и кобуре. Шею он повязал серебристым шарфом, на руки натянул тончайшие перчатки того же цвета. Несколько секунд Найтхаук сдерживал смех, потом все-таки рассмеялся.

– Что скажете? – повернулся к нему Киношита.

– Наверное, так должен выглядеть кошмарный сон модного модельера.

– А второй?

Найтхаук взглянул на Опасного Билли. Туника на пару размеров больше, рукава с буфами, сверкающие сапоги до колен, дорогое оружие.

– Обычное дело. От него сюрпризов ждать не стоит.

– Вы так говорите, будто уже встречались с ними.

– Тысячу раз.

– Хотите, чтобы я составил вам компанию?

Найтхаук покачал головой:

– Они же не разыскиваются полицией. Если ты кого-то убьешь, мне придется тебя арестовать.

– Так назначьте меня вашим помощником.

– Когда-нибудь назначу. Но не для того, чтобы разобраться с парой сосунков, которые только-только перестали пользоваться памперсами.

Найтхаук вышел на улицу, дожидаясь, когда молодые люди подойдут к нему.

– Доброе утро, – поздоровался он, когда расстояние между ними сократилось до сорока футов. – Мне сказали, что у вас ко мне какое-то дело.

– Ты не можешь быть им! – Голос Молниеносного Фредди переполняло разочарование. – Посмотри на себя! Ты же старик и одеваешься, как все.

– Я знаю, что разочаровал тебя, но за самого разодетого киллера Пограничья вознаграждение еще не назначено.

– Это он, – нервно бросил Опасный Билли. – Я видел его голограммы. Он постарше, но это он.

– Ты уверен? – Молниеносного Фредди качнуло.

– Поверь мне, это Вдоводел!

Найтхаук заметил, что у Опасного Билли подрагивают руки.

– Раз уж вы посмотрели на меня, отчего бы вам не отправиться домой? Пока такая возможность у вас есть.

– Мы прославимся тем, что убили Вдоводела. – Молниеносный Фредди словно его и не услышал.

– Отправляйтесь домой, и тогда, возможно, вы даже успеете стать мужчинами.

– Я хочу посмотреть, так ли ты хорош, как все говорят.

– Я еще лучше. – Найтхаук перевел взгляд на Опасного Билли. – Только без глупостей, парень. Тебе уже приходилось убивать?

– Естественно. – Билли покраснел. – Многие пали от этой руки.

– Ерунда. Ты дрожишь, как лист на ветру. Вот о чем я прошу тебя подумать, парень: для меня это, привычное дело. Мне уже больше ста лет приходится иметь дело с разными юнцами, а я еще здесь. Я знаю, на что способен. А вот тебе я бы советовал сейчас отправиться домой и подумать, как ты сможешь одолеть Вдоводела. Потом приходи, может, чего и выйдет.

Опасный Билли несколько секунд молчал, словно обдумывал услышанное.

– Не могу, – наконец вырвалось у него. – Люди будут смеяться.

– На твоих похоронах они смеяться не будут. Тебе этого хочется?

– Я должен подумать.

– Думай, но побыстрее. – И Вдоводел приблизился к ним на пару шагов.

– Не двигайся! – заверещал Молниеносный Фредди.

– Хорошо. – Найтхаук остановился. – Что теперь?

– Мне заговорить зубы ты не сможешь!

– Я и не собираюсь. Убить тебя – одно удовольствие.

Молодой человек нахмурился, мигнул.

– Ты не сможешь меня убить. Я – Молниеносный Фредди.

– Если я не смогу тебя убить, это сделает человек, который находится сейчас в моем кабинете. Он уже нацелил на тебя лазерную винтовку.

– Где? – Молниеносный Фредди оглядел здание, пытаясь определить, откуда в него целятся. Найтхаук воспользовался моментом, чтобы выхватить лучевик и оплавить пистолеты Фредди, которые оставались в кобурах. Потом навел лучевик на второго юнца:

– Опасный Билли, тебе предоставляется право выбора. Выхватить пистолет на счет «пять» или уйти.

– Убери лучевик в кобуру, – прошептал Опасный Билли.

– На этой планете правила устанавливаю я. Будешь на прицеле. Один, два…

– Хорошо, хорошо, я ухожу, – принял решение Опасный Билли.

– Пистолеты на землю!

– Но они стоили моим… мне…

– Считай, что ты получил наглядный урок.

Опасный Билли вроде бы передумал, но, прежде чем его рука скользнула к рукоятке пистолета, бросил еще один взгляд на нацеленный на него лучевик и быстро отцепил обе кобуры. Они соскользнули на асфальт, а Билли зашагал прочь.

– Космопорт в другой стороне, – остановил его Найтхаук. Молодой человек повернулся и двинулся в указанном направлении.

– Я понимаю, это обидно, даже унизительно, – продолжил Найтхаук. – Но советую тебе вспоминать нашу короткую встречу всякий раз, когда тебе вдруг захочется убить человека, который не причинял тебе никакого вреда.

Опасный Билли не ответил, но прибавил шагу, и Найтхаук опять повернулся к Молниеносному Фредди:

– Теперь ты. Хочешь прогуляться до космопорта?

– Конечно. – Фредди захохотал, как безумный. – Но я вернусь.

– Это вряд ли.

– Ты думаешь, что Молниеносного Фредди можно остановить, оплавив пару пистолетов?

– Скорее всего нет, – признал Найтхаук.

– Ты чертовски прав, Вдоводел. Я всегда смогу купить новые.

– Да, сможешь, но тебе придется учиться стрелять из них без указательных пальцев. – И он сжег указательные пальцы на обеих руках Молниеносного Фредди. Тот завопил от боли. – Я понимаю, это больно, но помни: я ведь мог тебя и убить. В конце концов, ты заявился сюда, чтобы убить меня.

– Я тебе за это отомщу! – вскричал Молниеносный Фредди.

– Разумеется, отомстишь, – покивал Найтхаук. – А теперь убирайся отсюда, пока я действительно не рассердился.

Молниеносный Фредди проковылял мимо, глядя на почерневшие обрубки, – все, что осталось от указательных пальцев. В этот самый момент Найтхаук уголком глаза уловил какое-то движение и отпрянул в сторону. Опасный Билли со слезами страха и унижения на щеках бросился на него с ножом.

Удар пришелся в плечо, и от неожиданности Найтхаук выронил лучевик.

– Извините! – вырвалось у Билли. – Я этого не хотел. Но он – мой напарник, я должен вступиться за него.

– Он говнюк. – Найтхаук повернулся лицом к Билли. – Ты ему ничего не должен. И можешь уйти.

– Хотел бы, но не могу!

Опасный Билли вновь попытался пырнуть Вдоводела ножом. Тот ушел в сторону, а потом ребром ладони переломил юнцу шею. Билли рухнул как подкошенный.

Молниеносный Фредди попытался схватить лежащий на асфальте лучевик Найтхаука, но получил хорошего пинка и распластался на земле. Найтхаук вытащил из-за пояса глушак, направил его на Фредди.

– Из-за тебя уже погиб один человек. Я с удовольствием прикончу и тебя, поэтому поднимайся медленно, без резких движений. – Молниеносный Фредди покосился на лучевик, лежащий в нескольких футах от него. – Об этом даже не думай, – добавил Найтхаук. – Даже если ты доберешься до него прежде, чем я тебя прикончу, как ты собираешься стрелять?

И тут внезапно Молниеносный Фредди обезумел, полностью потеряв контроль над собой. С диким криком бросился на Найтхаука. Тот нанес ему короткий удар в грудь. Фредди завопил от боли, но не остановился, наоборот, его руки потянулись к лицу Найтхаука. Тот отступил в сторону, но не так быстро, как следовало. Ногти Молниеносного Фредди впились в его лицо. Найтхаук нанес еще два удара, которые уложили бы любого нормального человека, но наркотики и адреналин удесятерили силы Молниеносного Фредди. Он лишь упал на колени и тут же вскочил, уже с ножом Опасного Билли в руке. А затем замахнулся, чтобы нанести Найтхауку смертельный удар в грудь.

Не успел. Рука Найтхаука разогнулась, как пружина, кулак врезался в переносицу, загоняя кости в мозг. Молниеносный Фредди вскрикнул в последний раз, нож выпал из его разжавшихся пальцев, он повалился под ноги Найтхауку.

Мгновением позже к Найтхауку подбежал Киношита:

– Отличная работа.

– Паршивая работа, – поморщился Найтхаук. – У меня не было необходимости убивать первого. Я не хотел убивать и второго, но мне не хватило быстроты реакции, чтобы справиться с ним, не убив.

– Они мертвы, а ты жив, – воскликнул Киношита. – И это главное.

– К сожалению, это только начало, – пробормотал Найтхаук. Посмотрел на два трупа и поморщился. – Черт! Все пошло не так.