Текст книги "Город Зверя. Хроники Кейна"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

X. В пещеры Мрака

Сам не знаю, как, но какое-то время мне удавалось с ними справляться. Вдруг я увидел позади них Дарнада с мечом, который он где-то добыл.

Мы сражались теперь вместе, но знали, что рано или поздно нас победят.

И тут неожиданно раздался ликующий крик, и в тронный зал ворвалась дикая толпа людей, размахивающих мечами, копьями и алебардами.

Их вел за собой симпатичный молодой человек, и по его горящим глазам, в которых я прочел расчет и торжество, я угадал в нем следующего претендента на пост сомнительной важности – короля Города Воров.

И теперь, когда ворвавшиеся в зал люди помогали Дарнаду разделаться с аргзуном и стражниками, я занялся Чинод Шаем. На этот раз, сказал я себе, отступить ему будет некуда.

Чинод Шай разгадал мои намерения, и это, кажется, придало ему ловкости.

Мы сражались с большим упорством, попеременно наступая, над костями людей, заживо замурованных этим самозванным «брадхи», чтобы потешить свой извращенный ум. В одном конце зала звенели наши клинки – мы нападали, парировали удары, снова бросались вперед, – а в другом конце в тесный клубок сплелись стражники и восставшие, от которых первые безуспешно пытались отбиться.

Тут случилась беда; по крайней мере так мне тогда показалось. Я споткнулся об одну из вынутых из пола плит и упал в яму.

Я уже видел, как Чинод Шай поднимает меч для удара, которым должен был прикончить меня, распростертого на земле и беспомощно взирающего на него.

Но когда клинок уже опускался над самым моим сердцем, я нырнул под пол и услышал, как, потеряв равновесие, Чинод Шай с бранью упал в яму. Он увидел меня и, едва оправившись от падения, бросился вперед. Приподнявшись на левой руке, я тоже рванулся ему навстречу и попал мечом прямо ему в сердце. Я провернул лезвие в его теле, и Чинод Шай упал назад со стоном.

Я выбрался из ямы.

– Это самая подходящая для тебя могила, Чинод Шай, – сказал я. – Лежи там рядом с костями тех, кого ты столь жестоко убил. А ты умер слишком быстрой смертью, хотя следовало тебя немного помучить.

Как раз в этот момент я увидел, что Дарнад расправляется с последним аргзуном.

Битва закончилась, и молодой человек, командовавший восставшими, поднял руку вверх с криком:

– Чинод Шай умер! Тиран убит!

Толпа закричала с восторгом:

– Да здравствует Морде Кон! Да здравствует брадхи Нарлета!

Морде Кон повернулся ко мне с улыбкой:

– Враги Чинод Шая – мои друзья. Сами того не желая, вы помогли мне занять престол. А где сам Чинод Шай?

Я показал на подземную тюрьму.

– Я его убил, – сказал я просто.

Морде Кон рассмеялся:

– Прекрасно! За эту маленькую услугу у меня еще больше оснований назвать тебя своим другом.

– Я сделал это не для того, чтобы оказать тебе услугу. Я просто не мог отказать себе в удовольствии остановить злодея.

– Ну ладно. Послушайте, я очень сожалею о смерти вашего друга.

– Нашего друга? – переспросили мы с Дарнадом, который как раз подошел. У него была только неопасная рана на правом плече.

– Белет Воэр мертв – вы что, не знали?

– Что случилось с Белет Воэром? – быстро спросил Дарнад.

Должен заметить, я думал не только о Белет Воэре, но и о девушке, которую я к нему отправил, о Шизале.

– Да ведь это как раз тот случай, который помог мне собрать людей против Чинод Шая, – сказал Морде Кон. – Чинод Шай и его синий друг узнали, что вас видели в доме Белет Воэра, и они отправились туда и велели там же отрубить ему голову.

– Белет Воэр мертв? Ему отрубили голову? Нет, нет! – Лицо Дарнада стало белым от ужаса.

– Боюсь, что так.

– А девушка, которую мы спасли? Ну та, которую мы к нему отправили? – Я говорил очень неуверенно, почти робко, так боялся услышать ответ.

– Девушка? Не знаю, о девушке я ничего не слышал. Наверное, она еще в доме, прячется где-нибудь.

Я вздохнул с облегчением. Это было вполне вероятно.

– Я еще кое-кого не вижу, – сказал Дарнад. – Эта женщина из рода владняров, Хоргул, где она?

Вместе мы обыскали весь дворец, но ее и след простыл.

Наступала ночь, и мы одолжили у нового брадхи дахар, чтобы отправиться к дому Белет Воэра.

Там царил беспорядок. Мы звали Шизалу, но нам никто не ответил. Шизалы там не было. Но куда она делась? И как?

Мы покинули дом совершенно без сил: чего стоила наша победа, если мы не нашли Шизалу?

Мы вернулись во дворец узнать, не может ли Морде Кон нам помочь.

Новоявленный брадхи как раз руководил установкой плит пола на место.

– Они будут зацементированы, – сказал он, – чтобы больше никому в голову не пришло использовать их в таких жутких целях.

– Морде Кон, – сказал я с отчаянием, – девушки нет в доме Белет Воэра. Мы знаем, что по собственной воле она бы никуда не ушла. Вы захватили кого-нибудь из стражников Чинод Шая живым? Если да, один из них наверняка сможет рассказать о том, что случилось.

– Я думаю, в караулке вы найдете несколько стражников, – сказал Морде Кон. – Допросите их, если хотите.

Мы пошли в караулку. Там было три злых раненых стражника.

– Где Шизала? – спросил я.

– Шизала? – один из них нахмурясь посмотрел на меня.

– Белокурая женщина, пленница, которая здесь была?

– Ах эта! Думаю, они сбежали вместе.

– Вместе?

– Она и еще та темноволосая женщина.

– Отвечай, куда они ушли!

– А какой мне смысл говорить вам то, что я знаю? – Стражник хитро посмотрел на меня.

– Я поговорю с Морде Коном. Он мне кое-чем обязан. Я попрошу его быть к тебе снисходительным.

– А ты сдержишь свое слово?

– Конечно.

– Думаю, они направились к Аргзунским горам.

– Да? Но почему? – вмешался Дарнад. – Не могу себе представить, что кто-нибудь, включая владняров, отправился бы в Аргзунию по доброй воле. Синие великаны ни с кем не дружат.

– Хоргул связана с великанами каким-то таинственным образом. Когда мы найдем ее, возможно, узнаем обо всем, – сказал я. – Ты можешь нас отвести в Аргзунские горы, Дарнад?

– Думаю, да, – кивнул он.

– Тогда надо отправляться в путь, нужно спешить за ними! Если нам повезет, мы их догоним по дороге.

– Да, лучше бы догнать, – сказал Дарнад.

– Почему?

– Аргзуны буквально живут в горах, в Пещерах Мрака, которые расположены под землей. Некоторые говорят, что эти пещеры – мрачный мир мертвецов, и судя по тому, что я слышал о них, это вполне возможно!

Я попросил Морде Кона о милости к стражнику, и мы вышли из дворца, сели на дахар и поехали в ночь, держа путь к ужасным Пещерам Мрака.

Нам не повезло. Сначала захромала дахара Дарнада, оступившись на остром камне. Нам пришлось двигаться шагом, пока не добрались до какого-то поселка, где обменяли первоклассного зверя Дарнада на жилистую клячу, вряд ли отличавшуюся выносливостью.

Потом мы сбились с пути на бесплодной равнине, известной как Пустыня Горя, и поняли, почему, ступая на нее, путники чувствовали себя несчастными.

Дахара, которую выменял себе Дарнад, оказалась, однако, очень сильной, и моя устала гораздо раньше нее.

Наконец мы пересекли Пустыню Горя и выехали на берег невероятно широкой реки – она была шире, чем Миссисипи.

Пришлось еще немного задержаться, пока мы нашли, у кого можно одолжить лодку, и переправились на другой берег. К счастью, у Дарнада на руке был дорогой перстень, который нам удалось обменять на жемчуг, служивший в тех местах чем-то вроде денег.

Мы купили провизию в городке у реки, где узнали, – к своему облегчению, ибо мы боялись, что стражник мог нам солгать, – что здесь проезжали две женщины, похожие по описанию на Хоргул и Шизалу. Мы спросили, было ли видно, что Шизала ехала по принуждению, но нам сказали, что она не была связанной.

Это было непостижимо; нельзя понять, почему Шизала едет за страшной повелительницей аргзунов по доброй воле.

Но мы сказали себе: все разъяснится, как только их догоним. Они все еще обгоняли нас на три дня.

Итак, мы переправились через реку Карзакс в рыбачьей лодке и перевезли дахар и провизию. Это было трудной задачей, и течение снесло нас на много миль вниз по реке, прежде чем мы выбрались на другой берег. Мы привязали лодку, так как договорились, что рыбак потом заберет ее. Нагрузив провизию на дахар, тронулись в путь.

Мы въехали в лес; таких деревьев, как там, я до этого никогда не видел.

Стволы их не были одной сплошной твердой массой, а состояли из множества тонких стебельков, которые, переплетаясь, образовывали ствол в тридцать-сорок футов в диаметре. Кроме того, деревья были совсем невысокими, иногда доходили нам только до плеча, и, проезжая между деревьями, мы сами себе казались гигантами!

Листва на деревьях была цвета папоротника в Алой равнине, и хотя алый преобладал, он не был здесь единственным цветом. Присутствовали всевозможные оттенки зеленого, синего, желтого, коричневого, оранжевого. Казалось, в этом лесу вечно царит осень, и мне было приятно смотреть на причудливые приземистые деревья. Какими бы странными ни были, они непонятным образом напомнили мне детство.

Путешествуй мы с другой целью, я бы мечтал побыть в лесу еще немного, отдохнуть здесь.

Но здесь присутствовало нечто, с чем мы должны вскоре встретиться; чутье подсказывало, что нужно скорее двигаться вперед.

На третий день путешествия по этому лесу Дарнад вдруг натянул поводья и молча показал сквозь листву.

Я ничего не увидел, поэтому недоуменно пожал плечами.

Дахара Дарнада двигалась теперь как-то беспокойно, да и моя тоже.

Дарнад начал разворачивать свою дахару, показывая в том направлении, откуда мы приехали. Его необычный обезьяноподобный зверь быстро послушался всадника, и когда я последовал его примеру, моя дахара также развернулась очень быстро, как бы радуясь этому.

Дарнад снова остановился, опустив руку на меч.

– Поздно, – сказал он. – Мне следовало тебя предупредить раньше.

– Но я ничего не вижу и не слышу. О чем ты должен был меня предупредить?

– Хилла.

– Хилла? А что это?

– Вот, – показал Дарнад.

Скрываемый листвой, такой же пестрой, как и его шкура, крался зверь, с которым мне не хотелось бы встретиться даже в кошмарном сне.

Каждая из его восьми лап заканчивалась шестью длинными крючковатыми когтями. У зверя были две мерзкие головы: широкая пасть с длинными и острыми, как бритва, зубами, горящие желтые глаза, трепещущие ноздри. Эти головы были посажены на одну крепкую шею, росшую из похожего на бочку тела, которое также было крепким и мускулистым. Кроме всего прочего, у зверя было два хвоста!

Никакое описание не может передать, что это было за чудовище. Оно просто не могло существовать наяву, и тем не менее двигалось прямо на нас!

Хилла остановилась в нескольких ярдах, помахивая двумя хвостами и разглядывая нас двумя парами глаз.

Единственное, что могло служить нам утешением, был размер чудовища: оно было раза в два меньше обыкновенной дахары. Но выглядело оно устрашающе и могло, как я догадывался, легко расправиться с нами.

Чудовище прыгнуло. Не на меня, не на Дарнада. Оно прыгнуло на голову дахары Дарнада.

Бедная дахара вскрикнула от боли и страха, когда этот урод вонзил все восемь лап с острыми когтями в ее плоскую голову и прямо прирос там, впиваясь двумя рядами зубов в спинной мозг.

Дважды Дарнад пытался сбросить хиллу, орудуя мечом, и я хотел приблизиться, чтобы ему помочь, но моя дахара упиралась изо всех сил.

Пришлось спешиться. Я остановился за спиной хиллы. Ничего не зная о биологии марсианских животных, я выбрал на шее у хиллы место, соответствующее тому, в которое она кусала дахару. Я знал, что многие животные стараются поразить жертву в то место, которое для них самих является наиболее уязвимым.

Я вонзил меч.

В течение нескольких мгновений хилла еще держала голову дахары, но потом разжала когти и с леденящим кровь криком боли и ярости упала на мох. Я отступил, готовясь к атаке, на которую она могла оказаться способной. Но она встала, сделала несколько неверных шагов на своих трясущихся ногах прочь от меня и упала замертво.

Тем временем Дарнад спустился на землю со своей дахары, стонущей от боли и бессильно переступающей по земле. Чудовище вырвало у бедного животного часть головы и тела. Мы не могли ничем помочь – разве что прекратить его мучения.

С болью я увидел, как Дарнад пронзил голову дахары мечом и развернул его там.

Теперь дахара и хилла лежали рядом. Растраченный впустую дар жизни, подумал я.

Нам пришлось путешествовать вдвоем на одной дахаре, и хотя ей вполне оказалось по силам нести обоих, передвигаться мы могли раза в два медленнее, чем раньше.

В тот день нас преследовала неудача за неудачей.

Так, вдвоем на одной дахаре, мы выехали из этого леса, который мне поначалу так понравился. Дарнад сказал, что нам повезло, встретив только одну хиллу: лес буквально кишел ими. Очевидно, у них нападал сначала вожак, и если жертва оказывалась ему по силам, присоединялись и остальные. Если же вожак погибал, вся стая хилл потихоньку удалялась, считая, что враг слишком силен и не стоит рисковать. Кроме того, они всегда могли поживиться трупом своего вожака, а в данном случае, к тому же и трупом дахары.

Хиллы были, вероятно, похожи на гиен: такие же сильные, но и такие же трусливые. Я поблагодарил провидение за это последнее их качество.

В воздухе стало прохладнее – мы путешествовали уже больше месяца, – а небеса – темнее. Мы ехали теперь по обширной долине, покрытой черной грязью и обломками застывшей лавы, среди которых видны были руины каких-то строений, очевидно, очень древних, и чахлые низенькие кусты. Наша дахара то и дело проваливалась в глубокие лужи, или поскальзывалась на влажных камнях и липкой грязи, или спотыкалась об обломки старых домов.

Я спросил Дарнада, не могли ли эти руины быть остатками какого-нибудь древнего города шивов, но он пробормотал, что, скорее всего, нет.

– Подозреваю, что это руины города якшей, – сказал он.

Я поежился под каплями начинавшегося холодного дождя.

– А кто такие якши?

– Говорят, они были заклятыми врагами шивов, хотя у них были одни и те же корни.

– Это все, что ты знаешь?

– Это все факты, известные мне. Остальное – догадки и полные предрассудков легенды. – Кажется, он содрогнулся, но не от холода, а от какой-то мысли.

Мы все ехали вперед, правда, очень медленно, побежденные темнотой, царившей над этой заброшенной землей, останавливаясь на ночь – как ни трудно было отличить ее от дня – под какими-нибудь валунами или наполовину разрушенными стенами.

По долине сновали необычные синевато-серые звери, раздавались странные крики, словно плач одиноких, сбившихся с пути существ, рядом с собой мы скорее чувствовали, чем слышали какой-то шум.

Так продолжалось две недели, пока сквозь тусклый свет и туман над этими Оставленными Судьбой Землями не стали видны нависавшие утесы Аргзунии.

Аргзунские горы были высокими, черными, зубчатыми и выглядели весьма негостеприимно.

– Видя, в каких условиях живут аргзуны, – сказал я Дарнаду, – я могу понять, почему они такие, какие они есть; такой ландшафт не располагает к мягкости, нежному обхождению и хорошим манерам.

– Согласен, – ответил Дарнад и добавил: – Нам нужно добраться до ворот Гор Делпас до наступления ночи.

– А что это за ворота – Гор Делпас?

– Это вход в Пещеры Мрака. Как я слышал, их никогда не охраняют, так как немного найдется желающих сунуть нос в подземное логово аргзунов: на них работает наша естественная боязнь темноты и замкнутого пространства.

– А Пещеры опасны?

– Не знаю, некому было об этом рассказать: оттуда никто не вернулся.

К ночи мы были у ворот, и при тусклом свете Деймоса могли рассмотреть их. Мы увидели сделанный природой вход в пещеры, увеличенный не очень умелой рукой. Ворота были темными и мрачными, и я снова вспомнил, что мне рассказывал Дарнад.

Только одно могло заставить меня войти в эти ворота – моя цель спасти девушку, которую любил и которую никогда не мог и не смогу назвать своей.

Мы оставили нашу верную дахару у входа попастись в ожидании нашего возвращения. Если нам суждено будет вернуться.

И вошли в Пещеры Мрака.

XI. Королева аргзунов

В пещерах царил холод; им были пропитаны воздух, стены, земля; ни в какой другой части Оставленных Судьбой Земель не властвовал он столь безраздельно.

Мы спускались все ниже и ниже по гладкой, широкой, извивающейся дороге, освещаемой редкими факелами. Их неверный свет выхватывал из темноты обширные гроты и пещеры в Пещерах, сталактиты и сталагмиты, ручейки холодной как лед воды, наваленные кучами черные камни, покрытые плесенью. Своим вторжением мы нарушали покой маленьких бледных зверушек, которые при звуках шагов испуганно разбегались.

По мере удаления от входа вдоль дороги стали появляться военные трофеи: то пирамида из человеческих черепов, то скелет воина-аргзуна, облаченный в полную амуницию, с мечом, щитом, копьем и боевым топором. Скелет скалился зловещей ухмылкой смерти, взирая на нас с высоты своего роста. Жуткие предметы, лишь иногда вызываемые к жизни тусклым светом факелов, чтобы украсить собой это мрачное место, ибо они только и были единственным подходящим для него украшением.

Дорога резко повернула влево. Следуя по ней, мы вдруг подошли к ужасной пещере, такой большой, что она казалась необъятной. Мы стояли у входа, рассматривая то, что открылось нашему взору: дорогу было видно еще мили на две вперед, вдоль нее на некотором расстоянии друг от друга располагались огромные костры, вокруг которых ютились целые деревушки. Недалеко от входа, в стороне, вырос город. Он казался родившимся случайно, из кучи наваленных друг на друга камней. Но несмотря на случайность своего появления на свет, теперь он производил впечатление прочности и устойчивости. Холодный, мрачный, массивный город. Под стать самим аргзунам.

Мы видели, как по улицам по своим делам идут жители: мужчины, женщины, дети. В некоторых частях города были устроены загоны для дахар и животных, представлявшихся мне ручными хиллами.

– Как мы туда попадем? – шепнул я Дарнаду. – Они сразу догадаются, кто мы такие.

Тут я услышал сзади какой-то шум и увлек Дарнада в тень скалы.

Через минуту около нас появился отряд из тридцати аргзунов. Точнее, когда-то это был отряд, но он попал в передрягу и являл собой теперь жалкое зрелище. У одних сочились кровью раны, у других доспехи были пробиты в нескольких местах и висели лоскутьями. Все еле передвигали ноги.

Я понял, что скорее всего это были остатки «непобедимого» войска аргзунов, изгнанного из Варнала.

Их появление еще больше укрепило нас в мысли, что нам нужно оставаться незамеченными – аргзуны наверняка не упустили бы шанс сорвать на нас свою ярость за неудачу в сражении.

Но этим воинам было не до новых сражений. Они тащились мимо, не замечая нас, по извилистой дороге в свой пещерный мир, где потрескивали гигантские костры, стараясь – почти безуспешно – дать жителям свет и тепло.

Как можно было ждать наступления ночи, если ночь здесь царила всегда? И как все-таки можно добраться до города и найти, где держали Шизалу?

Ничего другого не оставалось, как начать ползти по дороге, стараясь изо всех сил держаться в тени и надеясь, что у аргзунов и без нас хватало забот: перевязывать раненых, набираться сил; вряд ли со всеми этими хлопотами они заметят нас.

Ни разу ни одному из нас не пришло в голову вернуться за помощью. Слишком поздно. Нужно было полагаться только на себя, чтобы спасти Шизалу.

И вдруг я подумал: а кто еще знал, что Шизала захвачена? Кто еще имел хоть какую-то информацию о том, куда ушли аргзуны со своей пленницей?

Ответ был простой – никто!

Мы уже проделали небольшой путь, когда я это понял. Тогда я повернулся к Дарнаду и сказал прямо:

– Дарнад, ты должен вернуться.

– Вернуться?! Ты что, с ума сошел?

– Нет, на этот раз я в здравом рассудке. Разве ты не понимаешь, что, если нас обоих убьют, никто уже не сможет прийти Шизале на помощь. Никто просто не будет знать, где она, ибо то, что мы знаем, с нами и умрет!

– Об этом я не подумал, – согласился Дарнад задумчиво. – Но почему я? Возвращайся ты, а я попробую…

– Нет. Ты знаешь местность лучше меня, я же могу сбиться с пути. Теперь, когда ты привел меня в Аргзунские горы, ты должен вернуться в ближайший город союзников и послать оттуда гонцов, которые рассказали бы, где Шизала и где я. Нужно, чтобы об этом узнали как можно быстрее. Тогда сюда вскоре могло бы подойти крупное войско и навсегда разгромить аргзунов, пока они еще не окончательно пришли в себя после недавнего поражения в Карналии. Нужно навсегда ликвидировать угрозу нового нападения аргзунов на кого бы то ни было.

– Но пока я доберусь до какого-либо города, пройдут недели. Если ты попадешь в беду, ты умрешь задолго до того, как я приведу помощь.

– Если бы мы думали о собственной безопасности, – напомнил я, – ни тебя, ни меня здесь бы не было. Разве ты не видишь, что я прав и другого выхода нет? Иди!

Он на мгновение задумался, потом хлопнул меня по плечу, развернулся и поспешил к выходу из пещеры. Приняв решение, Дарнад умел действовать быстро.

А я продолжал ползти, с уходом Дарнада чувствуя себя еще более маленьким и ничтожным перед лицом этой громады: пещеры, природы, ее создавшей, города, великанов.

Каким-то образом мне удалось доползти до городских стен незамеченным. Я метнулся из тени, образуемой скалой, в тень стены и прильнул к грубо обработанному камню.

И тут неожиданно погас свет!

Сначала я не понял, как получилось, что мне так повезло. Потом я увидел, что аргзуны тушили свои огромные костры.

Почему?

Я не знал, что и думать, но потом догадался, что происходит. Видимо, было мало топлива, поэтому на ночь, то есть на время, соответствующее ночи на поверхности, когда аргзуны спали, костры тушили.

Я решил, что только в этой кромешной тьме у меня мог быть шанс обследовать город и узнать, где Шизала.

Если меня не покинет удача, возможно, мне даже представится случай спасти ее, и вместе мы покинем эту мрачную пещеру, страну Аргзунию, и вернемся в Варнал.

Но я не смел даже мечтать об этом, когда карабкался на острые камни городской стены. Это было не особенно трудно. Долгие недели наших поисков закалили меня, и я мог взбираться по стене, как обезьяна.

Кроме некоторых преимуществ, темнота таила в себе также опасности: приходилось действовать наощупь. Но вскоре я уже был на стене!

Пригнувшись и на всякий случай держа меч наготове, я стал пробираться по гребню стены. Всматриваясь во мрак, я пытался определить, где могла быть Шизала. Хотя большие костры потушили, на некоторых домах горели факелы.

И тут я увидел этот дом!

Он был достаточно хорошо освещен изнутри, и, кроме того, на окружавшем его валу были зажжены факелы. Но это была не главная причина, по которой я понял, что Шизалу держали там. На центральной башне здания развевалось огромное тяжелое знамя.

Я узнал его. Такое же знамя, только поменьше размером, украшало палатку Хоргул на поле боя.

Это было уже кое-что. Теперь я знал, куда нужно направляться – в здание со знаменем.

Я заткнул меч за пояс и стал спускаться по стене в город.

До земли оставалось футов десять, когда из-за угла дома, находившегося недалеко от стены, появился отряд аргзунов и направился ко мне. Я не знал, видели ли они меня и были ли посланы, чтобы со мной расправиться.

Они прошагали мимо. Всего пара футов отделяла меня от самого высокого из них. Я прирос к стене, молясь, как бы не упасть или каким-нибудь шумом не выдать себя.

Как только они скрылись из глаз, я быстро спустился на землю и бросился через улицу в тень ближайшего дома, сделанного из того же камня, что и городская стена.

Судя по тому, что у аргзунских воинов было мало дахар, из Карналии вернулись еще не все, поэтому город и не выглядел очень оживленным.

Это было мне на руку, и я поблагодарил провидение за удачу, ниспосланную мне в эту ночь.

Вскоре я добрался до нужного мне дома.

Его стены были более гладкими, чем городская стена, но это не могло быть помехой. Проблема была в том, что здание достаточно хорошо освещалось, и меня могли увидеть.

Ничего не оставалось делать, приходилось рисковать. Другого времени могло не быть. Попытаюсь добраться до окна и проберусь через него внутрь, а там, возможно, удастся спрятаться получше. Кроме того, подглядывая и подслушивая, я наверняка узнаю, где искать Шизалу.

Я ухватился за выступающий камень и дюйм за дюймом стал подтягиваться вверх. Это было делом трудным и медленным. Все окна – небольшие отверстия в скале – были высоко над землей – не ниже двадцати футов; то же окно, через которое я решил влезть внутрь, было еще выше. Я подумал, что окна располагали так высоко, опасаясь нападения.

Наконец я добрался до нужного окна. Заглянув внутрь, я убедился, что в комнате никого не было, и влез.

Я оказался в просторной кладовке, в которой стояли плетеные корзины с сушеными фруктами и мясом, травами и овощами. Я решил воспользоваться этой едой, приготовленной, очевидно, для какого-то ранее запланированного похода. Выбрав самые вкусные фрукты и овощи, я немного подкрепился. Хотелось пить, но ни воды, ни чего бы то ни было еще я нигде не нашел. С этим пришлось подождать.

С новыми силами я обследовал комнату. В ней гулял ветер. Наверное, из-за сквозняков ее давно уже не использовали как жилую комнату – весь пол покрывали старые, даже почти сгнившие остатки еды и обломки корзин.

Я нашел дверь и попробовал ее открыть.

К моему величайшему сожалению, она была заперта на засов снаружи. Наверное, от воров!

Я очень устал, глаза закрывались, я засыпал на ходу. Мой путь сюда был долгим и напряженным, мы с Дарнадом почти не давали себе отдохнуть. Я решил, что смогу принести больше пользы Шизале, если хоть чуть-чуть восстановлю свои силы.

Я устроил себе уютное гнездышко из того, что оказалось под рукой, и расставил вокруг корзины, чтобы мне было теплее и чтобы меня не нашли те, кто мог войти сюда. Чувствуя себя почти в безопасности, я сразу же уснул.

Когда за окнами снова зажгли огромные костры, я понял, что в Аргзунии наступил новый «день». Но разбудил меня отнюдь не этот свет.

В комнате кто-то был.

Очень осторожно я потянулся, расправляя затекшие руки и ноги, и выглянул в щелочку в своей баррикаде.

И застыл в изумлении.

Человек, стоявший у корзин с едой, не был аргзуном. По телосложению он напоминал меня, только кожа у него была гораздо бледнее, наверное, от жизни в этом аргзунском склепе, никогда не освещаемом солнцем.

Его лицо было маской мертвеца: застывшие черты, потухшие пустые глаза. Плечи были опущены, неухоженные волосы – растрепаны. Он механически перекладывал мясо и овощи из больших плетеных корзин в маленькую корзиночку, которую держал в руке.

Он не был вооружен.

Не могло быть никаких сомнений относительно его положения и роли в пещерном мире Аргзунии.

Передо мной был раб, давным-давно потерявший свою свободу.

Рабы редко любят своих хозяев. С другой стороны, насколько они успели его приручить? Мог я обратиться к нему за помощью или он испугается и закричит?

Я много рисковал, чтобы добраться сюда. Рискну еще раз.

Так тихо, как только мог, я вылез из своего убежища наверх, на корзины, и по их крышкам пополз к нему. Он стоял ко мне спиной и заметил меня, только когда я был совсем рядом.

Его глаза расширились, рот открылся, но он не издал ни звука.

– Я друг, – прошептал я.

– Д-друг? – переспросил он как-то тупо, словно это слово для него ничего не значило.

– Враг аргзунов, убийца многих из них.

– А-а! – он в ужасе попятился, выпустив из рук свою корзинку.

Я спрыгнул на пол и бросился закрывать дверь. Он повернулся ко мне с дрожащим ртом и взглядом, выражавшим смертельный страх. Но боялся он, очевидно, не меня, а того, что в его глазах я собой олицетворял.

– Т-ты д-должен пойти к к-королеве, т-ты д-должен сдаться. Если т-ты эт-то сделаешь, м-может, т-тебя и не бросят Зверю Наалу.

– Королева? Зверь Наал? Я слышал это имя, но что это такое?

– О-о, прошу тебя, не спрашивай!

– А ты кто? Сколько времени ты здесь пробыл? – я попробовал сменить тему.

– Я… я д-думаю, м-меня звали Орнак Дайа. Д-да, так м-меня и звали… Не знаю, сколько… ну, с тех пор, к-как м-мы п-преследовали аргзунов и п-попали в ловушку. Они п-послали п-против н-нас только п-половину своего войска… остальные б-были в засаде… мы и не п-подозревали… – Вместе с воспоминаниями к нему вернулось что-то от человека, которым он еще недавно был: плечи распрямились, губы перестали дрожать.

– Ты был в числе тех, кого вел за собой брадхи из Карналии, так? – спросил я. Мне трудно представить, что должен был пережить этот воин, чтобы так быстро превратиться в совершенно безвольное, раболепное существо.

– Д-да, т-так.

– Они заманили вас туда, где в засаде ждала часть их армии – это была хорошо продуманная тактика. И когда вы достигли Пещер, они атаковали вас и разгромили вашу армию. Так было дело? – Я уже догадался, что случилось.

– Д-да. Они захватили м-много п-пленников. Я один из тех, кто еще жив.

– Сколько пленников они захватили?

– Несколько сотен.

Я был в ужасе. Теперь было ясно, что, как я и предполагал, выступление аргзунов против Карналии готовилось годами. Первое их нападение было уверенно отбито, но эта битва значительно ослабила южные народы. Кроме того, несколько отрядов южной армии, преследовавшие аргзунов, попали в тщательно подготовленную ловушку, и усталые воины стали легкой добычей свежих сил синих великанов, ждущих в засаде. Потом аргзуны приступили к осуществлению второй части своего плана: маленькими группами они тайно пробирались на юг, стараясь захватить южные народы врасплох. Первым на их пути был Варнал. Гибель командира помешала им или случилось что-то другое, только их план сорвался. Но нанесенный ими урон и так был значителен: югу понадобится много лет, чтобы оправиться от этого удара, и в течение долгого времени, пока силы их не будут восстановлены, им нужно будет постоянно бояться нападения новых агрессоров. Например, владняров.

Я задал рабу главный вопрос:

– Скажи мне – сюда недавно прибыли две женщины? Темноволосая и светловолосая?

– Д-да, здесь есть пленница…

Только одна! Я молил бога, чтобы Шизалу не убили по дороге.

– Как она выглядит?

– Очень красивая… светловолосая… Думаю, она из рода карналов.

Я вздохнул с облегчением.

– А Хоргул из рода владняров? Была там темноволосая женщина?

Раб вскрикнул:

– А-а! Не произноси этого имени! Не произноси, слышишь!

– А в чем дело? – Он, кажется, чувствовал себя еще хуже, чем когда я впервые увидел его: по его подбородку текла слюна, глаза лихорадочно бегали, каждая клеточка тела тряслась. Он обхватил себя за плечи, согнулся и начал тихо постанывать.

Я схватил его, стал трясти, пытаясь привести его в чувство, но он упал на пол, продолжая стонать и дрожать.

Я опустился на колени рядом с ним:

– Скажи мне, кто такая Хоргул? Какую роль во всем этом играет она?