Текст книги "Финальная программа"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Она глянула вверх-вниз:

– Да?

– Меня послал Джо.

– Что?

– Я – Джерри Корнелиус.

– Еще раз?

– Корнелиус. Доктору Бакстеру знакомо эти имя. Я бы хотел его видеть. У меня есть кое-что, что мой отец должен был дать ему перед смертью.

– Доктор Бакстер очень занят, действительно очень занят. Мы проводим некоторые очень важные эксперименты, сэр. Это большая работа.

– Важная, а?

– Доктор Бакстер полагает, мы можем спасти Британию.

– Галлюцинатами?

– Я передам ему ваше имя, однако мы должны быть осторожными в выборе тех, кого пускаем внутрь.

– Кор – не – ли – ус!

– Подождите минутку.

– Сообщите ему, что мой план радикально изменит его исследования.

– Вы это серьезно, он знает вас? Шутливое настроение Джерри иссякло: – Да.

Он прождал возвращения девушки больше двадцати минут.

– Доктор Бакстер будет польщен встретиться в вами, – сообщила она, открывая стальную дверь.

Джерри вошел в квадратный холл приемной и двинулся за девушкой по коридору, похожему на любой другой коридор. Девушка показалась ему странной, с длинными вьющимися волосами, в большой юбке, бесшовных чулках, на высоких каблуках. Давно уже ему не приходилось видеть девушек столь сексуальной наружности. Она положительно была анахронизмом и вызвала у него чувство легкой тоски. Он удержался и не стал доставать оружие сразу.

На двери была укреплена табличка «Д-р БАКСТЕР»; таким образом, в комнате находился доктор Бакстер. Вот так. Просто и ясно.

Лесли Бакстер был едва старше Джерри. Хорошо одетый и ухоженный, высокий, бледный, худой и беспокойный. Телом он был крупнее Джерри, что производило впечатление большой силы, но даже Джерри заметил, что внешне они были довольно похожи.

– Вы, насколько я понимаю, сын доктора Корнелиуса? Рад встрече, – его звучный голос выдавал усталость. – Который из сыновей?

– Джеремия, доктор Бакстер.

– О, да, Джеремия. Мы никогда…

– … не встречались. Вы правы.

– Вы постоянно были в отъезде…

– … вне дома, когда вы бывали там. Да. Так, значит, вы никогда и с Фрэнком не встречались?

– Только с вашей сестрой Кэтрин. Как она?

– Умерла.

– Какая жалость! Она была так молода! Это был…

– Несчастный случай? Да, своего рода… Я ее убил.

– Вы убили ее? Но не намеренно?

– Кто знает? Может быть, обсудим дело, по которому я прибыл?

Бакстер сел к столу. Джерри присел с другой стороны.

– Вы, кажется, несколько смущены. Приготовить вам выпить или что-нибудь в этом роде?

– Нет, спасибо. Девушка в вашей приемной сказала, что вы заняты важной работой. Работой – важной для нации?

Во взгляде Бакстера появилось горделивое выражение:

– Может случиться – даже для мира. Я, знаете ли, всю мою работу отношу на счет вашего отца.

– Однако вы добиваетесь положительного результата, а?

– Приблизительно, – Бакстер сверкнул на Джерри озадаченным взглядом. – Наше углубленное исследование полезных галлюциногенов и галлюцинатов приходит в своему завершению. Скоро мы будем готовы.

– Полезных – в каком смысле?

– Они воспроизводят эффекты управления социальным составом масс, мистер Корнелиус. Составом, который снова вернет рассудок народу – народ фактически станет более здравомыслящим, чем когда-либо ранее. Наши препараты и лекарства способны на это – или будут способны через нескольких месяцев. Фактически мы в основном прошли стадию исследований и сейчас заняты созданием нескольких моделей, которые показали свою абсолютную работоспособность. Они помогут вернуть мир на дорогу разумности. Мы получим возможность восстановить порядок, спасти ресурсы нации…

– Замыкается знакомое кольцо. Вы не думаете, что бесполезно теряете время? – спросил Джерри, поглаживая в кармане рукоятку своего сорок первого «Смит-и-Вессона». – Все кончено. Европа лишь демонстрирует судьбу остатков этого мира. Энтропия растет. Или так говорят.

– А почему это должно быть верно?

– Виной всему Время: мне говорили, все изношено.

– Это же метафизический нонсенс!

– Весьма вероятно.

– А какова же истинная цель вашего приезда?

– Вашей матери нужны недостающие данные – материал, который вы не опубликовывали.

– Мать?.. А что она собирается с этим… Моя мать?!

– Мисс Бруннер. Не пугайте меня, доктор Бакстер, – Джерри достал оружие из кармана и щелкнул предохранителем.

– Мисс – как?

– Бруннер. У вас ведь есть секретный материал, который вы не опубликовали, так?

– И какое вам до него дело?

– Где он?

– Мистер Корнелиус, я не собираюсь вам этого говорить. Вы взволнованны. Я приведу секретаря из приемной.

– И не думайте.

– Уберите…

– … «оружие, мистер Корнелиус». Похоже на разгадывание кроссворда для молодежи. Нет. Мисс Бруннер нужна эта информация. Вы же отказываетесь предоставить ее ей. Вот она и уполномочила меня получить информацию у вас.

– «Уполномочила»? Каковы же ваши полномочия?

– Вы как раз угадали, – засмеялся Джерри. – Вот! – и он покачал оружием. – Где информация?

Бакстер оглянулся на стоявшую справа картотеку.

– Там? – с легким раздражением осведомился Джерри. Неужели Бакстер был готов так просто сдаться? Тот поспешно отвел взгляд. Да, наверно, информация была там.

– Нет, – заявил Бакстер.

– Верю. Тогда где же?

– Она… уничтожена.

– Ложь!

– Мистер Корнелиус, это смехотворно. У меня – действительно важная работа.

– Все это – фарс, доктор Бакстер, – Джерри направил пистолет в живот Бакстеру, заметив, что тот поднялся, чтобы дотянуться до телефона. – Тихо. Не двигаться. Стойте там, где стоите.

– Нет, это шутка какая-то. Что вы сказали?

– Тихо. Не двигаться. Стойте там, где стоите.

– Я не о том, что вы сказали, а о том, как вы это произнесли.

– Случается. Основное предписание, данное мне вашей матерью, – добыть эти документы. Мое же основное намерение – убить вас.

– О, нет. Мы установили стальные двери, чтобы защититься, – и мы были в безопасности, и надо же мне было впустить вас! Мистер Корнелиус, я уверен: вы никогда не встречали мою мать.

– Мисс Бруннер?

– Уверяю вас, это имя лишь смутно знакомо мне.

– Вы вспотели, – проговорил Джерри.

– Я – нет… ну, и что, а вы-то сами как бы?.. Не знаю я никакой мисс Бруннер! – Он завизжал, когда пистолет ахнул и пуля ворвалась в его живот. – Мистер Корнелиус! Это неправда! Моя мать не могла… я родился в Митчеме – мой отец состоял в местной Гвардии!

– Правдоподобная история! – Джерри выстрелил в него еще раз. Банг!

– А моя мать работала на маргариновой фабрике. Мистер и миссис Бакстер – Далия Гарденс, Митчем. Вы можете проверить их.

Банг!

– Все верно! – Бакстер, казалось, понял, что он был испещрен крупными пулевыми ранами. Его глаза остекленели. Он упал вперед, на стол.

Девушка барабанила в дверь:

– Доктор Бакстер! Доктор Бакстер! Что это?

– Кое-что не так! – прокричал в ответ Корнелиус. – Минутку!

Он открыл дверь и пропустил ее внутрь.

– Вы – единственная, кто слышал шум? – Он закрыл дверь, когда она, задохнувшись, уставилась на распростертое на столе тело.

– Да, и все остальные в лаборатории. А что?.. Джерри выстрелил ей сзади в основание позвоночника.

На какой-то момент она оставалась безмолвной. Закричала. Потеряла сознание или умерла на месте – никогда нельзя знать наверняка,

Джерри прошел к картотеке, засовывая на ходу оружие в карман. Ему пришлось с полчаса скрупулезно пролистывать документы, чтобы найти нужную ему папку. Однако доктор Бакстер при всех своих ошибках оказался аккуратным парнем.

Джерри вышел из комнаты с папкой под мышкой, изящная фигура в черном полуформенном пальто и узких черных брюках, прошел по коридору, через холл приемной, сквозь парадную дверь и по дороге. Он почувствовал себя значительно лучше, несмотря на неприятный запах кордита в носу и ощущение синяка на правой ладони. Он не слишком любил занятие стрельбой.

Мощный «додж-дарт» цвета электрик ждал его. Водитель завел двигатель, пока Джерри забирался внутрь.

– Какие-нибудь сложности, сэр?

– Нет. По счастью, они никогда и не заподозрят, кто же мы такие. Не лучше ли нам теперь поскорее двинуться?

– Двигаться быстро по этим дорогам не имеет никакого смысла, сэр.

– Но за нами может быть погоня.

– Не очень вероятно, сэр. Вокруг много насильственной смерти, сэр. Я хочу сказать, взять хотя бы меня. Я – в прошлом полицейский. Нельзя обвинять полицию, сэр. Они – перегруженные люди.

– Думаю, должно быть, да.

В молчании они двинулись обратно, в сторону летного поля.

15

– Ну, да, конечно, он не был моим сыном, – мисс Бруннер рьяно пролистывала файл.

Они находились в ее офисе в Каса-дель-Гранде. Джерри, сидя на столе, смотрел на мисс Бруннер.

– И ты только сейчас это говоришь! – Он положил ногу на ногу.

– Ну, не старайся казаться таким ворчуном, котенок, – она улыбнулась, достав из файла документ и просматривая его. – Вот это – настоящий материал. Ты молодец.

– Я – молодец? Ну тебя к дьяволу с твоим проклятым оружием!

– Ну, знаешь, не мой палец был на курке.

– Не будь такой уверенной.

– Успокойтесь, мистер Корнелиус. Вы – вовсе не тот Джерри Корнелиус, которого я знала.

– Можешь даже еще раз повторить. Ты и твое чертово оружие!

– Блям-блям! – она опустила бумаги. – Вы просто устали, мистер Корнелиус. Я вынуждена была просить именно вас пойти на это: вы – единственный, кто мог распознать материал, который был мне нужен.

– Тебе лишь надо было быть более откровенной относительно этого дела.

– Я не смогла. Ты-то что, смог бы?

– Не обо мне речь.

– Не жалуйся, пушистик. Ты очень жалостлив,

– Ебать меня в жопу, ты, блядь, – выругавшись, он успокоился. – Не уверен, мисс Бруннер, что я очень уж счастлив.

– Что происходит, мистер Корнелиус? Тебе нужна смена.

– Мне больше ничего не нужно, мисс Бруннер. Вот это – точно.

– Смена обстановки, вот и все. На некоторое время тебе здесь больше нечего делать. У меня все готово. Остается самая простая работа на несколько месяцев. Я, может, тоже уеду, как только уложусь.

– Куда… ты хочешь… чтобы я поехал?

– Никуда. Выбор за тобой.

– Я обдумаю.

Она подошла к нему и взяла его лицо в свои ладони:

– Как ты можешь? О чем тебе думать? Твои напитки потеряли жизненную силу, твои одежды состарились – есть только я!

Он отвел ее руки от лица.

– Только ты?

– Ты очень быстро смиряешься с неудачей. Недостаточно людей, недостаточно стимулов. На что тебе жить, ты, проклятый маленький вампир.

– Я – вампир?! А ты: Димитрий, Марек, Дженни и сколько еще! Я-то, может быть, тоже…

– А все-таки вы реалист, мистер Корнелиус. Посмотреть на вас – полон эмоций и жалости к себе!

– Ага, задевает?!

– Не наговаривай на меня.

– Вы сами довольно унылы, – он спрыгнул со стола, почувствовав онемение. – Бог свидетель: мне это не нравится!

Ее голос зазвучал мягко, она принялась гладить его по руке:

– Я знаю: здесь и моя вина тоже. Успокойся, успокойся. Поплачь, если поможет.

Поплакал; не помогло. Его искусно обманывали, и он достаточно много знал, чтобы понимать это. Он перестал плакать и побежал к двери. Когда она мягко, автоматически закрылась за ним, мисс Брукнер со вздохом подняла пустой «Смит-и-Вессон»; вздох выражал наполовину разочарование, наполовину – удовлетворение.

– Он слишком высокого мнения обо мне, – вслух произнесла она. – Мне остается лишь надеяться, что все пойдет по плану, иначе всем нам достанется.

* * *

Джерри гнал снегоход на высшей скорости – пятнадцать миль в час – по неровному ландшафту в сторону отдаленной деревни, где он рассчитывал добыть место в туристском автобусе. Он ехал на юг, уходя от солнца.

Для него Европа за пределами Швеции становилась уже не холодным песком мисс Бруннер, а кипящим морем хаоса, которое вскоре должно было захлестнуть Финляндию и Данию, если этого еще не произошло. Джерри был не только физически ослаблен – его мозг не мог ни на чем остановиться, функционируя сугубо фрагментарно; размытыми пятнами темных цветов проплывали перед ним обрывки сноб и воспоминаний. Лишь небольшой кусочек работал логично, а логика никогда не была его сильной стороной. Это не было ни его бегством, ни уходом куда-то;.просто он переезжал – возможно, в поисках жертвы, наподобие москитов, жужжавших снаружи кабины, А возможно – нет.

Сны и воспоминания соперничали, и временами ему становилось не по себе, он слабел, когда наталкивался на мысль, что, возможно, они see неправы – даже Бакстер; что у всего этого была более простая причина.

И, если всем им была свойственна еще и сумасшедшинка, то они делили ее слишком со многими, а у мисс Бруннер была способность превращать свои фантазии в реальность. Так случалось прежде. Он вспоминал семьи, которые видел по пути в Вэймринг, и эта картина накладывалась на видение пульсирующей пирамиды из плоти в «Пирушке».

Он добрался до Квикйокка, где автобусов не оказалось вовсе; только пара студентов из туристского отеля, гнавших арендованный «вольво» обратно в Лунд. Он нашел в карманах несколько фунтов и предложил в обмен на доставку до Стокгольма. Те лишь посмеялись деньгам:

– Они ничего не стоят; но мы вас подбросим. Студенты были высокими и светлыми, с короткими стрижками, в наглаженных брюках и спортивных пиджаках. Они с удовольствием, демонстративно покровительствовали Джерри. Он знал это и не противился, просто, насколько мог, не обращал на это внимания. Его длинные волосы и вычурное одеяние развлекали студентов, и они назвали его Робинзон Фландерс, как хорошо образованные юноши. Все втроем решили остановиться у прибрежного города Остер-зунд, чтобы отдохнуть там пару дней, так как чувствовали себя непередаваемо уставшими. Джерри же чувствовал себя в целом значительно лучше,

К тому времени, когда они доехали до Уппсалы, Джерри успел обольстить обоих молодых шведов, причем каждый из них даже не подозревал о совращении приятеля. Они едва ли осознавали, насколько велика его власть над ними, пока он не угнал их «вольво», оставив в городе шпилей-близнецов двоих студентов, решивших никому не говорить, кто украл их машину.

Более богатые сборы оказались в местечке Эскильстука, где он познакомился с молодой учительницей, жившей в этом городе и пожелавшей, чтобы он подвез ее.

Джерри начал выправляться. Он уже наполовину сожалел, что так поступил с двумя студентами, однако то была экстремальная ситуация. Теперь боязни не осталось, и девушка гордилась своим преданным любовником-англичанином: взяла его с собой на пирушки в Эскильстуну и Стокгольм. Для него нашлась работа: прочитывать экспертизы научных трудов, опубликованные на английском языке стокгольмской академической прессой. Работа была легкой и довольно интересной, позволяла ему обзаводиться новыми вещами, выполненными по его собственным рекомендациям, покупать записи и даже делать выплаты в ренту девушки. Звали ее Мэй-Бритт, и была она такой же высокой, хрупкой и бледной, как и он сам, с длинными светлыми волосами и голубыми глазами. Вместе они производили чудесное впечатление.

Они стали очень популярными: Джерри Корнелиус и Мэй-Бритт Сандстрем. Молодежь, с которой они имели контакты – в большинстве своем студенты, учителя, лекторы, – принялась имитировать стиль поведения Джерри. Он же, достойно оценив лестность такой ситуации, стал чувствовать себя здесь почти как дома.

Словно в знак благодарности, прожив в Эскильстуне почти год, он женился на Мэй-Бритт. Эти изменения смягчили его больше, чем он сам сознавал, и, хотя весьма прилично восстановил себя, все же он почти влюбился в нее, а она – в него. Он играл на гитаре в полупрофессиональной группе, называвшей себя «Современным поп-квинтетом» – орган, бас, ударные, альт, – и зарабатывал достаточно, чтобы оплачивать свое звание хорошего супруга. Группа пользовалась успехом и вскоре должна была получить приглашение на все время. Словно возвращались старые дни, с той лишь разницей, что он не был, в отличие от Лондона, уединен, а был в гуще толпы. Здесь он задавал темп и стал известным на страницах «Свенска дагбладет» и других газет.

Ему выделялось такое же место и уделялось то же внимание, что и потоку аналитических материалов, посвященных тому, что еще не сгнило в государствах Европы. И в этих материалах он обычно тоже упоминался. Он стал символом. Опьянев от ностальгии, разрекламированноети и поклонников, он больше и не мечтал о Лаплабе и мисс Бруннер, поздравил себя с тем, что нашел для себя остров, на котором при достаточном везении продержится до начала зрелого возраста. Он принял меры предосторожности, чтобы сохранить имя, которое дала ему та пара студентов: Робинзон Фландерс.

Мисс Бруннер тем временем собирала информацию. Она читала газеты в ее частном пещерном дворце.

16

Так, естественным порядком, наступил момент, когда в квартиру Джерри на Конигсгатен, пять, Эскильстуна-2, Швеция, был нанесен визит. Возвратившись домой с заседания, он нашел свою очаровательную супругу занятой вежливой беседой с мисс Бруннер. Обе сидели на кушетке, потягивая великолепный кофе Мэй-Бритт. Маленькая приятная комнатка, уютная, но не безвкусная, была залита солнцем. Он увидел их от самой входной двери. Он оставил футляр с гитарой в холле и снял пальто из тонкой пряжи, надел его на вешалку, повесил в шкаф и прошел в комнату, вытянув вперед руки, чтобы поприветствовать старого друга с улыбкой, выражавшей уверенность:

– Мисс Бруннер! Прекрасно выглядите. Может быть, немного устало, но – ничего! Как ваш большой проект?

– Почти завершен, мистер Корнелиус. Он засмеялся:

– И что вы теперь с ним делаете?

– Есть одно затруднение, – улыбнулась она, ставя белую чашку на низенький столик. Одета она была в простое черное платье без рукавов из доброкачественного плотного материала. На своих длинных рыжих волосах она носила дерзкую охотничью шляпу, по-мужски плотно скрученный зонтик она прислонила к кушетке позади себя. Рядом с ней лежали портфель и пара черных перчаток. У Джерри создалось впечатление, что она оделась для боя, но он не мог решить, что за бой планировался и предполагалось ли его прямое участие.

– Мисс Бруннер приехала около получаса назад, Робби, – нежно объявила Мэй-Брит, не совсем пока уверенная в разумности своих действий. – Я ей сказала, что вскоре ожидаю твоего прихода, и она решила подождать.

– Мы с мисс Бруннер в прошлом имели довольно плотное деловое знакомство, – Джерри улыбнулся мисс Бруннер. – Но теперь у нас мало общего.

– О, не знаю, – мисс Бруннер вернула ему улыбку.

– Ну-ка, ты, сука, – сказал Джерри. – Вон отсюда, отправляйся назад к своим пещерам и своему фарсу.

Он говорил быстро, по-английски, и Мэй-Бритт не уловила конкретного смысла сказанного, хотя общее направление фразы поняла.

– Ты, наконец, нашел, что охранять и защищать, а, Джерри? Лишь мелкая пародия на что-то, потерянное тобой?

– Прошу прощения, мисс Бруннер, – с некоторым холодом произнесла Мэй-Бритт, выступив в защиту мужа, – но почему вы называете герра Фландерса «Джерри» и «мистер Корнелиус»?

– О, это клички, которые были у нас для него; шутливые.

– Х-ха! Понятно.

– Не дурачьте себя, мисс Бруннер, – продолжал тем временем Джерри. – Я в отличном состоянии.

– Ну, тогда, значит, вы обманываете себя в большей степени, чем я могла предполагать.

– Мисс Бруннер, – натянуто поднялась Мэй-Бритт. – Кажется, я ошиблась, предложив вам подождать…

Мисс Бруннер окинула высокую девушку взглядом с ног до головы. Рука обхватила ручку зонта. Она задумчиво нахмурила лоб.

– Ты и профессор Хира, – сказала она, – хорошо связанная пара. Я могла бы достать тебя, дорогой.

Джерри рванулся. Он схватил зонтик, попытался сломать его о колено – безуспешно – и отбросил его в сторону. Он и Мэй-Бритт нависли над мисс Бруннер, оба со сжатыми кулаками. Мисс Бруннер нетерпеливо передернула плечами.

– Джерри!

– Тебе лучше бы убраться обратно в Лаплаб, – ответил – он. – Ты нужна им там.

– И ты – с этой, – она ткнула пальцем в Мэй-Бритт. Все трое тяжело дышали.

Спустя несколько молчаливых мгновений заговорила мисс Бруннер:

– Что-то будет!

Однако Джерри ждал, надеясь на почти неотвратимый взрыв напряжения, который отнимет у него силы, но защитит от положения, которое – он ясно видел – мисс Бруннер собиралась создать.

Взрыв не наступал. От не отваживался смотреть на Мэй-Бритт, опасаясь, что увидит в ее глазах испуг. Положение ухудшалось. Солнце за окном садилось. Взрыв должен был произойти прежде, чем солнце совсем опустится за горизонт.

Взрыв медлил. Напряжение росло. Мэй-Бритт шевельнулась.

– Не двигайся! – крикнул он, не глядя на нее. Мисс Бруннер нежно хихикнула.

Солнце село. В серых сумерках мисс Бруннер поднялась. Она потянулась к Мэй-Бритт. Глаза Джерри наполнились слезами, когда он услышал глубокий, отчаянный возглас, исходивший от его жены.

– Нет! – Он двинулся вперед, схватил руку мисс Бруннер, взявшую уже затрепетавшую ладонь Мэй-Бритт.

– Так-на-до, – в голосе мисс Бруннер послышалась боль от того, что его ногти вонзились в ее плоть. – Джерри!

– Оххххх!.. – и он убрал свою руку с ее плеча. Мэй-Бритт беспомощно уставилась на него, он ответил

таким же беспомощным взглядом.

– Пошли, – мягко, но настойчиво скомандовала мисс Бруннер, беря их за руки и шагая между ними. – Все это к лучшему. Пойдемте, найдем профессора Хиру.

И она повела их из квартиры к ожидавшей ее машине.