Текст книги "Беглец. Трюкач"

Автор книги: Майкл Диллард

Соавторы: Пол Бродер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Через полчаса он добрался до конца колеи. Перед ним было широкое шоссе, неподалеку виднелась свалка автомобилей, а прямо перед ней под одиноким фонарем был прикреплен указатель, который обычно ставят на дорогах, с надписью:

ОТДЕЛЕНИЕ «СКОРОЙ ПОМОЩИ»

1 км

Кимбл осторожно двинулся к свалке, опасаясь встретить кого-нибудь, но вокруг было пустынно. Он хотел найти какую-нибудь более-менее пригодную для передвижения машину. В это время со стороны шоссе послышался грохот. Кимбл спрятался за дерево, следя сквозь ветки, как к воротам свалки подъехал большой грузовик с подцепленной на крюк разбитой автомашиной. Кимбл перешел поближе и разглядел, как из кабины вылез грузный лысоватый водитель, швырнул на сиденье старый, потрепанный комбинезон, захлопнул дверцу и зашагал к воротам.

Кимбл решил воспользоваться такой возможностью: пока водитель шагал к воротам, он быстро вскочил на подножку со стороны, где сидит пассажир, просунул руку в открытое окно и схватил комбинезон.

И чуть было не попался. Водитель, не дойдя до ворот, вдруг вспомнил что-то и повернул назад к грузовику. Кимбл замер, пригнувшись за дверцей, а водитель открыл дверь со своей стороны и взял лежавший на сиденье завернутый в фольгу бутерброд. Видимо, его мысли были где-то далеко, поэтому он не заметил пропажи комбинезона.

Кимбл вздохнул с облегчением, подождал пока водитель войдет в ворота, и бросился в лес. Переодеваясь, он подумал, что нет смысла угонять грузовик, так как пропажу сразу же обнаружат, и это даст возможность полиции начать его поиски в верном направлении.

Когда он зарывал в листву пропитанную кровью тюремную одежду, Кимбл не мог не задуматься над иронией судьбы: несправедливый приговор привел к тому, что он был вынужден совершить свое первое преступление.

Инспектор Пул устроила временную штаб-квартиру в палатке неподалеку от места происшествия. Туда быстро подтянули электричество и телефон от линий, идущих вдоль железной дороги. Джерард сидел за раскладным столиком, заваленным картами этого района – все они были испещрены пометками и красными кружками. Но в данный момент он не занимался картами, а внимательно разглядывал фотографию, на которой был изображен Ричард Кимбл.

Автобус, который вез заключенных, направлялся в Менард – не очень-то приятное местечко. Туда обычно отправляли крутых ребят, осужденных за наиболее жестокие преступления. И тех, кого ждал смертный приговор. Что бы ни сделал этот Кимбл, видимо, было не самым лучшим поступком. Скорее всего, он кого-то убил.

Хотя в его глазах было нечто такое, что смущало Джерарда. Он видел сотни тысяч фотографий преступников, и ему было знакомо выражение глаз убийцы: холодная злоба, или какое-то ненормальное удовольствие, или вызов, иногда – что хуже всего – безразличие.

Но выражение глаз Кимбла было не похоже ни на одно из тех. В них был гнев, может быть, даже враждебность, но не очень явная. Было там что-то, что очень смущало Сэма Джерарда, не давало ему покоя, и этому он вначале даже не мог найти определения. Но он заставлял себя размышлять, анализировать, потому что для него не было ничего важнее правды. В глазах Кимбла читались ужас и еще какое-то чувство настолько сильное, что Джерарду, который имел дело в основном с жесткими полицейскими и закоренелыми преступниками, потребовалось немало времени, чтобы найти, наконец, верное определение этому взгляду.

Безысходная тоска.

Тогда это могло быть преступление на почве ревности, совершенное в момент приступа гнева, о котором впоследствии он сожалел?

Но если это так, то ему должно было грозить что-то гораздо менее серьезное, чем тюрьма Менард.

В другом конце палатки инспектор Пул слушала какое-то сообщение по радио, затем повернулась к Джерарду.

– Найдены следы крови в трех километрах отсюда к юго-западу…

– Определите группу и сравните с группой крови всех заключенных, – не задумываясь ответил Джерард.

Пул кивнула и взяла трубку. Джерард обернулся к Ренфро.

– Ренфро, пошлите по факсу фотографии Кимбла во все местные больницы.

Он на минуту замолчал, потом позвал:

– Ньюмен!

– Слушаю, сэр, – Ньюмен стал навытяжку, не хватало только щелкнуть каблуками. Он внимательно ко всему прислушивался и был готов выполнить любое задание.

Джерард зло: усмехнулся про себя, но на его ли ничего не отразилось. Всю эту неделю он и eго подчиненные развлекались, издеваясь над новичком, и все эти шутки были тем более смешны, чтоНьюмен чрезвычайно ловко на них попадался.

– Мне хочется кофе.

Разочарованный Ньюмен: сник и пошел выполнять поручение; А. Джерард снова уставился на снимок Кимбла:.

Кого же вы убили, доктор Ричард Кимбл? И за что?

Ну, кто бы он не был, Джерард позаботится, чтобы Кимбл уже никого больше не смог убить. Никогда!

Он оторвался от фотографии, услышав крик со стороны места столкновения, где работает разбирали обломки.

– Эй, тут один, парень… живой!

Кимбл добрался до больницы, когда уже светало. На парковке было спокойно, никаких полицейских машин. Он уже издалека определил, как незамеченным пройти внутрь: у служебного входа разгружался фургон, и водитель вместе с кем-то из персонала таскал коробки с консервами для кухни; Кимбл, пригнувшись за сложенными ящиками, пробрался внутрь. Никто его не заметит, и он сразу же проскочил в другой коридор!

Пока ему везло. В приемном отделении было пусто. Он прикрыл за собой дверь и начал шарить по шкафчикам, пока не нашел то, что ему было нужно: нитки для сшивания раны, пинцет, ледокаин, ампициллин и шприц, антисептик, бинты – и даже белый халат. С халатом здорово повезло, так как на бедре через комбинезон уже проступила кровь. Он быстро просунул руки в рукава халата, сгреб все медикаменты и рассовал их по карманам комбинезона. После этого промыл рану и наложил швы, сделал себе укол ампициллина и проскользнул обратно в коридор.

Итак, одно дело сделано. Но нужно еще достать одежду, еду, деньги… И надо было как-то побриться…

Он поднялся на этаж, где были палаты с больными и начал читать таблички на дверях со всей информацией о пациентах. Наконец он нашел подходящего по росту и весу мужчину, которому, кстати, было прописано снотворное, и тихонько открыл дверь.

Повезло! На кровати, действительно, лежал мужчина приблизительно его размеров и крепко спал, открыв рот. К его руке была подведена капельница. Кимбл осторожно прикрыл дверь и приблизился к спящему.

– Вы слышите меня?

Ответа не последовало. Кимбл тихо подошел к шкафу и снял с вешалки одежду больного. В кармане брюк звякнула мелочь. Кимбл выудил скомканные долларовые бумажки, подумал, не оставить ли деньги, но потом решительно сунул их себе в карман. Если он выберется отсюда, то ему потребуются деньги. Виновато он взял со столика очки, очень надеюсь, что у этого больного есть запасные.

Второе преступление.

Кимбл с удовольствием освободился от грязного комбинезона и надел на себя обычную одежду. На подносе рядом с кроватью лежал нетронутый ужин – он взял один бутерброд и с жадностью запихнул его в рот.

Проходя мимо открытой двери в ванную, он перехватил в зеркале свое отражение: небритое, грязное лицо, неопрятная седая борода. Он поискал глазами бритву, вспомнив фотографию, которую они сделали в полицейском участке в ту ночь, когда была убита Элен.

Он взялся было за бритву, когда в палату вошла медсестра. Затаив дыхание, он притаился за дверью в ванной. Но она не заметила его, даже когда наливала воду в графин для больного.

И вот он вышел из палаты гладко выбритым – без бороды – и в очках. На нем поверх обычной одежды был белый халат. Когда он шел по коридору к выходу, его охватило возбуждение: он выпутается из этого кошмара. Обязательно! Ему оставалось лишь выйти из здания, позвонить Уолтеру Гутери и…

Внезапно он остановился. За стойкой регистратуры, в полуметре от Кимбла и в нескольких метрах от главного входа – и свободы! – стоял полицейский и разглядывал бумагу, вылезавшую из аппарата факса. Кимбл изящно развернулся на сто восемьдесят градусов. По лицейский оторвал взгляд от фотографии и двинулся к нему.

– Извините, доктор!

Кимбл повернулся к нему, продолжая шагать к запасному выходу и пытаясь перебороть в себе желание броситься бегом.

– Не знаю, слышали вы или нет… Мы разыскиваем сбежавшего преступника из того автобуса, в который врезался поезд часа два назад. Думаю, он может здесь появиться, если был – ранен…

Кимбл заставил себя поинтересоваться:

– А как он выглядит?

Полицейский взглянул на бумагу, и тут Кимбл вдруг почувствовал тоненькую струйку на щеке. Он потрогал ее пальцем – на нем оказалась кровь. Он быстро вытер щеку рукой, пока полицейский читал информацию.

– Около 180 см, вес около 70 кг, карие глаза, седеющая борода, – полицейский посмотрел на Кимбла. – Видели кого-нибудь похожего?

– Вижу каждый раз, когда смотрюсь в зеркало. Только без бороды.

Полицейский рассмеялся.

– Простите, – сказал Кимбл, открыл дверь запасного выхода и вышел. Полицейский не стал его задерживать, и вообще больше никто его не остановил и не задавал вопросов, ведь Кимбл был похож на врача (а он и был им), который торопится на вызов. Он шел, не оборачиваясь, к специальной стоянке для машин «скорой помощи», куда как раз подъехала одна.

Задние дверцы машины распахнулись прямо перед ним, загородив дорогу. И если бы он не отпрянул назад, выскочивший из кабины врач задел бы его носилками, на которых лежал раненый.

Толстые колесики каталки застряли в колее. Кимбл нагнулся и освободил их.

– Вот так!

– Спасибо, док, – сказал один из врачей. – Этого нам пришлось откопать из под обломков поезда.

Кимбл посмотрел на человека, лежавшего на каталке, и встретился взглядом с молодым охранником, чью жизнь он спас несколько часов назад. Медики хорошо поработали: он уже не был таким бледным, его лицо даже порозовело и он реагировал на происходящее. Слишком хорошо реагировал. Его полузакрытые глаза заморгали, сузились, потом вдруг расширились от изумления. Рот охранника был закрыт кислородной маской, но он попытался стянуть ее.

– Это… о-он. Это Ким…

Кимбл быстро вернул маску в прежнее положение, закрыв рот полностью, и с участием посмотрел на врачей.

– Как он?

– Да не очень, – ответил первый врач. – Перелом ноги, ребер. Сотрясение мозга.

– Сообщите врачам в операционной, что у него повреждена селезенка.

Врач взглянул на Кимбла в благоговейном страхе. Кимбл услышал, как он сказал своему коллеге, вталкивал каталку в двери приемного покоя:

– О, Господи! Как он смог этот определить по лицу?

Почувствовав дрожь в ногах, Кимбл оперся о переднюю дверцу машины, потом спустя несколько секунд, осторожно открыл ее и сел на сиденье водителя.

На месте катастрофы все стихло, только несколько спасателей все еще бродили среди: обломков. Вся активность переместилась во временный лагерь судебного инспектора. Джерард и его помощники отвечали на бесконечные телефонные звонки, просматривали входящие и отсылаемые факсы, торопясь собрать как можно больше информации для прояснения картины. В палатку постоянно входили полицейские с донесениями, прямо как во время военных действий.

У локтя Джерарда опять зашуршала бумага, выходящая из аппарата факса. Ренфро вытащил еще теплый лист и начал читать его так, чтобы и Пул, которая сразу подошла к нему, тоже могла прочесть сообщение, удовлетворяя свое,^побопытство. Джерард успел заметить фотографию Кимбла на листе и длинный список данных. Ему; не было видно выражения лица Ренфро, но по нахмуренному лбу Пул он пытался отгадать, то ли самое увидела она в этой информации, что он прочел в глазах Кимбла на фотографии.

Пул закончила чтение и сообщила:

– Полные сведения. Только что прислали из Чикаго.

Джерард пробрался к ней.

– Ну, удиви меня.

Ренфро чистым высоким голосом начал читать сообщение. Пул, стоявшая рядом с ним, была на голову выше и вполовину шире его.

«Ричард Дэвид Кимбл. Осужден за преднамеренное убийство жены. Приговорен к смертной казни. Отправлен в тюрьму Менард для совершения приговора».

Так, подумал Джерард, значит это действительно было убийство на почве страсти.

Ренфро продолжал:

«Отрицая виновность. Настаивая, что убийство совершил однорукий мужчина…»

– Давай не будем здесь снова проводить слушание дела, – прервал его Джерард. Он поднялся, вышел из палатки ж начал спускаться с холма в поисках уединенного места.

Пул и Ренфро были знакомы с его привычками и вышли за ним.

– Раньше за ним что-нибудь числилось? – спросил Джерард, устраиваясь перед деревом.

– Ничего, – ответил Ренфро. – Никогда не привлекался и не подвергался аресту.

Пул из вежливости зашла за дерево и отвернулась. Джерард расстегнул «молнию» на брюках и… помочился.

– Что-нибудь в школе было?

– Тоже ничего, – из-за дерева громко сказала Пул, – он чист как слеза.

– Родственники!? Дети?

– Родственников нет, – начал Ренфро.

– Только один ребенок, – продолжила за него Пул и голос ее как-то потеплел. Джерард никогда не слышал у лее подобных ноток. – Сын. Утонул три года назад.

Мозг Джерарда моментально зафиксировал это, и снова всплыло то слово, которое он так долго искал для определения взгляда Кимблам безысходная тоска.

Он моментально восстановил контроль над своими эмоциями и постарался мысленно нарисовать другой портрет этого хирурга, которого заслуженно отправили в Менард.

– Женшины? Бывшие жены? Друзья? Или то и другое вместе?

Но Пул не добавила информации к этому мысленному портрету злодея:

– Много друзей. Из врачей госпиталя, где он работал.

Джерард оправился и застегнул «молнию».

– Давайте отсюда и начнем. Получите разрешение на прослушивание разговоров. В первую очередь – его адвоката.

Темные глаза Ренфро расширились от ужаса.

– Да я никогда его не получу!

Джерард подошел к нем вплотную и сверху вниз пристально посмотрел на него известным всем взглядом.

– Может, поспорим?

Ренфро сразу же заискивающе улыбнулся и помотал головой; он давно работал с Джерардом и знал, что спорить бесполезно. Джерард удовлетворенно кивнул.

– Пусть Стивенс поедет к судье Рубину и возьмет разрешение.

В это момент в палатку, запыхавшийся и весь красный от бега, влетел Бигс и, схватившись за край палатки и задыхаясь, выдавил:

– Он в больнице Деланж. Раненый охранник клянется всеми святыми, что он видел там Кимбла. И машина «скорой помощи» исчезла.

Джерард ринулся в палатку к столику с картами подобно стреле, мчащейся к цели.

– Когда это было?

– Э-э… в девять тридцать… двадцать минут назад.

Джерард зачеркнул круг постов в радиусе семидесяти километров и нарисовал новый круг, гораздо меньший. В центре его была больница Деланж. Он подумал о Ким&ле с мрачным удовольствием палача, затягивающего петлю.

Мчась на машине «скорой помощи», Кимбл слушал, как по радио переговаривались полицейские. Свобода привела его в состояние эйфории. Впервые после смерти Элен у него появилась цель – лишь это могло как-то облегчить его тоску. Он понял вдруг, что. никогда бы не смог оставаться в тюрьме и позволить, чтобы его жизнь ушла в ничто, в пустоту, пока он на отомстит за Элен.

Он был полон решимости оставаться в живых, пока не найдет человека, который убил ее.

Унылый голос прохрипел в микрофоне:

– Мы ждем здесь, в Кантоне. Интересно, есть что-нибудь новенькое об этом Кимбле?

Кимбл подался вперед, внимательно глядя на дорогу, и сразу же нажал на тормоз, увидев, как три машины впереди затормозили на железнодорожном переезде.

В это время раздался голос диспетчера:

– Два-двенадцать-А, имейте в виду, все обсуждения этого вопроса должны вестись на специальной частоте – по каналу «К» или «3». Конец.

И разговоры прекратились.

Кимбл вздохнул. Мимо него пронесся дорожный знак: Кантон 3 км.

Шедшие впереди машины останавливались перед медленно опускавшимся шлагбаумом, на котором мигали красные сигнальные огни.

Кимбл включил сирену и нажал на газ. «Скорая помощь» крутанула мимо заграждения, ее тряхнуло на рельсах, и она пулей пронеслась вперед.

Пул положила трубку и повернулась к Джерарду.

– «Скорая помощь» только что была замечена в трех километрах западнее Довервилля. Направляется на север от шоссе 53, – ее голос прерывался от волнения и казался на октаву выше, чем обычно.

Ренфро повернулся к карте и добавил еще один большой красный крест, помимо тех, что отмечали место катастрофы и больницу. Круг стал еще меньше. Петля затягивалась туже. Он бросил косой взгляд на Джерарда.

– Карты не хватает, Сэм.

Джерард сжал губы в довольной усмешке:

– Мы ведь так и хотели, – сказал он и поднялся на ноги. – Ну, что ж, народ, будем закругляться.

И он зашагал к ожидавшему вертолету с привычным предвкушением победы: наконец-то преступник больше не будет угрожать гражданам и правосудие свершится.

Движимый инстинктом, Кимбл развернул машину и двинулся в противоположном направлении, на север в Кентукки. Он пересек основное шоссе и облегченно вздохнул, не заметив на перекрестке ни заграждений, ни патрульных машин.

Местность вокруг становилась все более зеленой и холмистой. Двухполосное шоссе поднималось вверх, и машина оказалась на вершине возвышенности. Движение становилось все более оживленным, начиналось что-то похожее на городской «час пик».

Кимбл пошарил в «бардачке», потом под сиденьем в поисках какой-нибудь карты местности. Его поиски увенчались успехом. Он отогнул защитный козырек от солнца, разложил карту на руле, пытаясь отыскать свое местонахождение.

В нескольких сотнях метров внизу текла река Теннесси, похожая на ртуть в утренних лучах солнца. Прямо из нее вставали огромные гнутые опоры виадука Гросвенор, а невдалеке возвышалась Плотина Баркли. Кимбл свернул на виадук, а оттуда – в длинный плохо освещенный туннель. Он почили проехал сквозь него и уже видел свет солнца, когда вдруг услышал приглушенный шум вертолета, который приземлился прямо у выезда из туннеля посередине шоссе.

Кимбл нажал на тормоз и, ухватившись одной рукой за спинку сиденья, привстал, чтобы посмотреть, что делалось позади. Заскрипели тормоза других автомобилей, машины снижали скорость, водители нажимали на гудки и, высовываясь из окон, громко ругались.

За ним, на въезде в туннель, патрульные машины загородили проезд. Полицейские уже готовили факелы.

Потрясенный, Кимбл снова уставился перед собой. На какое-то мгновение он перестал замечать происходившее: полицейских, спрятавшихся за вертолетом и выходивших из патрульных машин, доставая оружие. Перед его взором была только Элен: часть черепа снесена выстрелом, но она все еще пыталась говорить.

«Голова… Ричард… обними меня».

И пока она это произносила, ее лицо постепенно превращалось в лицо ее убийцы.

Видение прервал резкий блеющий голос из мегафона:

«Пожалуйста, не выходите из маши» и заприте двери. Повторяю, пожалуйста, не выходите из машин…»

– Попался, произнес Ренфро с облегчением и протянул своему боссу пуленепробиваемый жилет. Как всегда, с ним рядом была Пул. На обоих уже были надеты жилеты… Джерард тоже натянул на себя жилет и вытащил из кобуры пистолет 46-го калибра модели Глок-22. Он, как всегда, чувствовал удовлетворение от профессионально проделанной работы, но ему было немного обидно, что все произошло так быстро. Он почему-то думал, что за Кимблом придется поохотиться.

Но в то же время он испытывал облегчение от того, что все: уже. позади. Джерард хотел. сам взять

Кимбла. Он молил Бога, чтобы тот сдался живым. У федерального инспектора было несколько вопросов, которые он собирался задать Кимблу, например, о выражении глаз на фотографии.

Джерард взглянул на своих помощников – Пул и Ренфро, затем перевел взгляд на жерло туннеля, черное и бездонное.

– Ну, что ж, дамы и господа, самое сложное позади.

Но в душе он опасался, что самое трудное только сейчас и начиналось. И они отправились в темноту, Ренфро поднял передатчик к губам:

– Мы идем внутрь…

«Пожалуйста, оставайтесь в машинах и заприте двери!»

Выбравшись из машины «скорой помощи» в сырой и спертый воздух подземелья, Кимбл наблюдал, как на фоне светлого пятна выезда из туннеля появились три силуэта и направились внутрь с оружием в руках. Он бросился на землю и прополз под машину, царапая руки и колени о ледяную корку и камешки на дороге.

Чутье подсказывало ему, что нужно лежать тихо и не сопротивляться, даже если они его схватят. Он должен выжить любой ценой. Но он не может оставаться в тюрьме, прозябая там в бесконечной тоске и ожидании смерти. В тюрьме нет никакого шанса найти убийцу Элен, одна надежда на свободу.

Нет, он будет сопротивляться изо всех сил. И ради свободы будет рисковать жизнью. Он использует любую возможность, даже самую малую, чтобы вырваться, сбежать и скрыться. И если будет необходимо, он погибнет. В любом случае, в конце этого пути его ждет смерть.

Но, лежа на животе, прижавшись к влажному асфальту, он не видел никакой иной альтернативы. Из туннеля не выбраться: с той и с другой стороны – полиция. Только два выхода и оба блокированы. Только два…

В полумраке он уставился на свои руки, по которым текли струйки холодной воды. Он пытался разглядеть, куда льется вода, и увидел сливной колодец, прикрытый большой железной решеткой.

Ренфро и Пул держались по обе стороны от Джерарда, который намеренно шел медленно, покручивая на пальце пистолет. В этот момент какой-то водитель, которому было наплевать на все запреты полиции, вылез из машины, внимательно оглядел приближавшихся людей, сплюнул, и, нырнув обратно в машину, с силой захлопнул дверцу.

В туннеле снова загудело:

«Повторяем, пожалуйста, оставайтесь в машинах…»

К счастью, это завывание быстро прекратилось. Джерард стал прислушиваться ко всем звукам в полумраке: к собственному дыханию, своим легким, размеренным шагам, едва различимому разговору между Пул и Ренфро, тихому журчанию воды.

Посередине туннеля они столкнулись с Бигсом, который подошел к ним с другого конца. На лице Бигса было то же выражение, что и у Пул и Ренфро: замешательство. Трое опять начали проверять машины, заглядывать под них. А Джерард закрыл глаза и весь превратился в слух.

– Куда он делся? – наконец спросила Пул в отчаяньи.

Джерард открыл глаза, подошел к тому месту, где ответвление дороги вливалось в туннель и указал на маленький ручеек. Вместе с Пул они отправились вдоль этого ручейка; пока не обнаружили решетку сливного колодца. Она свободно поднималась, и отверстие было довольно широким – человек мог туда свободно пролезть.

Кровь забурлила в жилах Джерарда. Это был вызов. В раздражении он крикнул:

– Бигс! Ренфро! За мной!

Решетку быстро подняли, и трое мужчин спустились в темноту. Первым – щуплый и юркий Ренфро, потом Джерард, за ним – Бигс, широкая грудь которого едва пролезла в отверстие. Ему пришлось поднять руки над головой, и коллеги стянули его вниз. Пул подала им электрические фонари. Снизу был слышен отдаленный шум туннеля. Воды было по щиколотку, она текла обильным потоком, на бетонных стенах – серо-зеленая слизь. Джерард пробирался осторожно, неуверенно опускал шли в воду и освещая фонариком стены у кромки потока. Там-то он и обнаружил мокрые пятна на стене. Значит, Кимбл проходил тут.

Трое мужчин подошли к нескольким ответвлениям в сливном туннеле. Ренфро издал какой-то неясный звук и поманил их фонариком: у входа в одно из ответвлений в воде лежала куртка.

Джерард вытащил радиопередатчик.

– Канал «3>?

Ренфро и Пул проверили свои переговорные устройства, и группа разделилась. Джерард пошел в отвод прямо перед ним. чутьем ощущая, что Кимбл выбрал именно этот путь.

Джерард всегда первый находил беглецов и Пул говорила, что у него нюх, как у гончей. В минуты ожидания, когда нечем было заняться, они развлекались такой игрой: Джерард. закрывал глаза, а она водила перед его носом разными пистолетами; спрашивая «а ну-ка, чей это?». И он отвечал: «этот – Ренфро» а это – мой Глок». В девяноста процентах из ста угадывал. Иногда они подносили к его лицу ладони, и в этом случае он вообще никогда не ошибался.

И сейчас он решил, что сможет «унюхать» Кимбла. Ответвление туннеля снова разошлось на два рукава, и он осветил фонариком тот, что уходил вниз, в глубину. Он чуть было не прошел мимо, но что-то, – видимо запах Кимбла– заставило его остановиться на секунду и взглянуть туда еще раз.

На уровне плеча мох был содран со стены скорее всего руками человека.

Он поднял передатчик ко рту и сказал в него:

– Вполне вероятно, что он здесь. Ждите.

Джерард засунул фонарик в карман куртки. Помогая себе одной рукой – во второй был зажат Глок – он начал спускаться по уходящему вниз рукаву. Спуск был коварный: туннель резко шел под уклон, я на Джерарде к тому же были ботинки на кожаной подошве. Он даже один раз поскользнулся, но удержался на ногах и продолжал продвигаться, правда немного медленнее, сильнее, прижимаясь к скользкой стене.

Через несколько метров он снова оступился. Пистолет и радио отлетели в сторону и с плеском упали в воду, а Джерард в это время балансировал, пытаясь удержатся на ногах. Наконец он ухватился за какую-то трубу над головой и восстановил равновесие. Потом вытащил фонарь, включил его и осмотрел мутный поток, пока не заметил блестящее дуло Глока, торчавшее из воды около стены. Он осторожно потянулся за пистолетом, беспокоясь не столько об опоре, сколько об оставленных царапинах на стене, которые он может стереть. Ему пришлось хорошо сгруппироваться, чтобы не упасть лицом вперед. Одной рукой он держался за скользкую стену, а вторая медленно тянулась к оружию…

И вдруг неожиданно его кто-то схватил за руку. Джерард рывком поднял голову и уперся взглядом в до боли знакомые глаза. Те глаза, над выражением которых он размышлял в течение последних двадцати четырех часов. Это были глаза Ричарда Дэвида Кимбла.