Текст книги "Падшие Ангелы"

Автор книги: Майк Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Наконец лифт резко качнуло, и клетка остановилась в двух сотнях метрах под землей. Они достигли самого нижнего уровня городского комплекса. Лютер кивнул стоящему у пульта Астартес. Двери лифта с лязгом раздвинулись, открывая просторное низкое помещение, построенное из закаленного пермабетона. В неподвижном влажном воздухе отвратительно пахло гнилью.

И здесь, как и в «Сигма-Пять-Один-Семь», земля уже начала отвоевывать свое пространство. Из трещин на полу и в стенах высунулись блестящие зеленовато-черные лианы, мокрая плесень затянула почти весь потолок. Какие-то насекомые жужжали и стрекотали в этих неестественных зарослях и проносились в затхлом воздухе, трепеща едва видимыми крыльями. С потолка местами свисали гирлянды грибов, и усиленному зрению Астартес вполне хватало их голубоватого свечения.

Темные Ангелы быстро покинули лифты. Три штурмовых отряда вышли вперед, образуя широкую дугу перед Лютером и командной группой и направив оружие в сторону трех имеющихся в зале выходов. В каждом отряде два воина несли портативные огнеметы, а два ветерана из группы Лютера держали в руках мощные мелтаганы. Остальные Астартес были вооружены ревущими цепными мечами и тупоносыми болт-пистолетами, идеальными для стрельбы в ограниченном пространстве. Сорок Астартес представляли собой мощную боевую силу. Иные миры удавалось приводить к Согласию и с меньшим контингентом.

Лютер тоже вывел свой отряд из лифта. В его правой руке светился голубоватым пламенем огромный меч Закат, а в левой тускло поблескивал искусно украшенный болт-пистолет. Следом за ним вышел Захариил, сжимая обеими руками рукоять силового посоха. Брат Аттий и лорд Сайфер шли сзади; в правой руке лорд-хранитель держал плазменный пистолет, а левой крепко прижимал к груди книгу заклинаний в кожаном переплете.

Правитель Калибана слегка наклонился к Захариилу.

– Ты ощущаешь процесс? – тихо спросил он.

Захариил, стиснув зубы, направил свои силы в сетку психической защиты. Гасители работали уже на пределе возможностей, и он чувствовал странную смесь запахов – перегретых проводов и инея. Сквозь завывание энергетического вихря пробивались ритмичные удары, словно выбиваемые рукой безумца. Именно эти вибрации, сплетаясь в зловещие заклинания, привлекали в материальный мир энергию варпа.

– Ритуал в полном разгаре, – сказал библиарий, подавив гримасу отвращения. – Кульминационный момент уже близок. Надо торопиться!

Лютер кивнул, и в его темных глазах вспыхнула лихорадочная решимость.

– Слушай, Захариил. Когда мы доберемся до места проведения ритуала, держись рядом со мной. Мы должны вместе обуздать это существо. У меня есть необходимые для этого знания, но нет способности манипулировать силами варпа.

– Обуздать его? – Захариил покачал головой. – Вы, наверное, хотели сказать – отправить его обратно в варп.

– Нет, – отрезал Лютер. – По крайней мере пока. – Слегка повернувшись, он кивком указал на сборник заклинаний в руке лорда Сайфера. – В этой книге есть все необходимое, чтобы покорить порождение варпа, подчинить его своей воле. Если только мы выберем подходящий момент, пока он еще слаб.

– Как вы можете об этом говорить! – воскликнул Захариил. – Это же безумие! Император…

Лютер подошел к нему вплотную и зашептал на ухо:

– Да. Император это запретил. Почему? Да потому, что существа из варпа пугают его. А мы, если хотим, чтобы Калибан был свободен, должны научиться этим пользоваться. – Он пристально взглянул в глаза Захариила. – Ты мне доверяешь?

Астартес вдруг осознал, что кивает, несмотря на раздирающие сердце сомнения:

– Да. Конечно.

– Тогда помоги. Это наш единственный шанс.

Не дожидаясь ответа библиария, Лютер отвернулся и жестом показал штурмовым отрядам на самый правый из трех широких проходов в противоположной стене зала. До сих пор направление к месту проведения ритуала вело их к главному термальному узлу, как и в «Сигма-Пять-Один-Семь». Первое штурмовое отделение во главе с вооруженными огнеметами воинами вошло в широкий коридор, также увитый подземными лианами. Группа Лютера заняла в строю третье место, и последнее отделение прикрывало тыл.

Ожившие мертвецы набросились на них сразу с трех сторон. Астартес успели пройти несколько сотен метров, и впереди коридор пересекал точно такой же широкий проход. Враги, демонстрируя зачатки тактических знаний, пропустили через перекресток первое и второе отделения и только тогда кинулись в атаку. Сотни разлагающихся трупов без единого звука выскакивали из темноты, набрасывались на крайних в строю воинов и пытались пробиться в середину группы.

Зашипели огнеметы, и переходы заполнили струи горящего прометия. Со всех сторон послышался грохот болт-пистолетов, поражавших врагов прицельными выстрелами в голову. Астартес вели огонь даже после того, как мертвецы окружили их со всех сторон, стараясь одержать верх благодаря значительному численному преимуществу. Взревевшие цепные мечи отсекали конечности и разрубали тела пополам.

Темные Ангелы плечом к плечу сражались в ограниченном пространстве и ни на шаг не отступали перед противоестественным натиском. В середине группы, в самом центре перекрестка, стоял Лютер; он криками подбадривал своих воинов и уничтожал одного мертвеца за другим меткими выстрелами из болт-пистолета. Захариил и Аттий тоже пустили в ход пистолеты, внося свой вклад в страшную жатву.

Ярость схватки нарастала в течение нескольких долгих минут. Мертвецы все сильнее и сильнее напирали на Астартес, а затем – как и должно было случиться – натиск начал слабеть. Первый отряд, ощутив, что главный удар отбит, медленно двинулся вперед по коридору. Огнеметы не замолкали ни на секунду, пока стены не начали светиться от жара, а воздух не наполнился дымом и запахом горелой плоти.

Вслед за Лютером Захариил шагнул в этот оживший кошмар. Они шли по туннелю, заполненному горящими лианами и разорванными в клочья телами. После чудовищной бойни пол на добрую сотню метров был покрыт ковром из останков, и местами ноги в бронированных ботинках погружались в мешанину из крови и костей до самых коленей.

Астартес неуклонно продвигались вперед, круша упавших противников ногами. Вскоре туннель вывел их в огромный зал, где воздух потрескивал, насыщенный неземной энергией. Они добрались до главного городского термального узла.

Первый и второй отряды прорвались сквозь ряды отступавших мертвецов и углубились в зал, чтобы освободить место для командной группы Лютера. Там воины остановились, с оружием наготове ожидая дальнейших приказов.

Сразу вслед за ними в зал вышли Лютер, Захариил и остальные члены командной группы. Прямо перед ними с монолитной глыбы термального стержня срывались фиолетовые молнии, оставлявшие на полу из пермабетона глубокие шрамы. Здесь царил сладковатый запах разлагающейся плоти и озона; потоки энергии, распространявшейся от места проведения ритуала в самом центре зала, разносили его повсюду, и вонь свободно проникала под силовую броню.

По краю ритуального круга, свернувшись клубками, лежали полдюжины червей-маток, и по мере развития обряда их тела судорожно извивались и скручивались. Хищные мандибулы непрерывно щелкали в такт пульсациям, фасетчатые глаза горели энергией, которая и заставляла тысячи трупов терзать измученных защитников города.

Сразу за червями, в строго определенных точках окружности, стояли колдуны. На порванной и грязной одежде терранцев выделялись загадочные светящиеся символы. Захариил заметил, что их лоснящуюся кожу покрывали черные и серые пятна, придавая им сходство с ожившими мертвецами. При появлении Астартес колдуны в испуге повернули голову, но их лидер, высокий человек, стоявший спиной к Темным Ангелам, взмахами кулаков и пронзительными проклятиями заставил своих соратников вернуться к проведению обряда.

В центре круга Захариил разглядел массивные кольца чешуйчатого чудовища, намного превосходящего матку-червя, которая чуть не убила его самого и весь отряд в «Сигма-Пять-Один-Семь».

По огромному залу пронесся мощнейший энергетический вихрь, казалось поднявшийся из глубины недр. Вслед за ним из глубокой ямы, где была установлена термальная колонна, заклубился черный туман, пахнущий серой и гнилью. Ритуал близился к завершению.

– Мы едва не опоздали! – вскрикнул Захариил.

Лютер услышал его и решительно кивнул.

– За Калибан, братья! – закричал он, и его голос, словно боевая труба, перекрыл шум ритуального зала.

– За Калибан! – подхватили Астартес. – За Лютера!

Все, как один, стремительно бросились вперед.

Черви-матки, охраняющие круг, отреагировали мгновенно. Они развернулись и испустили хор злобных воплей, но в ответ на них обрушился настоящий шквал болтерного огня, струи прометия и разящие залпы мелтаганов. Масс-реактивные снаряды пробивали плотную чешую и взрывались в мягких тканях плоти, оставляя на телах червей ужасные воронки. Два чудовища, охваченные пламенем, судорожно извивались и злобно шипели. Третье было разорвано двумя попаданиями мелта-бомб в голову и середину туловища, и вокруг него разлетелись обильные брызги дымящегося ихора.

Но выжившие черви-матки, несмотря на страшные раны, продолжали сражаться. Сразу две из них, яростно щелкая мандибулами, нацелились на Лютера справа и слева. Захариил заметил их маневр и тотчас вспомнил брата Гидеона, разорванного пополам острыми, словно ножницы, зубами такого же червя.

Однако Лютер был прирожденным воином и всю свою молодость сражался против чудовищ Калибана. В момент прыжка он метнулся вниз и влево, а свой меч приподнял, когда червь в броске пролетал над его правым плечом. Клинок вонзился в голову чудовища позади мандибул и, словно гигантский коготь, распорол чуть ли не половину его туловища. Второй червь увидел, что на его пути появилась преграда, и, щелкая жвалами, притормозил, выжидая удобного момента. Лютер, заметив это, выбил ему один глаз выстрелом из болт-пистолета. А еще через мгновение заряд плазмы из пистолета лорда Сайфера снес половину черепа червя с другой стороны, открыв обломки костей и вскипевший мозг.

Брат Аттий подскочил к раненой матке и цепным мечом стал отрезать ей голову. Слева от Захариила объятый пламенем червь запрыгнул в середину отделения, повалил своей тушей половину воинов, а остальных расшвыривал бешено извивающимся туловищем и конечностями. Другая матка, истекающая ихором из десятка ран, схватила одного из Темных Ангелов и подняла высоко над землей, сокрушая мандибулами керамитовую броню, словно бумажный пакет. Библиарий увидел, как воин успел ударить осколочной гранатой чудовище между глазами, а затем и он, и голова червя исчезли в клубах пламени.

Захариил, не обращая больше внимания на оставшихся червей, поспешил к ритуальному кругу и продолжавшим свои безумные причитания терранцам. Энергия ритуала пульсировала в воздухе и обжигала его кожу, словно раскаленным клеймом. Создание моста, соединяющего материальный мир с алчным безумием варпа, близилось к завершению. Захариил отлично представлял, что может произойти дальше.

В следующее мгновение он ударился о магический барьер, охватывающий ритуальный круг снаружи. Ему показалось, что перед ним встала целая стена молний. Все нервные окончания обожгло мучительной болью; на дисплее шлема вспыхнули тревожные значки, предупреждающие о перегрузке синаптических рецепторов. Если бы не психозащита предохранительной сетки, полученный шок мог бы убить его на месте.

Колдуны перешли к экзальтированным воплям. Из центра круга вверх начал медленно подниматься гигантский червь, его массивная чешуя отбрасывала блики, сравнимые со вспышками выстрелов. Боль в затылке стала невыносимой. Собрав всю силу воли и решимость, Захариил все же сумел поднять посох и ударить в магический барьер.

Два потока энергии варпа столкнулись с невообразимой яростью. Захариил направил через посох весь свой гнев и всю психическую мощь, на какую только был способен. Несколько мгновений ничего не менялось, а потом колдовской барьер с оглушительным грохотом лопнул, словно проколотый пузырь.

Остатки сил покинули Захариила, но сильная рука подхватила его за плечо и помогла удержаться на ногах. Лютер со сверкающим мечом, похожий на грозного ангела мщения, прошел мимо Захариила и устремился к предводителю терранцев. Его тень упала на колдуна, и тот понял, что магическая охрана его подвела. Но было уже поздно. Силовой меч прошел сквозь обе ноги чуть пониже тазобедренного сустава, и терранец с воплем упал на каменный пол.

Справа от Захариила колдун задергался от болтерной очереди. Другой расплавился, словно восковая фигурка, облитый горящим прометием. Захариил ощутил, как после уничтожения колдунов энергия становится нестабильной, но сам ритуал продолжался. Критическая точка была пройдена, и теперь ничто не могло помешать кульминации колдовского действа.

Лютер, развернувшись назад, протянул руку.

– Сайфер, книгу, скорее! – крикнул он. Его взгляд скользнул по лицу Захариила: – Помогай мне, брат. Мы должны добиться контроля над ним, иначе все будет кончено!

При мысли о том, что он должен сделать, душу Захариила затопил ужас. Но Лютер прав. Сейчас у них не осталось выбора. Стиснув зубы, он качнулся вперед, передвигаясь в поврежденном бронекостюме только благодаря своей мышечной силе.

Он рассеянно отметил, что лорд Сайфер вложил книгу в протянутую руку Лютера. Правитель Калибана открыл ее на заложенной странице и обернулся к Захариилу:

– Ты еще ощущаешь энергию?

Библиарий кивнул. Было бы невозможно не чувствовать, как противоестественные силы вторгаются в его разум. Он угрюмо покачал головой.

– Чтобы это сделать, я должен отключить психическую защиту, – предупредил он Лютера. – Другого способа не существует.

– Не бойся, брат! – крикнул Лютер. – Ты справишься! – Он приподнял книгу, чтобы разобрать текст при мерцающем освещении. – А теперь повторяй слова в точности так, как я их произношу!

Захариил словно оледенел от страха. Но времени для споров не осталось. Надо действовать, иначе поражение неминуемо. Он протянул руку к пульту на поясе и отключил сетку психической защиты.

В голове поднялась настоящая буря. Чуждая энергия вытеснила все разумные мысли. Захариил вскрикнул от кощунственного вмешательства – и ощутил стоящий за ним колоссальный разум.

Лютер начал читать вслух. Захариил сосредоточился на его голосе, отчаянно стараясь отгородиться от всего остального. Все оставшиеся силы он вложил в колдовское заклинание, и возникшая энергия влилась в бурный поток, вызванный только что проведенным ритуалом. С каждым мгновением ситуация в ритуальном круге менялась.

Гигантский червь, появившийся из центра, развернулся во всю свою величину. Окутанное неземным сиянием чудовище возвышалось над собравшимися Астартес. По его туловищу пробегали тени. Затем чешуйчатая плоть содрогнулась, появились две человеческие руки и широким взмахом обвели весь зал. Многочисленные глаза испускали зеленоватый свет, и Захариил вдруг увидел, что они расположены на почти человеческом лице.

Энергия заклинаний Захариила обвивала чудовище, словно сетью, но библиарию казалось – это все равно что попытаться связать дракона пряжей для вязанья. Потустороннее сознание натягивало путы, испытывало их на прочность и проникало щупальцами прямо в душу Захариила.

Оно было безграничным. Древним. Левиафаном из бездонных глубин, из тех времен, когда человек еще не начал ходить на двух ногах. А когда Захариил закончил заклинание, чудовище обратило свой взгляд на него.

Лютер, встав между ним и Захариилом, поднял сжатый кулак к нечеловеческому лицу.

– Своей честью и своими клятвами я сковываю тебя! – крикнул он. – Кровью своих братьев я сковываю тебя! Силой этих слов я сковываю тебя!

Чудовище шевельнулось, пытаясь сбросить узы, и Захариил осознал, что и сам борется вместе с ним. Внезапно он ощутил поток хлынувшей в него энергии – яркой и чистой, поступающей из тысяч разных источников. То были его братья на Калибане, принесшие присягу на верность Лютеру. Он подавил стон и удвоил усилия, чтобы удержать левиафана под контролем.

Отпусти меня! – раздался громогласный крик в мозгу Темного Ангела. Мост между мирами качнулся. – Я слишком долго был в цепях. Освободи, и твоя награда будет безмерной.

Но Лютер не послушался:

– Я сковал тебя, порождение варпа! Двенадцатый Ритуал Аж’узура дал мне право тобой командовать! Открой мне свое имя!

Левиафан забился сильнее, и Захариил ощутил его тревогу в своих костях.

Уроборос! – выплюнул гигантский червь.

Имя прозвучало ударом по лицу, и у Захариила потекла кровь из ноздрей и уголков глаз.

Лютер потряс кулаком.

– Не то имя, которое дали тебе люди. Назови свое истинное имя! – потребовал он.

Отпусти меня! – прогрохотал голос чудовища. – И тебе откроется все!

Левиафан все яростнее натягивал путы, наложенные ритуалом. Захариил понимал причину: вызвавшее его заклинание начинало ослабевать, но чудовище еще не было полностью готово себя проявить. Еще несколько мгновений, и ему придется убраться туда, откуда оно появилось. И чудовище обратилось к нему. Захариил, ощущая, как существо пытается пробраться под его кожу, невольно раскрыл рот. Его вены заледенели, а кожа почернела. Из горла вырвались клубы ледяного пара. Но всеми остатками теплившейся в нем жизни он сопротивлялся натиску монстра, из последних сил стараясь не допустить захвата.

– Назови свое имя! – закричал Лютер.

Чудовище испустило яростный рев.

Внезапный отток энергии показал, что действие ритуала закончилось. Порождение варпа, выкрикивая проклятия, от которых раскалывались камни и рассыпалась сталь, вернулось во тьму, откуда его вызвали колдуны. Мост между мирами разрушился, и шторм психической энергии начал затихать.

В зале повисла оглушительная тишина. Измученный Лютер обернулся к Захариилу. Библиарий рухнул на колени, через сочленения его доспеха вырвались струйки пара. Выпавший из рук Крозиус громко ударился об пол.

Захариил взглянул на Лютера через застилавшую глаза кровавую пелену. Потрескавшиеся губы сложились в улыбку.

– Задание выполнено, мой лорд, – едва слышно прошептал он. – Калибан спасен.

А затем он упал на протянутые руки Лютера и умер.

Эпилог
ПАДШИЕ АНГЕЛЫ

Калибан, 200-й год Великого Крестового Похода

Захариил очнулся и увидел перед собой лицо смерти.

– Не двигайся, – раздался невыразительный голос Аттия. – В последнем бою ты получил множественные серьезные повреждения всего организма. Удивительно, что ты вообще остался в живых.

Библиарий заставил себя расслабиться и осмыслить предостережение Аттия. В голове закружились образы и ощущения, как будто все органы его чувств были разрушены, а затем восстановлены на скорую руку. Ему потребовалось немало времени, чтобы узнать ощущение холодного солнечного света на лице и веса хлопковой простыни на груди и ногах.

Не поворачивая головы, он обвел взглядом комнату и попытался понять, где находится. Каменные стены и полукруглое окно у кровати. Обстановка спартанская: стол и стул, комод для одежды. На комоде лежал Крозиус, и Захариил не сразу понял, что это его собственное оружие. А комната – тоже его?

– Где?.. – прохрипел он. Звук голоса тоже его удивил. Он почему-то казался странным. Но Захариил продолжил: – Где… я?

– В Альдуруке, в Башне Ангелов, – ответил Аттий. – Лютер приказал перенести тебя сюда сразу, как только апотекарии добились стабилизации жизненных показателей. Ты был мертвым целых пять минут, и только потом Лютер каким-то образом заставил твое второе сердце снова биться. Никто до сих пор не знает, как он это сделал. Наверное, он вычитал в той книге, которую брал с собой к термальной колонне. Это я видел собственными глазами. Но после ты еще долго пролежал в глубокой коме, пока шел процесс исцеления.

– Как… долго? – спросил Захариил.

– Восемь месяцев, – ответил Астартес. – Кажется, уже все, кроме меня, забыли, что ты здесь лежишь.

Восемь месяцев. Число показалось Захариилу очень важным, но он никак не мог вспомнить, по какой причине. В мозгу продолжали проноситься отрывочные фрагменты, но чем сильнее он старался на них сосредоточиться, тем быстрее они исчезали.

– Я… спал, – прошептал он.

– Надеюсь, что так, – кивнул Аттий. – Он обошел кровать и направился к узкой двери. – Я пойду и скажу магистру апотекариев, что ты очнулся, а потом принесу тебе с кухни чего-нибудь поесть. Не сомневаюсь, что после такого долгого сна ты очень голоден.

Астартес с лицом черепа тихо выскользнул из комнаты. Захариил уставился в потолок.

– Голоден, – повторил он.

Да, он определенно был голоден.

Лица появлялись и исчезали. Аттий приносил еду, и Захариил ел, когда чувствовал в этом необходимость. Он отдыхал и старался двигаться как можно меньше и все время пытался разобраться в мелькавших перед мысленным взором картинах. Его регулярно посещал главный апотекарий. Он задавал множество вопросов, но у Захариила часто не находилось на них ответов. По ночам он спал. Иногда, просыпаясь в темноте, он видел в дверном проеме закутанную в балахон фигуру. В отличие от других это существо не задавало никаких вопросов.

Мало-помалу обрывки воспоминаний стали складываться в общую картину. Затем вернулись полноценная речь и способность контролировать мышцы. Когда пришел Лютер, Захариил уже сидел на кровати и через узкое окошко смотрел на небо.

Некоторое время правитель Калибана молча наблюдал за библиарием.

– Как ты себя чувствуешь, брат? – спросил он.

Захариил задумался.

– Гораздо лучше, – ответил он после паузы.

– Рад это слышать, – сказал Лютер. – Прошло уже несколько месяцев, и нам предстоит много работы.

– Что произошло? – заинтересовался Захариил и повернулся к Лютеру.

Лютер скрестил руки на груди и задумчиво прикусил губу.

– Порядок восстановлен, – сообщил он. – Как только мы изгнали порождение варпа, служившие ему трупы попадали замертво, как и в «Сигма-Пять-Один-Семь». После этого мы эвакуировали людей и разместили их на верхних уровнях города. С тех пор в Северной Чаще стало тихо, хотя рабочие бригады до сих пор время от времени находят скелеты в подземных уровнях.

– А что с мятежом?

Лютер пожал плечами:

– Никакого мятежа нет. Он раз и навсегда закончился в библиотеке, когда был обнародован обман Императора. К концу операции в Северной Чаще стало очевидно, что единственным лидером мятежников остался магистр Ремиил. Лорд Тариил и лорд Малхиал погибли в тот же день, но не в бою против мертвецов, а, возможно, от рук людей леди Алеры. Увы, мы уже никогда не узнаем, что произошло, поскольку и сама леди Алера погибла вместе со всей разведывательной группой в подземном уровне во время поисков терранских колдунов.

– Печально слышать, – сказал Захариил. – А что стало с терранцами?

– Мы почти всех их изолировали, – ответил Лютер. – Мало кто оказал сопротивление, только генерал Мортен с небольшой группой своих людей избежал ареста и до сих пор скрывается где-то в горах. Рано или поздно мы его выследим, а пока есть более важные проблемы.

– Какие?

Лютер холодно усмехнулся:

– Например, защита свободы Калибана от посягательств Империума.

Захариил покачал головой.

– Это невозможно, – устало произнес он. – Вы и сами все прекрасно понимаете. И не важно, что мы предпримем, в конце концов, Калибан – только один из многих миров. Рано или поздно на Терре узнают о том, что здесь произошло, и тогда грянет возмездие.

– Может, так, а может, и нет, – сказал Лютер. – Мы получили известия из сегмента Ультима. Воитель Хорус восстал против Императора. Десятки звездных систем последовали его примеру и сбросили иго Империума. И я уверен, что это лишь начало. Так что у Императора сейчас есть о чем побеспокоиться, кроме Калибана. А нам необходимо с пользой распорядиться полученной отсрочкой.

Захариил прищурился.

– Каким это образом? – спросил он, уже зная ответ.

– Как же? Надо освоить секреты, которые хотел утаить от нас Император, – сказал Лютер. – Привезенная в крепость библиотека – это только начало, брат. Мы всего лишь немного поскребли поверхность. – Он шагнул ближе, опустился перед кроватью на колени и пристально взглянул в глаза Захариила. – Что ты помнишь о ритуале в подземелье Северной Чащи?

– Я помню все, – ответил Захариил.

Он помнил огненный столб, и мост между физическим миром и варпом, и существо, которое запустило свои ледяные когти в его душу.

Лютер наклонился вперед, словно хотел измерить глубину глаз Захариила.

– Ты помнишь названное тем существом имя? Его истинное имя?

Захариил не дрогнул под взглядом повелителя Калибана. Он медленно качнул головой.

– Нет, – ответил он. – Очень жаль, но оно оказалось слишком сильным, чтобы им управлять.

Лютер вздохнул и поднялся на ноги.

– Что ж, все-таки попробовать стоило, – сказал он, не скрывая разочарования, и грустно улыбнулся. – Возможно, удастся в следующий раз.

– В следующий раз?

– Когда ты окрепнешь, – быстро ответил Лютер. – Должен признать, я недооценивал мощь порождения варпа. В следующий раз я буду готовиться тщательнее. Даю слово. – Он наклонился и похлопал Захариила по плечу. – На сегодня я причинил тебе достаточно беспокойства. Отдыхай и восстанавливай силы. Как только поправишься, мы вернемся в библиотеку и продолжим изыскания.

Правитель Калибана, развернувшись, шагнул к выходу. Но у двери он остановился и гордо улыбнулся Захариилу.

– Калибан стоит на пороге золотого века, о каком наши завоеватели не могли и мечтать. И мы с тобой должны позаботиться, чтобы этот век наступил.

Захариил послушал, как шаги Лютера затихают на ступенях лестницы. В башню снова вернулась тишина. Он осторожно поднялся с кровати и вышел на середину комнаты. Затем заложил руки за голову, глядя в потолок, и стал медленно и неторопливо напрягать по очереди каждый мускул. Закончив с растяжкой, он перешел к более сложным упражнениям.

Отпечаток прикосновения потустороннего существа лежал на его душе пятном черного инея. И никогда не таял, потому что и само существо никогда не исчезало. Оно осталось там, глубоко под землей, где провело миллионы и миллионы лет. Психический канал, который Захариил ощущал в подземелье Северной Чащи, был создан не для того, чтобы призвать это создание из варпа в материальный мир, а для того, чтобы отослать его обратно.

Захариилу был известен источник зла на Калибане.

И он знал его имя.

Диамат, 200-й год Великого Крестового Похода

В небе над Диаматом стало тесно от космических кораблей.

Легионы Императора прибыли в систему Танагра через пять дней после уничтожения наземных сил Хоруса в космопорте Ксанфа. Не имея возможности отбить осадные машины у Астартес Джонсона, рейдерской флотилии ничего не оставалось, как вернуться на Исстваан. Последняя попытка Хоруса провалилась.

Лев Эль’Джонсон с восхищением смотрел, как за окном его покоев величественно проплывает строй военных кораблей. Полученные в бою царапины до сих пор остались в толстом стекле панели. Уничтожение главной кузницы на некоторое время лишило примарха возможности отремонтировать иллюминатор, но он считал это ничтожной платой за полученные преимущества.

– Когда ты собираешься на Исстваан? – спросил Джонсон своего гостя.

Примарх, заложив руки в бронированных рукавицах за спину, подошел к иллюминатору.

– Как можно скорее, – произнес он глубоким раскатистым голосом. – Феррус Манус уже обогнал нас; ему не терпится обрушить на Хоруса мщение Императора. – Он нахмурился и повернулся к Джонсону. – А мы надеялись пополнить здесь свои запасы, прежде чем отправляться в боевую зону.

Джонсон вздохнул:

– Мне очень жаль, брат, но магос Архой не оставил нам выбора. Вокс-связь необходимо было восстановить незамедлительно. Кроме того, он солгал мне. Лучше уж пришел бы ко мне и сразился лицом к лицу, чем плести заговор.

Примарх кивнул и снова повернулся к иллюминатору, разглядывая Диамат. В охристо-желтом небе, словно пятно засохшей крови, висела красновато-коричневая туча. Пыль и пепел, поднятые в атмосферу в процессе уничтожения кузницы и – в меньшей степени – последующего обстрела космопорта, еще долгое время будут оказывать влияние на климат планеты. Нескольким тысячам уцелевших обитателей и не одному поколению их потомков предстоит переживать тяжелые времена.

– Могу я задать тебе вопрос? – спросил примарх.

– Конечно, – пожав плечами, ответил Джонсон.

– Когда тебе стало известно об осадных орудиях?

– А, это. – Джонсон усмехнулся. – Пятьдесят лет назад. Я изучал историю Великого Крестового Похода и наткнулся на упоминание о них в одном из донесений Хоруса, адресованном Императору. Он приказал их построить во время долгосрочной осады крепости ксеносов на Тетонусе. Хорус поручил мастерам Диамата создать континентальные осадные машины с мощными орудиями, способными разрушить самые крепкие фортификации. – Он развел руками. – Но на создание машин у мастеров ушло гораздо больше времени, чем планировалось. Заказ был выполнен только через полтора года после завершения операции на Тетонусе, а Хорус отправился завоевывать другие миры. Орудия поставили на склад до того дня, пока Хорус не вернется и не заберет их. А потом был Исстваан.

Примарх понимающе хмыкнул.

– Потом был Исстваан, – согласился он.

– Узнав о мятеже, я сразу понял, что этот путь неминуемо приведет Хоруса к Терре, – продолжал Джонсон. – Даже если ему каким-то образом удастся устоять против тебя и других Легионов, Воитель не может праздновать победу, пока Император остается в безопасности в своем дворце. Нет, для полного триумфа Хорусу необходимо, чтобы наш отец умер. А это означает долгую и трудную осаду Терры.

Примарх снова повернулся к Джонсону и в знак восхищения склонил голову:

– Ты нанес мастерский удар, брат. Правда. Вместо того чтобы противостоять Хорусу, ты одержал победу с горсткой воинов. – Он лукаво усмехнулся. – Я начинаю подозревать, что венец Воителя возложен не на ту голову.

Джонсон улыбнулся, принимая комплимент:

– Такие слова от тебя многого стоят, брат. Благодарю.

– А что теперь? – спросил примарх. – Ты присоединишься к нам?

– Нет, – ответил Джонсон. – Я должен как можно скорее вернуться в Щитовые Миры и готовить Легион к переходу на Терру. Более того, я думаю, будет лучше, если, кроме тебя и других примархов, никто не узнает, что я здесь был. Я бы не хотел, чтобы Император из-за этого инцидента имел повод заподозрить меня в каких-то скрытых мотивах.

Примарх несколько мгновений обдумывал его слова, затем кивнул:

– Это благоразумный поступок и весьма скромный.

Джонсон наклонился вперед в своем кресле.

– Нет, правда, – сказал он со всей серьезностью. – Я сделал это не ради похвал и не ради власти. В самом деле. Я сделал это на благо Империума. Хорус стал любимым сыном Императора только благодаря случаю. Если бы я был первым, кого он отыскал, сегодня я был бы Воителем. Не обижайся.