Текст книги "Девять жизней"

Автор книги: Майк Даймонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Сколько раз повторять? Я не собираюсь договариваться с этим угрем! Ни при каких обстоятельствах… – и так далее, и так далее, и так далее.

Чем дольше говорил лорд, тем крепче Магнус уверялся в том, что никакие его ухищрения не приведут к положительному результату. Реймир был связан своим глупым спором и юношескими принципами. Если бы только удалось подслушать нечто подобное раньше… Что ж, значит, пришло время для первого аккорда финальной пьесы, которая покончит с лордом и его вездесущим псом раз и навсегда.

– Да приди ты в себя, наконец!

Грубо вырванный из собственных размышлений Магнус вздрогнул и посмотрел вверх. Фелиция стояла над ним, грозно уперев руки в бока.

– Одевайся и выметайся отсюда, пока сюда не занесло еще кого-нибудь.

Взволнованная, обнаженная – одно загляденье. Из-под аккуратно выщипанных бровей на него метали молнии зеленые глаза. Юная валькирия, нимфа, муза для поэтов… Магнус снова почувствовал жар, и даже оскорбления лорда не могли заглушить его.

– Сэр Лирой, я прошу вас выйти из моих покоев, – произнесла Фелиция, но в ее голосе не было прежней уверенности, а в глазах появился игривый блеск.

– Я так не думаю, – ехидно усмехнулся советник, отшвырнув свои вещи.

– Магнус, ну пожалуйста, – мольба девушки больше походила на призыв к действию. – Нас же могут заметить…

– Вот и отлично, никогда не пробовал при свидетелях.

6.

В «Распутницу» Магнус попал только под вечер, измотанный, но довольный собой. Из покоев Фелиции его вывела все та же Дана, достойно послужив ему глазами и ушами. Неподалеку от Крепости он отыскал своего охранника и тут же отослал его с ворохом поручений. Советник не сомневался, что его коллеги тут же заменят глашатая на великого и ужасного лорда Трамма, едва прознав о его возвращении. И если так удачно сложился день, то отчего же и вечер не завершить на громкой ноте? Лучшего времени просто не сыскать. А на закуску оставался Иворн Хонна. Лелея мысль о мирном исходе, Магнус до последнего момента терпел длинный нос городского сыщика и все его нелепые выходки. Теперь же…

– Скажем так, – произнес он, глядя на погасшие угли в камине, – если наш дорогой лорд находится под присмотром самого короля, то о тебе, хренов урод, не вспомнят уже через пару дней. Любопытно, как долго ты протянешь в компании моих старых приятелей?

Магнус устало опустился в глубокое кресло, лениво потянулся за пузатой бутылкой и замер. Вместо служебного перстня-печатки на указательном пальце левой руки остался только белый след незагорелой кожи.

– Твою ж мать… – тихо выругался он, ухватив сосуд за горлышко.

В ближайшую пару дней он не планировал встреч с Фелицией. Даже мимолетных. Теперь же следовало что-то придумать. Магнус снова выругался и сделал глоток. Самогон, чистый, как моча младенца, и крепкий, как удар Велфорда в челюсть, обжег глотку. Советник закашлялся, занюхал рукавом и блаженно откинулся на кожаную спинку. Лучше бы Фелиции спрятать безделушку подальше от посторонних глаз, а иначе кто знает, к чему все это может привести? Забавно, но Магнус даже не помнил, когда успел стянуть ее с пальца.

Боль в сердце наконец утихла. Нет, больше он никогда не станет принимать эту дрянь. Теперь уже нет. Отпала всякая необходимость. Но все же Магнусу было немного жаль лишаться столь безумных утех, на которые он не был способен даже в лучшие годы. Он поднялся, прошелся по кабинету, чеканя шаг, и выглянул в окно. На практически почерневшем небе отразились сполохи первых пожаров, пока еще робких и чадящих.

Вот! Вот до чего довел этот заносчивый, самодовольный выродок! Судья свидетель, что Магнус пытался утихомирить его благородные и никому не нужные порывы без лишнего шума. Разговор по душам, лесть, уловки, деньги, женщины, даже угрозы – все шло в ход. Реймир же, на поверку, оказался упертым бараном, неспособным идти на компромисс. И теперь стало понятно почему.

Да что он вообще понимал? Что мешало засунуть свою гордость куда подальше и извлечь выгоду из сложившейся ситуации? Ведь в конечном итоге все, что не умеет гнуться – рано или поздно ломается. На что юный лорд вообще надеялся? Он управлял уделом с таким же умением, с каким орудовал собственным членом в постели – торопливо, дерганно и бестолково, желая получить все и сразу. Но так не бывает. Магнус хорошо это знал, как знал и предел своих возможностей. В свое время он тоже грезил изменить мир к лучшему. Да уж… как же давно это было! Тем не менее, идти против системы оказалось не лучшим выбором. В конце концов, какой смысл в самоуничтожении за правое дело, если все мы живем только раз?

Злость вырвалась из заточения, и Магнус сжал кулаки. Сердце немедленно кольнуло, и он, ойкнув от неожиданности, снова приложился к бутылке. Масляная лампа на столе горела ровным, будто нарисованным пламенем, напоминая еще один маленький пожар. Один из тех, которые уже к полуночи охватят добрую часть Торгового квартала. Ничего. Шоров удел стерпел многое. Стерпит и это. Людям свойственно плодиться, а домам – отстраиваться.

Шаги Велфорда советник услышал еще в общем зале. В таверне было непривычно тихо без посетителей, и поступь гиганта-охранника эхом разносилась до самого чердака.

– Ну что? Выкладывай! – Магнус подался вперед.

– Вот, – здоровяк приблизился и водрузил на письменный стол холщовую сумку, после чего протянул руку с листком бумаги. – И еще вот это.

Советник взял письмо, пробежался взглядом по мелким каракулям и, отложив бумагу в сторону, покосился на сумку.

– И что это такое?

– То, что вы просили, – невозмутимо пробасил Велфорд и отступил.

Лирой медлил, недоверчиво поглядывая на подношение. Задумчиво почесав затылок, глотнул еще, поднялся с кресла и быстрым движением распустил завязки. В наполовину заполненной сумке мирно покоилась кучка разнообразных украшений. Брошки, кулоны, браслеты, сережки… даже в самом слабом отсвете лампы драгоценные камни в них переливались, словно крошечные звезды в ясном небе.

– Разве я просил ограбить ювелира? – Магнус нахмурился и, ухватив сумку за дно, вывалил все ее содержимое на стол.

Задумчиво разгребая блестящую кучу указательным пальцем, он наконец увидел золотую диадему, инкрустированную россыпью бриллиантов. Даже новая, такая безделушка могла стоить целое состояние. Эту же сделали несколько веков назад, отчего ее цена возрастала многократно.

– Ах, это… – Магнус швырнул украшение обратно и продолжил копаться в кучке драгоценностей. – Что ж, хорошая работа. Жаль только, что больше не имеет смысла. Хотелось бы надеяться на лучшее, но я сомневаюсь, чтобы ее владелец пережил ближайшую неделю.

Внезапно внимание советника привлекло нечто странное. Выудив предмет из завала, Магнус поднес его к лицу… и замер. Надолго. В его руке покоился ромбовидный медальон с простой гравировкой в виде уравновешенных весов. Советник подцепил его двумя пальцами, пристально рассмотрел с одной, потом с другой стороны. Никто не смог бы найти в украшении хоть что-нибудь примечательное. Плоское изделие из тусклого, потертого от времени серебра, которое определенно нуждалось в чистке. Ни одного драгоценного камня. Даже дужку для цепочки никто не додумался к нему приладить. Большинство местных ювелиров без труда смогли бы сделать более искусную работу. И, тем не менее, то, что держал в пальцах Магнус, было бесценным.

– Невероятно, – только и смог произнести он. Ему доводилось слышать о подобных вещах, но увидеть одну из них пришлось впервые.

– Что это, босс?

– А? – Магнус оторвал затуманенный взгляд от медальона и посмотрел на охранника.

– Что это? – повторил тот монотонным, почти бесцветным голосом.

– Это? – советник снова уставился на украшение, а потом быстрым, едва различимым движением спрятал его в одном из потаенных кармашков камзола. – Неважно. Забудь. Бери ребят и доставайте нашего гостя из подвала. Надеюсь, что он не помер. Мне есть о чем с ним потолковать.

Глава 4 – Охранник

1.

Толстые пальцы неуклюже залезли в крохотный тряпичный сверток. Выуживая из него тоненькую щепку, Велфорд случайно зацепил еще несколько, и те беззвучно упали в грязь. Безразлично посмотрев под ноги, мужчина поднес деревяшку к глазам, пристально изучая темно-красную головку на ее конце.       И чего только ни выдумают алхимики! Но даже он не мог не признать удобство новомодных штуковин. Резко чиркнув по кожаному ремню, Велфорд поднес шипящее пламя к самокрутке и затянулся.

Тяжелый дым немедленно ударил в грудь. Любой другой на месте охранника зашелся бы кашлем, но Велфорду отчего-то нравился мерзкий вкус дешевого табака с примесью полевых трав. С наслаждением выдыхая, он услышал знакомый скрип и тут же высунул свой свернутый на бок нос из импровизированного укрытия.

Зверь и Весельчак деловито отволокли Бенедикта на задний двор таверны, а спустя пару минут вернулись обратно.

– Неинтересно, – заключил Велфорд, затянулся и поерзал на сколоченной из старых ящиков скамье.

Ныне запущенный сквер когда-то разбили всего в паре домов от «Распутной Розали». Народ собирался здесь глубоко под вечер – в основном те, кому столик под крышей был не по карману. Так что Велфорду ничего не мешало тянуть папироску и время от времени поглядывать на улицу из-за живой изгороди, превратившейся без должного ухода в настоящую зеленую стену.

Когда жар тления стал неприятно припекать губу, мужчина швырнул окурок в сторону и в это самое время снова услышал скрип дверных петель. На этот раз Зверь вышел без приятеля. Подтянув тело Рогри к телеге у входа, он громко выругался, взвалил тяжелый груз на плечо и зашвырнул его в кузов. Когда управляющий зашевелился, головорез снова разразился проклятиями, пару раз приложил беднягу чем-то тяжелым и воровато осмотрелся.

– Утес, ты еще здесь?!

Велфорд поморщился и снова уселся на скамью, едва не переломив ее пополам. Лоб и лысый череп тут же расчертили грубые морщины, отчего шрамы на лице стали особенно выразительными. Зверь раздражал его. Даже бесил. Вдали от Магнуса он становился болтлив, словно базарная баба, и надоедлив, как комар, выпрашивая дать в морду одним своим присутствием. Но Велфорд терпел. Он всегда терпел.

– Угостишь? – Зверь устроился напротив и кивнул на резную коробочку в руках приятеля.

– За что его? – спросил Утес, доставая из портсигара самокрутку.

Собеседник ехидно рассмеялся.

– Сам-то как думаешь, э? Ну ты даешь! За тупость. Думать надо было, чего можно делать, а чего нет, – Зверь затянулся и тут же разразился удушливым кашлем. – Господи, забываю всегда… Ну и дрянь! Как ты это куришь?

– Молча, – равнодушно ответил Велфорд.

– Да уж… молча, – пробубнил охранник, сплюнул, но папиросу не выбросил. – Прикидываешь? Магнус его ударов с пяти положил. Никогда бы не подумал, что старик на такое способен! А Рогри жаль, если честно. Хороший был мужик. Еще вчера с ним трещал о том, о сем, – Зверь помолчал немного, а потом кивнул на телегу. – Теперь вот к пустырю его повезу. Бывает же…

Дверь скрипнула снова, и на пороге показался сам Магнус в сопровождении Весельчака. Перекинувшись с ним парой слов, босс торопливо двинулся прочь, что-то насвистывая себе под нос. Велфорд снова поморщился. Последнее время он морщился слишком часто. Он никогда не понимал, да и не хотел понимать людей, получающих удовольствие от драк, крови и убийств, хотя и сам не один год провел на песке Арены.

Зверь, завидев начальника, как-то сник и даже замолчал. Снова сплюнув, он ловким щелчком отправил окурок в кусты и поднялся.

– Заболтал ты меня совсем, – добродушная ухмылка отразилась на его мерзкой бородатой физиономии, – а у меня еще дел куча. Ты-то сам как, идешь?

– Только покурю сперва.

2.

Из Тихого Города Велфорд выбрался поразительно быстро. Его широкий шаг с легкостью дал бы фору любому бегуну. Запах нечистот отступил, а когда мужчина добрался до набережной – сменился затхлой сыростью Тайпана. Знаменитый на все королевство Улей ютился на просторном, по речным меркам, острове. Отрезанный от большой земли ленивыми, пропитанными нечистотами водами, он сообщался с остальным Денпортом лишь двумя переправами, одна из которых едва держалась на опорах.

На Блошином мосту было не продохнуть как от толпы оборванцев, так и от вони, которую они распространяли. Нищие собирались здесь, сколько он себя помнил. Они плотно рассаживались вдоль перил и выставляли на продажу все, что могли украсть, смастерить или вырастить. Массивное каменное сооружение с легкостью вмещало всех желающих. Конечно, любой уважающий себя житель Денпорта пришел бы сюда в поисках товара лишь в самом крайнем случае. Однако при желании и зная определенных людей здесь можно было найти все что угодно, от дурмана до любовных утех… на любой вкус и кошелек.

Улей по праву считался самым опасным местом во всем уделе. В Торговом квартале, не говоря уже о самой Крепости, стражники встречались на каждом шагу. В Тихий Город и Портовый район они тоже наведывались, правда, не так часто и больше мимоходом. Что же до Улья… Велфорд не помнил, когда в последний раз видел на его улицах живого солдата.

Стоило ему перейти на другой берег и на пару дюжин шагов отойти от реки, как заковыристый лабиринт незамедлительно принял его в свои недра. У пришлых людей с непривычки слезились глаза и неизбежно начинался безудержный кашель. Докучливый душок Тихого Города на фоне зловонного Улья казался ароматом надушенной девственницы, а его дороги – королевскими трактами. Здесь не было даже намека на архитектуру. Деревянные лачуги, похожие на гнилые ящики, жались друг к другу, громоздились одна на другую, образуя сложную систему многоярусных переходов, проулков и тоннелей. Заблудиться в таком хитросплетении не составляло ни малейшего труда, поэтому жители остальных районов редко отваживались перейти через Тайпан без местного проводника. Храбрецов и просто идиотов, пренебрегших этим простым правилом, в лучшем случае находили в нескольких лигах ниже по течению.

Велфорд был своим, но даже он, всякий раз блуждая по паутине проходов, оставался начеку. В конце концов, всех врагов не упомнишь, а кинжалу нет разницы, мускулистая у тебя спина или заплывшая жиром.

3.

Один из глухих тупиков закончился ржавой, но все еще неприступно-крепкой дверью. Велфорд постучал. Дребезжание металла разнеслось по округе колокольным звоном, распугав крыс. Стайка воробьев сорвалась с крыши и метнулась за угол. Какое-то время мужчина слышал только собственное дыхание, но вскоре с той стороны раздался приглушенный голос:

– Хто там еще пфипефшя?

– Идиот, – бесцветно ответил Велфорд, скрестив могучие руки на груди.

Тихо проскрежетав, в сторону отъехала смотровая шторка, и в проеме показалась пара впалых глаз, окруженных глубокими каньонами морщин. Старик скользнул взглядом по визитеру, посмотрел по сторонам и скрылся из вида так же внезапно, как и появился. Громовым раскатом лязгнул засов, и дверь, возмущенно заскрипев, распахнулась.

Переступив порог, Велфорд оказался в небольшом зале, душном и мрачном. Столов в заведении было не больше десяти, да и те пустовали. В дальнем конце комнаты громоздилось сооружение из старых комодов и досок, отдаленно напоминающее стойку. В углу одиноко светил масляный фонарь, тщетно пытаясь разогнать темноту.

– Шдофова, бошш! – прошамкал старик у двери и беззубо улыбнулся. – А мы тебя пофаньше шдаи.

– Я же просил не называть меня боссом, – Утес нахмурился для вида и двинулся к управляющему.

– Велфорд Моллин! Добро пожаловать в Логово! – отсалютовал корчмарь и потянулся к ящику на полу. – Тебе как обычно?

– Как обычно, – подтвердил тот, усаживаясь на высокий табурет. – Где все?

– На улице, – наполнив глубокий стакан до краев, низкорослый мужичок поставил на столешницу тарелку с маринованными огурцами. – Кто-то в Тихом, кто-то здесь. Как ты и распорядился.

Велфорд кивнул и обернулся к старику:

– Скряга, запали еще пару ламп, не видно же ни хрена!

Взяв наполненный сосуд, он поднес его к глазам и пристально вгляделся в содержимое. В теплом свете дрожащего пламени жидкость казалась темно-коричневой, точно дерево, покрытое лаком.

– А Лестер? Мне он нужен. – Велфорд расправился с напитком в два глотка и, медленно выдохнув, засунул в рот холодный огурец. Ром ароматной горечью ошпарил глотку и жидким огнем спустился в живот, оставив после себя приятное тепло.

– Акробат? Несколько дней его не видел, – признался корчмарь. – Эта птица мне не докладывается. Принципиально. Ты бы потолковал с этим позером, а то возомнил из себя невесть что…

– Обязательно, Патрик, – перебил его Велфорд. – А пока достань мне чем писать.

Когда перед ним появилось все необходимое, он обмакнул острый кончик пера в чернила и быстро заскреб по пергаменту. В почти идеальной тишине звук этот казался шелестом сухих листьев, потревоженных граблями. Когда Велфорд закончил, перед ним покоились несколько листов, исписанных мелкой и аккуратной вязью.

– Это для тебя, – Утес пододвинул к Патрику результаты своих трудов. Все, кроме последнего. – Когда будешь читать, делай это внимательно и не спеша. А вот это для Лестера. Найди его. Срочно. Есть работа. Наш дурень нашел себе новое развлечение, а расстраивать его пока рано. В письме все в подробностях. И еще… наведи справки о некоем Бенедикте Лемаре – в прошлом то ли зодчий, то ли плотник… хрен поймешь, в общем. К вечеру мне нужен результат. Хоть какой-нибудь.

– Ты в своем репертуаре, Утес, – Патрик устало вздохнул. – Эй, Скряга, растолкай Болтуна. Чтоб через десять минут был тут.

Велфорд удовлетворенно кивнул и покосился на пустой стакан.

– Понял, – корчмарь потянулся к бутылке. – Сейчас повторим.

4.

Утес просидел в Логове чуть меньше часа, смакуя заморский ром, после чего спешно покинул Улей. Несмотря на вонь, беззаконие и просто умопомрачительные пейзажи, он любил этот район. Велфорд был частью его, одним из многочисленных звеньев. Только здесь он чувствовал себя свободным. Только здесь ему не требовалось носить маску слабоумного амбала, слепо следующего за хозяином. Только здесь он становился самим собой.

Велфорд Моллин попал в Денпорт еще мальчишкой вместе с заезжей цирковой труппой. Уже в детстве он отличался крепким телосложением и недюжинной силой, а потому частенько тягал тяжести и участвовал в простеньких сценках. Но все это было до визита в Шоров удел. Кто же знал, что местная шпана не оценит представление по достоинству? Зато эти уроды долго смеялись, глядя на догорающие шатры, насилуя и убивая. Велфорд не помнил те времена, но старики поговаривали, что развлечение и впрямь выдалось знатное.

Он оказался на улице, и Улей с распростертыми объятиями принял в свои ряды еще одного бездомного. Впрочем, Моллин не жаловался. Он вообще не любил жаловаться, предпочитая терпеть и тянуть свою лямку, сжав зубы.

Потом Велфорда прибрала Арена. С его комплекцией это оказалось делом времени. Никто из этих полудохлых бойцов не мог тягаться с Утесом из Улья, вышибающим из человека дух парой ударов. Молчаливый и твердый, как камень, в конце концов он попал в личную охрану Магнуса. Естественно, ведь советник забирал самых лучших, окружая себя непробиваемой стеной мышц.

Как его стали принимать за идиота, Велфорд тоже не помнил, но старательно поддерживал этот образ. Идиот никогда не разочарует, с идиота никакого спроса, и Моллин терпел, слушал и ждал своего часа. По большому счету это оказалось не так уж и сложно. Немного актерской игры, везения… и все. Бойцам Арены частенько доставалось по голове, ничего удивительного. Ну а Улей… что ж, Улей бережно хранил тайны своих жителей.

5.

– Коул, открывай! Живо! – от стука деревянную дверь едва не сорвало с петель.

В доме что-то хлопнуло, послышался приглушенный звон и ругань.

– Коул! – Велфорд прислушался. – Не смей убегать.

Еще секунда, и он бы вышиб преграду, но с той стороны донеслось тихое шарканье. Щелкнул замок, и покореженные петли взвыли, словно стая раненых волков. В проходе показалась взъерошенная голова тщедушного мужичка, болезненно бледного и до смерти перепуганного.

– Я… я уже… говорил…

– Хватит блеять! – Велфорд потянул приоткрытую дверь и, мимоходом сорвав цепочку, ввалился в прихожую. – Дома есть кто?

Человечек сжался и отчаянно замотал головой. Тонкая кожа, красные глаза, глубокие мешки под ними – в сравнении с мускулистым гостем он казался больным карликом.

– Не ври мне, – бросил через плечо Велфорд, заходя в гостиную.

– Я же говорил сэру Лирою, что отдам долг через десять дней, – Коул семенил следом за гостем. – Чего вам еще надо?

– Точно никого нет? А где жена с сыном?

– Я их отослал, – чересчур быстро отозвался мужичок. – У родственников они.

– Отослал? – Велфорд хмыкнул. – Ну-ну…

Проходя мимо одного из кухонных окон, он углядел на полу пару щепоток земли и крохотный глиняный черепок. Распахнув ставни, Утес высунулся по пояс, пристально осматривая переулок. Пусто и тихо, как он и ожидал. Зато за реакцией Коула он наблюдал с удовольствием. Несчастный купец выглядел так, будто взвалил на себя десять мешков картошки и внезапно получил промеж ног лопатой. Велфорду даже стало жаль этого бедолагу, но жалость, как и все остальное, он мог перетерпеть.

– Убежал, значит? – заключил охранник советника. – Понятно.

Жены и вправду не было дома. Словно бойцовый пес, Гретта бросалась на любого врага, пуская в ход отборные проклятия, тумаки и оплеухи. Вылезти из окна ей бы не позволила комплекция бегемота, так что оставался мальчишка.

– И что теперь? – Коул сник и плюхнулся на стул у кухонного стола. – Бить будете?

– А стоит? – Велфорд устроился рядом и пристально посмотрел на купца.

– Но… – мужичок в отчаянии развел руками. – У меня и вправду нет денег… таких больших денег, – поправился он, поймав на себе уничтожающий взор гостя. – Если я отдам все, то завтра умру от голода! Моя лавка не окупает этих бесконечных поборов и…

– А кто сказал, что мне нужны твои деньги?

– Но… – Коул заморгал. Невысказанные слова застряли в горле.

– Да не собираюсь я тебя убивать, – раздраженно бросил Утес и откинулся на спинку стула так резко, что та недовольно затрещала.

– Тогда я не понимаю, – Коул склонил голову набок и нахмурился. – Раньше вы казались мне…

– Тупым? – перебил его Велфорд.

– Нет! – купец замотал головой. – Я не это хотел сказать!

– Хватит! Я прекрасно знаю, что ты хотел сказать. Как любит говорить наш общий друг: «Знать – это моя профессия».

Коул молчал. Сбитый с толку, он явно не понимал, чего от него хочет пес Магнуса. Гнетущая тишина затягивалась. Велфорд видел, как некомфортно чувствует себя купец. Страх в сочетании с удивлением, замешательством и неопределенностью мог выбить почву из-под ног любого человека. Выждав еще немного для пущего эффекта, Моллин прервал молчание.

– Я могу простить тебе долг, – Утес снова замолчал, с удовлетворением наблюдая, как округляются глаза Коула.

– Вы? Простить мне долг? Его долг? – нервный смешок. – Простите, но я не поверю, что такое возможно.

– А стоило бы, – без тени усмешки отозвался Велфорд и принялся загибать свои мясистые пальцы. – Простить долг, обеспечить свободную и, если нужно, честную торговлю в любом районе города, лояльные пошлины, реальную защиту.

– Звучит сладко, – Коул прищурился и наклонился к собеседнику. Голос его все еще полнился недоверием, но толика интереса и щепотка надежды все же не ускользнули от острого слуха Велфорда. – Так сладко, что даже мерзко. С чего бы сэру Лирою забывать о моих деньгах и терпеть новые условия? Либо это – какая-то хитроумная и бессмысленная проверка, либо вы пытаетесь присвоить часть его дел себе, что само по себе – безумие.

– Думай шире, Коул, – отозвался Утес. – Гораздо шире.

Купец замолчал. Замолчал надолго, время от времени с сомнением поглядывая на гостя. Извилины его явно работали на пределе, и Велфорд мог поклясться, что пару раз слышал их натужный скрежет. Тем не менее он не мешал, предоставив Коулу возможность самому сделать выводы из сказанного. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем торговец вышел из задумчивости, и первой его реакцией стал хохот.

– Уж не хотите ли вы сказать, что… – не переставая пискляво смеяться, Коул подошел к буфету, стянул с полки початую бутыль красного вина и пару стаканов. – Судья всемогущий, если я правильно вас понял… – очередной приступ веселья снова оборвал его фразу. – Извините… в такое сложно поверить без пары глотков крепленого, и…

Внезапный стук в дверь мгновенно стер ухмылку с его порозовевшего лица.

6.

От неожиданности вздрогнули оба. Бутылка вина выскользнула из потных рук Коула и, тихо цокнув о деревянный пол, закатилась под шкаф с посудой. Конечно, торговец нервничал, только дурак не заметил бы этого, но лишь сейчас Велфорд осознал, что и сам не в лучшей форме. Сильный, бесстрашный и решительный, он никак не ожидал увидеть трясущиеся руки… собственные руки. Долгие годы ожиданий, вынашивание планов… кто бы мог подумать, что обычный стук сможет пошатнуть бастион его железной воли?

Простой головорез, уличное отребье… куда ему тягаться с одним из самых могущественных… хотя нет, самым могущественным человеком Шорова удела? Велфорд перехватил контроль над Ульем задолго до прибытия нового лорда, и это стоило ему колоссального труда. Однако вся остальная часть города… самая сильная его часть все еще оставалась за советником. С нарастающей тревогой Велфорд ощутил, как тает его решимость. Возможно, роль туповатого охранника и посыльного – не такая уж и плохая перспектива?

Утес тряхнул головой, пытаясь отогнать минутную слабость, и тут же оказался на ногах. Острие его чудовищного кинжала вжалось в кадык Коула.

– Что ты наплел своему пацану? Кого он привел? – прошипел он прямо в ухо торговца, умело маскируя замешательство под ярость.

– Я… я… я… – голос купца осип, и без того неприглядное лицо перекосила гримаса ужаса.

– Говори! – зашипел Велфорд и слегка надавил на рукоять.

– Это из Городского сыска… – выдавил Коул. – Иворн. Почти наверняка. Я с ним…

– Проклятье. Только его здесь не хватало, – Утес опустил клинок, но тут же ухватил купца за цыплячью шею, сжав пальцы достаточно сильно, чтобы тот беспомощно захрипел.

– Можешь позвать на помощь, – прошептал Велфорд, – но тогда я тебе не завидую. А можешь прислушаться к моей байке и получить шанс на спокойную жизнь. Выбирай.

В дверь снова постучали, на этот раз настойчиво и грубо.

– Эй, Коул! Ты в порядке? – донеслось с улицы. – Ко-оу-ул!

Они одновременно обернулись на голос: купец – с проблеском надежды во взгляде, Велфорд – морщась, как от вкуса прогорклого масла. Все-таки Иворн Хонна! Иворн, мать его, Хонна.

– Надеюсь, ты сделаешь верный выбор, – Велфорд толкнул Коула в сторону входа, да так сильно, что тот едва удержался на ногах.

Пока хозяин собирался с духом, Утес пристроился рядом, кольнув того в тощий бок острием кинжала. Коул дернулся, сделал несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоить нервы, и выразительно уставился на гостя. Взор его красноречиво требовал убрать железяку подальше и стоять тихо. Взъерошив волосы, купец потянул ручку.

7.

– Коул? – Велфорд явственно представил физиономию главы Городского сыска: хмурый взгляд, одна бровь недоверчиво приподнята. – У тебя все нормально? Твой паренек…

– Вполне, – торговец непринужденно зевнул, и Велфорд невольно удивился, насколько небрежно и естественно это вышло. – Я дремал, когда стали ломиться в дверь. Спросонок мне показалось, что это люди Магнуса, ну, я и того… перепугался малость. Все кончилось, едва Пит убежал. Я вышел на крыльцо, но никого не увидел. Так что… – он коротко пожал плечами, – извини еще раз. Запаниковал. Дела в последнее время совсем неважно идут.

– С чего ты взял, что это люди Магнуса? – в голосе начальника сквозило недоверие. – У тебя с ним опять дела? Он тебе угрожает?

– Да у половины местных с ним дела, – Коул невесело усмехнулся. – Я должен ему немного, но срок еще не подошел. Подумал, что мне хотят об этом напомнить. Слышал, что такое практикуется.

– У тебя точно все нормально? Не возражаешь, если я войду?

И снова Велфорд услышал в голосе Хонны сомнение. Дотошный сукин кот! Коул играл хорошо… даже слишком хорошо для купца, учитывая, какие тиски сжимали его яйца. Но последняя просьба на мгновение вывела его из равновесия. Утес ощутил его испуг – едва заметную рябь на воде от упавшего листика. Почти невидимая эмоция, но раз Велфорду удалось ее распознать со спины, то Иворну – тем более.

– В другой раз, – голос торговца звучал устало и даже буднично. Каких усилий ему это стоило, оставалось только гадать. – Я всю ночь не спал, в лавке возился. Вечером заходи, буду рад видеть.

– Уверен? – с нажимом произнес начальник сыска, и Велфорд мог поклясться чем угодно, что тот пытается подать Коулу какой-то знак.

Утес тут же подобрался, прикидывая, как лучше добраться до Иворна, прикончив мимоходом купца. Он не сомневался, что сможет убить обоих, но не хотел подставлять собственную шкуру. Шрамы, как он неоднократно убеждался, имеют свойство болеть и долго затягиваться…

– Конечно, уверен, – снисходительный смешок. – Заходи вечером, откроем бутылочку шэмского белого. Буду извиняться за беспокойство.

– Никакого беспокойства, – голос Иворна неожиданно стал отстраненным. – Если что – ты знаешь, где меня искать.

Коул махнул рукой на прощание, захлопнул дверь, привалился спиной к стене и, словно разом растеряв все силы, медленно сполз на пол. Страх, отчаяние, усталость, граничащая с истощением – буря эмоций сломала тонкую маску спокойствия.

Велфорд схватил купца за воротник халата и без особых усилий снова поставил на ноги.

– Ты подавал ему знаки? Ты хоть как-то выдал меня?!

Коул безразлично посмотрел на кончик кинжала у своего живота и перевел взгляд на гостя. Из красных глаз хлынули слезы.

– Пошел ты, пес! Ни хера я ему не подавал! Убери лапы!

Торговец зло отпихнул гостя и, зацепившись полами халата за лезвие, неуверенной походкой побрел в сторону кухни. Когда Велфорд, поборов замешательство, нагнал хозяина, тот уже наполнял стакан темным, словно кровь, и ароматным вином.

Наблюдая, как Коул жадно пьет, Утес подошел к столу, молча плеснул себе и сел. Наступила хрупкая тишина, нарушаемая всхлипами и звуком судорожных глотков.

– Он понял, – задумчиво произнес Велфорд, пригубив напиток.

– Еще бы он не понял! – оторвавшись от стакана, купец горько усмехнулся. Его грудь тяжело и часто вздымалась, как после долгой пробежки. – Ну давай, пес, говори, зачем пришел… ну или делай, что хотел. Терять мне все равно уже нечего.

– Не называй меня так, – Велфорд поднял кинжал, нацелив острие точно промеж глаз Коула. Впрочем, в жесте этом не таилась угроза, скорее, предупреждение.