Текст книги "Заблудшая душа (СИ)"

Автор книги: Майарана Мистеру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Усмехнулась мысленно.

– Шахматы.

Завидев ответную усмешку на его губах, я не стала дожидаться ответа. Отвернулась стараясь ни о чём не думать и отправилась к лошади.

8

Во время ужина мы едва ли перекинулись парой слов. Я сильно нервничала, часто звякая дрожащей вилкой по тарелке, а он во всю этим наслаждался. Видела эти сумасшедшие весёлые искорки в пронзительных глазах

Когда с трапезой было покончено, Риэн любезно предложил свой локоть для сопровождения в комнату, где мы должны были разыграть партию шахмат.

Нужно признаться – это была лучшая комната во всем поместье. Красные ворсистые ковры отлично сочетались с белизной стен. Горевший камин, возле которого стояли два бардовых кресла и маленькие, лакированный столик, смотрелись уютно и роскошно.  На фоне всего этого, совсем не замечалось, что в углу стоит маленькая софа, а комнату украшают цветы в больших глиняных горшках и портреты в старых позолоченных рамах. Это была мужская территория. И это чувствовалось в каждой детали, в запахах и в свободном поведении мужчины.

Дождавшись, когда я расположусь в удобном кресле, мужчина сел напротив меня и легким взмахом руки подозвал слуг.  Пока один расставлял на шахматной доске фигуры, второй наполнял бокалы.

Валитариэн был большим любителем вина и эля, заметила это, когда обследовала особняк. Его погреба были заполнены бочками, различных годов урожая.

Я пробовала алкоголь чуть ли не в первый раз в своей жизни. Пара глотков, сделанных из отцовского фужера – не считаются.

– Удивите меня леди, – насмешливо произнес муж, обведя рукой шахматную доску.

Сдвинула белую пешку вперёд и кротко взглянула на супруга.

Валитариэн был не тот человек, которого стоило приглашать на партию в шахматы… Ну или он был бы весьма желанной персоной среди гроссмейстеров. Я убедилась в этом лично спустя три партии, но в самом начале, я и не подозревала, что, практически начиная игру с ладьи и грамотно выводя на поле слона, он станет загонять мои фигуры в умело просчитанную ловушку.

– Шах и мат.

– Вы удивляете, – хмыкнула я, отпивая вино из высокого бокала.

– Ничего особенно, годы практики и верные друзья, вот и весь секрет, – произнес Валитариэн, улыбаясь.

– Могли бы и поддаться девушке, – закусила я губу, в попытке подавить улыбку.

– Мог бы, – вновь улыбнулся мужчина, и склонив голову к плечу, произнес: – Но отчего-то мне кажется, что вы бы этого не оценили.

В этом он был целиком и полностью прав, ведь как иначе узнать, на что способен супруг? Я не стала подтверждать его слова, лишь скромно улыбнулась.

Муж грациозно поднялся и подал руку, оборвав на миг моё сердцебиение. Я понимала, что сейчас произойдёт, и от этого, будто острее стала ощущать его присутствие.

Когда я вложила свои пальцы в его ладонь, по коже стремительно помчались мурашки. Серы глаза смотрели в мои с ноткой ожидания или предвкушения, не знаю, но понимаю, что внутри медленно, но верно зреет пожар.

***

Постепенно мы начали сближаться, утренние конные прогулки обернулись приятной традицией. Совместные завтраки, обеды и ужины стали проходить в разговорном стиле, ничуть не напоминая ту тишину, которая раннее витала в столовой, подавляя хорошее настроение неопределённостью.

Валитариэн взял за правило ходить со мной по полям и теплицам, но никогда не вмешивался в происходящее, наблюдая со стороны за моими действиями или на то как я общаюсь с местными жителями. Последние кстати все еще относились ко мне настороженно, некоторые даже враждебно, но не желая остаться в накладе красиво улыбались.

После очередного жителя, муж вдруг увел меня из поселения, с предложением посмотреть на наш сад.  Смешно сказать, но территорию поместья я так и не обошла – времени не было. Сейчас был сезон цветения вишни, идеальный сладкий плод и обворожительно прекрасное цветение.

Я стояла под ветками розовых цветов и вдыхала неповторимый запах. Все-таки природа – прекрасна. Мне хотелось петь, танцевать, опьяняющее чувство природной благодати захватило меня, хотелось поделиться со всем миром своим удовольствием. Когда подул ветер я не удержалась и раскинув руки закружилась, позволяя ему подхватить подол моего платья. Всё моё существо охватило пьянящее счастье. Чувство полного умиротворения, которым хотелось поделиться с миром. И я делилась, проливая в пространство свой звонкий смех. Остановилось, вдохнула полной грудью, чувствуя головокружение и открыла глаза… и столкнулась с острым потемневшим взглядом супруга. Сердце споткнулось, а я едва не упала, потому что перед глазами всё ещё была круговерть. Валитариэн тут же сориентировавшись, успел предотвратить эту маленькую катастрофу. Крепко держа меня за талию, он внезапно наклонился и накрыл мой рот своими губами.

Миг, в котором замер мир накрыл лавиной удивления. Не успев вовремя переключиться с одного на другое, я какое-то время просто позволяла мужу себя целовать. Но когда голова наконец перестала кружится, я вцепилась пальцами в лацкан его пиджака и с упоением, со всем имеющимся опытом ответила на этот поцелуй, пытаясь им передать все свои эмоции, желания и переживания.

Оторвавшись от моих губ, мужчина медленно, будто пытаясь запомнить каждую деталь, осмотрел мое лицо и задержав взгляд на моих губах произнес:

– Поцелуй со вкусом вишни…ты все-таки умудрилась меня удивить, Лани.

Несколько долгих мгновений смотрела в его глаза. Хотела узнать, что же он имел ввиду, но внезапно возле нас появился верный мужу дворецкий.

– Милорд, у нас проблемы на границе. Король прислал гонца с вестью, что он срочно созывает совет.

– Сейчас буду, – Валитариэн дождался пока дворецкий удалится на приличное расстояние, и повернувшись ко мне, поцеловал костяшки пальцев на руке и прошептал: – Прости…

– Я понимаю, – грустно улыбнулась я. – Иди…

9

***

Ни к обеду, ни к ужину мой супруг так не вернулся. Чувствуя себя странно и подавленно, я отправилась в свои покои с намерением лечь спать пораньше, чтобы отгородиться от странных переживаний.

Оказывается, я уже настолько привыкла к совместным трапезам, что сейчас чувствовала себя неловко и одиноко. Без греющего душу приятного общения, интересных обсуждений книг, без тихих разговоров о распределении запланированных работ на грядущий день и особенно без пожелания «светлого сна».

Иронично. У нас было «доброй ночи», «темной ночи», а тут «светлого сна». Хоть мы и являемся светлыми эльфами, темные выродились полтора века назад, но светиковцы считались родоначальниками света.  Это обычные люди, никаких магических сил, никакого дара, просто они первыми появились на свет, их благословила богиня.  Хотя говорят, что у самых первых людей магия все же была, но стала вырождаться, поэтому именно Валитариэн был советником светиковцев – единственный имеющий магию.

Светиковцы – были всегда излюбленным творением богини. Мы же были созданы для разбавления крови, развлечения, просто чтобы внести что-то новое в этот мир. Обидно.

Мы не претендовали на главенство перворождения, но, как и все заслуживали лучшей жизни. Казалось, у нас было все – дар, долголетие, отличная жизнь. Но пренебрежение богини ощущали все.

Именно поэтому, когда она по каким-то причинам оставила этот мир, перестав наблюдать за ним и вмешиваться в его судьбу – эльфы решили, что им надоело вечно находится в тени. Это стало первой причиной мелкой вражды. Ну и территории, куда без них, мы были наделены тремя землями, в то время как светиковцы десятком.

Засыпая с такими тревожными мыслями, к которым добавились раздумья о моем теперешнем состоянии, даре посещать чужие тела, я погрузилась в отнюдь не радостный сон.

Мне снилось как, жители изнанки, варили меня в горящем котле, наказывая за мою внезапную продолжительность жизненного пути, забавно, но жители изнанки считали грехом вхождение души в чужое тело, когда сами этого не чурались.

Проснулась я внезапно, с тихим всхлипом выныривая из горящих языков пламени, возвращаясь в реальность.  Когда я смогла успокоить сознание, поняла, что в комнате я была не одна. Повернув голову, я увидела лежащей на одной подушке со мной Валитариэна.

Выглядел он неважно, глубокая морщина пролегла на его лбу, словно ему так же снился плохой сон.  Протянув руку, желая разгладить морщинку, которая совершенно не шла мужу, я вздрогнула, когда её внезапно перехватили, с силой сжав запястье. Кажется, я даже губу закусила, чтобы не вскрикнуть.

Замерев, я вглядывалась в открытые глаза рядом лежавшего мужчины и боялась пошевелиться, понимая, что муж еще не полностью отошел ото сна.

Внезапно захват ослаб. Валитариэн притянул меня все за туже многострадальную руку и накрыл мои губы поцелуем. То не была нежность. Поцелуй был почти яростным и явно не предусматривал ответной реакции. Однако она всё равно была. Из глубин полыхнула страсть, отразившаяся в моём дыхании, тихом стоне и в том, как стянуло от предвкушения нутро.

Вальтариэн отпустил запястье, чтобы накрыть широкой ладонью грудь, стянутую тканью сорочки. Его большой палец тут же прошелся по затвердевшему соску, чтобы подарить мне ещё одну волну удовольствия.

Сердце колотилось, как сумасшедшее, губы горели огнём, но я всё равно не хотела, чтобы это прекращалось. Протянула освободившуюся ладонь к его лицу и огладила щёку. Почему-то сейчас хотелось ощущать его. Его всего.

Глухо застонав в мой рот, Вальтариэн надавил на моё плечо, вынуждая лечь на спину, а сам, не прекращая целовать, принялся задирать сорочку, оглаживая моё тело, как нечто очень мягкое и хрупкое. Бедро, бок, живот и особое внимание уделил груди, распаляя огонь во мне ещё сильнее.

10

На пару секунд, всего на пару, он оторвался от моих губ и с тяжелым дыханием окинул взглядом моё тело. Сжал грудь, будто проверяя её ли он трогал до этого, заглянул в мои глаза, а после вернулся к прерванному процессу. Но на этот раз с жадностью завладевая не только губами, но и моим поплывшим разумом.

Я не знаю, как это происходило. Целиком поддавшись чувствам и ощущением его рук и губ на себе, не заметила, как осталась без сорочки, вжатая крепким телом, которое беззастенчиво обнимала ногами. Я чувствовала его плоть, готовую ворваться в меня, но совершенно не боялась того, что должно было произойти через секунду-другу.

Вальтариэн и не торопился. Он с каким-то кошачьим наслаждением облизывал мою грудь и прикусывал соски, буквально вырывая из меня стоны. А я горела. Горела вся от макушки до пяток. Эта неутолённая жажда чего-то более полного и сладкого изводила, вынуждая извиваться под своим мужчиной и умолять остановиться… не останавливаться… сделать уже что-то, чего так желает покорённое тело!

– Пожалуйста…

Супруг будто мурлыкнув, просунул руку между нами и осторожно провёл между моих ног, растирая влагу. Кажется, там вспыхнуло волшебство. Жаркая волна прокатилась удовольствием до самого горла и выдавила из меня протяжный стон.

– Моя отзывчивая Лани, – прошептал Вальтариэн и начал спускаться вниз, покрывая кожу живота поцелуями.

Ещё ниже. Коснулся губами выпирающих тазобедренных косточек и… я охнула и попыталась сжать ноги, но супруг не позволил, крепко держа их руками. А потом поцеловал туда, заставив встрепенуться всё моё нутро. И ещё раз… и ещё. А потом лизнул чувствительную плоть и… и всё. Я полетела на волнах острого, как грани разбитого стекла, удовольствия. Пронзительное ощущение сладости вперемешку с колючим чувством ожидания чего-то больше затопили меня с головой.

Это было чистое безумие. Вальтариэн такими откровенными поцелуями сводил меня с ума, заставляя стискивать простыню и извиваться. Я не могла с собой справиться. Не могла позволить разуму взять контроль над телом. Я не могла не поддаться этой сладкой пытке.

В какой-то миг я почувствовала себя на краю пропасти. Ещё секунду и я прыгну в её пустые объятия, дарящие замирание сердца и полную счастья эйфорию. Но этого не случилось, потому что Валитариэн подтянулся и вжал меня в кровать своим твёрдым телом, заставляя почувствовать себя пойманной птицей, которой он пока не может показать открытое небо.

Вдох.

Сладкий поцелуй на губах.

Я вновь обнимаю его ногами и с замиранием сердца чувствую прикосновение его плоти. Медленно. Очень медленно он погружается в меня, отвлекая поцелуем, а затем резко толкается внутрь.

Я жадно вцепилась ногтями в его плечи, когда всё тело прострелило горько-сладкая судорога. Из груди вырвался стон.

– Больно? – оторвался от моих губ супруг.

– Приятно.

Посмотрел с удивлением, но тут же проверил толкнувшись снова. И снова стон. На этот раз более тихий, но не менее сладострастный. И Вальт не стал больше ничего ждать. Вернулся к губам, нежно двигаясь внутри меня. Вознося куда-то вверх и вырывая всё новые и новые стоны из моей груди.

Эта нежность в итоге сменилась страстью. Его движения становились резче, мои ощущения более полными, поцелуи более жадными. В какой-то момент он запустил руку в мои волосы и слегка натянул их. Боли не было, а вот чувства резко изменились. Мужчина в этот момент не целовал. Он с интересом смотрел в мои глаза, ожидая реакции и, судя по всему, сильно удивился, когда хрупкая эльфийка вместо того, чтобы пустить слезу, откровенно выгибается, позволяя ему проникать ещё глубже. Легкая грубость с его стороны мне понравилась. Ощутила себя принадлежащей ему. Только ему. Будто в силу вступили какие-то первобытные чувства. И супруг, выдохнув решил пойти дальше.

Укус в шею взорвался фейрверком внизу живота. Это было дико… Настолько дико, что настоящая эльфийка бы разрыдалась. Я же запустила пальцы в его волосы и прижала к себе, не позволяя прекращать.

– Что ты со мной делаешь, Лани? – выдохнул он, но несмотря на возглас не стал завершать начатое, покрывая мелкими укусами кожу.

Я была уверена, что утром на моей шее будет цепочка тёмных отметин, но эта мысль сейчас казалась невероятно приятной.

Через несколько жарких движений я потеряла связь с реальностью, потому что внутри зрел вулкан. Ощущение чего-то приближающегося не оставляло ни на секунду. Вальтариэн стал более жестким, мял, кусал, вонзался, как хотел и мне это невероятно нравилось. Нравилась его власть над моим телом. Нравилось, его обладание. Нравилось с какой жадностью он сжимал меня. Словно одержимый.

А затем произошёл взрыв. Самый настоящий взрыв удовольствия, что ударил волной по моему телу. Яркая, сладкая волна рванула к горлу и тут же обратно, чтобы свернуться тугим комком внизу живота и задрожать. Кажется, я на миг ослепла… Или просто глаза были закрыты? Что это было?

С тяжелым дыханием супруг смотрел в мои глаза. Смотрел с какой-то нежной улыбкой и явно о чём-то своём.

– Что? – полюбопытствовала я, переводя дыхание.

– Я ожидал другого, – честно признался супруг. – Обычно эльфийки… м-м, как бы сказать. Слишком изнеженные, чтобы предаваться ТАКОЙ страсти.

Смысл я уловила сразу, как и поняла, что выдала себя с головой.

11

– Я невероятно рад, что ты оказалась не такой, как мне о тебе доносили.

Я вскинула бровь, позволяя его словам проникнуть в мой разум. После бурной страсти, я с неохотой воспринимала новую информацию.

– И что же тебе доносили?

Супруг усмехнулся.

– Что ты истинная эльфийка в самом худшем понимании этого словосочетания. Высокомерная, изнеженная, избалованная, ранимая. И что узнав о свадьбе со мной ты пыталась покончить жизнь самоубийством… и что тебе это почти удалось, – Вальтариэн подцепил прядь моих волос и намотал их на палец. – Но знаешь, что больше всего меня смутило в той истории?

– Что? – хрипло спросила я. Во рту внезапно пересохло.

– Потеря памяти, – усмехнулся он. – Да-да, моя нежная, моя разведка раздобыла тот самый флакон, из которого был употреблён яд. И его состав говорил о том, что потеря памяти невозможна. Нет ни одного компонента, который мог повлиять на мозг так вредоносно.

Я молчала. Молчала, потому что не знала, что сказать. Мне неизвестно каким ядом отравила себя Ланулинэль. Неизвестно что именно её так пугало в замужестве с Валитариэном.

– Даже отрицать не станешь?

– Не стану, – тихо ответила я, мучительно подбирая ответ. – Я просто не помню.

Вальт снова усмехнулся, наклонился и коротко поцеловал в губы.

– В любом случае, изменить уже ничего нельзя. Мы связаны ритуалом, Лани. – Он скатился с меня, сгрёб в свои объятия и уткнулся носом в мою макушку.

Я ещё долго лежала без сна, пытаясь сообразить, как поступить дальше. Стоит ли рассказать или всё это не имеет уже никакого смысла? С другой стороны, а что, если Вальт предъявит обвинение королю? Мол, это не ваша дочь, а значит условия не были соблюдены. Тряхнула головой, пытаясь прогнать эти мысли и тут же была сжата супругом. Улыбнулась. Сквозь сон не отпускает.

Уснула я примерно через час размышлений о ситуации. Так и не решила стоит довериться ему или нет. Отложила это вопрос на потом.

         Утром я проснулась в совершенном одиночестве, и только липкое ощущение между ног, не давало усомниться в событиях прошедшей ночи.  Поспешив оказаться в купальне, и погружаясь в теплую воду, которую каждое утро подогревали служанки, я с удивлением обнаружила на бедрах потеки крови.

Как то, за всем этим, забылось – что это был мой первый раз. Странно, но никакой боли в самом начале я не почувствовала, только уверенное удовлетворение.

Во всех красках вспомнив ночные ласки, я испытала огромное смущение, которое тут же поспешила унять, окунувшись с головой под воду. Почему-то было стыдно.

Эта ночь, стала отличным началом нового дня, но к сожалению, это были единственные приятные моменты. Спустившись к завтраку и не обнаружив там мужа, я испытала горечь и нервозность. Мне хотелось утром проснуться в его объятиях и продолжить начатое ночью. Откуда только во мне взялось столько распущенности – я не знала. Но мне очень хотелось повторить прошедший опыт, желательно несколько раз.

Выловив по всему поместью дворецкого, я спросила у него о местонахождении супруга. Старый мужчина был единственным осведомленным человеком, который знал о передвижении своего хозяина.

– Миледи, – почтительно склонившись дворецкий покаянно опустил голову, избегая смотреть мне в глаза – Милорд, сейчас вместе с советом десятерых находится в королевских угодьях.

– Гордон, что происходит? – с подозрением спросила я, понимая, что Вальт в последнее время слишком часто покидает собственный дом с целью встретиться с королём.

То, как дворецкий прятал глаза, то, как тщательно подбирал слова – меня насторожило.  Страх медленно, но верно ознобом подбирался ко мне, оставляя после себя противные мурашки. Шею сдавливало, а в горле образовался ком.

– Война миледи…

Не поверив своим ушам, я уставилась на дворецкого.

– Но, как… я ведь…

Беспомощно обведя глазами дворецкого и окружающее меня пространство, я поняла, что мне срочно нужно увидеть мужа, это была какая-то ошибка.

12

Вернувший поздним вечером муж, к моему величайшему удивлению подтвердил слова дворецкого.  Моему потрясению не было конца и края, война – это то чего всегда боялись жители обоих королевств, но что могут люди, против слова короля.

– Но как же так? – сиплым голосом спросила я. – Я ведь была залогом мира… – и тут же поморщилась от сказанного. Вспоминая, по какой именно причине я оказалась замужем.

Договорной брак. Это было немного…обидно что ли? Я ведь успела влюбиться в этого мужчину.

– Твой отец решил, что мир – не такая уж и достойная перспектива для короля. Он хочет земли. – зло выдохнул Вальтариэн и стиснул меня в своих руках.

Это было ужасно, никогда еще зависть и тщеславие не доводили до кровопролития.  Я всю ночь просидела в объятиях мужа, так и не сомкнув глаз, чувство беспокойства не покидало меня, я боялась за Валитариэна, он и король собирались завтра отправиться на границу наших земель для возможного подписания мирного договора. Только, что там подписывать – неизвестно. Отец хотел земли, которые ему никто не собирался отдавать.

После мужчины должны были вернуться в поместье, где должен был произойти праздничный ужин, в честь мирного договора. Только, что-то мне подсказывает, что он не состоится.

И тем неимение, с наступлением рассвета, муж покинул мои покои и направился к королю, собираться в путь, я же пошла помогать многочисленному штату слуг, они конечно упирались, не желая принимать мою помощь.

– Леди не принято, общаться с чернью… – снова завела свою шарманку экономка.

– Все мы дети этого мира, рождены от одной богини, едим одну пищу и дышим одним воздухом, – процитировала я слова своей матушки, она свято верила в то, что говорила.

– Милорд будет недоволен, – поджав губы, произнесла все та же особа.

– Это мы еще посмотрим.

Отчего-то я была уверенна в том, что Валитариэн не сказал бы мне ни слова.

День пролетел в заботах и радостных детских криках. Оказывается, в поместье было много детишек, дети слуг, частенько крутились рядом с работающими родителями.

В итоге, моя помощь ограничилась в устранении детей. Меленькие негодники вечно сновали под руками расторопных поварих, воровали тесто, слизывали крем с пирожных или перекидывались мукой.

Я всего лишь предложила им старую детскую игру, которой меня вечно увлекала мама.  Лепить фигурки из соленого теста, оказалось очень интересным для детей занятием. Девочки лепили цветочки, а мальчики лепили хищных животных и солдатиков. Правда узнала я об этом лишь тогда, когда мне под нос засунули очередную фигурку и спрашивали, похожа ли она на оригинал.

Народ на кухне периодически косился на нас и пораженно вздыхал мол «Как это они сами не догадались до такого».  Когда тесто закончилось, я предложила детям его запечь, и если у поварих позаимствовать остатки крема, то можно будет разукрасить наши творения, а потом их съесть!

По-моему, последнее предложение понравилось детям больше всего. Я настолько увлеклась детьми, что совершенно потеряла счет времени, и только когда экономка влетела в кухню, я поняла, что опоздала.

– Миледи…– начала было старая экономка.

– Знаю! – раздраженно махнув на нее рукой, я понеслась к своим покоям.

Мне было неизвестно, приехал ли Валитариэн один, или с компанией, но предположила, что пожилая женщина вряд ли неслась бы ко мне просто для того, чтобы известить меня о прибытии моего супруга.

13

Желтое платье было идеальным, и неважно, что оно просто первым попалось под мои руки. Расторопная служанка быстро зашнуровала мне корсет, вознамерилась нанести мне макияж и подобрать волосы, но я лишь отмахнулась от нее. Это не светское мероприятие, а, можно сказать семейное.

Хотя, помня жизнь в замке, там красились даже будучи больной или лежащей при смерти. Что выглядело не столь странно, сколь устрашающе, потому что белила делали бледное лицо похожим на маску.

Успокоив сердцебиение и приняв надменный вид, с высоко поднятой головой и идеально ровной спиной, я царственной походкой спустилась с лестницы, преодолела холл и вплыла в обеденную залу.

Убранство, как и яства над которыми старались множество людей, даже не отложились в моей памяти, стоило мне только увидеть вооруженных до зубов солдат. Эльфы и светиковцы были одеты в кольчугу, руки лежали на эфесе меча, все были наготове.

– Дочка!

Отец привлек мое внимание, но на встречу мне не пошел, всем своим видом выказывая свое положение и даже родственная кровь не заставила его пренебречь своей гордыней.

– Рад тебя видеть, а мы как раз о тебе говорили, – произнес отец, как только я разогнулась, исполняя положенный реверанс.

Семейный праздник, ага! Как же!

– Это очень лестно, и что же мой супруг наговорил про меня? Неужели успел нажаловаться тестю о моем несносном поведении?

На самом деле – я не знала, что именно я делала и не контролировала, что говорила. Это прозвучало глупой чушью, но я просто пыталась унять необъяснимый страх, который испытывала, стоя перед готовыми к войне мужчинами. Здесь царило такое убийственное напряжение, что мне физически было плохо.

Чарующе фальшивый смех разрезал пространство. Король решил посмеяться над моей неловкой шуткой.

– А ты уже успела что-то натворить? Имей ввиду, обратно мы ее не примем, – последняя фраза была обращена к мужу и вынуждала нас улыбнуться, заставляя оценить тонкий юмор отца. Только Вальтариэн никак не отреагировал.

– А теперь я украду свою маленькую принцессу. Хочу узнать, не обижаешь ли ты мою любимую девочку… Дочь моя, что-то ты бледновата… не больна?

– Что вы отец, я просто взволнована…

Схватив меня под локоток, отец повел меня к столу, намеренно отдаляясь от своего зятя. О том, что разговор будет малоприятным я поняла сразу. Уж слишком сильно король сжимал мой локоть.

– Ланулиниэль, дочь моя, ты ведь верна мне?

А вот и оно. Причём без подготовки.

– Да, отец, – от собственного ответа хотелось поморщиться. Я не могла быть верна человеку, который разменял свою дочь для поддержания мира, а в итоге сам развязывающий войну.

– Тогда я надеюсь, что ты поддержишь меня?

Удивленно посмотрев на родителя, я задала вполне логичный вопрос:

– В чем?

– Повлияй на решение Валитариэна.

Я даже не сомневалась в характере просьбы отца. И тем удивительнее было услышать её. Отец явился сюда, только ради того, чтобы переманить меня, будучи абсолютно уверенным, что я встану на его сторону. Он ведь был моим отцом, а семью ставят превыше всего, вот только я не была дочерью своего отца.

– Нет.

Король не стал задавать вопросов или как-то по-другому выражать свое недовольство. Развернувшись и дав знак своей охране, он направился к выходу из поместья. Уже на улице, садясь в карету, он произнес, не оборачиваясь:

– Ты меня разочаровала.  Зря твоя гулящая мамаша не сделала тогда аборт.

Я удивлённо рассмеялась. Эта реплика должна была вогнать в ступор эльфийку. Расстроить, растоптать, но… но как же смешон король в этой ситуации. Как обиженный мальчишка, не получивший поддержки от лучшего друга.

Его слова меня никак не тронули. Я с удовольствием наблюдала, как отъезжает карета, обернулась к мужу и не удержала смешка, увидев острый задумчивый взгляд.

– Неужели ты думал, что я предам тебя?

Улыбнулся, и притянув к себе, уткнулся в макушку.

– Конечно, я переживал, ведь семья это самое дорогое…

Невзирая на нежность в его голосе, эти слова прозвучали с малой толикой грусти.

– Вальтариэн… Моя семья ты. Мы с тобой жизнью связаны забыл? Я могу и умею манипулировать людьми, но крайне этого не люблю. Особенно, если дело касается тех, кто мне дорог.

Сказав это, я наплевала на всех стоящих людей, на правила приличия и приподнявшись на носочках, поцеловала мужа.

14

Война пришла неожиданно, как зимняя метель. Она уносила с собой сотни жизней. Земля окрашивалась кровью двух народов, семьи теряли кормильцев, братьев и детей. Повсюду, практически на каждом доме была вывешена черная простыня, несущая особый смысл. Траур. Война не щадила никого, забирая с собой старых и молодых, унося плохих и хороших. Наше поместье стало приютом для раненных и тех, кто просто не мог оставаться в доме, куда больше не ступит нога мужа, сына.

Она длилась долгие тридцать дней, а казалось, что вечность. Мне было страшно, каждую ночь я молилась за Валитариэна, который вместе со своими подданными шел в бой, пока король светиковцев спокойно восседал на троне. Против брата он не пойдёт, хоть душой и сердцем стал привязан к этим землям.

В этот день, было объявлено перемирие. В день Тэркловаяния все без исключения посещали храмы богини, принося ей подношения.

Получив наконец возможность побыть с супругом, я уговорила его прогуляться со мной по саду. И пусть сейчас не цвела вишня, но выглядела она идеально. Спелые ягоды украшали деревья, красные и бордовые, они так и манили взять хотя бы одну в рот. Я с удовольствием потакала своим желаниям и жмурилась от удовольствия, когда сладко-кислый сок обволакивал рецепторы потрясающим ярким вкусом.

– В твоей комнате ведь стоит ваза с точно такими же плодами, – хмыкал супруг, наблюдавший за этой картиной.

Война его изменила. Его некогда пронзительный взгляд теперь казался таким уставшим, что хотелось его хорошенько встряхнуть.

– Ты ничего не понимаешь, – смеялась я. – Только попробуй!

Улыбнувшись Валитариэн приобнял меня, и поцеловав в щеку, принялся варварски обкрадывать дерево.

Я старалась говорить, как можно больше. Рассказывала о том, как весело проводила время с детьми. О том, что мы организовали кружок по лепке игрушек. Умалчивала о том, как было страшно долгими холодными ночами. И щебетала, щебетала, щебетала…

Чувство опасности затмило разум в единый миг. Будто сама богиня воткнула иголку прямо в сердце. Если бы кто меня спросил – я бы ответила, что в тот момент не владела своим телом. На одних голых эмоциях, я сделала шаг за спину, и вовсе не для того, чтобы спрятаться. Чувствовала, как смерь мчится ему в спину и…

Вскрик сорвался с губ, а пальцы впились в мундир мужа.

Умирать во второй раз оказалось больно, а видеть плачущего супруга еще больней. Не думала, что это случится именно так.

Мой милый, добрый Валитариэн, почему же ты плачешь? Я исполнила свое предназначение, спасла твою жизнь, жизнь которую превозносят все жители этого королевства. Ты нужен им мой любимый, не плачь.

Я хотела сказать это все вслух, но пробитое легкое не давало мне даже лишнего шанса вздохнуть. Боль почти мгновенно отошла на второй план, сменившись онемением. Валитариэн долго держал меня на руках, дожидаясь целителя и кого-то, кто мог бы помочь. Да только эта участь была уготована мне богиней, а если так, то и рану мою уже ни что не излечит.

Я смотрела в его печальные глаза полные боли и понимала, что в моей жизни не было человека важнее, чем он. Моя душа. Мой свет. Моя любовь.

Люблю тебя. Каждый твой взгляд и каждую улыбку люблю. Каждое прикосновение. Всего тебя люблю.

Жаль я так и не смогла произнести этого вслух. Через несколько тихих ударов сердца я оказалась над хрупким телом мёртвой эльфийки. Эмоции исчезли и наблюдать за безутешным мужчиной не было больно. Но всё равно его было жаль.

Мне неведомо почему не сработал ритуал. Не знаю, что задумала богиня, но я бы очень хотела узнать кто виновен в этой смерти. Буквально за долю секунды переместившись к башне откуда была выпущена смертоносная стрела, я увидела поспешно убегающего мужчину. Он был одет в простую одежду и ничем не отличался от работников поместья. Однако полностью отследив его путь, подслушав разговор с каким-то мужчиной и прочитав записку, которую он передал с соколом во дворец, я поняла, что отец эльфийки не погнушался жизнью собственной дочери. И это знание было неприятным настолько, что я вопреки собственным желанием захотела родиться в этой семье, чтобы извести короля до седых волос…