Текст книги "Заблудшая душа (СИ)"

Автор книги: Майарана Мистеру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Майарана Мистеру, Алиса Кравцова
Заблудшая душа

Аннотация

Принять чужую судьбу нелегко. Особенно, когда она требует от тебя выйти замуж не по воле сердца, а во имя долга.

В тексте есть: страсть, переселение души, замужество по принуждению

Заблудшая душа

1

У меня есть маленький секрет. Но перед тем как я его раскрою, будет не лишним отметить, что я умерла.

Да-да, давно и безвозвратно. Жизнь та ещё стерва, способная дать под дых в самый неподходящий момент.

Но я не грущу!

У меня были пышные похороны и идеальное розовое платье, которое облегало мою хрупкую фигурку. И пусть я должна была в нем идти на свой первый бал, а вместо этого изображала труп невесты, смотреть на себя со стороны было даже забавно, если не пускаться в подробности.

Да и родственнички, надо сказать, сделали всё, чтобы мои похороны превратились в цирковое представление. Никто по мне и слезы скупой не пустил, ведь последняя наследница рода Дэ Буар погибла, и теперь все сбережения, а также недвижимое имущество отошло к ним. В честь этого закатили грандиозный праздник.

Всё это было сущей мелочью, как и то, что убила меня собственная служанка. Ревность порой не самый лучший советник, а садовник был чудо, как хорош. Сейчас мне даже жаль, что я не успела познакомится с ним поближе.

Самое интересное, что после смерти мне не мерещился ни свет в конце тоннеля, ни боги, желавшие сплавить меня по чарующей реке Стикс. Я всё ещё была здесь. Видела, как прожигают свои жизни мои родственники, наблюдала за ходом событий в мире и всё это, будучи бестелесным духом.

А мой секрет заключался в том, что я могла вселяться в другие тела, если их истинный владелец испустил свой дух. Как это возможно? Да мне и самой невдомёк было, пока я не решила навестить свою дорогую подругу в госпитале. Стоя над её измученным долгой болезнью телом, я всё размышляла о том, почему не вижу других. Таких же, как я. Неужто я чем-то особенная? Честно говоря, никогда не замечала за собой отличий.

С подруги должны были снять купол здоровья, что приведёт к неминуемой смерти. Я это видела и хотела просто попрощаться. Огладила прохладный лоб и пожелала нормальной загробной жизни, а не вот этого вот всего.

Тогда я впервые увидела, как от тела отделяется душа. Не так, как рассказывали многочисленные нянюшки. Маленькое серебряное облачко взмыло ввысь и исчезло из виду, оставляя за собой тонкий, медленно исчезающий шлейф искрящейся пыли.

Руку от её лица убрать я не успела, именно поэтому провалилось в чужое тело. Надо было видеть лицо врачевателей, когда я открыла глаза и громко вздохнула.

После этого меня выбросило вновь. От испуга. Ведь тогда я узнала, что могу занять место умирающего. Чем частенько и начала пользоваться, желая вновь почувствовать себя живой.

В том, чтобы быть бестелесной был свой плюс, я всё видела и всё слышала. Но проблема заключалась в том, что стоило мне покинуть сосуд, чтобы узнать последние сплетни, как тот погибал. И если в первый раз, я этого не поняла, то второй и третий стали для меня закономерными.

Вчера всю столицу облетело страшное известие. Эльфийская принцесса Ланулиниэль, смертельно больна. Люди, далеко живущие от дворца, не столько переживали за наследницу королевской крови, сколько боялись войны. Юная принцесса была залогом мира. Овечкой, уготованной стать нареченной женой хищного волка.

Меня словно магнитом потянуло в сторону эльфийского дворца, я более не управляла собой, меня буквально тащило к новому сосуду. И что-то мне подсказывает, что именно смерть этой девушки не давала мне уйти, я должна была продолжить ее путь. Но почему тогда боги попросту не сохранили ей жизнь? Почему нужно было мое вмешательство?

Ответ пришел очень скоро. Мнимая, ранимая и испуганная эльфийка покончила с собой, не желая становится разменной монетой на политической арене. Самолично изготовив яд, она выпила лошадиную дозу, определив себе не самую легкую смерть болезненных мук.

Мне же пришлось разыграть потерю памяти, чтобы избежать нотаций, наказаний и прочего – прочего. Это давалось довольно легко, ведь, я никогда не вникала в дворцовые страсти, и могла похвастаться лишь намерениями правящей династии. Даже дворцовый маг подтвердил диагноз, проведя надо мной кучу экспериментов в попытке вернуть мне память. И теперь я для них будто другой человек. Хотя почему будто?

Родителям бедной девушки данные перемены даже пришлись по душе. Конечно, ведь любимое чадо теперь не вздрагивает об одном только упоминании Черного брака и даже участвует в составлении свадебного договора.

Черный брак, пожалуй, был самым редким и самым сильным обрядом. Пара связывала себя на всю жизнь не только чувствами, но и телами. Смерть станет единой для тех, кто решится на такой союз. Навечно связанные не могу лгать друг другу, как не могут и изменять. Но несмотря на подобное равенство в таком союзе, мужчина всё же главенствует над женщиной, оставляя за собой право пороть жену за серьёзную провинность.

2

– Ланулинэль! Сколько можно копаться! Матушка будет в ярости если ты вновь опоздаешь, – возмущалась моя новоявленная сестрица, стуча в дверь моего временного укрытия.

Тяжко вздохнув, я встала из теплой и удобной ванны. Каюсь, понежиться час-другой в пенной воде, стало для меня чем-то вроде ритуала, приносящего не только добрую порцию удовольствия, но и способом отвлечься от всего, что навалилось в последнее время на мои плечи. Находясь в бестелесном состоянии, ты испытываешь лишь лютый холод.  Всепоглощающей изморозью он пробирается до каждой клеточки твоего тела, каждый нерв сковывает стужей, причудливым узором покрывая саму твою суть. Не удивительно, что сейчас, я стараюсь искать источник тепла в простых вещах.

Сегодня был тот самый день, которого с трепетом ждёт каждая девушка, мечтающая о счастье семейной жизни. Надо признать, мне тоже было интересно, что находится за нерушимой стеной под названием семья.

В моих личных покоях уже вовсю суетились слуги, камеристки, модницы и цирюльники. Благодаря их стараниям, перед зеркалом я предстала неописуемой красавицей. Кхм… Да им орден полагается, учитывая, что одевали и причесывали меня по традициям светиковцев. Я, как минимум, должна была походить, если не на кикимору, то на продажную девку точно.

Лёгкое шёлковое платье, приятного голубоватого цвета, мягко окутывало мою фигуру, и благодаря модисткам и их чудо-булавкам, прикрывало все стратегически важные места. Лифа у платья попросту не было, две половинки ткани огибали каждую грудь и завязывались на шее в аккуратный узел. Что бы сие великолепие держалось, а не демонстрировало всем девичьи прелести, модистки скрепили между собой две половинки чашечек ниткой белоснежного жемчуга, за что спасибо им огромное. Что касается причёски, то парикмахер меня несказанно удивил, собрав густые чёрные волосы в тугую косу невероятно сложного плетения по светиковским традициям.

– Ваше высочество, Вас уже ожидают в церемониальной зале, – произнесла очередная камеристка.

Сейчас их было много, они были приставлены ко мне, что бы я опять не наделала глупостей.

Дорога до зала мне совершенно не запомнилась, внезапно меня охватил мандраж такой силы, что, казалось, даже пол под ногами задрожал. В голове один за другим, со скоростью тараканьего бега проносились вопросы. Что меня ждёт за этой дверью? Буду ли я любима или во мне будут видеть очередную рабу? А вдруг хозяин светиковских земель стар? Что если я ему не понравлюсь?  А задавалась я этими вопросами потому что уже знала, что не могу освободить это тело самостоятельно.

В один момент я отбросила все переживания, ведь от меня зависит мир между нашими домами, и если на алчных, безжалостных людишек мне было наплевать, то я не могла себе позволить, что бы дети познали, что такое война. На мой взгляд любая мучительная смерть в этом плане проигрывает перед лицом гибели тысяч ни в чём неповинных детей.

Церемониймейстер открыл передо мной двустворчатые дубовые двери и огласив мое имя посторонился.

Я медленно ступала, глядя четко себе под ноги. Это было одно из нерушимых правил Черного брака, невеста должна выражать покорность с первого шага на пути к будущему мужу.

Остановившись перед алтарем, я с трудом преодолела желание посмотреть на жениха. Было откровенно страшно.

– Мои верно подданные, сегодня мы собрались здесь, чтобы заключить добровольный союз, да будут боги тому свидетелями, – молвил мой отец, король Дисоэль.

– Мы даём своё благословение нашим детям, пусть их союз будет крепок и даст им здоровое потомство, – произнес Тириниэль брат короля и владыка Светиковских земель.

Вслед за правителями, вышел пастырь и стал зачитывать длинные, нудные до скрежета зубов, слова древней клятвы.

– Ланулиниэль, клянетесь ли вы, во всем помогать супругу, не нести ему вред, оберегать его от врагов и наставлять на путь истинный? А также готовы ли вы разделить с ним печали и горести, какими бы ужасающими они ни были?

– Клянусь.

– Валитариэн, клянетесь ли вы беречь и чтить свою супругу, ставить ее на одно место рядом с собой, – а вот и моя поправочка, внесенная в клятву. Все-таки не хочется быть девкой из разряда принеси-подай, ещё и ноги раздвигать по требованию. – Готовы ли вы, поделиться светом с той, кто навеки станет вашей жизнью и вашей погибелью?

– Клянусь – прошипел сквозь сжавшиеся зубы Валитариэн.

3

Что дорогой, не нравятся внесённые изменения?

– Так возьмите же священные клинки в свои руки, и пусть боги заберут ваши страдания.

Сейчас начиналась самая страшная часть ритуала. И хоть мне и следовало быть спокойней, сердце сжалось от страха, а после забилось с удвоенной силой. Разум мгновенно запротестовал, но выбор у меня был невелик.

Пастырь торжественно вручил нам кинжалы-паразиты. Заледеневшими пальцами я взялась за рукоятку одного из них и повернулась к будущему мужу, по-прежнему не поднимая глаз. Да и не могла я сейчас на него смотреть, все мое внимание приковывал острый клинок, приставленный к грудной клетке, аккурат над сердцем Валитариэна.

Это была самая тяжёлая часть. Мы должны были одновременно вонзить кинжалы в сердца друг друга. Холодная пара металла, наполняясь нашей кровью, магически обменивалась ею, после чего происходило впрыскивание. Впрыскивание в сердце того, кому ты посвящаешь свою жизнь. Это был обряд связывания душ. Теперь мы настолько с ним связаны, что смерть одного из нас неизбежно станет концом жизненного пути другого.

– Преступайте, – скомандовал пастырь.

Я вздрогнула, но без промедления, одним мощным рывком пробила грудную клетку супруга, достав и его сердце. Делать все следовало быстро, не поддаваясь панике, иначе наши лекари могут не справиться, если ко всему этому прибавится ещё и ускоренное сердцебиение.

Вместе с льющейся по руке горячей кровью своего мужа, я ощущала дичайшую боль в груди. Умереть оказалось легче, чем принести себя в жертву ради мира во всём мире.

Я подняла глаза на Валитариэна, но так и не успела разглядеть ничего кроме твёрдой линии бледных губ и острого, как клинок шанарийского кинжала, взгляда. Сердце в последний раз громко ухнуло в груди, и перед глазами мгновенно потемнело.

***

Когда пришла в себя, то не сразу поняла где нахожусь. Мрачная комната, без отсутствия какой-либо лепнины или отделки больше напоминала сырой подвал своими зеленоватыми стенами. Лишь высокий потолок и трехэтажная люстра наводили меня на мысль, что это башня, а не какая-ни будь темница.

Приподнявшись на постели, обратила внимание на гладкость ткани. Идогийский шелк. Лучший шелк во всем мире, ведь даже у нас, королевской семьи, такое бельё считалось непомерной роскошью.

Усмехнулась. Разница на фоне обветшалой обстановки помещения была слишком ощутимой, чтобы поверить, что это сделано не намеренно.

Кровать, что мне предоставили была такой же идеально круглой, как и сама комната. Не сказала бы, что удивилась подобному дизайну помещения, в конце концов, всем давно известно, что у светиковцев довольно странный вкус.

Я соскользнула с постели, но тут же подалась назад, потому что босые ноги обожгло холодом. По всей видимости помещение необходимо отапливать, но никто, естественно, об этом не позаботиться.

Остальное убранство комнаты толком рассмотреть не удалось. Полумрак достаточно хорошо прятал иные детали интерьера. И хотя, я неоднократно пыталась применить магию, чтобы сделать хоть чуточку светлее, это никак не срабатывало.

Стало жутко и обидно. Вышла замуж, называется. Сейчас я чувствовала себя несчастным попугаем, которого накрыли тряпкой для установления тишины. Темнота и неизвестность давили, как толща воды на тонкое стекло. Не знаю, сколько я просидела, поджав под себя колени. Едва ли была способна отсчитывать минуты, вглядываясь во тьму, в которой мне чудились монстры.

Внезапно слева от меня скрипнув открылась дверь, впуская лучик света, который тут же был загорожен дородной фигурой.

– Леди, наконец-то Вы проснулись, – раздался женский голос. – Я позову хозяина, – дама удалилась, закрыв за собой дверь и вновь отрезая меня от света.

Я даже возмутиться не успела, находясь в шоке от такого поведения! А свет мне включить? А кушать принести? Да хоть бы поинтересовалась, как я себя чувствую, в конце концов! Я, между прочим, жена вашего хозяина, и в данный момент мне нужно, хотя бы, вежливое участие, а не вот это вот всё!

Глаза неожиданно защипало от обиты, а когда по комнате разнёсся первый всхлип, я подпрыгнула от проникновенного голоса, зародившегося в полумраке помещения.

– Почему ты сидишь в темноте?

4

Первым порывом было запустить что-нибудь во мрак, но здраво рассудив, что одеяло говорившему никакого ущерба не принесёт, я осторожно отодвинулась на постели как раз в тот момент, когда в комнате один за другим стали загораться магические огоньки, осветившие небольшой участок пространства и стоявшего возле кровати мужчину.

Подняв на него взгляд, я едва ли смогла нормально выдавить разумный вопрос из себя.

– К-к-как Вы сюда п-п-п..?

Влюбилась. Вот прямо с первой секунды. Окончательно и бесповоротно вляпалась в собственного мужа. Потому что невозможно не полюбить этот острый, как игла серый взгляд, на дне которого плещется едва заметный интерес. Невозможно не полюбить эти длинные, черные волосы, так похожие на идогийский шелк. Потрогать бы… Невозможно не влюбиться в столь красивого мужчину, излучающего власть и силу.

– Тропой теней, – ответил спокойно, будто в этом мире каждый второй может проделывать подобный трюк. Он сунул руки в карманы брюк, проявляя некоторое пренебрежение этикетом и сделал шаг к кровати. Сократил наше расстояние на целый шаг! У меня воздух едва ли не со свистом из груди вырвался от удовольствия. – Так почему ты в темноте?

– У меня не получается включить свет, – отвечаю едва дыша.

Неожиданно это показалось мне постыдным. Почувствовала себя девчонкой, которая не с умела разобраться в легкой математической задачкой. Щёки вспыхнули алым пламенем, и я сразу стушевалась.

– Посмотри сюда, – произнёс вкрадчиво Валитариэн, заставив меня вздрогнуть.

В указанном направлении находилась стена, а в ней белый квадратик. Когда супруг дотронулся до него над нами вспыхнула люстра, заливая всё пространство мягким светом.

– Это выключатель, – улыбнулся он, взирая на щурящуюся с непривычки меня. – Такой же есть у двери. Он главный и светит ярче. Возле кровати ночной свет, чтобы не напрягать зрение.

Проморгавшись, я наконец смогла рассмотреть Валитариэна более детально, припоминая ко всему прочему, что он не просто красивый мужчина, а ещё и советник правителя светиковцев. И как это я ещё вчера не поняла, за кого меня выдали замуж? В условиях договорного брака во имя мира, было понятно, что мой будущий супруг далеко не последней бледной масти, но… Чтобы настолько?

Номинально считалось, что именно он управляет страной, так как брат моего отца фактически был королём светиковских земель. Вот только народ желал непредвзятого к себе отношения. Эльф на троне, мягко говоря, пугал, в то время, как Валитариэн был самой подходящей кандидатурой на роль управленца. Ко всему прочему, он являлся единственным наследником магии древнего рода.

– Нравлюсь?

Я даже вздрогнула от вопроса, настолько он показался мне неожиданным. Только сейчас осознала, что пожираю его глазами, отчего к щекам вновь прилила кровь.

Хмыкнув, Валитариэн сел на край кровати, явно не понимая, что моё бедное сердце сейчас просто выпрыгнет из груди, чтобы радостно броситься на объект своего обожания.

– У тебя, наверное, есть вопросы? Например, что это за место? – он посмотрел на меня таким испытующим взглядом, что мне не сразу удалось поймать мысли и их сбить в одну кучку.

– Нет… – с трудом оторвав от него взгляд, я принялась рассматривать помещение, но моё сердце тут же затопило разочарование.

Всё оказалось ещё хуже, чем мне виделось до этого. Меня не то, чтобы не ждали. Меня тут вовсе не хотели видеть. Сразу проснулась язвительность, какой смысл скрывать свои обиды от того, кто изначально этого добивался?

– Вид покоев говорит сам за себя. Нет денег на ремонт? – но я поняла всю глупость вопроса ещё до того, как он ответил. А помог мне в этом идогийский шелк, который я мяла своей благородной пятой точкой.

– В этом нет необходимости. Зачем растрачивать казну если за эти деньги можно приобрести провизию для крестьян или направить на поля, заботясь что бы каждая семья смогла получить урожай и пережить очередную зиму?

«А шёлк тогда зачем?!» – хотела возмутиться, но тут же себя осадила, понимая, что не стоит принимать его слова за чистую монету.

Посмотрела на него, гордо вздёрнув подбородок. Хотелось его тоже чем-то задеть.

– Мне не понять этого, – произнесла так же гордо, как показывала, – Все эльфы тесно связаны с природой, поэтому у нас не было и нет проблем с урожаем.

– И это была единственная причина, по которой я согласился взять в жены эльфийку, – усмехнулся он как-то жестко. – А твоё непонимание легко объясняется тем, что королевская семья не задумывается о помощи собственному народу. Мягко скажем, не умно считать наличие магии признаком отличного урожая. С такой точки зрения всё должно быть хорошо, но не все проблемы решаются магией.

5

Мне стало обидно за семью, ведь отец отличный правитель… Э! Чей отец? Твой почивал лет десять назад!

Тряхнув головой, я напряжённо взглянула в глаза супруга.

– Можешь мне не верить, но я знаю, как живётся подданным моего государства. К сожалению, я не могла с этим ничего поделать.

Валитариэн прищурился на несколько секунд, будто пытался просверлить дыру в моей голове и посмотреть, чего там твориться.

– Может статься, что вс ё не так уж и плохо… – задумчиво протянул он. – В любом случае, отныне это твои покои. Если ты хочешь что-либо поменять в них, тебе придется это заслужить.

– Как собачке? – не притворно удивилась я.

Я была удивлена словами Валитариэна. Нет, мне было не тяжело. Я привыкла к работе, но неужели он думает, что принцесса пошла бы на это?

Супруг жестко усмехнулся и глядя мне прямо в глаза ответил:

– Хочешь нормальных условий, придётся выслуживаться, как собачке.

Он неожиданно резко склонился и впился в мои губы, будто пытаясь заткнуть очередную резкость, которая собиралась сорваться с моего языка.

Сердце застучало где-то внизу живота, а дыхание застыло в легких, не смея нарушать этого мига. Но поцелуй не был сладким, как с тем же садовником, из-за которого меня убили, нет. Губам было буквально больно от того, как их терзали. Словно наказание за существование…

Я попыталась отстраниться, но сильные пальцы стиснули волосы на затылке, а острый язык проник в рот, коснувшись нёба. Накрывшая сладкая волна вырвала из моей груди стон, заглушенный чужим ртом.

Усмешка в мои губы, и меня выпускают.

– Светлой ночи, дорогая...

Глядя в спину уходящему мужчине, мне хотелось рвать, метать, бить и что-нибудь убивать.

Брачная ночь откладывалась на неопределённый срок, но меня не столько это расстраивало, сколько то, что он намеренно делает мне больно. Ведь каждый знает, что эльфийки славятся хрупкостью своей души. Надеется избавиться от меня?

– Да как бы не так! – крикнула в уже закрытую дверь. – Дэ Буар никогда не сдаются!

Выключив свет, я улеглась на подушки и подтянула к подбородку одеяло. Проворочавшись добрые пол ночи, с первыми лучами солнца, я наконец смогла уснуть, отпуская в блаженную тьму злободневные мысли.

***

Дни летели вереницей событий. Моя принадлежность к эльфам была очень ценна в этом краю. Уже четвёртый день я хожу по полям и теплицам, договариваясь с матушкой природой о хорошем урожае. Моё дело маленькое. Я заставляю семена заняться, показавшись над землёй, а дальше, матушка природа, благодарная моим молитвам, должна поспособствовать плодородию урожая. В теплицах всё было ещё проще. Переходя от кадки к кадке, я шептала детскую считалочку, переиначив её на свой лад, и уже на следующий день зелёные помидоры становились бурыми, а огурцы увеличивались в размерах.

– Если так и дальше пойдёт, можно пораньше закрывать соленья! – восхищенно произнёс рабочий, вздыхая над своими кадками.

– Нет, сэр, постоянно воздействовать на природу нельзя, иначе у вас все овощи на вкус будут, как вода.

Видя, как затухает азарт в голубых глазах пожилого мужчины, я поспешила добавить:

– Я помогу с этим урожаем овощей, а также заняться новым росткам, но дальше вы будете справляться сами!

– Спасибо, Ваша Милость, – не скрывая восторга произнёс он и поклонился.

Я улыбнулась в ответ и вздрогнула от рванувшего из груди сердца. Среагировала ещё до того, как поняла кто ведёт под уздцы двух кобыл чернявой масти из конюшен. Внутри всё затрепетало от восторга. Не каждый день можно увидеть, как красивый статный мужчина управляет породистыми лошадьми.

Странное ощущение, когда смотришь на кого-то, а твоё сердце стучит в груди, как шаманский бубен. Порывисто, мощно, отдавая глухими басами прямо в голову. А он смотрел на меня и улыбался одними только глазами, в которых я не могла не тонуть. Их пронзительная острота не пугала, скорее наоборот вызывала интерес.

Когда лошадки остановились в нескольких шагах от меня, супруг в первые вежливо обратился ко мне.

– Дорогая супруга, не окажите ли честь, составить мне компанию на конной прогулке?

Кажется, у меня вновь перехватило горло и пропал дар речи. Нет, это просто невыносимо, нужно что-то с этим делать.

6

Кивнув я сделала несколько осторожных шагов и протянула руку, которую приняли с едва заметной улыбкой, скрытой в уголках дрогнувших губ. Валитариэн склонился и едва коснулся губами тыльной стороны ладони, отчего по всему телу побежали мурашки. Кожа покрылась мелкими пупырышками, и это не осталось не замеченным мужем. Когда он выпрямился, я обнаружила жутко довольную усмешку на его губах. Щёки тут же вспыхнули, но мне не дали отвернуться. Резкий рывок и я в кольце чужих рук, ловлю горячее дыхание. Чувствую, как кружится голова и вновь вижу эту улыбку. Валитариэн склоняется к моим губам, и я закрываю глаза, понимая, что сейчас меня снова поцелуют… но вместо этого меня подбрасывают вверх и усаживают на давно ожидавшую кобылу. Визг был слышен, наверное, во всей округе. С ненавистью посмотрела на собственного мужа и чуть не рыкнула, когда тот с легкостью козырнул мне двумя пальцами, как бравый вояка и вскочил на лошадь.

Да он же меня намеренно дразнит!

Ах, так?! Ну мы ещё посмотрим кто кого!

Я хлопнула лошадь по крупу и попросила скакать во весь опор. Та в свою очередь весело фыркнула и прямо с места сорвалась в галоп, вынудив прижаться к массивной шее.

Неописуемый восторг затопил душу, когда мы с соучастницей вылетели с дороги на золотое поле пшеницы. Впереди виднелась узкая река, которую кобылка была намерена пересечь во чтобы то ни стало, чему, собственно, я не собиралась препятствовать.

Сзади послышался крик. Оборачиваться в такой момент не хотелось, в конце концов, лошадку я всегда могла остановить. Когда мы подобрались ближе к реке, я испытывала уже дикий азарт, потому что Валитариэн пытался нас нагнать. И когда уже оставались считанные метры, меня неожиданно резко выдернули из седла за талию и перекинули через круп другой лошади, после чего разнёсся рык:

– УБИТЬ НАС РЕШИЛА?!

Удивлённо моргнув, я попыталась подняться, но меня придержали, пока кобылка не остановилась вовсе. Валитариэн спрыгнул с лошади, а следом стащил и меня, но не для того, чтобы поставить на землю, а для того, чтобы встать на одно колено и перекинуть через оное меня. Доля секунды, чтобы понять, что происходит, и я чувствую, как моего зада касается дуновение тёплого ветра.

– Откуда ты только взялась вздорная эльфийка?! – рыкнул супруг и довольно-таки больно шлёпнул.

Щеки в мгновение вспыхнули от стыда.

Я вздрогнула и принялась вырываться. Меня никогда не шлёпали! Никогда! Ни в родном теле, ни в каком-либо другом!

– Отпусти! – шиплю раненым зверем.

– Не дёргайся, Лани!

– Лани?! – возмущаюсь сокращенному имени. – Это же смертельное оскорб… – Шлёп! – Ай…

– Смертельное оскорбление, Лани, это ослушаться мужа!

Шлёп!

Я уже чувствовала, как горит мой зад. Глаза застило жгучими слезами и от обиды я ляпнула первое, что пришло на ум.

– Да какой ты мне муж?! Наш брак даже не консумирован, Риэн!

Ладонь, готовящаяся нанести ещё один удар застыла в воздухе, но я пятой точкой чувствовала, что она там. Она в любой момент может повторить ранее проделанное.

– Как ты меня назвала?

– Ты же назвал меня Лани! – прошипела в ответ, пытаясь вновь вырваться, но его рука, прижимавшая меня к колену, ни на секунду не расслаблялась.

– Я могу делать с тобой вообще всё, что угодно, дорогая жена, – его ладонь коснулась горящей кожи, и я вздрогнула. – Мы с тобой не просто поженились, а связали свои жизни, которые ты только что чуть не угробила.

– Да что такого произошло-то?! Мы просто взяли галоп! Что ты делаешь? – испуганно прошептала, когда его пальцы смяли ягодицу.

– Любуюсь видами, оцениваю товар, пробую на ощупь…

– Я не племенная кобыла!!! – возмутилась я, и оттолкнулась руками от земли, пытаясь хоть как-то это прекратить, но замерла в ужасе, когда ощутила чужие пальцы, скользнувшие между ног.

– Давай, Лани, продолжай ёрзать. Меня невероятно возбуждает этот процесс.

7

Надо ли говорить, что я более не пошевелилась?

– Отпусти… те… – выдохнула едва дыша.

– От чего же? Ты сама сказала, что наш брак не консумирован. Полагаю, это упущение нужно срочно исправлять, дорогая супруга, – каждое его слово звенело насмешкой.

В таком положении с его пальцами между моих ног, я чувствовала себя просто ужасно. Ужасно постыдно.

– Я вовсе не это имела ввиду… – воздух со свистом вырвался из груди, когда он дотронулся до местечка, из которого вниз живота вылетела острая стрела наслаждения.

Круговое движение пальцами, и я выгибаюсь, стараясь отстраниться от этого ощущения. Но сердце так часто и сильно стучит в груди, разгоняя кипящую кровь по венам, что я не могу думать более ни о чём другом. Ещё одно движение, и из груди рвётся тихий стон.

– Какая чувственная, – доносится до меня шепот супруга. – Лучше бы ты молчала, Лани.

Убрав пальцы с очага возгорания, он провёл ими по промежности, растирая мою горячую влагу, а после скользнул кончиками пальцев внутрь, продолжая прижимать выгнувшуюся меня к своему колену.

Волны удовольствия и странного желания растекались по всему телу. Едва ли я понимала, что со мной происходит. Да и не хотелось мне ни о чём думать.

В какой-то момент Риэн перестал меня прижимать к колену, освободившейся рукой огладил спину, а после осторожно потянул за плечо. Усаживая меня на себя, он вынудил широко развести ноги и прижал меня спиной к своей груди. Я чувствовала, как он горячо дышит мне в затылок. Рука, что ласкала между ног теперь стягивала лиф платья, левая же погладила живот и спустилась вниз, начав горячий танец там, откуда брало начало невероятное возбуждение. Я выгнулась, когда влажные пальцы потёрли освободившийся от ткани сосок и вздрогнула, когда Риэн легонько укусил меня в плечо, и без того делая ещё чувствительней к любым прикосновениям.

– Кричи, Лани… – шепчет он, покрывая плечо и шею поцелуями. – Хочу слышать, как ты стонешь.

И я позволяю себе громкий вскрик, после которого Риэн стал ласкать меня более настойчиво. Жадные губы, казалось, не желали пропускать ни сантиметра свободной от ткани кожи. Он просто мял меня, как мягкий воск и вытворял нечто невообразимое, пока нутро не взорвалось серией коротких судорог, а я не выгнулась, уперевшись затылком в его плечо. Его зубы сомкнулись на мочке моего уха, и я могла наслаждаться жадным болезненным дыханием.

Зажмурилась, безуспешно пытаясь прогнать белёсые звёздочки в глазах. Пальцы мужа всё ещё сжимали мою грудь, и судя по всему он вообще окаменел, поскольку весь был твёрдым и чрезмерно напряженным.

– Сумасшествие, – шепчет куда-то в волосы за ухом, глубоко вдыхает и принимается поправлять моё платье.

На меня же медленно, но верно стала наваливаться действительность. Разум заполнил жуткий стыд, щедро плеща на щёки ярким румянцем. Откуда-то из груди поднялась жаркая удушливая волна и я чуть ли не подпрыгнула, в порыве оказаться, как можно дальше от этого человека.

Вскочила и не оглядываясь направилась к лошади, с которой меня и сняли.

– Стыдно? – донеслось мне в спину холодно-насмешливое. – Я могу повторить, Лани. Не раз, и не два.

Замерла, не веря собственным ушам. Повернулась и удивленно взглянула на Риэна.

– Что?

Наглая усмешка на губах светиковца и хриплое:

– Предлагаю честное пари. Любой вид игр. Ты побеждаешь, я оставляю тебя в покое. Проигрываешь…

Недоговорил, но красноречиво посмотрел на всю меня. Такая жадность и голод во взгляде, что невольно бросает в жар.

Я не понимаю зачем всё это. Ведь он мог взять своё прямо сейчас или прийти любой ночью с требованием выполнить супружеский долг, и я бы не отказалась, но вместо этого угрожает и просит пари.

Что с ним не так?

А потом до меня доходит, что дело во мне. Я же, эльфийка. Изнеженная принцесска, покончившая жизнь самоубийством в своём королевстве.

– Ещё недавно Вы предоставили все условия, чтобы я поняла насколько не нужна здесь. Что изменилось? – спросила строго.

Риэн прищурился, не торопясь ответить. Да и не нужно это было. Мои мысли уже умчались далеко в перёд, подбирая единственно верный ответ. Он просто боится сломать меня.

Произошедшее сейчас не сильно бы отразилось на поведении хрупкой эльфийки, но вот переспать с ней против воли – всё равно, что совершить убийство. Хрупкая натура посчитает подобное осквернением и просто сбросится с башни или удавится.