Текст книги "Явь: Жизнь за жизнь (СИ)"

Автор книги: Мая Яринская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Взгляд Пламены привлекло необычное растение – оно имело тонкий темный стебель и нежные фиолетовые цветы. Остановившись, девушка присела и стала разглядывать его. Мирина оглянулась и в удивлении вскинула брови – цветки явно разожгли и ее любопытство. Решив рассмотреть загадочное растение поближе, Пламена без страха дотронулась до стебля и вырвала его из земли с корнем. Мирина, раскрыв глаза так широко, насколько смогла, ту же подбежала к девушке и горячо зашептала.

– Ты что, смерти не боишься? – девочка одновременно с ужасом и интересом смотрела на ярко-фиолетовые цветки, по ее мнению, своим обликом явно не выражающие дружелюбие.

– От прикосновения через ткань я не пострадаю, – Пламена все предусмотрела: растение она взяла, обернув руку подолом юбки. Девушка весело посмотрела на Мирину и с удовлетворением положила новое сокровище в корзину.

– Горица говорила, что эта трава особо опасна и может навредить одним своим прикосновением, – девочка недоверчиво покосилась на мирно лежащее растение в корзинке. – Зачем оно тебе?

– А зачем мы собираем травы? – та с иронией усмехнулась, а затем, заметив непонимающий взгляд спутницы, продолжила. – Если из трав можно сделать яд, это не значит, что из них невозможно сделать стоящее лекарство. Коли из этой сделать настойку – любая боль пройдет. Жар, озноб уйдет. Я думала, ты знаешь, раз у тебя в сундуке вороний глаз лежал.

– Как узнала? Откуда? – сразу насторожилась Мирина.

– Когда мы говорили с тобой об амулетах, ты показала мне содержимое своего сундука. – Уже не помнишь? – улыбаясь, ответила девушка.

Девочка тихо зашипела, вспомнив собственную глупость. Мирине оставалось лишь надеяться, что Пламена не расскажет об этом бабушке, хотя по словам последней, сдавать юную знахарку она не собиралась.

– Я часто приношу из леса все, что вижу, – честно призналась Мирина. – спрашиваю у бабушки, что можно брать, что нельзя. Некоторые, на вид не опасные растения оставляю себе.

– Неужели тебе никогда не доводилось опробовать свойства трав? – хитро поинтересовалась Пламена.

– Пробовать-то было не на ком, – нехотя призналась Мирина и тут же ее глаза загорелись интересом. – А ты уже пробовала? Почему так уверена в своих силах?

Мирина огляделась вокруг, хотя и знала, что поблизости никого нет – лишняя осторожность ей бы не помешала. Уж очень сильно ей хотелось узнать побольше о ядовитых травах, а попадаться под руку разъяренной бабушки она не горела желанием.

– В моей родной деревне мама учила меня правильному обращению с травами: помогала отличать их друг от друга, запоминать свойства. Только вот ничто в этом мире не вечно – ни наши знания, ни солнечный свет, ни шелест травы. И человеческая жизнь, в том числе. – Пламена печально усмехнулась, грустно отвела взгляд и подставила лицо под тихое дуновение ветра.

Влажный воздух дарил ощущение свободы и неописуемой легкости. Казалось, будто ты – пушинка, готовая отдаться течению ветра и унестись ввысь. На берегу буйной реки стояли три силуэта – невысокая женщина и два ребенка. Трепетное прикосновение холодного воздуха к коже отрезвило Пламену и она, осторожно озираясь, протянула руки к кареглазой женщине.

– Маменька, почему бы нам не обойти реку? – девочка невинно захлопала глазами и указала пальцем на бурлящие потоки воды.

– Не успеваем, солнышко, – женщина тревожно оглянулась, крепко сжала ладошки своих детей и потянула за собой. – Придется по камням перебираться. Другого выхода нет.

Нарастающий ветер колыхнул тёмные волосы матери, и, будто решившись бросить ему вызов, она расправила плечи, чуть повела головой и прищурила глаза. Во взгляде появилась решимость – далеко не такая, как бывает у самых храбрых бойцов. Это была отчаянная смелость, движимая страхом потерять своих детей. Нет, она не собирается отдавать родных детей на верную смерть.

– Я перенесу вас через воду, и никто не пострадает! – заявил коренастый мальчишка с растрепанными волосами.

Женщина ласково потрепала мальчишку по волосам и слегка подтолкнула того к неровной поверхности булыжника. Вдоль буйной реки выстроилась дорожка из речных камней: мелких, бугристых и неровных. Быстрое течение опасно огибало камни, иногда, как бы невзначай пробегая по ним волнами.

– Братушка, не вырос ты еще, чтобы нас через реку нести, – хихикнула Пламена и, уловив нервный настрой матери, постаралась сохранить серьёзное лицо.

Женщина терпеливо поставила Пламену на камни. Устойчиво расставив её ноги, она дождалась, пока девочка достигнет равновесия и, ступила на камни сама. Ветер рывками толкал их в спины, заставляя время от времени терять равновесие. Дети старались как можно аккуратнее наступать на камни, одновременно оглядываясь на матушку. Та осторожным движением поворачивала их головы и шумно выдыхала – её руки слегка подрагивали, и, если бы они не находились посреди реки, у неё точно подкосились бы ноги. Она попыталась собраться. Не время было раскисать.

Вдруг Пламена вскрикнула – волна врезалась в камень и неприятным холодом обожгла ноги, отчего девочка неуклюже закачалась. Мама тут же схватила ее за руку и неловко попыталась сохранить ее равновесие, отчего пострадала сама. Неустойчивая поза женщины сыграла злую шутку и, за секунду успев отцепиться от дочери, женщина резко соскользнула в воду. Шокированные дети даже не успели прийти в себя и подбежать к матери, как течение уже унесло ее далеко-далеко, волоча по каменистому острому дну. Стремительные волны били беспощадными потоками, и вскоре, река стала палачом для некогда заботливой матери, а для детей одним из ненавистных зол.

Уставшие дети плелись по лесу, в надежде найти место для укрытия. Солнце уже заходило за горизонт, освещая землю ярко-красными лучами. Лес больше не казался дружелюбным: теперь дети ощущали себя нежеланными гостями, брошенные миром путниками, так и не нашедшими свой оазис. Постепенно в лес пробирались тени и сумерки, шепча что-то на известном только им языке. Все деревья вокруг постепенно становились все темнее и темнее, пока окончательно не погрязли в беспросветном мраке. По счастливой случайности им удалось набрести, а точнее, упасть в небольшой, укромный овраг. Рыхлая земля и ветвистые корни защищали от ветра, и, забившись в уголок, дети прижались друг к другу, пытались спастись от одиночества, страха и печали, которые таились в темной лесной мгле. Была ли это насмешка судьбы – они не знали.

На следующее утро, сломленные, уставшие и голодные, дети побрели по лесу в поисках людей, по пути собирая ягоды и коренья. Через долгие блуждания, лес закончился и перед детьми предстала светлая лесная опушка. Сделав привал, дели разлеглись и задумались каждый о своем. Грудная клетка нещадно горела, а вместо сердца, казалось, была пустота. Хотелось свернуться в клубочек и уснуть, провалиться сквозь землю или вообще исчезнуть. Но что поделать? Что-то, невидимое глазу и спрятанное глубоко внутри, отчаянно заставляло их жить, а значит – нужно было двигаться дальше. Еще одну холодную ночь они провели в поле, греясь в объятиях друг друга и тревожно озираясь по сторонам. Похоже, на этот раз удача улыбнулась им – не успело солнце дойти до зенита, как вдалеке они заметили небольшое поселение. С усталостью выдохнув, они направились навстречу к новым людям, в надежде отыскать тепло и кров. Девочку жители приняли сразу, а мальчишку поначалу не хотели приютить – уж слишком щупленьким недоростком он был. Однако Пламена заступилась за братика и вскоре, увидев его горящие глаза и ярое стремление помочь всем в работе, они приняли его как своего. Жаль, что ненадолго.

– Нас приняла семья Славы, – Пламена хмыкнула и, подмяв подол юбки, поднялась на ноги и подхватила корзинку. – Мы с семьями часто передвигались, селились в разных местах, где-то оставались подольше, где-то совсем ненадолго. А потом на нас напали и мы оказались у вас.

Мирина грустно вздохнула. Она даже представить не могла, что на самом деле прожила ее новоиспеченная знакомая. Пытаясь подбодрить ее, она сочувственно улыбнулась и осторожно обняла девушку. В подобной ситуации словами она вряд ли бы помогла, а прикосновения могли бы передать все сочувствие, что девочка испытывала. Тихо усмехнувшись, Пламена коротко обняла ее в ответ и похлопала по спине. Девушка уже привыкла прощаться с тем, что дорого. К счастью, это, или к сожалению – она еще не решила.

Решив больше не думать о плохом, Мирина и Пламена взялись за руки и потихоньку стали направляться к выходу из леса. Птицы подпевали тихому шелесту ветра и мирно колышущимся травинкам. Думать о сложном в такой атмосфере было тяжело, поэтому их мысли быстро перетекли в более мирное русло. Взгляд Пламены приобрел решительность, и она, крепче сжав руку Мирины, повернула к ней голову.

– Знаешь что? Не придется тебе больше трав бояться. Я тебя научу ими пользоваться.

Глава 3. Следящая

Теплые лучи восходящего солнца постепенно нагревали землю, освещая ее все больше с каждой минутой. Уже проснувшиеся птицы вовсю щебетали, а жители постепенно выходили из своих домов, с радостью приветствуя новый день. Дети помчались к высокой траве, сметая на своём пути росу, смеясь и бегая друг за другом. Женщины с улыбкой подходили друг к другу, здороваясь и заводя непринужденные беседы. Жизнь в селении шла своим чередом. Девушки задорно смеялись, шепчась и переговариваясь, отчего несколько юношей тут же подбежали к ним.

– Мстислав, она действительно смерти ищет! Отговори уже свою сестру, – воскликнула Чернава, обращаясь к юноше в синей рубахе.

Тот скрестил руки на груди и неодобрительно взглянул на Радость, невинно хлопающую глазами. Та закатила глаза и надулась, всем своим видом показывая свое недовольство.

– Да ладно вам, я уже пробовала, – Рада вздохнула, и приложив руки к груди, с горящими глазами продолжила. – В этом году наверняка интересно будет, я чувствую. Неспроста мне третью ночь подряд снятся вещие сны… Будто из реки сила неизведанная придет, кого-то из нас заберет. Мне мама в детстве говорила, что природа всегда защищает нас, пытается помочь всеми способами. И неважно, кто с нами говорит – вода, ветер, земля или огонь, все они так или иначе тесно с нами связаны.

– Верно-верно. Сны потому тебе и снятся, что предупреждают тебя об опасности, – скептично проворчал Мстислав, невольно косясь в сторону Чернавы. – Сама небось знаешь, лучше во время русальной недели к воде не подходить.

– Точно, мало ли что случится, – согласился с другом Невзор, неловко потирая подбородок.

Невзору тоже не особо нравилась идея отпускать Радость одну к ночной реке, так еще и во время активности русалок. После недолгих раздумий лицо его озарилось, и он заговорщицки произнес.

– Небезопасно тебе одной туда идти. А я мог бы проводить, за одно и скуку отвадить, – юноша вдохновленно улыбнулся, мельком наблюдая за изменениями на лице девушки.

Рада сконфуженно отвернулась под тихое прысканье остальных, и стала сердито перебирать пряди длинных волос. Невзор давно оказывал ей знаки внимания, но девушку это никоим образом не впечатляло. Примерно похожая ситуация произошла и в этот раз – вот кому неизвестно, что речные девы смертельно опасны для юношей? Разве что девушки могли спокойно прогуливаться у реки под светом луны, не боясь завываний печальных созданий. А сейчас он самостоятельно поставил свою жизнь на кон только ради того, чтобы ночью проводить ее к реке. Ну уж нет, он своего не получит.

Тряхнув головой и смахнув с лица волосы, она успокоилась и повернулась обратно к ребятам, с удивлением заметив новых участников беседы.

К разговору решили присоединиться подоспевшие Мороз и Баламут. Первый мельком осмотрел ребят, поприветствовал кивком Чернаву, и протиснувшись сквозь толпу к ней, отвел немного в сторону. Второй же расслабленно наблюдал за разговором и до поры, до времени, не спешил вмешиваться, пока его не окликнули.

– Баламут, а ты как считаешь? – решил поинтересоваться Мстислав. Для него мнение друга было важным, несмотря на то, что последний предпочитал несерьезное отношение к подобным вещам.

– Весело будет, – тот невольно ухмыльнулся и бросил взгляд на Венцеславу, затем на недовольного Невзора. – Я тоже не против сходить.

– Чего и стоило ожидать, – закатил глаза Невзор и невольно придвинулся ближе к Радости. – Ему всегда весело, особенно когда жизни грозит опасность.

В голосе юноши сквозила ирония, явно направленная в адрес собеседника. Мелкие подколы всегда присутствовали в общении Невзора и Баламута. Как ни странно, второго это не задевало, чего порой нельзя было сказать о первом юноше.

– Знаете, что? Со мной даже Пламена согласна! – задыхаясь от возмущения, вдруг подала голос Рада. – И это учитывая то, что они с Венцеславой пришли к нам только недавно. Вроде, должна ещё от горя оправляться, а сама со мной спокойно говорит о праздниках.

Этот аргумент попал в самую точку – после сказанных слов затихли все. Даже отошедшие, тихо перешептывающиеся Мороз и Чернава прислушались к разговору: юноша прищурил глаза и заметно навострил слух.

– Если так просишь, вот тебе мой совет – не лезь куда не просят, – покачав головой, прошептала Чернава и бросила многозначительный взгляд на Венцеславу, только что вышедшую из дома. – Предчувствие не обманывает, целее будешь.

Мороз недовольно нахмурился и шумно выдохнул, сверля взглядом светловолосую девушку, спокойно собирающую утреннюю росу с травы. Затихшие ребята обратили на неё внимание, и почувствовав неладное, девушка обернулась. Венцеслава в непонимании наклонила голову, а затем приветственно улыбнулась и несмело помахала рукой. Группа молодежи поприветствовала её ответной улыбкой и вернулась к обсуждению, изредка поглядывая на нее. Девушка, неловко топчась на месте, вдруг сжала кулаки. Выпрямив спину, она немного встряхнулась и бодро зашагала прямо по направлению к ребятам. Юноши удивлённо приподняли брови, а девушки довольно улыбнулись, увидев подходящую к ним новенькую.

– Рады видеть, – Баламут шутливо поклонился, на что девушка мгновенно застыла. – Наконец ты последовала примеру Пламены и решила влиться в нашу общину.

– А ну, не груби! – Радость несильно толкнула юношу в бок, отчего тот драматически схватился за живот и страдальчески скривился.

Венцеслава подавила смешок и похоже, стала чувствовать себя немного свободнее. Затеялась очередная шуточная перепалка, уже между Баламутом и Радой, которых разнимал ворчащий Невзор. Чернава устало покачала головой и сочувственно посмотрела на девушку, не успевшую и слова сказать. Темноволосой удалось подключить Венцеславу к общей беседе, умело повернув русло разговора обратно к теме предстоящего праздника.

– Я согласна с Радостью. Поддерживать традиции важно. – Появившаяся непринужденная атмосфера стала таять, когда Слава поймала на себе подозрительный взгляд Мороза, отчего девушка немного замялась и заговорила шепотом. – Я бы тоже погадать к реке сходила.

– Вот и славно! – Рада лучезарно улыбнулась и схватила брата Мстислава под руку, тихо шепча ему что-то на ухо. – А теперь давайте за работу, а то больно уж мы заболтались.

– Верно. – Мстислав серьезно кивнул, и вместе со светловолосой направился к хлеву.

Остальные ребята последовали их примеру, за исключением Венцеславы и Мороза, которые не знали, куда себя деть. Оба любили выполнять свою работу заранее – из-за чего и попали в неловкую ситуацию, оставшись наедине друг с другом. Напряженная пауза затянулась. Мороз все же уступил девушке, успевшей от неловкости слегка побледнеть.

– Мне не стоило грубить.

Слегка поколебавшись, девушка всё-таки посмотрела ему в глаза, и плотно сжав губы, кивнула несколько раз. Извиняющийся взгляд и нервно сжатые пальцы говорили сами за себя – она тоже испытывала вину за то, что потешалась над ним.

– Я тоже зря смеялась над тобой, – Слава осторожно подошла к юноше и протянула руку, замерев. – Мир?

– Мир.

Мороз, поколебавшись, все-таки протянул руку в ответ. Скрепив слова легким прикосновением пальцев, они тут же отодвинулись друг от друга и развернулись в противоположные стороны. У Мороза появилось странное, знакомое ощущение, которое он испытал, как только увидел Славу в первый раз, отчего юноша сразу понял – добром это перемирие не обернется. В это же время Венцеслава облегченно выдохнула, лицо ее разгладилось, к щекам вместо бледного тона вернулся розоватый оттенок. Юноша развернулся и чуть приподнял руку, как бы в порыве сказать что-то, однако в последний момент, не решившись, остановился. Слава стояла к нему чуть боком, задумчиво глядя в даль. Брови чуть нахмурились, на лице повисла задумчивость. Наблюдая за девушкой, Морозу начало казаться, что глаза у нее чересчур глубокие и почему-то печальные, как будто глубоко на дне засела тяжелая тоска. Пара так и стояла бы: один наблюдая за девушкой и изменениями на ее лице, другая – за качающийся листвою от течений ветра, витая в собственных мыслях. Вдруг их окликнули, отчего оба всполошились, и чуть потоптавшись на месте, разошлись каждый в свою сторону.

Несмотря на долгие утренние разговоры, для ребят день вышел насыщенным. А у Мирины дела обстояли не так хорошо. Как на зло, Светозара, жена Духовлада, заболела болезнью, которую знахаркам излечить было сложно. Ее мучила сильная головная боль и бессонница уже целую луну, а отвар из коры дуба, шалфея и чистотела не помогал в должной мере. Старшая знахарка решила разобраться, и придя к ним в дом вместе с внучкой, стала выяснять все подробности, пока младшая рядом варила новую порцию целебного напитка. Внимательно следя за огнем и количеством растений, добавляемых в отвар, Мирина старалась вслушиваться в разговор взрослых. Однако маленькая дочка Светозары, снующая тут и там решила, что полезнее юной целительнице будет поговорить именно с ней.

– Богдана, не трогай котел, обожжешься. – как истинный знаток, Мирина отодвинула девочку от места работы. Богдана настоятельно просилась помочь, и после долгих упрашиваний, знахарка все же сжалилась и дала распоряжение. – Если хочешь помочь, отдели цветки зверобоя от корней.

Богдана тут же радостно захлопала в ладоши, присела рядом и нетерпеливо поерзав, дождалась, пока ей в руки сунут травы. Со стороны на эту картину смотрел ее брат, недавно участвовавший в разговоре со взрослыми. Он отделился от стены, и не став бить баклуши, подсел к Мирине с другой стороны.

– Выглядит сомнительно, – мальчик бросил грустный взгляд на котелок, а затем обратился к девочке. – Уверена, что это поможет?

– Конечно поможет! Я вложу всю свою любовь в это лекарство, – его сестра тут же высунулась и впихнула ему в руки половину трав, – Сиди, помогай лучше.

Между детьми повисла умиротворяющая тишина, прерываемая тихими переговорами взрослых. Ребята старательно отбирали растения и отделяли цветки от корней, а некоторые части растений складывали в специальную корзинку. Постепенно варево в котелке начало закипать и Мирина аккуратно подняла крышку, отчего на всех троих повалил густой пар. Дети невольно закашлялись и зажмурились от резкого перепада температуры – взрослые же, ненадолго отвлекшись и добродушно посмеявшись над ними, вернулись к обсуждению. Богдана недовольно потерла глаза и снова уставилась на поток густого пара, затем перевела взгляд на тени, танцующие на стенах, теперь уже с легким испугом в глазах. Тело ее напряглось, отчего она сжалась и еле слышно прошептала:

– Опять… – девочка растерянно заморгала и потрясла брата, потянувшись к нему через Мирину. – Тихомир, оно опять здесь!

– Где? – мальчик подозрительно огляделся, выискивая малейшие признаки, указывающие на чужое присутствие.

– О чем вы? – Мирина непонимающе завертела головой и внимательно прислушалась. – Я чужого не слышу.

Дети встревоженно переглянулись, как если бы мысленно переговаривались о том, стоит ли юной знахарке рассказывать причину их беспокойства. Тихомир нервно поджал губы и чуть заметно кивнул сестре, как бы говоря, что Мирине доверять можно – если расскажут тайну, девочка ни за что их не выдаст. Богдана быстро повернулась в сторону взрослых и мельком оглядела их, проверяя, насколько они заняты разговором. Повернувшись обратно к подруге, девочка приблизилась ближе и заговорила тихим голосом:

– Не поверят взрослые нам, – девочка обиженно опустила глаза и сжала ткань платья Мирины. – Тебя знаем, ты не предашь. Три дня назад неладное я стала замечать – тени на стенах стали странно отплясывать, огонь порой бушевал так сильно, что тушить приходилось. Одни ночи чего стоили – ляжешь спокойно, да уснуть не можешь, будто у тебя кто-то над душой стоит. Жуть.

Девочка нервно повела плечом, с неприязнью вспоминая моменты, в которые, как ей казалось, возле ее кровати кто-то стоял. Тихомир сочувственно провел по ней взглядом и поддерживающе прошептал:

– Я тоже это почувствовал. Сегодня была первая ночь, когда я не смог спать. Я даже услышал, как кувшин упал на пол посреди ночи. – мальчишка осторожно взглянул на Мирину и стыдливо опустил глаза. – Я тогда очень сильно испугался.

Юная знахарка в раздумьях нахмурилась, и стала сверлить взглядом неразборчивые кляксы на стенах. В этот раз они и вправду были странными – тени казались бесформенными, будто вместо четкой телесной оболочки у людей была вода. И можно было бы это списать на игру света, если бы один из силуэтов на стене не оказался лишним. Приглядевшись, можно было увидеть очертания человекоподобной, тощей фигуры с длинными, крючковатыми конечностями. Брови у Мирины в удивлении приподнялись, и она осторожно потянула детей за рукава, указывая на лишнюю тень на стене.

– Эта?

– Да, – сглотнув, кивнул Тихомир.

Уютная атмосфера сразу рассеялась, и несмотря на дневное время, на смену пришел холод, заставляющий кожу покрыться неприятными мурашками. Мирина задумчиво провела взглядом по жилищу и вынесла вердикт.

– На Кикиморы проделки похоже.

– Мы тоже так подумали! – Богдана на эмоциях повысила голос, и опомнившись, заговорила тише. – Но нас ведь домовой стережет, почему в дом гостью пустил?

Плохо вас стережет, значит, – грустно усмехнулась девочка и тихо забарабанила пальцами по щеке. – Могу попробовать амулет защитный сделать. Только время нужно.

Тихомир с сестрой один в один затаили дыхание, после чего взволнованно закивали. Сами они делать амулеты не умели – подбирать правильные травы и плести особый узор для них было сложным занятием ввиду отсутствия необходимых знаний. Им по плечу была работа, которая, как им казалось, была попроще – например, рыболовство. Их семья раньше постоянно кочевала, преимущественно передвигаясь по местности, граничащей с водными источниками. Потому основным источником пропитания для них была речная живность. А когда к ним стали присоединяться другие странствующие семьи – образовавшие нынешнее небольшое племя, – основным занятием постепенно стало земледелие и скотоводство. Несмотря на это, истоков дети не забыли, а потому некоторое количество раз в месяц сопровождали отца на рыбалку. После чего естественно, хвастались своими успехами и уловом.

Безмолвно договорившись, дети заговорщицки кивнули друг другу и продолжили работу над снадобьем. Когда отвар был полностью готов, взрослые уже поговорили о подробностях принятия снадобья, спокойном режиме и особенностях приема пищи. Мирина осторожно налила небольшую порцию в чашу и поднесла бабушке на пробу. Та, нетерпеливо подув на горячее варево, тут же отхлебнула его, неспешно смакуя. Довольно улыбнувшись, Горица уважительно кивнула внучке, как бы говоря о том, что лекарство прошло пробу и его можно давать пациенту. Юная знахарка радостно расправила плечи, после чего обернулась к детям и подбадривающе подмигнула им. Взяв чашу из рук бабушки, Мирина осторожно поднесла ее к лежанке из шкуры, сена и травы, на которой расположилась Светозара. Вид у той и вправду был не очень – лицо было необычайно бледным, и женщина периодически тихо шипела из-за боли. Стараясь не показывать свою слабость детям, мать всегда улыбалась, когда ловила на себе взгляды Тихомира и Богданы. Светозара благодарно посмотрела на девочку и взяла у нее из рук чашу. Все находящиеся внутри жилища, замерли и с ожиданием уставились на лежащую женщину, подносящую к губам чашу. Ее руки немного подрагивали, и Мирина тут же мягко обвила пальцы женщины, осторожно помогая принять лекарство. После последнего глотка женщина спокойно кивнула и в благодарность чуть сжала руку юной знахарки. Все же, время от времени ее глаза блестели беспокойством.

Девочка забрала обратно посуду и вернулась к неспокойным детям, намереваясь продолжить беседу, однако красноречивый взгляд бабушки явно дал ей понять – Светозаре пора отдыхать, пора уходить. Мирина с сожалением стала собирать травы в пучки, сортируя их по разным кучкам: одна кучка предназначалась для дневной дозы, другая для вечерней. Главе семейства достаточно было просто заварить травы правильным способом по рекомендациям знахарки, после чего лекарство можно было спокойно применять. Отвар ни в коем случае нельзя было употреблять в несвежем виде, так как это могло нанести вред Светозаре. Оставив свои наставления, и перекинувшись парой фраз с Духовладом, Горица подошла к внучке и вместе с ней подобрала котелок и остальные инструменты, после чего знахарки неспешно вышли из жилища. Дети с надеждой посмотрели Мирине вслед, а та ободряюще им кивнула и уверенно помахал им рукой. Тихомир и Богдана уже успели повернуться в сторону матери, когда дверь со скрипом закрылась и крючковатая тень успела близко к ним подползти.