Текст книги "Славянское царство (историография)"

Автор книги: Мавро Орбини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Вандалы господствовали в Африке в течение двухсот лет, но, в конце концов, угасли упомянутым выше образом – нет в этой жизни такой власти, или империи, которая не была бы подвержена тысяче случайностей: Кир, который некогда властвовал над персами, мидийцами и халдеями, опустошил большую часть Азии и взял Вавилон, украшение Азии – в конце концов, вступив в битву с массагеткой, а следовательно, славянкой, Томирой (Tomiri), с великим позором лишился удачи. Карфагенянин Ганнибал, покоривший всю Африку, после стольких побед над иберами и кельтами, труднейшего перехода через Апеннины и удивительных побед над римлянами не смог одолеть всего одного римского военачальника, да еще и у себя на родине. Потеряв все, он сменял одно изгнание на другое, и, скажем, был жестоко наказан судьбой. Помпей Великий, римский консул и военачальник (Imperador), пройдя некогда победным шагом по всей Азии вплоть до твердыни Кавказа и Каспийского моря, покорив многие народы и премного обогатив город Рим, в конце концов, был разбит небольшим войском своих же соотечественников и потерял всю свою славу. Так и Гелимир, о котором мы ведем речь, незадолго до этого прославив свое имя многими, если не сказать бесчисленными свершениями, лишился всей славы под ударами судьбы. Вот воистину редкий и поучительный пример того, что человек не должен полагаться на милость судьбы – величайшие империи рушатся и исчезают, когда судьба в один день, час или мгновенье отворачивается от смертных.

Вандалы по природе своей были столь жестоки и неукротимы, что Римская Церковь, как пишет Александр Гваньини в своей «Сарматии», ввела в литании фразу «А vandalis libera nos domine». От готов вандалы заразились арианской ересью и по этой причине всегда были жесточайшими преследователями православных (Catholici). Об их преследованиях подробно рассказано у епископа Виктора Витенского (d'Vtica).

Карл Вагрийский (III) пишет, что вандалы, будучи еще язычниками, поклонялись тем же божествам, что и другие венедские, или славянские, племена. У них был обычай: при заключении перемирия или мира с противником отправлять ему посла, который брал в руку камень и бросал его в воду со словами «так погибнет и утонет тот, кто нарушит клятву», которую вандалы свято соблюдали. Я не стану описывать, в какие земли и в какое время они вывели каждую из своих колоний, поскольку прилежный читатель может прочесть об этом в трактате о переселении разных народов Вольфганга Лациуса, в «Трактате о двух Сарматиях» Меховского, «Истории Богемии» Энеа Сильвио, у Бьондо (I, 8), Орозия (VII, 38 и 41), Павла Диакона (XIII, XIV), в «Вандалии» и «Саксонии» Кранца, в трактате о Германии Беата Ренана (I, III) и «Экзегезе Германии» Франциска Иреникуса (VI, 25).

Из вандалов был тот великий Стилихон, которому римский император Феодосий за доблесть отдал в жены одну из своих дочерей и, умирая, оставил на попечение Западную империю и своего сына Гонория. Позднее Стилихон пал жертвой наветов и ложных обвинений со стороны своих врагов и был убит по приказу Гонория. Об этом рассказывает греческий историк Зосима. В 5–й книге он пишет: «Вандал Стилихон был несправедливо обвинен и оклеветан перед Гонорием коварным Олимпием, выходцем с Понта Эвксинского, который, стремясь к власти, ненавидел Стилихона. По этой причине он постоянно наговаривал императору на Стилихона. Последний, находясь в Равенне, был убит по приказу Гонория, а точнее Олимпия, который от имени императора написал солдатам в Равенну письмо с приказанием его убить. Когда солдаты пришли исполнить полученный приказ, поднялось множество вандалов и слуг Стилихона, хотевших перебить всех солдат, но Стилихон удержал их угрозами расправы со стороны Гонория. Не зная, в чем состоит его вина перед императором или его воинством, он сам подставил шею под меч. Воистину это был самый достойный и скромный человек из тех, кто в то время занимал высокое положение. Стилихон был убит 22 сентября Гераклианом, получивший за это место Батанария, мужа сестры Стилихона и префекта претория (prefetto de' soldati) в Ливии. После смерти Стилихона многие из его друзей и слуг подверглись пыткам по приказу Олимпия и Гонория, желавших узнать о его замыслах и заговорах против императора, но ни один их них, даже умирая под пыткой, не сказал ни слова против Стилихона». Так пишет Зосима. О невиновности и доблести Стилихона узнали лишь после его смерти, так как вскоре дела в Римской империи пошли из рук вон плохо, в чем можно убедиться у историков, описавших те времена.

От вандалов произошли также бургунды, как единодушно считают все писатели, и среди них Меховский, который в 12–й главе I книги пишет: «Славяне, которые пошли на север, так сильно размножились, что наполнили Великую Польшу, Силезию и Вандалию, то есть Польшу у реки Вандал, которая ныне называется Вислой. Наполнили они также Померанию, Кашубию и ту часть побережья Германского моря, где теперь находятся Марка, Любек (Marchesato di Lubec) и Росток, вплоть до Вестфалии; и стали называться по–разному в зависимости от места жительства. Те, что сели на реке Свев, стали называться свевами, а другие, рядом с ними, были названы бургундами по названию домов, которые на их польском, или славянском, языке они зовут «броги» (Brogi). Восемьдесят тысяч бургундов, пришедших с севера (как пишет [Джакомо] Филиппо из Бергамо в «Дополнении»), заняли берега Рейна, но Друз и Тиберий, пасынки (nipoti) Ок– тавиана, вынудили их, как пишет Орозий, вернуться на свои исконные земли. Затем Друз переправился через Эльбу (Albio) и, напав на свевов и бургундов, победил их в кровопролитном бою. Позднее, во времена императора Валентиниана, как пишут Орозий и хронист из Бергамо, бургунды (Burgundioni), вновь выйдя с севера из земли винделиков, подошли к реке Рона (Rodano) и, найдя эту местность спокойной, в ней и осели, назвав ее по своему имени Бургундией».

Славяне верлы, которых, как мы отмечали ранее, ошибочно называют герулами или геркулами, вышли из Скандинавии и, достигнув Забакского болота, завладели всеми судами, которые они нашли на его берегах. Составив из них большую флотилию, они пересекли Большое море и взяли город Византий, который позднее был назван Константинополем. Переправившись в Азию, они, как пишет Пьетро Марчелло, предали огню и мечу несколько римских провинций и, в частности, во Фригии разрушили Илион, бывшую твердыню Трою, который до того времени еще стоял. Произошло это при императоре Валериане. Верлы, отягощенные добычей и немалыми богатствами, пересекли Большое море в обратном направлении и сели выше по Дунаю.

Как пишут Прокопий, Павел Диакон (I, 20) и Геродиан (III), верлы были знатоками искусства боя: выйдя со славой из величайших кровопролитных побоищ с разными народами, они, желая показать свое презрение к противнику, шли в бой нагими, прикрыв только срамные части. Им были присущи высокомерие и неукротимость – они не допускали мысли, что ка– кой‑либо другой народ может сравниться с ними в делах войны.

Захватив при императоре Анастасии сначала Либурнию, а затем Далмацию, они не раз вступали в сражение с императором, нанеся немалый урон римлянам, жившим в Паннонии. Одолели они также лангобардов и всех остальных своих воинственных соседей. Не имея больше соперников, верлы, как пишет Прокопий во 2–й книге «Войны с готами», сложили оружие и в течение трех лет отдыхали, что и послужило причиной их гибели – почти утратив за долгое время праздности воинскую дисциплину, но, по–прежнему ни в грош не ставя противника, они были разбиты в сражении лангобардами.

Видомар, или Видимир, второй король верлов, правивший у пределов Далмации, предал мученической смерти святого Максима, а с ним еще 40 христиан.

Свевлад (Sueulado), третий король верлов, именуемый другими Синду – вальдом (Sinduualdo), оказал помощь Нарсесу в войне с готами и немало прославился своим геройством.

Даже женщины у верлов славились своей воинской доблестью, и шли на бой с неприятелем вместе со своими мужьями. Однажды после поражения от римлян они, указывая на тех пальцами, стали упрекать мужей за то, что они дали себя победить коротышкам.

До своего знакомства с Христом верлы верили в многобожие. У них были жрецы, множество законов и обычаи, не похожие на другие. Среди прочих достопамятных обычаев был у них и такой: если кто‑то из них находился при смерти по причине преклонного возраста или заболевал болезнью, от которой те, кто понимал толк во врачевании, предрекали ему скорую кончину, то умирающего клали на поленицу дров и посылали кого‑нибудь из верлов умертвить его. После совершения сего родные покойного поджигали дрова и сжигали труп, а жена его ради чести и славы должна была повеситься у праха мужа. Тех жен, которые по какой‑либо причине не совершали этого, считали опозоренными.

Христианскую веру верлы приняли при их короле Грате (Grate), который прибыл в Константинополь к императору Юстиниану и принял святое крещение со всеми своими приближенными. Верлы, не получив должного наставления в христианской религии, примешивали к христианскому много языческого. Желающие узнать больше об этом народе пусть прочтут 2–ю книгу «Войны с готами» Прокопия Кесарийского. Мы же, отослав прилежного читателя к упомянутой книге, перейдем к аварам, которые, как мы показали выше, были славянами.

Оттон Фрейзингенский (XI, 21) пишет, что авары произошли от гепидов. Они часто воевали с римскими императорами, особенно с Маврикием, который для сохранения мира с ними вынужден был ежегодно платить им немалую дань. Павел Диакон (XVII) в жизнеописании упомянутого Маврикия говорит: «При императоре Маврикии в 577 году от Рождества Господня авары, незадолго до этого покорившие знаменитейший в Европе город Сирмий, отправили к императору посольство с требованием выплатить им восьдесят тысяч золотых дукатов, которые ежегодно получали от римлян, а сверх этого добавить еще двадцать тысяч. Император, желая сохранить мир, удовлетворил их требования. Вскоре после этого аварский князь Каган (Сасапо) отправил новое посольство с требованием увеличить сумму еще на сто тысяч дукатов. Когда император отказался, авары разрушили город Сингидун (Sigidone) и захватили множество городов в Иллирии, после чего император через патрикия Ельпидия и Коменциола заключил мир с Каганом. Однако тот вскоре вновь нарушил мир с Маврикием и послал против Фракии войско из славян, которые достигли Длинных стен, причиняя великий ущерб. Император повелел дворцовой гвардии и городскому плебсу охранять Длинные стены, назначил военачальником Коменциола и послал его с войском против варваров. Коменциол, дав бой неприятелю, вопреки всем ожиданиям разбил его, перебив многих и обратив остальных в бегство; однако на 17–м году правления Маврикия Каган со всем своим войском яростно напал на Далмацию и, дойдя до Балки (Balca), разграбил 40 городов в ее округе».

Эти авары жили в Нижней Паннонии, откуда затем спустились в Баварию. Они были в большой дружбе с далматами и очень помогли им в борьбе с саксами. Аббат Урсбергский в «Происхождении саксов» пишет, что Генрих, сын саксонского герцога Оттона, собрав большое войско, в течение длительного времени вел войну с далматами. Когда силы последних были на исходе, они привели против Генриха аваров, которые отважно ему противостояли. Однако в другой раз, когда авары хотели с большими силами вторгнуться в Саксонию, их друзья далматы поступили с ними весьма дурно: когда войско аваров, проходя маршем по Далмации, обратилось к ним, как к своим старинным друзьям, за помощью, далматы, зная, что авары идут в Саксонию и что саксы подготовились к войне с ними, вместо подарка кинули им жирного пса. Авары, понимая, что не время мстить за оскорбление, ограничились тем, что подняли своих друзей далматов на смех. Петр Крусбер (V) и Видукинд Голландский дали подробное описание истории аваров, упомянув при этом и про аланов.

Выйдя из Скандинавии, общей родины всех славян, аланы разделились на две части: одни отправились в Азию, и Птолемей помещает их у Гиперборейских гор, и, как пишет Энеа Сильвио, ныне их называют татарами; вторая часть – в союзе с вандалами и бургундами (Burgundioni) изгнала франков. Птолемей в 3–й книге называет их скифами: «Далее за ними вглубь страны живут амаксобы (Ammassobi) и скифы аланы». Юлий Капитолин в «Жизнеописании Антонина Пия» причисляет аланов к дакам, однако, согласно Иордану и Прокопию, их следует называть скорее готами, поскольку, как отмечает Прокопий в I книге «Войны с вандалами» и в других местах, у них с готами был один и тот же язык.

Аммиан Марцеллин (III) пишет об аланах и месте их жительства следующее: «С другой стороны близ страны амазонок живут аланы, занимающие земли в сторону востока и разделенные на различные племена, или народы, которые простираются в сторону Азии до реки Ганг, разделяющей Индию и впадающей в Южное (Australe) море. Таким образом, живущие в обеих частях света аланы, перечислять различные племена которых я нахожу излишним, будучи кочевниками, занимают огромные пространства, но все они называются аланами и едины в обычаях и образе жизни: у них нет ни хижин, ни домов, они не обрабатывают землю и питаются мясом и обильным количеством молока, проводя всю жизнь в кибитках. Кибитки эти они кроют гнутой древесной корой и кочуют с ними по бескрайним пустыням. Прибыв на пастбище, они располагаются кругом и едят в этих кибитках подобно зверям. Когда пастбище выедено, они снимаются, как бы увозя на этих кибитках свои города: там сходятся мужчины и женщины, там же рожают и кормят детей. Куда бы они не пошли, под своим вечным кровом они чувствуют себя как в своем краю. У них много стад и отар, которые они всегда гонят перед собой, куда бы они не шли, но особенно много у них коней, поскольку они предпочитают их другим животным.

В тех краях поля всегда изобилуют травой и плодами, поэтому везде, где проходит их путь, они не испытывают недостатка ни в корме, ни в пище. Все это рождает плодородная земля, омываемая множеством рек. Все, от кого нет пользы, держатся при обозе и выполняют посильную работу, а также простые и легкие поручения; молодежь обучается верховой езде, поскольку, по их представлениям, ходить пешком – достойно презрения, и все они – искуснейшие воины. Почти все они крупного телосложения, имеют красивые черты лица, русые волосы и очень быстрый и слегка пугающий взгляд. Во всем они схожи с гуннами, но более культурны, чем те, в части пищи и одежды. Охотясь, они доходят до Меотийского болота, Киммерийского пролива, Армении и Мидии.

Как для людей тихих и мирных дорого их спокойствие, так для аланов дороги опасности и войны. Счастливым у них считается тот, кто находит свою смерть в бою; тот же, кто умирает от старости или по другой причине, порицается как трус и подлец. Высшего же почета у них удостаивается убийство [врага]: в качестве славного трофея они привешивают к своим боевым коням скальпы, содранные с отрубленных голов убитых ими врагов, и с ними идут в бой. Нет у аланов ни церквей, ни храмов, ни хижин, ни шалашей; но, обнажив мечи и воткнув их в землю, они поклоняются им как богу Марсу, которого считают пастырем тех земель, в которых они кочуют. Они удивительным образом узнают о грядущих событиях: собрав в пучок некие прямые прутья, они, произнося заклинания, отпускают их в определенный момент – и так узнают о том, что должно свершиться. Принадлежа по рождению к славному роду, они не знают, что такое рабство, и до сих пор выбирают себе правителей, или судей, из числа самых опытных и закаленных воинов». Так рассказывает об аланах Аммиан.

В древние времена, как пишет Иосиф в 7–й книге «Иудейской войны», выйдя из своей страны, аланы напали на Палестину, Египет и Иудею и подвергли эти провинции жестокому разрушению. Позднее при императоре Веспасиане, как можно прочесть у Ботеро в I книге «Европы», когда гирканский царь открыл им проход через Каспийские ворота, они перевернули вверх дном Мидию и Армению.

В более поздние времена аланы находились на службе у римлян, плативших им жалованье, и стяжали себе славу доблестных воинов: Аммиан в XXXI книге описывает их как искуснейших воинов, сильных и закаленных в войнах. Готы после нескольких неудачных попыток проникнуть во Фракию были вынуждены, в конце концов, обратиться за помощью к аланам, которые в надежде на добычу согласились, и на этот раз попытка оказалась успешной.

Императоры Домициан и Траян много раз воевали с аланами, которые при императоре Деции взяли Константинополь.

Император Адриан, видя, что не может одолеть этот народ, постарался, как пишет Аббат Прюмский (V, 9), победить его с помощью подарков; так же поступил и император Грациан, как пишет во II книге Павел Диакон.

Император Гордиан попытался одолеть их с помощью военной силы, но потерпел от них поражение. Как пишет Суффрид Мейсенский, император Валентиниан, тщетно пытаясь победить аланов, издал эдикт, согласно которому те, кто одержит над ними победу, освобождались от уплаты дани сроком на десять лет. Тогда немцы, желая получить это почетное право, проявили немалое военное умение и доблесть и сумели победить аланов, за что и были прозваны францами, или франками. Сам же Валентиниан, вновь начав войну с аланами, потерпел поражение и, как пишет Иреникус (VI), был удавлен по приказу их короля Барбогаста (Barbogasto).

После этого аланы, соединившись с другими славянами, а именно вандалами, бургундами и свевами, под предводительством полководца Сангиба– на захватили Галлию, а оттуда направились в Испанию, где овладели одной из частей этого королевства, названной впоследствии Готи–Алания, или, как ее искаженно (согласно Иреникусу) называют сегодня, Каталония, или Каталонь. На этом они не успокоились и напали на Португалию, где захватили город Эмерита Августа со всей Галисией, как можно прочесть в «Эпи– томе» Конрада Пейтингера. Там они на некоторое время утвердили свое королевство. Как пишет Луитпранд Павийский (V), примерно в 823 году от Рождества Господня Радомир, христианнейший король Галисии, разбил павийского царя Абдара.

Та часть аланов, которая осталась на своей родине в Сарматии, была истреблена соседними племенами, и теперь в их стране никто не живет, разве что, как пишет Меховский, время от времени проходят казаки, «ища», по их обычаю, «кого пожрать».

Славяне бастарны и певкины, как сообщает Бьондо в 1–й книге I декады, жили в области, которая начинается от Певкинских, или Карпатских, гор и между устьями Истра и Борисфена простирается до Большого моря. Дионисий Грек, Страбон и Птолемей, говоря о бастарнах и певкинах, утверждают, что это был один народ, который жил вплоть до побережья всего Меотийского болота.

Согласно Юстину, первый поход бастарнов был против даков и вполне счастливо для них закончился. Позднее они воевали с Павлом Эмилием, который, как пишет Плутарх в его жизнеописании, истребил в бою десять тысяч их всадников. Этот же Эмилий тем не менее потом держал их на жалованьи. Орозий (IV), Евтропий и другие пишут, что в консульство Ле– пида (по наущению Персея) свирепейшее племя бастарнов выступило с Истра и вновь вторглось в римские владения. Требеллий Поллион пишет о том, что император Клавдий сражался с бастарнами. Ранее бастарны потерпели поражение от Помпея и Цезаря. Позднее они восстали против императора Августа, как пишет Флор. Плутарх, однако, прямо говорит, что в войне с Митридатом римляне были на грани поражения, и спасла их только помощь славян, а именно упомянутых бастарнов и сарматов, выступивших против Митридата. Плутарх подробно рассказывает об этом в трактате «Об удаче римлян». В конце концов, истощенные непрерывными войнами, бастарны были изгнаны со своих исконных земель и, как сообщает Бонфини в 1–й книге I декады, перебрались на жительство в Венгрию, испросив у Божественного Матьяша остров Дунай (l'lsola del Danubio), где вскоре добровольно приняли католическую веру.

Славяне укры, или, как их называет Регино, украны, и меланхлены, или эминхлены, как пишет Карл Вагрийский (IV), неоднократно переправлялись через Истр и нападали на охранявших его берега римских солдат. Мне не удалось найти упоминания об исконных землях укранов ни у одного из авторов. Меланхленов же Птолемей помещает на 2–й карте Азии рядом с аланами, рекой Волгой и амазонками, знаменитыми воительницами. Оттуда с течением времени, как сообщает Иоганн Горопий (VII «Готоданика»), они перебрались на жительство на границы Подолии, на просторные равнины, удобные для пастбищ.

Лудовик Цриевич (Ceruino) пишет, что эти славяне укры разграбили и полностью разрушили город Салону, бывшую резиденцию королей Далмации и, как пишет Страбон, судоверфь (Arsenale) далматского флота. Салона была также римской колонией и называлась Марция Юлия, как явствует из одной древней эпиграммы, помещенной у Мадзоки на 28–м листе. Город этот, по мнению некоторых писателей, имел в окружности около пятнадцати миль и славился своими войнами с разными народами и империями. Согласно Плинию (III, 20), он находился в 222 милях от Задара, и в нем отправлялось правосудие для разных народов, разделенных на 744 де– курии. Несмотря на то что этот город множество раз отважно отражал нападения римлян и других доблестных народов, в конце концов, он был взят и разрушен непобедимыми славянами – упомянутыми украми, которые, как пишет Карл Вагрийский, часто предавали жестокому разграблению почти всю Далмацию.

Славяне гирры и скирры, как пишет Ян Дубравий в «Богемии» (I), жили на Висле. Покинув те края, гирры служили наемниками разным государям. Изредка, объединившись с аланами и готами, они воевали с римлянами, пока вместе с другими сарматами (говорит Дубравий) не осели в Иллирике и Истрии. Когда были разбиты сыновья Аттилы, скирры захватили Верхнюю Мезию, как пишет Иоганн Науклер в XVI поколении, и в последующие времена оставались там.

Славяне финны, или фенны, были самым северным народом, занявшим для жительства едва пригодную для жизни часть света. Они были хорошими лучниками, а в быстроте метания дротиков им не было равных во всем свете. В бою они использовали большие и широкие стрелы, занимались колдовством и были завидными охотниками. Переходя с одного места на другое, они не имели определенного местожительства – с помощью неких изогнутых досок они передвигались по склонам покрытых снегом гор.

При бегстве от противника или преследовании его им не было равных среди смертных. Когда свев Арнгрим, который позднее стал зятем датского короля Фротона, напал на них и разбил, обратившиеся в бегство финны швырнули в лицо неприятеля три камешка, которые показались преследователям неприступными горами. Войско Арнгрима прекратило преследование, полагая, что из‑за гор не может двигаться дальше. На следующий день финны еще раз сразились с врагом, но опять потерпели поражение. Убегая, они бросили на землю немного снега, который показался неприятелю большой и широкой рекой, и эта река скрыла их от вражеского взора. Когда же они были разбиты и в третий раз, то, не сумев воспользоваться своей магией, сдались и чуть не сделались данниками Датского королевства. В то время королем у них был Тенгил. События эти, согласно Саксону Грамматику (V), произошли незадолго до пришествия Христа на землю.

Даки, которые по своему происхождению были настоящими славянами, согласно Иордану, Павлу Варнефриду и Иерониму в его комментариях к Евсевию, также вышли из Скандинавии. Отделившись от остальных, они изгнали верлов, живших на берегах Дуная, и, по единодушному мнению всех историков, осели там навсегда. По этой причине при императоре Вителлин, согласно свидетельству поэта Стация, они уже жили на этих берегах.

Евтропий в «[Сокращении] истории Рима» (VII) рассказывает, что даки уничтожили консуляра Аппия Сабина и префекта претория Корнелия Фуска с большим римским войском.

Страна даков имела тысячу миль в окружности. Там воевали они с императором Траяном, который, построив мост через Дунай, остатки которого

еще видны, принял личное участие в войне и победил их царя Децебала. Воевал с даками и император Домициан, отпраздновавший над ними ложный триумф, хотя был скорее побежденным, чем победителем.

Император Траян после победы над даками, видя, что страна их разорена и из‑за непрерывных войн почти обезлюдела, направил туда переселенцев со всей империи, как пишет в VII книге Евтропий. Именно поэтому теперь в Дакии говорят на языке, который кажется составленным из многих других языков. Немецкий язык был впервые введен в Дакии при Карле Великом, который, по свидетельству Иоганна Авбануса (III, 5), направил в те края немецких переселенцев, которые живут в семи крепостях и называют себя зибенбуржцами (Seibenburgesi). Тем не менее в языке, на котором говорят ныне в Дакии, имеется много славянских слов.

Известности и славе славян во многом способствовали и норманны, которые, как мы показали, были славянами. Об их происхождении писатели, в частности Пьерфранческо Джамбулари (I), рассказывают следующее: «Примерно в то время, когда скончался император Людовик I, а именно в 840 году от Рождества Христова, из Скандинавии вышли отряды корсаров, которых франки называли норманнами, то есть «людьми с Севера». Совершая опустошительные набеги на приморье Франции и Германии и заходя вверх по большим рекам в глубь материка, они не только разбили фризов (Frisoni), но и сожгли Гамбург, осадили Кельн в Германии, а во Франкии захватили Невстрию, которая теперь называется Нормандией. Грабежи и набеги норманнов продолжались до 887 года от Рождества Христова, когда Роллон, получивший впоследствии имя Роберт, с войском из новых норманнов пошел на Англию, но, будучи отброшен англичанами, прибыл с войском в близлежащую область Франции, где уже в течение многих лет оседло жили его норманны. Немедленно объединившись с ними и захватив почти все земли от залива Сен–Мало до Сены, которую древние прежде называли Секваной, Роллон двинулся вверх по упомянутой реке и достиг Руана. Остановившись у этого города, он приказал разбить лагерь и стал выжидать. Поскольку никто не пришел [городу] на помощь, Роллон овладел им на определенных условиях. Так вот, овладев столь большим и богатым городом, Роллон не захотел больше заниматься морским разбоем. Дух его возжелал величия: полагая, что сможет легко захватить все франкское королевство благодаря огромному преимуществу, которые ему давало наличие трех судоходных рек Сены, Эра и Гаронны, Роллон послал домой за подкреплением. Когда подкрепление прибыло, он решительно двинул флот вверх по Эру, а сильное войско – по прилегающей местности, совершая опустошительные набеги в округе, грабя, убивая, предавая сожжению и разрушению без разбора все, что могло бы в какой‑то мере быть полезным или удобным для противника. Правивший в ту пору франкский король Карл отправил к нему посольство с просьбой о перемирии на три месяца и легко получил согласие, поскольку Норманн с его войском нуждался в отдыхе и пополнении своих сил. Едва истек срок перемирия, Роллон двинулся дальше и осадил Париж; и, возможно, овладел бы им, если бы не отвага горожан. Предупрежденные о том, что к ним идет на помощь герцог Бургундии Ричард и граф де Пуатье Эбль (Ebalo), они вышли в тыл норманнам, развернувшимся в сторону нового противника, разбили их и обратили в бегство, перебив немало врагов. Роллон, разъяренный поражением, как только смог восстановить свои силы, отдал приказ всем воинам не иметь пощады ни к полу, ни к возрасту, ни к церковному, ни к мирскому, а убивать всякого, кто попадет к ним в руки, грабить, жечь и разрушать все на своем пути. Воины, исполняя приказ и многое сверх него, стали рушить и ровнять с землей все вокруг. Карл, побуждаемый баронами положить конец этому опустошению, видя невозможность противостоять врагу с помощью силы, попытался вновь договориться со своим победоносным врагом. В конце концов, были условлено, что Роллон, приняв христианскую веру, получит руку дочери Карла Гизелы (Cilia) и в качестве приданого Бретань и Нормандию с обязательством выплачивать впредь французской короне небольшую ежегодную подать в знак признания и подтверждения того, что право на владение обретено с помощью любви, а не оружия. После чего стороны заключили мир и связали себя родственными узами. Таким образом, Роллон был крещен и с той поры стал именоваться Робертом в честь графа де Пуатье Роберта, бывшего его воспреемником при крещении. Он изменил также и имя страны, назвав Нормандией ту область, которая прежде именовалась Невстрией». Тем, кто пожелает узнать о других войнах и походах норманнов против римских императоров, советую прочесть аббата Регино и аббата Прюмского, изложивших историю норманнов самым тщательным образом.

Мы же от них перейдем теперь к маркоманам и квадам, прославившихся своей воинской доблестью, о болгарах же расскажем в отдельном трактате в конце этой книги.

Итак, маркоманы были вандалами, или славянами, как пишет Альберт Кранц в предисловии к «Саксонии» и Суффрид Петри во 2–й книге. Славянским племенем, как отмечает Вольфганг Лациус (IX), были и квады. Отделившись от остальных вандалов, маркоманы напали на древних бойев, свирепейший народ, изгнав которых с их исконных земель, завладели ими, как пишет Суффрид. В указанном месте он сообщает: «Древние бойи были изгнаны маркоманами, то есть вандалами, которые до настоящего времени владеют Богемией, поэтому богемцы – это вандалы. Древнее название страны сохранилось, и теперь бойями называются те, кто прежде были маркоманами, или, говоря более широко, вандалами. При этом единство их происхождения подтверждает и единство языка. Они владели всей той страной, которая ныне поделена на Моравию, Богемию и Нижнюю Австрию». Это было первое местожительство маркоманов, как показывает Корнелий Тацит, говоря: «Свою первую славу, могущество и местожительство маркоманы завоевали доблестью, изгнав некогда бойев». Вторым их местожительством была страна треверов. Переселение туда маркоманов прошло в два этапа: первый – при Юлии Цезаре под предводительством короля маркоманов и свевов Ариовиста, второй – при Тиберии, который, как пишет Светоний, переселил много германцев. Третье местожительство маркоманов было в Прибрежной Дакии (Dacia Ripense), где проходят границы Венгрии и Трансильвании. Об этом упоминает Корнелий Тацит (II). Четвертое местожительство было в Верхней Паннонии, где теперь Австрия и часть герцогства Штирии. В эти края, насколько мне удалось узнать, мар– команы переселялись четыре раза. Первый раз, как пишет Тацит (II), их переселил император Клавдий. Второй раз, согласно Юлию Капитолину – они сами захватили Верхнюю Паннонию и Валерию. В третий раз – когда император Галлиен подарил Верхнюю Паннонию и Валерию своему зятю, королю маркоманов. Так пишет Секст Аврелий. Наконец, как отмечает в нескольких местах Марцеллин, у императора Валентиниана было множество хлопот с маркоманами в Паннонии и Валерии.