Текст книги "Возвышение убийцы. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Матс Йоханссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Ты для чего это всё спрашивал? – она шептала, постоянно косясь в сторону учителя.

– Для себя. Просто интересно, – сейчас её любознательность раздражала. Хотя я понимал, что её любопытство вполне оправдано.

– От кого ты слышал об этом? Кто-то говорил с тобой или ты случайно подслушал? – её глаза наполнились беспокойством.

Только этого мне не хватало. Сейчас мне нужна не забота, мне нужно решить эту головоломку.

Но отвергать её сейчас будет глупо. Поэтому я ответил.

– Просто подслушал, не волнуйся. Шептались об этом недалеко от моей комнаты, недавно, – я улыбнулся, в попытках успокоить свою собеседницу.

Вроде бы подействовало.

– Как ты себя чувствуешь? Плохо не было сегодня? – она перевела тему, чему я был рад.

Хотя тема слабости моего нынешнего тела не была самой любимой.

Но я тот самый Артём, которого она знает. Значит, нужно принимать эти правила игры.

– Нет, чувствую себя отлично.

Я предположил, что в попытках сдерживать в себе эту тьму, она оказывала влияние на состояние Державина, от чего он чувствовал слабость и другие симптомы. Я же их успешно избегал.

Ещё бы.

Я сразу вспомнил утренние события.

В момент нашего разговора дверь в аудиторию распахнулась.

Кто-то, не заходя внутрь, видимо позвал господина Акио. Тот быстро вскочил из-за стола и вышел.

В аудитории повисла тишина.

– Ты не видела, кто это был?

Лина махнула головой и обратилась к парню, который сидел на первой парте. Ему лучше всего была видна входная дверь.

– Лёша, кто там? – она говорила шёпотом.

Парень обернулся.

– Вроде наблюдатель.

Наблюдатель? Это ещё кто? Но этот вопрос было задавать слишком глупо. Очевидно, что я должен знать, кто это.

После слов парня все начали перешёптываться

Японец вернулся в аудиторию. Он начал говорить, не закрыв дверь аудитории и не дойдя до стола.

– Вся академия собирается в центральном саду. Сейчас.

Все вскочили с мест.

– Это плохо, – услышал я голос Лины, позади себя, когда мы направились к выходу.

Глава 7

Исходя из всей ситуации я понял, что наблюдатели появляются, когда произошло что-то нарушающее правила академии. При условии, что об этом стало известно.

И если задействуют всю академию, а не отдельных личностей – значит дело приняло совсем серьёзный оборот.

Мы спешно вышли из аудитории. До этого пустой коридор был наполнен людьми. Все спешили к лестнице. Преподаватели вперемешку с учениками.

Я пытался не потерять Лину, которая шля сбоку от меня. Иначе я на нашёл бы выход к этому саду.

А это означало бы привлечение к себе внимание. Этого мне не нужно.

Поэтому я, как и все вокруг, с трепетом и недоумением, шёл по лестнице.

Мы спустились на первый этаж, коридоры которого, с их высокими потолками, были самыми широкими. Общий поток двигался в одном направлении, так что потеряться было трудно, но я всё же пытался держаться рядом с Линой, которая с момента выхода из аудитории не сказала ни слова. Её и без того бледная кожа побелела ещё сильнее.

Я осмотрелся по сторонам. На всех лицах вокруг меня была схожая эмоция. Я определил её как страх.

Страх неизвестного, как все мы знаем, самый сильный. Я окончательно убедился в том, что наблюдатели не несут в себе ничего хорошего. Они как вестники, у которых только плохие новости. От сюда и реакция всей академии на них, как на опасный раздражитель.

Даже привычный гул голосов, которым всегда был наполнен первый этаж, стих. Лишь звуки шагов гулко чеканились от стен, улетая к высоким потолкам.

Наконец мы вышли к широкой арке в стене. Она была выполнена в виде двух столбов, по которым переплетались вырезанные из камня корни деревьев. Я не успел толком разглядеть рисунок, общий поток вытолкнул нас с Линой в сад.

Именно на него я смотрел в первый день в окно.

Осматриваясь поверх голов толпы людей, стоящих передо мной, я увидел, что около огромного фонтана, установленного прямо по центру, возвели что-то вроде импровизированной сцены. Хотя скорее это был пьедестал для выступления.

Всё это заставило Лину, судя по закушенной губе и обеспокоенному взгляду, начать переживать ещё сильнее.

– К чему это? – несмотря на огромное количество людей, мне пришлось шептать, чтобы никто не услышал наш разговор, настолько было тихо.

– Такого ещё не было. Видимо что-то серьёзное, – ответила она, даже не посмотрев на меня.

Я решил не продолжать. Разговор мог привлечь лишнее внимание. Я постоянно себе напоминал, что последнее, что мне нужно в таких обстоятельствах – это внимание.

Не привлекать.

К себе.

Внимания.

Я повторял это в голове, одновременно радуясь тому, что я не попал в тело любимца академии, у которого десятки друзей. Это означало бы слишком много событий, о которых я должен знать. Короче говоря, в таких обстоятельствах пришлось бы бежать от сюда в первый день.

Мои рассуждения прервались из-за того, что поток людей остановился, а я вместе с ним.

Лина стояла рядом, её пальцы слегка касались моей руки. Видимо её это успокаивало. Я был не против.

Пару минут мы стояли в полной тишине. Я вновь вытянул голову, чтобы осмотреться.

И увидел их. Наблюдатели.

Они выстроились вдоль стен, которые окружали сад, на расстоянии пяти или шести мет ров друг от друга.

Пугало, что все они были одинаковые.

Высокого роста, худые. Будто неестественно вытянутые вверх. С длинными руками и ногами. Одетые в чёрные плащи. Но была главная, отличительная деталь.

Черная маска на всё лицо. Выполненная из какого-то плотного материала, на вид. Она полностью закрывала лицо. Не было прорезей для глаз или рта.

Очень странно. И должен признаться, немного пугающе.

Все они стояли недвижимо, словно являясь частью обстановки сада.

Я осмотрелся вокруг, убеждаясь, что наблюдатели окружили весь сад.

Наконец дело сдвинулось с мёртвой точки.

Директор академии, в сопровожденнии десятка людей, сюда по виду преподавателей, направился к той самой, возведённой трибуне.

По толпе пробежал робкий шёпот.

Может новости турнира? Или объявление его начала? – мои предположения не были подкреплены каким-либо фактами. Я просто перебирал возможные варианты событий.

Когда директор вошёл на саму трибуну, а сопровождающие встали рядом с ним, шёпот в толпе затих.

Я увидел, как Лина прикусила нижнюю губу и нахмурилась. Было видно, что её буквально разрывает от нетерпения и страха, от которого она хотела как можно скорее избавиться.

Неужели директор и такие срочные собрания только к плохим новостям? – этого я знать не мог, но по настроению людей вокруг, такое предположение было верным. Скорее всего.

Наконец директор заговорил.

– Я собрал вас здесь, чтобы объявить о важном происшествии, – во время его речи, стоящие чуть позади трибуны, мужчина и женщина, средних лет, вышли немного вперёд.

Их лица пылали надменность, презрением и…беспокойством? Я оценивающе посмотрел на них и понял сразу, что они не преподаватели. Богатая одежда, надменный взгляд, который уже ставит тебя ниже, чем они.

Дворяне. Уверен. Кто-то из богатых и достаточно влиятельных. Дело принимало крутой оборот.

Директор продолжал говорить. Казалось, что его голос чем-то усиливался, так как он эхом разносился по всему саду.

– Я попрошу сегодня явиться в мой кабинет тех, кто видел господина Вячеслава Долгорукова… – от упоминании фамилии того, кого я убил как раз сегодня утром, сердце участило свой ритм. Внешне я оставался спокойным. Вот оно. Как они узнали? Или ещё не знают? – А также Николая и Степана Бельских. Последний раз их видели вчера вечером. Утром они трое не явились на занятия. В комнатах пусто, – директор опёрся руками на трибуну, будто нависая над собравшейся толпой. Его силуэт действительно производит впечатление. Не знаю почему, но я чувствовал исходящую от него силу, строгость, уверенность.

– Я хочу, чтобы все уяснили. С сегодняшнего дня и до момента, пока мы их не найдём, наблюдатели будут осматривать каждый уголок академии. Каждую комнату. Каждого ученика. Будьте готовы к таким проверкам. И ещё раз повторю. Любой, кто что-то знает об их пропаже, должен явиться ко мне, – казалось, что директор собирался закончить свою речь.

Он обернулся к тем двоим дворянам. Они что-то шепнули ему. Он вновь обратился к толпе.

– Для тех, кто думает, что они просто сбежали. В городе знают о ситуации. Наблюдатели сотрудничают с поисковыми группами. Домой они не являлись. Я хочу, чтобы вы все знали – скрывать правду не выйдет, – его глаза сверкнули бледно-голубым светом. В них будто вспыхнул и моментально погасло пламя далёкого огня. – На сегодняшний день занятия отменяются. Я призываю каждого после семи часов вечера быть в своей комнате и ожидать проверки. После этого собрания, все те, кому есть, что мне рассказать, я ожидаю вас в кабинете, – он развернулся и кивнул кому-то в сгрудившейся толпе учителей.

Я проследил за его взглядом. Акио Исодзаки смотрел прямо на меня. Из всей толпы, которая начала робко переговариваться, он смотрел именно на меня.

И этот взгляд…он мне не нравился.

– Можете расходиться, – голос из толпы учителей означал, что всё закончилось.

Толпа поспешила назад, в коридоры.

Я поддался этому течению людей, который шли вплотную друг к другу. Увидев Лину рядом, я подошёл к ней поближе. Она шла молча, смотря только себе под ноги.

Если бы я не знал всей правды, то предположил бы, что это она убила троих человек, а не я. Ну или что она что-то знает наверняка.

Но это не так. Просто у неё сильно развито чувство вины – так я себе это объяснил.

И скорее всего был прав. Слишком хорошо я знаю девушек, чтобы ошибаться в таких вещах.

Девушки во многих вещах похожи.

И эта черта одна из таких вещей. Сожаление, сопереживание, чувство вины – верные их спутники.

Лина, в этом плане, вряд ли чем-то могла отличаться от всех остальных.

Мы вышли в уже знакомый коридор, в котором толпа начинала значительно редеть. Все расходились по своим делам. Помещение снова наполнилось голосами, чему я был рад. Тишина вызывала какую-то неловкость и дискомфорт.

– Что думаешь? – я решил начать разговор первым, всем своим видом показывая, что меня эти события волнуют мало.

– Я не знаю, это всё очень странно. Очень. Такого никогда не было. Я читала весь учебник по истории академии, полностью. Несколько раз. Никогда ученик не пропадал из стен этого заведения, – она посмотрела мне в глаза. Было видно, что она крайне заинтересована в происходящих событиях. Но также они вызывали в ней не меньше беспокойства, волнения.

– Ну, нам то что от этого? Просто пропустим занятия. Уверен, что их уже сегодня найдут, – я строил из себя настоящую невинность.

Мы шли по коридору, медленно. Я подстроился под темп моей собеседницы, а она, словно была в каком-то трансе, поэтому еле плелась. Но спешить было некуда, я использовал эту возможность, чтобы получить побольше информации.

– А наблюдатели, зачем им заходить в каждую комнату? Что они могут найти такого, чего не смогли бы, к примеру, преподаватели? – личность людей, если это были люди, в масках, интересовала меня сильнее всего. Ведь если они вправду будут обыскивать каждую комнату, то мне нужно знать о них всё, каждую мелочь.

– Они как ищейки. Я о них мало знаю…как и все здесь. Я не уверена, что даже директор видел, кто там под маской. Известно только, что их присылают из императорского дворца в каждое крупное учебное заведение страны, где учатся дети дворян. И директор использует их только в крайних случаях. Они же охраняют периметр, они же охраняют внутренние помещения. И они же реагируют на подобные случаи, – Лина даже не задумалась, почему я задал этот вопрос. Она просто шла, потирая ладони и о чём-то думая.

– А что они в таком случае стали бы искать?

Я убедился, что вокруг не так много людей, прежде чем задать этот вопрос.

– Мы в магической академии. Мало ли, что и кто натворил.Они будут искать следы магической энергии, я в этом уверена, – она шагнула в очередной поворот, я не отставал.

– Следы? – мне не хотелось задавать этот вопрос, который явно мог прозвучать от первокурсника, но никак не от ученика пятого и последнего курса академии. Но я не успел себя остановить. В этом случае любопытство победило.

И мне очень повезло, что Лина больше копалась в своей голове, чем в моей. Всем своим видом она показывала крайнюю степень озадаченности, поэтому ответила на вопрос также автоматически, как и я его задал.

– Они остаются после любого магического воздействия. Заклинание. Любое. Всё это оставит свой след. На человеке или на предмете. Это неизбежно. И нет магии, способной стереть этот след. По крайней мере, мне о такой неизвестно. И о таком нам не рассказывали, – она посмотрела на меня, во взгляде читалась усталость.

– А если магия тёмная? – я рискнул, задавая этот вопрос. Он звучал логичнее, так как о таком типе магии обычным ученикам известно мало. Это можно было списать на обычное любопытство. – Она могла не оставить следов, как считаешь? – продолжил я.

Лина обернулась. Коридор заметно опустел. Лишь несколько человек, также, как и мы, торопились к широкой лестнице. Она расположилась в самом конце каменного строения, поэтому у нас ещё было немного времени всё обсудить в тишине.

– Ты почему спрашиваешь? – теперь она явно вылезла из собственных мыслей и полностью переключилась на меня.

Нужно быть осторожным и внимательным.

– Ну, просто предположил. Он из клана Долгоруких. Известный человек, один из наследников. Уж если кому и становиться целью тёмных…сил, то ему. От сюда и появился такой вывод, – я немного улыбнулся, давая понять, что просто размышляю над одной из многих теорий.

Лина задумалась, слегка нахмурившись.

– Если мыслить теоретически, то конечно, такое возможно. Но само по себе проникновение тёмного мага сюда, в сердце академии? Невозможно. Стены охраняют наблюдатели. Они везде, хоть и не всегда мы их видим. Да и касательно оставляют ли они такой же магический след…не знаю. Возможно, но почему-то мне кажется, что какой-то след должен быть.

Мы подошли к лестнице и стали подниматься. Медленнее обычного, пропуская большую часть людей вперёд.

– А если не тёмные маги, то что? – я держался за широкие, мраморные перила, ощущая прохладу, которая пробежала по коже мурашками.

– Мало ли врагов у такого крупного клана. Наша страна активно соперничает с Японской империей, да и не только. Я вообще слышала, как парни с нашего курса обсуждали, что у боярских кланов есть целые группы личных убийц. Может это один из них, – она пожала плечами.

Моя собеседница даже не представляла, насколько она была близка к правде.

Конечно, рассуждение о том, что убийц, как я, целые группы – было ошибочным. В основном в составе клана было не больше трёх или четырёх человек. Каждый заточен под конкретные задачи. Группы привлекали бы больше внимания. А так мы оставались незамеченными и существовали лишь на уровне таких вот, неподтверждённых слухов.

Ну, а что касалось убийства Вячеслава, то это было почти попадание в десятку. По сути, я тот же убийца. Только вот убил я его не из-за заказа.

– Думаешь они на такое способны? Кланы, – я задал вопрос, который, как мне показалось, был бы в духе прошлого владельца этого тела.

– Разумеется. Открыто они не воюют. Но ты сам видел отношения учеников из разных кланов. Они не просто так настолько злобно настроены друг к другу. Это вражда, как мне это видится.

Я лишь молча кивнул головой. Конечно, она была права и в этом аспекте. Именно в тени этой тайной войны я и погиб.

Типичная разборка кланов между собой, о которой они же забудут уже через несколько дней.

Сверху послышались лёгкие, очень быстрые шаги. Словно кто-то бежал сверху вниз. И бежал он именно в нашу сторону.

Именно этот звук полностью прервал наш разговор.

Мы продолжали подниматься, при этом задрав головы вверх, чтобы разглядеть, кто это так спешит.

Шаги поослышались ближе. Ещё ближе. Ещё.

Оставался один пролёт. Мы с Линой одновременно замедлили шаг, готовясь пропустить того, кто так спешил.

На лестничном пролёте, до которого нам осталось не больше пяти ступенек, показался он.

Чёрный плащ, из тонкой ткани – это я смог разглядеть вблизи. Он словно был полностью закутан в эту ткань.

Наблюдатель стоял прямо перед нам, замерев, когда мы попали в его поле зрения.

Я почувствовал, как сердце предательски начало стучать намного усерднее, чем до этого.

Его безликое лицо, покрытое сплошной чёрной маской, смотрело на нас. Я видел, как под тонкой тканью вздымается грудь, делая глубокие вдохи.

– Ильина Лина Александровна? – голос звучал приглушённо из-за маски. В нём были грубые нотки, которые никак не ассоциировались с тощим телосложением.

Я увидел, как рука Лины, который она держалась за перила, дрогнула и сжалась в маленький кулак.

– Да, это я, – она ответила практически шёпотом, чувствовалось, как её горло сжалось из-за страха.

– Вам нужно явиться к директору. Пройдёмте со мной, – он спустился на одну ступеньку ниже.

– П-почему я? – её сбивчивый голос прозвучал ещё тише.

– Проверка. Идёмте, – он спустился на ещё одну ступеньку.

Я отошёл в сторону, понимая, что вмешиваться было крайне невыгодно. Противник не изучен. Да и что даст моё вмешательство? Меня сразу же раскроют. Я не мог понять, почему под проверку попала она? Может проверяют всех по очереди? Тогда всё хуже, чем я думал.

Когда я сделал шаг в сторону, голова наблюдателя резко дёрнулась в мою сторону. Этим движением он напоминал насекомое, у которого сотни глаз и под маской он видит абсолютно всё. Даже такое просто движение не осталось им не замеченный и не оценённым.

Когда он понял, что я просто двинулся в сторону, то наблюдатель вновь вернул свою взор на Лину и сделал ещё два шага к ней.

Девушке ничего не оставалось, как развернуться и пойти вниз. Она лишь косвенно посмотрела на меня.

В больших и выразительных глазах не было ничего, кроме волнения.

Глава 8

Я смотрел им в спину. Ростом Лина едва доходила до плеча наблюдателя. Я видел, как она опустила голову и смотрела на свои рук, которые, видимо, автоматически перебирали пальцы. Такой способ справиться с волнением.

Я стоял на лестнице, пока слышал, как они спускаются. Когда шаги растворились в прочем шуме, то я продолжил свой подъем.

Наблюдатель пришёл за Линой? Почему за ней?

Она была бы вне моих подозрений, даже если бы я не убивал тех троих.

Я поднялся на нужный мне этаж и заглянул в коридор. Умиротворяющая тишина. Что может быть лучше?

Я быстро дошёл до своей двери и вернулся в комнату.

Столько событий за два грёбанных дня. Любой устанет…но не я. Во мне была энергия. И я чувствовал, что она не принадлежит мне.

Я использовал магию и она насытила меня на несколько дней вперёд.

Теперь осталось задуматься только обо дном – какой эффект будет, не получи я нужную мне порция энергии, не подпитай я сам себя.

Перед глазами мелькнула картинка того парня, из которого я, собственными руками, высосал всю жизнь, оставив лишь кожу и кости.

Я посмотрел на месте, где он лежал. Потом осмотрел всю комнату. Снова.

Ничего. На первый взгляд никаких следов.

Наблюдатели…вот что не давало мне покоя. Как и слова Лины об их необычных способностях.

Может ли магия, которую я использовал, оставить след, по которому они меня вычислят?

Я взглянул на свои ладони.

Белая кожа, обычные вены. Никакого света. Сейчас я был спокоен.

Может достаточно сохранять спокойствие? Если следов не будет, то сколько меня не спрашивай, я не смогу им ответить. Прикинусь застенчивым и тихим дурачком. Каким и был Артём.

И всё будет отлично.

Но если следы всё же видно – то нужно убираться от сюда.

Я подошёл к окну, чтобы осмотреться.

Недавнее месте массового собрание приняло свой обычный вид. Трибуны больше не было. И сад полностью опустел. Все ученики разбрелись по комнатам, после плохих новостей от директора.

Академия погрузилась в странное состояние ожидания. Трепетного ожидания.

Я ещё раз осмотрел комнату не представляя, что мне делать весь сегодняшний день.

В этот момент я услышал шорох.

Прямо за моей дверью. Словно кто-то провёл по ней ладонью. Очень тихий звук, но всё же я смог его уловить. Я замер прямо по центру комнату, пялясь на дверь. В голове я уже прорабатывал сценарии своего побега из этой комнатушки.

Выбить дверь. Пробежать по лестнице. Выйти в сад. Попробовать забраться по стене. Это была первая версия.

Выбить окно. Спрыгнуть. Надеяться, что у тёмной магии есть какое-либо спасение от падения с высота и я соображу, как его использовать за секунду, пока лечу вниз. Это вторая версия. Уже намного хуже, чем первая.

Ждать. Если шум повториться, сразу же открыть. Если нет, открыть через минуту. Третья, самая безопасная и расчётливая версия. Она предлагала действовать по обстоятельствам и не принимать мер, до наступления нужного момента.

Звучало лучше всего.

Я лёгкими шагами преодолел расстояние до двери и замер возле неё.

Время, как мне показалось, значительно замедлилось.

Я услышал звук. Другого характера. Это были шаги, стремительно удаляющиеся по коридору.

Я распахнул дверь и выскочил из комнаты.

В самом конец коридора. Там, где был выход на лестницу. Я увидел его.

Господин Акио Исоздаки. Старый Японец обернулся. Несмотря на расстояние я отчётливо понимал, что наши взгляды встретились.

Он нырнул в проход и скрылся.

– Что ему надо? – шёпот сорвался с моих губ. Я продолжал стоять в коридоре, смотря в то место, где только что был преподаватель.

Голову будто зажали в тисках. Она стала тяжелее, менее подвижной.

Я знал это чувство.

Я испугался.

Осмотрев коридор, я больше никого не увидел и вернулся в свою комнату.

Всё. Это конец. Пора была убираться от сюда. Других вариантов нет. С академией покончено.

Я распахнул шкаф. Схватил все вещи с полки и швырнул на пол.

И был приятно удивлён.

Под грудой одинаковых брюк и маек я увидел кошелёк. По виду очень старый. С полустёртым гербом с наружной стороны.

Я распахнул его. Аккуратно сложенные купюры были плотно набиты друг к другу.

Я ловко подцепил их пальцами и вытащил.

Десять тысяч рублей. Нехилое состояние. Хватит на жильё, еду и одежу с головой.

В боковом кармане кошелька бряцнули монеты. Я расстегнул молнию. Тринадцать круглых золотых. Шикарно. Хищная ухмылка поползла по моему лицу. Я аккуратно вернул деньги на место.

Вот уж к чему у меня и была слабость, кроме девушек, так это к деньгам. Иначе я бы не выбрал такую профессию. Платили мне очень хорошо.

Я осмотрел разбросанные вещи, встряхнув каждую из них. Рукой ещё раз прошёлся по каждой из полок.

Убедившись в том, что я ничего не упустил, я подвинул вещи ногой в сторону и посмотрел на стол.

Дневник. Я вырвал нужные страницы и быстро запихнул их в карман брюк, где уже нашёл своё место кошелёк.

Лишние доказательства могут им помочь найти меня. Пока не знаю как, но не в моих принципах оставлять улики. По крайней мере слишком заметные.

Итого:

Кошелёк.

Одежда, которая сейчас на мне.

И всё.

Не густо, но для побега более чем достаточно. Но нужен план.

Что делать, когда выберусь за стену? Если выберусь.

В первую очередь понять, где я. Предполагаю, что на окраине Питера. Слишком важную академию не стали бы строить далеко от столицы с её кланами и императорским дворцом.

Это меня устраивало.

Значит, сначала нужно найти жильё. Благо таких людей я знаю. Далее переждать несколько дней.

А после…список очень обширный.

Полагаю, что нужно наведаться к бывшему работодателю. Объявить, что я жив.

Пока план такой. Вполне сойдёт. Корректировать буду по дороге.

Я ещё раз проверил карманы и уже приготовился уходить, когда в дверь постучали.

Я вновь замер. Но понимал, что тот, кто решил постучать в мою дверь, прекрасно осведомлён о том, что я внутри.

План с окном начал вырисовываться в голове, но я его отбросил. Лучше уж попытаться счастье в коридоре.

Я распахнул дверь, готовый, как мне казалось, ко всему.

В коридоре стояла Лина.

Я видел, как по её щекам текли слёзы. Красные, заплаканные глаза, смотрели на меня и источали жалость и…сожаление?

Она нервно перебирала пальцами по волосам.

– Тёма, – её голос дрогнул.

Я понял, что она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

– Заходи скорее, – я отошёл, освобождая проход.

Лина резко мотнула головой и отшатнулась от двери, будто испугалась самой мысли о том, чтобы оказаться внутри.

– Нет, нет. Нельзя-нельзя, – её тихий голос дрожал, она сжимала и разжимала свои волосы.

– Почему? Что произошло у директора? – я косился в сторону лестницы, ожидая там чьё-то появление.

– Я только что оттуда. Они спрашивали про тебя. Много. И только про тебя. Там был Г-господин Акио…он что-то постоянно шептал директору. Я не могу понять, что они хотели? – она посмотрела на меня в надежде получить объяснения.

– Что они хотели узнать? – теперь сомнений не оставалось. Они что-то заподозрили. Или уже знали наверняка, разница небольшая и итог один. Бежать. Нужно бежать.

Только узнаю побольше полезной информации.

– Они постоянно говорили о чём-то…о какой-то драке в туалете. Ты правда бил его? – она громко проглотила комок, который мешал ей говорить и неотрывно смотрела на меня.

А это они как узнали? Наблюдатели? Почему тогда не предприняли меры сразу?

– Что? Какая драка?

– Он рассказал одному из друзей. Его допрашивали до меня. Как ты…зачем? – она не верила, видимо.

Но сейчас, стоя передо мной, начинала замечать изменения, которые произошли с Артёмом.

– Такого не было, – я решил врать. – Что они ещё говорили?

– Постоянно расспрашивали о твоём состоянии…мне пришлось, Тёма. Я рассказала, что ты часто чувствовал себя плохо. Волновался. Не являлся на занятия, мало спал. Я всё рассказала, прости, – она всхлипнула, слёзы полились новым потоком, скапливая на подбородке и падая на блузку, оставляя мокрые пятна, которые постепенно расширялись.

– И что они на это ответили? – я всё ещё осматривал пустой коридор, в ожидании, что кто-то непременно там появится.

– Постоянно перешёптывались…Акио, директор и два наблюдателя. Я ничего не слышала, но после каждого ответа они шептались и задавали новый вопрос. Только о тебе, Долгорукове и его друзьях. Почему они подозревают тебя, Тёма? – её лицо приобрело озадаченный вид. Покрасневшие глаза, казалось, смотрят прямо в мою душу.

И видят всё. Всё, что я когда-либо сделал.

Мне показалось, что на неё начинает накатывать волна паники и непонимания. Поэтому предпринял попытку её успокоить.

– Послушай, я же просто…они меня постоянно задирали. Логично, что они хотели узнать обо мне побольше. А у кого узнавать, если не у тебя, логично? – сам я в это, естественно, не верил. Но как приём успокоения, должно было сработать.

В её глазах появился какой-то огонёк. На секунду. Думаю, что это была надежда. Надежда на лучший исход.

– Думаешь…что это из-за того, что они делали? Не знаю…я не уверена, – голос всё ещё дрожал.

– Послушай, не переживай. Если они придут, то я отвечу на все их вопросы. Я же ничего не сделал, – эта ложь прозвучала уверенно.

Она кивнула и прокашлялась.

– Ладно, хорошо. Может правда, ничего страшного…они же наверняка всех позовут туда?

– Конечно. Просто сначала спрашивают тех, кто с ними контактировал. А я, так уж мне не повезло, постоянно от них получал.

Она улыбнулась. Мимолётно, едва заметно, но всё же искренне. Мне удалось её успокоить.

– Хорошо…всё будет хорошо. Я пойду к себе. Если они придут, поговори с ними, а потом обсудим всё, что они тебе говорили, ладно? – на её лице снова была привычная мне эмоция обеспокоенности. – И лучше не упоминай этот разговор. Они сказали мне сразу идти в комнату. Но я не могла не сказать тебе, – она улыбнулась, в этот раз более явно.

– Само собой. Этого разговора не было, – я улыбнулся в ответ, чтобы поддержать её.

И вроде бы она окончательно успокоилась.

Лина ещё секунду смотрела на меня, словно раздумывая над тем, стоит просто уйти или сказать ещё что-то, но в итоге просто кивнула и пошла в сторону лестницы. Я смотрел ей в след пару секунд, а потом вернулся в комнату.

– Твою мать, – выругался я, очень тихо.

Из-за этих наблюдателей начинала развиваться самая настоящая паранойя.

И японец бы в кабинете. Видимо я его недооценил, и он всё же обратил внимание на мой странный вопрос на его занятии.

Вашу мать, оплошность за оплошностью.

Я ещё раз осмотрел комнату. Нужно было убедиться, что я взял всё, что хотел. Хотя, по сути, денег было достаточно, остальное не так проблемно.

Я уже вернулся к двери, когда в неё снова постучали.

Лина что-то забыла рассказать? Или передумала уходить и решила наплевать на запрет? В любом случае это было невовремя.

Я поспешил открыть.

Передо мной стоял наблюдатель. Его тощая фигура нависла надо мной. Он слегка склонил лицо в бок.

Я почувствовал, как быстро начало колотиться моё сердце. Адреналин явно подскочил. Мгновенно все мои рефлексы включились в состояние полной готовности.

– Державин Артём Федорович, вам нужно пройти со мной в кабинет директора? – его голос звучал приглушённо из-за маски, которая смотрела на меня.

И я чувствовал этот взгляд несмотря на то, что не видел самого лица. Хотя я до конца не был уверен, есть ли под этой плотной тканью хоть что-то. Может это и есть его лицо?

Передо мной был выбор, который я успел осмыслить за пару секунд промедления.

Либо пойти с ним и надеяться, что я смогу ответить на все вопросы, которые мне там зададут. Но учитывая то, что очевидно, в кабинете был господин Акио, который что-то явно подозревал, ответить я не смогу.

И что они тогда сделают? Отпустят и будут наблюдать? Или попытаются задержать меня сразу? В любом случае окажись я там, то будут в ситуации не один на один, а как минимум против директора, японца и наблюдателя.

Вариант был не выгодный.

Поэтому я выбрал второй.

– Сейчас? – этот вопрос нужен был для затягивая времени. Нужно было всё спланировать.

Но ситуация не давала мне такой возможности.

– Немедленно, – в его голосе не было никаких эмоций. Только желание скорее исполнить приказ.

– Сейчас, я только… – я не закончил фразу и отошёл от двери, делая вид, что мне нужно что-то найти в шкафу.

– Немедленно! – в этот раз эмоции в голосе были. Точнее эмоция была одна – раздражение.

Наблюдатель шагнул в мою комнату. Это было то, что мне нужно.

Я сконцентрировался на адреналине, биение своего сердца и на желании выбраться из этой ситуации живым.

Кто знает, если я умру, то это последняя моя жизнь? Если так, то я не дам себя поймать.

– Иду, всё, – я развернулся к противнику лицом, приподнимая руки, давая понять, что готов подчиняться.

Тот шагнул в мою сторону и протянул руку, намереваясь схватить меня и потащить за собой.

Я заметил, как по моим предплечьям поползли чёрные вены.

Из выставленных мною ладоней вырвались два округлых сгустка энергии. Их яркий, тёмно-зелёный свет, вспышкой осветил комнату и часть коридора из дверного прохода.