Текст книги "Наследник для оборотня (СИ)"

Автор книги: Маша Моран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– Ты можешь не верить мне, но твой драгоценный Слава собирался влить в тебя порцию своей спермы.

Она смотрела на меня с таким выражением, будто видит перед собой что-то до отвращения мерзкое.

– И как же вы узнали? Можно было что-то правдоподобнее придумать.

– У меня… обостренное обоняние.

– Да неужели? – Она вздернула брови, и в этом движении было все, что я должен был увидеть: она и не думала верить мне. – Обостренное обоняние? Настолько, что смогли почувствовать в вине запах..? – Она покраснела.

Так невинно и красиво. Вся моя злость моментально начала улетучиваться. Человеку действительно сложно поверить в такое. Я бы мог показать ей, кем являюсь. Вот только вряд ли она воспримет это нормально. Я не хотел ее пугать. Я хотел… нравиться ей. Хотел чувствовать ее потребность в себе. Но не ужас и отвращение.

– Да, настолько. – Я старался не подходить к ней ближе, а иначе понимал, что не сдержусь.

Вместо этого достал телефон. Взгляд Марины снова стал напуганным.

– Что вы делаете?

Я пожал плечами. Как объяснить ей, что хочу, чтобы сама пришла ко мне? А до тех пор буду сам снимать напряжение, глядя на ее снимки и видео? Она и так считает меня чокнутым извращенцем. И это адски злит. Настолько сильно, что все мои попытки сдерживаться, летят к чертям.

Я начал фотографировать ее, и вправду ощущая себя извращенцем. Но мне доставляло почти физическое наслаждение видеть, как она пытается хоть немного прикрыться, слышать, как позвякивают цепи, и как она шумно тревожно дышит.

– А на что это похоже?

– Зачем вам все это?

Я все-таки приблизился к ней. Вплотную. Вдохнул ее невероятный запах, от которого все внутри закипело и превратилось в расплавленный металл.

– Я тебя хочу, Марина. Увидел на утреннике и понял, что ты должна быть моей. Но не хочу делать это насильно, ведь ты почему-то сопротивляешься мне. А нам может быть очень хорошо вместе. – Я отодвинул борт своего пиджака и завел руки ей за спину, расстегивая крючки бюстгальтера. Черт, сколько же их там? – Просто поверь мне. Я не собираюсь тебя обижать. Я могу дать тебе все. Что ты хочешь? Любое твое желание.

Она тихо хныкнула, вжимаясь в панель, лишь бы быть подальше от меня:

– Отпустите меня.

– Нет! – Не смог удержать протестующий рык, но постарался взять себя в руки. – Ты моя. Прими это. Расслабься. Просто почувствуй.

Я отодвинул ее лифчик в сторону и накрыл ладонью небольшую красивую грудь. Боже… По форме она напоминала капельку. Упругая, теплая, полностью умещающаяся в мою ладонь. Просто идеально. Кожа настолько нежная, что мне снова кажется, будто я прикасаясь к хрупкому фарфору. Только горячему, нагревающемуся под лихорадочным жаром собственного тела. Я осторожно потер пальцем мягкую розовую ореолу, наблюдая за лицом Марины. Она нахмурилась и сжала зубы, надув губы. Моя красивая кукла.

Ее запах изменился. Немного. И почти неуловимо. Но я чувствовал, что он стал… мягким, тягучим, как карамель или мед. Такой сладкий и одновременно терпкий. Запах ее желания. Она была не так равнодушна, как пыталась показать. Даже если она не хотела меня принимать, ее тело признает меня своим хозяином.

Я сжал маленький камешек соска. Марина громко удивленно вдохнула, невольно подаваясь грудью вперед. Я потер сосок пальцами, чувствуя, как он становится тверже. Крошечный и острый. Такой соблазнительно манящий.

Я не мог и больше не хотел сопротивляться. Нагнулся и лизнул его, надавливая языком. От вкуса и аромата Марины разум заполнила чернота. Рот наполнился голодной слюной, и я начал облизывать ее грудь, царапая кожу зубами и всасывая, пока не начали появляться алые отметины. Какая же она…

Я втянул в рот сосок, зажимая его то губами, то зубами. Марина задрожала, но я настолько потерялся в собственных эмоциях, что перестал реагировать на окружающее. Она должна быть моей!

Я сосал сосок, пока он не покраснел, превратившись в набухшее острие. Марина дрожала, пыталась отодвинуться от меня, но источала такой сладкий аромат, что я больше не сомневался: ей нравится.

Пришлось заставить себя отстраниться. Добавку она сейчас не получит. Как и я. Но это мучение будет стоить того.

ГЛАВА 9. КУКЛА

Марина задыхалась. Она уже с трудом соображала, что происходит. Мужчина, которого она впервые увидела всего несколько часов назад, заявлял, что она принадлежит ему и делал с ее грудью такие вещи, от которых у нее темнело перед глазами.

Кожа пылала, плавилась и стекала вместе с костями. Контролировать себя было настолько сложно, что Марина начинала испытывать болезненное отчаяние.

Родители были правы. Они были правы во всем! Она – шлюха. Жалкая слабая шлюха, которая едва подавляет стоны, рвущиеся из груди. Внутри все горит и пылает от того, что жуткий и пугающий мужчина творил с ней. Взять себя в руки! Но как? Как, если ни одна мысль не помогает?!

Он приковал ее! Кандалами к деревянной доске. Разве этого не достаточно, чтобы трястись от страха? Но нет, ее трясло совсем от других эмоций. От того, как горячий шершавый язык скользит по коже, оставляя влажные блестящие дорожки слюны. И вовсе не отвращение было причиной дрожи, которая сотрясала ее тело.

А еще он что-то сделал со Славой. Слава! Нужно помнить о нем! Но невозможно думать о ком-то другом, когда тебя почти пожирают жадным ртом. Марина ненавидела себя. Ненавидела за то, что страх уступал место тянущей боли внизу живота. Ненавидела за то, что грудь наливается тяжестью, а соски набухают и тянутся к его губам.

Ее тело оказалось под градом запредельных ощущений. Она остро реагировала на каждую новую ласку, пытаясь сдержать стоны, раздирающие горло. Она скована, почти обнажена, в полной власти маньяка. И все, о чем думает, – как бы не показать ему, насколько ей нравится быть… быть беспомощной, беззащитной, во власти кого-то, кто сильнее ее в тысячи раз. Это было худшим, что с ней случалось. Это было сумасшествием.

Марина сжимала зубы до боли в челюстях. Дагмар творил что-то такое, чему она даже не находила названия. Отросшая щетина оказалась колючей, царапала кожу до алых ссадин, но Марина все равно наслаждалась. Плыла от каждого движения языка, от каждой царапины. Она не могла себя контролировать. Вжималась лопатками в доску, лишь бы не тянуться вперед, не подаваться вперед и не подставлять грудь для его поцелуев. Она никогда даже подумать не могла, что можно испытывать такие ощущения. Он сжимал губами сосок, а потом с такой жадностью сосал его, что Марина заражалась его безумием.

Он говорил, что она принадлежит ему. И что не хочет насиловать ее. Зачем тогда делает все это?

Марина сжала бедра, пытаясь унять разгорающуюся пульсацию между ног.

Дагмар оставил ее в покое, за секунду до того, как она была готова попросить, чтобы он поцеловал другую ее грудь. Эти чертовы слова уже срывались с языка, когда она почувствовала совсем не желанную свободу. Прохладный воздух коснулся влажной разгоряченной груди, заставляя соски сжаться.

Он улыбнулся жуткой улыбкой и снова потянул носом. Марина видела его совершенно пьяный взгляд, который не сулил ей ничего хорошего.

Его пальцы прошлись по ее ребрам, спускаясь на живот, очертили круг вокруг пупка. Марина втянула сквозь зубы воздух, покрываясь мурашками.

Горячие ладони накрыли кожу прямо над тканью трусиков. Зачем она надела это белье?! Но после побега от родителей она выбросила все свои скромные, почти детские, топы и трусики. Мать не разрешала носить даже лифчики – не дай бог ее грудь будет выставлена напоказ и привлекать чье-то внимание. Она купила самое развратное и откровенное белье, какое только могла себе позволить. Но наверное это было ошибкой.

Чувствуя безумный взгляд Дагмара на своих бедрах, Марина готова была отдать что угодно за свое прежнее белье.

Он запустил палец за прозрачную ткань, оттягивая и пробираясь внутрь, как чертов змей-искуситель. Марина застонала. Ощущение было таким, словно к ее коже прижали раскаленное железо. Марина была уверена, что на коже останется алое клеймо. Там, где он касался ее, кожа покрывалась невидимыми волдырями и облазила до мяса.

Марина отчаянно дернула скованными руками и сдавленно прохрипела:

– Что вам от меня надо?

Она не ожидала, что он ответит – таким безумным был его взгляд.

Все еще глядя на ее бедра, он прорычал:

– Чтобы ты была моей.

Он начал опускать ладонь еще ниже, стремясь туда, где она сама едва осмеливалась себя касаться.

Марина снова дернулась, не зная, куда деться от его пальцев.

– Пожалуйста, не надо…

Она не хотела, чтобы все происходило именно так. Не хотела, чтобы ТАМ ее касался человек, которого она даже не знает!

– Тсс… – Он скользнул ниже, сжимая ладонью ее лобок. Такое впечатление, ее лизнули языки пламени. – Я просто хочу потрогать тебя. Я знаю, что ты – целочка. Мы сделаем это не здесь. И не так.

Марина закусила губу, услышав, как он ее назвал. Грубо и неприятно. Даже несмотря на его ласковый нежный тон. Но откуда он знал? Она задохнулась и застонала, когда почувствовала, как он погладил пальцем складочки ее плоти. Там все прострелило огненным копьем, как будто в нее вонзали раскаленные спицы.

– Ты становишься влажной… – Он снова приблизил свои губы к ее уху и лизнул. – Этого тебе не скрыть…

Марина ухватилась за последние крупицы ускользающего разума:

– Вы же сказали, что не будете ничего делать…

Он резко вскинул голову и посмотрел на нее тяжелым мрачным взглядом:

– Назови меня по имени.

Смелость и бравада куда-то исчезли. Ей больше не хотелось дразнить монстра. Все говорят, что маньякам нужно во всем поддакивать. Кажется, это их успокаивает. Но что делать, если возбуждаешься от прикосновений чудовища?! И что делать, если он знает об этом?

Марина ненавидел себя за то, что испытывает. Он сделал что-то ужасное со Славой, а она реагирует на каждое его прикосновение. Шлюха! Шлюха! Шлюха!

Марина заставила себя тихо прошептать:

– Дагмар…

Он закрыл глаза и начал по-звериному, жадно, лизать ее шею. Ладонь в ее трусиках тоже пришла в движение. Он раздвинул влажные лепестки пальцем и провел сверху вниз, медленно, надавливая.

– Еще!

Марина задохнулась. На коже выступила испарина стыда и наслаждения. Она проклинала себя за слабость, за неспособность и нежелание сопротивляться.

Послушно она повторила его имя:

– Дагмар…

Оно прокатилось по языку шоколадным лакомством, насыщенным, сладким и чуточку горьким.

– Еще…

Боже, да что ему от нее надо?! Марина снова повторила «Дагмар», и в этот же момент его палец накрыл ее клитор. Марина застонала, бесконтрольно дергая бедрами и потираясь о его палец. Он нежно обводил комочек плоти по кругу, одновременно с этим играя губами с ее проколотой мочкой.

Низкий голос бархатом прошелся по коже:

– Как тебе нравится? Быстро? Медленно?

Марина не знала, как ей нравится. И узнавать не хотела. Не так.

– Не знаю… Отпустите меня, пожалуйста…

– Не знаешь? – Она почувствовала его улыбку напротив своей шеи. – Ты ни разу не ласкала себя? Моя сладкая невинная девочка…

Марина вжималась в доску, но его пальцы тянулись за ней, касаясь так, словно он имел на это полное право. Его ладони по-хозяйски исследовали ее тело, даря такие ощущения, от которых шумело в голове. Как будто она и вправду напилась. Возбуждение затапливало, лишая остатков разума.

Его палец медленно скользил по клитору, а ей хотелось быстрее. Хотелось настолько сильно, что тело перестало слушаться. Бедра сами дернулись вперед, прижимаясь к его ладони. Она потерлась о палец, ненавидя себя за постыдную слабость. Боже, что она творит?!

Марина отдернулась назад, не в силах сдержать слезы, льющиеся из глаз.

Дагмар коснулся твердыми губами ее щеки, собирая ее слезы.

– Не плачь… Тебе же хорошо… Я чувствую твой аромат.

Это звучало настолько унизительно, что Марина зарыдала еще сильнее.

Он отстранился и неожиданно убрал руку. Его брови были сурово сдвинуты и казалось, что он сердится. Марина ожидала чего угодно, но не того, что он поднесет пальцы к губам и начнет их облизывать. Марина видела, что они блестят от ее собственной влаги, и это казалось еще более порочным и грязным, чем она думала.

Он… он пробовал ее на вкус, а внизу живота вскипало бешеное возбуждение, которое так и осталось неудовлетворенным.

Он слизал абсолютно все и неожиданно потянулся вверх, отстегивая наручники. Марина едва не упала, но он подхватил ее на руки и прижал к себе.

Ее впервые держали вот так – как мечтает, наверное, каждая девушка. Но радости Марина не испытывала. Только пожирающий душу обжигающий стыд.

– Чего вы хотите теперь? – Она прошептала в его плечо, которое даже под тканью рубашки выглядело мощным и сильным.

Дагмар понес ее прочь из жуткого подземелья, прижимая к груди все сильнее:

– Я начал не с того…

– Не с того? – Марина принялась извиваться в его руках, пытаясь вырваться на свободу. – Не с того? Вы… вы заставили меня раздеться и снимали, как… как… Я даже не знаю, как это назвать!

– Я кончил на тебя. – Он говорил так спокойно, обыденно, будто в этом не было ничего необычного.

Марина снова попыталась освободиться от его хватки, но в бедро вдруг впилось что-то острое, как будто… когти!

Прищурившись, Дагмар вонзил в нее свой невероятный взгляд:

– Не дергайся. Я все равно не отпущу.

Господи, это точно какое-то безумие. Марина не знала, что делать. Как реагировать? Что говорить? Она попала в лапы психа. Может, попробовать его разговорить?

– Что вам от меня надо?

Он вынес ее в зал, где они сидели со Славой, и поставил на ноги. Но лишь затем, чтобы поднять с пола ее рюкзак.

Вместо ответа он снова поднял ее на руки и удивил вопросом:

– Тебе нравится крепость?

Марина была так удивлена, что сразу честно призналась:

– Да. Очень.

– Хотела бы в ней жить?

К чему он клонит? Собирается приковать ее в том жутком подземелье и держать, пока не наиграется?

– Нет. – Марина упрямо вздернула подбородок.

– Врешь. – Он улыбнулся и вынес ее наружу.

Уже успело стемнеть, и лес казался мрачным, полным самых жутких и опасных тайн.

Марина почему-то шепотом прошептала:

– Отпустите меня. Я могу сама идти.

Он ухмыльнулся:

– Здесь водятся змеи. Ты же не хочешь, чтобы тебя укусили?

– Да, пусть лучше кусают вас.

Он хмыкнул и снова сделал нечто странное – прижался лицом к ее макушке и… понюхал.

– Ты знаешь, что пахнешь карамелью и цветами?

Эти слова оказались смертоноснее того, что он делал с ней в подземелье. Кожа тут же покрылась испариной, начался странный зуд – хотелось ощутить мужское прикосновение. И это было ужасно.

Вокруг раздавались какие-то жуткие звуки. Мох свешивался с деревьев и касался кожи. Казалось, что это призраки пытаются вцепиться в ногу или в руку и утащиться под землю.

Марина задрожала, ощутив на щеках холодное и сырое дуновение. Дагмар вдавил ее в себя, окутывая жаром, который не могло распространять человеческое тело. – Ты так и не сказала, кто тебя поранил.

С чего это его вдруг так взволновало? Против воли Марина плотнее закуталась в его пиджак. Из одежды на ней осталось только белье и кроссовки. И его пиджак. Мягкая теплая ткань, которая льнула к телу.

– Какая разница, кто меня поранил?

– Я хочу знать.

Марина зачем-то подняла голову, заглянув ему в лицо, и едва успела подавить вскрик. Его глаза светились в темноте, отражая скудный свет. Желто-оранжевые радужки переливались смесью двух цветов, мерцали и вспыхивали огнем костров.

Словно почувствовав ее взгляд, Дагмар посмотрел на нее. Теперь Марина совершенно отчетливо видела, что в его радужках нет привычных «стрелочек». Там будто… будто завихрялись водовороты.

– Насмотрелась? – Его голос звучал угрожающе в тяжелой лесной тишине. – Я жду. Кто поцарапал?

Марина едва слышно выдавила:

– Филин.

– Филин?

Она кивнула, боясь произнести еще хоть слово. Что вообще происходит? Почему он такой?! Сейчас Марина начала пугаться еще больше. Его глаза, странное нечеловеческое рычание, ощущение когтей на коже. И еще он сказал, что у него обостренное обоняние. Это все ненормально. Кто он вообще такой?

Наконец лес расступился, и Марина увидела брошенный у обочины автомобиль. Даже ей, не разбирающейся в машинах, было ясно, что черный танкообразный монстр, стоил баснословных денег. Дагмар поставил ее на ноги и вытащил из кармана ключи. Раздался характерный сигнал, машина мигнула фарами, ослепляя, и Дагмар открыл пассажирскую дверцу.

– Садись!

Марина стискивала ткань пиджака, пытаясь прикрыться, и неуверенно мялась на дороге. Куда он ее повезет? И кто знает, что ему взбредет в голову? Но и оставаться здесь было глупо. Как она доберется домой, да еще практически раздетая?

Дагмар схватил ее за талию и буквально впихнул в салон:

– Хочешь остаться ночевать здесь? Неужели я настолько тебе неприятен?

Марина утонула в огромном кожаном кресле, покорно позволяя ему пристегнуть ее и стараясь слишком сильно не дышать, чтобы не пропустить в себя даже капельку его аромата.

– А как бы вы относились к человеку, который при первом же знакомстве заставил вас раздеться и…

– Я уже признал, что был не прав. Мне встать на колени? – С бесстрастным выражением лица он захлопнул дверь и обошел машину.

Марина вжалась в сидение, когда он устроился рядом, заполнив собой сразу все пространство, которое до этого казалось огромным, а теперь превратилось в тесную коробку.

Марина отвернулась к окну, лишь бы не видеть его рядом, но не тут-то было.

Сильные пальцы в подбородок, разворачивая ее голову:

– Смотри на меня!

Устав бояться, Марина ударила его по руке:

– Будут еще какие-то пожелания, мой господин?

Он ухмыльнулся, совсем не обращая внимания на ее сарказм:

– Да, пока что одно: называй меня так и дальше.

Марина не знала, что на нее нашло. Просто внутри проснулась сумасшедшая ярость, которая требовала немедленного выхода. Она бросилась на Дагмара, целясь ему в лицо. Впилась ногтями в кожу, желая содрать ее. Чтобы умылся собственной кровью, скотина!

Проклятый ремень оттягивал назад, но Марина изо всех сил сопротивлялась, стараясь причинить Дагмару как можно больше крови. Он зарычал и схватил ее за руки.

Марина с удовлетворением заметила, как по его лицу расползаются кровавые полосы. Он навис над ней, сдавливая запястья едва ли не до хруста. Марина поморщилась от боли, но он и не думал отпускать.

– Угомонись, а иначе снова прикую тебя! Только на этот раз на всю ночь!

– Давай! Только же это ты и можешь! Насиловать женщин. На большее ты не способен! Чокнутый извращенец!

– Я пытаюсь все исправить! – Он рычал ей в лицо, дыша мятным дыханием, от которого тут же закружилась голова.

– Исправить? Не надо было делать этого!

– Надо было! Если потребуется, я сделаю все, чтобы вбить в твою голову: ты. Теперь. Принадлежишь. Мне.

– Я не вещь!

– Не вещь. Ты… – Он улыбнулся своей жуткой пугающей улыбкой, от которой кожа начала покрываться мурашками. – …моя кукла. Как игрушка. Я буду покупать для тебя кукольные дома, игрушки, украшения, а ты… будешь меня радовать.

До Марины не сразу дошел смысл его слов. Это звучало настолько дико и безумно, что не поддавалось логике. И Марина сделала единственное, что пришло в голову, такое же дикое и безумное: подалась вперед и изо все сил впилась зубами в его нижнюю губу. Она прокусила шершавую кожу до крови. Он дернулся от боли, но Марина крепче сомкнула зубы, не выпуская его. Он мотнул головой, разрывая губу.

Марина ощутила во рту соленый металлический привкус. Но в нем было что-то еще – немного приторная сладость, как будто мед.

В памяти мелькнул покрытый кровью бинт с жутким медвежьим оскалом. Но тут же все исчезло, стоило Дагмару схватить ее за волосы и оттянуть голову назад. Марина поморщилась от боли и снова попыталась расцарапать его лицо. Но мерзавец схватил ее за руку и вдавил в сидение.

– Ты такая же дикая, как и я… – Его рык проник прямо в душу. Казалось, что внутри громыхает гром. – Слизывай!

Он приблизил свое лицо к ней настолько близко, что Марина ощутила запах крови. Он точно извращенец! И хуже всего было то, что еще пару минут назад, находясь в его руках, она не могла справиться с возбуждением.

– Ты – больной псих! Купи себе проститутку и оставь меня в покое!

Он уложил ее ладонь на бугор в брюках. Сердце яростно забилось в груди, но Марина поняла, что чувствует под тканью горячий мужской член, возбужденный, твердый и большой. Она впервые прикасалась к мужской плоти, пусть даже через ткань.

– Чувствуешь? – Горячий рык овеял лицо. – Так на меня действуешь ты! Мне не нужны проститутки. Не нужен никто, к кому ты меня собираешься отправить. Только ты. – Он устало выдохнул, как будто сам был не рад этому. В его глазах разлилось пугающее оранжевое свечение. – Слижи… Я хочу чувствовать тебя…

Марина не знала, что на нее нашло. Но внутри начала расцветать странная потребность – подчиниться ему. Не спорить, не воевать, а послушаться и сделать то, что он просит. Она пыталась удержать себя от этого безумного поступка, подавить ненормальную покорность, но поняла, что медленно тянется вперед, к его разодранной губе.

Это было неправильно, нездорово, но едва высунула язык и коснулась раны самым кончиком, как позвоночник пронзило тысячей болезненных импульсов. Боль выплескивалась, разливалась по телу, затапливала собой и превращалась в горячее и сладкое удовольствие. Марина осторожно слизывала капельки крови, с ужасом осознавая, что ласкает языком его губу от одного уголка до другого. Просто потому, что ей понравился вкус и горячая шершавая твердость. Его губы были сладко-солеными от крови и чего-то еще… Марина с ужасом поняла, что кажется… кажется это ее собственный вкус, когда он облизывал пальцы.

Но еще хуже было то, что ей нравилось. Вкус его губ был тем, чего ей всегда не хватало в жизни. Как будто она всегда мечтала отведать редкое лакомство, и вот, наконец, получилось. И это превосходило все ожидания. Почему такой ужасный мужчина имеет настолько потрясающий вкус?! Марина чувствовала себя пропащей наркоманкой, несмело слизывая с его губ уже не кровь, но тяжелое горячее дыхание.

Дагмар прикрыл глаза. Невозможно длинные для мужчины ресницы дрожали, как острые стрелы, нацеленные прямо на Марину. Из его горла вырывался странный звук, похожий на кошачье мурчанье, когда животное наслаждается лаской хозяина.

Марина не знала, как все это объяснить. Ей бы оторваться от него! Отстраниться, отодвинуться, прекратить это безумие, но… Но она продолжала пробовать его губы на вкус, переходя уже на верхнюю, хоть он и не просил. Но Дагмар послушно приоткрыл рот, позволяя ей это исследование, и сжал ладонь на своей плоти.

Марина задохнулась и рвано выдохнула, когда он начал двигать ее рукой вверх и вниз, поглаживая прямо через ткань свой огромный орган.

Она боялась думать, чем все это окончится. В башне она не успела ничего разглядеть и была в состоянии шока, чтобы осмысливать происходящее. Но сейчас осознавала его огромный размер и нереальный жар. Его член был длиннее ее ладони. Самая настоящая дубина! И если он решит ее изнасиловать, то просто порвет на части.

Марина испуганно всхлипнула, и Дагмар тут же распахнул глаза. Его взгляд казался пьяным, и снова пришла на ум мысль о блестящем на солнце меду.

– Не бойся меня… – Его голос стал удивительно ласковым и заботливым.

Марина отодвинулась, пытаясь вырвать ладонь из его хватки. Он тяжело вздохнул и выпустил ее пальцы.

– Я знаю, что начал не с того, но должен был… Это так просто не объяснить. Дай мне шанс все исправить. Не нужно меня бояться. ТЕБЕ не нужно. – Он медленно разжал пальцы в ее волосах и выпустил.

Марина с облегчением вжалась в спинку сидения и тут же попыталась отодвинуться. Стоило лишь на сантиметр отстраниться, как он резко к ней обернулся и рявкнул:

– А сейчас что?! Неужели я так тебе неприятен?

Марина вздрогнула. Ей казалось, скоро она начнет подпрыгивать только от его взгляда.

– А как я должна относиться к человеку, который в первый же день знакомства заставил меня раздеться и… – Она замолчала, понимая, что они снова пошли по замкнутому кругу. – Ты только что назвал меня игрушкой. Куклой.

Он сжал челюсти, и Марина невольно залюбовалась, как на впавших щеках заиграли желваки. Как можно быть таким мужественным и одновременно жестоким?

Он медленно провел языком по своим губам, словно слизывая ее вкус, и глядя в синие сумерки тихо проговорил:

– Ты похожа на куклу. Знаешь, эти… коллекционные. Фарфоровые, с идеальными лицами и локонами. Ручная работа и прочая херня. К ним даже страшно прикоснуться, не дай бог испачкать, не то что сломать. Ты, как эти куклы. Мне хочется…

Он не договорил. Салон оглушил звонок телефона. Марина вздрогнула от неожиданности и тут же забилась в угол под его разъяренным взглядом.

– Да! – Он рявкнул так сердито, что Марина испугалась за человека на другом конце провода. И тут же вспомнила о Славе. Боже! Что с ним? Где он? – Нет, перенесите все… У моей… девушки другие планы.

Марина с такой силой стиснула ремень безопасности, что еще немного и точно порвала бы! Девушка… У него еще и девушка есть! У нее какие-то там планы, а он в это время мучает ее, Марину! Он еще хуже, чем она думала. Как она могла?! Практически лизала его губы и наслаждалась этим!

Марина вцепилась в ручку и начала ее дергать в попытке открыть дверь. Щелкнула блокировка дверей, и сильная рука снова сжала ее шею, притягивая к себе. Марина уткнулась лицом в мужское плечо. Вибрации его голоса расползлись по ее телу обжигающими язычками пламени.

– Мы встретимся с вами на выходных… Да, в это же время. И еще… Привезите что-нибудь с голубыми камнями. Изящное. – Горячая рука прошлась по ее предплечью и сжала бедро. – Да, изящное, чтобы подошло молодой девушке… Она… маленькая…

Марина вздрогнула, невольно прижимаясь еще сильнее. Он при ней обсуждал свою девушку, но могло так оказаться, что ею была она сама?

Нет, это совсем уж бред.

– Хорошо, жду. – Дагмар отключился и небрежно отбросил телефон.

Марина предприняла попытку отстраниться, и он позволил.

Она попыталась натянуть на колени ткань пиджака, но он едва прикрывал бедра. Да что ж такое?!

– Что опять не так?

Она вскинула голову. Дагмар смотрел на нее насмешливым взглядом, как будто вся ее возня его невероятно забавляла.

Марина пожала плечами:

– У меня все так. Это же не мой «парень» разъезжает неизвестно где с полуголыми девицами.

Он рассмеялся, и Марина ничего не могла с собой поделать: ей понравился этот мужественный, но мягкий звук. Какой-то нереальный. От него в животе все сжалось, и стало до одури жарко.

Он завел мотор и мягко вырулил на дорогу.

– Моя девушка – ты. Я не изменяю. – Неожиданно серьезно он добавил: – Буду верен до конца.

Звучало так, словно он и сам не рад этому. И тут до Марины дошло, что именно он сказал. Она – его девушка. Нет, этого не может быть.

– Мне казалось, что для отношений нужно согласие двоих. И хотя бы какая-то симпатия. Вряд ли то, что вы со мной сделали в детдоме можно считать первым свиданием.

Она уставилась на его пальцы, стискивающие руль. Кажется, он был разозлен. Кожа на костяшках натянулась и побелела. Было видно, что он едва сдерживает силу.

– Я неправильно начал, но… – Быстрый тяжелый взгляд на нее. – …когда я тебе объясню, ты все поймешь.

Нет, это она точно не поймет, но он для себя уже все решил, и переубеждать его – только тратить время.

– Что со Славой? Куда вы его дели?

Дагмар с такой силой ударил по рулю, что Марина испуганно вздрогнула.

– Что в этом Славе такого, что ты так о нем беспокоишься?

Марина упрямо вздернула подбородок:

– Он – мой друг.

– Он хотел напоить тебя… Я не обманываю, поверь. За то, что он собирался сделать, я должен был его убить.

Это было сказано с такой холодной яростью, что Марина не сомневалась: он бы так и поступил. Он вполне способен на убийство. Жестокое и расчетливое.

Весь оставшийся путь до дома они проделали в молчании. Не было сил что-то говорить. Марина еще никогда не чувствовала себя такой потерянной и запутавшейся. Она попала в ловушку, в капкан. Хуже всего то, что наравне со страхом и отвращением, с безудержным ужасом, она испытывала еще и влечение.

Марина не понимала, что с ней происходит. Это было ненормально. Неправильно! Все, что между ними произошло, должно ее напугать до обморока. Вместо того, чтобы терять сознание, она облизывала его губы и становилась влажной от того, что он ее приковывал!

Марина не смогла сдержать облегченный вздох, когда показалась знакомая трехэтажка. У подъезда мялся какой-то подозрительный тип, и Марина сжалась от стыда, предчувствуя, что придется показаться перед кем-то в таком виде.

Наверное Дагмар что-то заметил, потому что сурово посмотрел на нее:

– Что случилось?

Марина пожала плечами, боясь сказать лишнее слово. Кто знает, что ему придет в голову?

– Я не пойму, что нужно делать, если ты будешь молчать. – Он снова говорил спокойно, вкрадчиво, но до дрожи угрожающе.

Марина поерзала коленями, сминая пальцами ткань его пиджака:

– Как думаешь, что подумают люди, когда увидят меня в таком виде? Я не хочу, чтобы соседи шептались и называли меня… шлюхой. Даже если ты и использовал меня именно так.

Он ничего не сказал. Молча вышел и направился к мужчине. Сердце забилось в горле, мешая сделать вдох. Он причинит вред этому человеку! Из-за нее!

Дрожащими пальцами Марина начала отстегивать ремень безопасности, который все никак не поддавался, когда подняла голову. Дагмар что-то сказал мужчине, тот кивнул и быстро затараторил. Нахмурив брови, Дагмар сосредоточенно буравил взглядом землю. Кажется… они знакомы.

Мужчина договорил и быстро зашагал в другую сторону, а Дагмар вернулся к машине и открыл дверь. Он отстегнул ремень и снова подхватил Марину на руки.

Она едва успела захлопнуть дверь, когда он понес ее в подъезд.

– Я сама могу идти. Отпусти меня.

Он ничего не ответил и крепче прижал ее к себе.

Марина не смогла сдержать любопытства:

– Ты его знаешь? Того человека у подъезда?

Дагмар посмотрел на нее, даже не сбившись с шага. Он поднимался по лестнице, неся ее так, словно она не весила вообще ничего.

– Да. Это Радван. Он будет присматривать за тобой… – Он задумался, словно подыскивал нужно слово. – Телохранитель.

Марина не знала, чем ее еще можно удивить, но у этого мужчины, кажется, был бесконечный запас вещей, способных шокировать.

– Телохранитель? Мой? Почему же он меня не спас в крепости?

Дагмар поставил ее на ноги и сунул в руки рюкзак, о котором она забыла.

– Открывай.

Марина прижимала рюкзак к животу, как щит. Она не хотела впускать его домой. Но ее нежелание его не остановит.

Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появилась испуганная Лиля:

– Я вас в окно увидела! Что случилось?

Марина не успела ничего сообразить. Дагмар толкнул ее в квартиру и прохрипел: