Текст книги "Малявка (СИ)"
Автор книги: Маша Драч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 10
На следующий день я проснулась от ярких солнечных лучей, что пробивались сквозь окно и беспечно танцевали у меня на лице. Мягкий свет залил собой пространство спальни, ложась причудливым узорами на белые стены. Еще не до конца проснувшись, мне почудилось, что на улице во всю цвете и пахнет весна, но окончательно придя в себя, я вспомнила, что сейчас осень, практически ее конец.
Потянувшись в кровати, я пошарила рукой рядом с собой, но никого не обнаружила. Для меня одной эта комната казалось уж очень большой и даже немного неуютной. Без Габриеля здесь слишком пусто и холодно.
Встав с кровати, я обнаружила новый тапочки прямо у своих ног. Странно… Я совершенно точно помнила, что вчера здесь их не было, я бы запомнила тапки с мордашками панд. Милая прелесть, которую даже жалко носить, но пол был очень холодным, чтобы разгуливать по нему босиком. Я быстро обулась и натянула штаны Габриеля как можно выше практически до самой груди и потуже завязала шнурок, только так я могла их не потерять.
Впервые за долгое время я чувствовала себя прекрасно отдохнувшей, даже дышать стало значительно легче. Я будто бы переродилась или очнулась от долгого и болезненного сна. Заправив кровать, я тут же отправилась на поиски Габриеля. В квартире я совершенно не ориентировалась и несколько раз заглядывала в такие же пустые, как и моя спальня комнаты, но всё же в конце моего пути меня ждала удача.
Я открыла дверь, которая вела на кухню и застала весьма забавную картину. Габриель стоял у плиты, облаченный в фартук и пританцовывал в такт песни, которая кажется, принадлежала «Modern Talking». Классика, с этим ничего не поделаешь. Габриель настолько был поглощён готовкой омлета и музыкой, что даже не сразу заметил меня. привалилась одним плечом к дверному косяку и, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, наблюдала за тем, как этот высокий, крупный мужчина с достаточно брутальной красивой внешностью пытается подпевать Томасу Андерсу. Здесь невозможно не улыбнуться. Хорошее настроение и удовольствие от процесса, которым Габриель занимался, делали его намного моложе, совсем мальчишка, правда, с глазами взрослого значительно старше сорока лет человека.
– Доброе утро, – больше оставаться незамеченной мне не хотелось, это как минимум неприлично.
– Доброе, – Габриель встрепенулся, явно я застала его врасплох своим неожиданным появлением. – Сейчас я выключу музыку, – он уже потянулся за своим смартфоном, что лежал на столе.
– Нет, не надо, мне нравится, – я прошла вперед и заглянула, что там жарилось на плите. Омлет, как я и думала. – Знаете, еще чуть-чуть и вы его безжалостно спалите.
– Серьезно? Я не особо силен по части готовки, – Габриель отдал мне вилку, уступая право спасти несчастный омлет.
– Ничего страшного, всё под контролем, – успокоила я, ловко орудуя сковородкой. – Я рано научилась готовить, так что могу и вам дать пару уроков.
– Заманчивое предложение, – Габриель, практически невесомо касаясь меня, заправил прядь моих волос за ухо. Это было так странно… Всё это… Кухня, готовка, песни Томаса Андерса… Невольно складывалось такое ощущение, что мы знакомы миллионы лет и такое вот утро уже что-то само собой разумеющееся. От правильности этой ситуации стало даже немножко больно, но эта боль была приятной.
Габриель, облокотившись поясницей о кухонную тумбу, скрестил руки на груди и внимательно наблюдал за мной, пока я перекладывала омлет на тарелки. Такой проницательный взгляд вогнал меня в краску и я, чтобы разбавить тишину и неловкость спросила:
– Вы любите «Modern Talking»?
– Старомодно? – смесь стыда и озорства.
– Нет, ни капли, а что еще вы слушаете?
– Много чего и старых исполнителей, и новых.
– Например?
– Стинг, Мадонна, Майкл Джексон, классический рок, спектр уж очень широкий. А ты? Что нравится тебе? – Габриель повернулся и оперся локтями о тумбу.
– Книги и красивая одежда. Примитивно, не правда ли? – я попыталась повторить его интонацию, когда он спросил о старомодности, но плохо получилось. Мы замелялись.
– Нет ни капли, – голос Габриеля вдруг стал серьезным. – Всё, что касается тебя априори не может быть примитивным.
Я смущенно улыбнулась, не зная, что ответить на такие слова. Можно ли это расценить как комплимент? Пожалуй, раз я снова покраснела, наверное, мое лицо сейчас похоже на помидор.
– Не буду вгонять тебя в краску, – Габриель провел ладонью по моим волосам и отошел к столу, чтобы выключить музыку на телефоне. Мысленно я была благодарна ему за то, что он не стремился нарушить границы личного пространства. – Я купил сок и чай. Не знаю, что ты обычно предпочитаешь пить с утра. Ты говорила про кофе, но, на мой взгляд, это не самая полезная штука.
– Сок вполне сгодится, – ответила я, ставя на стол тарелки с омлетом.
– Отлично, – Габриель достал из холодильника сок и налил нам по стакану. – Ты такая бледная, надеюсь, гранатовый пойдет тебе на пользу.
Я уселась на высокий табурет и отметила про себя, что ни на миг не перестаю улыбаться с того момента, как зашла на кухню. Мне было приятно то, с каким вниманием Габриель относился ко мне, он помнил и про кофе, заметил, что я бледная и вообще, не поленился съездить в магазин, чтобы организовать завтрак. Никто и никогда не проявлял ко мне такой трепетной заботы. На глазах непроизвольно выступили слезы от чувства приятного умиления. Уж слишком я сентиментальна.
– Что с тобой? – обеспокоенно и немного удивленно спросил Габриель, заметив, что я пытаюсь скрыть слезы. – Почему ты плачешь? – он подошел и присел на корточки рядом со мной, а я окончательно расклеилась. – Эй, эй, Поля, ты чего? – Габриель взял мои руки в свои горячие ладони.
– Просто… Просто, – я всхлипнула и опустила голову. Мне нужно было немного времени, чтобы успокоиться. – Вы так стараетесь для меня, – заикаясь, проговорила я. – Казалось бы, обычный завтрак, что в нем такого особенного? А я, – голос сел и я замолчала.
– Понимаю, я всё прекрасно понимаю, – Габриель улыбнулся и аккуратно поднял мое лицо за подбородок.
– Я плакса, – шмыгаю носом.
– Прекрати, так плохо о себе думать, – строго проговорил он. – Наличие слез говорит о твоей ранимости и чистоте души, что же тут плохого? Слезы – это нормально и стыдиться тут нечего, – Габриель улыбнулся. – Не расстраивайся, солнце, всё ведь хорошо, – он встал на ноги. – Давай лучше позавтракаем, а на десерт я приготовил тебе кое-что вкусное, оно непременно поднимет тебе настроение, – глаза Габриеля таинственно блеснули.
– И что это? – я вытерла краем футболки глаза, и повернулся к своей тарелке.
– Маленький сюрприз.
– Так нечестно, я ведь от любопытства просто умру.
– Тогда нужно скорей покончить с завтраком, чтобы не затягивать с ожиданием.
Я была голодная, даже очень. Несмотря на то, что Габриель говорил о своем небольшом навыке в готовке, его омлет оказался восхитительно вкусным. Я съела всё, не оставив даже крошки. Запив завтрак гранатовым соком, я почувствовала себя по-настоящему счастливым человеком. Оказывается для этого блаженного состояния не так-то много и нужно.
– Какая ты быстрая, – засмеялся Габриель, накалывая на вилку дольку помидора.
– Это плохо? – почему-то мне хотелось быть безукоризненной для этого человека во всех возможных проявления.
– Нет, ни капли. Неужели настолько не терпится получить десерт?
– И это тоже.
– Я помню, что тебе понравилось то вишневое пирожное в ресторане, подумал, ты будешь рада, – Габриель достал из пакета, что стоял на окне аккуратно упакованную коробочку.
– Очень рада, – я была на гране того, чтобы как маленький ребенок от радости захлопать в ладоши.
– Держи, – Габриель убрал пустую тарелку в посудомоечную машину, а на ее место поставил коробку с лакомствами.
– Спасибо вам огромное, – я принялась ее распаковывать.
– Поль, давай условимся, что ты будешь обращаться ко мне на «ты». Понимаю, что я уже далеко не парень, но и древним стариком становиться, совсем не хочется.
– Спасибо тебе, – было несколько неловко обращаться к взрослому человеку на «ты», но я всё же преодолела этот невидимый барьер.
– Не за что, солнце.
Пирожные были такими же вкусными, как и тогда, даже начинка так же стекала по пальцам, я только то и делала, что пыталась «словить» ее.
– Вообще я еще та сладкоежка, – не знаю зачем, призналась я.
– В самом деле? – Габриель покончил со своим завтраком и теперь просто неторопливо пил гранатовый сок.
– Да, шоколадки и пирожные – мое слабое место. Может быть вы, вернее, ты тоже хочешь кусочек? Иначе я всё съем.
– Пожалуй, только чуть-чуть, – Габриель перегнулся через стол и провел большим пальцем по моей щеке. – Немного запачкалась, – он облизал палец и вернулся на свое место, от этого жеста у меня внутри всё задрожало и пробудило в самой глубине души неведанное ощущение острого возбуждения.
Внезапно телефон Габриеля зазвонил, возвращая мое сознание в реальность. Пряча свой взгляд, я продолжила, есть пирожное.
– Что? – резким тоном спросил Габриель и меня всю передернуло. Я кратко глянула на него, свой вопрос он адресовал телефонному собеседнику. – Нет, я не дома. Нет, я к тебе не приеду. Оль, не начинай мне делать мозг, ладно? Мы взрослые люди, так что давай без этого. Моя личная жизнь тебя не касается. Пока, – Габриель отбросил смартфон на обеденный стол и хмурым взглядом посмотрел в окно. Мне показалось, что сейчас он мысленно находится далеко за приделами кухни.
– Всё хорошо? – осторожно спросила я, отставив коробку еще с двумя пирожными в сторону, кажется, теперь я точно наелась.
– Да, всё в норме, – Габриель глянул на меня и улыбнулся. – Ты уже закончила?
– Пожалуй, да.
– Хорошо, можешь идти, я сам приберусь.
– Нет, я хочу помочь. Ты меня накормил, позволь хотя бы прибраться.
Он ничего не ответил, лишь положительно кивнул.
Я загрузила грязные тарелки в посудомойку и вытерла стол, пока Габриель складывал остатки продуктов в холодильник. Мы были похожи на пару, которая уже много-много лет живет в полной гармонии и любви. Я была совсем не против, чтобы так сложилось и в реальности. Настоящей семьи у меня никогда не было, поэтому я с самого детства мечтала, что когда выросту, то выйду замуж за прекрасного человека и рожу ему много детей. Может быть, тогда-то я и обзаведусь той семьей, которой мне не хватало.
– Всё, – заявила я, вытирая руки полотенцем.
– Хорошо. Как хочешь провести день?
– Не знаю, а разве тебе не нужно на работу? Просто не хочу, чтобы у тебя из-за меня нарушались планы.
– До завтра я совершенно свободен и ты никаких планов не нарушаешь, – Габриель подошел ко мне, убрал на спину мои волосы. Кажется, они ему очень нравятся, раз он постоянно стремится прикоснуться к моим прядям. – Так что ты скажешь? Можем поехать погулять по городу, заехать в какой-нибудь торговый центр.
– Нет, хочу побыть здесь… С тобой, – мой голос дрожал от волнения. Я никогда себе не позволяла так откровенно говорить о том, чего по-настоящему хочу. Но почему-то Габриель каким-то неведомым образом придавал мне определенной смелости.
– Вот как, – он улыбнулся довольной улыбкой и подошел еще ближе. – Как скажешь, – склонившись к моему уху, тихо прошептал Габриель. Я буквально млела от его голоса, его запаха, тепла его тела.
Мысли расплывались, лишались четкой структуры, я уже не могла думать о чем-то другом, кроме этих завораживающих глаз, красиво очерченных губ и черной щетины, что так красиво украшала волевой подбородок. Что я делала? Почему так легко отдавала себя во власть этому сильному чувству, которое во мне пробудил Габриель? Не знаю, я просто слепо следовала за внутренними ощущениями, уверенная, что они ведут меня в правильном направлении.
– Такой красивый, – тихо проговорила я, вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до таких желанных губ.
Я почувствовала улыбку на лице Габриеля, когда он вовлек меня в долгий и невыносимо нежный поцелуй. Границы, реальность, рассудок – всё это стиралось и становилось немыслимо неважным. Была я, был Габриель и больше ничего. Он обнял меня и, приподняв, усадил на стол. Внутри всё дрожало и переворачивалось. Страх смешивался с возбуждением и желанием ощущать прикосновения этого человека как можно дольше. Слишком много разных и по-своему сильных эмоций охватили меня, кружа голову. Привкус неправильности всей этой ситуации побуждал к более откровенным ласкам и поцелуям. Я понимала, что между мной и Габриелем пролегает невероятно большая разница в возрасте и редко, из таких союзов получается что-то хорошее. Но это никак не мешало мне принимать его горячий язык и влажные губы, которые целовали и ласкали меня с такой бережностью, стремясь научить через поцелуй проносить все те чувства, что скапливались в груди, плавя остатки здравого смысла.
– Полина, девочка моя, – горячо прошептал Габриель, покрывая поцелуями мою шею.
Я откинула голову назад, чтобы открыть полный доступ к моему горлу. Внутри всё горело и дрожало, я чувствовала себя, будто пьяной и это вводило в сумасшедший восторг. Я не думала ни об отце, ни о работе, ни обо всех тех проблемах, которые сопровождали меня еще с самого детства. Габриель помогал мне забыться, отпустить себя и поддаться ощущениям.
Его руки забрались ко мне под футболку, и это прикосновение к обнаженной коже заставляло сердце пропустить удар. Вдоль позвоночника прошелся сильный импульс, от которого перед газами всё закружилось и закачалось.
– Поля, – одержимо шептал Габриель, вновь возвращаясь к моим губам. Я с трудом смогла обхватить его спину обеими руками. Жар его тела был ощутим даже через тонкую ткань рубашки.
Внезапно раздался звонок мобильного телефона, второй раз за это волшебное утро он вырвал из сладкой неги и бросал обратно в омут реальности. Это немного возмутило меня, но я понимала, что Габриель из тех людей, которые вероятно большую часть своего времени посвящают работе, таким же когда-то был и мой папа. Но всё же так сильно не хотелось выпускать его из своих объятий, без него мой тело тут же начинает ощущать себя осиротевшим и одиноким.
Грязно выругавшись сквозь зубы, Габриель всё-таки отпускает меня и отвечает на звонок. Я продолжаю сидеть на столе, пытаясь всячески успокоить сбившееся дыхание. Габриель меняется буквально на глазах, взгляд становится серьезным, даже злым, черты лица заостряются и от того нежного и страстного мужчины, каким он был несколько секунд назад не остается даже призрачного следа.
– Какого черта ты снова звонишь мне? – тон суровый. – Ты с первого раза ничего не понимаешь? Я думал у тебя мозгов побольше будет. Прекрати истерить, тебе это не идет, – голос повышен и от него мне становится как-то не по себе. – Чего ты хочешь от меня? Мы свободные люди. Хорошо, – Габриель завершает звонок и нервно пальцами зачесывает свои темные волосы назад. Он кажется мне крайне рассерженным.
– Всё в порядке? – тихо спросила я, беззвучно спрыгнув со стола.
– Было в порядке, пока… Впрочем неважно. Мне нужно отлучиться на час-полтора. Я постараюсь уладить всё максимально быстро и вернусь обратно.
– Да, конечно, – это всё мне не нравилось, но я понимала, что не имею никакого права ограничивать Габриеля. Всё-таки, несмотря на то притяжение, что так быстро появилось между нами и бабочек в животе, мы еще не были так близки, чтобы заниматься выяснением отношений. Тем более я не хотела влезать в его дела.
– Какое же ты золотце, – Габриель крепко обнял меня и поцеловал в лоб, я не совсем поняла, что именно поспособствовало такой реакции, но была рада еще раз ощутить его руки на своем теле. – Может, ты хочешь, чтобы я что-нибудь купил? Шоколадки, конфеты, прочие сладости?
– Нет, спасибо, ничего не нужно.
– Ладно, в гостиной есть телевизор, можешь посмотреть, пока меня не будет, если что звони, я на связи, – Габриель снял фартук, проверил время на смартфоне и, схватив ключи от машины, что лежали на подоконнике, спешно покинул кухню.
Глава 11
Я был зол, дико зол. Меня выводило из себя то, что приходилось жертвовать временем, которое я мог провести рядом с малой. Послать бы всё к черту, вывернуть руль и вернуться обратно в квартиру, где с недавних пор обитает юное и такое уязвимое существо, к которому так неожиданно беспечно прикипела моя душа. Но я быстро остудил свой пыл, хоть это далось мне с колоссальным трудом. Всё еще чувствую под своими пальцами нежную бархатистую кожу Полины, ощущаю ее сбивчивое дыхание, вижу румянец на щеках, влажные губы, которые тянутся за поцелуем. От одних этих картин ткань моих брюк натягивается до придела. Да, я хотел малую, но в любом случае не позволил бы себе взять ее так же, как я брал других женщин. Быстрый секс на жесткой поверхности стола не то, для чего создана Полина и ее податливо-хрупкое тело.
Начинаю злиться еще больше, когда вспоминаю причину своего незапланированного отъезда. Какого, мать его, черта Оля внезапно начала вести себя как конченая истеричка? Мы ведь с самого начала условились, что между нами исключительно секс, она совершенно не была против, и даже всячески поддерживала исключительно подобный вид общения. Тогда что ей так внезапно стрельнуло в голову? Я хотел как можно скорей покончить с этим идиотским вопросом и вернуться к Полине.
Она так спокойно отреагировала на то, что мне нужно отлучиться. Не было ни претензий, ни капризов, ни надутых губ. София уже давно бы выцарапала мне глаза, если бы я променял хотя бы секунду нашего общего времени на решение каких-то проблем. Я искренне был рад тому, что между Полей и Софией пролегает такая огромная пропасть, между ними нет ничего общего. Это был определено хороший знак. Ведь раньше, я как сумасшедший искал в своей новой пассии те призрачные сходства с обликом или характером Софии. Искал, не находил и мучился от разочарований. Меня даже сейчас передергивает от воспоминаний о не самом радужном прошлом. Как хорошо, что этот этап уже давно пройден.
Останавливаюсь у дома Ольги. Достаю из бардачка ключи от ее квартиры и быстро захожу в подъезд. Открываю дверь своим ключом. Оля практически сразу появляется в прихожей, одетая в халат и с пучком на голове. Несмотря на отсутствие косметики, моя бывшая любовница всё равно выглядела красивой.
– Ты приехал, – она радостно улыбается и бросается мне на шею.
– Подожди, – я расцепил руки Оли и отодвинул ее от себя. – Что происходит? Какого черта ты обрываешь мой телефон?
– Габриель, солнышко, Габи, – она снова подходит ко мне и принимается судорожно целовать мое лицо, губы, глаза, подбородок. – Родной.
– Прекрати! – рявкнул я, сам отступив назад. Мне были неприятны эти поцелуи, потому что я начал понимать, что именно за ними кроется. – Что с тобой?
– А что с тобой? – Оля с опасением посмотрела мне в глаза. – Ты за последнюю неделю так сильно изменился. Охладел ко мне. Я думала, что ты на выходные ко мне приедешь, но тебя ни вчера, ни сегодня нет. Если бы я тебе не позвонила, ты и не приехал бы, верно? – Щенячья доверчивость в ее глазах заставляла меня чувствовать себя полным мудаком.
Прохожу вглубь квартиры и устало тру свое лицо. Трудно оставаться равнодушным к чужим страданиям, когда ты и сам испытывал их, чуть не сдох из-за выжигающей боли в груди. Но я был уверен, что Ольга ничего подобного не выкинет. На протяжении стольких лет, она абсолютно спокойно относилась к нашим свободным отношениям: у нее были другие мужчины, у меня – другие женщины. Где я прокололся и упустил момент, который неизбежно привел к этому нелегкому разговору?
– Оль, мы ведь договаривались, – я повернулся к ней лицом. Она застыла на пороге гостиной.
– Договаривались, но…
– Оля, что «но»? Мы обсуждали этот момент и не раз, ведь так?
– Так, – ее подбородок начинает трястись. Только слез мне здесь не хватало!
– Тогда какого черта ты имеешь мой мозг? Мы условились, что между нами только секс, ты согласилась, а теперь что не так?
– Я не учла того момента, что со временем полюблю тебя. Почти пять лет вместе – это не малый срок, знаешь ли, – она вытирает рукавом халата непролитые слезы.
– Мы не были никогда вместе. Только секс и никакой эмоциональной привязанности. Я тебе не раз говорил, что мне этих проблем не надо.
– Габи, но ведь нам было так хорошо вместе. Мы столько праздников встречали вместе, ездили в отпуск, разве тебе было плохо? Разве это уже нельзя было считать отношениями?
– Нет, мы просто отлично проводили время вместе. Я не клялся тебе в любви и никогда ничего не обещал. Черт, да тебе по сути ведь даже не с чего иллюзии строить!
– А я и никогда их и не строила! – вскрикнула Оля. – Я всегда знала, какой ты! Прекрасно понимала, что та малолетняя шлюха сломала тебя, выжгла все чувства и бросил загибаться! Если хочешь знать, я влюбилась в тебя как дура с первого взгляда, как только пришла устраиваться на работу! Но ты тогда уже был помешан на малолетке, и мне ничего не оставалось, как наблюдать за этим нездоровым помешательством со стороны. А потом… Потом когда она переживала тебя и выплюнула я была рядом, я и Мишка! Мы тебя возвращали к жизни. А потом… Потом случился наш первый секс, я помню, что ты тогда был пьяным, а я всё равно радовалась нашей близости. Я терпела твои похождения, терпела то, с какой одержимостью ты рассматривал ее старые вещи. Но потом всё ведь немного наладилось, и я думала, что ты хотя бы на половину, но всё-таки стал моим. Я знала, что та часть сердца, в котором жила София мне никогда не достанется, но я пыталась довольствоваться малым. А теперь… Теперь ты снова стал пропадать… Будто бы мы вернулись к той точке, с которой всё началось. Габи, я так больше не могу, – Оля замолчала и отвернулась, я увидел, что ее плечи содрогнулись, она плакала.
Я хотел подойти и обнять ее, чтобы успокоить, но я тут же отмел эту идею, не желая давать Ольге ложных надежд.
– Мне жаль, – единственное, что я сумел сказать в этой ситуации. – Но почему ты раньше мне об этом не рассказала? Мы могли бы избежать такого печального исхода.
– Да потому что я боялась тебя потерять! – с надрывом ответила Оля, давясь слезами. – Я бы и дальше молчала, если бы Миша не проговорился. У тебя кто-то появился, верно? Хотя, не отвечай, я и так всё поняла, когда ты ко мне в последний раз приезжал, и у нас ничего не получилось, – Ольга шмыгнула носом и повернулась ко мне.
– Я виноват перед тобой и прошу прощения, больше мне нечего добавить. Если бы я знал, что у тебя ко мне есть чувства, я бы тебя и пальцем не тронул. Прости… Я заберу свои вещи, ключи от квартиры оставляю тебе, – я отсоединил два ключа от входной и подъездной двери от общей связки и положил их на подоконник. Оля внимательно наблюдала за этим процессом несколько долгих мгновений, а затем подбежала ко мне и крепко обняла.
– Не пущу, – сдавленно прошептала она.
– Не рви себе напрасно душу, – я всё же позволил себе коснуться ее головы и успокаивающе погладить по волосам. – Всё проходит и твоя боль не исключение. Просто отпусти меня, ладно?
– Нет, – упрямо ответила Оля. – Хочешь я стану для тебя той, о которой ты мечтаешь? Чего ты хочешь? Я всё для тебя сделаю, только не бросай меня, Габи… Габриель, – она говорила быстро и сбивчиво.
– Мне ничего от тебя не нужно, – я аккуратно расцепил ее руки.
– Но ведь ты уже однажды обжегся. Зачем? Скажи мне, зачем ты снова стремишься обжечься? Разве не лучше, когда тебя кто-то любит? Ты любил, но ничего хорошего из этого не получилось. Так позволь теперь, чтобы тебя кто-то любил, – Оля плакала, всхлипывала и вся дрожала. На нее страшно было смотреть.
– Олька, ты ведь хорошая женщина и сама заслуживаешь любви. Ну, зачем я тебе сдался? Мужиков других вокруг нет, что ли? – я вытер большими пальцами слезы с ее щек.
– Не нужны мне другие, понимаешь? – она нахмурилась. – Скажи мне, кто та девка, которая охмурила тебя? Вы давно вместе, скажи?
– Тебе нужно успокоиться, ты вся дрожишь.
– Нет, скажи мне, – она крепко вцепилась в мои предплечья.
– Нет, мы только недавно вместе, а точнее со вчерашнего дня.
– Что она такого сделала? Почему ты готов променять наши пять лет на какие-то ничтожные пары дней? М? Что она сделала такого, чего я не смогу сделать для тебя?
– Да ничего, Оль! Ничего! Понимаешь?! – я уже и сам стал выходить из себя. – Для того, чтобы влюбиться в человека не нужно каких-то особых действий! Это любовь, понимаешь? Любовь начинает взращиваться на фундаменте поступков.
– Так зачем тебе эта проклятая влюбленность?! Неужели ты думаешь, что та малявка оценит тебя по достоинству? Неужели опыт с Софией тебя ничему не научил? Эти молоденькие девочки только пользуется такими богатенькими папиками как ты, а потом уходят, камня на камне после себя не оставляя! А ты как будто ослеп и не видишь очевидного!
– Прекрати! – я хорошенько тряхнул Олю, чтобы она хоть как-то пришла в чувства. – Я со своей жизнью разберусь сам! А ты лучше перестань унижаться и наконец-то полюби себя. Ты создала кумира, которого в реальности нет! Так что тут еще спорный момент, кто из нас одержимый. Между нами ничего не было и не будет. Больше не звони мне и не донимай ни меня, ни моих друзей. Если ты благоразумная женщина, то послушаешься, тем более, я твой начальник, так что, подумай над тем, дорога тебе работа в моей компании или нет, – позабыв обо всех своих вещах, я просто вылетел из квартиры и дома.
Сев в машину, я несколько раз хорошенько ударил по рулю, обозленный на себя и на Олю за то, что она вспомнила все те моменты моей жизни, о которых я бы предпочел навсегда забыть.
Закурив, я выехал на главную дорогу и пока стоял в пробке, думал о том, что мне говорила бывшая любовница. Большую часть моих размышлений заняли ее опасные слова о том, что в конечном итоге Поля окажется такой же, как и София. Всё мое внимание сосредоточилось исключительно вокруг этой неприятной и откровенно унизительной мысли. Хуже становилось оттого, что я не мог ручаться за ее абсурдность. А что, если Оля окажется права? Меня всего передернуло, и дыхание сбилось, будто кто-то ударил меня под дых.
Только сейчас, находясь на относительном расстоянии от своей болезненной одержимости, я снова мог здраво рассуждать. В словах Ольги и Миши присутствовала определённая логика, которую я предпочитал не замечать, одурманенный арктическим блеском ее очаровательных глаз. Нормальное ли такое поведение с моей стороны, учитывая, что я давно перестал быть импульсивным подростком? Не знаю. Возымела ли Поля надо мной власть? Определенно, причем значительно быстрей, чем это в свое время сделала София.
Выбрасываю окурок в окно и медленно продвигаюсь в пробке вперед. Меня начинает колотить от внезапно возникшего страха, что я снова пройду тот мучительный путь, который ничего не оставил от меня прежнего. Такая реакция пугает меня еще больше. Я далеко не из тех людей, которых так просто взять за жабры, расколоть или заставить дрожать от страха. Но здесь… Я был слаб, а слабости никогда не приводят ни к чему хорошему.
Закуриваю еще одну сигарету и наконец-то могу дальше свободно ехать – пробка рассосалась. Приезжаю домой, аккуратно открываю входную дверь – тихо. Разувшись, прохожу в гостиную и вижу Полину, она лежит на диване, свернувшись калачиком. В маленьких пальцах зажат пульт, но телевизор выключен, видимо таймер сработал.
Все опасения, страхи и гнетущие размышления молниеносно превращаются в пыль и развиваются по ветру, оставляя меня в покое. Тихо подхожу к дивану и вынимаю из рук Полины пульт, она не просыпается. Я снял пиджак и осторожно укрыл ее, в квартире всё еще достаточно прохладно. Присаживаюсь на самый краешек дивана и просто рассматриваю малую. Она красивая, обжигающе красивая и, боюсь, что эта природная красота с каждым годом будет расцветать всё больше и больше. Изящный нос, идеальная кожа, красивые скулы, очаровательный изгиб бровей. Поля совершенна, и я просто ума приложить не могу, почем она настолько не уверена в себе. Впрочем, с таким-то отцом оно и неудивительно.
Ранимая душа, нежная красота и весьма страстная натура, эту девочку создавали ангелы и демоны. Она пленила и притягивала меня с какой-то просто невероятной силой, которой я не мог противиться. Пусть так. Я поставлю на карту всё, что имею и если потерплю неудачу, то навсегда откажусь от идеи избежать одиночества, снова почувствовать себя любимым и главное – вспомнить каково это – любить.
