Текст книги "Малявка (СИ)"
Автор книги: Маша Драч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Глава 18
Когда я открыла входную дверь, то не сразу поняла, что происходит. Габриель буквально ввалился в квартиру, и едва не упал, споткнувшись о порог. Лицо залито кровью, пальто нараспашку, рубашка расстёгнута до середины.
– Что с тобой случилось? – в ужасе спросила я, всячески поддерживая Габи, чтобы он не упал.
– Ничего, всё нормально, – он улыбается, а затем кривится от боли.
– Ты подрался? – я с трудом сняла с него пальто и ботинки.
– Нет, просто немножко перебрал, – на губах мелькает пьяная улыбка.
– Это я и так вижу, а с лицом что?
– Врезался в столб, пустяки. Пить хочется, и спать, – Габриель зевает.
– Идем, для начала нужно разобраться с твоим лицом.
Я взяла его за руку, он зашипел, отдергивая от меня свою ладонь, будто его обожгли.
– У меня тут тоже небольшая проблема, – показывает свой кулак, измазанный в крови.
– Где тебя черти носили? – злюсь из-за того, что Габи повел себя как подросток, а теперь весь побитый.
– Ну не сердись, – хнычет и тянется ко мне за поцелуем. Резкий запах алкоголя и сигарет раздражает. Сейчас Габриель был чем-то похож на моего отца. Не самая лучшая ассоциация.
– Трудно на тебя не сердиться, – ловко уклоняюсь от его поцелуев. – Идем, – упрямо тяну Габриеля в ванную комнату.
Усадив его на закрытый унитаз, я достала из шкафчика аптечку и, смочив полотенце водой, вернулась к своему горе-путешественнику. Сняв с него залитую кровью рубашку, я бросила ее в корзину для грязного белья.
– Мне же холодно, – жалуется точно как маленький ребенок. – Верни рубашку, – хнычет.
– Она грязная и пока я не приведу тебя в божеский вид, будешь сидеть, и мерзнуть, – недовольно бормочу, аккуратно вытирая родное лицо влажным полотенцем.
Габриель на какое-то время притихает и внимательно наблюдает за каждым моим движением. Я сосредоточена на том, чтобы смазать его разбитую переносицу антисептиком. Ранка оказалась небольшая, а крови столько было, будто ранили слона.
– Ты у меня такая красивая, – Габи провел здоровой рукой по моей щеке. – Самая красивая. Я очень сильно дорожу тобой.
– Угу, поэтому уехал непонятно куда, чтобы напиться, – бормочу и осторожно вынимаю пинцетом маленькие осколочки, что застряли в коже на руке Габриеля.
– Малыш, не злись на меня. Да, я немного перебрал, каюсь. Больше так не буду, – снова тянется ко мне, чтобы поцеловать, я прикрываю его рот ладонью.
– Не смей, – смотрю в эти пьяные глаза, в которых блестит раскаянье.
– Ты теперь не будешь подпускать меня к себе? – он выглядит оскорблённым.
– А почему бы и нет? – выгибаю одну бровь. – В качестве наказания.
– Поляяя, – снова хнычет. Ребенок ей-богу! Мальчик, заточенный в тело взрослого мужчины, в которого я влюбилась. – Ты слишком жестокая, – обнимает меня и утыкается носом в шею. – Я был не прав, ты тоже, но я всё равно люблю тебя. Если бы ты только знала, как же сильно я боюсь тебя потерять. Этот страх временами просто сводит меня с ума, – его голос звучал ровно и настолько уверенно, будто Габи вообще не пил. По телу прошелся мороз.
– С чего ты решил, что потеряешь меня? – нервная улыбка сама по себе мелькнула на губах. – Куда я от тебя денусь?
– Не знаю, – смотрит на меня печальным взглядом. – В жизни ведь всякое бывает. Я понимаю, что надрался в доску и это никак не решает наших проблем. Но… Сейчас я чувствую себя смелей. Я… Я хочу с тобой поделиться кое-чем, пока на это хватает сил.
– И что именно ты хочешь рассказать мне? – серьезно спросила я.
– То, что тревожило меня последние пять лет.
На несколько мгновений в ванной повисло тягостное молчание. Я не знала, что мне следует делать. Просто ждать пока Габриель соберется с силами? Попросить, чтобы мы переместились в спальню? Всё-таки как-то ванная комната не очень подходит для откровенных разговоров. Мысли в моей голове продолжали рождаться и тут же рассеиваться в тревоге. Я просто нервничала и переживала за Габриеля, поэтому и думала о всяких пустяках.
– Уже однажды я любил в своей жизни, – начало исповеди моментально настраивало меня на трудную и болезненную историю жизни Габи. – Эта любовь разрушала меня, но тогда я просто не хотел замечать очевидных вещей. Софии тогда было столько же, сколько тебе сейчас. Мы познакомились в клубе. Моя компания только-только начала достигать первых серьезных успехов. Такое события нельзя было не отпраздновать, – Габриель избегал смотреть мне в глаза. Я села на бортик ванны и продолжила вслушиваться в каждое слово, произнесённое моим мужчиной. Моим ли? – Я сразу ее заприметил. Она красиво танцевала. Всё, абсолютно всё, даже невольное движение плеч говорило мне о том, что София уверенная, знающая себе цену девушка. Не знаю, тогда ли я влюбился или чуть позже. Мне будто выстрелили в висок, и пошел обратный отсчет. Наши отношения постоянно находились на грани фола. Эмоции били через край: от самых нежных до обжигающе негативных и жестоких. Нас постоянно притягивало друг к другу. Какая-то сила просто не отпускала. Два сильных и взрывных характера не могли существовать в одной плоскости. Я стал зависим ею, рассудок словно отключился. Мы оба часто были не правы, я хотел всегда большего, стал диким эгоистом и параноиком. Когда мы ссорились, я забивал на работу, даже если накануне нужно подписать какой-нибудь контракт. Я словно попал в центрифугу, и следующие два года меня без конца кружило, вытряхивая остатки здравого смысла. София любила гулять по клубам, испытывать мою ревность, заигрывая с другими мужчинами. Я дрался из-за нее, причем не раз, а она смеялась, будто радуясь тому, что я стал ее безвольным рабом. Она любила новизну, любила быть внезапной и непоследовательной. Могла заявиться ко мне в офис и устроить разгромный скандал прямо на совещании. Причиной для этого мог стать любой пустяк. Крайней точкой стало то, когда я вернулся из недельной командировки и застал ее в кровати с двумя… С ДВУМЯ, мать его, мужиками. По иронии судьбы, я вошел в самый разгар их… Впрочем неважно. Этого я выдержать не мог. Накануне у нас всё было хорошо и… Я как идиот подумал, что всё наконец-то разрешилось. Купил кольцо, хотел сделать предложение. В итоге отлупил этих мудаков… Она ничего не отрицала, не оправдывалась. Просто смотрела на меня и улыбалась. Потом ушла, ну а я… Я почти сдох, но всё же воскрес. Я пил, безбожно пил, дрался и трахался с женщинами. Мишка кое-как помог мне выбраться из этого дерьма. Я зарекся, что, кроме опытных баб, никого рядом с собой не потерплю. Потом… Потом появился ты. Снова такой уже знакомый выстрел в висок, который напугал меня до чертей. В тот вечер в отеле я повел себя как идиот. Всё еще помню твои испуганные глаза и просьбы оставить в покое. Я злился на тебя и на себя за то, что этот проклятый «выстрел» снова случился в моей голове. Вкус одержимости загорчил на языке. Я бы тебя трахнул, если бы ты не упала в обморок. Я настолько боялся новой боли, что был готов пожертвовать тобой. Затем… Всё получилось так как получилось. Мне жаль, – Габриель поднимает свой измученный взгляд на меня. – Жаль за то, что я всерьез хотел причинить тебе вред. Даже сейчас этого не могу простить себе. В связке с прошлым и этим инцидентом я просто начал пожирать себя изнутри. Ты и София – две противоположности. Моя любовь к тебе такая же сильная, как в свое время к ней. Просто порой закрадывается чувство дежавю, какая-то мелочь происходит между нами, а такое ощущение, что прошлое пытается втиснуться в настоящее. Это сложно объяснить. Я не привык обнажать свои страхи, поэтому постоянно их скрываю. Если бы ты знала, как я не хочу просрать пусть пока то немногое, но наше общее, – Габриель тяжело вздохнул и спрятал лицо в руках. – Но порой понимаю, что между нами непростительно большая разница в возрасте и этот факт трудно игнорировать.
Я долго ничего не могла сказать. В душе образовалось смятение и боль за Габриеля. Я бы никогда в жизни не подумала, что так крепкий и сильный во всех отношениях этого слова человек, может быть настолько уязвимым. Держать столько всего в себе и при этом улыбаться… Достойно, на мой взгляд. Да, уже прошло время, но ведь боль никуда не уходит. По себе знаю. Сейчас моя жизнь в сто раз лучше, чем была, но боль за отца всё равно живет во мне. Конечно, у нас немного разные ситуации, но принцип один на двоих.
Наверное, я должна начать ревновать Габриеля к прошлому в особенности в этой Софии. Но… Ничего подобного у меня в душе не зашевелилось. Я слишком дорожила этими отношениями, чтобы марать их ревностью. Габи открылся мне, по-настоящему открылся. Это была новая ступенька для нас двоих.
– Я люблю тебя, – мне показалось, что это признание сейчас как никогда уместно. – Люблю таким, какой ты есть, – я подошла к нему и обняла.
– Знаешь, – Габриель уткнулся носом мне в шею. – Я думал, что момент такого признания должен пройти в более романтической обстановке, а не в ванной и когда я пьян.
– Мне всё равно, я просто тебя люблю.
– Я тоже до дрожи в пальцах люблю тебя, – он крепко обнял мен за талию. – И теперь, когда я поделился с тобой тем, что меня так угнетало, я чувствую, что готов идти дальше. С тобой идти, – Габи посмотрел на меня своими красивыми, но всё еще пьяными глазами. Да уж… Похоже, мы действительно необычная пара.
– Я тоже готова, но пока что, тебе следует прилечь и отдохнуть, – я улыбнулась и поцеловала его в нос. Странно… Прежде я себя ощущала ребенком в его больших руках. А сейчас… Я была матерью, а Габи моим сыном. Резкая смена позиции заставила меня улыбнуться. – Идем, – я повела Габриеля в спальню.
Он уселся на кровать, я помогла ему переодеться и уложила под одеяло.
– Иди ко мне, – Габи протянул руку, и я безоговорочно ее приняла. Он укрыл нас двоих и прижался всем телом к моему телу. – Мне так нравится спать рядышком с тобой, – шепот куда-то в висок. – Мне вообще всё нравится, что связано с тобой.
– Например? – я медленно перебирала меж пальцев его мягкие черные волосы.
– Всё: завтракать, спать во всех смыслах этого слова, ездить в магазин, переписываться по телефону, просто смотреть телевизор, даже молчать нравится. Только вот ссориться дико не люблю. А вообще я, когда выпью у меня рот не закрывается и на романтику тянет.
– Это даже забавно.
– Ты не злишься на меня?
– За что?
– За всё, что я тебе сегодня рассказал. Да и за мой внешний вид.
– Нет, но это не говорит, что я тебя и дальше буду пьяного терпеть, – наигранно становлюсь злой.
– Слушаюсь, капитан, больше ни капли в рот, – улыбается и целует меня в плечо.
Неожиданно к нам на кровать взобрался котенок. Тихо мяукая, он пролез к подушкам и уселся прямо между нашими лицами.
– Он всё загадит, – хмыкнул Габриель, морща нос.
– Ничего подобного, он еще ничего не испортил. Я думаю, нам в руки попал довольно смышлёный кот, – глажу любимца по головке.
– На тебя похож, такие же глазища большие и такой же милый, – впервые с того момента, как Габи принес котенка домой, он его погладил. – Имя уже придумала?
– Еще нет.
– Тогда пусть будет Малёк.
– Малёк? Это он сейчас маленький, потом-то ведь вырастит.
– Вырастит, и ты вырастишь, а моей Малявочкой так и останешься, как и он. Две малявочки для меня уже перебор, а одна Малявочка и один Малёк в самый раз.
– Что же, пусть будет по-твоему, – я прижалась щекой к груди Габи. Его сердце размеренно билось, вводя меня своим спокойствием в некий транс. Сон пришел незаметно. Сегодня он был всем нам как никогда прежде необходим.
Глава 19
Мы стали ближе, намного ближе, чем раньше. Я чувствовала, что теперь Габриель доверяет мне. Напряжение и недосказанность между нами рассеялись. Теперь, когда важный и болезненный рубеж был пройден, я могла думать еще о чем-то, кроме тех проблем, которые нас с Габриелем отдаляли друг от друга.
Всё же без полного доверия трудно идти вперед и выстраивать свою жизнь. Сейчас же, я менее остро реагировала на то, что Габриель практически круглыми сутками работает. Я принимала его образ существования, прекрасно понимая, что чем-то приходится жертвовать, в нашем случае, временем. Но даже во время полной загруженности Габи всё равно выкраивал для меня минутку, чтобы позвонить, написать, просто узнать как у меня дела. Пусть мы и не были физически рядом в будний день, но я всё равно ощущала его незримое присутствие путем кратких телефонных разговоров или милых сообщений.
По выходным же Габриель был всецело мой. Мы вместе гуляли, начали ходить на различные выставки, спектакли, даже в парк аттракционов как-то заглянули. Я была счастлива, а главное – спокойна. Меня больше не грызли дурные мысли, а сомнения насчет правдивости чувств Габриеля ко мне исчезли. Он старался для меня, иногда по вечерам рассказывал про свою жизнь, позволял мне войти в нее. Я ценила эта больше, чем любые подарки, которыми он тоже не переставал меня баловать.
В свободное от работы время я начала заниматься оформлением стены в нашей спальне. Меня увлекал этот процесс, увлекало то, что я могла внести уют в наш дом. Создание рисунка, подбор нужной краски, всё должно быть четко просчитано, чтобы в конечном итоге получить отличный результат. Я никогда не умела как-то по-особенному рисовать, но вот абстракция так меня захватила, что я даже удивилась, откуда во мне внезапно проснулись творческий наклонности?
Чувство одиночества и собственной ненужности стали мне чуждыми. Рядом всегда бегал Малёк, хлопоты по дому и на работе занимали всё мое свободное время. Гармония в моей жизни была практически стопроцентной, не хватало лишь нормальных отношений с отцом.
Несколько раз я ему звонила, но он так и не поднял трубку. Поэтому я хотя бы раз в неделю связывалась с дядей Колей, чтобы узнать как там папа. Да, я понимала, что после того, как он со мной обошелся, логичней было бы вообще забыть о нем. Но родителей не выбирают и я всё равно продолжала беспокоиться.
Пришла весна. В этом году она выдалась ранней и невероятно теплой. Я сидела на работе. Первая половина дня. Клиентов практически нет, только несколько человек пришли за канцелярией. Обслужив их, я подошла к окну, наблюдая за природой, которая постепенно просыпалась от глубокого зимнего сна. Повертев мобильник в руках, я всё-таки решила позвонить дяде Коле.
– Здравствуйте, – произношу я, возвращаясь к прилавку.
– Поля, здравствуй.
– Я вас не отвлекаю?
– Нет, мы тут с Графом во дворе гуляем. Как твои дела? Как поживает твой суженный?
Меня всегда веселило то, что дядя Коля называл Габриеля «суженным».
– Работает, просил передать вам привет.
– Спасибо. Что-то он у тебя всё работает и работает, совсем не жалеет себя.
– Такой уж он человек, – жму плечами. Мне нравилось то, что я могла с кем-то поделиться своим счастьем и просто поболтать. Насколько я знала, у дяди Коли со своей семьей тоже были не самые идеальные отношения. Может быть, поэтому он так охотно хотел общаться со мной. Я всегда уважительно к нему относилась и порой воспринимала как своего близкого родственника.
– Что же это лучше, чем вообще ничего не делать.
– И то верно. А как вы? Как ваше здоровье?
– Всё хорошо, вот каждый день хотя бы часок гуляю на улице, дышу свежим, если так можно назвать, воздухом. Зарядка, режим, здоровое питание. Нам ведь старикам нужно уже тщательней относиться к своему здоровью. Пока на свадьбе внуков не отгуляю, пока тебя не увижу в свадебном платье на тот свет не пойду, – смеется и мне так искренне тепло от этого смеха.
– Кто знает, может быть, мы и на вашей свадьбе все еще погуляем, – улыбаюсь.
– Ой, Поля, какая свадьба? Ты что? Мне и так хорошо живется. Нет-нет, мне вот и с Графом неплохо.
– В жизни всякое бывает, – я немного молчу. – Дядь Коль, что там папа? – легкость в моем голосе тут же пропадает.
– Как обычно, ничего хорошего. Вечно кто-то к нему приходит-уходит, крики, пьянки. Андрей, Андрей, во что же он превратил свою жизнь?
– Знаете, я тут как-то думала над тем, что, может быть, его попробовать закодировать или в клинику отправить?
– Хорошая идея. Иначе он уже не сможет остановиться. Приехала бы к нему попытался поговорить. Вчера и сегодня у него тихо.
– Да, наверное, так и сделаю. А можно мы и к вам заглянем? Если честно, я даже немного соскучилась.
– Конечно! Поля, о чем речь? Я всегда рад тебя видеть, тем более, хочу уже увидеть твоего суженного. Я же должен знать, кому в руки попало такое сокровище.
– Хорошо, тогда сегодня вечером ждите нас в гости.
Габриель не очень-то обрадовался перспективе встретиться с моим отцом. Это было очевидно, поэтому я уже была готова пустить в ход свое очарование, только бы Габи согласился. Прежде я никогда не считала себя обаятельной девушкой, но Габриель раскрывал меня, показывал, что я красивая и ничем не хуже остальных. Смириться и привыкнуть к этому, было трудно, но, кажется, я начинала понемногу справляться.
– Я уже пообещала дяде Коле и фактически мы поедем к нему. Он хороший человек и обязательно тебе понравится.
– Не сомневаюсь, – хмыкнул Габриель, просматривая очередную кипу важных документов.
Мне нравилось наблюдать за ним, когда он был погружен в работу. Всякий раз, когда Габи должен был изучить новый контракт или еще что-то, он ходил туда-сюда по гостиной, внимательно читал, делал какие-то пометки карандашом, неосознанно прикусывал кончик этого карандаша. Работа преображала Габриеля, делала его каким-то особенным. Вот и сейчас я не могла отказать себе в удовольствии понаблюдать за своим мужчиной к тому же его белоснежная рубашка так сексапильно была расстегнута, открывая моему взору широкую, красивую грудь. Я немного засмущалась и удивилась своим пошлым мыслям.
– Тогда почему противишься? – я с трудом смогла поднять свой взгляд на лицо Габи.
– Потому что, не хочу, чтобы ты виделась со своим папашей. Ничего хорошего из этой встречи не выйдет. Ты расстроишься, а я меньше всего этого хочу, – он поместил карандаш за ухо и продолжил изучать бумаги.
– Не расстроюсь, – запротестовала я. – Мне нужно его увидеть, поговорить, а главное – уговорить лечь в клинику.
– Это бессмысленно, – безапелляционно заявил Габриель. – Ты ведь лучше меня знаешь своего отца. Он не маленький мальчик, если не захочет ложиться, то не заставишь. Тем более, алкоголик редко признает себя алкоголиком.
Габи говорил правильные вещи, и я это прекрасно понимала. Но меня оскорбляло то, что он был так резок со мной. Всё-таки речь идет о моем отце, а не о каком-то постороннем человеке.
– И всё же это только догадки, – я сидела на диване, ко мне подошел Малёк, я тут же подхватила его к себе на руки. – Нужно хотя бы постараться, попробовать, понимаешь?
– Нет, не понимаю. Сколько он еще должен принести тебе боли, сколько еще должен наплевать на тебя, чтобы ты осознала, какой твой папаша мудак?
– Не говори так, – резко отозвалась я, нахмурившись. – Ты не имеешь права на это. Да, мой отец неидеальный, но… Он единственный, кто от меня не отказался. Моя мать вообще уехала, променяла меня на своего любовника. А папа, как бы там ни было, так не поступил. Пусть мы никогда не будем близки, но он обеспечил мне нормальное детство. Если бы не банкротство, то возможно он и не стал пить. Возможно, я бы сейчас училась…
– И мы никогда бы не встретились, – недовольно перебил меня Габриель.
– Не говори так. Если нам суждено быть вместе, то это всё равно случилось бы вне зависимости от обстоятельств.
– Я всё равно не понимаю тебя. Андрей ведь хотел тебя отдать в качестве уплаты долга. Это ведь даже уму непостижимо!
– А ты никогда и не поймешь меня, – я встала на ноги, а Малька оставила на диване. Габи обжег меня неодобрительным взглядом. Я начала понимать, что пересекла черту своей последней репликой.
– Ну, знаешь, – он резко бросил документы на журнальный столик.
– Прости, я сказала, не подумав, – от стыда у меня покраснели щеки.
– Может быть, у меня никогда и не было родителей, но это ничего не меняет, – Габриель буквально испепелял мне сердитым взглядом.
– Прошу тебя, – я осторожно подошла к нему и обняла. – Для меня это очень важно. Разве на моем месте ты бы сумел вот так просто выбросить из своей жизни родителей?
– Ну, меня же они выбросили, – его губы изогнулись в кривой усмешке.
– А если бы речь шла обо мне? Ты бы отказался мне помочь?
– Поля, ты играешь не по правилам, – Габриель посмотрел на меня и теперь его взгляд немного смягчился.
– Но всё же? – не унималась я.
– Нет, я бы не отказался, – после паузы ответил он. – Ладно, поехали уже к твоему дяде Коле. Но если Андрей в очередной раз пересечет границы, то больше ты туда не поедешь, понятно?
– Хорошо, – тяжело вздохнув, ответила я.
Когда мы ехали в машине, я ощущала, что между нами витает некоторое напряжение. Угораздило же меня сказать те слова. Я бы на месте Габриеля вообще перестала разговаривать со мной, а он не то, чтобы не перестал, так еще и согласился ехать. Ощущение вины и стыда увеличилось в сто крат, от чего я чувствовала себя полной дрянью.
– Габи, – я переплела пальцы наших рук.
– Да? – он внимательно смотрит на дорогу, целуя тыльную сторону моей ладони.
– Мне всё еще неловко за то, что я тебе сказала в квартире.
– Всё в норме. Я прекрасно понимаю, что ты это с горяча, с кем не бывает. Поверь, когда тебе на работе все подряд имеют мозги, то ты как-то неосознанно закаляешься, так что…
– И всё же, я не хочу, чтобы ты думал, будто любое твое откровение я когда-нибудь могу использовать против тебя.
– Малыш, всё хорошо, – Габриель глянул на меня и улыбнулся. Только от одной его краткой улыбки у меня внутри всё переворачивается и дрожит.
Дядя Коля нас встретил тепло и радушно. Когда я увидела его, то ощутила, как же всё-таки сильно по нему скучала. Именно сейчас, когда он суетливо искал для меня и Габи тапочки, я поняла, что этот старик с добрыми глазами уже давно стал некой важной составляющей частью моей жизни. Пока мы жили в одном подъезде, я и понятия не имела, насколько дядя Коля близок мне. А теперь… Теперь я на всё это смотрела совсем другим глазами.
– Добрый вечер, – вежливо произнес Габриель и крепко пожал дяде Коле руку. – Небольшой презент, – Габи подал бутылку дорогого красного вина, которое мы купили по пути.
– Ой, что вы, что вы, – смущенно проговорил дядя Коля. – Не стоило.
– Бокал вина всем нам пойдет только на пользу.
– Спасибо, спасибо. Проходите, я уже накрыл на стол.
Мы переобулись и прошли за дядей Колей на кухню. Он наготовил столько всего, будто бы ждал в гости не меня, а королевскую семью. Сердце в умилении сжалось.
– Присаживайтесь, я сейчас достану бокалы.
– Может, вам помочь?
– Нет-нет, я сам, – дядя Коля улыбнулся и ушел в зал.
– Как тебе? – шепотом спросила я, садясь за стол.
– Не знал бы, что он сосед, подумал, твой дедушка, – Габриель расположился рядом со мной. – Сто лет не был на таких вот домашних уютных вечерах. Даже как-то странно немного.
– А вот и я, – заявил дядя Коля, возвращаясь с бокалами, позади него уже бежал пес.
Я напрягалась и прижалась к Габриелю. Уже как-то и забыла про Графа. Ужас перед этими животными, который во мне поселился еще в детстве, снова дал о себе знать.
– Ты чего? – Габи поцеловал меня в висок и обнял одной рукой.
– Пес, – сдавленно пробормотала я.
– Граф, будь приветливей с гостями, – строго обратился дядя Коля, откупоривая бутылку вина.
– Граф значит, – Габриель потянулся к псу и погладил его за ухом. Животное лизнуло ему ладонь как бы в одобрение проделанных манипуляций.
Похоже, Габи магическим образом умеет воздействовать не только на меня, но и на Графа. Пес развалился прямо рядом с нами, положив свою голову на ноги Габриеля. Как только я заметила, что Граф задремал, я немного расслабилась.
– Давайте выпьем за встречу, – дядя Коля подал нам бокалы. – Всё-таки несколько месяцев не виделись.
– За встречу, – поддержал Габи и мы втроем чокнулись бокалами. Терпкое вино оказалось очень даже вкусным. Я-то думала, что любой алкоголь сам по себе невероятно горький, но нет.
– Кушайте-кушайте, – дядя Коля сел за стол и посмотрел нас.
Ненавязчивая беседа завязалась сама по себе. Габриель увлеченно расспрашивал дядю Колю насчет собаки, насколько трудно может быть с ней, можно ли обучить каким-либо командам. Мой сосед, зная о собаках всё, охотно отвечал на вопросы. Потом я поделилась своими намерениями насчет того, чтобы поступить учиться.
– Это замечательная идея, сейчас без образования никуда, – поддержал дядя Коля.
– Я тоже так думаю. Во всяком случае, учеба не повредит. Выберешь то, что тебе по душе, а я уже обо всём позабочусь, – твердо заявил Габриель, делая глоток вина.
– Верно-верно. Поля у нас умница-красавица, – слова дядя Коли вогнали меня в краску.
– Да, наша умница-красавица? – Габи поцеловал меня.
– Знаешь Габриель, – уже серьезным тоном начал дядя Коля, подсыпая нам в тарелки салат. – Я понимаю, что для Поли всего лишь сосед.
– Не говорите так, – мягко возразила я.
– И всё же… Но раз так сложилась ситуация и я чувствую некоторую ответственность за эту девочку, ты ее не обижай, хорошо? Все мы ссоримся, потом миримся, это нормально. Ты главное мне вот что скажи, какие у тебя намеренья? Есть разница в возрасте, от этого никуда не скрыться, но ты осознанно пошел на это, поэтому логично задать подобный вопрос.
– Мои намеренья самые серьезные, – без колебаний твердо ответил Габриель. – Сначала учеба, потом найдем хорошую работу, свадьба, вне всякого сомнения, но это уже позже. Поля должна реализовать себя, не хочу преждевременно привязывать ее.
– А что насчет детей? – дядя Коля был похож на настоящего прокурора, которых я видела в криминальных сериалах, которые так любит папа.
– Хочу детей. И если так случится, что ребенок появится раньше, то это никак не помешает Полине доучиться. В конце концов, я взрослый состоявшийся мужчина и смогу позаботиться о своей женщине и ребенке, – то с какой поразительной уверенностью и твердостью рассуждал Габриель, положительно удивило дядю Колю.
– Что же, тогда больше никаких вопросов, – он улыбнулся.
Внезапно зазвонил мобильник Габриеля.
– Простите, это по работе, – он вышел из-за стола и скрылся в коридоре.
Проснувшейся Граф, рассеянно осмотрелся по сторонам, а затем лег возле ног своего хозяина.
– Полиночка, – он поддался чуть вперед. – Какой славный мужчина. Он тебя любит, это очевидно.
– Правда?
– Да. Взгляда от тебя не отводит, впервые вижу такое. Вы похожи на половинки одного целого – он ловит каждое твое слово, ты его. Не переживай по поводу возраста, это всё человеческие заморочки.
– Знаете, я только рядом с ним по-настоящему чувствую себя в безопасности, чувствую себя нужной и любимой, – смущенно призналась я.
– Это главное, дорогая. Это главное.
Когда вернулся Габриель мы еще немного посидели, а потом, набравшись смелости, я решила зайти к отцу.
– Я с тобой, – заявил Габи.
– Нет, я сама.
– Солнце, неужели ты думала я тебя одну туда пущу?
Я промолчала, потому что, именно так и думала.
– Поля, Габриель прав, – вмешался дядя Коля. – Лучше идите вместе, мало ли что. Ты знаешь своего отца.
Мне иногда казалось, что я знаю своего папу, а на деле получалось, что нет, я почти с ним незнакома. Алкоголь уродует людей, делает их безликими незнакомцами.
