Текст книги "Князь (СИ)"
Автор книги: Маша Драч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Он сел в уже наполненную ванну и устало вздохнув, откинул голову назад, прикрыв глаза. Князь сейчас был похож на древнее божество, утомленное бесконечным существованием и борьбой с внутренними демонами. Я продолжала стоять у самой двери и жадно рассматривать этого получеловека, полу зверя.
Сейчас Князь был, как никогда уязвим, обезоружен. Мне ничего не стоит схватить его бритвенный станок, что лежит на маленькой полочке у зеркала и причинить вред, а затем убежать. Только от одной этой мысли мне становится дурно, но я уверена, что Князь предусмотрел такой сценарий. Но он ничего не сделал, чтобы предотвратить его. Можно ли это расценить как акт доверия? Или Князь всего лишь считает женщин ничтожными существами, которые обязаны находиться под присмотром у мужчин?
– Иди сюда, – не открывая глаза, приказал Князь.
Я медленно подошла, чувствуя, что меня шатает, будто бы пьяную.
– Помой меня, – такое желание удивило меня, но протестовать я не стала, наперед зная, что это бесполезно.
Найдя взглядом мыло и мочалку, я присела на бортик ванны и опустила руки в горячую воду. Князь лежал, согнув ноги в коленях. Я снова увидела звезды, набитые прям на коленных суставах. Должно быть, это дико больно было.
– Что означают эти звезды? – осторожно спросила я, принимаясь намыливать мочалку.
– То, что я не прогнулся и не прогнусь ни перед одной поганой тварью, – спокойно ответил Князь.
Я принялась аккуратно мыть его, проделывая путь от колен, до груди и рук. Князь почти не шевелился, и временами мне казалось, что он уснул. Легкий запах ромашки, исходящий от мыла, немного успокаивал. Непременно это тетя Валя выбирала. Не думаю, что Князь станет заниматься такими мелочами, как покупать мыло домой. Стоило мне представить эту картину, и я тут же улыбнулась. Да уж… Этот человек не создан заниматься обычными бытовыми делами.
– Почему смеешься? – Князь приоткрыл глаза, а я уже принялась мыть его плечи.
– Да так.
– Улыбайся чаще, пташка, – это был очередной приказ, но уже менее заметный. Похоже, Князь просто не умеет иначе общаться.
– Я всё, – заявляю, споласкивая мочалку.
– Тот гандон толкал наркоту малолеткам, – вдруг произнес Князь.
Я не сразу поняла, к чему это было сказано. Нецензурная лексика неприятно резанула слух. Дед никогда не позволял при мне ругаться, максимум, что позволял себе сказать – японский городовой. Всё еще не понимаю, почему японский и почему именно городовой? На работе у нас тоже не часто матерились, разве что клиенты.
– Я его убил, – продолжил Князь. – Он портил малолеток, который должны были работать у меня. Долго портил, вот я его и отправил к предкам. Не думай, пташка, что я благородный. Не ищи во мне хороших сторон, их нет. Ты спросила, я посчитал нужным ответить. Порхай к себе, дальше я сам.
Глава 8
Прошло несколько дней. За всё это время я пыталась изо всех сил примириться со своим новым положением. К счастью, Князь больше никого не приводил в дом для совершения самосуда. Но мне с лихвой хватило и прошлого раза. Теперь кошмары меня буквально преследуют по ночам, и я каждый раз вскакиваю с криком, после которого весь день царапает горло.
Вчера прошел самый настоящий сабантуй. Бедная тетя Валя, кажется, только ранним утром легла спать. Князь прилично напился, пришел ко мне, начал приставать. Но приставать не в том плане, что прям, насиловать и заламывать руки. Нет. Это выглядело даже смешно. Он был похож на капризного ребенка, который хотел получить свою игрушку, только вот незадача – игрушка в руки никак не давалась.
– Успокойся, – твердо заявила я, укладывая Князя на кровать.
– Ну, пташка, – протянул он каждое слово. Вот уж не думала, что напившись до поросячьего визга, Князь может превратиться из устрашающего бандита в дитё малое.
– Зачем нужно буквально литрами жрать эту водку проклятую? – я взбесилась и даже разозлилась. Он со своей компанией полночи не давал спать, а когда такое случается со мной, я начинаю злиться. Похоже, Князь думал, что я всегда бываю покладистой и тихой, но как бы ни так. Нет нормального сна, нет и нормальной меня.
– Косой откинулся, мы должны были это отметить, – заплетающимся языком пробормотал Князь, пока я пыталась стянуть с него носки.
– Угу, теперь весь первый этаж облеплен твоими пьяными дружками, а я тут с тобой нянькаюсь, – едва стянув один носок, я благополучно шлепнулась на пол. Вскочив, бью Князя кулаком в ногу, но мой удар непростительно слабый и совсем никак не влияет на этого человека. – Знаешь что! Раз уж я теперь с тобой, то не думай, что дам тебе спуск.
– Пташка, – протянул Князь, ухватив меня за руку. – Не будь такой злой ко мне.
– А с тобой по-другому не получается.
– Я трезв как стекло, – он притянул меня к себе. – Мне уже лет сто никто разгона не давал*.
– Значит, я дам, – попыталась высвободиться, но ничего не получилось. – В следующий раз пощады не жди.
– Как скажешь, начальник, – Князь обдал меня удушливым запахом спиртного. Я кое-как перевернулась на бок, так и уснула, прямо в княжеских руках.
На следующий день после пьянки, я созвонилась с дедушкой. Он пожаловался на плохое самочувствие. Всегда, когда меняется погода, дед часто жалуется на здоровье. Я пообещала, что непременно навещу его, понимая, что его состояние отчасти связано и со мной, моим новым положением. Так же нужно было решить проблему с моей трудовой книжкой, которая всё еще лежала в кафе. Если бы дедушка не напомнил, я бы вряд ли вспомнила.
Сегодня был один из тех редких дней, когда Князь никуда не уехал. Впрочем, оно и не удивительно, после такого «отдыха» явно трудно собраться с силами. Тетя Валя уже убрала последствия вчерашнего дебоша и теперь готовила завтрак.
Я зашла на кухню, Князь сидел за столом и пил кофе. Не поворачивая головы в мою сторону, тут же спросил:
– Поговорила?
– Да, – я села напротив Князя.
– И как?
– Плохо чувствует себя. Хочу к нему съездить.
– Дал слово, что поедим, значит так и будет.
– И еще кое-что, – осторожно продолжила я.
– Что? – Князь глянул на меня.
– Мне за трудовой книжкой вернуться надо на работу. Не хочу ее там оставлять, да и дед тоже так считает.
– Могу братков сослать, – спокойно предложил Князь.
– Нет, я хочу сама, – твердо заявляю.
– Так там же эти, мудозвон и его шаболда. Помнится мне, тебе эта компания не особо нравилась, – Князь продолжал внимательно смотреть на меня.
– Ну, я же не могу всю жизнь прятаться от людей, которые мне неприятны или которые когда-то причинили боль.
– Правильно мозгуешь, пташка. Нехер всяким бакланам давать себя в обиду. Будет тебе машина, а вечером потолкуем с твоим дедом.
– Значит, мы поедем к нему? – не веря собственным ушам, спросила я.
– Ага, – Князь глотнул кофе.
– Спасибо, – я встала из-за стола и приобняла Князя за плечи. Он замер на месте и сложилось такое впечатление, что его тело на секунду превратилось в камень. Впервые вижу, чтобы человек так странно реагировал на обычные объятия.
Тетя Валя мельком глянула на нас, улыбнулась и вернулась к готовке.
– Не за что, – в конце концов, ответил Князь, накрыв мою руку своей большой мозолистой ладонью.
В кафе я поехала в сопровождении Хмыря. Кого же еще ко мне могли приставить? Перспектива находиться в компании этого человека совсем не вдохновляла, но я старалась думать о скорой встрече с дедом, и эта мысль меня здорово успокаивала.
Хмырь после ночного отдыха выглядел совершенно разбитым. Да уж… Похоже, не все такие крепкие как Князь. Видимо, Хмырю было настолько плохо, что он даже во время пути ни разу не потянулся за пачкой сигарет. И всё же, несмотря на нашу общую неприязнь друг к другу, я отчетливо поняла одну вещь, раз Князь поручил меня именно этому человеку, значит, ему действительно можно доверять.
Машина, как обычно, резко затормозила, но я уже приученная к этому, заранее пристегнулась. Хмырь, когда увидел это, сдавленно засмеялся, а затем резко замолчал и наморщился, вероятно, от головной боли. Ну, пусть смеется, а безопасность лишней не будет.
Справившись с ремнем, я быстро расправила складки на своем новом белом сарафане в мелкий красный горох. Сердце застучало быстрей обычного. Я старалась не думать о том, что возможно могу столкнуться с Андреем или Юлей. Непонятный страх вдруг сковал меня. Хотя чего мне бояться? Что они мне сделают? К страху примешалось отвратительное чувство беспочвенной вины. Я ощущала себя настоящей преступницей, только вот в чем заключалось это самое преступление? Не знаю.
Глубоко вздохнув, я собралась с силами. Бесконечно избегать каких-либо трудностей всё равно не получится, пора начать учиться защищать себя.
– Долго будешь чухаться? – нервозно спросил Хмырь, массируя свои виски. – Иди уже. Я не нанимался весь день с тобой панькаться.
Я вышла из машины и стремительным шагом направилась в кафе. У меня не было ни сил, ни желания сейчас держать обиду на Хмыря. Плотней закутавшись в тонкую кофту, накинутую поверх сарафана, я попыталась всячески скрыть россыпь синяков и засосов. Помниться Юля часто ходила на работу с каким-нибудь огромным багровым засосом почти на всю шею. Она выпячивала это пятно, гордясь им как чем-то невероятно завидным. Мерзко сейчас понимать, что этот засос, вероятно, принадлежал Андрею. Я же предпочитала такие отметины скрывать. Нечего чужим глазам их видеть.
Переступив порог кафе, я практически нос к носу столкнулась с Андреем. Сердце тут же ухнуло куда-то вниз и застучало будто сумасшедшее. Ладошки мгновенно стали влажными.
– Что здесь забыла? – Андрей с прищуром глянул на меня с высоты своего роста.
В зале никого почти не было. В обед всегда посетителей очень мало. Тем лучше, лишние свидетели сейчас совсем не нужны.
– За документами пришла, – стараясь как можно спокойней, отвечаю.
– Почему без зэков своих? – Андрей скрестил руки на груди. – Или уже потягали и выбросили?
Я на секунду оторопела от таких вопросов. Это выбило из колеи.
– Что ты несешь? – шепчу.
– Разве я сказал что-то не так? – ухмыляется. – Всё еще не могу поверить в то, что встречался с такой… легкомысленной девушкой как ты.
– Ты издеваешься? – возмущение, злость и обида сдавили горло. – Сам же за моей спиной спал с Юлей и меня же упрекаешь? – от такой наглости просто не находилось никаких вразумительных слов.
– Ты Юлю сюда не впутывай, – злится, причем сильно, будто я коснулась больного нерва.
– А что я не так сказала? – улыбаюсь. – Раз уж на то пошло, она тоже неплохо тягается с зэками. Наставляет тебе рога, а ты и рад этому.
– Замолчи, иначе…
– Что? – Андрей так рьяно ее защищал. Это выглядело до неприятного смешно. Значит, меня он быстро определил в ряды изменщиц, а ту, которая действительно не гнушается прыгать из койки в койку, считает святой. Парадоксально!
И всё же, что не делается стопроцентно к лучшему. Пусть мое знакомство с Князем прошло… неординарно, но я ему благодарна за то, что таким образом раскрылась истинная сущность Андрея.
– Ничего, – фыркает. – Жизнь сама всё расставит.
– За что ты меня так ненавидишь? И раз я такая плохая, почему раньше меня не бросил?
– Я встречался с тобой из-за жалости, – такой ответ хлёстко ударил меня. Сильно. Больно. – Никому ненужная, кроме деда своего. Просто пожалел и всё. Я с Юлей давно встречался, а тебя бросить как-то совесть не позволяла. А ты так отплатила мне. Хотя чего ожидать от дочери настоящей бляди? – это был финал, чаша моего терпения переполнился, вылилась.
Я не смела, осуждать свою мать, хотя она ничего, совсем ничего для меня не сделала, только подарила жизнь. Но раз уж у меня язык не поворачивается назвать ее подобным словом, то Андрей уж подавно.
Не знаю, что со мной случилось. Не могу назвать себя импульсивным человеком, но у всех есть грань, переступив которую, просто срываешься. Пощечины за такое явно будет мало, поэтому я сжала руку в кулак и со всей той небольшой дури, что была в моем теле, ударила Андрея в нос. Всё произошло быстро, за несколько ничтожных секунд. Андрей не успел отреагировать. Его голова откинулась, тут же хлынула кровь, он ухватился за нос.
Этот краткий выброс адреналина привел меня в чувства. Рука от удара немного онемела, я шевелила пальцами, но не ощущала их. Как бы чего не сломала себе. Может, это было неправильно поступать именно так, стоило не поддаваться провокациям, но мне было хорошо, по-настоящему. Пусть этот удар останется моим прощальным подарком. Мысли о трудовой книжке напрочь выветрились. Надо будет, оформлю новую.
Выхожу на улицу и ощущаю какое-то просто нечеловеческое облегчение. Чувство могильной плиты, что всё это время, которое я находилась у Князя, сдавливала мою грудную клетку – рассыпалось. Все мои мысли занимал Князь, его образ жизни, его поступки, но где-то там, глубоко в подсознании всё равно жгла мысль о предательстве Андрея. Она тихо, незаметно отравляла меня. Теперь же это уже не имело значения. Эффект обнулился.
Дверь в ту прошлую жизнь, вернее в ту ее часть, где обитал Андрей, теперь была наглухо заперта. И вряд когда-нибудь уже откроется. Сейчас я нахожусь на пороге чего-то нового, опасного и бесконтрольного, но вот страха почему-то нет. Похоже, я готова идти вперед.
Мы вернулись домой в полной тишине. Хмырь всё умирал от похмелья и поэтому не трогал меня. Князь с тем самым Косым, из-за которого собственно и был устроен дебош, сидели в общей зале и играли в нарды. Тетя Валя суетился вокруг хозяина, принося новую порцию бутербродов и бутылки пива.
– Как покатались? – спросил Князь, продолжая сосредоточено играть, методично бросая кости на деревянную поверхность поля боя.
– Хорошо, – с искренней улыбкой заявила я. Чувство гордости за саму себя так и распирало.
– Выкладывай, – Князь повернулся в мою сторону. Темная рубашка почти полностью расстегнута, на широкой груди, как обычно, блестит массивный золотой крест. – Не ссы, здесь все свои.
– Книжку не забрала, – объясняю и нервно тереблю край своего рукава.
– Не понял, – Князь нахмурился и прекратил игру.
– Ну ее, – я махнула рукой. – Случайно столкнулась с Андреем.
– И? – Князь поддался вперед и упер локти в колени.
– Разговор получился не очень, и я… В общем, я ударила его с кулака в лицо. Правда, теперь рука немного болит.
Косой сдавленно хохотнул, а Хмырь откашлявшись, затерялся где-то в недрах дома. Темные глаза Князя от удивления округлились. Он окинул меня сосредоточенным взглядом, затем вернулся к моему лицу.
– Видал? – спрашивает Князь у Косого.
– Ага, – тот смехом заливается.
– Я не хотела этого делать, – оправдываюсь. – Он сам меня вынудил. Думаю, ничего не сломала ему, но крови оказалось прилично.
– Ну, пташка, – тень улыбки коснулась тонких губ Князя. – Ну, даешь! Чертей у тебя там, в омуте на троих хватит! Однозначный зачёт. А сейчас порхай к себе, нечего прелестями своими сверкать перед чужим мужиком, – намёк был явно на Косого. Хотя он меня вообще-то и не разглядывал. Обычный мужчина, короткостриженый, гораздо приятней на вид, чем Хмырь и, кажется, чуть-чуть косит на правый глаз. Понятно, откуда такая кличка.
Не пререкаясь с Князем, я поднялась к себе. Очевидно, что в глазах своих братков он обязан быть лидером во всех смыслах этого слова, в том числе и в общении с женщинами. Хотя моя покорность была связана не только с этим, мне просто нравилось слушаться Князя.
Адмирал увязался за мной. Очутившись в спальне, я сняла кофту и уселась прямо на пол у окна, позволяя псу бодать меня и облизывать. Всегда, когда он так делает, это означает, что Адмирал хочет играться.
– Бублик ты мой сладкий, – я обняла его, чувствуя, что шерсть щекочет мне нос. Наверное, я слишком быстро привязалась к псу, но ничего не могу поделать с собой. Когда вижу эту хитрую моську, жутко хочется обнять его так сильно-сильно, насколько вообще возможно.
Адмирал очень послушный и умный. Иногда я смотрю на него в обществе Князя и складывается такое стойкое ощущение, что пёс понимает каждое сказанное его хозяином слово. Это завораживающая картина.
– Держи, – я подала Адмиралу его любимый резиновый мячик. Он схватил игрушку и улегся рядом. Мячик пищит всякий раз, когда пёс стискивает ее зубами.
Не знаю, сколько прошло времени, не больше часа, точно, как в спальню вошел Князь. Я тут же встала и глянула на него.
– Руку покажи, – следует незамедлительный приказ.
Я вопросительно посмотрела на него, не совсем понимая, зачем ему это надо. Князь уловил мою растерянность, подошел ближе и ухватил за ту руку, которой я ударила Андрея. Она немного болела, суставы чуть-чуть припухли. Князь обвел хмурым взглядом мою слегка покрасневшую кожу.
– Всё нормально. Никаких проблем, – сообщаю, чувствуя, что должна это сделать, чтобы напрасно не нагнетать обстановку.
Князь ничего не ответил. Он отпустил мою руку и провел своими мозолистыми пальцами вдоль моей шеи там, где отчетливо виднелась цепочка из синяков, чередующихся засосами.
– Дед решит, что я луплю тебя, – в задумчивости проговорил Князь, спускаясь к моим ключицам, которые тоже пострадали от агрессивных ласк зверя.
– Надену что-нибудь закрытое, – заявляю и чувствую, что прикосновения Князя постепенно начинают возбуждать меня.
– Ты умница, пташка, – он убрал руку и поправил мои волосы. – Растешь, сечешь, что и к чему. Понятливых у нас любят. Но давай так, если какой-нибудь баклан мутит тебе воду, говори мне, а не марай свои руки. Они у тебя и так вон, какие костлявые и хрупкие. Переломать – нехрен делать. А язык точи, чтобы никакая мразота тебе рот не затыкала. Поняла меня? – Князь взял меня за подбородок, фиксируя мой взгляд на его волчьих глазах.
– Да, – ответила я.
– Через пять минут выезжаем, – Князь отпустил меня и направился к двери.
– А можно задать один вопрос? – он возник у меня неожиданно, и я хотела немедленно получить ответ, пока есть такая возможность.
– Ну? – Князь обернулся.
– Я ведь здесь появилась, считай что случайно. Ну, в смысле, ты попросил для себя нормальную девушку, и ею стала я.
– И?
– Если бы на моем месте оказалась любая другая, ты бы тоже не захотел ее отпускать? – от собственной смелости и даже в какой-то степени дерзости у меня мгновенно вспыхнули щеки.
– Нет, не захотел. Другой мне не надо, – твердо, без увиливаний ответил Князь и вышел из спальни.
Кажется, именно в тот момент на периферии моего сознания вспыхнула красным необратимая мысль о том, что я начинаю влюбляться в этого человека. Влюбляться вопреки его жестокой, бескомпромиссной сущности, его преступному и кровожадному миру. Это был неконтролируемый импульс, который невозможно ни подавить, ни вытравить. Он возник сам собой, будто по щелчку и осел так глубоко в душе, что уже непонятно, насколько быстро будет прогрессировать эта аномальная потребность в человеке, для которого чужая жизнь совсем ничего не стоит.
Глава 9
Мы ехали к деду. В машине, включенный на всю громкость радиоприемник, пел Круг. Князь курил в открытое окно, едва заметно покачивая головой в такт излюбленным мотивам. Я держала в руках красивую глянцевую упаковку темно-коричневого цвета, в которой хранился дорогущий коньяк. Очевидно, этот подарок предназначался моему деду. Восторга подобный расклад вещей, конечно же, у меня не вызывал. Но Князь моего мнения по этому поводу не спрашивал. Если он опять напьется так же, как и вчера, то я ему устрою настоящую разборку. Не подпущу к себе, будет спать на коврике у дверей. От этих мыслей на секунду стало даже смешно. Размышляю как жена, которая в браке находится лет так уже двадцать.
Машина плавно остановилась прямо у подъезда, где на лавочке уже сидели бабульки и бросали пытливые взгляды на прибывших. Толкнув дверцу, я вышла на улицу и быстро зашла в дом, слыша тихое шушуканье старушек и ощущая их пронзительные взгляды на своей спине. Князя эта маленькая ситуация никак не затронула. Судя по его спокойному взгляду, он вообще никого здесь не заметил. Да, он и не мальчишка уже давно, чтобы думать и переживать из-за осуждений посторонних людей.
Мне стало немного неспокойно, когда мы поднялись на мой этаж. Дед ведь сразу по наколкам на руках поймет, кто такой Князь и чем он занимается. Он явно не предприниматель, как я лгала до этого. Дед будет очень переживать. Чувство вины с примесью колючего стыда отозвалось болью где-то под ребрами.
– Ева, – строго обратился ко мне Князь, его низкий басистый голос отдался эхом от стен лестничной площадки.
Я вздрогнула, уже привыкнув к тому, что Князь меня зовет или пташкой, или птахой. Мое имя в его исполнении прозвучало так завораживающе-странно, что я тут же подняла взгляд.
– Да?
– Нервы побереги.
Неужели мое состояние настолько заметно? Я крепче сжала в руках коробку и кивнула. В голове никак не могла ужиться мысль, что Князь здесь и сейчас станет знакомиться с моим дедом.
Я позвонила несколько раз в дверь. Послышались твердые шаги. Щелчок замка и вот мы уже переступаем порог. Я несколько секунд прячу свой взгляд, но, в конце концов, встречаюсь глазами с дедушкой. Он быстро глянул на меня, затем перевел всё свое внимание на моего спутника. Несколько секунд молчания кажутся пыткой.
– Князев, ты ли это, японский городовой?!
– Я, батя, – Князь приветливо улыбнулся.
– Вы знакомы? – выдавила я из себя вопрос, когда, наверное, прошла целая маленькая вечность.
– Служил у него, – кратко ответил Князь.
– Вечно ты появляешься как черт из табакерки! – дед обнял гостя, а я так и продолжила стоять как вкопанная.
Когда минутная приветливо-дружеская нота прошла, дедушка посмотрел на меня, затем снова на Князя. Меж густых бровей медленно образовалась глубокая морщинка.
– Так это ты к моей внучке клинья подбиваешь? Не староват ли, Князев? Седина в бороду, бес в ребро?
– Палыч, я еще не старик столетний, – Князь тоже посерьезнел.
– А деятельность свою давно забросил? – дед ткнул пальцем на руки Князя. – Что же это ты, чертяка такая, на мою внучку глаз положил, а? – дедушка говорил спокойно как, впрочем, и всегда, но требовательные, стальные нотки всё так же нагоняют страх. – Вообще берега попутал?
– Палыч, не кипятись, – я впервые видела Князя таким робким. Он не боялся моего деда, скорей чувство уважения или непреклонного авторитета не позволяли общаться с моим дедушкой так же, как со всеми другими людьми. – Ты меня лучше других знаешь.
– В этом-то и дело, – пауза. – Ладно, заходите, нечего в коридоре стоять.
Мы сидели за столом на кухне. Я вроде бы была и дома, но в то же время чувствовала себя здесь неудобно, будто в гостях.
– Нормальным же был, – всё причитал дед. – Пустил жизнь под откос и мою Еву туда же тянешь? Предприниматель хренов. Сколько уже сидел, а сколько еще будет? Один уже кавалер ей всю душу вытрепал, теперь ты?
– Ну, своему бывшему она клюв уже начистила, – с ухмылкой заявил Князь.
– Ева, это правда? – строго спросил дед.
– Да, – тихо ответила я.
– Вот тебе, пожалуйста! – дед развел руками. – Князев, ты мне уже испортил ребенка. Был бы на твоем месте другой, рожу уже давно начистил и с балкона у меня полетел.
– Палыч, говорю ж, не кипятись. Я ж к тебе по-людски пришел. Сам знаешь, что для меня ты всегда авторитетом был и есть. Отца родного так не уважаю, как тебя.
– Когда к ней приставал, знал, чья она внучка? – дед упер кулаки в крышку обеденного стола.
– Узнал уже позже, – сейчас Князь был больше похож на провинившегося школьника.
– Выпороть бы вас по очереди розгами да так, чтобы потом дней пять на задницах сидеть не могли! В могилу меня свести хотите?
– Деда, только не нервничай, пожалуйста, – я умоляюще глянула на него. – Присядь лучше.
– Говорил же тебе, что нечего работать на Андрюшку своего. С уголовниками хлопот не оберешься, особенно когда они «крышуют».
– Палыч, ты на поворотах поаккуратней.
– Влад, мы оба знаем, что я прав и от племени твоего, действительно, бывает много проблем у обычного люда.
– Палыч, мне твоя внучка в душу запала. Говорю как есть и поэтому пришел к тебе с повинной.
– И когда ты это понял, что Ева тебе в душу запала? – дед выгнул одну бровь и вопросительно глянул на Князя.
– Как только увидел ее, – кратко ответил он.
На кухне повисло молчание. Дедушка не ожидал такой откровенности, но, похоже, ставить слова Князя под сомнения не собирался. Я густо покраснела, ощутив на себе взгляд двух пар глаз.
– А ты? – обратился ко мне дед.
– Я?
– Тоже в душу тебе запал? – кивнул в сторону Князя.
– Да.
– Режете без ножа, – дедушка сел.
– Палыч, не нагнетай. Нормально всё с твоей внучкой будет, я об этом позабочусь. Не доверяешь, что ли?
– Боюсь я и за тебя, и за нее, – устало ответил дед. – Всё думаю, может, если бы ты тогда в армии не подрался, не устроил поножовщину, в десбат и не попал, а там и по кривой дороге не пошел.
– Палыч, – Князь улыбается. – Я с шилом в жопе с рождения. Мамка ведь в армию с потрохами отдала, думала, что исправят меня там, а оно вон как получилось.
– Знаю, – дедуля потер лицо руками, затем глянул на меня. Он переживал, я это видела в его глазах, мне и самой было немного страшно и волнительно.
– Хотя, был у нас уже один порядочный кавалер и толку от него немного, – начал рассуждать вслух дед. – А тебя, Князев, я знаю, слово ты держать умеешь. Раз уж я ничего не могу поделать с вашими душами, ставлю только одно условие, – дед окинул Князя серьезным взглядом, – не впутывай Еву в свои дела воровские, преступные. Нечего ей в них делать. Сломаешь мне дитё, собственноручно удушу, – от холодного дедушкиного тона у меня даже мурашки по коже прошлись.
Князь ничего не ответил, просто принялся распаковывать принесенный коньяк. Мы побыли у деда совсем недолго. Есть совсем не хотелось. От переизбытка впечатлений, новой информации аппетит абсолютно пропал. Кто бы мог подумать, что Князь уже был на периферии моей жизни еще задолго до того, как мы вообще встретились. У судьбы странное чувство юмора.
Вернулись домой, вернее, я, а Князь сразу же куда-то уехал. Куда именно – знать совсем не хотелось, чувствуя, что ответ мне не понравится, да и говорить его всё равно никто не станет.
Голова гудела, обрабатывала всё то, что сегодня со мной приключилось. Я не привыкла еще к таким насыщенным на событии дням, вот и чувствую себя, словно пьяной.
– Как всё прошло? – интересуется тетя Валя, перебирая гречку.
– Лучше, чем я ожидала, – устало сажусь на стул.
– Ну и хорошо. Раз Владислав Николаевич решил познакомиться с твоей родней поближе, значит, его намеренья серьезные.
Я ничего не ответила, просто улыбнулась. Это уж вряд ли. Просто Князь, узнав о том, кто мой дед, решил всё выложить ему, как есть, чтобы без лишних проблем. Уважает он его. Не думаю, что Князь тот человек, который будет бегать по родителям своих женщин, которые призваны в первую очередь, угождать в постели.
Поднявшись к себе в спальню, я стала у зеркала и окинула свое отражение скептическим взглядом. Что-то во мне бесповоротно поменялось и дело здесь не в синяках. Что-то незнакомое, едва уловимое появилось в глазах.
Я легла на кровать поверх одеяла и просто уставилась в потолок, прислушиваясь к собственным ощущениям. Всё внутри бурлило, натягивалось, перерождалось. Не помню, в какой момент я уснула, но проснулась уже глубокой ночью.
Чувство, что события минувшего дня случились миллионы лет назад, стойко укоренилось в сознании. Тихо выйдя из комнаты, я спустилась и хотела протий на кухню, чтобы выпить стакан воды. Сонливость быстро рассеялась, поэтому я уже размышляла над тем, чтобы снова взяться за вязание, но моим планам в эту ночь было не суждено сбыться.
В доме витала абсолютная тишина. Она была не давящей, не зловещей, даже наоборот – какой-то успокаивающей и легкой. В зале горел только один торшер, придвинутый к небольшому журнальному столику, над которым, чуть склонившись, сидел Князь.
Я на секунду замерла на месте, не зная, можно ли мне подойти ближе или лучше вернуться в спальню.
– Иди сюда, – слышу приказ, от которого даже коленки немного задрожали. Не думала, что Князь меня заметит.
Осторожно подошла чуть ближе. Князь сидел ко мне спиной, кроме полотенца на нем больше ничего не было. Судя по маленьким капелькам, мерцающим в тусклом свете торшера на смуглой коже, хозяин дома недавно выше из душа. Глядя на широкую массивную спину, украшенную тремя большими куполами мутно-синего цвета, я в который раз про себя отметила, сколько же силы, мощи и давящей энергетики собрано в этом человеке!
– Стань рядом.
Я обошла диван и сделала так, как велел Князь. Он сосредоточено занимался пистолетом, разбирал его и аккуратно чистил. Я ничего не знала об оружии, только то, что оно может причинить вред. Из чего оно состоит и как его нужно правильно чистить – понятия не имела. Но весь этот процесс в исполнении Князя, его больших грубых и в то же время ловких рук неожиданно заворожил меня.
Когда с пистолетом было покончено, Князь крепко сжал его в руке и посмотрел на меня. Его этот вынимающий душу взгляд мгновенно заставил дышать чаще. Холодное дуло пистолета коснулась моих коленей, обвело круг и поднялось выше, задирая юбку моего платья.
– Снимай, – приглушенным голосом приказал Князь.
Воздух в комнате медленно начал сгущаться. Облизнув пересохшие губы, я выполнила то, что мне было велено. Платье упало на пол, я осталась в одном нижнем белье. Князь склонил голову чуть набок и окинул мое тело изучающим взглядом.
– На колени, – после краткого молчания следует новый приказ. Он ни грубый, ни жесткий, скорей твердый, уверенный.
Я стала на колени, чувствуя, что начинаю возбуждаться, хотя Князь ко мне еще даже не прикоснулся, во всяком случае, руками. Сотни иголочек закололи под кожей, когда пистолет коснулся моего живота, поднялся выше, скользнул между грудей. Мутный взгляд темных глаз мог говорить только об одном, эта странная игра со мной и с пистолетом Князя возбуждает, причем сильно, по-звериному.
– Ты боишься? – слышу вопрос сквозь нарастающий шум в ушах.
– Нет, – честно ответила я. Страх отсутствовал. Его затопило возбуждение, жажда углубиться в ту игру, которую мне предложил Князь.
– Хорошо, – он склонился ко мне, впиваясь своим волчьим взглядом. Поддев лямку лифчика краем пистолета, Князь спустил ее с плеча, то же сделал и с другой лямкой.
Не знаю, каким образом, но я по умолчанию подчинялась этому человеку, будто бы это было самым правильным, что только можно сделать. Воздух между нами наэлектризовался, казалось еще секунда и можно будет услышать его треск. Неизвестность перед тем, что задумал Князь – раззадоривала. Я никогда не была похотливой жадной к сексу женщиной, во всяком случае, с Андреем. Теперь же всё изменилось. Князь будто разбудил самую порочную часть меня, и теперь командовал ею, так как ему было удобно.
