Текст книги "Парень для меня (СИ)"

Автор книги: Марзи Опал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава 6

Мэйбл

Прошло сто шестьдесят восемь часов с тех пор, как я разговаривала с Лиамом.

Но кто считает, верно?

Обида, которую я испытывала, теперь превратилась в тупую боль, которая пульсирует время от времени, когда я занимаюсь своей повседневной жизнью. Учеба и социальные сети отнимают у меня большую часть времени.

Я старалась занять себя чем-нибудь, чтобы не отвлекаться.

Таким образом, мне не нужно думать о Лиаме.

Что является трудной задачей, учитывая, что каждую ночь, когда я ложусь в постель и закрываю глаза, первое, что я вижу, – это его голубые глаза, напоминающие океан. Мой предательский разум рисует его застенчивую улыбку, спрятанную в каштановой бороде. Мои пальцы так и чешутся пробежаться по ней, чтобы убедиться, что на ощупь она такая же мягкая, как выглядит. И мои руки жаждут пробежаться по этому высокому, крепкому телу, просто чтобы увидеть, как напрягаются его мышцы под моими прикосновениями.

Боже, я безнадежна.

Даже мои мама и папа понимают, что что – то не так со статусом кво, когда я вхожу в наш дом на седьмой день нашей с Лиамом разлуки – если это вообще можно так назвать.

Я слышу их тихое бормотание и иду на звук, пока не достигаю порога столовой. Они сидят за столом и играют в шашки новым набором, который я подарила им на прошлой неделе.

Я люблю своих родителей и люблю заботиться о них. Мой папа – электрик, а мама – ассистент стоматолога, и оба очень усердно трудились всю свою жизнь ради меня. Однажды, когда я заработаю хорошие деньги либо на своей ученой степени, либо на модельном бизнесе, я собираюсь досрочно отправить их на пенсию. Таким образом, они могут наслаждаться тихими моментами, подобными этому: играть ночью в настольные игры под звуки старых мелодий, звучащих на заднем плане.

Лицо моего отца расплывается в широкой улыбке, когда он замечает меня. В уголках его карих глаз – тех, что я унаследовала, – появляются милые морщинки, и он приветствует меня. – Kumusta anak ko?

Мои родители воспитывали меня так, чтобы я свободно говорила на обоих моих родных языках – тагальском и английском.

– Mabuti po – говорю я ему, что у меня все хорошо, и спрашиваю, как у него дела. – Kayo ho? – затем я бросаю взгляд на свою мать, которая тепло наблюдает за нами. – Привет, мам. Как дела?

– Привет, милая, – она ставит свое горячее какао на подставку. Мой папа быстро делает свой следующий шаг. – Хорошо. Как прошел твой сегодняшний тест?

Я глубоко вздыхаю. – Не так уж и здорово. Я просто надеюсь, что сдала экзамен.

К сожалению, я действительно облажалась с последним набором вопросов с множественным выбором, потому что недостаточно усердно готовилась к одному модулю.

– О, нет. – ее лицо вытягивается, и оба моих родителя одаривают меня одинаковыми хмурыми взглядами. – Жаль это слышать, Мэй.

Я сбрасываю сумочку с плеча и вешаю на сгиб локтя. – Все в порядке. В любом случае, я хорошо учусь в этом классе, и этот тест многого не стоит.

Это всего лишь три процента. Я легко приду в норму.

Мой папа поправляет очки и смотрит на меня с новым воодушевлением. – Не волнуйся. В следующий раз у тебя получится лучше.

– Спасибо, – я подхожу, чтобы поцеловать каждого из них в лоб. Кое-что, чем я занималась с тех пор, как была маленькой девочкой.

Моя мама хватает меня прежде, чем я успеваю отстраниться, и изучает мое лицо. – Тебя еще что-то беспокоит, Мэйбл? Ты была очень… тихой в последнее время.

Моя мама чрезвычайно наблюдательна. Над ее головой ничего не пролетает. Она всегда знает, когда что-то не так, улавливая малейший предательский признак. Ни для кого не секрет, что всю эту неделю я была не в духе. И хотя я близка со своими родителями, у меня просто не хватает духу пересказывать все фиаско с Лиамом.

– Все в порядке, – успокаиваю я. Она может сказать, что я лгу, но не настаивает на этом. – Я уже поужинала после занятий, так что собираюсь сразу лечь спать.

Мои родители желают мне спокойной ночи с неуверенными улыбками, прикрытыми беспокойством.

В душе я выплакиваю несколько слезинок. Это происходит совершенно внезапно. Это неконтролируемо, и я виню в этом тот факт, что скоро придет тетя Фло13. Даже несмотря на то, что я отрицаю это и полностью осознаю, что это имеет прямое отношение к моей дерьмовой неделе.

Когда я выхожу из душа, полностью выбрита и увлажнена моим любимым лосьоном с ароматом лимона, я замечаю тарелку с Туроном, стоящую на моей кровати. Сюрприз, сюрприз, это тоже заставляет меня плакать. Мой папа всегда приносит мне угощения, когда мне плохо. Дело в том, что он знал и без слов приготовил один из моих любимых десертов, чтобы молча подбодрить меня.

Чито также подозревает, что что-то не так, как только я устраиваюсь в своей постели, надев маску для лица, и зажигаю свои уютные осенние свечи. Мне нравится думать, что животные очень созвучны своим человеческим эмоциям. Моя кошка смотрела на меня своим осуждающим (или обеспокоенным?) взглядом. Пялилась, пока я смотрела повторы «Дневников вампира».

– Елена, как ты могла? – я кричу на свой экран, когда Елена и Деймон целуются. Это официально. Четвертый сезон – отстой. – Стефан заслуживает гораздо лучшего!

Единственный человек, который согласился бы со мной – это Лиам. Он из команды Стелены (да, я заставила его запоем посмотреть шоу). Но я не отвечаю ни на одно из его текстовых сообщений, игнорируя их все в течение нескольких дней.

Моя рана все еще кровоточит, хотя я безумно скучаю по нему.

Поразмыслив над нашей последней встречей, я пришла к следующему выводу: нежелание Лиама встречаться лично на самом деле не имеет ко мне никакого отношения, а все связано с его собственными шрамами. Я хочу быть рядом с ним. Я хочу помочь ему. И все же я не могу, пока не буду знать, с чем работаю.

Это значит, что Лиаму нужно открыться и сказать мне, что у него на уме, чтобы я могла пойти ему навстречу.

Он прислал мне множество текстовых сообщений с извинениями, но ни одно из них и близко не подходит к категории «дай-мне-все-объяснить». Это все, что я-прошу-прощения-и-я-напортачил. Ответа «почему» здесь нет.

У Лиама крепкие стены, но ему придется опустить их самому, если он хочет, чтобы мы это исправили.

И если быть до конца честной, я не думаю, что наша дружба вернется к тому, какой она была раньше. Не тогда, когда он прошептал мне тем голодным, пронизанным благоговением тоном: «Ты такая… красивая. Я хотел сказать тебе, когда впервые увидел тебя. У меня перехватило дыхание, Бел.»

Я не сумасшедшая и не выдумываю всякие штуки. Лиам испытывает ко мне нечто большее, чем просто платоническую дружбу.

Я тоже так думаю.

Мне потребовалось очень много времени, чтобы признаться себе в этом; я хочу большего с Лиамом.

Никогда не найдется кого-то, кто относился бы ко мне так, как он, или понимал бы меня так, как он это делает.

Мои размышления прерываются, когда звонит мой телефон. Это Кеннеди. Я ставлю эпизод на паузу и отвечаю на ее видеозвонок, глубже зарываясь в подушки.

Мы оба в масках, таков наш ритуал по вечерам в пятницу. – Привет, Кен.

– Привет, Мэй, – Кеннеди устраивается на диване с миской попкорна на коленях. – Извини, что не смогла позвонить тебе раньше. Я закончила работу поздно. Группа подростков коллективно разлила молочные коктейли по всему полу, так что я была на уборке.

– Ах, это отстой, – если бы это случилось, я бы, наверное, начала выть во время своей смены. – Как ты себя чувствуешь?

– Устала и чувствую, что мне нужно поспать следующие десять лет. Я хотела позвонить тебе, чтобы наверстать упущенное, прежде чем продолжу наблюдать за своим парнем.

Она говорит о Майкле Кордеро из «Девственницы Джейн». Не Калеб Райт, конечно. Мы говорили о нем несколько дней назад, и Кеннеди сказала, что она покончила с мужчинами и их неоднозначными сигналами. Она на некоторое время отказывается от них, и я ее не виню.

Единственные мужчины, на которых мы можем положиться, – это вымышленные персонажи, написанные женщинами.

– Звучит как идеальная ночь, – Чито вытягивается и ложится на меня сверху. Иногда ей нравится слушать, как бьется мое сердце.

Кеннеди запихивает в рот еще одну порцию попкорна. – А теперь расскажи мне, как у тебя дела. Я знаю, что последние несколько дней были действительно напряженными.

Я намеренно избегаю слона в комнате: моей неудачной романтической жизни. – Мой тест прошел ужасно.

– Мне жаль это слышать, Мэй. С другой стороны, ты отлично справляешься с этим уроком, так что, надеюсь, это не слишком сильно повлияет на твою итоговую оценку, – Кеннеди снимает свою маску и бросает на меня многозначительный взгляд, от которого у меня внутри все переворачивается. – Но ты же знаешь, что это не то, что я имела в виду.

Я вздыхаю и снимаю свою собственную маску из ткани. – Да. Я знаю.

– Он продолжает писать?

– Каждый день, – мою грудь скручивает от болезненного напоминания. – Меня так раздирают противоречия, Кен.

Лицо моей лучшей подруги смягчается. – Мэйбл…

– Одна часть меня злится на него, а другая просто хочет простить и двигаться дальше. Мы никогда не теряли связь с Лиамом так надолго, и я сильно по нему скучаю.

– Я знаю, но, может быть, тебе просто нужно дать ему шанс поговорить с тобой еще раз и все объяснить – и не с помощью смс. Некоторые разговоры необходимо провести лично.

Все, что говорит Кеннеди, имеет смысл.

Я буду первой, кто признает, что может быть немного упрямым. Наверное, именно поэтому я до сих пор не ответила Лиаму.

– Ты должна ответить ему. Избавь себя от страданий, – говорит Кеннеди. – Правда в том, что вы оба не хотите быть друг без друга, поэтому вам нужно разобраться с этим. И даже если ты будешь это отрицать, я точно знаю, что ты к нему чувствуешь.

Мои губы сжимаются, и я с трудом сглатываю.

Кеннеди бросает на меня многозначительный взгляд.

Слово из пяти букв.

Я действительно испытываю это к Лиаму.

Уже давно, если быть откровенной.

Как я могла не влюбиться в своего застенчивого, милого, доброго лучшего друга, который заботится обо всех моих потребностях, действует как мой защитник и всецело лелеет меня?

– Я думаю, он то, что мне нужно, Кен, – я медленно выдыхаю. – Я хочу… быть с ним.

Признаться в этом вслух – лучшее чувство, которое я испытывала за всю неделю.

– Тогда будь с ним, Мэй. Он протянул тебе оливковую ветвь. Пришло время тебе протянуть руку и схватить её.

Кеннеди права. Лиам знает, что совершил ошибку, и давно хотел ее исправить.

Пришло время мне выслушать его.

После нескольких дней, проведенных в подвешенном состоянии, на моем сердце стало легче.

Я благодарю Кеннеди за то, что она была потрясающим другом, слэш-терапевтом, слэш-личной подбадривательницей, и мы вешаем трубку.

Просматривая переписку с Лиамом, мой большой палец зависает над экраном, пока я читаю последние несколько текстовых сообщений.

Мне жаль. Мне так чертовски жаль, детка. – Лиам

Я знаю, что причинил тебе боль. Это худшее, что я когда-либо делал в своей жизни. – Лиам

Я все испортил и не знаю, как это исправить. Простишь ли ты меня когда-нибудь? – Лиам

Я не могу вынести этого разрыва между нами. Я так сильно скучаю по тебе, Бел. Скучаю по твоим сообщениям. Скучаю по нашему подшучиванию. Скучаю по всему этому. – Лиам

Пожалуйста, солнышко. Скажи мне, как я могу снова все исправить. – Лиам

Бел, я умоляю тебя. Пожалуйста, не думай обо мне плохо. Я могу стерпеть это от других, но не от тебя. – Лиам

Я не могу перестать думать о тебе. Днем и ночью. Ты живешь в моем сознании. Так и есть, начиная с первого письма. – Лиам

Боже, как ты выглядела в ту ночь, Бел… Не знал, что женщина может быть такой совершенной. – Лиам

Даже не заставляй меня говорить о твоём голосе. Это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо слышал. Мягкий. Скрипучий. Лучше, чем все, о чем я когда-либо мечтал. И я мечтал о тебе. Так часто. Ты даже не представляешь. – Лиам

Мне больно осознавать, что я, возможно, никогда больше этого не услышу. Что ты, возможно, никогда не дашь мне шанса все исправить. – Лиам

Это последнее текстовое сообщение.

Однако я понимаю, что Лиам звонил мне вчера поздно вечером, но я пропустила это.

Он оставил голосовое сообщение.

Я задерживаю дыхание и включаю его.

Потом я слушаю это снова, и снова, и снова.

«Привет, Бел. Это Лиам. Я… я надеялся, что мы сможем поговорить, и ты дашь мне возможность кое-что объяснить. Я скучаю по тебе и хотел бы поскорее получить от тебя весточку, детка».

Его глубокий голос, пронизанный тоской и печалью, задевает за живое мое сердце.

Слой льда, покрывающий мое сердце, медленно начинает таять. Наконец-то я вижу луч надежды. Независимо от того, что было сказано и сделано, у нас с Лиамом есть надежда.

Он готов все объяснить, и теперь моя очередь пойти ему навстречу.

Глава 7

Мэйбл

В субботу ближе к вечеру я заканчиваю очередную успешную фотосессию нижнего белья с группой моделей. Каждый раз, когда я захожу в студию, меня охватывает волна благодарности и волнения за то, что я могу заниматься любимым делом с командой талантливых людей.

Девочки хотят пойти куда-нибудь выпить в La Flamme, но вчера вечером мы с Кеннеди уже договорились поужинать и сходить в кино.

Кстати, о моей лучшей подруге, она должна скоро приехать и забрать меня.

Когда я переодеваюсь в свое мини-платье королевского синего цвета и белые туфли на каблуках с ремешками, я включаю телефон и вижу пропущенное сообщение от Кеннеди.

Мэй, мне неприятно это делать, но я должна все отменить. Моя бабушка плохо себя чувствует, поэтому мы с мамой едем к ней домой. Мы можем перенести встречу? Мне очень, очень жаль. – Кен

Я отправляю ответное сообщение, хватаю свою сумку и выхожу из студии.

Не за что извиняться, Кен! Передавай привет своей бабушке. Я надеюсь, у нее все в порядке <3 Сообщи мне новости, когда сможешь. Целую – Мэй

К сожалению, у меня нет с собой машины, так как я планировала поехать с Кеннеди. Я тоже не могу позвонить своим родителям, так как они забронировали романтический отдых в спа-салоне на окраине города.

Технически, я могу вызвать Uber.

Когда я выхожу на оживленную улицу в центре города, странное чувство одиночества охватывает меня изнутри. Результат пребывания в одиночестве великолепным осенним днем. Я плотнее обхватываю себя плащом, как щитом. Неподалеку музыкант наигрывает песню Эда Ширана, которая пробуждает во мне ностальгию. Видя оживленные лица прохожих, когда они занимаются своими делами, я чувствую себя не в своей тарелке.

Я стою, прислонившись к кирпичной стене, неподвижная в движущейся толпе.

По иронии судьбы, моё положение отражает мое внутреннее смятение.

Все, чего я хочу в данный момент, – это ощущения комфорта.

Есть только один человек, который может дать мне это.

Единственный человек, которого я хочу видеть рядом с собой, прямо здесь, прямо сейчас.

Прежде чем я успеваю убедить себя в обратном, я отправляю сообщение Лиаму. Я не ответила ему вчера вечером, потому что хотела иметь ясную голову, чтобы сосредоточиться на своей сегодняшней работе. Теперь паутина, затуманивающая мой разум, рассеялась, и ясно, что я позволила этой разлуке растянуться между нами дольше, чем это было необходимо.

Эй, Лиам… мне нужна большая услуга. – Бел

Что угодно. – Лиам

Он быстро реагирует. Как будто он весь день ждал, когда я приду в себя.

Я только что закончила фотосессию, и меня нужно подвезти. Ты приедешь за мной? – Бел

Он не отвечает целую минуту.

Шокировала ли я его?

О, боже. Может быть, он не может. От смущения у меня горят щеки. Сегодня суббота, а это значит, что он, возможно, работает в «Макгрегоре». Мне следовало подумать об этом, прежде чем писать ему.

Или я могу просто вызвать Uber. Все в полном порядке! – Бел

Не вызывай Uber. Я буду там. Просто напиши мне адрес. – Лиам

Мое сердце отбивает быстрый ритм. Я отправляю ему сообщение о своем местоположении.

Мне потребуется шесть минут, чтобы добраться до тебя. – Лиам

О, ничего себе. Я думаю, он был где-то поблизости.

Я действительно ценю это. Мы можем поговорить по дороге? – Бел

Я бы хотел этого. – Лиам

Начинается игра в ожидание, и тревожный узел в моем животе мягко распутывается. Я так увлекаюсь музыкантом, поющим свою песню, что вздрагиваю, когда через несколько минут позади меня раздается неуверенное «Бел?».

Обернувшись, я вижу Лиама, стоящего на тротуаре рядом с припаркованным параллельно внедорожником.

Глаза моего воина в сияющих доспехах отчаянно бегают по моему телу, как будто я – зрелище для его воспаленных глаз. То, как приоткрываются его губы и с его губ срывается нежный вздох, когда я делаю шаг в его сторону, почти уничтожает меня.

Лиам О'Коннелл великолепен. Тем более, когда он стоит там и ждет меня, не скрывая своего сердца. Его взгляд говорит мне то, чего не могут сказать его слова. Ты значишь для меня все, говорит он, и я нуждаюсь в тебе так же сильно, как ты нуждаешься во мне.

Я преодолеваю расстояние по направлению к нему. Толпа расступается вокруг нас, когда мы стоим друг перед другом. Ощущение дома проникает в мои кости.

– Ты пришел, – шепчу я.

Голубые глаза Лиама светятся эмоциями. – Ты написала.

– Спасибо, Лиам, – моя рука тянется к его руке.

Он преодолевает пропасть, как будто мечтал, чтобы я всегда держала его за руку. – Я всегда буду приходить за тобой, Бел. В мгновение ока. Ночью или днем. Независимо от времени. Это я тебе обещаю.

Боже, я люблю его.

Лиам нерешительно подносит мою руку к своим губам и нежно целует. – Ты выглядишь потрясающе.

Я превращаюсь в кашу от его комплимента.

Моя свободная рука скользит вниз по его крепкому торсу. Сегодня вечером на нем серый свитер-поло, черные слаксы и начищенные коричневые туфли. Рукава его рубашки закатаны до локтей, так что я вижу его татуированные предплечья и серебряные часы на правом запястье. Мой сварливый горец сегодня так собран, что у меня практически текут слюнки от зрелища, которое он создает. – Ты тоже выглядишь невероятно красивым.

Лиам, кажется, вот-вот упадет в обморок от моей похвалы.

Прежде чем это успевает произойти, он направляет нас к пассажирскому сиденью своего черного внедорожника. Он открывает дверь, и я замираю, когда замечаю толстый букет подсолнухов, лежащий на сиденье.

Я выгибаю бровь.

Лиам мнется, и его щеки розовеют, когда он протягивает мне букет. – Я… я купил это для тебя.

– Когда? – потому что я не могу понять, как этот человек смог это сделать между этим моментом и моими сообщениями.

– Сегодня, от твоего любимого флориста, – он застенчиво отводит взгляд. – Я собирался позвонить тебе еще раз и узнать, не согласишься ли ты меня выслушать. Если бы ты сказала «да», я хотел бы быть готовым.

Мое сердце бешено колотится от его признания.

Приподняться на цыпочки, чтобы поцеловать его бородатую челюсть, – это единственный возможный вариант действий.

Так я и делаю.

Глаза Лиама расширяются. Я действительно чувствую дрожь, пробегающую по его телу. Он беспомощен скрыть то влияние, которое я на него оказываю.

– Это было очень мило с твоей стороны, – мой голос хриплый. – Подсолнухи – мои любимые.

– Я знаю, – горячо говорит он. – Я много чего знаю о тебе, Бел, включая все то, что делает тебя счастливой. Это для меня самые важные вещи.

У меня в горле застрял ком размером с Канаду. – Потому что ты хочешь сделать меня счастливой?

– Я всегда хочу только одного – сделать тебя счастливой. Хотя иногда…Я могу облажаться по пути, – Лиам сжимает руку, которую все еще держит. – Мне просто нужно, чтобы ты знала, что я далек от совершенства, но я хочу им быть. Для тебя.

Я отпускаю его руку и понимающе хватаюсь за его щеку.

Лиам наклоняется навстречу моему прикосновению, его глубокий выдох касается моего запястья. – Мне жаль. Прости меня. Пожалуйста.

За то, что причинил мне боль, потому что это не входило в его намерения. Теперь я понимаю. У меня было время поразмыслить над нашей встречей, и я готова выслушать его версию.

– Забери меня отсюда, Лиам, – я любовно провожу рукой по его подбородку. – Где-нибудь, где мы могли бы поговорить и оставить эти последние несколько дней позади.

Глава 8

Мэйбл

Машина Лиама – сплошь из гладкой кожи, благоухающая сосной гавань.

Он едет по улице, барабаня пальцами по рулю. Плейлист, работающий в фоновом режиме, представляет собой попурри из всех наших любимых мелодий. Мне нравится, что Лиам обращал внимание всякий раз, когда я рекомендовала песни. Тот факт, что он слушает их за рулем, является вишенкой на торте.

– Куда мы направляемся? – спросила я. Я поправляю букет у себя на коленях.

Я несколько раз ловила взгляд Лиама, скользящий вниз по моим обнаженным бедрам. Это прекрасный удар по моему самолюбию. Особенно когда его ноздри раздуваются, и он бормочет молитву себе под нос.

Ни для кого не секрет, что меня влечет к моему лучшему другу.

Мне нравится, что я тоже ему нравлюсь.

– Я хочу отвести тебя в мое любимое место. Я люблю ходить туда всякий раз, когда мне нужен свежий воздух или просто минутка покоя. Тебе это понравится.

Люк на крыше открыт, и легкий ветерок овевает наши головы. Несколько локонов моих волос парят в воздухе. Мой взгляд на Лиама частично затенен, пока я не убираю волосы в сторону и не откидываю голову на кожаный подголовник. Есть что-то волшебное в том, как садится солнце, когда мы гоняемся за ночью. Или, может быть, это как-то связано с мужчиной, сидящим рядом со мной. Но я вдруг почувствовала себя кокетливой. Энергия, вспыхнувшая между нами в первую ночь нашей встречи, снова пульсирует, и я опускаю руку так, что она ложится на его сильное бедро.

Лицо Лиама поворачивается ровно настолько, чтобы наши глаза встретились на долю секунды.

Но вспышка голода, которую я там вижу, подпитывает мою.

– Сначала накорми меня, Лиам, – дерзко говорю я. – Я умираю с голоду.

Убрав одну руку с руля, он хватает мою руку со своего бедра и подносит ее к губам для еще одного поцелуя. – Что бы ты хотела?

Праздничный ужин. Немного здорового общения. Тогда, может быть, дополнительная порция прелюдии. В этом конкретном порядке, конечно.

– Я могла бы съесть несколько куриных наггетсов. И картошку фри, – я щелкаю пальцами. – О, и Макфлурри со вкусом орео.

– Твое желание для меня закон. Он сворачивает еще раз налево, перенаправляя нас обратно на Ист-Сайд. – Я бы тоже взял Макфлурри.

– Skor¹⁴?

Он застенчиво улыбается. Я так хорошо его знаю. – Всегда.

Мне это нравится. Как естественно мы чувствуем себя в присутствии друг друга. Здесь нет никакой неловкости. Последние несколько дней боли просто стираются из памяти. Они больше не бросаются мне в глаза. За исключением этого момента.

Свободной рукой я провожу по его челюсти. – Мне действительно нравится твоя борода, Лиам.

Как я и предполагала, она мягкая и ухоженная.

– Спасибо, – говорит он. – Я пользовался маслом для бороды, которое ты нашла для меня все эти месяцы.

Еще одна вещь, которую я обожаю в Лиаме? Он такой же энтузиаст ухода за кожей, как и я, и все, что я предлагаю, он всегда пробует.

Я сдерживаю смех, представляя себе этого крупного мужчину, сидящего перед своим ноутбуком и добавляющего товары в корзину Sephora, потому что я его об этом попросила.

– Ты все еще пользуешься увлажняющим кремом, который я рекомендовала?

Лиам ведет машину одной рукой, ни на секунду не отпуская мою. Я нахожу это таким сексуальным. – Я пользуюсь им каждый день, детка.

Черт возьми, что такого во взрослом мужчине, который заботится о себе – и я говорю о гигиене, хорошо одевается, божественно пахнет, – что он просто делает это для меня?

– Как прошла работа? – спрашивает он.

– Утомительно, но хорошо. Я подружилась с двумя новыми коллегами-моделями, с которыми, вероятно, столкнусь во время нашего следующего выступления, – я накручиваю кончики своих волос. – Как прошел твой день?

– Я закончил строить скворечник для нашей соседки миссис Клиффорд. У нее на заднем дворе несколько раз побывали кардиналы и голубые сойки, и она хочет подготовиться к следующему лету. – Лиам усмехается, качая головой. – Она попросила меня покрасить его в пастельно-розовый цвет и добавить маленькие красные цветочки.

Мое сердце тает, когда я представляю Лиама с крошечной кисточкой в руках, который с предельной сосредоточенностью добавляет маленькие красные цветочки к скворечнику. – Это так мило. Миссис Клиффорд по-прежнему печет вам мадлен15 каждое воскресенье?

– Ага, – усмехается он. – По сути, я ее суррогатный внук.

Я тоже хихикаю, и затем в нашем пространстве воцаряется безмятежность, пока мы наслаждаемся началом долгого вечера.

Я продолжаю украдкой поглядывать на Лиама.

Лиам продолжает украдкой поглядывать на меня.

Там, где нам не хватает слов, наши глаза говорят громче всех.

Я так счастлива, что ты здесь, говорю я.

Я бы не хотел быть нигде больше, говорит он

Мы въезжаем на подъездную дорожку «Макдоналдса», и мои вкусовые рецепторы вздыхают от счастья. Я практически ощущаю запах жирной картошки фри и ощущаю мягкость мороженого на языке.

Я готовлюсь задать Лиаму вопрос, но замираю в ту же секунду, как ловлю его пристальный взгляд.

Есть что-то темное и чувственное в этом взгляде, когда он окидывает меня с головы до ног. – Мне действительно нравится твое платье, Бел.

Перевод: Я хочу сорвать это с твоего тела сегодня вечером.

И если он продолжит так на меня смотреть, я стану дикой и потребую, чтобы он посадил меня к себе на заднее сиденье, чтобы мы могли сделать именно это.

Я скрещиваю ноги, и он стонет.

Подмигнув, я кокетливо говорю: «Я знаю».

Забрав нашу еду, Лиам отвозит нас на свое место.

Это абсолютно идеально. Воздух свеж, солнце опускается низко, а вода мерцает, как россыпь кристаллов. Парк относительно пуст, за исключением нескольких местных жителей, которые кормят уток, и пожилой пары, прогуливающейся на прогулке.

Мы с Лиамом подходим к деревянной скамейке, обращенной к воде и закату. Мы садимся и с аппетитом набрасываемся на еду.

Я чувствую ухмылку Лиама, когда расправляюсь с куриными наггетсами и картошкой фри с рекордной скоростью по Книге рекордов Гиннесса, а затем беру свой «Орео Макфлурри»

– Ты животное, – весело говорит он, поедая свое угощение с манерностью принца.

Я кладу в рот ложку мороженого и стону. – Мм, я могла бы есть это всю оставшуюся жизнь.

Лиам смотрит на мои губы с тем же голодом, который обычно присущ для людей, ждущих блюду из трех позиций в дорогом ресторане.

Я дьявольски улыбаюсь, облизывая ложку, чтобы ему было еще вкуснее. Просто небольшое шоу для разогрева – на самом деле тизер – на потом, если он будет хорошо себя вести. – Нравится то, что ты видишь?

– Ты даже не представляешь.

Мое сердце совершает небольшое сальто в своей клетке.

Мы продолжаем есть наше мороженое, наслаждаясь окружающим пейзажем. Я понимаю, почему Лиаму нравится приходить сюда. Здесь спокойно, уединенно и напоминает святилище.

– Спасибо, что согласилась поговорить, – наконец начинает Лиам. – Эти последние несколько дней…

– Отстой, – заканчиваю я за него. – Мне не нравилось расстояние между нами. Я ненавидела это. Быть не в состоянии отправлять тебе сообщения каждый день. Это заставило меня почувствовать беспокойство и…

– Как будто тебе не хватало какой-то части себя? – с надеждой спрашивает он.

Я киваю, уставившись себе под ноги.

Лиам ерзает на скамейке, придвигаясь чуть ближе. Он забирает наш мусор и складывает его в бумажный пакет из "Макдоналдса". Я чувствую, что ему нужно время, чтобы собраться с мыслями, прежде чем заговорить.

В конце концов, он поворачивает свое лицо в мою сторону, и я поражаюсь тому, как мерцают его голубые глаза в предвечернем небе. – Когда я получил твое первое письмо в старших классах, ты изменила мою жизнь.

Мои губы приоткрываются на резком вдохе.

– Сколько я себя помню, мне нравилось прятаться за своими стенами, – он хрустит костяшками пальцев. – Мир не всегда был добр ко мне, поэтому защита себя была единственным известным мне способом жить. Если я был вне поля зрения, я ни к кому не привязывался, и никто не мог причинить мне вред. Но это не всегда так, не так ли?

Я качаю головой, нуждаясь в том, чтобы он уточнил. – Лиам…

– Надо мной издевались, когда я рос, – его челюсть сжимается. – К сожалению, мой рост сделал меня мишенью для многих злых шуток. Я был выше… крупнее… всех и тише по натуре, а это означало, что мне было трудно заводить друзей. В результате это сделало меня изгоем. Либо люди избегали меня, либо, если они заговаривали со мной, то обычно для того, чтобы подшутить над моей внешностью. Я не могу начать рассказывать тебе, как я выжил в старшей школе. Но если и есть какой-то способ подытожить мой опыт, то это слово «дерьмовый». То, как люди относились ко мне, только еще глубже загоняло меня в мое одиночество. У меня был один близкий друг, которого популярные ребята тоже окрестили неудачником, так что мы с ним держались вместе. В конце концов, он уехал, и я снова остался один.

Я задерживаю дыхание, когда Лиам снова смотрит в мою сторону. Одна часть меня довольна, что он открылся, но другой части больно слышать это.

Было очевидно, что у Лиама было довольно трудное прошлое.

Я просто не знала, что над ним издевались.

Желание защитить нахлынуло на меня подобно цунами. Потребность вернуться в прошлое и надрать задницы всем придуркам, которые причинили боль Лиаму, настолько сильна, что я едва могу это сформулировать.

– Ты в порядке? – спрашивает Лиам, уставившись на побелевшие костяшки моих пальцев.

– Нет, это не так, – я издала невеселый смешок. – Но мне нужно, чтобы ты продолжил свой рассказ, пока я не вышла из себя и не потребовала имена и адреса. Так чтобы я, конечно, смогла нанести телесные повреждения.

Лиам разжимает мои сжатые кулаки и сплетает наши пальцы вместе. Он подносит их ко рту для поцелуя. Я уже сбилась со счета, сколько раз он делал это сегодня. Однако это меня успокаивает. Может быть, это тоже его мотивирует. – Спокойнее, Бел. Сейчас я в порядке. Это было в прошлом, и, хотя этого уже нельзя изменить, сейчас я хочу двигаться только вперед.

Я не могу говорить, поэтому только киваю.

Лиам продолжает говорить, но не отпускает моих рук. Его большой палец ласкает мое запястье, как будто приказывает моему пульсу успокоиться. – Как я уже говорил, старшая школа была дерьмовым шоу. Я делал все, что было в моих силах, чтобы быть невидимым, чтобы люди оставили меня в покое. Потом наступило начало выпускного класса, и я встретил эту девушку. Однажды она действительно нашла меня в школьной библиотеке, я сидел в своем уголке и читал фантастический роман во время ланча, – Лиам сжимает мои руки. – Оказывается, она тоже хотела его прочитать. У нас установились дружеские отношения, и в конце концов она начала приходить в библиотеку каждый день, чтобы… пообщаться со мной. Ей нравилась моя компания, но она не хотела, чтобы люди знали, что мы друзья. Я думаю, это поставило бы мишень на ее спине, учитывая, что она была частью популярной команды. И, как я уже упоминал ранее, я им не был.