Текст книги "Предсказанная Война (СИ)"
Автор книги: Марья Морьевна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Глава 21. Чудеса
На этаже, где был тронный зал, было мало людей. Несколько солдат и Евдокия весело разговорившая Эданом. Они, кажется, забыли обо всём на свете. Дранг стоял за спиной императрицы, прислонившись спиной к стене и с меланхоличным спокойствием глядя по сторонам. Его взгляд наткнулся на четверых сошедших с лестницы. Но, если у князя, принцессы и царевича настроение было приподнятое, когда они объявили о гибели Коры, то лицо Баша сохраняло каменную безэмоциональность, а глаза его были затуманены болью. Маг насторожился, поняв причину скорби императора.
Баш подошёл к дверям в тронный зал и остановился в нерешительности. Володар заметил, что происходит с другом и подошёл ближе, но спросить ничего не успел. Второй император толкнул двери. Те открылись ровно настолько, что туда мог пройти один человек. Император вошёл в зал, за ним – князь. Володар не понял, что случилось, пока Баш не бросился вперёд и остановился у мраморной статуи, стоявшей посреди зала. Князь, подойдя ближе, обомлел. Это была Мария.
* * *
Мария долго ничего не видела. Она пребывала в некотором забытьи, пока её сознание не вернулось. Открыв глаза, она поняла, что находится не в своём мире. Не было никаких ощущений, кроме безграничной лёгкости. Под ногами был песок. За спиной на многие мили вниз простёрлась бесконечная пропасть. Перед глазами были золотые врата, за которыми находился прекрасный сад. Верхушки деревьев, высившиеся над стенами сада, источали приятный свет, а от цветов и плодов на их ветвях исходил аромат, который не встретить в нашем мире. Императрица поражённо застыла на месте.
– Я сплю?
– Ну, если это только можно назвать сном.
Царица посмотрела вперёд. Резные врата медленно открыли, а из сада вышли три фигуры. Перед ней стояла супружеская чета и молодая темноволосая девушка. Императрица поняла, что их лица ей смутно знакомы. Чета была молода. Мужчины – высокий, широкоплечий, но с мягким взором, и чёрными, будто смола, волосами – и женщина – статная, стройная, с женственной фигурой, с волосами рыжими, как лисья шерсть – были одеты в богатые одежды, расшитые золотом, а на головах их сверкали короны правителей Обенского королевства. Мария ошарашенно узнала в них своих родителей и стоявшую рядом с ними Софию.
– Это… Соф…
– Маш, – турмания со смехом бросилась обнимать сестру. Их родители спокойно стояли рядом, с улыбками глядя на своих дочерей. Мария, сама не своя от счастья, взглянула на них.
– Мам, пап, неужели?..
– Да, родная, это мы, – ответила королева Обена. Голос её был мягок и весел, а глаза… Мария поняла, от кого её достались её очи. – Но ты рано.
Царица непонимающе нахмурилась. Её мать ответила на немой вопрос дочери.
– Твоё время ещё не пришло.
– Меня убили в том мире, мам.
– Знаю, – королева улыбнулась. – Но это не твой конец.
* * *
Баш остановился, глядя на лицо статуи. Он медленно коснулся её щёк ладонями, но они были холодны. В первый раз за всё время король понял, что значит, когда сердце сжимается, а душа рвётся на куски. Он прикоснулся губами её лба, после чего опустился на колено и закрыл лицо ладонью, когда его взор застил туман, а по щекам потекли слёзы. Сзади на его плечо легла ладонь Володара. Князь понимающе молчал, тоскливо глядя на сестру.
– Ты не виноват, Баш, – глухо произнёс князь.
Король ничего не ответил, с трудом сдерживая рыдание, что сдавили ему грудь.
Они так и не заметили Дранга, застывшего в дверях. Его лицо не выражало почти ничего. Только глаза сверкали. Он бросил мимолётный взгляд на Евдокию, которая ничего не подозревая болтала с первым императором Обенской Империи. Его взор вновь устремился в сторону статуи. В голове зазвучал голос брата.
– Такие заклятия не даются даром. Нужно быть очень искусным магом, гораздо искуснее меня, чтобы расколдовывать тех, кого настигли эти горести. Ты можешь умереть.
Душа мага взбунтовалась против этих слов, когда он представил себе, какое горе испытает старшая императрица, потеряв ещё одну сестру.
– Но попытаться-то стоит, – подумал он, принимаясь молиться Царю и поднимая руку. Его глаза сверкали золотом в прямом смысле. Он начал дрожать от напряжения. Маг чувствовал, как магия постепенно вытягивает из него силы. Когда же он почувствовал, что сейчас потеряет сознание, по поверхности статуи пробежала лёгкая дрожь. Дранг понял, что смог, и опустил руки, прислонившись к двери.
Володар заметил перемены в облике мраморного камня. Приглядевшись, он понял, что белый приобретает постепенно иные оттенки – статуя оживала. Опешивший князь потряс Баша, призывая поднять глаза. Император поднял взгляд и очень вовремя.
Король еле успел подхватить императрицу Марию, когда та начала падать на пол. Севастьян с трудом верил собственным глазам. Сама королева с трудом пока понимала, что происходит вокруг. Она чувствовала, как её кто-то зовёт, целует её лицо, но только спустя какое-то время она, наконец, разглядела безумно счастливое лицо мужа.
Володар, всё это время стоявший позади, многозначительно глядел на то, как его сестра и друг обнимаются и целуются, обезумев от радости воссоединения, пока на него наконец не обратили внимание. Императрица Обена протянула ему руку. Баш понял её желание и помог подняться на ноги. От раны, полученной перед самым превращением, ни осталось ни следа, кроме, разве что, изорванной и испачканной кровью рубашки и пробитой кольчуги. Царица бросилась на шею кузену, поджав раненную ногу. Она бросила взгляд на дверной проём. Заметив там чуть живого Дранга, который тут же поспешно покинул зал, царица поняла, кому обязана своим спасением.
* * *
– Да ладно. Дусь, не говори только, что Дранг тебе не нравится, – улыбнулся Эдан, с удовольствием смотря, как зарделась старшая царица. Но так и не понял, от чего. Ибо в следующий миг её глаза сверкнули гневом.
– Тебе жить надоело? – прошипела она. Император остался доволен этой реакцией.
– Вот, а я о чём? Ты всегда славилась своей рассудительностью и спокойствием, а что сейчас?
Императрица прямо задохнулась от гнева, но тут вышеупомянутый маг шатаясь вышел в коридор. Царица испугалась, увидев то, как сильно он побледнел, как он находится в полуобморочном состоянии.
– Дранг! – они с Эданом подбежали к магу, усадив его у стены. – С тобой всё хорошо?
Тот улыбнулся как бы через силу, но ничего не сказал, стараясь не тратить силы на слова. Да этого и не потребовалось. В этот момент из зала вышла младшая царица-императрица, король и князь. В этот момент Дранг блаженно закрыл глаза, так как нуждался в отдыхе. Всё-таки, его мастерство не настолько хорошо, чтобы творить такие чудеса без труда.
Глава 22. Родители
Лёгкие лучи утреннего солнца ловко проникли сквозь шторы в покои короля с королевой. Из хозяева крепко спали после трудов тяжёлых и праведных. Их лица были безмятежными и умиротворёнными после тяжёлого и длинного дня, из-за чего они уснули прямо в одежде, избавившись лишь от обуви и доспехов.
Выиграв войну с Корой и уничтожив саму ведьму, правители империи, безумно счастливые из-за сих событий, провели весь день с раннего-раннего утра до самой полночи приводя в порядок замок Чаяния и его обитателей. Они хоронили павших, сжигали зверолюдов и обенцев, после опознания последних, чтобы отослать весть о гибели родным; наводили порядок в разворошённом замке; размещали раненных и больных в лазарете ради продолжительного и не очень лечения. Долго над замком стояли дым и пыль, и только ближе к ночи королевское обиталище приняло более-менее приемлемый вид.
Императрица Евдокия, узнав о том, что её младшая сестра побывала в потустороннем мире, была готова возмущаться долго, если бы не обеспокоивший её Дранг, который с трудом разговаривал, если вообще приходил в себя. Его отвели в покои, отведённые старшей царице, где он находился под неусыпным надзором Её императорского Величества.
Очнувшись от магического сна, заключённые с радостными криками и плачем встретили освободителей. Даже Анна позабыла про поведение на людях, от всей души расцеловав мужа с сыном, кузена, а за тем и восставшую из мёртвых сестру.
Та в свою очередь долго переваривала сам факт примирения Баша и Александра, после чего так же долго волновалась по поводу здоровья наследного принца, пока её не успокоили, что жизни Андрея ничто не угрожает. И тогда заветная мечта мальчика сбылась. Он мечтал прокатиться на Филе, который теперь упрямо не благоволил возить кого-либо кроме императрицы Марии. Теперь же он сделал исключение, отвезя болящего мальчика к нему в комнату, и потом долго дежурил у его постели.
О беременности же княгини Володару его сёстры пока решили не говорить, отложив это до тех пор, пока Эльве не станет лучше, чтобы лишний раз не нервировать и без того очень чутких супругов по отношению друг к другу.
Но отвлечёмся от дел прошлых, и вернёмся к делам и событиям насущным.
Сон правителей королевства был покоен, но прерван, как только второй император Обенской Империи попытался повернуться на другой бок. Рана, ещё не успевшая зажить, взвыла волной жуткой боли, от чего мужчина, не контролируя себя во сне, застонал в голос. От этого проснулась его супруга, которая сама с трудом заснула накануне из-за собственной раны. Она с беспокойством посмотрела на мужа, сев на постели.
– Баш, всё хорошо? – спросила царица, положив руку ему на плечо. Тот, будто опомнившись, улыбнулся, сказав, что беспокоиться не о чем, чему Мария ожидаемо не поверила, нащупав под рубашкой благоверного нечто совершенно не похожее на кожу. Она, догадавшись о том, что это, выжидающе на него взглянула.
– Тебя ранили, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла она. Король вздохнул. – Почему не сказал? Баш, я же не одна из светских барышень нашего двора, чтобы падать в обморок от испуга.
Император легко усмехнулся, честно ответив:
– Не захотел…
Женщина улыбнулась на это. Желания обсуждать это у неё не было. За это время произошло слишком много событий, и она чувствовала себя, как чувствует человек, исходивший всю землю и вернувшийся спустя много лет, наконец, в родной дом. Радость и безграничная любовь в глазах супруга же просто отнимали всяческое желание на него обижаться. Вместо этого она поцеловала его и вскочила на пол, принимаясь натягивать брошенные сапоги.
После вчерашней уборки их покои выглядели вполне пристойно, зверолюды здесь даже стёкла не успели выбить, что сокращало и без того немалый фронт работ.
После того, как она помогла Башу подняться и надеть куртку (право обуться император стойко отстоял, уверив, что это у него не вызовет трудностей), супруги покинули покои.
Замок постепенно просыпался после долгой ночи. Тут и там сновали солдаты и слуги. Этажи были убранными и на загляденье чистыми. Не было ни следа битвы или захвата, если не учитывать щербатости и сколы на мебели на стенах и побитые стёкла окон. Но даже несмотря на это, император и императрица с довольными лицами оглядывались по сторонам, улыбаясь прекрасным переменам в замке.
Стоявшие на этаже у дверей тронного зала воины отсалютовали правителям королевства, после чего оба попали внутрь. Там их встретила семья, исключая братьев и сестёр Баша, старшую императрицу и князя Велиграда с княгиней. Эдан и Анна с сыном стояли перед самыми тронами; рядом с ними – Надежда с Александром, которые теперь, казалось, не расставались ни на миг. Сёстры радушно обнялись, после чего члены правящей династии, наконец, приступили к разговору, который ввёл в ступор принцессу и её суженного, как привыкших к обычной серьёзности взрослых.
– Где Дуся с нашим любителем повеселиться? – спросила Мария, усмехаясь прозвищу, что было дано князю Велиграда ещё во времена войны с Дрангом.
– Одна беспокоится о маге, делая при этом вид, что он ей даром не нужен, – засмеялся Эдан, довольный тем, что смог разгадать самую сокровенную тайну обычно такой рассудительной царицы.
– Ага, а второй сходит с ума из-за супруги, – в том же тоне ответила его жена, «серьёзная» Анна. – Мань, ты уверена, что это была хорошая идея? Он нас всех замучает и себя изведёт.
Младшая царица отмахнулась, при этом активно артикулируя в своей манере.
– Если расскажем, станет только хуже, поверь. Он же нас замучает, если не задушит на первых арах из-за своей впечатлительности.
– О, он может! – протянул император, тут же состроив просветлённое выражение, будто бы вспомнив что-то. – Кстати, о детях.
Он довольно строго взглянул на сына, который мгновенно стал красным, как маков цвет, но виду не показал, обиженно посмотрев на отца. Его мать состроила философское выражение лица.
– Пап, умоляю, но мне ведь в конце концов двадцать восемь с хвостиком. Вам хорошо с мамой, вы поженились в шестнадцать-семнадцать и вам никто слова не сказал: родителей не было. А я?
– Если у нас было так, то это не повод наглеть. Наш брак король Дарий успел благословить.
– А не выли мне дали года три назад согласие? Между прочим, Луам тоже был не против.
– Владислав, благословение должно быть официальным, а не кинутой между делом фразой! – Эдан стал потихоньку вскипать, но тут вмешалась младшая царица, понятия не имевшая о браке племянника.
– Стоп-стоп, родственники! В смысле? Влад, ты женился? На ком? На дочери воеводы?
Владислав состроил обречённое выражение лица, ожидая новую порцию возмущения, но следующая реакция тётушки его повергла в шок. В голос рассмеявшись, она принялась целовать-обнимать и поздравлять племянника от всей души. Баш, не менее удивлённый, тем не менее, гораздо сдержанней поздравил Великого князя, после чего обратился к Эдану.
– Успокойся, друг мой. Шуми-не шуми, это ничего не изменит.
– Но…
– Ты хоть всю империю развали, Эд, – Баш твёрдо взглянул ему в глаза. – У нас есть проблемы поважнее, которые в неменьшей степени относятся ко всей нашей семейке.
Первый император понял, к чему клонил Севастьян, и кивнул. Оба как по команде взглянули в сторону, где предположительно стояли Надя с Сашей, но… их как ветром сдуло. Второй император возвёл глаза к небу, устало вздохнув.
– Чувствую, весёлый год будет.
– Сочувствую…
– Баш!
Как видно, темы для разговоров были исчерпаны, и потому к мужу обратила Мария.
– Пойдём, я хочу к Андрею зайти, а заодно и Эльву проведать.
– А может… – было начал император, но тут Мария дёрнула его за руку, поняв, что болтать тут бесполезно: он бы всё равно не решил идти с ней, найдя отговорку, если бы она не поставила его перед фактом. Они мгновенно исчезли из зала.
Они быстро достигли этажа, где находились покои членов правящей династии, но не успели они ступить туда, как тут же остановились ошарашенные жутким по громкости радостным воплем. Но императорская чета не сразу распознали радость в этом, и бросились к комнате князя с княгиней. Но войдя туда, они застали картину, которую можно увидеть разве что раз в жизни, если смотреть со стороны.
Весь светившийся от счастья князь кружился на месте, подхватив свою супругу за талию, после чего, остановившись, прижал её к себе, принимаясь покрывать поцелуями её лицо. Эльва, кажется, сама с трудом понимала, что вообще сейчас происходит, да и не успела, пока её муж не заметил гостей. Его восторг переключился на кузину. Мария несколько перепугалась, когда земля ушла из-под ног, когда брат крепко обнял её, почти перекрыв доступ воздуху.
– Маш, я стану отцом!
– Тоже мне, новость, – нарочито ворчливо ответила, царица, пытаясь вырваться из медвежьей хватки кузена. – Но ты скоро лишишь моих детей матери! Пусти!
Команда оказалась действенной и, пока князь переключился на её мужа, императрица смогла прокашляться и удивлённо посмотреть на княгиню.
– Эл, мы же договорились.
– Прости, – она покраснела, но её взгляд стал печальным. – Я испугалась, что Володар так этого и не узнает. Как… как мои родители.
В её глазах блеснули слёзы. Мария мягко привлекла подругу к себе, и та спрятала лицо у неё на плече.
– Эльва, мне жаль, что так всё обернулось. Но ты не одна, так? С тобой ещё Гонар и Элла прозревшая. И мы все. И этот… – она на мгновение задумалась. – балбес.
– Я всё слышал, – к ним подошли Володар с Башем. Последнему, судя по всему, передалось настроение князя. – Нечего обзываться. И к тому же… Эл, ты чего?
Лицо велиградца стало озабоченным. Княгиня вытерла слёзы, натягивая на лицо улыбку, но слёзы не спешили уходить. Они вновь потекли по щекам, не дав княгине ничего объяснить. Володар притянул её к себе, успокаивая. Мария тихо вывела Баша из комнаты, закрыв дверь.
– Хороши будут родители, – улыбнулся Баш, на что его супруга обвиняюще покачала головой.
– Сами не лучше. Пойдём к Андрею.
Глава 23. Три повода для праздника
– Александр сделал мне предложение! – выпалила Надя, на всякий случай, сжав руку жениха, стоявшего рядом с ней. Но оба тут же побледнели и вздрогнули, когда тишину в комнате нарушил резкий хлопок – книга, которую держала императрица, упала на пол. Сидевший в соседнем кресле Баш, удивлённо вскинул брови.
– ЧТО?! – царица Мария вскочила на ноги, поражённо и даже несколько гневно глядя на молодых людей, стоявших перед ней. – Вы с ума сошли? Какая свадьба?
– Государыня-матушка, я… – Александр явно волновался. Сегодня, сделав предложение Надежде, он думал, что самая сложная часть пройдена. Но оказалось, что с будущей тёщей договориться гораздо труднее.
– Вы понимаете, что… – она запнулась, громко выдохнув и рухнув в кресло, стоявшее позади неё. – У меня нет слов.
– Мамочка, ну пожалуйста. Пап, скажи ты ей.
Король, хитро улыбаясь, поднялся на ноги и наклонился к уху супруги.
– Маш, чего ты боишься?
Та уставилась на него так, будто видела впервые в жизни.
– Ей только двадцать, я уж молчу про разницу в десять лет.
– Тебе было девятнадцать. Согласись, разница небольшая.
– Тебе было двадцать, так, на всякий случай, – не унималась царица. – Да и к тому же у меня на тот момент не было родителей, чтобы препятствовать.
– Чему? Браку с человеком, который с детства рос с тобой и заменял мать с отцом?
Баш знал – Мария была сбита с толку новостью, что принесли Надежда с Александром. И знал, как её убедить успокоиться. Он сжал её руку, улыбнувшись.
– Ладно, я просто была не готова к такому, – она вздохнула, подперев голову рукой. – Но учти, что тогда Сашку постигнет участь, которую избежал ты.
Хитрая улыбка мелькнула на её губах. Баш непонимающе нахмурился, пытаясь понять к чему она клонит, но, поняв, что она наконец-то согласилась, бросил многозначительный взгляд на дочь и будущего зятя. Те, просветлев от счастья, бросились на колени перед родителями.
* * *
Новость об обручении была скрыта от тех, кто об этом ничего не знал. Мария решила сообщить обо всём только на празднике в честь Рождества, через месяц.
Декабрь пролетел с такой скоростью, что никто даже толком не успел ничего понять. Этот праздник был важен, как знамение начала новой жизни, и все ждали его с нетерпением. Весь дворец был окончательно восстановлен, когда Дранг во всех смыслах пришёл в себя после битвы и помог магией восстановить замок после разрухи битв. После этого королевское обиталище засияло новыми красками.
Ближе к концу осени императорская семья разъехалась по домам, дабы приступить к своим прямым обязанностям и навести порядок каждый в своей резиденции. А у некоторых появились и другие дела, помимо этого, если вспоминать Володара с Эльвой, в жизни которых начинался период, которого они ждали очень долго, и подготовка к нему обещала быть тяжёлой и долгой, до самого мая.
Империя была в ожидании Рождества. В этом году снег выпал позже обычного – в первый день декабря, тогда как обычно уже в ноябре земля была укрыта плотным слоем белых холодных снежинок. Дни становились короче, а ночью небо было усыпало мириадами фей-звёзд, от души веселившихся, смотря на чудных людей, которые кутались в тёплые одежды и ёжились от мороза, стараясь поскорее приготовить всё к празднику и укрыться у себя дома.
Везде царила суета, как и в столице южной части империи, где зима была теплее, чем в столице самого Обена. Замок Чаяния сверкал в лучах солнца и луны золотом: снег лежал на его крышах и радостно искрился на любом свете. Озеро вокруг, холодно и сурово потемнев, плескалось у подножия скалы, на которой стоял замок. Ветер развивал флаги на шпилях замка. В окнах горели огни.
Торжество в этом году было не столь пышным, каким было двадцатилетие принцессы Надежды, но тем не менее на него съехались многие гости из разных уголков столицы и других городов. Многих из них мало знали при дворе. Многие бывали там почти каждый день. Но каждая из этих семей так же принимала участие в битвах в минувшей войне.
Вереница всадников и карет растянулась по мосту, ведшему к замку. Взглянув на количество гостей, Надя поняла, что ей становится не по себе. Она ощутила, как на её плечи легли знакомые руки матери. До неё донёсся запах её духов.
– Волнуешься? – царица улыбнулась дочери, которая натянуто улыбнулась, посмотрев на неё.
– Неужели нельзя обойтись без этого?
– Нет, родная, без этого никуда. Мы королевская семья, и потому нам не суждено праздновать сугубо в кругу семьи… посмотри на меня.
Царица отвела девушку на середину комнаты и немного отошла, осматривая дочь. На Надежде было прекрасное платье изумрудного цвета, расшитое золотом. Густые волосы ниспадали ровными волнами на её спину, а на голове сверкала тиара. Мария улыбнулась, радуясь собственной идее, нарядить так дочь, после чего попросила её посмотреть её наряд. Царица недавно пришла с улицы, и потому на её плечах красовался подбитый мехом плащ. Но когда он оказался на диване, по стенам запрыгали зайчики, отражённые от сапфиров, коими было расшито тёмно-синее, как ночное небо, платье императрицы Обенской Империи. На её голове – её корона. А тёмно-русые волосы лежали толстой косой на плече, перевязанные синей лентой.
Надежда с некоторой завистью посмотрела на мать – с самого детства, ей казалось, что так и не смогла превзойти императрицу красотой.
– Мам, ты же знаешь, что ты великолепна.
– Я не настолько ещё сошла с ума, чтобы считать себя идеальной, – засмеялась царица. – Пойдём, тебя жених заждался. Он там уже минут пятнадцать стоит весь бледный и напуганный, как кролик.
– Ну мама.
– Ладно-ладно. Идём, все в тронном зале. Нам с тобой надо гостей встречать.
Они покинули своё место у окна в покоях принцессы. Сегодня в замке было особое оживление. С первого этажа доносился гул множества голосов – гости уже были во дворце. Мать и дочь поспешили в тронный зал. Там уже было всё готово. Столы были украшены еловыми ветвями, накрыты и ломились от разных яств. Такие же ветви украшали весь зал, на пару с золотыми и серебряными подвесками. Слева от возвышения с тронами как обычно находился оркестр. Баш и Александр стояли точно у трона короля. Увидев вошедших оба замерли на несколько секунд, не в силах оторвать взгляда от них, но очень скоро взяли себя в руки.
– Где вы были? – спросил император, получив приветственный поцелуй от обеих.
– Не ваше дело, господа мужчины, – произнесла Мария, улыбаясь.
– Да что вы говорите? – спросил Баш наигранно. – Какой ужас!
– Перестань, – царица засмеялась, легко ткнув мужа в бок и мимолётно оценивая его и племянника одеяния: у баша в голубых тонах, у Саши – в бордовых. – У нас есть дела поважнее. Гости уже поднимаются.
Баш тут же стал серьёзным. Родители заняли троны. Надя с Александром же встали по бокам. Откуда ни возьмись, ряжом с сестрой возник Андрей, всё это время прятавшийся от маминого контроля за тронами. Мария заметила этот маневр, но лишь со вздохом покачала головой.
Тут глашатай, встав у дверей, прокашлялся и принялся докладывать о прибытии каждой семьи, по отдельности называя всех по именам, а названные входили в зал, кланялись правителям и, получив приветствия, отходили, освобождая место. Когда в зале оказались все приехавшие на праздник гости, зазвучала музыка, и закружились пары по залу, следуя ритму мелодий.
В полночь император и императрица встали перед тронами, и Баш призвал всех к тишине, после чего начал.
– Ни для кого не секрет, что этот год, несомненно, выдался тяжёлым не только для нас. Пару раз мне казалось, что ни я, ни кто либо из здесь присутствующих не увидим этого дня. Но вопреки всему, мы сейчас стоим в этом зале, по воле Царя и Девы одержав победу над Тьмой. И для сегодняшнего собрания у нас есть… – он выдержал эффектную паузу, после чего продолжил. – три повода. Первый – празднование долгожданной победы!
При этих словах в зале раздались радостные возгласы, но император второй раз призвал всех к молчанию.
– Второй повод – провожание старого трудного года и встреча нового, празднование Рождения Царя на земле много сотен тысяч лет назад в Фиазоре, ради нашего спасения.
На это многие, как и королевская семья, окрылились.
– Третий повод – тот, который ознаменует начало новой мирной спокойной жизни в нашей стране. Я имею честь объявить, что наша дочь, принцесса Фингарда и Великая княжна Обенской Империи, Надежда следующей весной свяжет себя священными узами брака с царевичем Ямлезской Империи, а ныне, князей обенским, Александром.
По залу прокатились изумлённые возгласы, к родителям подошли молодые, и тогда их оглушили громкие аплодисменты и крики-поздравления, в честь будущих супругов. Из толпы вышел один из членов палаты лордов и, подняв кубок, провозгласил:
– За здоровье молодых! Да хранят Вас Царь и Дева Небесные!
Его первую фразу подхватила вся толпа, так же, как и он, поднимая свои кубки и отпивая по глотку, в честь Надежды и Александра.
