Текст книги "Повелитель 8: Два Лидера (ЛП)"

Автор книги: Маруяма Куганэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Энри и её суматошные, беспокойные будни.

Часть 1

Энри Эммотт встала до рассвета, чтобы приготовить завтрак. Еды приходилось готовить

много, а она не была такой хорошей кухаркой как её умершая мать.

Cчитая Нему, саму Энри и девятнадцать её верных гоблинов, требовался завтрак на

двадцать одну персону. Необходимость готовить ещё на двоих сверх этого давала в

общей сложности двадцать три порции. Приготовление такого количества пищи

представляло из себя огромную работу, даже битву своего рода. Энри вздрогнула, оглядев

гору еды перед собой и осознав, что всё это будет съедено в один присест.

– Это почти в шесть раз больше, чем раньше...

Глубоко вздохнув, она закатала рукава, собралась с духом и приступила к работе.

Она спокойно нарезала овощи, а потом мясо. Весь процесс она знала на зубок.

Хотя Энри не обладала особенным талантом в кулинарии, тот факт, что она научилась

справляться с такой огромной задачей за столь короткое время был примером того, как

под давлением возникает алмаз.

Нему проснулась от звуков готовки Энри и потерла глаза.

– Доброе утро, сестрёнка. Давай я тебе помогу!

– Доброе утро, Нему. Я справлюсь сама, но есть ещё то, с чем я просила тебя помочь

вчера...

Мимолётное недовольство промелькнуло на лице Нему, но она, хоть и повесив голову, не

возражала, и проговорив "хорошо", отправилась выполнять просьбу.

Энри остановилась, перестав нарезать мясо.

Её сердце сжалось.

Десятилетний ребёнок, Нему некогда была жизнерадостной и весёлой девочкой. Но

после того случая, ранее наивная и беззаботная, она стала рабски покорной своей сестре, лишившись всей игривости и капризности, присущей детям её возраста. Она стала

послушной девочкой – настолько послушной, что становилось больно.

Перед внутренним взором Энри появились улыбающиеся лица родителей. Уже несколько

месяцев прошло, но раны после того инцидента ещё не зажили.

Если бы они умерли от болезни, она могла бы подготовить себя к этому. Погибни они в

результате несчастного случая или стихийного бедствия, она не винила бы никого за это

и, возможно, не получила бы душевную травму. Но родителей убили у неё на глазах, и

теперь её сердце переполняла обида на эту несправедливость. Она просто не могла

чувствовать себя иначе.

Энри зажмурилась. Будь сейчас рядом с ней кто-нибудь, она работала бы изо всех сил, скрывая свою слабость. Но одиночество вновь открыло раны её сердца.

– ... ведь так?

//– ね

Даже когда она открыла глаза, образ улыбающихся родителей по-прежнему плыл перед

ней. В её памяти проносились нежные моменты из прошлого.

От этих счастливых воспоминаний её сердце пришло в смятение. Движимая ненавистью

к убившим родителей людям, Энри изо всех сил ударила тесаком кусок мяса и рассекла

его пополам.

Однако, приложив слишком много силы, она не только разрубила мясо, но и оставила

зарубку на разделочной доске. Досадуя на себя, Энри нахмурилась.

Если на лезвии появятся сколы, это будет трудно исправить... Простите, м-матушка.

Энри мысленно извинилась за грубое обращение с тесаком, оставшимся в наследство от

погибшей матери.

Она легко провела пальцем вдоль лезвия, убеждаясь что с тесаком все в порядке, и в этот

момент дверь рядом с ней, ведущая в гостиную, открылась.

Вошедший не был человеком – он принадлежал к расе низкорослых полулюдей,

известных как гоблины.

– Доброе утро, Сестрица. Сегодня мой черёд помогать... что стряслось?

//今日は俺が当番で来ました

Прервав свой безупречный поклон, гоблин застыл, обеспокоенно глядя на руки Энри.

Энри была простой деревенской девушкой, но гоблины подчинялись ей беспрекословно -

как той, кто призвал их.

После того инцидента, когда жители решали, стоит ли организовать посменное

дежурство, Энри вспомнила про подаренный ей рог и использовала его, чтобы призвать

гоблинов.

Жители деревни поначалу отнеслись к появившимся из ниоткуда гоблинам с

подозрением и страхом, но успокоились, когда Энри объяснила, что вызвала гоблинов с

помощью предмета полученного от их спасителя, Аинз Оал Гоуна. Причина, разумеется, крылась в благодарности и доверии, которое они испытывали к Айнзу. Впоследствии, той

работы которую выполняли гоблины на благо деревни оказалось достаточно для сельчан, чтобы забыть о подозрениях и принять их.

– Доброе утро, Кайджали, я просто слишком сильно ударила тесаком...

Кайджали, один из призванных Энри гоблинов, обеспокоенно наморщил лоб – в

результате чего стал лицом напоминать разбуженного посреди зимы медведя-шатуна – и

посмотрел на неё.

//召喚されたゴブリンの一体であるカイジャリは額に雛を寄せて心配顔 – どう見ても冬眠を邪

魔された人食い熊の顔 – をエンリに向ける

– Это нехорошо, нужно заботиться об этом тесаке. В деревне нет кузнеца, поэтому мы не

сможем отремонтировать наши инструменты.

– Верно...

– Ну, все в порядке. Когда придет время, вместе мы найдем решение.

Кайджали говорил серьезно, еще бодрым голосом пока помогал сделать завтрак. Он

вытащил тлеющий фитиль из горшка, который держал и в отработанной маневре затопил

печь. Ловкость и легкость, с которой он раздул слабый уголек в бурный огонь

свидетельствует о его мастерстве.

Но они не умеют готовить... Ну почему так?

Гоблины не могли приготовить даже простейшие блюда. Так как они ели сырые мясо и

овощи без жалоб, она думала, что те предпочитают сырое, но выяснилось, что им больше

нравится приготовленная пища – хотя их желудки без проблем переваривали и

необработанные продукты.

Это потому, что призванные существа не умеют готовить?

Простой деревенской девушке вроде неё неоткуда было знать ответ на этот вопрос, поэтому она вернулась к работе. К счастью, лезвие ножа не пострадало.

Наконец, завтрак был готов.

Стоявшие на столе кушанья превосходили своим разнообразием те, что готовила её мать.

Например, мясо. Хотя раньше местные рейнджеры часто делились своей добычей, количество которое они получали тогда было ничтожным по сравнению с тем сколько

они получают сейчас. Причина, по которой у них сейчас так много мяса, заключалась в

том, что жители расширили район своих действий.

Великий лес Тоб одаривал их дровами, дикими овощами и фруктами, пригодными для

еды, мясом и мехом животных и даже лекарственными травами.

Хотя лес по праву считался сокровищницей, в нём также обитали дикие звери и монстры, способные напасть на деревню. Всё это делало лес местом, куда селяне не могли зайти

просто так. Даже специалисты, вроде профессиональных охотников, были вынуждены

прятаться как бандиты на окраинах территории Мудрого Короля Леса. Однако, с

исчезновением Мудрого Короля Леса и появлением отряда гоблинов, ситуация коренным

образом изменилась.

Наибольшим изменением стало то, что жители деревни теперь могли легко войти в лес и

собрать его дары. Ключевым фактором в этом являлись гоблины; мясо, раньше

добываемое с трудом, теперь можно было получить с легкостью, кроме того столы

сельчан теперь украшали свежие фрукты и овощи. В результате, ситуация с

продовольствием в деревне резко улучшилась.

Вдобавок, будучи подчиненными Энри, львиную долю своей добычи гоблины

доставляли к ней домой.

Кроме того, недавним дополнением к деревне стала рейнджер, внесшая свой вклад в

ситуацию с продовольствием.

Она была женщиной, которая раньше была авантюристкой из Э-Рантэля. По многим

причинам, она перебралась в эту деревню и начала обучатся искусству охотника у

рейнджера, живущего здесь. В своём авантюрном прошлом, она была воином, поэтому её

уровень владения луком был великолепным и она могла сразить даже самую крупную

дичь лишь парой стрел. Частично благодаря её заслугам, распределение мяса в деревне

несомненно улучшилось.

Улучшенные условия жизни принесли свои изменения, которые отразились также и на

телах жителей.

Энри согнула руку, от чего мышцы напряглись.

Ее успехи были весьма впечатляющими.

Эх, я чувствую себя такой накачанной~ они становятся еще больше...

Гоблины хвалили Энри при любой удобной возможности различными фразами, вроде

"Вот это рельеф!", "О да, сожми их ещё разок!", "У Сестрицы улётные банки!", "На

очереди кубики пресса!". Почти все они звучали довольно неплохо, но как девушке ей

было тяжело принимать такого рода комплименты.

Если все закончится как описали гоблины, будет не хорошо...

Энри прогнала из своей головы идеализированный гоблинами образ перекачанной самой

себя и принялась подавать завтрак.

Чрезмерно утомительное занятие. Гоблины не придавали значения небольшим различиям

в размерах порций, но за количеством мяса в супе следили ревниво. Прежде чем перейти

к другим делам, Энри убедилась, что во всех блюдах и чашах положено одинаковое

количество мяса.

Когда она закончила, с ее лба капал пот.

– Тогда, давай всех позовем и Энфри тоже.

– Хорошо...

– Я пойду! Позволь мне! Я хочу!

Обернувшись, Энри увидела Нему, стоящую позади неё с блеском в глазах.

– Ты сделала всю домашнюю работу?

Её сестра кивнула в ответ, Энри сделала так же.

– В самом деле? Тогда иди позови Энф...

– Нет! Я хочу позвать гоблинов!

Энри понятия не имела как реагировать на внезапный порыв своей младшей сестры.

Кайджала кивнул Нему, по-видимому показывая, что доверяет ей эту задачу.

– Хорошо, тогда оставлю это на тебя, а сама пойду позову Энфри.

– Вот это другое дело! Отличная мысль! Сестренка, позволь мне пойти с тобой.

Хотя это и означало что дом останется без присмотра, Энри не беспокоилась. В конце

концов, у них никогда не было никаких проблем с ворами.

Вместе с Кайджалом, Энри покинула дом сразу после Нему.

Обдавший её лицо ветер принёс с собой запах травы, согретой нежным светом утреннего

солнца. Энри сделала глубокий вдох, и, обернувшись и посмотрев на Кайджали, увидела

что он также вдыхает запах. Энри не смогла удержаться и засмеялась при виде этого, и

Кайджали нахмурился, пытаясь яростным выражением лица вернуть себе утраченное

достоинство. Возможно, раньше Энри испугалась бы, но сейчас, уже привыкнув к жизни

с гоблинами, она узнавала в этой гримасе улыбку.

В этот свежий, прохладный и ясный день, Энри направилась в дом рядом с ней.

Стоявший бесхозным после трагедии, недавно обрушившейся на их деревню, он стал

домом для алхимиков из Э-Рантэля, Барелов.

Дом занимали двое людей, Лиззи Барел, морщинистая старая женщина и её внук, хороший друг Энри, Энфри Барел. Эти двое проводили свои дни запершись в доме, обрабатывали травы для создания эликсиров и других медикаментов.

Подобная отстранённость от остальных жителей деревни могла бы привести к изоляции, а то и к изгнанию. Но эти двое были исключением.

В каждой деревне, аптекарь ― кто-то, кто мог бы приготовить лекарство в случае

болезни или травмы ― был незаменим. Они могут быть настолько важными, что

крестьяне молили: "вам не нужно ничего делать, кроме лекарств для нас".

Это было вдвойне верно для места вроде деревни Карн, не имевшей доступа к услугам

жреца, владеющего целительной магией. В больших деревнях жрецы исполняли и работу

аптекаря.

Священники взимали соответствующую плату за свою магию исцеления. Вернее, может

быть, лучше сказать, что им приходилось её взимать. Крестьяне, неспособные

расплатиться деньгами, могли отработать лечение своим трудом. Тех, кто не мог сделать

даже это, священники лечили травами – этот способ был дешевле чем магическое

лечение.

Один из гоблинов в деревне был клириком, и мог с легкостью исцелять небольшие раны, но крестьяне сошлись во мнении, что он должен сохранять свою силу для чрезвычайных

ситуаций, например на случай тяжёлых увечий. Не говоря уже о том, что клирик обладал

весьма ограниченным набором целительных заклятий, и не мог исцелять болезни и

нейтрализовывать яды.

Поэтому работа, выполняемая Барелами, была жизненно важна для деревни; но при этом, жители опасались близко подходить к их дому.

Причина этого становилась ясна по мере приближения к их жилищу.

Энри скривилась и зажала нос, следуя примеру Кайджали. Дом, к которому они

приближались, окружал едкий запах. Честно говоря, запах не был таким уж жутким, но

впечатление все равно оставлял ужасное. Запах, шедший от измельчённых трав, может и

был отталкивающим, но в конечном счете это только аромат растений, сам по себе не

представляющий опасности.

Дыша через рот, Энри постучалась в дверь.

Она постучала несколько раз, но никто не открывал. Энри уже начала подозревать, что

дома никого нет, но тут с другой стороны послышались шаги, звуки торопливой возни с

замком, и наконец дверь распахнулась.

ー!?

Она не хотела выдавать себя ни голосом, ни выражением лица, но из двери шёл поистине

ужасный запах.

Мучительный.

Резкая, жгучая боль обожгла её глаза, нос и рот. Что еще хуже, ужасная вонь из дома

говорила о том, что миазмы вокруг дома дома были лишь тем, что смогло просочиться

изнутри.

– Доброе утро, Энри!

Сквозь длинную чёлку Энфри виднелись его широко открытые и покрасневшие глаза.

Должно быть, он снова не спал всю ночь, занимаясь алхимическими экспериментами.

Ей не хотелось открывать рот, находясь в облаке слезоточивого газа, но не ответить на

приветствие было бы невежливо.

– Д-доброе утро, Энфи!

Произнося эти слова, она почувствовала как пересыхает её горло.

– Доброе утро, Братишка.

– А, доброе утро, Кай... Кайджали... Э, уже утро? Я так увлёкся работой, что не заметил.

Увидев солнце, я понял как пролетело время... ааах, в последние дни я провожу так много

экспериментов, мне нужно почаще выбираться из дома.

Энфри потянулся, словно кот, и зевнул.

– Похоже, ты согнал семь потов на работе, фух...

Энри собиралась добавить: "Завтрак готов, приходи со своей бабушкой", но Энфри

перебил её. Или скорее, не перебил, а ошеломил своим ребяческим энтузиазмом.

– Это удивительно, Энри!

Энфри устремился к ней. От его рабочей одежды разило тем же колким запахом, который

заполнил весь остальной дом. Хотя Энри очень хотелось отойти от него, она заставила

себя терпеть, потому что Энфри был ее дорогим другом.

– Что, что случилось, Энфи?

– Ты должна это услышать! Нам наконец удалось освоить процесс производства нового

типа лечебных снадобий! Это изменит мир! Мы сумели создать пурпурное зелье, и всего-

то нужно было добавить в раствор вытяжку собранных нами трав!

Единственный ответ, который он получил, был “хах?"

Энри понятия не имела, что в этом такого удивительного. Зелье получилось пурпурным, потому что они добавили в него пурпурной капусты?

– И оно может лечить раны! Скорость исцеления наравне с алхимически очищенными

зельями!

Закатанные рукава рубашки Энфри открывали нежную, чистую кожу тонких рук. "Его

руки тоньше моих", подумала Энри, в то время как Энфри продолжал.

// ンフィーレアが腕をまくり上げ、傷がないほっそりとした腕を見せる。私よりも細いかも、などと

エンリが考えている間にもンフィーレアは止まらない

– Это ведь означает, что~

– Да, да, это прекрасно, расскажешь нам об этом позже.

Сказал Кайджала, сделав шаг вперед.

– Братишка кажется спал слишком мало, а отрывался слишком много. Может он под

кайфом или ещё что? Сестрица, давай я позабочусь о нём, а ты возвращайся первой?

– Все будет хорошо?

– Конечно. Я брызну немного холодной воды ему в лицо и когда он успокоится, приведу.

Если тебя не будет слишком долго, другие начнут волноваться. А что насчет бабушки?

– Бабушка все еще с головой в исследованиях... я не думаю, что она выйдет к завтраку.

Извини, ты так хлопотала, чтобы приготовить еду для нас...

– Ах, не бери в голову. Я так и думала, что Лиззи-сама скорее всего снова занята.

Подобные ситуации повторялись регулярно, так что это не было неожиданностью.

– Тогда, Сестрица, возвращайся первой.

Таким образом, ей оставалось лишь уйти.

– Хорошо, оставляю его на тебя.

Проводив взглядом Энри, Кайджали повернулся и холодно уставился на Энфри.

– Ты понимаешь, что ты только что сделал? Девушка слушает как мужчина говорит о

своих увлечениях только тогда, когда любит его. В противном случае, эта болтовня лишь

отталкивает её!

– ...Прости, я просто подумал, что мы сделали удивительное открытие... но это было

действительно потрясающе! Даже революционно!

Кайджала прервал болтовню рубящим жестом. Очевидно, до Энфри не дошло то что до

него пытались довести.

– Слухай, Братишка. Ты ведь согласен с этим? Ты любишь сестрицу, верно?

Энфри ответил “мм”, и энергично кивнул головой.

– Тогда в твоём сердце она должна стоять на первом месте. Она важнее, чем твои зелья.

– ... Понял. Я попытаюсь.

– Либо делаешь, либо нет. Никаких попыток. Ты должен завоевать её сердце. Мы с

парнями поможем чем сможем. Не только мы, даже младшая сестрёнка согласилась

помочь. Так что соберись и делай свою часть, Братишка.

– Ммм

– Если ты ждешь, что она первой скажет “ты мне нравишься”, тогда ее, скорее всего, уведет кто-нибудь другой! Ты должен набраться смелости, чтобы сказать ей, что ты

действительно чувствуешь.

Эти слова пронзили сердце Энфри подобно кинжалу между ребер.

– Однако, несмотря на всё, что я сказал, кажется ты хорошо над собой поработал, Братишка. Раньше ты не мог и слова выговорить рядом с ней, а теперь можешь даже

поддержать нормальную беседу, верно?

– Это потому, что раньше у меня не было возможности поговорить с Энри, до тех пор, пока я не приезжал, чтобы собрать травы... Теперь, когда я живу здесь, я могу проводить

с ней больше времени.

– Вот оно, так держать! Осталось только собрать всю свою смелость в кулак и решиться!

Возможно для начала стоит показать твою силу. Если верить деревенским, то сильные

мужчины по-прежнему популярны. Ну, во всяком случае, у сорокадевятилетних женщин

уж точно.

– Я не совсем уверен своей физической силе. Может, мне стоит больше работать в поле

или вроде того?

– Нее, Братишка, всё, что тебе понадобится находится вот здесь, – произнёс Кайджала

мягко постучав по своей голове.

– Решай всё с помощью этого. И подключай своё очарование. Если я или кто-то из парней

подумает что ты сказал что-то хорошее, мы встанем вот так. А так – когда тебе нужно

будет сделать или сказать что-то, что заставит её сразу в тебя влюбиться.

Кайджала поиграл своими плечами, заставив свои мышцы бугриться под кожей.

– Что-то типа того. И если тебе понадобится более впечатляющая демонстрация...

Далее, Кайджала напряг свои грудные мышцы. Не смотря на то, что он был коротышкой, его атлетичное, мускулистое тело подтверждало тот факт, что он был рождён воином.

Энфри удивлялся, зачем эти позы? Но он не мог это сказать, что, поскольку он уже

принял помощь Кайджала. Однако, был вопрос, который он хотел задать.

– Я... Мне любопытно, почему вы, ребята, делаете это? Я имею в виду, я знаю, что вы

подчинённые Энри и вы верны ей, но я не понимаю, почему вы помогаете мне?

– Это просто, – удивлённо ответил Кайджали, и продолжил медленно и чётко, словно

растолковывая ребёнку – Дело в том, что мы все желаем Сестрице счастья. И с нашей

точки зрения, ты подходишь лучше всего. Поэтому, чем быстрее вы двое поженитесь, тем

лучше.

– Н-нет необходимости в такой спешке! Мы же можем сходиться постепенно, верно?

“...Неправильно, вообще то. Я имею в виду, у людей разве не занимает много времени

период между зачатием и рождением ребенка?

Внезапная смена темы разговора на конечную стадию отношений мужчины и женщины в

виде беременности заставила Энфри широко раскрыть глаза и покраснеть.

– Э-это примерно девять месяцев?

– Хм, значит на то чтобы завести десять детёнышей – десять детишек, то есть -

потребуется очень много времени, верно?

– Десять?! Разве это не многовато?!

В среднем в крестьянской деревенской семье было пять детей. В тяжелые времена, когда

было трудно было дожить до зрелого возраста, это число росло. В городе, это число было

обычно меньше, с помощью жрецов, чтобы вылечить болезни или из-за использования

противозачаточных средств.

Так что для одной женщины родить десять детей – это не просто много, это чересчур

много.

– О чем ты говоришь? Десять довольно нормально для нас, гоблинов.

– Но мы не гоблины!

– Лады, намек понял, наши расы имеют свои различия... но все равно, ты должен завести

много детей, чтобы сделать Сестрицу счастливой.

– Ну, я не буду отрицать, она была бы, наверное, счастлива в доме, полном детей... но это

всё-таки как-то неправильно...

– Неужто?

Энфри не смог вымолвить и слова, когда он увидел что Кайджал смотрит на него

наклонив голову. Но в целом, он был благодарен за его поддержку.

– Тогда, выше голову, братишка. Я надеюсь, что ты предпримешь что нибудь в ближайшее

время. Тем более, если заставить ее ждать слишком долго, может вызвать проблемы ... ну, я думаю, постепенное, тактическое движение к главной цели является стратегически

оправдано ".

– Где ты научился этому ? – Энфри поднял свою голову – Эй, бабушка, Я пошел к Энри

завтракать, что насчет тебя ?

Пришедший из глубины дома ответ был отказом на вопрос Энфри.

Скорее всего, она была в середине повторяющегося эксперимента и не могла потратить

время на такую тривиальную вещь как еда.

Энфри мог понять такое отношение.

Алхимические инструменты и другие принадлежности в доме были высочайшего

качества, и они не знали как использовать большинство из них. Их доставила им

горничная, прислуживающая их хозяину, великому заклинателю Айнз Оал Гоуну. Им

обоим было приказано использовать эти материалы для создания новых зелий и

алхимических веществ. Да, и горничная даже принесла что-то вроде травы, лечащей все

болезни.

Когда он спросил ее о растворителях и правильном использовании инструментов, всем, что он получил в ответ было "Выясните это самостоятельно-су", что ни капли не

помогло.

Так что они оба забыли о еде и сне в попытках экспериментальным путём выяснить, как

использовать эти инструменты. Процесс шёл медленно, но они наконец-то достигли

некоторых успехов. Конечно, они совершали ошибки – во многом по вине Энфри – но

последние два месяца были самими оживленными в долгой жизни Лиззи. Плоды их

труда, стоявшие на столе в лаборатории – бутылка пурпурного зелья, которое Лиззи

наконец закончила бесконечно проверять – наполняли Энфри радостным волнением.

– Тогда, я позабочусь о еде – сказал Энфри, закрывая за собой дверь. Повернувшись к

Кайджали, он сказал – Идём.

♦ ♦ ♦

Хотя все должны были есть вместе, дом Энри был не настолько большим, чтобы

вместить их всех. Поэтому, они обычно ели на улице, если им позволяла погода.

Так как они были на улице, то небольшое количество беспутства было ожидаемо и

допустимо. Вот если бы они были внутри, то такое поведение могло стать невыносимым.

Но даже в текущей ситуации, дело быстро принимало раздражающий оборот.

– Вот почему я говорю, Энри – будет моей женой!

– Эй, молокосос, ты что забыл, что мы договорились не трогать сестрицу?!

– Вот-вот, и если ты попытаешься наколоть нас, то я тоже начну действовать!

– Ты что, приятель? Я первый!

Несколько гоблинов вскочили, опрокидывая стулья, на которых сидели, а некоторые даже

забралась на стол. Подавляя свой гнев, Энри заговорила спокойным тоном.

– Вы, все, пожалуйста успокойтесь.

Это имело не больше эффекта, чем снежок, запущенный, чтобы остудить солнце.

Неприязнь в глазах гоблинов ничуть не утихала.

– Бросьте это, братва. Победитель уже предрешён. Узрите, этот кусочек изумительного, сияющего мяса!

Один из гоблинов, Куунел, поднял свою ложку в подтверждение своих слов. На ней

находился кусочек куриного мяса, который можно было случайно принять за горошину.

Это было не более чем крохотная добавка, которую Энри положила когда готовила

порции.

– Я доел своё мясо, но на дне супа было ещё! У вас было что-то подобное? Не думаю! Это

было явное доказательство любви!

– Да ты шутишь! Это просто шматок мяса, который сестрица перепутала с кусочком

овоща!

– Может быть ты просто выдаешь желаемое за действительное? Может это "мясо", что ты

съел на самом деле было картошкой или ещё чем, а настоящее мясо и было вот этой

малюткой у тебя на ложке. Ты бы лучше следил за собой, это ведь доказательство того, что ты не нравишься сестрице. К тому же, мой бог ясно сказал мне "Ты должен сделать

Энри счастливой".

– Разве бог, в которого ты веришь, не злой, а, Кона?!

Часть гоблинов стояли, другая часть сидела и спорила, раздувая пламя конфликта. Даже

Нему присоединилась к спорящим. Лишь некоторые не участвствовали в этой

Королевской битве. Эти люди склонили свои головы над столом, и самым видным из них

был Энфри

– ... Толчёный рубин... астральные перья.... пестик ясеня... раст... раствор.. во... вор?

Энфри бормотал себе под нос пока ел, но еда в ложке даже не достигала его рта, прежде

чем ложка возвращалась в миску. Его глаза не были видны из-за длинных волос, но, скорее всего, он витал где то в облаках.

– Энфри, ты в порядке ?

Гоблины все ещё спорили, и, хотя , вероятно, небезопасно было оставлять их в покое

слишком долго, чтобы спор не вышел из под контроля, Энфри действительно был где то в

другом месте а не здесь, и она не могла его игнорировать. Он, скорее всего, страдал от

недостатка сна, судя по тому, что он начал бормотать в тот момент как сел за стол, и, казалось, что он упадет в любой момент. Когда он на самом деле начал завтракать, он

выглядел, как зомби, полностью лишенный жизни или души.

– А.. не... беспо...койся... обо...мне... Енри.. ха..

– Эй, Энфри, очнись!

– Разве это не ты раньше говорил "Нему моя любовь" и всё такое?

– То тогда, а то сейчас. До меня только недавно допёрло. Я думал раз Нему десять и она

одного роста с нами, то ей уже можно выходить замуж. Но люди... они считаются

взрослыми только после пятнадцати!

– Э? Серьёзно?... Сестрица не такая как хоблюди?

Разговор гоблинов с невероятной скоростью перескакивал с одной темы на другую. Энри

хотела спросить что такое "хоблюди", но не успела открыть рот как им уже надоело об

этом говорить и они начали совершенно новый спор, вовлёкший всех.

– А! Ты мой хлеб стащил!

– Мой волк ещё голоден, не будь жадиной!

– Вы все!

Несмотря на то что Энри уже кричала, её голос всё равно не мог перекрыть шум что

создавали гоблины. Ложки и тарелки летали над столом, а крики и злобный рык

оглашали окрестности словно штормовые волны бьющиеся о берег. Разумеется, всё чем

они бросались было пустым, потому что никому из гоблинов и в голову бы не пришло

портить еду что готовила для них Энри. И всё же подобное поведение непростительно.

Ожесточившись, Энри нахмурила брови и набрала в рот воздуха.

– Разве волки не мясо жрут? Думаешь, раз ты выше уровнем, я не наваляю тебе на

кулаках?

– На кулаках, говоришь? Может, закусишь моим кулаком раз такой голодный?

Стоило Энри встать, как все тут же уселись на места и мирно принялись есть как ни в

чём не бывало.

– А НУ ВСЕ УТИХЛИ!

Яростный вопль Энри эхом отдался в тишине над столом.

– А...

Удивлённая, Энри осмотрелась, но всё что она видела это гоблины, смотрящие на неё с

выражениями лиц, говорящими "мы просто тихо завтракали, в чём дело?" или "очень

обидно когда вдруг накричали ни за что". Тихо постояв, она, покраснев. плюхнулась

обратно на сиденье.

– Пфхахахаха!

Первой тишину нарушила Нему. Не в силах сдержаться, Энри последовала за ней, хохоча

и держась за живот. Гоблины присоединились к ним.

Эта безупречная координация и согласованность не могла быть достигнута без

подробного обсуждения и подготовки. Поистине поразитеьно, как серьёзно они

подготовились к этой шутке.

– А, это было несусветно. Вы с самого начала хотели подшутить надо мной?

Хоть и лопаясь от хохота, Энри сделала вид что сердится и спросила.

– Конечно, сестрица. Мы бы не спорили о таком всерьёз.

– Верно, сестрица.

– Угу, угу!

Гоблины болтали без капли раскаяния, весело отбиваясь от вопросов Энри. В ответ, Энри

уставилась на Кайджали, пригвождая его свирепым взглядом. Под её напряженным

взором он сник, отвёл глаза и отозвался тихим голосом, отрицая всякую ответственность.

– Ну, видишь, как бы сказать... мы подумали что сестрице немного грустно.

Несколько соседних гоблинов сжались, опустив головы и неловко осматриваясь с

опущенными головами.

– Ребята...

– Это потому. мы ведь все охраняем сестрицу.

– Точно!

– Ага! Охраняем!

– Мы много думали, как лучше выглядеть в качестве твоего эскорта

– Верно, верно. Ну, сестрица и Нему-сан, встаньте здесь, посередине, вот так...

– Э? Мне тоже надо?

– Конечно надо, теперь, вы двое, поднимите обе руки вот так, верно, чтобы смотрелось

офигенно круто и отпадно...

Даже и сделай она им одолжение, усомнившись в собственной оценке, в этой позе они

всё равно выглядели как лягушки тянущие лапы к небу.

– Слушайте, я понимаю что вы хотите как лучше, но ведь, для начала, вам и

необязательно быть моими телохранителями.... верно, Энфри?

Энри повернулась к своему другу детства, сидевшему рядом, но обнаружила что там

никого нет.

Уже понимая что случилось, она всё же перевела взгляд чуть ниже... и обнаружила что

Энфри лежит головой в своей миске с супом.

– Энфри!

Энри немедленно вздёрнула вверх упавшего Энфри, выкрикивая его имя и бледнея. Кона

подбежал и пальцами раскрыл ему глаза.

– ... Он просто спит. Отдохнет до полудня, и будет в порядке.

– Энфри... что мне с тобой делать?

Энри решила, что его нужно вернуть в его собственную кровать. Так что она взвалила

Энфри на спину и отправилась в путь, оставляя за спиной перлы вроде "Разве не он

должен ее вот так тащить?", "Нему-сан, не говорите таких вещей...", "Эх, Братишка..."

Когда пшеницу уберут, в деревню явятся сборщики налогов.

Энри волновалась, как она объяснит присутсвие гоблинов в деревне.

Сказать что это призванные существа, или сказать что они её прислужники, или сказать...

Энри чувствовала, что они постоянно заботятся о ней.

Не просто заботятся её безопасности, но и о её чувствах тоже. Что она может сделать для

этих гоблинов?

Что она может сделать для этих неотёсанных и надёжных новых членов семьи...

♦ ♦ ♦

Вытирая струйки пота с шеи незапачканной тыльной стороной ладони, Энри связала в

пучки сорняки, которые закончила выпалывать. От большой кучи вырванных растений

поднимался аромат свежескошенной травы.

Её тёло устало от многочасовой работы в поле, пропитанная потом одежда липла к коже, создавая некомфортное ощущение.

Чтобы отвлечься, Энри потянулась.

Её взгляд окинул простиравшиеся вокруг поля.

Посеянная ими пшеница росла медленно и непреклонно, постепенно становясь

золотистой по мере приближения сезона урожая. Хотя пшеничное поле цвета золота

ласкало взгляд, работа по прополке была одновременно важна и надоедлива. И если не

сделать ее, золотое поле выглядело бы очень заброшенным.

Сейчас она работала исключительно ради грядущего урожая.

Энри выпрямилась, разминая затёкшие мускулы и расслабляя напрягшееся тело. Ветер

приятно холодил её кожу, перегревшуюся за многие часы работы.

Ветер также донёс до её ушей звук суматохи в деревне.

Это звучало как будто что-то ударялось обо что-то, и выкрики, предназначенные чтобы

связать силу нескольких людей воедино. Эти звуки никогда ранее не звучали в деревне.