Текст книги "Фракс и монахи-воины"
Автор книги: Мартин Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Женщина стояла передо мной, а я, глупо помаргивая, пытался понять, по какой причине она оказалась без обуви.
– Привет, Фракс, – сказала появившаяся с подносом в руках Макри. – Познакомься с дамой. Ее зовут Дандильон Одуванчик, и она желает прибегнуть к твоим услугам.
Я хотел было заявить, что ни одно человеческое существо не может носить имя Дандильон, но не успел. Одуванчик взяла меня за руку и, ласково глядя в глаза, проникновенно сообщила, что наконец-то встретила достойного мужчину.
– Сразу видно, что у вас добрая душа, – сказала она. – Вы способны к сопереживанию!
У меня за спиной сдавленно хихикнула Макри.
– Вы желаете воспользоваться моими профессиональными услугами?
– Да. От имени и по поручению дельфинов.
– Дельфинов?
– Да. Тех, которые обитают в заливе.
– Тех, которые умеют разговаривать с людьми, – пояснила Макри.
Я промычал нечто невнятное. Давно ходят слухи, что дельфины способны разговаривать, но я все равно не могу в это поверить.
– И кроме того, они поют, – радостно сообщила Дандильон.
Лишь ценой огромных усилий мне удалось сдержаться.
– Я человек занятой, хватит лекций о жизни животных. Переходите к сути.
– Хорошо. Дельфины попали в ужасную беду. Кто-то похитил у них целебный камень. Они хотят, чтобы вы его нашли и вернули им.
– Целебный камень?
– Да. Для них камень представляет огромную ценность. Он упал с неба.
Дандильон просияла в лучезарной улыбке, а я оставил все попытки вести себя прилично.
– Не затруднит ли вас сойти с моей дороги? – поинтересовался я. – Я человек занятой и уже веду одно расследование. У меня на руках настоящее дело. Убийство. У меня нет времени на то, чтобы торчать здесь и слушать россказни дурочки с цветами в волосах о свалившемся с небес целебном камне дельфинов. Прошу меня извинить.
Я отодвинул её в сторону, чтобы продолжить путь, но Дандильон снова возникла передо мной.
– Вы должны им помочь!
– Найдите себе другого детектива.
– Но дельфины хотят вас! И я согласна с их утверждением, что вы живете в душевной гармонии с ними, причем на очень глубоком уровне.
Я с трудом удержался, чтобы не отшлепать её. Макри, как я заметил, находит все происходящее между мной и Дандильон крайне занимательным. Прекрасно! Если ей так весело, пусть сама и помогает дельфинам. А мне надо расследовать убийство. Я быстро поднялся по лестнице, не задержавшись даже для того, чтобы прихватить пива. Теперь мне явно требовался напиток покрепче.
Поднявшись к себе, я извлек бутылку кли – крепчайшего пойла, которое гонят на холмах неподалеку от города. Своими успешными трудами я заработал столько гуранов, что смог прикупить кли самой высокой выдержки. Такого напитка я раньше себе позволить не мог.
Кли обожгло мне горло и горячим потоком скатилось по пищеводу. Покачав головой, я налил ещё одну рюмку. Говорящие дельфины! Это надо же такое придумать! У меня и без них проблем хватает! Орки, эльфы, люди… А что касается рыб, так они и сами способны присмотреть за собой.
ГЛАВА 3
Я постарался как можно быстрее вернуться к реальности и, забыв об этой нелепой Дандильон и её болтовне, отправился в студию Дрантаакса. Я уже достаточно находился по жаре, а потому решил нанять ландус. Усевшись на заднем сиденье, я отдыхал, пока впряженные в экипаж лошадки везли меня из округа Двенадцати морей и дальше, на север, в округ Пашиш. Жизнь там гораздо спокойнее, чем в наших Двенадцати морях. Пашиш населяют не богатые, но вполне респектабельные труженики, на которых держится Турай. Особого благосостояния здесь не видно, но улицы чуть шире и не столь омерзительны, как в портовых районах. Здесь живет мой друг – маг по имени Астрат Тройная Луна. Возможно, чуть позже я его проведаю.
Откинувшись на спинку сиденья, я пытался найти ответы на два вопроса: кто убил Дрантаакса и кто оплатит мои труды. Когда гнев, вызванный вторжением Толия в мое жилье, немного утих, до меня дошло, что я бросился в расследование, не получив гонорара. Подобное поведение, надо сказать, для меня весьма необычно. Я разгадываю шарады не для развлечения, а ради пропитания. Строго говоря, у меня и клиента нет. Гросекса увели до того, как он успел меня нанять. Кроме того, меня очень беспокоила мысль о том, что у юного ученика денег вообще не окажется. Все свое ничтожное жалованье он мог тратить на подарки жене скульптора.
Что ж, остается только уповать на лучшее. Если я сейчас не бедствую, из этого вовсе не следует, что я должен удариться в филантропию. Тем более, что очень скоро я снова стану нищим. Скорее всего – после следующих гонок колесниц.
Ландус, тем временем, остановился на углу, чтобы пропустить распевающих псалмы паломников. Они направились в храм Святого Кватиния, расположенный в западных кварталах. Высунувшись из окна, я взял у уличного торговца газетенку, именуемую “Достославная и правдивая хроника всех мировых событий”. Это, с позволения сказать, издание специализируется на скандалах и кровавых сенсациях, и сегодня материалы об убийстве скульптора занимают в нем главное место. Убийство в нашем городе – дело обычное, но Дрантаакс – фигура известная, и его смерть стала новостью номер один. В Турае работают много художников, их сюда привлекают остатки богатств наших вконец разложившихся аристократов, но ни один из них не пользуется такой известностью, как Дрантаакс.
В газете сообщалось, что скульптор трудился над конной статуей святого Кватиния в натуральную величину и, что работа частично субсидировалось Истинной Церковью Ниожа. Не вдаваясь в подробности самого убийства, автор информировал о том, что статуя исчезла. Я подумал, что это просто-напросто опечатка. В Турае хватает хитроумных преступников, но не могу себе представить, чтобы кто-нибудь сумел незаметно умыкнуть бронзового всадника в натуральную величину. Одному Богу известно, сколько весит это изваяние. Однако самой скверной новостью стало сообщение о том, что тут замешан Ниож. В Ниоже у власти религиозные фундаменталисты, и их король одновременно исполняет обязанности верховного понтифекса. Король Ниожа – религиозный фанатик, и исчезновение статуи святого Кватиния даст ему прекрасный повод быть недовольным Тураем.
Дом Дрантаакса стоял в дальней части Пашиша – там, где живут наиболее обеспеченные люди. Улицы в этих кварталах подметены, а мостовые пребывают в приличном состоянии. Я вылез из ландуса в квартале от дома скульптора, расплатился с кучером и дальше направился пешком. Охрану дома несли два солдата Службы общественной охраны. Когда я сообщил, что явился по делу, они уставились на меня с каменным выражением лица и отказались пропустить.
– Только тебя нам тут ещё не хватало! – услышал я сзади знакомый голос. – Фракс сует свое жирное брюхо в дела Службы общественной охраны.
Обернувшись, я увидел капитана Ралли.
– Привет, капитан. Рад встрече.
– Привет. Однако не могу сказать, что разделяю твою радость. Чего тебе надо?
Мы знаем друг друга бог весть сколько лет. Мы сражались бок о бок во время Оркских войн. С капитаном и Гурдом мы попадали в такие передряги, от воспоминания о которых волосы встают дыбом. Изрядно выпив в “Секире мщения”, я до сих пор пускаюсь в рассказы о наших подвигах. После войны, когда я трудился старшим следователем во дворце, капитан Ралли тоже проводил там немало времени. Затем он так же, как и я, впал в немилость у заместителя консула Риттия и вновь отправился топтать мостовые. Он командует участком неподалеку от гавани, что говорит о многом. Мест хуже, чем портовые районы, в нашем городе не сыскать. Ралли не смущает то, что ему приходится иметь дело с самыми крутыми бандитами, – он никогда не уклоняется от своих обязанностей, он просто считает, и не без основания, что человек с его опытом достоин большего.
В последние годы наши пути разошлись, несмотря на то, что мы в свое время были достаточно близки и нас обоих вышвырнул из дворца Риттий. Я теперь независимый детектив – своего рода свободный художник, а Ралли тянет лямку в Службе общественной охраны. Охранник и частный детектив принадлежат к разным породам людей и в обществе друг друга чувствуют себя не слишком комфортно. Капитан знает, что я не дурак, и отдает мне должное, однако, это вовсе не означает, что он помогает вашему покорному слуге в расследовании.
– Как жизнь в Службе общественной охраны? – поинтересовался я.
– Получше, чем у каторжника на галере. Но только тогда, когда рядом нет тебя.
Я сообщил капитану, что он прекрасно выглядит, и это было действительно так. Переход к среднему возрасту дался ему гораздо легче, нежели мне. Светлые блестящие волосы лежат у него на спине пышным конским хвостом так же, как и у меня, но – в отличие от моих – они не тронуты сединой. И усы – тоже. Наверное, женщины до сих пор сходят по нему с ума.
– Ты ведешь это дело или просто суешь нос из чистого любопытства? – спросил он прямо, отметая мои комплименты.
– Зарабатываю себе на хлеб, капитан. Перед тем, как Гросекса арестовали, он успел меня нанять.
– Ученик Дрантаакса? Нанял тебя? На какие, спрашивается, шиши?
– Он дал мне стандартный задаток, – соврал я.
Капитан саркастически фыркнул и сообщил, что у Гросекса никогда не было ни единого медяка, не говоря уж о тридцати гуранах для задатка частному сыщику.
– Неужели у парня и впрямь был роман с женой Дрантаакса?
– Так, во всяком случае, говорят, – пожал плечами капитан Ралли. – Если верить слугам, Калия, по какой-то неясной для них причине, чувствовала себя счастливой.
– Где сейчас мой клиент?
– В тюрьме. Если желаешь с ним повидаться, у тебя ничего не получится. Толий запер его крепко-накрепко и не позволит тебе вмешиваться. Боится, что ты можешь поставить под сомнение его успех в раскрытии преступления. Дело плохо, Фракс. Истинная Церковь Турая потратила массу времени, убеждая церковные власти Ниожа финансировать изготовление статуи. На церемонию инаугурации наши служители даже собирались пригласить клириков из Ниожа. Думаю, власти надеялись так улучшить межгосударственные отношения. И вот скульптор убит, а статуя исчезла. Королю Ламакусу это крайне не понравится.
– А где жена? Мне надо поговорить с ней.
– И это тебе не удастся.
– И что тебя, капитан, разбирает? – возмутился я. – С каких это пор следователю запрещено беседовать со свидетелем?
– Ничего не запрещено. А поговорить с ней не удастся потому, что она исчезла. Свалила до того, как мы успели здесь появиться.
По словам капитана, Калия послала слуг известить Службу общественной охраны, как только было обнаружено тело её мужа. Когда охранники прибыли в дом скульптора, Калии там уже не было.
– Никто не видел, как она уходила. Ускользнула, воспользовавшись общим переполохом. Итак, мы имеем одного мертвого скульптора, одну пропавшую жену и одну исчезнувшую статую.
– Так, значит, статуя действительно исчезла? Как же её смогли вынести?
– Не имею ни малейшего представления, – ответил капитан, сопровождая свои слова очередным пожатием плеч. – Но тем не менее её нет. Исчезли все две тонны металла.
– Толий нашел Гросекса в моем доме с помощью мага. Не пытался ли маг обнаружить и статую?
– Пытался, но, видать, не смог. Предупреждая твой следующий вопрос, сообщаю: на месте преступления не обнаружено никаких следов магии. Наши люди обошли весь дом, но так ничего и не нашли. Как исчезла статуя, остается загадкой. Слуги клянутся, что в момент убийства Дрантаакс работал в мастерской. Жена обнаружила его тело сразу после убийства, и времени на то, чтобы вывезти статую, у преступников просто не было. Тем не менее она исчезла.
– Почему Толий так уверен в том, что убийца – Гросекс?
– Из тела торчал его нож.
– Вот как? Но это же ничего не значит. Его ножом мог воспользоваться кто угодно.
– Не исключено. Послушаем, что скажет наш волшебник после того, как осмотрит оружие. Но думаю, что он обнаружит на нем лишь ауру Гросекса. Однако я человек занятой. Надеюсь, ты не станешь возражать, если я вернусь к делам?
– Мне необходимо осмотреть дом.
– Иди к дьяволу!
Капитан Ралли, в свое время, осуществлял связь между Обителью справедливости – ведомством, контролирующим Службу общественной охраны, – и дворцовой стражей. Прекрасная непыльная работа, которую капитан, безусловно, заслужил своей многолетней борьбой с преступным миром Турая. Теперь он снова вынужден топтать мостовые, дело это ему, понятно, не нравится, и капитан редко пребывает в хорошем расположении духа.
– В чем дело? Я имею полное право на осмотр места преступления.
– “В чем дело?” – спрашиваешь ты. Отвечаю. На моем горбу сидит префект Толий и зудит, чтобы мы завершили следствие побыстрее, дабы умиротворить Истинную Церковь и Ниож. Кроме того, меня донимает консул Калий в связи с похищением груза королевского золота. У меня масса других дел, начиная от ограбления паломника в помещении святилища и кончая восемью убийствами в Кушни. Все восемь произошли за последние два дня, и все они связаны с торговлей “дивом”. Этого тебе, надеюсь, достаточно?
Я издал невнятные звуки, долженствующие изображать сочувствие, а затем внятно заявил, что, являясь официальным представителем Гросекса, имею юридическое право обследовать место преступления. Капитан ненадолго задумался. Пускать меня в дом ему не хотелось, но в то же время он – надо отдать ему справедливость – не принадлежит к числу людей, склонных нарушать законы.
– Так и быть, смотри. Но если явится Толий и бросит тебя за решетку, плакать на моем плече не приходи.
В тот момент, когда мы уже собрались войти в дом, с башен, в большом числе разбросанных по всему городу, раздался призыв к послеполуденной молитве. Услышав призыв, мы обязаны встать на колени и преклонить головы к земле. Избежать этого в Турае невозможно. Три раза в день мы, согласно закону, обязаны молиться, и, если вас в это время обнаружат не на коленях, вам грозят большие неприятности. Итак, я опустился на колени рядом с капитаном Ралли и двумя его охранниками, что выглядело весьма забавно. Впрочем, во время работы мне случалось возносить молитвы и в более необычном обществе. Бывало и так, что призыв к молитве застигал меня во время смертельной схватки с противником, и я был вынужден вставать на колени рядом с ним, молиться, а затем убивать. Что ж, по крайней мере мой противник являлся перед Творцом хорошо подготовленным.
Жара стала уже совсем нестерпимой, и я из последних сил боролся со сном. Когда до нас донесся сигнал об окончании молитвы, я заставил себя подняться с большим трудом.
– Теряешь подвижность, Фракс, – съязвил капитан Ралли. – Пора тебе убираться с улиц. Почему бы тебе не открыть таверну?
– Я тут же пропью свое заведение.
Наконец мы вошли в дом, и я тут же приступил к изучению места преступления. Работать пришлось под бдительным оком двух охранников, которым капитан Ралли приказал следовать за мной и следить, чтобы я не делал того, что делать мне не положено.
Дом Дрантаакса мало чем отличается от обычных стандартных домов. Может, только чуть просторнее, в остальном – ничего особенного. Если бы не великолепные скульптуры, украшающие комнаты, сад и патио, дом ничем бы не отличался от жилища любого более или менее преуспевающего дельца. Но статуи были поистине великолепны! Даже я – существо, весьма далекое от искусства, – с первого взгляда смог понять, что они значительно лучше тех многочисленных изваяний, которые можно увидеть в городских храмах и библиотеках.
Обширная мастерская Дрантаакса была пристроена к задней стене, но на месте преступления я не обнаружил ничего, достойного внимания. Едва заметное пятно крови там, где лежало тело, и обширное пустое пространство там, где стояла статуя, большого интереса для меня не представляли. Я сосредоточился, чтобы уловить в помещении следы магической ауры, но ничего не обнаружил. Я был почти уверен в том, что приемами волшебства последние несколько дней в этой комнате никто не пользовался. Если верить капитану Ралли, статуя здесь вчера определенно стояла. Ее видел какой-то понтифекс Истинной Церкви, которого послали проверить, как продвигается работа.
Скульптура была отлита из бронзы. Дрантаакс сделал гипсовую модель и отправил модель в литейную мастерскую. Там части фигуры отлили из бронзы и вернули скульптору. Подобные статуи внутри полые, но после того, как Дрантаакс собрал все части (всадника, коня и постамент) в одно целое, скульптура должна была весить не менее двух тонн.
И теперь эта груда металла исчезла. Испарилась. Никто ничего не видел. Чтобы погрузить готовую скульптуру на повозку, потребовалось бы специальное оборудование и шесть человек грузчиков. Да и саму повозку необходимо изрядно укрепить. Я внимательно изучил стоящие в конце мастерской лебедки, с помощью которых перемещаются тяжелые предметы. Нет сомнения в том, что это должен быть весьма трудоемкий и длительный процесс. Действовать торопливо при всем желании не удастся. Но ведь кто-то умыкнул статую! И умыкнул так, что никто не заметил. Ни соседи, ни случайные прохожие, которых сумела найти Служба охраны, – никто ничего не видел. Напротив дома Дрантаакса каждый день сидит какой-то нищий, но и он клятвенно заверил, что из двора дома в день убийства никакие фургоны не выезжали.
– Не могла же она исчезнуть сама по себе!
Капитан Ралли сухо сообщил мне, что и его этот предмет весьма сильно занимает.
– И Хасий Великолепный утверждает, что здесь не было никакой магии? Странно…
В мастерской осталось ещё много фигур. Одни ещё были в работе, другие – уже закончены. Прекрасные скульптуры. Бесценные предметы для коллекционера-любителя. И все они значительно меньше по размеру, чем исчезнувшая композиция. Некоторые вообще без труда мог унести один человек. Интересно, почему похититель вдруг избрал столь массивный предмет? Ведь его невозможно продать. Даже здесь, в Турае, любимом логове всех жуликоватых торговцев.
Рядом с мастерской была разбита небольшая клумба. Ее украшало скульптурное изображение лесной нимфы. Нимфа, склонив головку, стояла среди ярких цветов. Цветы, несмотря на жару, довольно хорошо сохранились, хотя некоторые уже начали осыпаться. Лепестки покрывали тропинку, образуя небольшие красные пятна с желтыми вкраплениями. Я наклонился, чтобы рассмотреть поближе. Да! Все так! Среди красных лепестков встречаются желтые. Я снова перевел взгляд на клумбу. Ни одного желтого цветка. Странно. Возможно, желтых цветков было совсем немного и все они успели осыпаться? А может, и нет. Я подобрал несколько желтых лепестков и спрятал их в небольшую сумку, которую ношу на бедре для хранения вещественных доказательств.
Снова осмотрев все вокруг, я не обнаружил ничего нового или полезного. Капитан Ралли сказал, что у него нет никаких указаний на возможное местонахождение жены Дрантаакса. Если он что-то и знал, то мне все равно говорить не собирался. Я выяснил, что он держит под замком трех слуг скульптора, но, похоже, встреча с ними в ближайшее время мне не светит. Итак, я понял, что настало время удалиться.
Мне необходимо было срочно повидать Гросекса, но, поскольку отсюда было недалеко до дома Астрата Тройной Луны, я решил вначале заскочить к нему. Астрат – маг, и при этом маг классный. Возможно, подумал я, он сможет мне помочь.
Шагая по улице, я внезапно почувствовал, что за мной кто-то следит. Я всегда чувствую, когда за мной следят. Этот инстинкт развился у меня ещё в бытность учеником мага и сослужил мне великую службу, когда я был солдатом-наемником. Ощущение того, что за мной следят, не оставляло меня до самого дома Астрата. Постучав в дверь, я мгновенно оглянулся. Никого.
Слуга впустил меня в дом. Нет, не такое жилище подобало бы иметь столь могущественному магу, как Астрат Тройная Луна. Астрат, подобно мне, пал довольно низко. Пару лет назад у него возникли серьезные неприятности, и ему страшно повезло, что он вообще смог остаться в городе. В то время он работал правительственным магом на стадионе Супербия и был призван следить за тем, чтобы схватки борцов или гонки колесниц шли честно, без вмешательства магии.
Граждане Турая относятся к подобной возможности весьма болезненно, и их можно понять. Никто не хочет делать ставки для того, чтобы быть облапошенным. Поэтому маг-инспектор на стадионе Супербия – личность в городе весьма уважаемая, и пост этот считается очень важным.
После нескольких странных результатов по городу пошли слухи, что Астрат Тройная Луна берет взятки. Ему грозил длительный тюремный срок, а то и публичное линчевание, однако я слегка потрудился и обелил его имя. Если быть совсем честным, то обелить я его не мог – он был, конечно, виноват, – но я сумел прилично замутить воду, и доказательств его вины для суда оказалось недостаточно. В результате Астрат сумел избежать изгнания из Гильдии магов, но работу на стадионе ему пришлось оставить. Скандал вынудил Астрата расстаться с роскошной виллой в округе Тамлин и обосноваться в округе Пашиш, чтобы обслуживать бедняков.
Я часто обращаюсь к нему за советами. Возможно, Астрат и проявил слабость, польстившись на взятки, но в вопросах магии он по-прежнему очень силен. Кроме того, он щедр по части еды и выпивки и, как правило, радуется, увидев меня. Все бывшие приятели Астрата по Гильдии магов теперь за милю обходят его дом, что в некотором роде лишает его радости интеллектуального общения.
Едва переступив порог, я услышал, как мой друг приказывает слуге принести вино и фрукты. Его крошечная рабочая комната завалена книгами, флаконами с волшебным зельем и прочими принадлежностями практикующего волшебника, поэтому, чтобы очистить на столе место для графина, он смахнул на пол несколько свитков пергамента.
– Как жизнь? – спросил я.
– Получше, чем у каторжника на галере. Но ненамного. Торжественно клянусь, если мне придется составить ещё хотя бы один гороскоп для жены местного торговца рыбой, я отравлю очередной улов. Она, Фракс, доводит меня до исступления. У дамы четырнадцать штук детей, и она желает узнать будущее каждого из них. Откуда, дьявол её побери, я могу знать, насколько удачно выйдет замуж её седьмая дочь?!
Астрат разлил вино по бокалам. Некоторое время мы болтали о городских новостях и рассуждали о том, улучшается ли положение после того, как заместителем консула стал Цицерий, и насколько вероятна война с Ниожем.
– Ты слышал о Дрантааксе? – наконец спросил я.
Астрат о преступлении слышал.
– Великолепный скульптор, – сказал он. – Едва узнав о печальном событии, я проверил все взаимодействия и связи в надежде что-нибудь обнаружить. Но ничего и близко не стояло.
Такие могущественные маги, как Астрат Тройная Луна, иногда способны заглянуть в прошлое, но – к счастью для преступного мира Турая – занятие это весьма непростое, а порой даже и невозможное, если фазы всех трех лун нашего мира в искомом прошлом не совпадают с фазами в момент исследования. Маги из Обители справедливости, вглядываясь назад во времени, иногда добивались невероятных успехов. Они видели все, что случилось, и могли идентифицировать преступников. Однако случалось такое крайне редко. В большинстве случаев солдатам Службы общественной охраны приходится ходить по улицам и задавать вопросы. Так же как и мне.
Я рассказал Астрату все, что знал о преступлении, и спросил о статуе:
– Как, по-твоему, её могли увезти?
Астрат слушал меня, поглаживая бороду. Бороды в Турае широкого распространения не получили, однако они популярны в Гильдии магов и в таких гильдиях, как Гильдия гувернеров или Гильдия сказочников.
– Никаких признаков магии? – уточнил он.
– Никаких. Служба общественной охраны не обнаружила ничего, да и я могу поклясться, что в последнее время в мастерской никто заклинаний не произносил. Возможно, мое магическое искусство лишь немногим превосходит уровень ученика чародея, но в моей профессии без навыка находить следы магии не обойтись.
– Хороший маг, Фракс, вполне мог замести следы. Кто из магов Службы безопасности осматривал помещение?
– Старый Хасий Великолепный.
– Неужели сам Хасий? Делу придается исключительное значение, если Служба охраны сумела вытащить старика из Обители справедливости. Что ж, это меняет дело. Ни один маг не способен скрыть следы своей деятельности от Хасия. Старикан – сварливый ворчун, но дело свое знает. Статую вынесли при помощи живой силы.
– Это невозможно. У преступников просто не было времени. Утром скульптура была на месте. Об этом клятвенно заверяют множество свидетелей. Кроме того, мастерская Дрантаакса расположена на главной улице округа Пашиш. Обязательно нашелся бы человек, который видел, как статую выносят из дома или грузят в фургон. Это очень серьезная работа. Но никто ничего не видел. Статуя просто испарилась. Хасий Великолепный прощупал весь город, но не обнаружил никаких следов.
Астрат согласился, что все это очень странно, но никаких объяснений предложить не смог.
– Скажи, Фракс, – сказал он, – почему тебя интересует, что случилось со статуей? Какое это имеет значение для твоего расследования? Ведь ты же хочешь снять с Гросекса подозрение в убийстве, не более того.
– Верное замечание, Астрат. Будь у меня иные подходы, судьба шедевра не имела бы никакого значения. Но префект крепко закрыл парня, и я не могу с ним встретиться, чтобы поискать свежие версии. Если же я выясню, где статуя, мне, возможно, удастся узнать, кто за всем этим стоит. Находка статуи поможет и магам. Они смогут изучить её ауру.
Астрат кивнул и согласился прощупать город при помощи магии.
Прежде чем удалиться, я спросил, как лучше всего уберечься от безобразия, подобному тому, которое учинил утром Толий.
– Может быть, стоит попробовать Заклинание невидимости? – деликатно предложил он. – Сделай своего клиента невидимым для представителей власти.
– Боюсь, это за гранью моих возможностей. С невидимостью у меня всегда случались проколы. На большее, чем Снотворное заклинание, я теперь вряд ли способен. Это – мое основное оружие.
– Хм-м…
Он снял с полки фолиант с записью заклинаний и провел пальцем по алфавитному указателю.
– А как насчет этого? Временное замешательство. Очень простенькое короткое заклинание. Сбивает присутствующих с толку и крайне затрудняет обыск. Не без недостатков, конечно, особенно если тебе попадутся достаточно волевые люди, но в то же время дает возможность спрятать кого надо от назойливости Службы общественной охраны.
Из этого и впрямь может кое-что получиться. Я поблагодарил Астрата, допил вино и удалился. После прохлады дома предвечерние улицы показались мне раскаленными добела. Кроме того, за мной продолжали следить. Я не делал попыток уйти от слежки, предпочитая выяснить, кто за мной увязался. Но наблюдатель вел себя хитро, и увидеть его мне так и не удалось.
Макри закончила свою смену в баре “Секиры мщения” и как раз собиралась удалиться к себе, чтобы заняться математикой. Она настолько амбициозна, что вознамерилась даже поступить в Имперский университет. Это абсолютно невозможно, женщин в университет не принимают. Туда зачисляют сынков сенаторов и самых богатых торговцев. Ну, а лицам с примесью оркской крови, вход в Имперский университет категорически запрещен. Несмотря на это, Макри не желает отказываться от своих безумных мечтаний.
– В Колледж Гильдий меня тоже не брали, – заявила она. – А теперь погляди, как хорошо я там успеваю.
– На прошлой неделе ты учинила драку сразу с восемью своими однокашниками!
– Они издевались над формой моих ушей.
Сложная генеалогия Макри привела к тому, что у неё остроконечные ушные раковины. Но поскольку она носит длинные волосы, её ушей, как правило, не видно.
– Ну и что? Я издевался над твоими ушами тысячу раз.
– Ты, Фракс, вечно пьяный, невежественный болван, и взять с тебя нечего, – парировала Макри. – Что же касается студентов, то они должны быть вежливыми. То, что случилось, по правде говоря, и дракой назвать нельзя. Большинство из них просто убежали. Сразу после этого я успешно сдала экзамен по философии.
Я знаю, что у Макри в стопке бумаг за баром припрятано несколько палочек фазиса. Я взял у неё взаймы одну, и мы вдвоем поднялись по лестнице.
– Постарайся, чтобы Гурд не поймал тебя на краже фазиса, – назидательно сказал я.
– Ему следует мне больше платить. Почему ты не хочешь помочь дельфинам?
– Помогать дельфинам? Работать на Дандильон? Ты, наверное, шутишь. Я – сыщик, расследующий дело об убийстве, и у меня нет времени топтаться вокруг общественно неполноценной особы с цветочками в волосах и слушать, что блеют так называемые говорящие дельфины о своем целебном камне. Эта женщина, вне сомнения, тронулась умом.
– А мне она понравилась, – улыбнулась Макри.
– Только потому, что тебе всегда нравятся люди, которые меня злят.
– Кто же, например?
– Например, Ханама из Гильдии убийц. Эта баба едва меня не прикончила, а ты с ней регулярно встречаешься.
Эти встречи служили причиной некоторых трений между мной и Макри. Макри связана с Ассоциацией благородных дам – организацией, выступающей за равноправие женщин в Турае. Следует признать, что права представительниц прекрасного пола в нашем городе существенно ограниченны. Им разрешено вступать лишь в немногие весьма специализированные гильдии, такие, как Гильдия магов или Гильдия убийц. Доступ в Ассоциацию почтенного купечества для них закрыт, что, несомненно, мешает дамам, обладающим деловой хваткой. Женщины у нас лишены права голоса и не могут заседать в сенате. Более того, их не допускают в роскошные бани и гимнасии, расположенные в центре города. Должен признать, что положение женщин в Турае меня нисколько не волновало до тех пор, пока Макри не включилась в борьбу за равноправие и не стала поднимать по этому поводу шум.
Мне кажется, я уже готов разделить их взгляды. От их победы от меня не убудет. От Макри мне удается откупиться, пожертвовав гуран-другой в пользу её организации, однако совсем недавно я с тревогой узнал, что Ассоциация разрослась до опасных размеров. Думаю, что большинство жителей Турая были бы немало удивлены, узнав, что Ассоциацию поддерживают не только булочница Минарикс и травница Чиаракс, но и принцесса Ду-Акаи. А принцесса Ду-Акаи, да будет вам известно, третья особа в линии наследников трона. Король, узнав об этом, наверняка не обрадуется. Так же как и Истинная Церковь, с отвращением взирающая на деятельность Ассоциации.
Лисутарида Властительница Небес – весьма могущественная волшебница – тоже поддерживает Ассоциацию благородных дам. Правда, это случается лишь в те редкие моменты, когда Лисутарида отрывается от кальяна, через который она курит легкий наркотик, именуемый “фазис”. Впрочем, что такое фазис, вам уже известно. Как ни странно, но я почти уверен в том, что Ханама – третье по значению лицо в Гильдии убийц – также состоит в Ассоциации. Макри ходит на собрания Ассоциации, и меня постоянно тревожит мысль о том, что люди, которым не следует знать о моих делах, могут случайно узнать, чем я занимаюсь. Нет, Макри никогда сознательно не выдаст моих тайн, но она живет в нашем городе всего год и ещё недостаточно знакома с плодами цивилизации. Ее до сих пор обманывают на рынке. Ей с трудом дается общение со столовыми приборами. Я могу ей бессовестно врать, а она об этом не догадывается…
